Czytaj książkę: «История о том, как Ишак стал мудрым»

Глава 1. Ишак сходит с ума

Ишак тяжело дышал в своем углу. Его трудовой день был наконец-то окончен, и он мог спокойно постоять, чтобы никто его не трогал и не загружал работой.

Каждый день Ишак просыпался с рассветом и шел на работу – и заканчивал лишь тогда, когда солнце уже давно садилось. Хозяева плохо относились к Ишаку, часто его не кормили, били и загружали работой по самые уши. Он очень сильно уставал, страдал, плакал по ночам, от тяжелой работы у него сводило ноги так, что он не мог на следующий день ходить. Ишак продолжал работать на своих хозяев.

Он прикрыл глаза и задремал.

– Ну и долго ты собрался это терпеть? – вдруг услышал он чей-то голос.

Бедный Ишак так устал, что ему пришлось приложить невероятное усилие, чтобы приоткрыть хотя бы одно веко и посмотреть, кто это к нему обращается. Он огляделся и никого не увидел. Ишак подумал, что ему послышалось, и снова закрыл глаз.

– Как долго ты собрался терпеть? – послышалось снова.

Ишак открыл теперь уже оба глаза и снова огляделся. Никого не было видно. «У меня галлюкации», – подумал Ишак. Недавно Корова ему рассказала, что, когда очень сильно устаешь, могут появиться галлюкации.

– Галлюцинации, – четко услышал он у себя над головой.

Ишаку стало страшно. Он точно сошел с ума, иначе и быть не могло. И тут перед ним появился некто. Существо парило в воздухе, сложив ноги в позе лотоса. Одето оно было в длинное платье, перевязанное ремнем посередине, лицо было серьезным. Оно невероятно испугало Ишака, потому что не было похоже ни на кого, кого бы он видел раньше: это точно было не коровой, не лошадью и не собакой, не какой-либо птицей или рыбой. Оно чем-то было похоже на человека, но он никогда таких людей не видел: летать они не умеют – это Ишак знал точно.

– Конечно, я не корова, и не собака, и не лошадь! Я – Сенсей! И не платье у меня с ремнем, а кимоно! – вдруг выдало существо.

Ишак, вылупив глаза, молчал. Он точно знал, что не произносил такого вслух, а значит, этот Терней мог читать его мысли. Он точно сошел с ума!

– Не Терней, а Сенсей! Я – твой будущий учитель, почти обычный человек, обожаю пить чай и слушать классическую музыку. И да, я умею читать твои мысли, но, поверь, это тебе на благо. Я пришел тебе помочь, – сказало существо, висевшее в воздухе.

– С чем помочь? Мне не надо помогать! Я просто устал и хочу поспать, потому что у меня завтра рано утром работа! – отозвался испуганно Ишак.

– Как долго ты еще собираешься это терпеть?

Сенсей парил в воздухе рядом с ним.

– Что? – не понял Ишак.

– Издевательское отношение к себе, – пояснил Сенсей.

– Какое отношение к себе? – ошарашенно проговорил Ишак.

– Ладно, никто не обещал, что будет легко. Сейчас объясню, будем говорить на понятном тебе языке, – как бы сам с собой разговаривал Сенсей. Затем он посмотрел на Ишака и спросил: – Ты устал?

Тот кивнул.

– К тебе плохо относятся твои хозяева?

Ишак закивал, соглашаясь.

– Ты хочешь, чтобы у тебя перестали болеть бока от ударов и ноги от тяжести мешков? – надавил на больное Сенсей.

Ишак снова кивнул. Даже если он сошел с ума, разговор ему нравился, наконец-то хоть кто-то его понимал.

– Тогда сколько еще ты будешь это терпеть?

– Я ничего не терплю, это нормально. Все так живут: и Корова, и Лошадь, и Гуси… – проговорил Ишак.

– А что, если я тебе скажу, что можно жить по-другому? Что ноги и бока могут не болеть? Что с работы можно уходить раньше и кормить тебя могут намного лучше, а может, ты и сам будешь решать, что есть? Вспомни, ведь до того, как ты попал на эту ферму, у тебя была другая жизнь! Ты учился в школе, работал во фруктовой лавке, у тебя были друзья, семья, ты радовался жизни, так не уставал, куда все это делось? Ты рассорился со всеми друзьями, почти не общаешься со своей семьей, кроме этого мешка и фермы ничего не видишь! Ты забыл, как ты жил раньше, что был свободным. Если ты последуешь моему совету, то сможешь жить… представляешь, жить ты можешь не в углу в сарае, а в своем собственном доме, у тебя снова будут друзья… – с серьезным лицом произнес Сенсей.

– Где? – удивился Ишак.

– В другой деревне, но тебе надо сбежать отсюда. Я тебе помогу, однако прежде мы должны будем заключить договор, – пояснил Сенсей.

– Какой договор? – Ишак удивленно смотрел на своего нового знакомого.

– Я буду помогать тебе какое-то время, где-то делом, где-то советом, но ты должен слушаться меня, слышать, отвечать на вопросы и выполнять мои поручения, – ответил тот.

– А почему я должен тебе верить? Я тебя первый раз вижу, – возразил Ишак, хотя слова Сенсея действительно возродили в нем воспоминания о его прошлой жизни, и она была намного лучше, чем нынешняя.

Однако он был не так-то прост и слышал о банде обманщиков, орудующих в округе. Они обманывали животных, заговаривали им зубы, а потом крали все их деньги.

– Причин много. Во-первых, я умею читать твои мысли, что должно говорить тебе о том, что я точно могу больше, чем ты; и, да, я не бандит и не обманщик, уверяю тебя, – начал перечислять Сенсей. – Во-вторых, ты действительно страдаешь и будешь рад избавиться от своих страданий, а больше тебе помочь некому; в-третьих, ты знаешь, что можешь жить по-другому, ты просто забыл. В-четвертых… м-м-м, думаю, и так хватит аргументов. Так что, согласен?

– Согласен, – неожиданно для себя сказал Ишак.

– Отлично, тогда вот тебе мое первое поручение. Завтра утром, когда хозяева нагрузят тебя зерном, попроси их не накладывать так много мешков разом. Ведь ты никогда не пытался с ними просто поговорить? – поинтересовался Сенсей. – Иногда это очень полезно.

– Нет, – признался Ишак. – Хорошо, я попробую.

И Ишак попробовал. Когда утром хозяева привязали к его спине кучу мешков, Ишак попросил часть их отвязать. Естественно, хозяева отказались, так еще в наказание закрыли его в темном сарае на ночь без еды и воды. Когда Ишак стоял с мешками на спине в сарае, сетуя на то, что он послушал Сенсея, тот снова появился перед ним.

– Уходи! – завопил Ишак, когда увидел его. – Я разрываю наш договор! Я не согласен! Я не буду! Уходи! Стало еще хуже!

– Не кричи, мой дорогой Ишак, – спокойно попросил Сенсей. – Просто скажи мне, чего бы тебе больше всего сейчас хотелось?

– Не буду отвечать! Уходи! – упрямился Ишак.

– Это была лишь первая попытка. Сегодня тебе предстоит сделать кое-что еще, и если все получится, то завтра ты будешь свободен. Так чего бы тебе сейчас хотелось?

– Не буду ничего делать, стало только хуже, не буду тебя слушать! – стоял на своем Ишак.

– Тогда ты продолжишь страдать дальше. Может, попробуешь избавиться от боли? Хуже-то уже не будет. Так чего бы тебе сейчас хотелось больше всего? – спросил Сенсей.

Ишак хмыкнул. Хуже уже, действительно, было некуда.

– Уйти и стать свободным. Ладно, давай свой план, – нехотя согласился Ишак.

– Запомни, никто не имеет права причинять тебе боль, и твои мучения будут продолжаться столько, сколько ты сам позволишь. Завтра, когда тебя приведут после работы в твой угол или запрут в сарае, поговори с Псом, который будет тебя охранять. Попроси его открыть для тебя ночью дверь сарая и сделать вид, будто он не заметил, что ты сбежал, – сказал Сенсей.

– Не получится! Всем известно, что Пса подкупить невозможно, поэтому он тут охранником и работает, – возразил Ишак.

– Ты поговори, – сказал Сенсей и исчез.

На следующий вечер, когда Ишака снова заперли с мешком на спине в сарае и Пес делал свой ежечасный обход, Ишак окликнул его.

– Чего тебе? – зло рявкнул Пес, с презрением глядя на Ишака.

У Ишака дыхание перехватило, потому что Пса боялись все на их ферме, и он не был исключением. Зачем он только согласился слушаться этого Сенсея?

– Э-э-э, я хотел спросить, может быть, ты сможешь… – нерешительно начал Ишак, но не смог договорить, потому что испугался.

– Ну, что смогу? Давай быстрей, мне еще обход делать надо! – прорычал Пес.

– Может быть, ты сможешь открыть мне дверь ночью и не заметить, как я сбегу? Я тебе за это все свои деньги отдам, – выпалил Ишак и испуганно зажмурился, боясь реакции Пса.

– Хорошо, – вновь рявкнул Пес, однако в этот раз намного тише.

– Хорошо? – не поверил Ишак своим ушам. От того, что он только что услышал, мешок, который был привязан к его спине, даже легче показался.

– Будь готов, в два часа ночи я приоткрою дверь и уйду в другую часть сарая. Не смей ее открывать сильнее, иначе она заскрипит. У тебя будет пять минут, если не успеешь, то виноват будешь сам. Деньги в углу оставь, под сеном, чтобы никто не видел, – дал инструкции Пес и ушел.

Ишак был в шоке, он не мог поверить, что Пес согласился. Оказывается, слухи о том, что Пес не продастся ни за какие миллионы, оказались лишь слухами. Может, этот Сенсей и правда может быть ему полезен?

Ишак спрятал все свои деньги под сеном и принялся ждать. Ему хотелось спать, от мешка болели спина и ноги, но он бодрился, потому что боялся пропустить назначенное время. Пес не обманул, ровно в два часа ночи он сделал все как обещал. Ишак еле протиснулся в приоткрытую дверь: то мешок ему мешал, то голова, – но он все-таки выбрался. Он ушел с территории фермы, а потом покинул и деревню. Он брел по дороге, над его головой было звездное небо, и он не мог поверить, что свободен и теперь может начать новую жизнь.

– Зачем ты подкупил Пса? – послышался из темноты знакомый голос.

Ишак пригляделся и увидел Сенсея, парившего в воздухе.

– О, привет! Смотри, все получилось! – радостно ответил Ишак, проигнорировав его вопрос.

– Зачем ты подкупил Пса? – настаивал на своем Сенсей.

– Да какое это имеет значение? Главное, что я свободен! И могу делать все что хочу! – улыбаясь во все зубы, сообщил Ишак.

Сенсей тяжело вздохнул и снова задал свой вопрос.

– Вот пристал, – возмутился Ишак. – Ты же мне сам сказал!

– Нет, я тебя просил с ним поговорить, а не подкупать его, – возразил Сенсей.

– Ой, да какая разница! Главное, что я свободен! – ответил Ишак, весело идя по дороге.

– Ишак, подкуп – это грязный способ решать проблемы, так честные Ишаки не поступают. Впредь слушайся меня и выполняй все так, как я прошу, а также отвечай на мои вопросы, пожалуйста, – попросил Сенсей.

– Ой, Сенсей, не порти настроение. Ты такой скучный! – отмахнулся Ишак.

Сенсей покачал головой: столько всего еще надо выучить и понять Ишаку; но это будет позже, а сейчас пусть он весело топает в свою новую жизнь.

Глава 2. Ишак становится свободным

Шел Ишак… ну как, шел – плелся, еле волоча копыта. Его дорога лежала в гору. Солнце безжалостно палило, острые камни впивались в копыта, но он продолжал упрямо ползти вперед. Путь осложнял мешок с зерном на горбу, привязанный к телу толстыми веревками. Они впивались ему в бока, резали спину и ноги. От тяжести мешка спина ныла, каждый шаг отдавался нестерпимой болью, но Ишак продолжал идти. Ему надо было идти, несмотря ни на что, ведь его цель – подняться на гору и дойти до деревни, которая там находилась.

«Сейчас бы воды попить ледяной из нашего ручья на ферме», – подумал Ишак и грустно взглянул на долину, которую покинул сегодня ночью, когда решился уйти из родной деревни и с фермы, на которой он работал.

Теперь он медленно шел в гору уже много часов. Хозяйский мешок так и остался на его горбу. Ишак медленно передвигал копыта по раскаленной дороге, он хотел пить, и ему казалось, что мешок весит тонну.

– Как тебе облегчить свой путь? – вдруг раздался голос у него над головой.

– О не-е-ет. Уходи! Только не сейчас! – застонал Ишак в ответ.

– Как тебе облегчить свой путь? – снова спросил голос, будто не заметив возмущения Ишака.

– Честно, не до тебя сейчас. Мне и так тяжело, жарко, жажда замучила, а тут ты еще со своими нравоучениями, – пожаловался Ишак.

– Как тебе облегчить свой путь? – продолжал настаивать голос.

Ишак остановился, тяжело вздохнул и поднял голову. Над дорогой розовым облаком парил Сенсей. Он, как обычно, сидел в позе лотоса, лицо его выражало спокойствие и умиротворение.

– Я же сказал, мне сейчас не до тебя, Сенсей. Если ты не заметил, я тут почти умираю. Я устал, истекаю потом, веревки порезали мне бока так сильно, что у меня кровь бежит по шкуре. Я совсем не готов сейчас к твоим мудростям, – закончив, он снова опустил голову и продолжил путь.

– Вот упрямый Ишак, – Сенсей продолжал парить в воздухе. – Мы же заключили договор, он должен меня слушаться и отвечать на вопросы. Почему этого не происходит? – пробормотал тихо Сенсей. – Ишак, скажи мне, когда я в первый раз появился в твоей жизни?

Ишак устало приподнял голову, снова тяжело вздохнул, показывая, что разговор ему в тягость, но ответил:

– Когда мне было плохо, и хозяева дали мне слишком много работы.

– Что я посоветовал тебе сделать? – внимательно поглядел на Ишака Сенсей.

– Сказать им, что мне тяжело, и попросить уменьшить количество мешков, – ответил Ишак, продолжая плестись в гору.

– И что ты сделал?

– Сказал.

– И что изменилось в твоей жизни? – продолжал свой допрос Сенсей.

– Меня заперли в сарае… Не давали ни воды, ни еды. Твоим советам явно не стоит следовать, – сказал слабым голосом Ишак.

Ему было невыносимо тяжело говорить, и от того, что Сенсей заставлял его это делать, тот его раздражал – точно так же, как и солнце над его головой, мучившая его жажда и тяжелый мешок.

– Хорошо, что произошло с тобой, когда я появился в следующий раз?

– Я был заперт в сарае. Мне было очень плохо, я был голоден и хотел умереть. Когда ты воспарил рядом со мной, я наорал на тебя и хотел прогнать, но… Ай-й! – Ишак прервал свою речь, потому что почувствовал, что от пота мешок и зерно промокли и стали тяжелее. Его бока и спину стало резать еще сильнее. Он остановился.

– Опустим момент, когда ты был невыносим. Перейдем сразу туда, где я спросил, чего бы тебе больше всего хотелось. Помнишь, что ты ответил?

Ишак снова тяжело вздохнул, а затем сказал:

– Я признался, что больше всего в жизни мне хотелось бы оттуда уйти. Перестать прислуживать этим людям и наконец-то стать свободным.

Произнеся это, он повернул голову и грустно посмотрел на свою деревню. Он любил ее, но там с ним случилось много плохого.

– И что же я тебе тогда сказал?

Сенсей воспарил прямо над обрывом и загородил собой видневшуюся внизу деревню.

– Ты сказал мне, что никто не имеет права причинять мне боль. И что мучения будут продолжаться столько, сколько я сам позволю.

Ишак снова опустил голову и поплелся в гору.

– Что произошло потом? – допытывался Сенсей.

– Я решил, что больше так продолжаться не может, подкупил Пса и сбежал.

– Отлично. Наконец-то я услышал от тебя то, что хотел. Теперь позволь мне повторить свой вопрос: «Как тебе облегчить свой путь?»

Ишак остановился и с удивлением спросил:

– Ты знаешь, как сделать, чтобы мне стало легче идти?

Сенсей закатил глаза, глубоко вздохнул и повторил вопрос:

– Как тебе облегчить свой путь?

– Хорошо. Я понял, – Ишак остановился и сел на край дороги. – Говори, только давай без этих твоих вопросов. Мне тяжело, жарко и больно от веревок.

Сенсей, продолжавший парить над землей рядом с Ишаком, поднял голову, так что его взгляд устремился к небу, и спокойно сказал:

– Мне должны доплачивать за таких Ишаков.

Затем он посмотрел на Ишака и спросил:

– Куда ты идешь?

– Что за глупые вопросы? В другую деревню, которая на горе. Ты же знаешь. Зачем спрашиваешь?

– Зачем ты туда идешь? – проигнорировал Сенсей вопросы Ишака.

– Ты же знаешь – чтобы все начать сначала. Начать новую жизнь, стать свободным, найти друзей, бросить хозяев, которые обижали меня. И забыть о том, что со мной происходило на ферме.

– Как же ты это собираешься сделать?

– Ну, не знаю, в деревне разберусь. Может, найду новых хозяев, они мне дадут еду и кров, а я буду усердно работать на них. Они будут меня за это любить и уважать, – рассуждал Ишак.

– Так, как думаешь, у них будет еда? – уточнил Сенсей.

– Да, конечно. Ты мне опять не помогаешь, а задаешь бессмысленные вопросы! – возмутился Ишак. Он попытался встать, но мешок перевесил, отчего он не удержался на ногах и завалился набок. – Видишь, что случилось? Все из-за того, что ты заставил меня остановиться, – кряхтел Ишак.

– Думаешь, у них будет еда? – не заметил причитаний Ишака Сенсей.

– Думаю, да, – ответил сдавшийся Ишак.

Он беспомощно барахтался, пытаясь встать.

– Так вот, я повторюсь. Как тебе облегчить свой путь?

Теперь, когда ум Ишака не был занят дорогой, он задумался и вспомнил, что Сенсей действительно был тем, кто сподвиг его на побег. Он стал рассуждать:

– Чтобы мне стало легче, надо что-то убрать. Что я могу убрать? Жару не могу. Жажду? Тоже не могу. Тебя? Ты мне еще можешь пригодиться. Наверное… Остается только мешок. Мешок? Это от мешка я должен избавиться?

– Ты мне скажи, – спокойно произнес Сенсей.

– Я не могу избавиться от него, его привязали мои хозяева. Да и даже если я смогу его отвязать, веревки оставили очень глубокие раны, – Ишак периодически поднимал голову и смотрел на Сенсея.

– Раны затянутся и превратятся в шрамы, а зерно, которое ты зачем-то тащишь с собой, уже невозможно использовать, – заметил Сенсей.

– Но это мое зерно, я же таскаю мешки уже много лет. Я даже не помню уже, как это – ходить без мешка, – возразил Ишак.

– Ты думаешь, у новых хозяев не будет мешков с зерном? – спросил Сенсей.

– Думаю, будет, – неуверенно ответил Ишак.

– Так зачем тебе тащить этот мешок?

– Не знаю. Потому что он… мой, – сказал Ишак.

Он огляделся и увидел острый камень недалеко от себя. Перебирая ногами, он дополз до него, навалился всем телом и стал тереться в тех местах, где были веревки. Так, оставляя все новые и новые раны на своей шкуре, превозмогая боль, он перерезал их все. Сразу ему стало легче, казалось, что даже жажда его начала мучить меньше. Набежали облака, и солнце перестало палить так безжалостно. Обрадованный Ишак обернулся, чтобы поблагодарить Сенсея за то, что он снова ему помог, но того уже нигде не было.

До деревни он все-таки дошел. Отыскал там дом, в котором поселился, работу на ферме, которая пришлась ему по душе, где его уважали, ценили и хорошо платили. Позвонил родителям, которые жили в другой деревне, извинился, что так долго пропадал и не звонил, пообещал приехать в гости и наконец-то стал свободным и счастливым Ишаком.

Глава 3. Ишак и приворот

Сенсей открыл дверь дома Ишака и вошел на кухню. Он огляделся в поисках своего ушастого друга, но того нигде не было видно. Зато здесь царил невероятный бардак! Поварешка лежала на полу, который, в свою очередь, был усыпан лепестками роз. Пустые банки громоздились на плите, столе и стульях, рядом с ними стояли тарелки, наполненные разноцветными непонятными жидкостями. В сковороду на плите была насыпана земля, и одинокая Курица кудахтала, забившись в угол. Курица явно была напугана, поэтому Сенсей подошел к ней, взял на руки и погладил, после чего та вроде бы успокоилась.

– Ишак, – позвал Сенсей.

Ответа не последовало. Когда Сенсей прошел к нему в комнату, его взору открылся такой же беспорядок. Корзина висела на лампе, по полу были раскиданы лепестки роз, Ишак сидел в центре комнаты с закрытыми глазами. Вокруг стояли свечи, по комнате летали перья, а на лбу у него был нарисован красный крест. Сенсей надеялся, что это краска. Он посмотрел на Курицу, чтобы проверить как она: та, почувствовав защиту, мирно сидела у него на руках.

– Здравствуй, мой дорогой Ишак, – обратил на себя внимание Сенсей.

Ишак приоткрыл один глаз и, увидев его, прошептал:

– Уходи, Сенсей. Я занят очень важным делом, – и снова закрыл его.

– Каким же? – поинтересовался Сенсей, осматривая комнату.

– Я выполняю ритуал, – с закрытыми глазами сообщил Ишак.

– Какой ритуал? Ты что, в шаманы записался? – удивился Сенсей.

– Что такое шаман? – озадачено спросил Ишак.

– Шаман – м-м-м, ну, скажем, это волшебник, который верит в духов и призывает их, – пояснил Сенсей.

– Да нет, конечно, ну какой из меня шаман? Вот ты, Сенсей, вроде бы умный, а говоришь какую-то ерунду, – продолжал шептать Ишак.

– Хорошо, что ты это понимаешь…

– Что именно? Что из меня плохой шаман или то, что ты умный? – уточнил Ишак.

Он уже забыл, что до этого сидел с закрытыми глазами. Теперь он открыл оба и смотрел на Сенсея.

– И то и другое. Когда я услышал это, мне показалось, что ты делаешь успехи, но то, что я вижу, ставит это утверждение под сомнение, – Сенсей тяжело вздохнул.

– Это было какое-то длинное предложение, я ничего не понял, – нахмурив брови, ответил Ишак.

– Неважно, так чем ты занят? – сменил тему Сенсей.

– Я делаю доброе дело. Я привораживаю Ослицу с соседней улицы, ну, я тебе про нее рассказывал, помнишь? – улыбаясь во весь рот, заявил Ишак.

– Что, прости, ты делаешь? – ошарашенно спросил Сенсей.

Курица нервно закудахтала.

– Да говорю же, приворот. Вот ты, Сенсей, то целыми днями мудричаешь, то ничего не понимаешь! Я же говорю – доброе дело делаю!

– Нет, про приворот я понял, я про доброе дело не понял, – Сенсей погладил Курицу по голове.

– А-а-а, так тут все просто! Я сделаю ее своей, она будет счастлива, и еще на одну радостную Ослицу станет в мире больше! А кто сделал это доброе дело? Я! Признавайся, гордишься мной? – спросил с радостью Ишак.

– А-а-а, теперь понимаю… А что тебе надо для этого ритуала и откуда ты его вообще взял?

– О-о-о, там целая система! Сейчас расскажу. Вон там, на кровати, инструкция валяется, можешь почитать, если хочешь. Мне надо много всяких ингредиентов: розовая вода, песок, абсент, земля, уксус, обычная вода, пиявки, лепестки роз, лягушки… – На этом слове Курица прижалась к Сенсею еще сильнее. – …муравьи, молоко коровье, и еще много всего. Я все и не запомнил, я две недели ингредиенты собирал, пришлось даже три раза в соседнюю деревню ездить. И, когда все собрал, надо расставить в определенном порядке по кругу, а самому сесть в центр, – объяснил Ишак.

– И что потом? – поинтересовался Сенсей.

– Произносить специальные слова и что-то куда-то выливать, точно не помню! Но! Для этого я должен остаться один. Так что, пожалуйста, выйди, закрой за собой дверь и оставь Курицу, она мне для приворота нужна, точнее несколько ее перышек, – указал Ишак Сенсею на дверь.

Курица даже звука произнести не смогла, сразу чувств лишилась.

– Нет, дорогой мой Ишак, сначала мы с тобой поговорим, а потом я уйду. И Курица в любом случае уйдет со мной.

Сенсей снова погладил ее. После его слов ей стало легче, и она вцепилась в Сенсея, чувствуя его защиту.

– О чем поговорить? – недовольно спросил Ишак, потому что Сенсей мешал ему делать приворот, к которому он так долго готовился.

– Пойдем со мной, пройдемся, – направился Сенсей к выходу.

– Но я не закончил ритуал, – возразил Ишак.

– Ничего, потом закончишь! – крикнул Сенсей, выходя из дома, и тихо добавил: – Уборку…

Ишак догнал Сенсея. Они пошли по деревне в сторону города, закатное солнце освещало их лица, точнее, морды, точнее, лицо и морду. Стоял теплый вечер.

– Куда мы идем? – спросил Ишак.

– В город, на главную улицу, к ресторану, – ответил Сенсей.

– Зачем? – Ишак был недоволен, потому что Сенсей оторвал его от столь важного дела.

– Увидишь.

Они вышли на главную улицу, подошли к ресторану и сели на скамейку напротив. Ресторан был почти полон, лишь один стол на открытой террасе оставался свободен.

– Зачем мы сюда пришли, Сенсей? Ты опять хочешь мне какую-то правду жизни открыть?

Ишак уже смирился с тем, что Сенсей ему помешал, и теперь любовался колокольчиками на входе в ресторан: от легкого ветерка они слабо покачивались и создавали красивую мелодию.

– Нет, я просто хочу тебе кое-что показать, – ответил Сенсей, взглянув на Ишака, и еле сдержал смех. Тот забыл стереть крест со лба и так и шел всю дорогу. Сенсей решил ничего не говорить, лишь подмигнул Курице, которая опасливо посматривала на Ишака, но чувствовала себя вполне комфортно на руках у Сенсея.

Через некоторое время единственный свободный столик заняла пара, и, к огромному сожалению Ишака, это была его недопривороженная Ослица со своим сильным накачанным спутником – Быком. Они заказали еду и напитки и были в прекрасном расположении духа. Сенсей следил за реакцией Ишака. Тому было неприятно все это видеть. Ослица и ее спутник весело смеялись, пили, ели и были абсолютно поглощены друг другом.

– Я не хочу это видеть! Мне не нравится! Зачем ты меня сюда привел? – накинулся на Сенсея Ишак.

Курица, испугавшись его злости, снова лишилась чувств. Сенсей прижал ее к себе, заботливо поглаживая, и молча смотрел вдаль. Ишак был в гневе, он ругался, кричал, бил копытами, падал на колени, злился, а когда успокоился, тяжело дыша сел на скамейку рядом с Сенсеем и замолчал. На Курицу это подействовало как лекарство, и она пришла в чувство. Когда Ишак перевел дух, Сенсей спросил его:

– Успокоился?

Ишак угрюмо посмотрел на него, но кивнул. Сенсей сочувственно положил руку ему на спину:

– Ты любишь ее?

Ишак гордо отвернул морду, показывая всем видом, что отвечать не собирается. Однако руку Сенсея не убрал, а это означало, что он больше упрямился, чем злился.

– Ты можешь злиться, это нормально. Я подожду, но ответить все равно придется. – Через некоторое время Сенсей спокойно спросил, смотря, как Ослица с Быком весело смеются: – Ты любишь ее?

Ишак опустил голову и ответил:

– Да, именно поэтому я и хотел сделать приворот, чтобы она меня тоже любила.

Курице снова стало дурно, но Сенсей успокоил ее, взглядом давая понять, что все хорошо.

– Как думаешь, она сейчас счастлива? Сидя здесь, в ресторане, с Быком? – спросил Сенсей.

– Зачем ты заставляешь меня отвечать на эти вопросы, они приносят мне лишь боль, ведь очевидно, что – да! Она счастлива там без меня! С ним!

– Как ты думаешь, будет ли она счастлива с тобой, если ты ее приворожишь?

Сенсей наблюдал за колокольчиками.

– Так было в инструкции, – ответил честно Ишак.

– Понятно. Представь, что сейчас вместо Быка в ресторане сидел бы ты, а Бык дома бы делал то… – Сенсей не стал произносить слова «приворот» или «ритуал» вслух, чтобы не пугать Курицу еще больше, она и так многое сегодня пережила. – …ну, то, что ты делал? И если бы сделал, то она бы…

– Да, конечно, как он мог бы посметь это сделать! Совсем, что ли?! – перебил его Ишак. – Она была бы моя, ведь она же согласилась пойти со мной в ресторан, пришла, сидит, веселится, счастлива, ей хорошо, самая настоящая радостная Ослица, а он бы… – Ишак осекся и не договорил, потому что понял, что хотел сказать ему Сенсей.

Он загрустил и опустил голову.

– Ты что? Даже не исчезнешь? Ты обычно в этом месте исчезаешь, – грустно спросил Ишак.

– Да нет, посижу тут с тобой, даже до дома провожу, – ответил Сенсей, а потом спросил: – Я Курицу отпускаю?

– Отпускай, – еле слышно произнес Ишак, грустно глядя на землю под своими копытами.

– Ну, что, пойдем? А то солнце уже село, скоро темно станет.

– Пойдем, – согласился Ишак. – Спасибо тебе, Сенсей. Знаешь, ты такой умный, учишь меня, я бы тоже хотел стать учателем.

– Не за что. Только не учателем, а учителем, и если будешь хорошим учеником, то сможешь учителя превзойти, – ответил Сенсей, улыбнувшись.

– Я ничего не понял, но я рад, что ты у меня есть, – расчувствовался Ишак и крепко обнял Сенсея.

– И я рад, – ответил Сенсей, тоже обнимая Ишака, решив оставить мудрости на потом.

– У меня дома такой бардак, поможешь убраться? – воодушевленно спросил Ишак, надеясь, что тот согласится.

– Не наглей. И сотри уже этот крест со своего лба! – ответил Сенсей.

Так они и зашагали по дороге: Сенсей, Ишак и Курица.