Czytaj książkę: «Небеса. Близнецы-2»

Глава первая

– Томас! – Лаура бросилась к отброшенному в сторону Томасу, – ты как?

Тот приподнялся, из раны на плече сочилась кровь, но его взгляд был устремлен только в одну точку. Решительно встав, твердым шагом достигнул края портала и попытался снова войти в центр, где оторвавшись от земли, парила Ева. Очередным выбросом магии, его снова отбросило в сторону, но перевернувшись, он быстро встал на ноги.

– Томас, ничего не получится, – видя его ниспадающий настрой, изрек Алан, – портал не пропускает тебя.

– Отчего же вдруг, он стал таким разборчивым, а? – процедил сквозь зубы Томас и вновь ринулся в центр, словно тараном пытаясь пробить цель. И третий раз был отброшен в боковую стену, ударившись головой.

– У тебя кровь! – воскликнула Лаура, склоняясь и обнажая под волосами чуть дальше виска, открытую рану.

– Ну, хватит! – Алан слегка отодвинул Лауру в сторону, – пока ты не убился тут насмерть, – подхватив его под руки, он помог ему встать. Лаура поддерживала Томаса с другой стороны.

 В этот момент фигура Евы стремительно поднялась вверх и исчезла под куполом часовни, а лунный свет и очертания круга на полу развеялись, будто их и не было. Ноги подкосились, это был конец.

Конец надеждам, мечтам, желаниям. Он до последнего боролся с преградами, стремился занять место рядом с той, что стала для него воздухом и все же, он ее потерял.

– Я сам, – глухо произнес Томас и выпрямился. Похлопав Алана по плечу в знак благодарности, он, покачиваясь, побрел к выходу…

***

– Наконец-то, – услышала я, как в тумане чей-то звонкий голос, – я заждалась тебя, Ева!

Вы когда-нибудь видели абсолютно белый туман? Не серый, не желтый, а именно белый, идеально белый. А я с уверенностью могу сказать,  что теперь видела. Он медленно парил в воздухе, и стоило просто подуть или провести рукой, как можно было различить еле уловимую дымку, разлетающуюся в стороны и образующую маленькие невесомые облачка.

И вот сквозь этот туман я увидела женский силуэт, различить черты лица которого было невозможно, я свои-то руки видела расплывчато.  В душе царил такой божественный покой и умиротворение, что даже мысли о Томасе ощущались отдаленно и без малейшей тревоги, будто вся мирская безмятежность разом накрыла меня.

– Идем! – ко мне потянулась рука, тонкие пальцы были украшены спиральными кольцами, витыми узорами обхватывающие безымянный и мизинец, – и поспеши, если не хочешь потерять годы своей жизни.

Я плохо улавливала значения этих слов, но и задавать вопросы мне сейчас совсем не хотелось, настолько пространственным было сознание. Я протянула руку в ответ, чувствуя, как расплываюсь в блаженной улыбке  и парю в воздухе, подобно легкому перышку.

Машинально запустив руку в карман, инстинктивно следуя какому-то данному когда-то обещанию, я извлекла кровавый камень, который на фоне этой белоснежной чистоты казался ярко алым, и будто ненароком обронила его на одно из пролетающих облачков. Все мои движения были мягкими, плавными, точно в невесомости, а внутри разливалось просто эпическое спокойствие.

Я плыла вслед за прекрасным силуэтом, пока не почувствовала, как меня будто выталкивает из этой зефирно-воздушной атмосферы.

Еще пара секунд и невесомость пропала, тело снова обрело притяжение, ноги почувствовали твердую поверхность, а сознание слишком резко вернулось к действительно реальным чувствам и эмоциям. И первое, что меня пронзило – это мысли о Томасе, поцелуе и последующем ударе. Все прежние ощущения вернулись, и я коснулась своих губ пальцами. Нахлынувшая нежность и волнение теплой волной прошлись по всему телу, но тут же сменились тревогой. Он хотел пойти со мной! Быть со мной рядом! Но ему не дали это сделать! Почему? Слезы удушливым перекатом приближались и готовы были вырваться наружу, только тут мои глаза остановились на ней.  Теперь я могла очень даже хорошо рассмотреть свою спутницу.

Белокурая красавица стояла напротив меня и, прикрыв глаза опущенными густыми ресницами, подняла голову вверх, глубоко вдыхая свежий воздух. Золотистого цвета легкая ткань ее одеяния вздрагивала на ветру, переливаясь волнами. Длинные, белые, словно снег волосы прямыми локонами спадали вниз.

Поймав на себе мой взгляд, она открыла глаза и, наклонив голову набок, с нескрываемым интересом посмотрела на меня.

– Ну что, будем знакомиться? – ручейным голосом проурчала она, ее пухлые губы алого цвета растянулись в легкой улыбке. Она действительно была красива, точеная фигурка, тонкая талия, золотистая кожа, выразительные глаза, она была словно греческая богиня красоты, сошедшая в мир людской.

– Я, кажется, знаю, кто ты.

– На самом деле, мы действительно знакомы, – улыбаясь все той же очаровательной улыбкой, ответила та, – я Фейерия, а тебя зовут Ева! У людей была вера, что так звали первую женщину на Земле.

– Потому ты знаешь, как меня зовут?

– Я знала это всегда, знала, что ты придешь, что откроешь портал. Маленькая nebesis, – Фейерия изучающе осмотрела меня, – ты странно одета, неужели все женщины теперь одеваются подобно мужчинам?

Я оглядела свои потертые темно-синие джинсы, заниженные ботинки на сплошной подошве, бежевую футболку и темный укороченный пиджак.

– Ах, как же хорошо вернуться! – не оставляя времени мне на ответ, Фейерия крутанулась вокруг себя, – ну что стоишь? Неужели не рада встретить, наконец, свою родную кровь? Иди, обними свою половинку.

***

Гулкий стук в дверь заставил Томаса вырваться из небытия, отодрав лицо от подушки, испачканной запекшейся кровью. Ресницы слиплись, и он сощурился, голова гудела словно колокол, по которому с силой ударили молотом.

– Кому там жить надоело? – крикнул он в сторону двери, но ответа не последовало, лишь стук не прекратился.

Поднявшись на ноги он, шатаясь, подошел к двери, открывшейся сразу после снятия печати.

В келью зашел Алан и осмотрелся.

– Ты в курсе, какой сегодня день? – голос Алана был раздражен, с тех пор как портал закрылся, а Томас заперся от всех в своей келье, прошло три дня, и все эти дни, он безуспешно пытался до него достучаться.

– Разве это имеет значение? – Томас протер заспанные глаза, – ты чего приперся, Майерс?

Алан усмехнулся его наглости, бросил в угол кельи, принесенный с собой рюкзак.

– Напомнить о том, что у тебя есть обязанности. Если еще не забыл – это ты устроил в Ордене переворот и это тебя выбрали в Совет, а я трое суток занимаюсь проблемами Ордена один.

– Я отказался от Совета, оставив все на тебя и Лею, – Томас начинал приходить в себя.

– А Лаура? Как же Лаура или от нее ты тоже отказался? – второй аргумент оказался более весомым, потому что взгляд Томаса сразу же прояснился, – что бы сказала Ева…

Томас издал глухое рычание, схватив голову руками, при упоминании имени любимой.

– Я не могу один заниматься и Орденом и зашитой Лауры, а без нее жизнь Евы тоже подвергается риску, – жестко продолжил Алан.

– Ее проще запереть в Ордене, здесь ей ничто угрожать не будет, – Томас встал, стягивая с себя пыльную и оборванную в нескольких местах футболку, комкая ее и бросая в угол.

– Запереть, Бредли, ты серьезно? А почему сразу на цепь не посадить? – немного подождав, когда первый порыв возмущения пройдет, – Глория предложила тебе переехать к ним, так ты сможешь быть рядом с Лаурой и днем и ночью, комната Евы свободна и ты можешь ее занять.

Томас замер на несколько секунд, переваривая  новость, а затем открыл шкаф и достал оттуда чистую футболку.

– Идем, – одевая ее на ходу, Томас двинулся к выходу.

– Сначала, – остановил его Алан, схватив за руку, – я должен вернуть тебе это, – на протянутой ладони сверкнул сангетум.

– Почему ты им не воспользовался? – Томас с подозрением взглянул на него. В последнее время действия Алана располагали к себе, и Томас начинал проникаться к нему дружескими чувствами.

– А ты сам как думаешь? – и вложил его в ладонь стоявшего напротив Томаса.

Если до этого момента между ними были натянутые отношения, то сейчас все круто менялось.

***

Какую кровь? Какую еще половинку?

Я остолбенела и во все глаза уставилась на нее.

Наверное, мой вид был настолько озадаченным, что девушка осторожно спросила:

– Что ты вообще знаешь?

– Ничего! – в сердцах воскликнула я и развела руками, – практически ничего, именно поэтому я и здесь. Моя жизнь превратилась в сплошные вопросы, на которые никто не знает ответов. Я не знаю, что мне делать и как жить дальше, магия угрожает не только тем, кто мне дорог, но и всему живому, если обернется против меня. Я думала, что ты сможешь помочь мне.

– Тогда позволь я тебе кое-что объясню. При первом перемещении портал отбросил меня на полгода вперед, и я поняла, что время в нем течет совсем по-другому. Открыть портал могут только обладатели магии Баланса, а так как я была единственной, то и открыть портал могла только я, или кто-то, кто тоже обладает магией Баланса. Иными словами должен был родиться еще один nebesis моего вида. Я заставила свой сангетум, который оставила тут на случай непредвиденного, найти женщину, ждущую ребенка и вместе со своей кровью передала ему часть своей магии, – Фейерия внимательно смотрела на меня и все время улыбалась. Эта улыбка обезоруживала, – если подумать, то это я создала тебя, Ева, я наделила тебя своей магией, чтобы ты стала второй nebesis равной мне, я поделила свою силу на двоих, и в тебе половина этой магии, Ева.

Я молчала, и казалось, меня уже мало, что может удивить. Как только начинаешь свыкаться с интересными деталями своего рождения, так обязательно появляется что-то еще более невероятное.

– Почему я?

– Потому что кто-то должен был быть, – просто ответила Фейерия, видимо не особо вдаваясь в подробности, – это оказалась ты, ты помогла мне, а я помогу тебе и научу всему, что знаю сама. Итак, первым делом мы с тобой вернемся в Пантеон. Ну не волнуйся ты так, – Фейерия взяла меня за руки и почувствовала, как они дрожат, – теперь у тебя есть я и я позабочусь о тебе. Интересно, сколько лет прошло?

– Постой, а я смогу вернуться домой?

– Зачем? – непринужденно спросила та, – тут есть все, что нужно и даже больше. Мир, где есть магия, никогда не сравнится с миром без – смотри.

И я наконец-то огляделась.

Глава вторая

Мое сознание рассыпалось на части, на миллиарды частичек, и каждая из них старалась впитать в себя все мной увиденное. Огромные просторы, наполненные воздушными облаками, падая на которые свет преломлялся и оттенял  их от голубого до слабо-золотистого цвета. Мимо нас пролетали ожившие вьюны воздушных потоков, игриво кружившие вокруг, так и норовясь коснуться рук, плеч, волос. Они казались живым воплощением стихии, подгоняемые ветерком и издающие невнятный шёпот. В метрах десяти от нас журчал ручей, огибая плескающимися водами груду крупных гладких камешков, испускающих вверх искрящиеся брызги. Сочная зеленая трава под ногами простиралась далеко вперед, далее сменяя цвет на оранжевый. Маленькое деревце позади Фейерии вдруг выгнулось дугой, наклонилось в одну сторону, затем в другую и стало медленно уменьшаться на моих глазах, уходя в землю, пока не исчезло в ней по самую верхушку. Около меня взъерошилась земля, образовав холмик и из-под земли показалась верхушка листвы, деревце пробиралось сквозь земную поверхность, расправляя свои веточки прямо под моей рукой, пока не коснулось ее листочками. Раскрыв ладонь, я пригладила верхушку деревца, как живое существо и улыбнулась. Это было волшебно! Где-то вдалеке над горизонтом,  на небывалой высоте, прямо в воздухе парил остров. Его заволокло серой дымкой облаков, оттого я приняла величественные пики за горные хребты, но облака вдруг расступились, обнажая белые башни дворца. Под сводом самой высокой башни вокруг ее купола пролетела стая птиц, взмывая еще выше.

Здесь все было пронизано магией, от самых низов и до бесконечных высот, от которых слезы наворачивались на глаза.

Мой взгляд вернулся к Фейерии.

– Уверена, что теперь ты и думать забудешь о возвращении, – голос Фейерии был особенно довольным.

– Там моя семья и друзья, – попыталась объяснить я свои мотивы вернуться.

Брови Фейерии удивленно приподнялись. Разве это так странно иметь близких?

– Как же они отпустили тебя одну?

– Того, кто хотел пойти со мной, портал не впустил, – я удрученно вздохнула, вновь вспоминая поцелуй Томаса и удар, разлучивший их.

– Может так и должно быть? За прошедшее время кто знает, что с ними стало, – даже слишком равнодушно махнула рукой блондинка.

Я вдруг перестала дышать.

– За какое прошедшее время? – с ужасом спросила я, мой голос резко осип.

– Я ведь уже говорила, что в портале время течет по-иному, минуты там – месяцы здесь. Проведи ты там целый день, твоих родных уже не было бы в живых.

Мои ноги подкосились, холод пробрал до костей, а пальцы рук онемели.

– Тише, – подхватила меня за руки Фейерия, – благодаря мне ты потеряла всего пару месяцев не больше. Чего не скажешь обо мне.

Два месяца! Два месяца! Боже, я ведь могла и вовсе потерять год или пять, задержись я там хоть на полчаса. Страшные последствия портала предстали перед моими глазами.

– Пару месяцев?! – прошептала я, когда сердце вновь забилось, – какой сейчас день, какое число?

Фейерия развела руками.

– Я перестала следить за временем лет пятьсот назад, давай найдем и спросим того, кто знает.

***

– И все же, у Глории восхитительное чувство вкуса, твое платье просто отпад, – Таша стояла позади Лауры, поправляя сбившийся локон в ее прическе и поглядывая через плечо на отражение в зеркале. На ней было изящное темно-синее платье с кружевными рукавами на три четверти, элегантно отделанными вставками белого кружева, лиф соблазнительно обтягивал грудь, а декольте так и притягивало взгляд. Лиф плавно переходил в корсет, а он в свою очередь в прямую гладкую юбку до пола, струясь совсем незаметными волнами. Тонкий золотой обруч с объемной подвеской в виде  одного крыла

– Я совсем отвыкла от платьев, – улыбнулась собственному отражению Лаура, довольная результатом.

Таша вынырнула из-за спины и встала рядом.

– Как бы сказала Ева – прятать такую красоту великое зло, – взгляд Таши светился от восхищения. Сама Таша была одета в довольно короткое неординарное платье малахитовой расцветки с пышной в несколько слоев юбкой. Волосы сплетены в широкую ажурную косу и в сочетании с локонами были уложены в оригинальную прическу.

– Правильно ли мы поступаем? – Лаура вдруг погрустнела, сомнения, и чувство вины отразились на ее лице.

– Как именно? – поправляя серьги, спросила Таша.

– Я про выпускной! Ева тоже должна была пойти.

Таша внимательно посмотрела на подругу. С некоторых пор она заметила в Лауре довольно прочно засевшее чувство вины перед сестрой. Уже два месяца не было вестей от Евы, а Лаура стала испытывать угрызения совести. Алан и Томас обращались к Просвещенному, в надежде услышать, что Ева добралась и появилась в том мире, но ответом им было только отрицательное качание головой. А неделю назад Просвещенного не стало, старик умер тихо, просто перестав дышать в своей келье Ордена. О Еве никто ничего не знал.

– Выбрось это из головы, слышишь? – очень серьезно отозвалась Таша, – и не вздумай заговорить об этом при Томасе, мы же договорились, помнишь?

Да, Лаура и Таша заключили договор сразу же после возвращения домой, что бы в присутствии Томаса не упоминать имя Евы. Таким образом, решив избежать болезненных воспоминаний и помочь ему справиться с потерей. Но когда подруги оставались одни, им ничто не мешало вспоминать Еву, будто она все это время оставалась с ними.

– Интересно, Томас и Алан уже готовы? – меняя тему, чтобы хоть как-то отогнать мрачные мысли, спросила Лаура, а у самой внутри все замерло в предвкушении встречи. С ним. Да, Лаура и сама не заметила, как так произошло, что при взгляде на него сердце отзывалось особенным ритмом. Таша догадывалась об этом и тем самым ей становились понятны и причины ее терзаний, ведь когда-то он любил ее сестру…

***

Магию всегда отождествляли с всемогуществом, но реальность мало походила на эти великие понятия. Магию нужно было понимать, что бы она действительно служила тебе. Я к числу таковых себя не относила, слишком слабо чувствовала свое единение с ней. Скорее она была для меня палкой в колесах, чем продолжением меня.

– Пойдем же, – позвала Фейерия, – мне уже не терпится попасть домой.

Домом она назвала тот самый Пантеон, который сама же и основала. Но если именно его она считала домом, то зачем пыталась вернуться на Землю?

Фейерия выставила руку ладонью вперед, распрямив пальцы в стороны, и сделала ею круговое движение. Пространство вокруг руки тут же стало втягиваться в ладонь, как смятая прозрачная ткань, а через секунду с силой отпружинило обратно, разрастаясь в огромное кольцо с рваными краями и спиралеобразными всполохами внутри. Стоило Фейерии опустить руку и сделать шаг вперед, как портал тут же свернулся и исчез прямо перед ее носом.

– Что это? – неожиданный откат магии поразил Фейерию, и она снова проделала те же самые движения, тщательно при этом концентрируясь.

Но все повторилось.

– Да что здесь происходит? – в ее голосе зазвучало недовольство. Видимо никогда раньше она не испытывала подобных неудобств с магией.

Секунду спустя, в том же самом месте, где кольцо портала свернулось, возник столб света. Он врезался в землю откуда-то сверху, и в центре столба четко нарисовалась худая фигура. Свет рассеялся. Высокий и худощавый парень смерил нас сердитым взглядом.

– Раскройте себя! – приказал он и протянул руку ладонью вверх, явно ожидая от нас каких-то определенных действий. Мы с Фейерией переглянулись, и я чисто инстинктивно пожала плечами, – Ваша метка, проявите ее! – увидев наши непонимающие взгляды, объяснил смотрящий на нас.

– Что еще за приказы? – Фейерия вновь возмутилась и тут я осознала ее тон. В ее голосе слышались властные нотки. Она пришла в этот мир и стала для него хозяйкой, восстановив порядок, ведь это благодаря ей, этот мир жил и развивался, и она чувствовала себя, по меньшей мере, царицей всего этого и никому подчиняться не собиралась.

– Вы нарушили положение об использовании порталов, я доставлю Вас к Верховену, и он определит Ваше наказание. Не советую оказывать сопротивление, иначе нити захвата повредят Ваши…, – парень поднял взгляд на Фейерию, и в нем что-то надломилось, – …красивые ручки, – тон законопослушного стража порядка сменился на вожделенный. И без того худое лицо вытянулось, глаза засияли и мне сразу стало понятно, что парень пропал.

Красные ниточки магии, отправленные им, закрепились на наших запястьях тонкими браслетами, и я тут же почувствовала исходящий от них жар.

– Нити захвата? Какие нити захвата? – взгляд Фейерии стал почти хищным, протянув вперед руки, запястьями вверх она со злорадной улыбкой на губах, продемонстрировала, как магические нити поглощаются кожей ее рук. Мои же нити предательски сверкнули и остались на своих местах.

– Как… как вы это сделали? – парень ошарашено уставился на руки Фейерии, переводя взгляд то на меня, то на нее. Я потрясла своими руками в воздухе в надежде, что и моя магия позаботится освободить меня от этих оков, но видимо у нее были другие планы.

– О, какая неприятность, – раздался сочувственный голос Фейерии, стоило ей увидеть мои попытки. А мысли, что это сделает она и поможет мне, были сокрушительно раздавлены ее безразличием, потому что в следующую секунду она отвернулась от меня. Неужели она так все и оставит? – я прощу тебя, но лишь по той причине, что ты не знаешь, кто перед тобой, – она снова повернулась к парню, – и позволю сопроводить нас к Верховену.

При этом обольстительно улыбаясь. Может она обладает и магией соблазнения, ведь такой дар вполне свойственен воливерам, которые могли управлять волей и желаниями других? Следя за размякшим от ее улыбки парнем, я начала думать, что так и есть, его собранность куда-то подевалась, он просто таял в ее присутствии, как рождественский шоколадный заяц перед жарким камином.

– Ну что? Пора этому миру встретить меня как полагается! – самолюбование было ей видимо знакомо, – веди нас, кажется, самое интересное еще впереди.

Так и не дождавшись помощи в освобождении от нитей захвата, я потирала красную от жара браслета кожу запястья, когда сверху на меня обрушился сноп света, и на глаза легла густая туманная завеса.

Глава третья

Парадный вход огромного двухэтажного здания буквально утопал в огнях.  Это историческое достояние города, величественный дворец современного стиля архитектуры, использовался исключительно для торжественных случаев. Красная дорожка, застилала ступени из белого мрамора, переходящие в резные колонны. К входу вела цветущая аллея, освещаемая ночными фонарями, иллюминованными декорациями и подсветками вымощенной дорожки. В окнах дворца горел яркий свет, извещающий о празднестве года. Выпускной бал – ежегодное торжество и оно ни у кого не вызывало удивления, но все всегда тщательно к нему готовились. Это было одно из событий города, которое устраивали с размахом и в числе приглашенных были не только выпускники. Торжество собирало всю элиту города, Выпускной бал давно стал церемонией равной светскому приему, где самые богатые и знаменитые демонстрировали свое положение в обществе, назначали встречи, заключали сделки, присматривались не только к своим потенциальным партнерам, но и выбирали жен, подруг, любовниц. Для выпускников начиналась другая жизнь, возможности и весьма перспективные связи. За всей этой волшебной мишурой праздника, бал скрывал свою вторую целевую аудиторию, тех, кто пришел принять молодых и успешных в мир амбиций, политики и власти. Школа оставалась далеко позади.

Серебристая Феррари остановилась у входа. Синхронно открылись две передние дверцы автомобиля. Со стороны водителя вышел высокий шатен, решительным шагом огибая машину и на ходу бросая парковщику ключи от машины. Второй, высокий брюнет уже открывал заднюю дверцу, подавая руку выходящей из салона автомобиля блондинке. Шатен протянул руку второй девушке в темно-синем платье. Движения обоих были настолько уверенными, что казались почти аристократичными. Оба были одеты в черный атласный смокинг, стоячий воротничок белоснежной рубашки перетекал в весьма открытый ворот, будто забытый быть застегнутым. Столь небрежная деталь гардероба, настолько сражала сексапильностью, что, несомненно, притягивала взгляды.

– На нас пялятся даже с окон, – тихо прошептала Таша, поправляя оборки пышной юбки и беря Алана под руку.

– Разве такое внимание не должно льстить тонкой и ранимой женской душе? – улыбаясь, прошептал ей в ответ Алан.

– Где ты увидел тонкую и ранимую, Майерс? – Таша вызывающе сверкнула глазами.

– Осторожно, Майерс, иначе второй апперкот тебе точно обеспечен, – наклонившись поближе, шутливо прошептал Томас сзади, – и вообще вы забыли кто тут будущий король и королева бала, – С этими словами, бережно просунув ладонь Лауры под руку, накрыл ее своей и обошел впереди стоявшую пару, – уж мы-то от внимания никогда не отказывались.

– Потому что никогда его и не лишались, – напомнил Алан вслед другу.

Да, за прошедшие два месяца, они стали друзьями. Уход Евы сблизил их, общие дела Ордена сблизили их, и, наконец, защита Лауры сблизила их. От прежнего соперничества не осталось и следа теперь они лучше понимали друг друга, когда в очередной раз им приходилось брать на себя ответственность за принятые решения. Советуясь между собой, они прониклись доверием и верой друг в друга, и только благодаря этому сохранили Орден и продолжили его возглавлять. Алан легче справлялся с отсутствием Евы, и дело было вовсе не в том, что он ее не любил или любил недостаточно и не в том, что силой духа загнал чувства глубоко в себя, нет. Все решила сама Ева. В тот самый момент, когда произнесла "не жди меня" он понял, что, сколько бы времени не прошло и каким бы ни было расстояние, она сама будет ждать только Томаса. И он отпустил ее, даже их прощальный поцелуй хоть и кольнул в самое сердце, но цельной боли не причинил. Нельзя потерять то, что никогда тебе не принадлежало. А затем… появилось это, другое чувство…

– Майерс, если ты сейчас же не двинешься с места, я дам тебе пинка под зад у всех на виду, – прошептала сквозь зубы Таша.

– И сразу же об этом пожалеешь, – Алан кивнул в сторону, где в стороне у витой ограды дворца стоял светловолосый молодой человек в стильном костюме темно-стального оттенка. Высокий, статный, он держал руки в карманах брюк и с кем-то непринужденно разговаривал. Будто почувствовав направленный на него взгляд, он поднял голову, улыбнулся и махнул рукой в знак приветствия. Лицо Таши засияло, а губы непроизвольно расплылись в улыбке, она застыла на месте, пригвожденная видом и присутствием светловолосого.

– Ну, так чей зад просит пинка? – усмехаясь, тихо спросил Алан прямо над ухом, увлекая ее за собой.

Таша то и дело оглядывалась назад, все время глупо улыбаясь, не в силах убрать эту идиотскую улыбку с лица и лишь оказавшись в большом холле дворца, вернула себе прежнее выражение глаз и облегченно вздохнула.

Им тут же преподнесли поднос с бокалами шампанского. Легкая музыка лилась из торжественного зала наполненного приглашенными и гостями праздника.

Томас и Лаура уже стояли с бокалами шампанского и в компании Леи и ее важного спутника.

– Алан, дорогой, – Лея обернулась им навстречу, – познакомься, Пармеон Кастерлей, министр образования и просвещения. Мой сын, Алан Майерс.

Алан слегка приподнял бровь от удивления, но скрепил знакомство обычным рукопожатием. Немного полноватый мужчина лет сорока пяти сдержано улыбнулся, слегка наклонив голову.

– До мистера Кастерлея дошли слухи о некой организации, занимающейся финансированием школы в частном порядке, – голос Томаса звучал предупреждающе.

– О, мы с Вашей матерью как раз обсуждали этот вопрос, – его голос заинтересованно завибрировал, – объемы поступающих средств не могли укрыться от наших взоров и вызвали живой интерес в определенных кругах. Потому я лично попросил Вашу мать о встрече.

– Уверен, что моя мать была бы крайне огорчена пропустить такую встречу, – деловым тоном ответил Алан, краем глаза взглянув на Лею, – но боюсь нам и самим неведомы столь щедрые источники. Простите.

Алан, крепко сжав руку Таши, отошел в сторону.

– Что думаешь? Будет вынюхивать?

– Он за этим и приехал, – отпивая глоток из бокала ответил Томас, – не волнуйся, кто много знает, у того короткая память, – и Томас улыбнулся тому, кто в эту секунду входил в зал.

– Фабиан, – он действительно был рад старому другу. Хоть они и часто виделись в Ордене, увидеть его здесь было особенно приятно. Не смотря даже на то, что он знал о причине его визита. Похлопав его по плечу, Томас поспешил отойти в сторону, Лаура и Алан присоединились к нему.

– Привет, смайлик, – улыбаясь уголками губ, Фабиан поймал взгляд Таши.

Таша залилась румянцем. Не смея вымолвить ни слова, она улыбалась и губами и глазами. Именно за это выражение лица, Фабиан и прозвал ее "смайлик". Стоило ему приблизиться, как девушка начинала светиться и, честно говоря, от этой улыбки у него земля уходила из-под ног, – потанцуем?

– Вам бы тоже стоило, – коротко и ёмко произнес Томас, указывая рукой на центр зала, – давайте, вперед!

– Ты серьезно? – Алан насторожился, все-таки Лаура была спутницей Томаса на этом балу.

– Конечно, – снова делая глоток шампанского, подтвердил, – идите же пока музыка не закончилась.

Алан и Лаура несмело двинулись вперед. Томас прищурился, осматривая обе пары. Первый друг, с которым его давно связывали дружеские отношения, после того, как он спас мать Фабиана из заточения Юлиана. Тогда он пришел к нему, чтобы заключить сделку о нейтралитете и это в большей степени нужно было именно Юлиану. Увидев незнакомую женщину связанной, Томас не колебался ни минуты и прибавил к своим условиям сделки ее освобождение. И Юлиан согласился, тем самым проложив путь к тесной дружбе Томаса и Фабиана. Оттого и обоюдная симпатия друга и Таши не осталась для него незамеченной.

Второй друг, дружба с которым крепла с каждым днем, заставлял его немного нервничать. Непростыми оказались отношения в самом начале их знакомства, и о дружбе между ними не могло идти и речи. Но перемены пришли сами и Томас не стал отгораживаться от них. И сейчас видя, как Алан смотрит на Лауру, он понимал его взгляд. Ведь и сам Томас, иногда забывался, находя в ее лице знакомые черты и чувствуя удушающую тоску на сердце.

– Довольно грустное зрелище наблюдать за счастьем других, – раздалось рядом, но Томас не шелохнулся, лишь почувствовал, как напряглись мышцы, а пальцы сдавили бокал.

– Что тебе нужно, Спайк?

Довольно крепкий и высокий парень стоял рядом с ним, опустив руки в карманы пиджака – Спайк Рочестер, уже как второй месяц правая рука Юлиана и его поверенный в стенах школы. Нагловатая ухмылка отразилась на его лице.

– Если учесть, что я занял твое место рядом с Юлианом, мы должны теперь как минимум чаще общаться, не думаешь?

– Что я думаю, тебе не понравится, Спайк, – отрезал Томас, – дела школы это единственное что заставляет нас общаться и, кстати, только, благодаря этому ты здесь.

Алан сдержал свое слово, когда на вопрос Юлиана о переговорах между Орденом и тудорами,  ответил да. Переговоры состоялись, и Томас тоже присутствовал на них как член Совета. Именно на них было принято решение о перемирии, включающее в себя необходимые с одной и приемлемые с другой  стороны компромиссы Открытая война была стянута в один крепкий узел, но Томас знал, что распутать его Юлиану ничего не будет стоить. Поэтому все его сознание отвергало факт полноценного мира между ними, а перемирие ощущалось лишь временной передышкой. С момента заключения договора перед тудорами открылись двери школ, до этого им недоступные. Все учебные заведения были под контролем Ордена, который стремился ограничить все пути тудоров к городским структурам и постам власти. И это было первым и основным условием тудоров, которое пришлось принять. Так в стенах школы появился Спайк и другие.

– Ты не хочешь признавать, что здесь я благодаря полученному преимуществу Юлиана, отчасти над твоей личной жизнью, Томас, – Спайк наслаждался этой игрой слов, пытаясь сильнее задеть своего собеседника.

– А не боишься, что моя личная жизнь тебя закопает, Спайк? – внешне Томас был сдержан, но внутри него бушевала ярость. Если бы не перемирие, он бы уже размазал Спайка по стене, пропустив через него свою магию, которая уже искрилась на пальцах и отражалась в бокале шампанского.