Czytaj książkę: «Утритесь, сеньоры!»

НП «Литературная Республика»

Корректор Светлана Харитонова

Иллюстратор Григорий Самойлик

© Григорий Самойлик, 2024

© «Литературная Республика», 2024

© Григорий Самойлик, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-605-16490-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

САМУЭЛЬ ЭРМОСА

Светлой памяти моей мамы

Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом…

⠀

1Коринф. 3:18

От автора

Благодарю вас, знатоки жизни и Испании, мудрецы, поэты и философы, яркие и полнокровные личности: Игорь Бахарев, Александр Большаков, Наталья Кольчугина, Ярослав Мигдисов, Михаил Седелкин, Владимир Чураев. В диалогах с вами была дана жизнь потокам прекрасных мыслей и чувств. Многие герои этой пьесы имеют своих прототипов. Кто есть кто – решать читателю. Пьеса многослойна: анатомия богатства и бедности, зависимости и свободы, зависти и дружелюбия, глупости и мудрости, расчетливости и любви, мелочности и великодушия. Пьеса представляет нам русскую ментальность в испанском антураже. Афористичная речь пьесы имеет легкий детективный акцент, который переходит в полноголосый гимн нетленным человеческим ценностям.

⠀

Григорий Самойлик

Действующие лица

ДОН ГРЕГУАР, стареющий обедневший идальго, поэт.

ЛАУРА, его молодая жена.

ДОН АЛЕКСУС, обедневший идальго, друг Дона Грегуара, который немного его моложе, и он тоже поэт.

МУЗЕЛЛО, секретарь Дона Грегуара.

ГОНОРИС, ростовщик.

ДОН ФЕРНАНДО, очень богатый идальго из Кордовы.

ДОН ИОАННИС, кабальеро, стареющий жизнелюб, общий приятель Дона Грегуара и Дона Алексуса.

КАСТЕЛЛО, вор.

ДОН ЦЕЗАРИО ОСВАЛЬДО ДЕ ТОРРЕС, уполномоченный государственным рекрутским поручением особой важности.

ДИЕГО, городской сумасшедший бродяга.

ПЕДРО, хозяин таверны.

ДОН ГОНСАЛО, столетний старик, родственник Педро.

МОНАХ-ИЕЗУИТ

МОНАХ-ИЕЗУИТ (НАДЗИРАТЕЛЬ)

БОЭЦИЙ АНИ́ЦИЙ МА́НЛИЙ ТОРКВА́Т СЕВЕРИ́Н, римский философ.

САИД, слуга Дона Фернандо.

ТОЛСТАЯ СЕНЬОРА

ГРУБЫЙ И РАСКАТИСТЫЙ ГОЛОС В ТАВЕРНЕ

ВИЗГЛИВЫЙ ГОЛОСОК В ТАВЕРНЕ

АЛОНСО и ФЕРНАНДО, друзья. СТАРИК-НИЩИЙ.

Сцена первая

Андалусия. Раннее осеннее утро. Дон Грегуар идет к дому ростовщика Гонориса, что-то бормоча себе под нос. Мимо него на коне проносится Дон Иоаннис.

ДОН ГРЕГУАР

Куда спешишь, приятель мой Иоаннис?

ДОН ИОАННИС (кричит с коня)

Спешу я со свиданья на свиданье,

Боюсь к сиесте я в Уэльву не успеть…

ДОН ГРЕГУАР

Когда ж у кобеля облезет шерсть…

Дон Иоаннис скрывается в пыли за поворотом. Дон Грегуар провожает его задумчивым взглядом.

ДОН ГРЕГУАР

На кой мне черт жена нужна была…

Коль восемь лет родить ребенка не могла.

И не предвидится наследника явленье.

Уже ль я зря кормлю мое прекрасное виденье…

Иного в жизни я не вижу смысла —

Нелепым балдахином жизнь повисла.

Вот снова я иду Гонориса просить

Немного денег мне на жизнь ссудить.

Дон Грегуар останавливается, говорит с чувством и в нарастающем темпе.

ДОН ГРЕГУАР

Все ж постоянство мира в вечной суете!

То скаковой призер, то тащишься в хвосте!

Нам вечных не постичь дилемм, противоречий.

Блажен лишь Диоген за то, что был беспечен.

Но так и не раскрыв извечности стихий,

Лишь повод дал кропать в веках стихи…

ДОН ГРЕГУАР И ДОН ИОАННИС

(Возвратившись к реальности, Дон Грегуар оглядывается по сторонам.)

Мой секретарь, Музелло, прохиндей,

Он жалкий писарь всех моих идей,

Вновь деньги ждет, как ворон крови,

Вчера в дверях сдвигал он брови.

На жалость брал и на испуг.

Мне нечем заплатить тебе, мой друг.

Нет денег у меня буквально ни на что.

Что делать мне, подскажет кто?

Плута Гонориса иду просить опять

Дублонов шесть иль семь занять.

Петь дифирамбы вновь мерзавцу,

Проклятому жиду-заимодавцу.

Издать бы книгу – денег нет,

Я так и не раскрыл финансовый секрет.

К деньгам навстречу я всю жизнь иду,

Плодя долги, и зависть, и нужду.

ДОН ГРЕГУАР (задумчиво)

Хотя дублоны пресыщенья не даруют,

Но все ж их чаще благ иных воруют.

И пусть монеты не приносят счастья,

Но помогают обойтись и без его участья.

Дон Грегуар неожиданно обнаруживает неподалеку от дома ростовщика под апельсиновым деревом местного сумасшедшего Диего. Он с отрешенным взглядом ковыряет пальцем вялый апельсин.

ДОН ГРЕГУАР

Диего вот без денег процветает,

Его свободы дух, как видим мы, питает.

ДОН ГРЕГУАР И ДИЕГО

ДИЕГО (оторвавшись от апельсина)

Моя свобода каторги не слаще.

(После некоторой паузы.)

К Гонорису идешь, поэт пропащий?

ДОН ГРЕГУАР

Куда иду – твоя ли в том забота?

Деревья подпирать твоя работа…

Диего рассуждает далее, как бы не слыша Дона Грегуара и вертя перед собой апельсин.

ДИЕГО

Цвету я плесенью на вялом апельсине…

(Пауза.)

Став лишней клавишей на Божьем клавесине.

(Пауза.)

Потрафить все спешишь супружней половине?

ДОН ГРЕГУАР

Тебе-то что за дело, пес бездомный,

В безумье оправданье быть нескромным?

За те слова иного я б ногою пнул,

Но без того ты жалок и сутул…

ДИЕГО (учтиво)

Прости меня, себя я равным возомнил,

Но в равные я, верно, поспешил…

Пришло мне свыше повеленье

С тобой заговорить при первом появленье…

ДОН ГРЕГУАР

Мне некогда твой бред внимать,

Хотя он иногда иных толкает задрожать.

Ты, слава богу, мне не теща и не мать!

ДИЕГО

Так может быть и ты дрожать начнешь,

Когда услышишь, сколько проживешь?

ДОН ГРЕГУАР

Ну говори, вещун проклятый.

Посланник дьявола щербатый.

Небось опять ты в фантик завернешь

Слова, что режут словно нож…

ДИЕГО

Пилюлей может исцелить нас лекарь,

Но ядов больше – скажет вам аптекарь!..

(Диего снимает с ветки паучка.)

В замочной скважине паук

Затеял место для досуг.

ПАУК В ЗАМОЧНОЙ СКВАЖИНЕ

«Нет в целом доме лучше места —

Я приведу сюда невесту,

Я у порога сеть раскину

И мушек наловлю корзину!

И никому меня отсюда не достать,

Здесь веселиться буду, пировать!»

ДОН ГРЕГУАР (бросает раздраженно)

Диего, мне не интересно,

Мне эта басня, кажется, известна…

ДИЕГО

Возможно, от меня ты слышал лишь начало,

Тебя должно порадовать сияние финала…

В событиях порой для нас так мало смысла…

Позволь мне мысль излить, пока она не скисла.

(Продолжает.)

Но тут вдруг звоны твердой стали

Паучьи радости прервали.

Раздался гулкий механизма щелк,

Мечтатель умер и замолк…

(Повисла пауза.)

ДИЕГО (издевательским тоном)

Печальна участь дурня-паука,

Коль не познал он суть замка.

ДОН ГРЕГУАР

Тьфу на тебя, уж было я поверил,

Что кто-то жизнь мою измерил…

Поди ты прочь, пока я не прибил.

(Про себя.)

Как щедро все же Бог бродягу наградил…

(Дон Грегуар уходит.)

ДИЕГО

(проводив взглядом Дона Грегуара, медленно очищает апельсин, бормоча себе под нос)

Мужчины, словно мухи на липучку,

Стремятся к женским прелестям, спеша,

Когда же лапки спутает тянучка,

Они запаникуют, тельцем мельтеша…

И сразу, позабыв дурман уловок,

Начнут чуть-чуть мозги свои включать,

Но, как бы ни был муж силен и ловок,

Тянучку вязкую уж ту не разорвать…

(Разламывает апельсин, запихивает в рот целую половину и начинает энергично пережевывать ее, громко при этом чавкая.)

Как много вас, кто в эйфории пребывает,

Наивно принимая женский скромный дар,

Кто в сладкий миг навряд ли понимает,

Что приближает вечный свой кошмар!

Сцена вторая

Маленький дворик дома ростовщика Гонориса залит ярким утренним светом. Гонорис задумчиво разглядывает свежесрезанную розу, вдыхает ее аромат. В его руке ножницы. В ворота стучится Дон Грегуар. В кустах притаился вор Кастелло.

ДОН ГРЕГУАР

Гонорис, счастлив вновь увидеть вас.

Желаю вам я бодрых сил запас,

Желаю благодати утренней зари…

(В сторону.)

Меня, подлец, до нитки разорил.

ГОНОРИС

Обманчивы любого утра перспективы,

С утра всегда чуть радостней мотивы.

С утра готов ты горы все свернуть,

Но гор-то нет, и в этом жизни суть.

ДОН ГРЕГУАР

Но что ж печален ваш, Гонорис, взгляд?

Ужель в делах расстроен лад?..

ГОНОРИС

Теперь меня-тка проведешь едва ли,

И жизнь моя давно уж не аврал,

Но вот вчера мой кошелек украли,

Когда на рынке кур я выбирал.

ГОНОРИС

(вздыхая)

Казалось, что мудрен словами и делами…

Спасибо, Бог, что взял пока деньгами…

ДОН ГРЕГУАР

Поистине, я сожалею вместе с вами,

(в сторону)

Чтоб рухнул ты в Тартар с такими барышами.

(Продолжает вкрадчиво.)

Гонорис, милый, мне ль не знать,

Как трудно капиталы наживать.

ГОНОРИС

Поверил бы я в честность слов твоих,

Коль не нужда твоя в деньгах моих.

Не для того ко мне так рано ты спешил,

Чтоб пожелать мне бодрости и сил.

Позволь вернуться к о насущном разговору.

Какую в этот раз тебе я должен фору?

ДОН ГРЕГУАР

Вы правы, как всегда, Гонорис.

Не зря пешком я мерил «полис».

Однако здесь не нужно быть провидцем —

У вас о займе снова бью копытцем.

ГОНОРИС

Занять займу, но надо ж отдавать.

С улыбкой деньги занимаем,

Но, отдавая, нам приходится рыдать.

ДОН ГРЕГУАР

И много ль должен я, скажите мне по чести?

Запутался в расчетах хитрых я,

Мне вспомнить надо, сколько ж должен я.

ДОН ГРЕГУАР И ГОНОРИС

⠀

ГОНОРИС

Тебе я, Грегуар, скажу без мести и без лести:

За восемь лет там набежало на поместье.

⠀

ДОН ГРЕГУАР

Как на поместье? Вы мне обещали,

Процентов тяжесть ощутить едва ли.

ГОНОРИС

Ты все берешь, но отдавать не хочешь

И каждый раз мне голову морочишь.

Однако в долговых изъятьях я мастак,

Тебе бы не попасть, родной, впросак.

ДОН ГРЕГУАР

В тираж свою я книгу скоро сдам.

Все по процентам вам потом отдам…

ГОНОРИС

Свежо предание, но верится с трудом.

Пока что в перспективе только дом.

От книг изданий мало прока,

Не прибыль в них, одна морока.

ДОН ГРЕГУАР

Забота та не ваша, извините.

У каждого из нас был свой учитель!

Мое призвание – писать стихи.

Где здесь вина моя и где грехи?

Отец о том же на одре стонал,

Что лучшего наследника он ждал.

ГОНОРИС

Что есть, то есть,

Но то, что есть, печально…

И в этом снова смысл жизни тайный.

А что, жена твоя, все не рожает?

На то, что стар, небось, кивает?

ДОН ГРЕГУАР

Вы правы, долгих восемь лет

У нас детей с женой Лаурой нет.

ГОНОРИС

Ищи причину рядом, Грегуар.

Мужчин, несущих юный дар.

ДОН ГРЕГУАР

Моя жена честна передо мною.

Я за нее ручаюсь головою.

ГОНОРИС

Изобретательней ты не найдешь жены,

Что тайно отдалась за полцены.

И, в лживости невозмутимо пребывая,

Она и мужу даст немного рая.

ДОН ГРЕГУАР

Как ваша правда неуместна здесь,

Равно свод мудростей античных ворох весь.

ГОНОРИС

Жены бесплодное начало

Ищи средь юных ты повес,

Что вкруг тебя не так уж мало!

ДОН ГРЕГУАР

Но, дайте ж денег мне, Гонорис.

ГОНОРИС

Не плачь, мой Грегуар, я денег дам тебе.

Гонорис отсчитывает монеты для Грегуара.

КАСТЕЛЛО

Уж битый час как я сижу в кустах.

За это время мог у Педро я напиться.

Дон Грегуар, забыв про кражи страх,

На рынок вновь спешит с деньгами распроститься.

Гонорис, скряга, мало денег Дону дал.

Не будь я вор, чтоб я их не украл.

Кастелло тайно преследует по пятам Дона Грегуара, который спешит в сторону центрального рынка. Неожиданно Дон Грегуар снова сталкивается с Диего.

ДИЕГО

Ну что, удавку ты потуже затянул?..

ДОН ГРЕГУАР

Тебя забыл спросить, проклятый Вельзевул…

ДИЕГО

(не обращая внимания на слова Дона Грегуара)

Чтоб подлечить твое мытарство,

Позволь, накапаю тебе лекарства…

Немного фраз рифмованных подам,

Не бойся… их недорого отдам…

РЫБА И ПТИЦА

ДОН ГРЕГУАР

Прилипчив ты, Диего, словно муха,

Ты испытание для зрения и слуха…

ДИЕГО

Меж нами вечно ты мостишь черту,

Однако чувствую я в этом теплоту…

ДОН ГРЕГУАР

Ну приступай к лечению, целитель.

Судеб людских вершитель-потрошитель…

ДИЕГО

Тебе я предлагаю небылицу.

Ее нет в книгах, обыщи весь дом…

Влюбилась как-то рыба в птицу,

Ту, что летала над прудом.

И многоцветность оперенья,

И грациозный крыльев взмах

Рождали сказки умиленья

В стеклянных рыбиных глазах.

И птица рыбою прельстилась,

Ее зеркальной чешуей,

В нее без памяти влюбилась,

Расставшись с птичьею семьей.

Они резвились и играли

Над суетой озерных вод,

Друг друга взглядами ласкали —

Любви бездумный хоровод.

Молчала рыба, птица пела,

Сошлись вода и облака,

Казалось, счастью нет предела,

Жизнь удивительно легка.

Однако праздничные трели

Зимою скрылись подо льдом,

И рыбе с птицей средь метели

Пришлось устраивать свой дом.

Гнездо в ветвях бы свить прекрасно,

Шалаш построить над прудом,

В дупле дубовом безопасно,

Укрыться под песчаным дном?

Жить вместе – места вовсе нету,

Стихии нет для них двоих,

Напрасно мечутся по свету,

Последний стон надежды стих.

Любовь прекрасна в небылицах,

Но эту я б сравнил с пустым трудом,

Влюбиться может рыба в птицу.

Но как они построят дом?

ДОН ГРЕГУАР

(серьезно)

О сколько силы в этих фразах горьких,

(ядовито)

Какие перлы вздобрила помойка…

ДИЕГО

Помойка вашей жизни, я замечу…

ДОН ГРЕГУАР

Боюсь тебе на это не отвечу…

(Повисла тяжелая пауза, Дон Грегуар в замешательстве, он растерян, он одновременно зол и подавлен. Собравшись с мыслями, он забормотал.)

ДОН ГРЕГУАР

На нашем юге я не видел льда ни разу…

ДИЕГО

Зато изведал много мест я разных…

Прекрасен лед прозрачностью и блеском,

Он пилится ножовкой и стамеской,

И от тепла податлив, как известно…

ДОН ГРЕУГУАР

Возьми пиастр, ты прав, я так и жил…

Ты лирой честно эти деньги заслужил!

ДОН ГРЕГУАР

(бормоча свои мысли вслух)

Но черт возьми, ведь лучше и не скажешь

Свои холсты ты кровью нашей мажешь…

ДИЕГО

(ловит каждое слово, сверля Дона Грегуара взглядом)

Не нужно крови вашей мне ни капли,

Я здесь, чтоб силы ваши не иссякли…

ДОН ГРЕГУАР

(кидает зло)

Не много ль на себя берешь, Диего…

ДИЕГО

(спокойно)

Скитаюсь, как и ты меж альфой и омегой…

Дон Грегуар уходит, оглядываясь и бросая странный взгляд безумца на Диего, почти сразу же сталкивается среди рыночных рядов с Доном Алексусом.

Сцена третья

Беседа Дона Грегуара с Доном Алексусом на центральном рынке Mercado Central. Дон Грегуар и его старый друг, обедневший идальго Дон Алексус, случайно встретившись, безуспешно шатаются по центральному рынку в надежде потратить свои последние деньги. Они останавливаются у главного входа. Утонченный интеллектуал Дон Алексус страдает сезонным ринитом, постоянно сморкается и чихает. Все это время Вор Костелло безуспешно пытается выкрасть у Дона Грегуара мешочек с деньгами, которые ссудил ему ростовщик Гонорис.

ДОН ГРЕГУАР

Бродяга вымотал мне душу…

ДОН АЛЕКСУС

А ты мой друг его не слушай.

ДОН ГРЕГУАР

Он с тем, в чем я боюсь себе признаться,

Меня заставил утром целоваться…

ДОН АЛЕКСУС

Ты восприимчив, как ребенок…

Тебя растеребит любой подонок…

ДОН ГРЕГУАР

(задумчиво)

Диего не подонок, милый мой.

(После некоторой паузы.)

Сегодня ничего не купим здесь с тобой…

ДОН ГРЕГУАР И ДОН АЛЕКСУС

ДОН АЛЕКСУС

Ведь нам не утолить желания нуждой…

ДОН ГРЕГУАР

(продолжает мысль)

О, если б камень стал едой

Или разменною монетой,

Порвали б мы, мой друг, с нуждой

И прекратили б маяться по свету.

Купили б урну и каноп

И чашу в золотой оправе,

Свечей прекрасных целый сноп.

Как жить в безденежной отраве?

Повисла пауза.

ДОН ГРЕГУАР

Уж лучше задохнуться в бахроме богатства,

Чем прозябать в лохмотьях нищеты.

ДОН АЛЕКСУС

Ох, если б камни, что меня так тяготят

И тянут душу в ад, как грешника проклятья,

Мне обратить в струю веселья и отрад,

Познать богатства сладострастные объятья!

Я был бы рад купаться в мраморной купели

И перед сном вкушать бокал «Марго» кровавый,

Забыть о премиях, что ломаным грошом гремели,

Легко дышать, смеясь над прежнею отравой…

ДОН ГРЕГУАР

Но в памяти, мой друг, я сохранил заметки,

Как ты блистал умом и словом метким.

Ты что ж, не смог вложить все эти дивиденды

В судьбы счастливые и щедрые моменты?

ДОН АЛЕКСУС

Мой прежний ум, увы, уже не тот,

Уже не блещет прежней остротою,

Пытаюсь одолеть английский, словно крот,

И грежу ананасами под африканским зноем.

А годы, как угрюмые верзилы,

Меня теснят, смеются надо мной.

Дааа, это крах, низвергнут был Аттила,

И денег нет – цена за то, чтоб быть собой.

ДОН ГРЕГУАР

И у меня, мой друг, все то ж:

Невзрачное житье, долги, изжога,

Среди друзей уж нет вельмож

И длинною становится короткая дорога.

Все ближе придвигаюсь я к отчету,

Что ценность лет обратна денег счету.

ДОН АЛЕКСУС

Увы, чем дальше в лес, тем меньше дров,

И мяса не останется на кости,

Теперь я старости уродливой улов,

И сил уж нет назначенных для злости!

ДОН ГРЕГУАР

Сей стих похвал Шекспировских достоин.

Ты слаб, увы, но в ветхом теле воин

Точит свой славный меч,

Что лучших битв достоин…

ДОН АЛЕКСУС

Ты снова льстишь мне, Грегуар, лукавец.

Когда-то был я воин и красавец,

Но руки меч давно уже не держат,

Я духом слаб, и телом я повержен…

Вчера, к примеру, был отшит кухаркой,

Когда я руку сунул ей под фартук…

Она меня по виду старше раза в два,

К тому ж она давно вдова…

(Задумчиво.)

Как ослепителен брильянт среди стекла дешевки!

О, Древний Рим, о, эхо вакханалий,

Иоаннис – фавн голубил нимф в подсобке,

Пока мечтали мы о зареве баталий!

ДОН ГРЕГУАР

Пускай Иоаннис насладился телом,

Красноречивей были вакханалии души,

Которым предавались мы когда-то в спорах и беседах.

Пусть всех гробниц пустоты не изведав,

Мы прикоснулись к смыслу их пустых глазниц.

Пауза.

ДОН ГРЕГУАР

Бездарной жизнью жили все вокруг,

Пока с тобой мы пировали, милый друг…

ДОН АЛЕКСУС

Мысль о еде меня вернула к жизни…

ДОН ГРЕГУАР

В таверне Педро к вечеру, слыхал я,

Теперь сбавляет цены на еду…

ДОН АЛЕКСУС

(оживившись)

Чего ж молчал ты до сих пор, каналья?..

И заставлял меня жевать белиберду?

(Продолжает порывисто.)

Я тотчас же туда иду!

Тебя с собой зову на битву за еду.

ДОН ГРЕГУАР

Прощаю твой я выпад вдруг,

Объединим усилья, добрый друг.

ДОН АЛЕКСУС

Слиянье наших скудных капиталов

Поможет нам наесться до отвала…

ДОН ГРЕГУАР

Отвал не светит нам наверняка,

Мы сможем заморить лишь червячка…

ДОН АЛЕКСУС

Ты, верно, прав, наш Педро – скряга,

Наверняка обманет нас, чертяга…

Дон Грегуар и Дон Алексус спешат в таверну Педро.