АХАНТЫ. ТАЙНЫ ТУМАННОГО БОЛОТА

Заглянула к нам в окошко

Круглоликая луна,

В небе звезды, словно крошки,

Вдруг рассыпала она.

Загорелись над землею

Золотые огоньки,

Засияли в лунном свете

И деревья, и пеньки.

Ночь волшебный лес накрыла

Теплой, сказочной волной…

Под корягой в куче ила

Шепчет сказки водяной.

Льется звонкий смех русалки

На Коровьих берегах.

Там играют в догонялки

Эльфы с феями в цветах.

Где-то там, за поворотом

Воет леший по луной…

Лишь Туманное болото

Захлебнулось тишиной.

1

В тесной и неуютной комнатушке одиноко трепетал маленький бесформенный огарок свечи. Белёсый огонёк из последних сил освещал своим тусклым пламенем покрытый зелёной плесенью сырой угол, в котором угрюмо жалась к шаткой деревянной стене старая железная кровать. Оттуда то и дело доносились чьи-то глухие, полные мольбы и боли стоны и хриплый удушливый кашель. Рядом с тяжелобольным неподвижно, словно высеченная из камня статуя, сидела невысокая, слегка горбатая старуха с длинным бугристым носом. Она всё время странно шевелила дряблыми сухими губами и ни на минуту не отлучалась от кровати, изредка дотрагиваясь до горячего лба больного и меняя ему гнойные повязки на раненой руке.

Долгих три года эта одинокая старуха терпеливо ухаживала за ним внуком, изо всех сил пытаясь вырвать еле теплившуюся жизнь из цепких лап прожорливой и неподкупной смерти. Она была ведьмой, глухонемой и такой старой, что уже и сама не помнила, сколько лет прожила на этом белом свете.

– Где я?.. Где я? – раздался вдруг испуганный голос раненого старика, который приходился внуком хозяйке деревянной избушки.

Старуха ласково погладила его по мокрому лбу своей сморщенной костлявой рукой и дала немного прохладной родниковой воды.

– Кто ты? – старик с трудом разлепил мутные от долгого забытия глаза и взглянул на свою спасительницу. – Кто ты такая?!

– Я – твоя бабушка, – ответила та одними губами, поскольку была глухонемой. – Ты меня не помнишь?

Старик закрыл глаза и затих, силы снова покидали его уставшее, изнеможденное тело. В его просветлевшей памяти вдруг замелькали какие-то смутные отрывки, страшные, ужасные, неправдоподобные. Он вспомнил, как летел по чёрному мрачному небу, рассекая воздух острым крылом, потом стремительно падал вниз, на землю, теряя перья и кровь, а затем он очутился в глубокой сырой яме. Яме смерти.

– Крокомоты!!! – диким воем вырвалось у него из груди. – Они хотят меня съесть!

Старуха вздрогнула. За эти долгие три года она сотни раз видела, как корчится её внук в предсмертной агонии, конвульсивно дёргает худыми конечностями и что-то кричит, и сотни раз мысленно прощалась с ним. Но старик оказался намного сильнее, чем она думала. Другой бы на его месте давно бы скончался от таких страшных ран. Другой, но не Горбун!

Перед глазами больного вдруг возникли острые, как лезвие ножа, клыки голодных животных, их частое смрадное дыхание; они безжалостно рвали и терзали его плоть, громко рычали и ужасающе клацали зубами в предвкушении пира. Казалось, их могучие челюсти были везде: боль от крепко и яростно впившихся клыков пронзала мягкое тело старика насквозь, как пронзает остро отточенный нож кусок сливочного масла.

Лишь каким-то чудом удалось несчастному выбраться из этой ямы. Он собрал все свои последние силы и медленно, корчась от невыносимой боли и не чувствуя своего изборождённого клыками до самых костей тела, пополз в сторону Туманного болота.

– Как я сюда попал? – с трудом выдавил старик из себя.

– Я нашла тебя под волчьим деревом, – зашевелились сухие уста старой ведьмы, – ты умирал, истекая кровью.

– Ты спасла мне жизнь? – прочитал по губам Горбун.

– Да, я вытащила тебя с того света. Три года я без устали боролась за твою жизнь, ухаживая, как за малым ребёнком. Но теперь худшее позади, ты поправляешься и скоро сможешь встать на ноги.

– Чёрт, три года! – взвыл от горя старик. – Я потерял целых три года!

Старая ведьма поправила съехавшее вниз одеяло и взглянула на внука мудрым вороньим глазом. Что она думала в этот момент, одному богу известно, но сказала лишь:

– Радуйся, Горбун, ты остался жить, но не благодаря своему сильному духу или здоровому телу, нет. В скором времени ты всё узнаешь.

– Я проиграл… – горько вздохнул тот, не обращая внимания на странные бредни одинокой старухи.

Память его полностью восстановилась, всё наконец-то встало на свои места. – Я проиграл эту битву…

– Я слышала о том, что произошло в Чёрном замке, и знала, что ты вернёшься ко мне. Оно и к лучшему. Забудь о них, забудь обо всём и больше туда не возвращайся. Все считают тебя мертвецом, заживо съеденным крокомотами.

Горбун попытался пошевелить руками, ногами, головой, тело было словно деревянным, чужим. Но через минуту он с радостью отметил, что постепенно по его мышцам разливается горячая волна энергии, живительные силы снова застучали у него в висках и призывали к жизни.

– Я сильно пострадал?

Ведьма вдруг замялась, не зная, что ответить, насторожив этим Горбуна. Он весь напрягся в ожидании ответа, боясь даже пошелохнуться. Его широко распахнутые глаза, полные тревоги и нехорошего предчувствия, иголками впились в дрожащие губы старухи, застыв колючими кусками обжигающего льда.

– Да, – наконец дрогнули губы ведьмы, – тебе досталось сполна от этих зверюг… Я собирала тебя по кусочкам. К сожалению…

– Что?! Что?! Говори!!!

– Крокомоты съели твою правую руку…

– У-у-у!!! – взвыл от ярости и горя старик, из его потухших глаз бурным потоком хлынули горячие слёзы отчаяния. – О, старая несчастная ведьма, зачем ты меня спасла! Зачем!.. Лучше бы я умер!

Когда боль немного притупилась, а разум вновь вернулся к успокоившемуся Горбуну и он перестал кричать и биться в истерике, старуха решила рассказать своему несчастному внуку о том, как сейчас живут люди.

– С тех пор ни разу не было войны, все живут дружно и счастливо. Ты же знаешь, избалованные жители Ахант не рождены быть воинами, они не привыкли держать меч в своей руке и убивать врагов. Нет, вся их жизнь проходит в сплошном веселье. Ну да леший с ними, мне нет до них никакого дела, я живу сама по себе. А о тебе и Зверозубе все вспоминают, как о кошмарном сне. Ах по-прежнему правит своей страной…

С каждым предложением старухи, с каждым движением её дряблых губ, в сердце униженного и поверженного Горбуна стремительно росла и увеличивалась ненависть к своему, теперь уже заклятому врагу Аху.

– Скажи, почему меня до сих пор не обнаружили? – сухо спросил он. – Почему волшебное зеркало, этот всевидящий раб Аха, меня не видит?

– Туманное болото – заколдованное место, – усмехнулась старуха, – здесь слишком густой туман, чтобы зеркало смогло что-нибудь разглядеть. Ты же знаешь, на этом болоте даже зверя редко встретишь.

– Это хорошо, – пробормотал тот и перевёл свой задумчивый взгляд в сторону, – это очень хорошо…

2

Когда большое жёлтое солнце показало над ровным горизонтом свои румяные, словно отлитые из золота бока, жизнь в прекрасной стране Аханты пошла своим чередом. Начинался новый день, а вместе с ним – новые дела и заботы. Взрослые занялись своею привычною работой, а дети заторопились в школу, где их с нетерпением ждали интересные учебники и добрые учителя.

Вдоволь налюбовавшись через настежь распахнутое окно радостными личиками маленьких ребятишек, повелитель Ах вновь устремил свой мудрый взор на белевший в его руках клочок бумаги.

Это было письмо, которое сегодня ночью принёс почтовый голубь. Лицо Аха снова стало серьёзным и задумчивым, а его сердце просто разрывалось на части, не зная, как поступить. Это письмо было написано лучшим учеником повелителя, который совсем недавно стал правителем в далёкой стране Охании и теперь приглашает своего любимого наставника на день рождения, а заодно и в гости. Конечно, Ах с превеликим удовольствием отправился бы погостить к Отто (именно так зовут молодого правителя), ведь с тех пор минуло немало времени и худенький златокудрый мальчуган, поражавший его безграничными способностями ко всем наукам, наверное, сильно вырос и возмужал. Но всё же мудрый повелитель колебался, не решаясь оставить свою страну без присмотра.

– Ну что в этом такого? – не мог понять профессор Свинявский, прочитав письмо и выслушав Аха. – Езжайте со спокойной душой, ничего не случится за какую-то неделю. Вам давно положен полноценный отдых! В нашей стране сейчас царит необыкновенный мир, времена войн и несчастий позади, а старых друзей обижать ни в коем случае нельзя.

– Да он мне не друг, – вздохнул повелитель, переведя тяжёлый взгляд в сторону, – этот мальчик мне как сын родной. Не поверите, но это письмо пробудило во мне настоящие отцовские чувства. Вот стою сейчас и думаю, беспокоюсь, как он, такой молодой и неопытный, будет справляться с такими нелёгкими обязанностями? По себе знаю, что нести на своих плечах ответственность за свой народ – нелёгкая задача. В любом уголке мира найдётся сумасшедший, который в один день пожелает завоевать трон… Что это со мной? Несу всякую околесицу!..

Повелитель взглянул на белоснежного голубя-почтальона, который в это время на широком подоконнике беззаботно чистил гладкие пёрышки маленьким клювиком, тихо воркуя. Птица ждала ответа, чтобы вновь отправиться в дальний полёт.

Профессор бросил пернатому другу горсть зерна и, задумчиво почесав рукой свой облысевший затылок, сказал:

– Да, повелитель, Вы правы – где молодость, там и неопытность. Это значит, что Вы просто обязаны поехать к своему ученику и помочь ему мудрым советом.

– Думаю, что мне нужно посоветоваться с Фионой. Если я решусь на этот шаг, то все дела лягут на её плечи. Прямо сейчас я отправляюсь в школу. Вы со мной?

– Да, – кивнул в ответ профессор Свинявский, – мне надо зайти в лабораторию к племяннику, проверить над чем он сейчас работает. Иногда я думаю, что зря Вы ему разрешили проводить в школе опыты, там дети всё-таки…

Ах с улыбкой взглянул на взволнованного старика и в мыслях похвалил его за беспокойство. Но это было совершенно излишне, повелитель не раз беседовал на эту тему с самим Свином и строго настрого запретил ему проводить те опыты, которые не упоминаются в школьной программе.

– Вы не доверяете своему племяннику? – прямо поинтересовался повелитель, вспомнив те недобрые времена, когда Свин взял сторону злодеев.

Профессор вздохнул.

– Доверяю, но проверять его время от времени не мешает… Сами понимаете, молодой, неопытный, ещё натворит чего сдуру, как я когда-то…

Крылатые лошади доставили их до большого школьного порога в считанные секунды. В школе царила абсолютная тишина – шёл урок.

– Вы заметили, как преобразилось это место? – восхищённо выдохнул профессор, разглядывая вокруг стены, потолок, пол. – Здесь стало так уютно, тепло. Не могу поверить, что совсем недавно в этом замке обитали самые настоящие демоны.

Старик был прав. От прежнего Чёрного замка мало что осталось, разве что сам корпус здания. Всё вокруг радовало глаз, искрилось и переливалось во множестве золотых лучей.

– Да, – не без удовольствия согласился повелитель, теребя пальцами седую бороду, – благодаря Фионе здесь уже ничто не напоминает о тех страшных временах. Взгляните, профессор, какая вокруг красота, какой безупречный порядок!

Ах ещё раз с гордостью обвёл искрящимся взглядом огромный зал с белоснежными могучими колоннами и светлым потолком. Большие светлые окна мягко обвивали густые зелёные лианы прекрасных цветущих во всю силу растений, вокруг которых порхали пёстрые бабочки и крохотные пташки.

Внезапно раздался громкий вибрирующий звон – это прозвенел звонок с урока. Занятия закончились, и дети заторопились домой, прощаясь со своими учителями. Увидев в школе очень важного и всегда желанного гостя, ребятишки сразу побросали в стороны свои туго набитые учебниками и тетрадями портфели и всей гурьбой подбежали к повелителю.

– Здравствуйте, мои хорошие! – заулыбался Ах, заглядывая в синие глазёнки рыжеволосых ахантчат. – А ну, признавайтесь, кто сегодня из вас получил двойку?

Но никто из ребят не получил плохих оценок, они дружно обдали звонким смехом высокие стены огромного зала и весело запрыгали вокруг старика.

– Что ж, молодцы! – похвалил он хохочущих детишек. – А теперь скажите мне, где найти вашу учительницу Фиону?

Малыши сказали Аху, что она сейчас находится в своём кабинете, и он, попрощавшись, отправился к лесной фее за советом.

Кабинет Фионы находился в самом конце длинного коридора, дверь была приоткрыта.

– Фиона, ты здесь? – осторожно спросил повелитель, заглядывая в тихое помещение.

Фея стояла у деревянного шкафчика с жёлтыми дверцами и, как показалось Аху, быстро что-то в него прятала. Выражение лица девушки было немного испуганным и бледным, как лист бумаги, а голубые глаза возбуждённо бегали по сторонам.

– Что случилось? – напрямую задал вопрос повелитель, сразу же заподозрив неладное.

Поведение молодой учительницы сильно его встревожило, хотя фея ничего странного не сделала – просто что-то прятала в шкаф. Но глаза Фионы говорили о многом. Девушка быстро закрыла жёлтый шкафчик на ключ и ответила:

– Ничего не случилось… Но сердце подсказывало старику, что она обманывает, причём очень неумело.

– Девочка моя, что ты прячешь в этом шкафу?

Фиона поправила сбившиеся волосы и широко улыбнулась. Постепенно уверенность и спокойствие возвращались к ней, и через минуту фея залилась своим обычным розовым румянцем, который так нравился Аху.

– Да ничего я не прячу! – рассмеялась она, незаметно спрятав золотой ключик в свой кармашек. – Там лежат тетради моих учеников. Это с Вами что-то происходит, а не со мной. Я права?

Повелитель пожал плечами и рассеяно пробормотал:

– Ты всегда права, девочка. Даже не знаю с чего и начать…

Он присел на мягкий стул и вдруг почувствовал себя виноватым перед Фионой. «И чего это ты прицепился к бедной девушке? – укоризненно обратился он сам к себе в мыслях. – Фея живёт в свободной стране и имеет полное право хранить у себя всё, что ей вздумается. Тем более, она – честный человек и никогда не давала повода не доверять ей».

– Фиона, у меня есть к тебе очень серьёзный разговор, – наконец произнес старик, махнув рукой на странное поведение девушки, – мне нужен твой совет.

Лесная фея отложила в сторону маленькую леечку, из которой хотела полить свои благоухающие растения, и посмотрела на Аха испуганным взглядом. Давненько повелитель не выглядел таким подавленным и растерянным!

– Давайте выйдем на свежий воздух, в наш школьный сад, – предложила она и, взяв старика за могучую, как у богатыря, руку, направилась к выходу.

Школьный сад выглядел просто великолепно. Пышные плотные заросли кустов с аккуратно срезанными верхушками, высокие деревья, усыпанные спелыми сочными фруктами, прекрасные цветы с огромными бутонами – всё это цвело и во всю силу благоухало, радуя человеческий глаз.

Друзья удобно устроились в тени на широкой лавочке под густой листвой какого-то необычного дерева с гладким блестящим стволом. Лёгкий тёплый ветерок ласково обдувал их лица и волосы, будто желая своими нежными порывами развеять все тревожные мысли.

– Как здесь хорошо, – вздохнул повелитель, закрывая глаза от наслаждения, – давненько я не был в этом чудесном саду. Я сразу заметил, что он обладает исцеляющими способностями. Побывав здесь, я становлюсь на несколько лет моложе, моё тело наливается новыми силами, а мысли светлеют. Надо бы почаще сюда заходить!

– Конечно, надо, – согласилась девушка, – так, глядишь, и вовсе без бороды останетесь.

Старик рассмеялся.

– Нет, девочка моя, назад мне уже дороги нет. Половину своего пути я прошёл и назад возвращаться не хочу! И бессмертным быть тоже не хочу. Но приходить сюда всё равно буду!

– Это благодаря нашим ребятам, – с гордостью произнесла лесная фея, нежно поглаживая по мягкой шёрстке какого-то маленького пучеглазого зверька, который ловко спрыгнул ей на колени с густой ветки пышно цветущего дерева. – Видели бы Вы, с каким усердием они ухаживают за школьным садом! У меня сердце поёт, когда я вижу их за этой приятной работой… Что-то мы от темы отклонились. Повелитель, что же всё-таки произошло?

Ах тяжело вздохнул и рассказал фее о письме своего бывшего ученика.

– Видишь, там на дереве сидит белый голубь? – показал он рукой в сторону. – Это тот самый почтовый голубь, который принёс мне письмо. Он ждёт ответа, а я и не знаю, что мне делать.

Фиона немного подумала, а потом сказала, что Ах обязательно должен поехать в гости к молодому правителю. Старик даже слегка удивился, когда она твёрдо заявила:

– Езжайте, Ах, и ни о чём не беспокойтесь!

«Я-то думал, что Фиона сначала всё взвесит, хорошо подумает… хм… она всегда была такой рассудительной!» Повелитель с подозрением посмотрел на девушку и снова заметил в её голубых глазах некий странный огонёк.

– Но у меня много незаконченных дел, – сказал он.

– Ничего страшного! – улыбнулась лесная фея своими прекрасными лиловыми губками. – Я справлюсь!

«Почему она так хочет, чтобы я поехал? – не мог понять старик, заметив в милой улыбке девушки лёгкое волнение. – Нет, мне просто кажется! Я не могу ей не доверять».

– Что ж, уговорила ты меня, Фиона, – сдался он наконец, – очень уж хочется увидеть Отто.

– Вот и славненько! – радостно всплеснула фея в ладоши. – Гостите там сколько угодно, я за всем присмотрю.

– Завтра же отправлюсь в путь-дорогу, – сказал, поднимаясь с лавочки, повелитель, – задерживаться я не буду.

Фиона проводила глазами удаляющегося в сторону ворот Аха и только когда он скрылся за крутым поворотом смогла облегчённо вздохнуть.

– Теперь мне будет намного проще это сделать… – сказала она сама себе и быстрым шагом направилась в школу.

3

Сквозь густую и плотную пелену серого тумана еле-еле пробивались слабые лучи утреннего солнца. На большом бездонном Туманном болоте испокон веков царили мёртвая до боли тишина и оглушающее спокойствие, здесь всегда удушающее пахло гниловатой сыростью и едкой серой. Из своих крепких смертельных объятий болото ещё никого и никогда не выпускало, поэтому это страшное бурлящее ужасом место обходили стороной все – и звери, и люди.

Выжить здесь мог только тот, кто наизусть знал все лазейки и спасительные кочки до единой, каждый устойчивый бугорок, каждую тропинку, каждый кустик и деревце.

С тех пор как Горбун пришёл в себя, прошло три месяца. Потихоньку, с помощью глухонемой старухи-ведьмы, он встал на ноги и уже каждое утро выходил на свежий воздух из мрачной избушки. Единственным его развлечением было глупое занятие ведьмы, которое она выполняла строго раз в месяц. Горбун про себя думал, что его родственница на старости лет спятила и тихонько посмеивался над ней. Один раз в месяц старуха приносила Туманному болоту жертву, которой являлись дикие животные. И чем крупнее зверь, тем лучше.

– Для чего ты это делаешь? – удивлялся Горбун, наблюдая за странным жертвоприношением. – Неужели тебе нечем заняться?

Но старая ведьма ничего ему на это не отвечала, лишь однажды тихо прошептала:

– Уже много лет я искупаю этот грех, грех нашего рода. В своё время и ты этим займёшься.

«Старая дура совсем с ума сошла, – думал Горбун. – За что мне такое наказание? Неужели мне суждено прожить остаток своей жизни на этом гнилом болоте рядом с ненормальной?»

Поначалу старик не мог привыкнуть к тому, что лишился руки, рыдал по ночам в подушку, проклинал всё на свете, но постепенно его расшатанные нервы успокоились, а рана болела всё меньше и меньше. Единственное, что осталось прежним – это огромная чёрная ненависть в его сердце к повелителю Аху и всем его друзьям.

Сегодня было не так душно, с утра прошёл мелкий моросящий дождик, и Горбуна это радовало. Он тихо сидел на кривой деревянной лавке под окном старенькой избушки и задумчиво смотрел куда-то вдаль. Старуха-ведьма отправилась собирать грибы далеко в лес, оставив своего внука в полном одиночестве.

«Неужели я был рождён только для того, чтобы сдохнуть на этом гнилом болоте? – горько задал Горбун сам себе вопрос, который не давал ему покоя ни днём, ни ночью. – Что мне теперь делать? Неужели всё кончено и я никогда не почувствую на своих губах вкус власти? Кто я теперь? Горбатый однорукий неудачник, несчастный калека, умирающий от тоски на этом чёртовом болоте…»

От внезапно нахлынувшей обиды старик сжал свой костлявый единственный кулак и изо всех сил ударил себя в грудь:

– Слабак! – зашипел он сквозь слёзы. – Зачем ты живёшь? Почему тебя не сожрали крокомоты?

Сейчас, в эти минуты, Горбун чувствовал себя самым несчастным человеком во всей Вселенной, человеком без будущего… Обида, ярость и бессилие были так велики, что старик в отчаянии решил покончить с собой – утопиться в прожорливом болоте.

Он решительно заковылял к грязно-серой бурлящей массе, которая густо дымилась и громко чавкала, как жирная свинья у деревянного корыта.

Внезапно до его слуха донеслись чьи-то торопливые хлюпающие по вязкой тропке шаги. Неужели старуха вернулась? Быстрей, быстрей прыгнуть в болото, чтобы раз и навсегда с этим покончить и избавиться от мук!

Горбун подошёл к той опасной, всё решающей черте, которая разделяла устойчивую поверхность от грязно-серой бурлящей массы, именуемой Туманным болотом, и приготовился к своему последнему прыжку. «Вот и всё, – подумал он, – и больше никаких унижений!»

– Здравствуйте! – вдруг прозвучал у него за спиной чей-то молодой звонкий голос.

Горбун вздрогнул всем своим телом от неожиданности. Это ещё кто? Он резко обернулся и увидел перед собой чумазое, лохматое и неопрятное существо с удивительно широкой и белозубой улыбкой.

– Ты кто? – насупился старик, с подозрением вглядываясь в лицо незнакомки.

Чумазая девица странно хихикнула и ответила:

– Меня зовут Мара. Вы меня не знаете.

– Что ты тут потеряла? – злобно буркнул старик.

Ему не очень понравилось то, что эта незваная гостья помешала ему покончить со своей жизнью.

– Ничего я не теряла, а Вам посоветую отойти от болота, а не то ОНО Вас схватит.

– Схватит? – удивлённо переспросил старик, на всякий случай, сделав в сторону три шага.

Но девица ничего не ответила и неспеша направилась к избушке, вульгарно раскачивая во все стороны округлыми бёдрами.

– Старухи нету дома! – крикнул ей вслед Горбун, в мыслях пытаясь угадать – зачем явилась эта Мара?

Гостья остановилась.

– А где же она?

– Какая тебе разница?

– Подумаешь… – безразлично хмыкнула чумазая девица и, не спросив разрешения, присела на лавку. – Подожду, мне не к спеху.

Старику стало любопытно, и он присел рядом с ней.

– Может, я могу чем-то помочь? – как можно безразличнее спросил он, деловито сплюнув в сторону.

Но Мара почему-то громко расхохоталась в ответ, хитро щуря свои озорные зелёные глазёнки. Горбуну это не очень понравилось.

– Ты чего? – буркнул он со злостью и сердито нахмурился. – Что я такого смешного сказал?

– Странно, мне впервые предлагают помощь, – наконец объяснила она. – Вы, наверное, очень добрый человек.

– Добрый?! – взорвался вдруг Горбун, его морщинистое лицо исказила страшная гримаса. – Это я-то – добрый?! Да ты, дурнушка, знаешь хоть, с кем дело имеешь?

Гостья перестала улыбаться.

– И с кем же?

– Меня зовут Горбун! – важно произнёс старик, получая от этого огромное неземное наслаждение. – Ты разве не слышала обо мне?

– Ну как же, конечно, слышала, – ответила девица, ничуть не испугавшись, – но ведь Горбун мёртв.

Старик от души расхохотался. Как весело! Все считают его мертвецом! Только сейчас он почувствовал, что такие мысли приносят ему радость. Это не так уж плохо, если не сказать – замечательно!

– Как видишь, я жив и почти здоров. Смотри, не проболтайся никому! А не то я живо с тобой разделаюсь!

– Я – не болтушка, – промолвила Мара, небрежно хмыкнув, – а угрожать мне не надо, я сама могу с кем хочешь расправиться в два счёта. Вы разве не знаете, кто такая Мара? Всю свою жизнь я провела на этом чёртовом болоте. На людей, которые случайно оказываются рядом с ним, я насылаю жуткие видения, пугаю их страшными кошмарами. Поэтому меня все боятся и не любят, одно моё имя наводит на людей страх и ужас. И никто и никогда не заговорил со мною по-человечески, не спросил: «Как твои дела, Мара? Чем тебе помочь, Мара?» Никто не пригласил в гости… Все людишки – жестокие и бессердечные.

– Полностью с тобой согласен! – обрадовался новому союзнику старик, увидев в этой слегка глуповатой на первый взгляд девице родного по духу человека и единомышленника. – Не желаешь ли их проучить? Одна голова – хорошо, а две – лучше.

– У вас уже есть план? – Мара усмехнулась и пронзила Горбуна своими ярко-малахитовыми очами, отчего у того захватило дух.

Она слегка пожала плечами, и старик вдруг заметил, что под толстым слоем грязи и болотной тины прячется весьма привлекательное личико.

– Пока нет, но он обязательно появится, – пробормотал он, неожиданно для себя засмущавшись.

4

Проводить своего повелителя в дальнюю дорогу пришли все его друзья. Фиона сразу отметила, что Ах сильно волнуется и не может найти себе места. Он то сердито хмурил белёсые брови, то рассеянно улыбался, а то и вовсе переставал разговаривать, с головой погружаясь в свои бесконечные никому не ведомые мысли. Старик никак не смог спрятать волнение и страх от зорких молодых глаз девушки, и она его прекрасно понимала.

– Повелитель, – обратилась к Аху лесная фея, протягивая высокий бокал с ярко-жёлтой жидкостью, отливавшей золотом в лучах восходящего солнца, – выпейте это и успокойтесь уже, наконец.

Старик с подозрением покосился на золотой напиток, но отказать Фионе не смог.

– Что это? – удивлённо спросил он, принюхиваясь к сладкому и чарующему аромату, исходящему из бокала тоненькой невидимой струйкой. – Пахнет весьма приятно.

– Это – нектар, собранный с лекарственных цветов, корни которых уходят в самое сердце земли, – объяснила девушка. – Он поможет Вам расслабиться и прогнать ненужное волнение. Но не бойтесь, это отнюдь не снотворное!

Повелитель улыбнулся. Да, снотворное ему сейчас принимать никак нельзя – путь в далёкую страну Оханию очень опасен, и от Аха потребуется максимум внимания и сосредоточенности. Дремучие леса так и кишат жестокими дикарями и злыми разбойниками, которым глубоко наплевать, кого им грабить и на кого нападать – на простого крестьянина, путешественника, короля или мага.

Старик пожелал отправиться без сопровождения, на своём быстром жеребце с могучими крыльями. И уж если ему придётся встретить на своём пути нахальных здодеев с острыми саблями, то он должен дать им достойный отпор своим верным мечом!

Фея строго взглянула на задумавшегося повелителя и ещё раз попросила его выпить лекарственный напиток.

– Простите меня, друзья, – виновато пожал плечами старик, рассеянно улыбаясь, – с самого утра хожу сам не свой. Всё думаю, как вы тут будете без меня? А вдруг что случится…

Он послушно осушил весь бокал и вежливо поблагодарил добрую фею за внимание и заботу.

– Не беспокойтесь за нас, – невозмутимо сказала учительница Софья Филипповна, – а своего ученика Отто поздравьте от нашего имени. Пусть и он к нам приедет погостить!

Старику очень понравились такие тёплые слова, и он немного успокоился, удивляясь быстрому действию лечебного нектара. «И чего это я так волнуюсь? – подумал он про себя. – Ничего ведь не случится за какую-то неделю».

Так думал повелитель, а его сердце говорило совершенно другое. «Не покидай свою страну! – кричало оно. – Беда! Беда стучится в дверь!»

И Ах разрывался между своим разумом и сердцем, но, в конце концов, окончательно решил рискнуть.

Его беспокойные мысли и тихую беседу друзей за столом в устланном мягкими коврами зале прервало напевное, но довольно громкое воркованье белого голубя. Он строго взглянул на повелителя маленьким чёрным глазом, махнул правым крылом и исчез в голубой прорези открытого окна.

– Мне пора, – обречённо вздохнул старик и твёрдым шагом направился к выходу.

Его черногривый жеребец нетерпеливо перебирал у больших ворот сильными стройными ногами и тихонько ржал, чувствуя впереди дальнюю дорогу. За то время, как он вместе со своими собратьями покинул многолетний плен у Горбуна и Зверозуба, жеребец заметно похорошел, поправился, набрался сил и выглядел просто потрясающе. Повелитель никак не мог налюбоваться длинноногим любимцем и много времени проводил рядом с ним, вспоминая ребят, которые освободили этих прекрасных животных.

Покончив с коварным колдуном Зверозубом и его подлым помощником Горбуном, Ах дал своей стране новую жизнь. Люди смогли свободно вздохнуть и почувствовать себя в безопасности, не боясь ходить на прогулку в лес за ягодами и грибами, и стали более дружными и счастливыми.

Казалось, ничто уже не угрожает такому миру, но на сердце повелителя почему-то было тяжело и тревожно. Одна деталь безжалостно перечёркивала всё это счастье толстой и жирной чертой…

– Я скоро вернусь! – прогремел Ах, ловко оседлав своего любимца.

– Доброго пути! – хором отозвались его друзья, махая вслед руками.

Через несколько мгновений всадник и его жеребец превратились в маленькую точку, а затем растворились в сиреневой дымке далёкого горизонта.

Фиона тихо вздохнула, ещё раз пожелав своему повелителю доброго пути, и предложила всем попить горячего чая с фруктовым пирогом, который она сама испекла рано утром. Друзья с радостью согласились и дружно отправились в библиотеку повелителя – именно там Ах любил чаёвничать.

– Думаю, наш повелитель заслужил этот отдых, – весело произнёс профессор Свинявский, усаживаясь поудобнее в мягкое, обитое шёлком кресло.

– Конечно, заслужил! – согласилась со стариком Ляля. – Всю свою жизнь он посвятил другим, заботился о благе своего народа, забывая о себе. Пусть хоть сейчас почувствует себя абсолютно свободным человеком без обязательств.

Фиона разрезала на части аппетитный на вид пирог и налила всем горячего чаю с лесными травами.

– Как вкусно! – воскликнул Свин, жадно откусив кусок пирога. – Люблю хорошо поесть, особенно сладкое.

Все дружно рассмеялись. По круглой фигуре учёного было прекрасно видно, каков его аппетит.

– Племянник, ты на диете, – строго обратился к Свину профессор Свинявский. – Забыл? Разрешаю тебе съесть только один кусочек. В крайнем случае – два…

– Ой, дядюшка, хотя бы за столом прекратите командовать…

Когда от румяного пирога не осталось ни единой крошки, профессор и Свин вежливо распрощались, не забыв перед этим поблагодарить Фиону за угощение, и отправились в свою опочивальню, вежливо предложенную повелителем. Ах сам настоял на том, чтобы все его друзья пожили эту неделю в его дворце. В библиотеке остались Фиона, Ляля и Софья Филипповна, их глаза отчего-то заговорщицки поблёскивали в утренних лучах золотого солнца. Убедившись в том, что за дверью никого нет, фея подсела поближе к своим подругам и тихо прошептала: