Czytaj książkę: «9 дней из жизни Ивана Гавриловича. Ненаучно-фантастическая новелла»

Предисловие

Уважаемые читатели!

История этой новеллы берёт своё начало со времён моей юности, с той самой поры, когда я завёл небольшую синюю тетрадку и записал в неё свой красочный сон. В том, что я когда-нибудь напишу опус, содержащий мои раздумья о жизни и смерти, я никогда не сомневался. Но форма, в которой его можно было бы представить для обсуждения беспощадному читателю, долгое время не проявлялась в моём сознании. Правда, я понимал, что коснуться этой темы можно только с позиций нематериального мира, мира наших душ. Многие попытки выстроить и заключить свои мысли в логичную форму миропонимания и запечатлеть их в виде литературного труда, подобно морскому прибою, разбивались об окаменевшие берега мирской жизни. Теперь, уже в свои седые годы, устав ждать чуда появления подходящего для моего рассказа сюжета, я на белом листе бумаги напечатал первые слова этой новеллы, которые, разбудив мою фантазию, понесли её сквозь шторм волнующих воображение мыслей в невидимый волшебный мир человеческих душ. Мыслеобразы витали вокруг меня. Их нужно было только облечь в слова, в энергетически подходящие для них слова. Затем появились герои моего повествования. Они ожили и стали существовать, исходя из собственных предпочтений. Мне оставалось только осторожно держать хрупкую нить повествования, чтобы дойти до финала новеллы, которой я сейчас хочу поделиться с вами, мои дорогие читатели.

День первый

5 мая 2019 года. Воскресенье. 04:48

Мария Сергеевна Платонова стояла у окна просторной гостиной загородного дома и смотрела на освещëнный яркими фонарями просыпающийся весенний сад. Утро уже вступило в свои права владения природой. Сработал уличный датчик освещения. Яркий свет фонарей потух. На горизонте появилось восходящее солнце, охватив природу оранжевым пламенем вспыхнувшего небосвода. Оранжевый свет залил водную гладь реки, окрасил в свой теплый цвет белокаменную церквушку и колокольню, гордо возвышающиеся на насыпном берегу речного залива. Круглые капельки росинок, качавшиеся на молодой травке, засверкали радужным цветом, словно подмигивали друг другу. Нежное щебетание птиц вносило гармонию в проснувшуюся природу. Молодые зелёные листочки деревьев радостно впитывали звуки утренних песен пернатых певцов и жизненную энергию восходящего солнца. Массивные напольные часы глухо пробили пять ударов, разрушив хрупкую паутинку красочных образов, сплетëнную чувственным умом Марии Сергеевны при созерцании утреннего сада. К ней снова вернулись тревожные мысли о муже, которые еë не отпускали с часу ночи.

Последний раз Иван Гаврилович Платонов позвонил жене в первом часу ночи и сказал ей, что выезжает из лаборатории на их городскую квартиру, а завтра рано утром оттуда пойдёт в свой офис. Он пообещал ей позвонить из квартиры, когда туда приедет. Иван Гаврилович иногда оставался там ночевать, если задерживался на работе допоздна. Удобное расположение дома на набережной Крюкова канала позволяло ему утром ходить пешком в офис, который он уже много лет арендовал в бизнес-центре «Адмиралтейский дом» на Конногвардейском бульваре.

– Где же ты, Ваня? – прошептала Мария Сергеевна и снова набрала номер его мобильного телефона.

– Номер, на который вы звоните, сейчас не в сети. Пожалуйста, перезвоните позже, – прозвучал ответ из динамика смартфона.

Автоматически уже в который раз она позвонила в их городскую квартиру. Длинные гудки в телефонной трубке разрывали сердце Марии Сергеевне, мучительно ожидавшей услышать в ответ родной голос мужа.

Она машинально опять набрала номер его офисного телефона, но вновь длинные гудки без ответа усилили тревогу еë напряженных нервов.

Вдруг страшная мысль молнией пронеслась в её голове.

– С ним случилось несчастье! – без доли сомнения произнесла вслух Мария Сергеевна.

Она прошла в свою комнату, где напротив двери размещался красный угол с иконостасом. На полке в центре находился триптих. Мария Сергеевна стала молиться, обращаясь к Ангелу-Хранителю:

«Молю тебя, ангеле хранитель мой добрый, кто облагодетельствовал меня, светом своим осенил меня, защитил от напасти всевозможной. И ни зверь лютый, ни ворог меня не поверже. И ни стихия, ни лихой человек меня не погубит. И ничто благодаря твоим стараниям не причинит мне зла. Под святым твоим покровительством, под защитой твоей пребываю я, любовь Господа нашего получаю. Так обереги же ближних моих, коих возлюбила я, как Иисус велел, обереги от всего, от чего меня защитил. Пусть ни лютый зверь, ни ворог, ни стихия, никакой лихой человек не причинят им зла. О сем молю тебя, ангеле святый, воитель Христов. И буде на все воля Божия. Аминь».

Звонок домашнего телефона врезался в тихие слова молитвы.

– Алло! Да. Я его жена Мария Сергеевна Платонова. Нет. Не может быть. Он не мог так уйти, – тихо произнесла она.

Мария Сергеевна почувствовала, как вокруг неё уплотнился воздух. Он стал вязким. Ей стало трудно дышать. Она перестала чувствовать тело. Её поглотила пустота, где не было ни времени, ни мыслей.

5 мая 2019 года. Воскресенье. 07:00

При первом взгляде на Георгия Константиновича Дмитриева бросались в глаза его высокая широкоплечая фигура и педантичные медлительные манеры, а выражение мужественного лица говорило о его силе и принципиальности.

В это пасмурное майское утро он был одет в тёмно-серый длинный двубортный плащ, из-под которого стрелками вытягивались узкие брюки, заканчивающиеся заостренными туфлями. В руках он держал небольшой кожаный саквояж, как будто прибыл из прошлого столетия.

«Производит впечатление вдумчивого и аккуратного человека», – подумал капитан Владимир Трифонов, разглядывая приехавшего на место происшествия частного детектива, нанятого женой покойного.

– Приветствую вас! Я – детектив Георгий Константинович Дмитриев. Буду параллельно с вами разбираться в этом деле. Вот моя лицензия и договор с Платоновой Марией Сергеевной, супругой покойного. Я разговаривал с вашим начальником и поставил его в известность о моём участии в расследовании.

– Здравия желаю, Георгий Константинович! Я – старший оперуполномоченный угрозыска капитан Трифонов Владимир Николаевич. Шеф мне сообщил об этом, – протянул руку для рукопожатия капитан. – Сегодня, пятого мая, в пять часов сорок пять минут утра в дежурную часть полиции поступил звонок от неизвестного. Он сообщил, что в Никольском саду на скамейке у фонтана лежит тело мужчины. Моя группа выехала по указанному адресу. Вслед за нами приехала «Скорая помощь», которую мы вызвали. Здесь, на скамейке, нами был обнаружен труп мужчины. Врач «Скорой» констатировал смерть. Следов насилия не обнаружили. В кармане пиджака нашли паспорт на имя Ивана Гавриловича Платонова. Прописан в коттеджном поселке «У реки». Я выяснил его домашний телефон и позвонил ему домой, – закончил скороговоркой доклад капитан.

– Мария Сергеевна должна скоро приехать вместе с сыном к четырнадцатому дому, в котором находится их квартира. Если тело Платонова ещë не увезут в морг, они подойдут на опознание покойного. Затем нам всем вместе нужно будет осмотреть квартиру Платоновых. А сейчас я могу с вами приступить к процедуре опознания. Мы с Иваном старые друзья, – сказал детектив.

– Хорошо. Тогда составим протокол опознания, – быстро проговорил капитан.

Трифонов позвал бригаду «Скорой помощи» и предложил им стать понятыми. Он достал из своей папки лист бумаги с ручкой и обратился к детективу.

– Я обязан вас попросить дать описание внешности покойного и указать особые приметы, если они есть.

– У Платонова Ивана Гавриловича европейский тип лица. Лоб высокий. Нос курносый. Волосы курчавые, русые, с проседью. Глаза голубые. Он коренастого телосложения и нормальной упитанности. Рост средний, примерно сто семьдесят сантиметров. На предплечье правой руки татуировка с изображением якоря, – медленно ответил Георгий Константинович.

– Спасибо! Пройдёмте к телу, – предложил Трифонов, пропуская вперёд детектива. И все участники опознания направились к скамейке, на которой лежал труп мужчины. Георгий Константинович Дмитриев остановился у мëртвого тела друга.

– Да. Это Платонов Иван Гаврилович! – спазм перехватил гортань, мгновенно высушив её. Из глаз выступили слëзы.

Трифонов оформил протокол опознания. Понятые и детектив поставили на нëм свои подписи.

– Наша группа уже заканчивает осмотр места происшествия. Сейчас должна приехать машина для перевозки трупа. Его отвезут в морг Адмиралтейского района. Направление в морг и протокол осмотра покойного мы уже оформили, – проговорил скороговоркой Трифонов, обращаясь к детективу.

– С вашего позволения я тоже здесь осмотрюсь. Судмедэкспертизу мы с Марией Сергеевной закажем сами, – уверенно сказал Дмитриев.

Он с печалью в глазах посмотрел на мёртвое тело друга, лежащее на скамейке со свисающей кистью правой руки.

Воспоминания об их пятидесятилетней дружбе волной нахлынули на Георгия Константиновича, унося его на корабле времени к берегам их молодости.

«Мы часто здесь с тобой прогуливались, философствуя о смысле жизни», – обращаясь к другу, подумал Дмитриев.

Он вспомнил долгие беседы с Иваном о природе испытаний в судьбе человека, о религии и несправедливости, которой наполнена его земная жизнь.

«Мы с тобой спорили о том, были ли эти испытания посланы Богом или сами люди создавали причины своих несчастий, – начал он мысленный разговор с Иваном. – Ты в этих спорах был идеалистом и полагался на божий промысел. А я, повидавший жизнь, состоявшую для меня из будней уголовного розыска, настаивал на том, что человек получает то, что заслуживает. И поскольку человек несовершенен, он совершает много плохих поступков, от которых в итоге получает наказание. Ты говорил, что «Бог пишет для нас сценарии жизни». Но я считал, что последовательность событий в жизни предопределяет сам человек своими поступками и переосмысление негативных поступков происходит через страдания, которые наступают после их результата. Так человек накапливает свой Духовный опыт, формируя свой характер и силу воли. С этими приобретëнными качествами, когда придëт его пора, он уходит к Богу. Видимо, в том мире тоже нужны опытные и сильные Души», – размышлял Георгий Константинович.

Квартира Платоновых находилась в историческом доходном доме «шоколадного короля» Р.Г. Веге, построенном по проекту архитекторов Овсянникова и Ставицкого в 1912-1914 годах на набережной Крюкова канала, и досталась Марии Сергеевне по наследству от родителей. Георгий Константинович и его супруга Людмила Васильевна часто бывали в гостях у Платоновых, отмечая семьями их дни рождения, Новый год и Рождество Христово. Он знал привычку Ивана Гавриловича перед сном прогуливаться по Никольскому саду, а утром делать пробежку вокруг Никольского собора.

«Место здесь всегда людное. К Николо-Богоявленскому морскому собору стекаются толпы туристов и горожан, чтобы помолиться у иконы Николая Чудотворца и прикоснуться к его мощам. Ночью Никольский сад тоже открыт, и по нему проходят прогуливающиеся или спешащие по делам люди. Кто-то сидит на скамейках. Наверняка есть свидетели случившегося с Иваном, – возвращая мысли к смерти друга, рассудил детектив. – Иван приехал домой на своей машине».

Чёрный Land Cruiser Платонова он заметил у дома, когда припарковывал у Кашина моста свой кадиллак.

«Ваня одет в костюм и плащ. На ногах туфли. Значит, он не заходил в квартиру, а сразу пошëл в сад на прогулку. Странно, что на Иване нет обручального кольца, крестика на шее и часов на руке. Денег при себе тоже нет. Скорее всего, поработали мелкие воришки», – продолжал рассуждать детектив.

На лацкане его пиджака он заметил маленький серебряный значок в виде ключика. На диске круглой части ключа был выдавлен широкий крест. Над крестом вдавленная полукругом надпись гласила: «SPIRITUALIA INTERNATIONALIS».¹

«Интересный значок», – подумал Дмитриев.

Отвернув лацкан пиджака, он открутил крохотный колпачок и вынул серебряный ключик из ткани.

«В доме есть камеры видеонаблюдения. Нужно будет просмотреть записи со всех видеокамер. Например, с камеры, направленной на Крюков канал в сторону Никольского сада, можно посмотреть, куда он пошел после того, как поставил машину», – мыслил Георгий Константинович.

Достав из портфеля фотоаппарат, он сделал несколько снимков покойного друга и места происшествия.

Капитан Трифонов внимательно следил за действиями детектива.

Сначала Георгий Константинович осмотрел дорожку у скамейки. Направив объектив фотоаппарата вниз, он сделал снимки поверхности дорожки около скамейки. Потом, встав на аллею, сделал ещё несколько снимков, держа фотоаппарат в том же положении. Проходя по аллее в сторону Крюкова канала, он делал снимки гравийной дорожки, по которой шел. Затем он вернулся к скамейке и зашёл за неë, переступив через низкую ограду. Он шагнул на газон с примятой после зимней спячки травой. Вынув из саквояжа кусок брезентовой ткани и положив её на землю, он встал на неё коленями и, изогнувшись, посмотрел под скамейку. В руке его сверкнул пинцет. Что-то им зацепив, он ловко опустил его в пакетик, который внезапно появился у него в другой руке.

– Вот фокусник! – вырвалось у Трифонова.

Детектив поднялся с колен. Пинцет и пакетик он сунул в карман плаща. Затем наклонился, поднял с земли кусочек брезента, встряхнул его, как иллюзионист, и спрятал обратно в саквояж. Быстрым движением левой руки, в которой уже сверкнули маленькие ножницы, состриг с головы покойного прядь волос и так же ловко засунул её в пакетик, который вылез между пальцами правой руки. Спрятав и это в свой «сундучок», он надел латексные перчатки, обошёл скамейку и, наклонившись над головой того, кто был Иваном Гавриловичем, осмотрел его шею, виски, уши, лицо, медленно перебирая большим и указательным пальцами, словно что-то отмеривая. Выпрямившись, детектив повернулся и направился к урне с мусором, которая стояла у скамейки. Порывшись там, он вынул пинцетом несколько бумажек и стал внимательно в них вглядываться через увеличительное стекло со светодиодной подсветкой, которое он достал из кармана плаща. Изучив бумажки, он аккуратно сложил их в пакетик и вместе с пинцетом положил в саквояж. Трифонов не шелохнувшись, как вкопанный, стоял и смотрел на это представление иллюзиониста-криминалиста.

– Ну, пожалуй, всё, – пробубнил детектив, снимая перчатки.

К скамейке, перемещаясь быстрыми шагами, спешили два санитара спецбригады по вывозу трупов с носилками в руках.

Старший бригады подошел к капитану, протягивая ему руку. Он поздоровался с ним, его следственно-оперативной группой и бригадой скорой помощи, взял у Трифонова заключение о смерти, протокол осмотра усопшего и направление в морг. Затем он заполнил регистрационную карточку на покойного. Один экземпляр карточки он отдал капитану, а второй экземпляр положил в полиэтиленовый пакетик и прикрепил к мёртвому телу Платонова.

Врач скорой помощи привязал к запястью руки покойного клеëнчатую бирку, продернутую через бинт, на которой фломастером было написано: «Платонов Иван Гаврилович, 61 год». Два санитара упаковали труп в спецмешок и понесли к автофургону «Газель NEXT».

Георгий Константинович стоял у скамейки и смотрел на проспект Римского-Корсакова, по которому удалялась машина с телом Платонова.

«Вчера ночью Иван по этому проспекту ехал домой, не думая, что сегодня утром его мëртвое тело повезут по нему в морг», – подумал Дмитриев.

Звонок мобильного телефона оборвал мысли детектива. На экране смартфона появилось лицо Марии Сергеевны.

– Маша, стойте у дома! Мы с капитаном сейчас подойдëм, – ответил Георгий Константинович.

– Владимир Николаевич, – обратился он к капитану, – приехала супруга Ивана Гавриловича. Нам нужно осмотреть квартиру Платоновых. Берите с собой ваших оперов с криминалистами и подходите к тому серому шестиэтажному дому с мансардой, – указывая рукой на угол проспекта Римского-Корсакова и Крюкова канала, произнёс Дмитриев.

Внезапный порыв холодного ветра ударил в лицо детектива. Его тёмно-серый плащ растворился в потемневшем, набухшем от влаги воздухе. Крупные капли дождя, разбиваясь о ветки деревьев, траву, гравий и кузова автомашин, припаркованных у входа в парк, забили джазовую дробь, движимые порывами ветра, который, как виртуозный барабанщик, выбивал тяжëлыми дождевыми каплями, словно барабанными палочками, ритмичную мелодию.

Георгий Константинович подбежал к своему серебристому кадиллаку и, открыв левую переднюю дверь, запрыгнул в тёплое кресло паркетника. Повернувшись к заднему сиденью, он дотянулся правой рукой до зонтика и снова, открыв дверцу, вышел из автомобиля. Перейдя через проспект Римского-Корсакова, он оказался на углу дома Веге. Из красного автомобиля, стоявшего напротив парадной арки дома, вышли сын Платоновых Виктор и Мария Сергеевна. Виктор подошëл к внедорожнику отца, открыл переднюю дверцу, осмотрел салон автомобиля и увидел ключи в замке зажигания.

Иван Гаврилович Платонов, находясь в эфирном теле, уже несколько часов витал над Никольским садом. Он пытался мысленно управлять непривычной для него телесной оболочкой. Он то молниеносно поднимался вверх, то мгновенно опускался вниз к скамейке, где лежало оставленное им неподвижное, бездыханное физическое тело. Страх, который сковал его в момент смерти, постепенно ушёл. На смену ему пришло чувство безграничной радости. Он и не ощущал себя мёртвым, и не осознавал, что тело мертво. Он был вне его. Он был невесомым. И обратно ему не хотелось. Находясь в эйфории, он впитывал каждый звук, наполняющий пространство. Он слышал музыку. Он находился в ней. Она окутывала его. Он видел вокруг себя те же деревья, реку, дома, людей, но цветовая гамма красок была неземной. Её яркие, насыщенные тона с бесчисленным количеством оттенков, как будто взятых с палитры Творца, раскрашивали природу вокруг него. Людей Платонов видел облечёнными в яйцевидные цветные оболочки, с которыми чувствовал неразрывную связь. Он находился в мире несравненно более тонком и ярком, чем на Земле, или же увидел его другим зрением – естественным, неискажённым. Он наслаждался своим состоянием.

Иван Гаврилович видел, как к Никольскому саду со стороны Крюкова канала подъехали служебные машины полиции и скорой помощи, как они припарковались у низкой оградки с распахнутой настежь калиткой, как из них выходили люди, смотря в сторону скамеек и фонтана, жестикулируя руками, как, увидев его тело, подбежали к нему, как мужчина лет пятидесяти в форменной куртке «Скорой помощи» взял свисающую со скамейки руку за запястье и пощупал шею.

Платонов слышал, как он выкрикнул: «Пульса нет!» – и как, осмотрев тело, вынес вердикт: «Он мёртв».

Иван Гаврилович с интересом следил за происходящим. Он видел, как, проехав Кашин мост, на углу Никольского сада припарковался серебристый кадиллак, как из него вышел высокий широкоплечий пожилой мужчина моложавого вида, в котором он сразу узнал своего старого друга Дмитриева, и как с присущей ему энергией приступил к делу. Иван Гаврилович был рад, что за расследование его убийства взялся его друг Георгий Константинович Дмитриев.

Платонов видел, как его мёртвое тело санитары погрузили в автофургон с надписью «Специальная». Он видел задумчивый взгляд своего друга, смотрящего вслед уезжающей в морг машины. Иван Гаврилович с радостью увидел Марию Сергеевну и сына Виктора выходящих из машины. Он вновь посмотрел на идущего к ним навстречу Георгия Константиновича под большим чёрным зонтом. Он видел, как под дождëм выстроившиеся друг за другом полицейские проходили через узкую калитку, ведущую к парадной площадке дома, как, сгруппировавшись во внутреннем дворике, они с любопытством рассматривали необычный дом, как смотрели сквозь высокие копья ворот на промокших атлантов, поддерживающих прямоугольную балку с балюстрадой, образующей верхнюю часть парадной арки дома.

Платонов любил этот старый уютный дом, согретый творческой энергией знаменитых квартирантов: артистов Мариинского театра, композиторов, художников, архитекторов, скульпторов, учёных. Аура этого дома была пропитана музыкой Зилоти, Прокофьева, Стравинского, Рахманинова, голосом Шаляпина. Фасад дома был украшен панно с изображением средневековых сцен, растительных орнаментов и горельефными женскими лицами, заключёнными в затейливые обрамления. Над крышей шестого этажа возвышался прямоугольный четверик, увенчанный треугольным фронтоном. На его прямоугольном фасаде были установлены большие круглые часы с римскими цифрами на белом циферблате. Сейчас они показывали десять часов утра.

Ивану Гавриловичу всегда казалось, что этот дом восстал из эпохи Возрождения и пребывал в архитектурном одиночестве на углу набережной Крюкова канала и проспекта Римского-Корсакова. Он увидел, как омытые дождëм полицейские вошли в парадную, где оставалась квартира с его большим рабочим кабинетом, в котором он провëл счастливые годы творческих раздумий и научных открытий.

Смотря со стороны на разворачивающиеся перед ним события, Иван Гаврилович ощутил себя драматургом, находящимся в театре на премьере своей пьесы, сюжет которой знал только он.

Дмитриев первым подошёл к двери квартиры Платоновых. Он жестом остановил Марию Сергеевну, которая хотела открыть её ключом.

– Снимите отпечатки пальцев, – сказал детектив, обращаясь к капитану.

Криминалисты подошли к двери и, проделав стандартную для них процедуру по снятию отпечатков пальцев, сообщили Марии Сергеевне, что замок можно открыть.

Она открыла дверь и жестом пригласила пройти полицейских в прихожую.

Мария Сергеевна зашла в кухню и комнаты, осматриваясь по сторонам.

– Вроде бы всё на месте, – произнесла она, обращаясь к Дмитриеву.

Она открыла кабинет мужа и воскликнула:

– Жора, в кабинете что-то искали!

Детектив и капитан Трифонов поспешно подошли к кабинету. На полу валялись книги и бумаги. На книжных стеллажах зияли пустоты от выкинутых на пол книг. Дверцы и ящики письменного стола были выломаны. В комнату прошли криминалисты с чемоданчиками и снова приступили к своей работе.

Мария Сергеевна, показывая вниз на раскрытые дверцы стеллажа, произнесла: «Здесь Ваня хранил свои научные рукописи. В ящиках стола тоже были папки с его трудами».

Дмитриев аккуратно прошел к столу и увидел открытые дверцы. Ящики стола были пусты.

– В столе нет рукописей. Вообще никаких бумаг нет, – сказал детектив.

– На столе нет моноблока компьютера, – осматривая кабинет, тихо проговорила Мария Сергеевна.

– Владимир Николаевич, пусть твои оперы запротоколируют всë, что пропало из квартиры, и снимут показания с соседей. А мы с тобой, пока криминалисты работают, пройдëм к охране и посмотрим записи с видеокамер. Да, кстати, Маша, во сколько вчера звонил тебе Иван? – спросил Дмитриев, обращаясь к Платоновой.

– В первом часу ночи из лаборатории, – ответила Мария Сергеевна.

– У Ивана есть лаборатория? – поинтересовался детектив.

– Нет, это лаборатория его заказчика, – произнесла она.

– А где она находится? – продолжал задавать вопросы Дмитриев.

– Не знаю, Жора. Он такие подробности мне не рассказывал, – проговорила Мария Сергеевна и заплакала.

– Спасибо, Маша. Найдем и лабораторию, и грабителей и выясним, что случилось, – тихим дружеским голосом сказал Георгий Константинович и обнял еë за плечи. – Скажи мне, пожалуйста, номер телефона его офиса в «Адмиралтейском доме».

Мария Сергеевна продиктовала семизначный городской номер.

– Технического директора зовут Петро Савельевич Горемыко. Он знает всё, что касается работы фирмы Ивана. Они были сокурсниками в институте, – тихо сказала Мария Сергеевна.

– Да, я припоминаю эту фамилию. Иван упоминал её в разговорах о своей работе, – сказал Дмитриев.

Набрав со своего телефона городской номер офиса, детектив услышал из динамика смартфона хрипловатый мужской голос: «Компания «Пятая стихия» слушает».

– Здравствуйте! Вас беспокоит детектив Дмитриев. Могу я поговорить с Петро Савельевичем? – спросил Георгий Константинович.

– Я слушаю, – покашливая, ответил голос в динамике.

– Я друг Ивана Гавриловича, – продолжил телефонный разговор Дмитриев. – Сегодня мёртвое тело Платонова было обнаружено в Никольском саду. Я вместе с полицией веду расследование его смерти. Я хотел бы вместе с Марией Сергеевной завтра в конце рабочего дня подъехать к вам в офис.

В динамике слышалось дыхание собеседника, похожее на звук порывистого ветра, сквозняком проходящего через щель закрытой двери. Через несколько секунд сквозь кашель послышался растерянный голос Петро Савельевича: «Как же так? Как же так? Приезжайте! Все работники будут на месте. Будем вас ждать!»

– Спасибо, Петро Савельевич. До свидания, – закончил разговор Георгий Константинович.

– Владимир Николаевич, – обратился он к капитану, – если что-то искали в квартире Платоновых и не нашли, то наверняка будут искать в офисе. Нужно обеспечить круглосуточное наблюдение за офисом и переговорить с охраной бизнес-центра «Адмиралтейский дом», чтобы они нам сообщали о посетителях офиса. Причём это сделать надо прямо сейчас.

Немного подумав, детектив добавил:

– В фирме Ивана Гавриловича работает Горемыко Петро Савельевич, являющийся техническим директором. Нужно его обезопасить от участи Ивана Гавриловича. Охранять Петро Савельевича нужно пока скрытно, не раскрываясь. Проведите его до дома и следите за квартирой. А завтра решим, как дальше с ним быть.

– Согласен, Георгий Константинович, – быстро отреагировал Трифонов.

Капитан набрал номер телефона своего отдела и отдал приказ оперативникам поставить наружное наблюдение на Конногвардейском бульваре у входа в бизнес-центр «Адмиралтейский дом».

– Охрану Петро Савельевичу я обеспечу. Приставлю к нему опытного оперативника. Горемыко сейчас находится в офисе? – обратился капитан к детективу.

– Да. Я с ним сейчас разговаривал, – ответил Дмитриев и продиктовал Трифонову номер телефона офиса.

Капитан вытащил из кармана куртки мобильный кнопочный телефон, нажал на кнопку, выбрал нужного абонента и сделал вызов.

– Виталий, – обратился он к собеседнику, – срочно бери свободных оперативников и поезжайте в бизнес-центр «Адмиралтейский дом» по адресу: Конногвардейский бульвар дом три. Туда сейчас поедет группа наружного наблюдения. Держи с ними связь. Тебе нужно обеспечить охрану объекта. Зовут его Горемыко Петро Савельевич. Он технический директор компании «Пятая стихия». Их офис на третьем этаже бизнес-центра. Веди наблюдение скрытно от него. Раскрывайся только при угрозе его безопасности.

– Виталий Васильев – наш лучший опер, – обратился капитан к детективу. – Кандидат в мастера спорта по самбо. Обучает наших оперативников боевому самбо. Как только просмотрим записи с видеокамер, я заеду в отдел, а оттуда поеду в «Адмиралтейский дом», переговорю с начальником охраны бизнес-центра и проверю своих оперативников у объектов наблюдения.

– Мудрое решение! – слегка улыбаясь, похвалил его детектив. – Витя, проводи нас с капитаном в помещение охраны вашего дома, – попросил Дмитриев сына Платоновых.

Зайдя в комнату оператора видеонаблюдения, капитан развернул удостоверение перед глазами охранника.

– Мы расследуем смерть жильца этого дома. Нам нужно просмотреть вчерашние записи видеокамер, начиная с полуночи, – твердо произнёс Трифонов.

Молодой человек с понимающим видом, внимательно смотря в монитор, прокрутил время назад колëсиком мыши до полуночи. Нажав указателем мышки на воспроизведение записи, он посмотрел на капитана.

– Ускорьте, пожалуйста, воспроизведение, – попросил оператора детектив.

Молодой человек подвëл курсор мыши к кнопке ускоренного воспроизведения. Кадры замелькали перед глазами детектива.

– Стоп! – вскрикнул Георгий Константинович.

Молодой человек нажал на паузу.

– Вот машина Ивана Гавриловича повернула на Крюков канал и, проехав до свободного места, припарковалась, – вслух прокомментировал запись детектив.

– Смотрите, на углу дома встала машина. Увеличьте, пожалуйста, еë, – обратился капитан Трифонов к оператору.

Молодой человек прокрутил колëсико мышки, увеличив картинку кадра.

– Так, модель «Лада Приора» чëрного цвета. Поднимите изображение вверх, чтобы был виден номер, – попросил он оператора.

Трифонов достал блокнот с ручкой и записал в него номер машины.

– Теперь сделайте размер кадра прежним и включите воспроизведение, – произнёс детектив, внимательно всматриваясь в монитор.

Из своей машины вышел Платонов и медленно пошел по набережной Крюкова канала в направлении Никольского собора. Подняв правую руку к глазам, он посмотрел на часы. Иван Гаврилович прошëл мимо автомобиля «Лада Приора» и перешëл проспект Римского-Корсакова. Дальше камера не охватывала зону наблюдения.

– Стоп! – скомандовал детектив. – Прокрути немного назад. Вот! Смотри, Владимир Николаевич, из машины выходят двое мужчин. Эту запись нам нужно будет скопировать и распечатать, – сказал детектив.

– Да, – согласился Трифонов.

– Для этого вам надо будет связаться с нашим начальником и официально запросить видеоматериалы, – вмешался в разговор оператор.

– Какой номер телефона вашего начальника? – спросил капитан.

Молодой человек взял в руки ручку, написал на квадратном листочке номер телефона и передал капитану.

– Мотай дальше, – попросил детектив, – до момента, когда эти двое подойдут обратно к машине. Надо зафиксировать время их отсутствия.

Оператор написал на листочке время, когда двое мужчин вышли из машины. Промотав запись вперед, он остановил еë, когда они снова появились в кадре видеокамеры подходящими к автомобилю «Лада Приора». Он записал на листочке время этого кадра и протянул его Трифонову.

– Спасибо! – поблагодарил капитан, смотря в листок. – Так, они отсутствовали двадцать минут.

– Давай смотреть дальше, – проговорил детектив.

Двое мужчин, одетые в короткие куртки с накинутыми на голову капюшонами, с широкими повязками телесного цвета на лицах, подошли к машине Ивана Гавриловича, разблокировали двери, сели в неë и стали обыскивать. Выйдя из автомобиля, они направились к входной калитке, открыли её и прошли во внутренний дворик дома.

– Найдите, пожалуйста, кадры, на которых они выходят из калитки, – попросил детектив.

Оператор прокрутил запись вперëд и остановил еë тогда, когда увидел в кадре выходящих из калитки двух мужчин с тяжелыми сумками. Они сели в машину и, переехав Кашин мост, скрылись из зоны наблюдения видеокамер.

Капитан Трифонов набрал номер телефона начальника охраны и повторил ему просьбу о копии записи для расследования дела Платонова, затем передал трубку телефона оператору. Вытащив из папки лист бумаги, капитан написал на нëм заявление на имя начальника охраны с просьбой о предоставлении копии записи для расследования смерти жильца дома номер четырнадцать, Платонова Ивана Гавриловича. Оператор переписал запись на флешку, которую дал ему Дмитриев. Они поднялись обратно в квартиру. Криминалисты и опера уже закончили свою работу на объекте и одетые стояли в коридоре.