Czytaj książkę: «Пушкин. Наше время. Встречи на корабле современности»

Czcionka:

Дизайн и иллюстрации Валентины Ерофеевой


В оформлении использованы изображения, предоставленные Государственным музеем А. С. Пушкина (филиал Дом-музей В. Л. Пушкина), а также материалы из общедоступных источников



Фотографии Светланы Мишиной



Издано при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации



© Визель М. Я., Степанян Г. Л., текст, 2023

© Оформление. ООО «Инфинитив», ООО «Лингвистика», ООО «Бослен», 2023


Вступление. Как возникла эта книга


У этой книги два автора, пришедшие к ней с противоположных сторон. Гаянэ Степанян подготовила для Объединения «Манеж» цикл из шести лекций «Пушкин – навсегда», а Михаил Визель, который заглянул на первую лекцию, чтобы поддержать давнюю подругу и заодно попытаться в очередной раз упорядочить ворох знаний о предмете лекции в собственной голове, вскоре обнаружил, что каждое утверждение лектора ему хочется прокомментировать, уточнить, а то и опровергнуть. Разумеется, в ходе публичной лекции делать это невозможно, но зато можно сделать в рамках книги, которая таким образом и появилась. Соавторы действительно сели и проговорили вслух все то, что здесь написано. После чего, как водится, блеснули l’esprit d’escalier: пояснили свои утверждения, вставили полные цитаты, уточнили даты и имена и т. д.

Это не монография, хотя оба автора вполне начитанны в специальной литературе и владеют научным аппаратом, и не художественное высказывание, хотя и оно им не чуждо, а взгляд на Пушкина с двух разных сторон. Женщина и мужчина, московская армянка и московский еврей, лингвист и филолог, преподаватель и журналист, оригинальный романист и литературный критик. Эти цепочки, построенные по принципу пушкинского же «волна и камень, стихи и проза, лед и пламень», можно множить и дальше, вплоть до того, что разница в возрасте почти соответствует той, что была у Онегина с Ленским, но важно все-таки помнить, что эти все разности держатся на общем фундаменте: признании краеугольного значения русской литературы. И Пушкина как самого радостного ее воплощения. Желающие сбросить его с корабля современности находятся в каждом поколении. Но положение его непоколебимо. Потому что именно его усилиями громада русской литературы двинулась и, рассекая волны, плывет. И чтобы понять, «куда ж нам плыть», вспомним, где начался ее путь.

Прелюдия. Александровская эпоха

Общественное мнение

Гаянэ Степанян:

Давай перед тем, как говорить о Пушкине, расскажем о его эпохе.

Михаил Визель:

Конечно. Любой исторический персонаж вписан в свою эпоху. А Пушкин, несмотря на короткую жизнь, застал их две. Первая сформировала его, в формировании второй принимал участие он сам.

ГС:

Верно. А растет он в александровскую эпоху. Именно ей он дал характеристику в 1831 году в стихотворении, посвященном лицейской годовщине:

 
Давно ль, друзья… но двадцать лет
Тому прошло; и что же вижу?
Того царя в живых уж нет;
Мы жгли Москву; был плен Парижу;
Угас в тюрьме Наполеон;
Воскресла греков древних слава;
С престола пал другой Бурбон…
 
 
Так дуновенья бурь земных
И нас нечаянно касались…1
 

Что обращает на себя внимание в этом небольшом отрывке? Почему мы приводим именно его? Чему прошло двадцать лет?

Стихотворение датировано 1831 годом, а в самом тексте Пушкин дает четкие указания на даты: «двадцать лет тому прошло». Речь о 1811 годе. Пушкину двенадцать. Но он говорит о себе двенадцатилетнем: «мы жгли Москву». Фактология же говорит о другом: Саша Пушкин находился тогда в Лицее, и он совершенно точно к московскому пожару не имел никакого отношения.

Далее он перечисляет: «был плен Парижу», «угас в тюрьме Наполеон», затем «воскресла греков древних слава» (речь идет о греческих восстаниях, греческой борьбе за независимость), «с престола пал другой Бурбон» (чехарда между династиями Наполеонов и Бурбонов). Но Пушкину было 12–13 лет, всего ничего, почему «мы»?

В приведенном отрывке он объясняет суть своей причастности:

 
Так дуновенья бурь земных
И нас нечаянно касались.
 

Пушкинское «мы» носит такой же характер, как лермонтовское «мы». В нем звучит тема поколения. Только если у Лермонтова это будет тема потерянного поколения, то у Пушкина – тема поколения, которое вошло в историю. Даже не так: оно чувствовало себя сопричастным к истории. Потому что именно в начале XIX века формируется особенная историософия причастности личности к движению исторического процесса.

МВ:

Это «мы», на мой взгляд, имеет еще и другое измерение, Пушкин пишет «мы жгли Москву», потому что, безусловно, он сам москвич. И нам с тобой, как москвичам по рождению, это должно быть приятно. И это один из тех мостиков, даже больших мостов, которые идут от меня к Пушкину.

Род Пушкиных принадлежит к нижегородскому дворянству, он записан в дворянскую книгу Нижегородской губернии. Но отец Пушкина родился в Петербурге и, выйдя в двадцативосьмилетнем возрасте в отставку с навязанной ему с рождения военной службы, переехал «на волю» в Москву. Где через год и родился его сын Александр. Который жил в Москве до отъезда в Лицей таким московским мальчиком, которых мы встречаем на страницах «Войны и мира». Сам Пушкин танцевал на балах Йогеля, на которых «бывала» Наташа Ростова (впрочем, они едва ли встречались, Наташа на семь лет старше), и вот все, что с этим связано, ему было знакомо не понаслышке.

Поэтому, на мой взгляд, это самое «мы жгли Москву» – не только «мы – поколение», но и «мы – москвичи». Это существенная деталь пушкинского самоощущения. Он чувствовал себя принадлежащим от рождения не к служивому петербургскому дворянству, из которого его отец сознательно как бы «выписался», а к столбовому старомосковскому. И эта черта прошла через всю его жизнь. Об этом много в «Путешествии из Москвы в Петербург», в стихах, посвященных Москве. Но, конечно же, невозможно отрицать, что именно наполеоновская эпоха – эпоха зарождения особенной историософии.

ГС:

Несколько слов об историософии. Лотман в биографии Пушкина и в «Беседах о русской культуре» отмечает, что русская молодежь начала XIX века ощущала себя причастной к истории. Причем в историю вводил не сам факт рождения (даже в славной семье), а славная смерть, славное ранение, участие в каком-то историческом событии. Смерть и раны были предметами зависти, если они вводили человека в историю.

Здесь показательны высказывания нашего героя, самого Александра Сергеевича. Например, про А. К. Ипсиланти, который был вождем греческого восстания (потерял руку в сражении с Наполеоном под Лейпцигом), он пишет: «…Мертвый или победитель, отныне он принадлежит истории – 28 лет, оторванная рука, цель великодушная! – завидная участь» (Т. 10. С. 22)2. Казалось бы, в наше время оторванная рука – чему здесь можно завидовать?

Или вот слова Пушкина про А. С. Грибоедова, который погибает в 1829 году, защищая дипмиссию: «Не знаю ничего завиднее последних годов бурной его жизни. Самая смерть, постигшая его посреди смелого, неровного боя, не имела для Грибоедова ничего ужасного, ничего томительного. Она была мгновенна и прекрасна» (Т. 6. С. 452)3.

МВ:

Я замечу, что это типичный пример того, как по-разному можно интерпретировать одни и те же тексты и факты. С одной стороны, действительно смерть в бою прекрасна для дворянина, с другой стороны, Грибоедов тогда недавно и счастливо женился. У него были грандиозные планы, связанные не с военными действиями, а с деятельностью коммерческой. Он основал Закавказскую торговую компанию, по аналогии с Американской. Он не готовился к стремительной смерти. Но Пушкин, очевидно, проецировал на «другого Александра Сергеевича» свои собственные потаенные страхи, комплексы и чаяния.

ГС:

Несомненно, в словах любого человека, тем более великого поэта, мы видим скорее отражение его самого, чем объективную реальность. Пушкин, как и его современники, живет в эпоху романтического мировоззрения, и это дает основания полагать, что он отражает не только свои чаяния, но и общепоколенческий взгляд.


ЮРИЙ МИХАЙЛОВИЧ ЛОТМАН (1922–1993)

Семиотика и культуролога Лотмана больше интересовали вопросы мировой культуры, но в Пушкине он справедливо видел одно из величайших ее проявлений


МВ:

К 1829 году Пушкин изжил свой романтизм. Его южные поэмы давно – по его меркам – остались в прошлом. Так что я не стал бы упирать на то, что это было время романтизма. Пушкин очень быстро развивался, иначе б мы о нем столько не говорили. К тридцати годам он успел пройти много этапов развития, поэтому я бы не стал однозначно говорить, что в 1829 году он был увлечен романтической идеей быстрой смерти.

ГС:

А как же «есть упоение в бою»? Это Болдинская осень, 1830 год. Как бы быстро ни видоизменялась мысль человека, сохраняется неизменное ее ядро.

Лотман в биографии Пушкина так характеризует пушкинское поколение: «…Молодые люди в перерыве между походами не спешили жениться и погружаться в светские удовольствия или семейственные заботы: они запирались в своих кабинетах, читали политические трактаты, размышляли над будущим Европы и России. Жаркие споры в дружеском кругу влекли их больше, чем балы и дамское общество. <…> За несколько месяцев Отечественной войны русское общество созрело на десятилетия»4.

Он приводит в пример несколько персоналий. Например, Дмитрия Иринарховича Завалишина, будущего декабриста и сокамерника Грибоедова. Завалишин стал преподавателем астрономии и высшей математики в Морском корпусе, едва его окончив, в шестнадцать лет. А ведь в Морском корпусе эти предметы даются не ради общего развития, а ради выживания.

В восемнадцать лет Завалишин отправился в ученое кругосветное путешествие. В наши дни таким не очень удивишь, а вот в начале XIX века это очень заметное событие. И Завалишин жаловался, что в Петербурге, мол, вечные гости и светская жизнь, «бывало, не имею ни минуты свободной для своих дельных и любимых ученых занятий»5.

Он влиял на современников. Например, у Грибоедова в «Горе от ума»:

 
От женщин бегает, и даже от меня!
Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник,
           Князь Федор, мой племянник6.
 

Скалозуб жалуется на брата, который «крепко набрался каких-то новых правил».

МВ:

Насколько я помню, Грибоедов имел в виду конкретного князя Федора – известно какого.

ГС:

Федор Толстой-Американец тоже отражен – в комедии «Горе от ума» – в Загорецком. Он был в кругосветном путешествии, затем «вернулся алеутом // И крепко на руку нечист» – это про него.

МВ:

Разумеется! И по поводу кругосветного путешествия. Да, это не было в то время увеселительной прогулкой, но это скорее можно сравнить с трехлетней командировкой или даже стажировкой в иностранном университете. Сейчас в порядке вещей, когда молодой человек хорошо оканчивает университет и уезжает на три года куда-нибудь на стажировку по своей специальности в признанный научный центр. И также молодые ученые-естественники, которые оканчивали курс наук, уплывали в длительное кругосветное путешествие, чтобы набрать там образцов и потом засесть на много лет в кабинете эти образцы разбирать. Самый известный пример такого рода – Чарльз Дарвин. Он тоже отправился в многолетнее путешествие, вернулся и, трудясь долгое время над привезенными образцами, выдвинул свою знаменитую теорию происхождения видов. Так что это кругосветное путешествие, конечно, дело не легкое и не для каждого, и все-таки не нечто уникальное, а скорее обычный путь для ученого-естественника.

ГС:

Лотман рассказывает еще о таком анекдоте в историческом значении этого слова. Однажды Никиту Муравьева ребенком мать привезла на детский бал. Никита отказался танцевать. Мать его спросила: «Никитушка, почему не танцуешь?» Он ответил: «Катон танцевал бы на моем месте?» Мать нашлась: «Да, в твоем возрасте Катон танцевал бы». Ее ответ его немного успокоил, и он стал танцевать.

И уже после того, как «был плен Парижу», выражаясь словами Пушкина, некоторые горячие головы были неприятно удивлены тем, что во Франции, колыбели революции, не стесняются танцевать, играть в карты и заниматься такого рода занятиями, которые у нас серьезные молодые люди считали недостойными.

МВ:

Здесь можно добавить, что Франция была не только родиной революции, но вообще духовной родиной тогдашних дворян, которые говорили по-французски даже более охотно и свободно, чем по-русски.

ГС:

На то были причины, мы напомним их в шестой главе.

Мысли о том, что один человек не должен продавать другого человека, распространялись у нас со скоростью пожара. Вот, например, одна дама пишет в 1812 году (Москву еще не сдали): «Посуди, до чего больно видеть, что злодеи, вроде Балашова и Аракчеева, продают такой прекрасный народ. Но уверяю тебя, что ежели сих последних ненавидят в Петербурге так же, как и в Москве, то им несдобровать впоследствии»7.

МВ:

Распространение идей, которые задним числом назовут «декабристскими», и отрочество нашего героя пришлись ровно на эту эпоху, александровскую. Но нашему Александру не повезло. Он 1799 года рождения – всего год «не дотянул» до XIX века, но, что гораздо важнее, всего год-другой не дотянул до юности. И не мог успеть сам принять участие в боевых действиях.

ГС:

Хоть и пытался убежать из Лицея в армию.

МВ:

Да. И в этом его отличие от его старших товарищей – Вяземского, Жуковского, Дениса Давыдова, которые довольно быстро приняли его на равных как поэта. Но они были боевыми офицерами: и Вяземский, и Давыдов, и даже нежный Батюшков8. Пушкину этой части биографии не досталось. И, видимо, его это как-то всю жизнь дергало. Он писал: «мы вошли в Париж», «мы сожгли Москву», тем самым, говоря по-современному, Пушкин «прислонялся» к поколению, которое все эти героические поступки совершало.

ГС:

В этом смысле Пушкин даже от Грибоедова отстает. Грибоедов состоял в армии, но, правда, в боевых действиях так и не поучаствовал.

МВ:

Рылеев и Батюшков, поэтическое «старшинство» Пушкина перед которыми быстро стало очевидно, успели, а он – не успел.

ГС:

Катенин тоже, он для Пушкина – знаковая фигура. Участник войны 1812 года, энциклопедически образованный, поэт, переводивший французский революционный гимн.

МВ:

И, кстати, первым перевел терцинами три первые песни «Божественной комедии». Но звучали они у него довольно архаично.

ГС:

Вот именно. Он был человеком революционной мысли в вопросах социальных и политических, а вот в вопросах литературных придерживался архаических взглядов, так и не приняв новаторств Карамзина. Пушкин писал о нем Вяземскому в апреле 1820-го: «Он опоздал родиться – и своим характером и образом мыслей весь принадлежит 18 столетию» (Т. 10. С. 16). А вот как он вспомнил о нем в первой главе «Евгения Онегина» в части про театр:

 
Там наш Катенин воскресил
Корнеля гений величавый… (Т. 5. С. 14)
 

Декабристы: мечтатели и заговорщики

ГС:

Лотман пишет, что молодые корнеты, прапорщики и поручики вернулись домой израненными боевыми офицерами. Они не желали согласиться с тем, что будущее Европы должно быть отдано в руки собравшихся в Вене монархов, а в России – в капральские руки Аракчеева. У одного из вельмож немецкого происхождения в меморандуме для Александра I были такие слова: «Народ, освещенный заревом Москвы, – это уже не тот народ, которого курляндский конюх Бирон таскал за волосы в течение десяти лет»9.

МВ:

Хочу напомнить вот что. Мысль о том, что, собравшись в Вене, государи решали судьбы Европы, была молодым офицерам невыносима еще и потому, что у них перед глазами был совсем свежий пример молодого офицера, который сам решал судьбу Европы, не передавая ее каким-то государям. Я имею в виду Наполеона. Конечно, Наполеон «снес крышу» этим молодым офицерам очень основательно. Именно после Наполеона у всех попадавших в сумасшедшие дома появилась одна мания – они все считали себя Наполеоном. Это медицинский факт: если в донаполеоновское время сходившие с ума мнили себя Цезарем, Карлом Великим или Клеопатрой, то после наполеоновской эпохи выражение «я – Наполеон» стало общепонятным маркером душевного заболевания. Конечно, русские офицеры не были сумасшедшими. Они понимали, что никто из них не Наполеон. Но у них перед глазами был ярчайший пример настоящего Наполеона – молодого человека, который взял судьбу за вихор и сам все сделал.

ГС:

В этом и есть суть романтизма, которую много позже Достоевский описал в теории Раскольникова, разделившего людей на «тварей дрожащих» и «право имеющих».

МВ:

Действительно, биография Наполеона – это отдельная большая тема, в которую хочется углубиться. Она вся – блистательное подтверждение известного правила «победителей не судят». Его карьера полна сомнительных поступков, когда он, например, бросил свою армию в Египте и помчался в Париж, потому что кишками почувствовал, что именно сейчас нужно брать власть. Совершенно как Ленин, который сто с лишним лет спустя, в октябре 1917 года, говорил, что «вчера было рано, завтра будет поздно». Так и Наполеон почувствовал, что нужно все бросать и мчаться в Париж, брать власть в руки в Париже, а не в Египте. Это ему не ставили в вину, а ставили в заслугу. Так что было от чего головам этих честолюбивых корнетов и поручиков закружиться.

ГС:

В это время развиваются тайные политические общества. 9 февраля 1816 года учреждают Союз спасения (Александр Сергеевич еще в Лицее). В восемнадцатом году Союз спасения реорганизовали в Союз благоденствия.

Будущие декабристы остались в истории не только потому, что вышли на Сенатскую площадь. Они предприняли еще целый ряд шагов. Например, они стали работать с общественным мнением. В России эта зыбкая институция приживается с большим трудом. И у истоков ее – начинания декабристов: именно они придумали обсуждать действия правительства с тем, чтобы общественное мнение влияло на принятие политических решений. Декабристы также пытались проникать на общественные посты. Будучи умными людьми, они вполне понимали, что следует воспитывать молодое поколение. В литературе они видели прежде всего средство гражданского воспитания, а потому предъявляли высокие требования к поэтам.

МВ:

Не будем забывать, что речь про офицеров. Это не свободные художники и литераторы.

ГС:

Среди них был Рылеев.

МВ:

Рылеев был служащим, вполне успешным, говоря современным языком, топ-менеджером Российско-американской торговой компании. Так что он тоже ворочал немалыми делами. Но все-таки в первую очередь это не менеджеры, а офицеры, причем офицеры в званиях к тому времени уже полковничьих, которые реально могли вывести свой полк на то или иное событие, что, собственно, и произошло. Воспитывать молодежь, воспитывать общество гражданское – да, разумеется; но все-таки это были офицеры, что наложило огромный отпечаток на декабризм, «тайную свободу».

ГС:

В «Горе от ума» тоже есть косвенные свидетельства того, что декабристы фактически изобретают в России «общественное мнение». Фамусов восхищенно рассказывает, какой молодец Максим Петрович, что всячески унижался ради карьеры. А Чацкий отвечает, что «нынче смех страшит, и держит стыд в узде». То есть уже так поунижаться, как это делал Максим Петрович, невозможно. Появилось общественное мнение.

МВ:

Между прочим, Пушкин в «Евгении Онегине» прямо цитирует строку из «Горя от ума»:

 
И вот общественное мненье!
Пружина чести, наш кумир!
И вот на чем вертится мир! (Т. 5. С. 107)
 

В «Онегине» много скрытых цитат, но здесь целые строки посвящены общественному мнению.

ГС:

Гласность имеет свои издержки. Если вы формируете общественное мнение, то у вас проблемы с конспирацией. В итоге в Союзе благоденствия появилось очень много случайных попутчиков. К двадцать первому году, несмотря на то что даже сердце императора хоть и сдержанно, но требовало перемен, начались репрессии. Пушкина сослали на юг, разгромили Казанский и Петербургский университеты, усилили цензуру, и это вынудило декабристов провести рокировку. Они официально объявили о том, что тайное общество ликвидировано, и тихонечко восстановили Союз на более конспиративной основе. Союз раскололся на Юг и на Север, и в 1824 году Южное и Северное общества вступили в новую политическую активность. Это история тайных политических обществ.

МВ:

Чем она кончилась – известно. «Общественное мнение» и «власти предержащие» в России впервые вступили в открытую конфронтацию. Это было нечто совсем иное, чем приведенные Меншиковым гвардейцы, вышибающие прикладами дверь залы Сената, и совсем иное, чем табакерка Палена. Эпоха дворцовых переворотов кончилась, началась эпоха противостояния элиты интеллектуальной и элиты наследственной. А наш герой имел основания относить себя и к той, и к другой. Первое понятно, а вот со вторым давай разберемся.

1.Строфа в рукописи вычеркнута, приводится по изданию: Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. Л.: Наука, 1977–1979. Т. 3. С. 425, 215. Далее, за исключением особо оговоренных случаев, произведения Пушкина цитируются по этому изданию.
2.Письмо В. Л. Давыдову. Первая половина марта 1821.
3.Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года.
4.Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя // Лотман Ю. М. Пушкин. СПб.: Искусство-СПб., 2003. С. 24.
5.Завалишин Д. И. Записки декабриста. СПб.: Тип. т-ва М. О. Вольф, 1910. С. 40. URL: https://goo.su/H5vpQ4k (дата обращения: 20.02.2023).
6.Грибоедов А. С. Горе от ума. 2-е изд., доп. М.: Наука, 1987. С. 101.
7.Письма 1812 года М. А. Волковой к В. А. Ланской // Записки очевидца: Воспоминания, дневники, письма / Сост. М. Вострышев. М.: Современник, 1989. С. 291.
8.«Словно гуляка с волшебною тростью, / Батюшков нежный со мною живет» (Мандельштам). – М. В.
9.Цит. по: Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя. С. 25.
Ograniczenie wiekowe:
12+
Data wydania na Litres:
27 marca 2025
Data napisania:
2023
Objętość:
361 str. 69 ilustracje
ISBN:
978-5-91922-118-0
Właściciel praw:
Бослен
Format pobierania:
Tekst, format audio dostępny
Średnia ocena 4,7 na podstawie 225 ocen
Audio
Średnia ocena 4,2 na podstawie 731 ocen
Tekst, format audio dostępny
Średnia ocena 4,9 na podstawie 24 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,9 na podstawie 2563 ocen
Tekst, format audio dostępny
Średnia ocena 4,4 na podstawie 27 ocen
Tekst, format audio dostępny
Średnia ocena 4,7 na podstawie 779 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,9 na podstawie 1953 ocen