Czytaj książkę: «Время Апельсина»

Время апельсина

Посвящается сибирской мандаринке.

Глава первая

Что-то произошло с летательным аппаратом, когда он вошел в плотные слои атмосферы. Должно быть, потерял самоконтроль и теперь двигался по никому неизвестной траектории, как собака в погоне за собственным хвостом. Единственная пассажирка полу дремала и особенно не волновалась, потому что была фаталисткой по характеру: она знала, что с ней ничего такого уж дурного произойти не может – при самых аварийных обстоятельствах ее катапультирует автоматом, и где-нибудь она да приземлится.

Поездки на эту планету совершались оранжевыми сестрами довольно часто. Хотя летальных случаев не было, многие из сестер жаловались в конце командировок и возвращаться на планету не стремились.

Были, правда, и такие, кто намеренно оставались на планете.

Были еще и третьи, которые приезжали сюда исключительно для развлечений и платили за это немало.

Причины невозвращения обсуждалась дома оранжевыми на десятках форумов, но твердого ответа так и не имели.

Работа эта была не хуже других и требовала высокого социологического образования и определенных познаний, в которых не было никакой потребности на внутреннем рабочем маркете их планеты.

Загорелся зеленый глазок индикатора катапульты на подлокотнике, и сиденье вместе с пассажиркой с сухим шелестом проскочило через распахнувшуюся стену аппарата.

Пассажирка зажмурлила глаза, когда почувствовала струю холодного воздуха, подхватившую ее и двухступенчатый оранжевый парашют.

Первой ее мыслью было то, что это вовсе не третья планета, а четвертая, на которой куда не посмотришь, видны лишь красного цвета горы и пустыни.

Посадка была плавной, но гравитация была не марсианской а земной.

Судя по наружной освещенности стояла ночь.

Пассажирка отстегнула от себя парашют и осталась в нетканом мешкообразном рубище, которое должно было защищать ее тело от внешних элементов. В руках она держала дамскую сумку со всем необходимым для нахождения вне дома в течение 2—3 часов.

Оранжевая сестра посмотрелась в зеркальце с подсветкой и осталась довольна своей прической после приземления.

После минутного изучения положения звезд на небе, она сделала несколько вращений вокруг своей оси в разные стороны и уверенным шагом последовала в выбранном направлении.

Через 20 минут земного времени она увидела мерцающий огонь по пути ее следования.

Источником огня была металлическая бочка, в которой тлели древесные угли. Вокруг бочки сидело пятеро мужчин, которые передавали по кругу друг другу две бутыли с жидкостью и два дымящихся предмета. И то и другое мужчины прикладывали к своим ртам, закидывая слегка назад головы.

Оранжевая стояла в 10 шагах от них и слушала их разговор про выигравший лотерейный билет, который должен был быть обменен на деньги и как раз в это время возвращаться в стойбище с вождем их племени. Вождь должен был вернуться на десятичасовом автобусе-экспрессе из Санта Фе.

Таким образом оранжевая поняла, что попала она в штат Нью Мексико, а не в Подмосковье. Однако, для знакомства с земной цивилизацией и жители Санта Фе могли сгодиться – она незаметно подошла и уселась между двумя мужчин, но была замечена только тогда, когда ей передавали бутылку и дымящий предмет. Оранжевая примкнула горлышко бутылки к губам на 7 секунд, как раз достаточных для двух булей, а потом затянулась дымком.

Один из мужчин принял ее за отставшую от группы экскурсантов неделю назад женщину и громко объявил всем остальным, что она себя чувствует одинокой и нуждается в мужской компании. Все мужчины были местными жителями – безработными индейцами народа пуэбла. Они жили на государственное пособие, полагающееся американским индейцам за конфискованные навсегда земли.

Жили они со своими семьями или сами по себе в резервации и не платили никаких налогов. Небогатая, но беспечная жизнь настраивала индейцев на простоту общения и в быту. Чтобы не мозолить своим женщинам глаза, мужчины часто собирались у костра, где делили недорогой алкоголь и курево.

Оранжевая сестра знала земную социалогию и влилась в веселую компанию нараз. Никто из мужчин не был удивлен, когда узнал, что сестру зовут Оранж, а ее дружественная улыбка ко всем настроила их на любовный лад.

Один из мужчин, самый пьяный и от этого самый смелый, спросил, знает ли она что такое групповой секс.

Хотя Оранж знала про групповой секс только из книг, но знания были у нее на кончиках пальцев. Кое-как, волнуясь тому, что в первый раз говорит с представителями земной цивилизации, она бегло рассказала про групповой секс разных времен и народов на Земле.

Ее рассказ каким-то образом был воспринят, как приглашение всех с ее стороны к такой редкой форме секса, и сколько бы она не улыбалась и не пыталась донести до индейцев, что к групповому сексу еще не готова – они не желали ничего слышать и стали создавать вокруг нее нестройную очередь, готовую для массовой близости. Дальше очереди, однако, дело не сдвинулось: одна из аварийных инструкций у нее в голове гласила примерно так… если слова несогласия не помогают, то с нападающих следует спустить брюки чуть ниже колен и толкнуть верхнюю часть тела так, чтобы нападающий упал на бок или на спину, затем, если нападающих больше, чем один, связать тесьмой /веревкой четки в единую цепочку, а конец веревки/тесьмы туго привязать к руке крайнего.

Пока связка индейских мужчин кряхтела и постанывала, Оранж обошла свою первую земную инсталляцию и осталась довольной. Она подобрала недопитую бутылку с алкоголем и слила себе в рот все, что там было. Но глотать не стала, а выпустила из себя фонтан в сторону бочки с углями, струя загорелась и осветила всю эту фантасмагорическую картину.

Единственным свидетелем происшествия была коммунальная нечейная собака, которая спокойно лежала и только попеременно двигала глазами и странной формы ушами.

Оранж поправила волосы привычным жестом руки и пошла в сторону домиков поселения. Снаружи трудно было определить жилые они или нет. Перед каждым из них стояло какое-нибудь транспортное средство, явно не способное продолжать дальше свою жизнь на колесах.

Оранж тронула двойку-тройку неживых механизмов и только покачала головой. Среди всего этого механического хлама стоял перевернутым и один мотоцикл без переднего колеса. Все остальное в нем было на месте и выглядело, вроде, в рабочем состоянии.

Оранжевая засучила свою нетканую рубаху выше колен, и озорная мысль прокатиться в таком виде перед любителями группового секса посетила ее.

Мотоцикл взревел, как застоявшийся жеребец в предчувствии утреннего овса. Все мы знаем, что ездить на одном колесе возможно, когда достигнута крейсерская скорость, наш вестибулярный аппарат близок по качеству к звериному и стоит только рывком поднять мотоцикл на заднее колесо, а дальше все должно произойти само. Начинать же движение на одном колесе могут только стантеры – единицы и победители родео, которые могут усидеть абсолютно на всем.

Оранж не была ни одним, ни другим, но у нее было два больших преимущества: большая масса тела обтекаемых форм и неземное хладнокровие в экстремальных ситуациях. Именно два эти качества покорили мотоцикл на одном колесе. Главным неудобством было невозможность управлять рулем. Приходилось управлять всем телом.

До того, как выехать на главную дорогу, Оранж пронеслась крутыми виражами между домишками, зарабатывая навык управления мотоциклом поворотами могучих бедер. Все обошлось безаварийно, если не считать пару бельевых веревок, от которых ей все-таки не удалось увернуться, и теперь они летели за ней вместе с простынями и застиранными мужскими подштанниками, как плащ за плечами валькирии. Именно в таком обличии она выскочила на скоростную магистраль перед самым носом у 16-ти осевой грузовой фуры. Шофер фуры мгновенно оценил обстановку: женщина без шлема на мотоцикле без переднего колеса, но с сумкой наперевес едет в направлении Санта-Фе.

Оранж и действительно держалась за свою сумку, как утопающий за соломинку. Дело было в том, что кроме двойного дна для предметов четвертого измерения в сумке было полно справок, без которых жизнь на Земле была невозможна. Справки эти было ни какими-нибудь сфабрикованными копиями, а оригиналами и подтверждали, что подательница сего документа перенесла в детстве инфекционные заболевания согласно ниже перечисленного списка. Эти справки были бесценны и выдавались командировочным из рук в руки за час до убытия на Землю. Подделать такие справки оранжевые так и не научились, несмотря на передовые технологии, и решили лучше использовать средства на более важные цели, а оригинальные справки беречь для грядущих поколений командированных на Землю.

Через час земного времени Оранж увидела указатель в сторону аэропорта и ловко подрезала перед самым их носом пару машин, когда перестраивалась в правую полосу. Могла ли она предполагать тогда, что ее бедра имеют такую чудодейственную силу и не только на дорогах?

Когда Оранж оказалась на бескрайнем по величине паркинге, встал вопрос – как сойти с мотоцикла, ведь на нем не было тормозов как и второй точки опоры. Выход был только один – соскочить на полном ходу. Оранж прицепила к беспомощному рулю веревку с бельем, скинула газ до минимума чтобы не потерять равновесия и направила мотоцикл между двух стоячих фур. А когда она с ними поравнялась, то быстро соскочила на их подножки. Печальный мотоцикл никуда не годился без ее бедер сверху – он закопался в песок, как испуганный большой жук.

Начался рассвет, и звезды гасли в перламутровых облаках. Разбуженные птицы дневных пород по-прежнему сидели на шеях частых фонарей паркинга и по-утреннему обильно испражнялись на счастливые машины внизу.

Оранж догадовалась о «счастье» хозяев: если машина постоит с птичьей лужей на поверхности до заката, то до конца отмыть такое уже не удастся никогда. Невозможно будет также и затонировать это место – возможно только перекрасить.

Со всех сторон в сторону аэро терминала двигались люди. Некоторые из них катили багаж на колесиках, некоторые плелись, как зомби, но все они были в головных уборах. Солнце застало Оранж врасплох, как ворвавшийся в спальню ребенок в самую критическую минуту одевания, и ты уже не знаешь, стоит ли засовывать вторую ногу в трусину или провалиться от неловкости на месте, с мыслью, что именно такой тебя запомнит твой сын и будет вспоминать всю его жизнь при близости с женщинами…, так постарайся же быть хоть немного грациозней.

Солнце не шутило, а жгло, как из открытой дверцы топки, и никакие крема или фетр шляп не могли ему противостоять.

Сменив скорость с утренней-средней на самую быструю, пешеходы капельками сливались в ручейки, а потом – в беспрерывный поток, спешащий к стеклянным вертящимся дверям аэропорта.

Параллельным курсом с Оранж, с интервалом в две машины, к терминалу спешил одетый в узко-светлое мужчина. Он смотрел себе под ноги. Но не от боязни споткнуться, а от желания что-то найти. В руках у него был капроновый мешок голубого цвета. Именно в таких студенты держат свое нестираное белье под кроватями. Мешок имел 2 лямки, идущие от горловины к углам внизу. На мешке было полу ободранное изображение японского мульт героя Пика-Чу.

В 50 метрах от стеклянных дверей Оранж и мужчина увидели, как каких-то двое взломали и грабят автомобиль. Было очевидным, что грабители знают, что делают.

Глава вторая

Оранж хотела было вмешаться и в поисках поддержки, если что, перевела взгляд на мужчину, а он сделал усталое лицо и показал глазами на входную дверь.

В зале ожидания была искусственная прохлада. Мужчина явно знал, куда ему надо – он сразу пошел в сторону регистраций на полеты, а Оранж осталась стоять у центрального экрана, высматривая для себя в расписании отлетов подходящий маршрут. Через какое-то время ее стояния на одном месте, на нее обратил внимание работник аэропорта в белых перчатках. Он спросил ее, куда она собирается лететь и есть ли у нее билет на самолет. Оранж измерила его взглядом вдоль и поперек и ответила, что билета у нее пока нет. Должно быть построение фразы ответа и ее неброский внешний вид насторожили служителя: «А где-же ваш багаж?»

Оранж посмотрела по сторонам и уже совсем собралась завопить, что багаж только что был здесь, но его украли, однако решила этого пока не делать, а спросила: «У вас в кассах евро принимают?»

Служитель аэропорта никогда не слышал такого вопроса за все свои четыре года работы здесь. Он не был уверен, легально ли проносить европейскую валюту на терминал локальных перелетов и вообще иметь их при себе в их штате. Параллельно с этой мыслью он припомнил лица беглянок из местной достопримечательности – женской тюрьмы строгого режима, свежие фотографии которых развесили у них в кафетерии вчера днем …несомненно –эта – одна из них… и одежда, как тюремная…, а вслух задал ей вопрос на засыпку: «А почему это у вас одежда не оранжевого цвета, как показывают в кино?»

Оранж доверительно положила ему руку на плечо и прошипела в самое ухо: «Ну ладно, вычислил ты меня, парень. Отведи теперь к международным кассам пожалуйста, чтобы я полет не пропустила.»

Служитель сделал вид, что ведет ее к международным кассам, а сам выискивал в толпе хотя бы одного полицейского и полу сознательно радовался вознаграждению, которое, вполне возможно, получит за поимку сбежавшей из тюрьмы узницы. В конце концов полицейский появился на горизонте. Служитель подскочил к нему, как ужаленный, показал на Оранж рукой и многозначительно сказал: «Она одна из них. Сама только что созналась – сказала, что я ее вычислил».

Как только полицейский оценил обстановку, так сразу улыбка на его лице расцвела салютным залпом из 20 орудий. Он участливо предложил Оранж, как даме, идти впереди себя и попросил ее держать сумочку закрытой, пока они не дойдут до места. Оранж поняла, что ее приняли за кого-то другого, но решила не устраивать публичных сцен с представителями властей, а все им разъяснить и показать документы, если уж спросят.

В помещении пикета полиции пахло уличной любовью. Оранж сразу определила этот запах – именно такое им давали нюхать дома на курсах. Все сходилось: полиция часто арестовывает проституток, которые пахнут именно так.

Первый вопрос полицейского был про оранжевый комбинезон – где он?

Она сказала, что оранжевое носит только по праздникам.

Полицейский тем временем рассматривал листовку с фотографиями арестанток, подорвавших из местной тюрьмы. У всех у них были довольно ущербные лица, как будто их специально загримировали для уголовной жизни, а его посетительница, хотя и была убойных размеров, имела миловидное, если не сказать привлекательное лицо и холеные руки. Ее лица в листовке беглянок не было. Воцарилось молчание, которое Оранж поторопилась прервать. Она сказала, что летела из Калорадо в Вегас на частном самолете, но с самолетом что-то случилось, и ее вышвырнуло из кабины в чем было. Она была, к счастью, с сумочкой на коленях. После этого она распахнула свою многострадальную сумочку и стала выгружать на поверхность стола пачки денег, какие-то грамоты, предметы женской гигиены и желтую пару балеток. Последним у нее в руках оказался паспорт, из которого следовало, что она жительница штата Пенсильвания. В паспорте, под вдавленной голографической печатью было похожее на нее фото.

Полицейский спросил у нее про деньги: откуда они у нее и почему их так много. Она сказала, что играет только по-крупному, что в Атлантик-Сити ее не пускают ни в одно казино, и поэтому она решила полететь в Вегас.

За всем этим разговором он совершенно забыл про международные кассы и отпустил ее с миром, пожелав удачи в Вегасе.

Проходя около зеркальной стены, Оранж твердо решила, что до билетов на самолет она должна купить себе одежду и багаж.

В аэропортах свое расписание жизни, потому что это место пересечения временных зон. То есть сам аэропорт стоит на месте, но в нем останавливаются для пересадок люди, прилетевшие бог знает откуда. Именно эти люди вместе со своим багажом, болезнями, вирусами и бактериями привозят с собой и кусочки времени, которые они не дожили где-то там, откуда вылетели. Эти кусочки времени не только влияют на действия людей внутренне, но приносят специфическую ауру разновременья в аэропорты и проявляют себя внешним образом. Поэтому в аэропортах часто случается увидеть магазины и места приема пищи, работающие почти круглосуточно.

Оранж знала про это социологическое явление и поэтому нисколько не была удивлена, когда на ряду со спящими на лавках пассажирами, увидала открытые двери магазинов. Хотя она была и не земным созданием, но женщиной по духу, солидарной по умолчанию со многими женщинами Земли: делать покупки одежды с утра пораньше теперь была и ее идея. Технократка по воспитанию, она определила две отправные точки, пространства, между которыми ей предстояло заполнить удобным, красивым и в меру модным. Этими двумя точками были сумочка и желтые балетки. Третьей точкой ограничения должен был стать чемодан. Она решила выбрать себе такой, рядом с которым не стыдно было бы стоять, который гармонировал ее собственной величине и стати, такой, на который можно было положиться или присесть в трудную минуту.

В отделе продажи багажа не было ни одного человека кроме дремлющей в полу лежачем на прилавке положении молоденькой продавщицы и худенького паренька в белом костюме для представлений и белых носках – свои туфли он держал в руках и тщательно чистил чем-то пахучим. Продавщица, чтобы не заснуть до конца или чтобы сделать вид, что она не спит, держала перед собой литровой величины пласмассовый стакан с милкшейком и время от времени громко высасывала через соломинку остатки содержимого. Оранж подумала, что продавать чемоданы в аэропорту не имеет много смысла, потому что сюда люди приезжают с багажом. Исключением может быть ее исключительный случай или покупка чемодана для криминальных целей – каких она пока не знала. Тем временем молодой человек одел на ноги почищенную обувь и начал искусно демонстрировать свой товар. Его товаром был серебристого света чемодан, большой, но легкий и необычной для чемоданов прочности. Паренек демонстрировал свой чемодан совсем не для Оранж, а просто использовал ее, как средство для отвода глаз, чтобы продемонстрировать свои чувства к молоденькой продавщице. Оранж сразу поняла, что флиртовать здесь умеют по-любому: человек рубил чечетку на крышке чемодана под веселые куплеты с призывом провести ночку вместе. Полу спящая продавщица устало открыла глаза и улыбнулась ему толстыми губами – отказом там и не пахло. Оранж подумала про свою миссию на Земле и вздохнула: «Как здорово им тут жить – двуполым.» Она медленно переходила от чемодана к чемодану, гладила их осторожно, как незнакомых собак, и читала замысловатые инструкции о том, как пользоваться именно этой моделью и о ее преимуществах над другими. Некоторые инструкции поражали своей откровенной ложью – чемоданы хотелось купить в первую очередь, чтобы прямо здесь, не отходя от кассы, дискредитировать изделие и его изготовителей жестким неземным тестом на кислотостойкость, огнеупорность или гравитационные бури. Идеология Земли просматривалась насквозь через эти чемоданы. Дома, на семинарах по экономике планеты, много говорили об инфраструктурах и прибавочных стоимостях во всех сферах. Все здесь представлялось, как гигантский мыльный пузырь, обросший пузырьками поменьше со всех сторон. Неслучайно одной из самых популярных игр на Земле была покер. Все они здесь носят, продают/покупают и живут с покер фейс. С ними нужно быть очень осторожной и научиться самой раздувать щеки при любом раскладе.

В конце концов чечетка под куплеты закончились, и Оранж решила осмотреть серебристый чемодан. Молодой человек в танцевальном костюме замельтешил вокруг нее в предчувствии возможных комиссионных в такую рань. Чемодан и на самом деле был легким и вместительным. На его поверхности не осталось и царапинки от чечетки. Изнутри он тоже был неплох, разделенный сеточными перегородками, с объемными карманами на кнопках. После осмотра, когда паренек устал повторять заученное про чемодан, она спросила его полушутливо: «Кто покупает такие чемоданы в аэропорту в такое время суток?» Неожиданный вопрос застал его врасплох, и он проговорился: «Воры».

«Эта женщина в рубище, с бело-розовой нездешней кожей красивого треугольного лица явно была не местной. Она, должно быть, попала сюда случайно без вещей одетая в рубище» – подумал он: «Она запросто может купить этот чемодан.»

Оранж как будто пропустила его ответ и предложила испытать свойства чемодана. Для этого молодому человеку пришлось влезть в чемодан и быть там засчелкнутым. Продавщица за прилавком совсем проснулась и плакатно улыбалась над своем ухажером. Оранж покрутила чемодан на колесах вокруг его собственной оси, потом взяла за ручку и резко оторвала его от пола. Утробный голос изнутри сказал, что он задыхается.

Чемодан она решила купить, но заплатила за него меньше, чем просили, потому что он был дисплейной новизны. Во время ее расчетов она заметила мужчину, с которым на парковке они были свидетелями ограбления машины. Мужчина, видимо, недавно забрел сюда и выбирал себе кошелек. Склонившись над прилавком, на который уже были выложены все пожитки из его старого кошелька, он пробовал разместить их в приглянувшиеся новые, но все они были как-то мелковаты и после размещения превращались в раздутые и негнущиеся непонятно что. Черная продавщица посоветовала ему купить небольшой портфель и не мучиться, а он сердито ей отвечал, что все это у него помещалось раньше в кошельке – так зачем ему сейчас портфель. Она не понимала или не верила ему и смотрела на него с приоткрытым коралловым ротиком. В конце концов раздосадованный неудачей он сказал ей: «Если бы вы пришли за пляжным бикини, а никакие из них на вас не налезают, а продавец советует вам купить лыжный костюм вместо…»

Оранж не стала дослушивать диалог, а пошла заполнять пространство чемодана земными женскими прелестями.