Czytaj książkę: «Я мог бы остаться здесь навсегда»

Czcionka:

Hanna Halperin

I Could Live Here Forever

* * *

Посвящается Т. К.

Просто идеальный день!
С тобой я забылся,
И мне казалось, что я другой,
Что я хороший человек.
Лу Рид, «Идеальный день»

1

Говорил Чарли негромко, зато петь мог, подражая любому исполнителю – хоть Тому Уэйтсу, хоть Фрэнку Синатре, хоть Дэвиду Боуи. Впервые услышав, как он поет, я поверить не могла, что этот глубокий сильный голос – его. Мы встретились в Мэдисоне, штат Висконсин, я там получала степень магистра по литературному мастерству. Мне в то время было двадцать четыре, Чарли – тридцать один. Когда-то он тоже изучал литературное мастерство в колледже, но на момент нашего знакомства работал на стройке. Длинный, по-мальчишески обаятельный, он был самым красивым мужчиной из всех, что встречались мне в жизни.

Познакомились мы в гастрономе, в очереди. Я первая его заметила. Наши взгляды встретились, и сразу стало понятно, что будет дальше. Он похвалил хлопья, которые я выбрала к завтраку, спросил, пробовала ли я хрустящие той же фирмы. Я отрицательно покачала головой. К щекам прилила кровь, и я с ужасом осознала, что все эмоции написаны у меня на лице.

Чарли, улыбнувшись, вытащил из корзинки сиренево-голубую коробку и показал мне.

Я старалась не замечать, как ухмыляется, глядя на нас, кассирша, будто мы разыгрываем перед ней сцену знакомства из романтической комедии. Чарли предложил встретиться следующим вечером, я согласилась. И вот, в середине ноября в пабе «Усталый путник» состоялось наше первое свидание.

Я пришла первая. В пабе было полутемно и довольно многолюдно для вечера четверга. Обшитые темным деревом стены, потолок – медный с чеканными узорами. Над столиками развешаны рисунки случайных посетителей, в углу – стеллаж со старыми книгами и настольными играми.

Официантка усадила меня напротив входной двери. Вскоре вошел Чарли, и я с удивлением заметила, что, несмотря на холод на улице, он был в одной футболке. Судя по его виду, он совсем замерз – ссутулился, а руки засунул глубоко в карманы джинсов. Потом заметил меня, удивился, что я уже на месте, и выдернул руку из кармана, чтобы мне помахать.

Я засмущалась. Он был такой красивый, куда эффектнее меня. Разве я пара такому? Явилась на свидание в джинсах, любимом черном свитере и с занавешенным волосами лицом.

– Прости, опоздал. – Чарли подсел к столику. – Смотрю, ты уже начала? – Он кивнул на мой ром с колой.

– Надеюсь, ты не против? – До его прихода я уже успела выпить полстакана.

– Нет, конечно. Надо было написать тебе, что я опаздываю. Пришлось готовить маме ужин, а потом ехать через полгорода по пробкам.

– Как здорово, что ты готовишь для мамы!

– Я с радостью, когда время есть. А ты любишь готовить?

– Не сказала бы.

– Я только пару лет назад научился. Конечно, всякие изыски мне не под силу, но кесадилья выходит вполне сносная.

Он улыбнулся, и его лицо мигом преобразилось: будто осветилось изнутри. Стало совсем мальчишеским.

Я даже не помню, о чем мы говорили, знаю лишь, что он все время меня смешил, а я отметила про себя, какой он наблюдательный.

Еще он очень долго выбирал, какой заказать эль, а когда кружку наконец принесли, едва к ней притронулся. Я испугалась было, что ему со мной скучно, но уйти он вроде не торопился и по сторонам не глазел, как в таких случаях обычно ведут себя парни. Даже мобильник ни разу не вытащил.

В какой-то момент он обмолвился, что его отец бросил мать беременной и что подростком он отыскал его в интернете и заявился к нему на работу – в аптеку города Джейнсвилл, штат Висконсин. Когда отец понял, кто перед ним, Чарли перегнулся через стойку и сказал: «Не волнуйся, пап, я не убивать тебя приехал». А потом хлопнул его по плечу и вышел. Рассказывая об этом, Чарли и меня хлопнул по плечу, вроде как для иллюстрации. В тот миг он впервые ко мне прикоснулся. И плечо у меня еще долго пульсировало, даже после того как он убрал руку.

– Ого! И каково это было – встретиться с ним?

– У него одно ухо оказалось какое-то ущербное. Все пожеванное, со свисающим куском омертвелой кожи вот тут. Я бы, может, подольше с ним пообщался, но не в силах был на это смотреть. Считаешь, я странный? Раз из всей нашей встречи мне больше всего запомнилось его ухо?

– Вовсе нет, – возразила я. – По-моему, вот такие мелкие детали всегда в память и западают.

Он энергично закивал:

– Вот-вот. Детали!

Я рассказала Чарли, что не видела маму с тринадцати лет.

Он откинулся на спинку стула и взглянул на меня так, будто мы по-настоящему познакомились только в эту секунду.

– Ты поэтому начала писать?

Когда на тебя смотрят так пристально, это завораживает. Мне вдруг показалось, что я могла бы рассказать ему абсолютно все. Едва сдержалась, чтоб не начать изливать душу. Стало страшно: а что, если он больше не захочет со мной встречаться? Меня ведь ни разу еще никто об этом не спрашивал.

– Думаю, да, в каком-то смысле это повлияло, – пожала плечами я.

В конце вечера Чарли не попытался меня поцеловать, и я уже решила, что не понравилась ему. Но на следующий день он позвонил. Увидев его имя на экране, я так разнервничалась, что чуть не сбросила вызов. Решила, он ошибся номером.

– Знаю, полагается помариновать тебя дня три. – Его монотонный, чуть хрипловатый голос в трубке звучал так сексуально, что у меня внутри будто обогреватель включился – разом бросило в жар. – Чтобы ты решила, будто я очень занят и не так уж заинтересован. Но я парень прямой.

– Вот как? Спасибо, – пролепетала я.

– Ты сегодня свободна?

Я соврала, что у меня дела и встретиться я смогу только завтра.

– Отлично! А чем занята сегодня? Идешь на другое свидание?

– Нет, просто встречаюсь с друзьями.

– Здорово, наверно, иметь друзей. С которыми можно встречаться.

Я не поняла, шутит он или нет, но на всякий случай рассмеялась.

– Можно заехать за тобой в субботу в восемь?

– Конечно.

Мне было не по себе. Я и не знала, что все может складываться так легко. Не понимала, почему он мной заинтересовался. С чего решил, что у меня каждый день с кем-то свидания. Положив трубку, я занялась мастурбацией.

Не прошло и часа, как Чарли позвонил снова. Я все еще лежала в кровати и думала о нем.

– Привет!

– Хотел написать сообщение, но получалось слишком длинно, и я решил лучше позвонить.

– И-и?.. – напряглась я.

– Дело вот в чем, ты не против завтра потусоваться у меня? – Он помолчал. – Понимаю, звучит странно, мы ведь так мало друг друга знаем, не подумай, что я пытаюсь заманить тебя в свое логово. Просто я немного поиздержался, неохота платить десятку за кружку пива в баре, когда за те же деньги можно взять целую упаковку и выпить ее дома. Но если ты против, я пойму, мы ведь знакомы-то всего двадцать четыре часа.

Я села в постели.

– Нет-нет. Все нормально. Я согласна.

– Давай я дам тебе свой адрес, перешлешь друзьям, пусть убедятся, что я – это я, а не какой-то маньяк.

Он продиктовал мне адрес, и я записала его на форзаце книги.

– Кстати, моя фамилия Нельсон.

– А моя – Кемплер, – сообщила я. – Ты тоже меня прогуглишь?

– А стоит? – По голосу было слышно, что он улыбается. – Найду твои снимки из полиции или еще что-то интересное?

– Нет, – рассмеялась я.

– Лея Кемплер, – медленно произнес он, словно пробуя мое имя на вкус.

– М-м?

– У тебя такой милый голос по телефону.

Несмотря на разделявшие нас километры, я все равно вся взмокла.

– У тебя тоже.

Следующим вечером я начала ждать его с половины восьмого. В восемь он не приехал, но прислал сообщение, что опаздывает. И только после девяти позвонил и сказал, что ждет меня на улице. Я в сотый раз посмотрелась в зеркало. Сегодня на мне были любимые джинсы и другой свитер – синий в рубчик, с высоким горлом. Волосы я для разнообразия заколола. Машина Чарли провоняла табачным дымом. Удивительно, он целых два дня не выходил у меня из головы, но лица его я отчетливо вспомнить не могла. У меня всегда так: если слишком внимательно во что-то всматриваться, детали стираются из памяти. Когда я села на пассажирское сиденье и взглянула на него, у меня перехватило дыхание. Какой же он был красивый! Помесь Джонни Деппа с Джейком Джилленхолом. На этот раз на нем была какая-то стариковская разноцветная флисовая толстовка.

– Привет, – поздоровалась я.

– Как дела? – отозвался он еще мягче и глуше, чем по телефону.

Мы все никак не могли нащупать тему для беседы и болтали ни о чем. Я казалась себе ужасно скучной. Сегодня мы не обменивались шутками, не смеялись, казалось – нас вообще ничего не связывает. Я не ожидала, что мы будем ехать так долго, и с удивлением заметила, что за окнами уже мелькают пригородные улочки. Чарли затормозил возле большого, отделанного камнем двухэтажного дома с двухместным гаражом и широкой лужайкой перед входом.

– Ты живешь здесь? – изумилась я.

Он кивнул.

– Один?

– С матерью и отчимом.

Я помолчала, обдумывая новую информацию. Когда он предложил поехать к нему, я была уверена, что он живет один. Странно это, ему ведь уже за тридцать.

– Они спят, – объяснил он, тихонько впуская меня в дом. – Пошли ко мне.

Свет внутри не горел, но все равно сразу чувствовалось, как тут все красиво и аккуратно. Каждая вещица на своем месте. Пахнет чистым бельем и лимонным мылом. Кто бы мог подумать, что Чарли с его провонявшей табаком машиной, заваленной бумажными пакетами и жестянками из-под газировки, живет в таком месте?

Я прошла за ним по коридору в дальнюю часть дома. «Логово» оказалось все коричневое – ковролин, обои, мебель. На одной стене – большой плоский телевизор и игровая приставка. У противоположной – мини-холодильник, раковина и стол со стульями.

– Будь как дома, – сказал Чарли. – Хочешь газировки или еще чего-нибудь? Воды? Честно говоря, пью я мало.

Я вдруг поняла, что он нервничает. И хотя сама я до сих пор была совершенно спокойна, тоже задергалась. Приехала бог знает куда, сижу в этой жутковатой комнате… А ведь никто не в курсе, где меня искать. Я так и не отправила друзьям адрес Чарли, – они бы точно начали отговаривать меня к нему ехать.

Успокаивало лишь то, что где-то в доме спали родители.

Я подумала, не попросить ли Чарли отвезти меня назад, но было неловко. Мы добрых минут тридцать пять сюда добирались. Что ж, наверное, посижу пару часиков из вежливости, а потом поеду.

– Воды, если можно. Спасибо, – учтиво отозвалась я.

Села на диван. Он принес мне стакан воды и банку газировки из холодильника.

– Хочешь что-нибудь посмотреть?

– Давай.

Чарли включил телевизор. А я, несмотря на испуг, испытала укол разочарования. Какая тоска! И это после идеального первого свидания, когда мы смеялись и делились историями из жизни! После того знаменательного звонка! Тогда он показался мне таким уверенным в себе. И вот, пожалуйста, тридцатилетний парень, который живет с родителями, приглашает девушку вместе посмотреть телевизор. Неужели мы просто два неудачника, у которых не задалось? Да нет же, он слишком красив, не может он быть неудачником!

– Ты что-то примолкла. – Чарли обернулся ко мне.

– Нервничаю, наверно.

– Почему? – спросил он обиженно.

А может, разочарованно. В какой момент все у нас пошло не так?

– Не знаю, – призналась я. – Мы ведь только начали знакомиться поближе…

Обдумав мои слова, он сказал:

– Иногда я просто не знаю, как… – осекся и, помолчав, добавил: – В общем, боюсь нарушить границы.

– Ты о чем?

– Ну, на первом свидании мне очень хотелось тебя поцеловать.

– Правда?

– Конечно.

– Что ж, – пожала плечами я, – надо было так и сделать.

Взгляд его снова потеплел, и я поняла – нет, он не разочарован, просто тоже на нервах.

– Тогда я попробую.

Чарли потянулся ко мне, и с первым же его прикосновением я мгновенно перестала бояться. И стесняться. Мы придвинулись ближе друг к другу. От его волос и одежды пахло сигаретами. Он стянул толстовку через голову, волосы, наэлектризовавшись, встали дыбом, и я пригладила их ладонями. Под кофтой оказалась простая белая футболка вроде той, в которой он был на первом свидании. Такой худой – все ребра наперечет. Чарли целовал меня медленно, не спеша, словно в полусне. Губы у него были нежные, а на вкус свежие и в то же время горьковатые – сигареты, зубная паста, кофе и еще что-то холодное, как зимний воздух. Со мной никогда еще такого не происходило. Хотелось, чтобы это длилось вечно.

Когда я стянула свитер, он на мгновение отпрянул, окинул меня взглядом: лицо, грудь, бедра. И улыбнулся:

– Так и знал, что под этими бесформенными кофтами прячется что-то интересное.

Я в жизни не чувствовала себя такой красивой.

Утром я проснулась на диване, который Чарли накануне разложил. Он спал, прижавшись ко мне. Сексом мы так и не занялись. Просто разделись и долго целовались. Гладили друг друга, разговаривали, а потом уснули в той же позе, в которой теперь проснулись. С годами я перестала делать различие между подобными ласками и сексом, но в тот момент наша выдержка меня приятно поразила. Так ночи проводишь с тем, кто тебе по-настоящему нравится, с тем, кого хочешь увидеть снова.

Теперь комната Чарли уже не казалась мне такой пугающей. За стеклянными раздвижными дверями виднелся задний двор с расставленной на идеально подстриженном газоне садовой мебелью. В окна светило солнце. Рука Чарли, на которой покоилась моя голова, отливала золотисто-оливковым, на коже темнели ровные волоски. Я развернулась к нему. Он обнял меня крепче, уткнулся лицом мне в грудь и хриплым со сна голосом прошептал:

– Я бы остался здесь навсегда.

От его слов глубоко внутри что-то заныло. Но я ответила:

– Мне скоро надо бежать. В десять встреча с друзьями.

Несколько секунд он молчал. Потом поднял голову и встретился со мной взглядом. Его глаза, голубые, с огромными зрачками, будто светились изнутри. А темные пушистые ресницы были длиннее моих.

– Лея?

– Да?

– Можно мне снова тебя увидеть? В ближайшие дни?

– Конечно, – кивнула я.

– Может, я позже поеду в центр по работе. Дам тебе знать.

Мы оделись и вышли из комнаты. В кухне какая-то женщина мыла посуду. На вид совсем молодая, может, слегка за пятьдесят. И очень красивая – медового оттенка локоны собраны в хвост на макушке. Одета она была по-спортивному: розовый топ, черные легинсы, трикотажная лента вокруг головы.

Я сразу отметила, как они с Чарли похожи – широко расставленные глаза, милая полудетская улыбка.

– С добрым утром!

Но больше всего меня поразил ее голос. Такой теплый и звучный, словно она пела песню.

– Мам, это Лея, – представил меня Чарли.

– Приятно познакомиться, Лея. Я Фэй.

Она подошла к нам, улыбаясь так приветливо, как никто в жизни мне не улыбался. И я осознала, что тоже сияю, как дурочка. Теперь, вблизи, стало заметно, что глаза у нее голубые, как у Чарли.

– Я отвезу Лею домой, – сказал Чарли. – Можно взять твою кредитку, расплатиться за бензин?

Фэй искоса глянула на меня и достала из кошелька карточку.

– Только бензин, Чарли. Ничего больше.

Мы обулись, Фэй проводила нас до двери.

– Сегодня у нас на ужин сэндвичи. Лея, если захочешь присоединиться, мы будем рады.

– О, спасибо! – Я покосилась на Чарли, но его лица было не разглядеть. – Сегодня, к сожалению, не могу, в другой раз.

Хотя перспектива полакомиться сэндвичами в этой чистейшей лимонной гостиной казалась очень привлекательной, я не хотела торопить события.

– Приходи, когда захочешь, милая.

Мы сели в машину, Чарли открыл окно и закурил.

– Ты не против?

– Все нормально.

– Ни разу еще не водил без сигареты так долго, как вчера, когда вез тебя к нам.

– Правда?

Он кивнул.

– Не знал, как ты относишься к курению. Боялся тебя отпугнуть.

– Я же все равно чувствую запах табака. Так что конспиратор из тебя не очень.

– Точно.

За окнами под утренним солнцем трепетали золотом кукурузные поля. Чарли снова был во вчерашней толстовке, а на нос нацепил круглые очки в проволочной оправе. Мягкие волосы торчали во все стороны. Я сглотнула. Как же меня тянуло к нему. Так и подмывало прикоснуться или ляпнуть что-нибудь сопливое.

– У тебя, наверное, много. – Он быстро глянул на меня.

– В смысле?

– Думаю, тебе многое показалось странным, и ты хочешь разобраться.

– В общем, да.

Однако же я не стала ни о чем спрашивать, а Чарли не стал ничего объяснять. До Мэдисона мы ехали в уютной тишине. Вскоре он докурил, взялся за руль левой рукой, а правую положил мне на колено.

Следующим вечером Чарли пришел ко мне. Я думать ни о чем не могла, так мне хотелось, чтобы он ко мне прикоснулся. Он же сел в гостиной на коврик и привалился спиной к стене. Я присела на пол напротив – нас словно разделяло несколько километров. В тот день на Чарли были джинсы, джемпер с длинными рукавами и серые мокасины. Я уже выучила его запах – табак, мыло и что-то хвойное. Не резкий, но безошибочно узнаваемый.

Мы заговорили о его отчиме.

– Они с мамой поженились, когда мне было двенадцать, – рассказал он. – У Пола двое своих сыновей – Тайлер и Чед. Дебильные имена, как раз им под стать. – Он улыбнулся. – Мы с мамой переехали к ним, когда мне было, наверно, лет десять. А до этого жили в центре, на Парк-стрит возле рыбозавода. В детстве Тай и Чед постоянно меня задирали. Я был мелкий и довольно стремный на вид.

– Не может быть, – запротестовала я.

– Сами-то они громилы. В школе в футбол играли и все такое.

– Не могу представить, чтоб они были красивее тебя. Ты же просто… – Я осеклась.

– Прекрати. – Он смущенно затряс головой.

– Ты совершенство, – вспыхнув, закончила я.

– А они говорили, что я похож на девчонку. Что у меня ресницы слишком длинные. Как будто накрашенные. – Он пожал плечами. – И что я тощий. Знаю, мне и правда не помешало бы подкачаться.

– Ничего подобного, – возразила я.

Он улыбнулся.

– Знаешь, у меня из головы не идет вчерашний вечер. Вроде занимаюсь привычными делами – чищу зубы или снимаю кожуру с апельсина, а картинка так и стоит перед глазами. Это уже становится навязчивым.

– Угу, со мной то же самое.

– Лея, ты просто невероятная. – Я ничего не ответила, тогда он добавил: – Наверняка ты из тех девушек, что всегда самые красивые на вечеринке, но совершенно этого не осознают.

Я снова промолчала. Конечно, в глубине души я понимала, что симпатичная, но признавать это было как-то неловко. К тому же я знала, что и уродливого во мне полно. Внешность у меня далеко не идеальная, привлекательной я чаще всего чувствую себя наедине с собой. И уж конечно до самой красивой девушки на вечеринке мне далеко. Интересно, Чарли льстил мне или в самом деле видел меня такой, какой сама я видела себя только в самые интимные, самые счастливые моменты?

– Мне нужно встретиться с коллегой. – Он вдруг поднялся на ноги. – Ты еще будешь дома через пару часов?

– Ты уходишь? – удивилась я.

– Да, но ненадолго. Можно мне вернуться?

– Ладно, – кивнула я. – Я подожду.

Вернулся он под кайфом. Я думала, мы снова будем сидеть на полу и разговаривать. Но Чарли будто в одночасье превратился в другого человека.

– Как прошла встреча?

– Хорошо. Надо было разобраться с расписанием. Слушай, ты видела на Ютубе ролики, где собаки подвывают, как сирены?

Он сипло завыл, а потом расхохотался, как мальчишка.

– Не видела.

– Обязательно посмотри. Просто умора.

– По описанию так не скажешь.

– Нет, правда, обхохочешься.

Потом он потащил меня в спальню. Мы разделись. Чарли никак не прокомментировал мою внешность, и я испугалась, что он понял: я вовсе не так красива, как он себя убедил. Мне вдруг стало стыдно, что он видит меня голой.

Сам же он нисколько не растерял своей красоты. Тонкий, как жердь, на груди – да и по всему телу – темные волосы. Не просто сексуальный, нет. Такое совершенство, что больно смотреть. Я глаз от него отвести не могла. Острые скулы, пухлые розовые губы, тень от упавших на глаза волос смягчает очертания челюсти. Несколько родинок – одна над пухлой верхней губой и две, едва заметные, на левой щеке. Шелковистые волосы отливают каштановым и торчат во все стороны, словно он только что встал с постели. Идеальная красота и в то же время бездна очарования.

– А презерватив? – спросила я, когда он навалился на меня.

– Ты не принимаешь таблетки?

– Да, но…

– Я регулярно сдаю анализы, и у меня уже сто лет ни с кем ничего не было. Решай сама. Но презерватива у меня нет.

У меня его не было тоже.

– Ладно.

Секс вышел так себе. Прошлой ночью, целуя его, я словно проваливалась в иной сказочный мир. Сегодня же просто трахалась с малознакомым парнем. Мы не смотрели друг другу в глаза, не обменялись в процессе ни словом. В конце он вздрогнул всем телом и уткнулся лицом мне в плечо.

Я выползла из-под него и вспомнила о Робби, парне из моего родного города. Как хорошо он знал мое тело. Случалось, мы с ним засыпали прямо в футболках и пижамных штанах, не обнявшись, а просто держась за руки. И почему-то так казалось даже интимнее.

Чарли сопел рядом. Я уже жалела, что согласилась заняться сексом без презерватива. Зачем? Неужели надеялась, что без защиты мы станем друг к другу ближе, что это крепче нас свяжет? Никакой близости между нами сейчас не чувствовалось. Наоборот, мне казалось, мы едва знакомы.