Czytaj książkę: «Волшебникам не рекомендуется»

Czcionka:

* * *

Глава 1

Апрельский денек начинался прекрасно. Дождик, моросивший всю неделю и изрядно портивший мне настроение, наконец-то решил отвалить в чужие края. Небо было чистым и обещало теплый солнечный день. Молоко не убежало, овсянка, которую мы с мужем тихо ненавидели и ели только для тренировки силы воли, не пригорела, а кофе не залил плиту. И на автобус (государственный) я вовремя успела, не измазавшись по уши, и с соседкой (стервой, занудой и сплетницей) не встретилась. Даже студенты решили взять выходной и не плевались бумагой, не болтали и не писали на партах. Никому не хотелось учиться, а я не слишком стремилась их учить. Так что мы быстро провели занятия без шума и пыли и смотались якобы на пруд за образцами, а на самом деле по домам. Все складывалось слишком хорошо. Стоило бы насторожиться, но куда там! Я была счастлива, как после прослушивания очередного выступления Жириновского! И решила устроить для нас с мужем маленький семейный праздник. Свечи, вино, лирическая музыка, танцы с продолжением в горизонтальном положении… Ники согласился со мной, сказал, что в апреле гормоны еще сильнее требуют праздника, чем в марте, и пообещал приехать домой к семи. Оставалось полчаса до назначенного срока. И я сейчас следила за мясом, за пирогами с повидлом, которые обожал муж, и одновременно резала салат, стараясь не оставить в нем своих пальцев. Было уже полседьмого, когда в дверь позвонили. Я развязала передник, окинула взглядом стол и кивнула. Все готово, осталось только подать на стол. И пошла открывать, на ходу поправляя прическу.

– Явился? Мой руки и… – Слова застряли у меня в горле, потому что вместо Ники на пороге я увидела какую-то девицу.

– Здравствуйте, Валентина Алексеевна, – вежливо улыбнулась она.

– Чего надо? – невежливо спросила я. Потом надела очки и оглядела гостью с головы до ног.

– Мне надо с вами поговорить.

– А с чего вы решили, что мне это надо? – Я не торопилась впускать нахалку в дом. Быть грубой я тоже не боялась. Я ее раньше в глаза не видела, никто мне о ней не говорил, сама пришла. Вот пускай сама и объясняется. Хотя девица была красива – этакая модельная внешность. Высокая, под два метра, пергидрольная блондинка с голубыми пустыми глазами и фигурой Кощея Бессмертного. Сплошные кости в разные стороны. Ну, если она и жвачку жует… Жует, точно, вон челюсти двигаются, как у американских суперменов или как у российских коров.

– Вы предпочтете разговаривать на лестнице? – спросила она.

Я предпочла бы выкинуть ее и захлопнуть дверь, но что-то подсказывало мне – не поможет. Еще в окно полезет, стекло разобьет…

– Косметика, лекарства и бытовая техника мне не нужны. Или вы продаете что-то еще?

– Я ничего не продаю! – В глазах девицы сверкнули молнии.

Я особо не испугалась, громоотводы сейчас не редкость. И насмешливо прищурилась.

– Тогда о чем нам говорить?

– О вашем муже.

Я пожала плечами.

– Валяйте, заходите.

Услышать какую-нибудь гадость я не боялась. Я люблю своего мужа, а он любит меня. И даже если он сбегал налево, мне наплевать. Это такие мелочи! Я искренне считаю, что муж может иногда гульнуть на стороне, набраться опыта, узнать что-нибудь новенькое. Главное, потом вовремя затащить его на профосмотр в КВД. А все остальное мелочи. Здоровый левак укрепляет брак и приносит женщине милые маленькие сувениры.

Блондинка с брезгливой гримасой на тощей раскрашенной мордашке огляделась вокруг.

– Бедно живете. В комнату не пригласите?

– Разуйтесь и проходите, – пожала я плечами.

Разувшись, блондинка значительно потеряла в росте. Я ей позавидовала. Вот хоть пристрелите, никогда не понимала, как можно носить сапожки на пятнадцатисантиметровой платформе и не ночевать в травмпункте. Мой личный предел – десять сантиметров, и то не шпильки, а что-нибудь типа копыт.

В гостиной незнакомка опять огляделась.

– Решили устроить вечер на двоих, Валентина Алексеевна? – ехидно спросила она. – Должна вас огорчить, вечер отменяется.

– Вы, наверное, мексиканских сериалов насмотрелись, дорогуша, – покривилась я. – Говорите-ка коротко и по существу, а то я и на дверь показать могу. Шваброй.

Блондинка упала в кресло и положила ногу на ногу.

– Будем знакомы, меня зовут Орланда ан-Криталь, но вы можете называть меня просто Ольга.

– Меня вы уже знаете. Что дальше? – Интересно, кто дал ей такое дурацкое имечко? Я знала мальчика, которого звали Дележив (дело Ленина живо), и девушку с именем Прапемая (праздник Первого мая), но Орланда? Или она не русская? Ладно, сейчас разберемся, кто есть ху.

– Не знаю, как и начать. Валентина, вы…

– Алексеевна, – перебила я.

– Хорошо, Валентина Алексеевна, вы знаете, кто ваш муж?

– Серов Николай Игоревич, историк, работает в хранилище, – пожала я плечами.

– Ошибаетесь.

Я насмешливо разглядывала эту дуреху. И даже не комплексовала. Я ведь ждала мужа, то есть уже и оделась, и накрасилась, и причесалась. Хотя дома я всегда хожу хорошо одетой. Никогда не понимала женщин, которые одеваются для улицы, а дома выглядят лахудрами. Живем-то мы с мужем, а не со знакомыми. Сейчас я смотрелась так же шикарно, как и Орланда. Только в другом стиле. Не топ-модель, но жена и мать. И смотрела на блондинку с легким превосходством. Это ж надо – так себя изуродовать! А главное – во имя чего? Моды? Пф-ф…

– Да неужели? И в чем же?

– Для начала – он не Серов Николай Игоревич.

– А кто? – ласково спросила я. Интересно, она психбольная или просто аферистка?

– Его зовут Серый Ник, – торжественно объявила Ольга.

Я кивнула:

– Хорошо. Пусть его зовут Серый Ник. Пусть его даже зовут Старый Ник¹, мне это безразлично. Что дальше? – Мне неожиданно стало смешно и захотелось поиздеваться над блондинкой. – Вы пришли сказать мне, что ждете от него ребенка или что он любит только вас?

Блондинка отчаянно замотала головой:

– Нет, нет!!! Все не так!!! Не перебивайте меня, Валентина Алексеевна, мне и так тяжело!

– Еще бы, – не удержалась я. – По вам сразу видно, что умственная деятельность не для вас.

Блондинка сверкнула глазами, но все-таки удержалась от грубостей и продолжила:

– Вашего мужа зовут Серый Ник, и он не историк! Он – колдун! Вэари!

Я кивнула еще раз, напомнив себе о китайском болванчике.

– Хорошо. А вы кто?

– Так вот, – продолжала блондинка, не обратив внимания на мой вопрос, – колдуны выбирают себе мир по вкусу, живут там, как обычные люди, иногда даже женятся. Но ни-ког-да не заводят детей! Ни-ког-да!!!

Меня невольно заинтересовал рассказ.

– Почему?

– Это долго объяснять! Но я попробую вкратце, тем более вы кандидат биологических наук и не должны быть такой идиоткой, как кажетесь.

Идиотку я ей спустила. Временно.

– Все вэари проходят нечто вроде инициации, – продолжала разглагольствовать блондинка. – В этот момент их генетический код стирается. Он уже не несет информации о самом человеке. Вы же знаете, вы наверняка читали, что спираль – это основополагающая форма Вселенной. Так вот, в момент инициации генетическая цепочка колдуна или ведьмы, с вашего позволения вэари, необратимо изменяется. Теперь она несет закодированное знание о Вселенной! Представьте себе яйцеклетку – с одной стороны нормальная ДНК, с другой – Вселенная в миниатюре! На первом же этапе они начинают распадаться. И яйцеклетка гибнет. Детей не получается ни при каких условиях. Это одна сторона. Наши ученые проводили эксперименты и выяснили, что может быть и по-другому. Во-первых, колдун может иметь ребенка только от другого колдуна…

Монолог начал действовать мне на нервы.

– А колдунья – только от другой колдуньи. Ну и извращенцы, – опошлила я.

– Не смейтесь! – вспыхнула Ольга.

– Да я и не смеюсь, я плачу…

Действительно, какой уж тут смех? Тут лечиться надо. Может, посоветовать ей знакомого психиатра? Нет, пока подожду. Посмотрю, как наша встреча пойдет дальше. Терпением и ангельским характером я не отличаюсь, так что, возможно, придется приглашать к блондинке не психиатра, а травматолога. Или вызвать сразу обоих? Пару недель на реланиуме – и ты как новый. А гипс, который придется ей накладывать после нашего общения, сыграет роль смирительной рубашки.

– Пойдем дальше. Возможен и третий вариант. Наше сообщество пополняется не только изнутри, но и извне. Кое-кто из людей способен пройти инициацию, но только если этот человек обладает врожденными магическими способностями. Но и тогда подобное очень сложно. Получается примерно у одного человека из миллиона. Это не преувеличение, а статистика. Поэтому в среде колдунов установлен строгий контроль размножения. Каждому колдуну и каждой ведьме назначается пара с учетом их магических способностей, физических, умственных и т. д. и т. п. И они должны родить не менее одного ребенка в тысячу лет. Мне уже шестьсот девяносто два года!

– Хорошо же вы сохранились.

Я ни на секунду не верила этому бреду. Колдуны, вэари, генетический код, контроль рождаемости… Вы лучше послушайте, что придумывают студенты для халявного получения зачета! После сессии такие убогие выдумки вас просто рассмешат.

– И я хочу, чтобы вы отпустили своего мужа! Отдайте его мне, Валентина Алексеевна!

Я фыркнула. Жалко девчонку. Такая молодая, а уже свихнулась. Но я недаром уже год воевала со студентами. И отлично знала, что с сумасшедшими спорить не надо. Достаточно подстроиться под их видение мира и неназойливо выкинуть из своей жизни к такой-то матери.

– Простите, а почему вы не хотите подождать? Вам около семисот лет? Прекрасно! Больше пятидесяти лет мы с мужем так и так не проживем, экология не позволит, вот и подождите. Для вас это не так и долго, а у меня будет свой кусочек счастья. Не так уж много я и прошу, верно?

– На вас мне плевать! – процедила блондинка. – Презренная смертная!

Интересно, почему она так разозлилась? Может, надеялась, что я сразу выгоню мужа из дома? А вот фиг вам! Ники мне самой дорог как память о наших безумных ночах и веселых днях.

– Тем более, – парировала я. – Проваливайте из моего дома и плюйтесь за порогом!

На «смертную» я решила внимания не обращать. На «презренную» пока тоже. Пока. Блондинка смотрела на меня с ненавистью, а я на нее – как на клопа в компоте. И противно, и компот жалко.

– Теперь я понимаю, что он в тебе нашел.

– Вы в лучшем положении, – начала злиться я. На часах уже без пяти семь, так где же Ники?! – Я смотрю на вас то же самое время, но искренне не понимаю, что хорошего можно найти в вас. Если мой муж должен сделать вам ребенка, вам придется подождать до моей смерти, лет этак сто.

Я не особо возражала, когда мой муж гуляет, но надеялась на его хороший вкус. Эта выдра была не в его вкусе, это точно.

– Вы мне не верите, – вздохнула выдра.

– Простите, не верю, – согласилась я.

– Но подумайте сами! Вы живете явно не на зарплату!

– Муж подрабатывает, составляя княжеские биографии для новых русских.

– Вы вместе уже два года, но у вас до сих пор нет детей!

– Вы не слышали о противозачаточных таблетках? Могу подарить вам учебник по сексологии и справочник по фармакологии.

– Чем же мне доказать вам, что это правда?!

– Вы – колдунья?

– Да. Я – вэари. Но мы не колдуем на глазах у других людей.

– Значит, вы врете. Я вам не верю. Проваливайте.

Глаза блондинки сверкнули.

– Хорошо! Но потом не сожалейте! Что вам показать?

Я огляделась вокруг. О!

– Будьте умницей, выстирайте магическим образом портьеры! А то я уже год собираюсь!

Блондинка открыла свою сумочку и извлекла из нее какую-то палочку. Ее она направила на шторы.

– Assertveeff! Lakessaart! Eesweferr!

По комнате пронесся ледяной ветер. С кончика белой блестящей палочки сорвался большой шар нежно-розового цвета. Он все рос, пока не достиг окна. И закрыл собой шторы. Мне показалось, что они как-то очутились внутри пузыря. Он держался еще две минуты, а потом с громким хлопком растворился в воздухе. Я подошла к портьерам. Возможно, это был только гипноз, но шторы оказались чистыми и пахли мятной свежестью. Я тут же распахнула окна. Запах мяты хорош, никто не спорит, но только в умеренных дозах.

– Теперь вы мне поверили? – спросила блондинка.

Я пожала плечами. Если честно, Гудини и похлеще трюки проделывал. Может быть, эта девица и правда маг, но что из этого следует? Что мужу надо устроить скандал – это первое. А чего он от меня такие новости скрывал?! И что она почему-то не может согнуть меня в бараний рог – это второе. А значит – фиг ей, а не Ники!

– Ну и что дальше?

– Когда к вам придет ваш муж, вы выставите его за дверь?!

– Не выставлю.

Блондинка захлопала глупыми коровьими глазами.

– Но мы же… вы же…

– Мы ни о чем не договаривались, – отрезала я. Кто бы она там ни была – Ники мой муж! Мой! И точка! – Вы продемонстрировали мне свои колдовские способности, но вам все равно придется подождать, пока я не умру.

– С каким бы удовольствием я вас прикончила прямо сейчас!!!

– Так за чем же дело стало? – Я и правда заинтересовалась. Нет соперницы – нет проблемы, так? А она решилась на беседу с «презренной смертной».

– Ник меня не простит!

– Ах, вот оно что! А что вы так на него набросились? Приспичило? Не с кем вам, что ли? Так купите вибратор! Могу вам адрес секс-шопа дать, мы с мужем туда частенько заходим.

Ольга побагровела. В сочетании с пергидрольными волосами это смотрелось ужасно.

– Ах ты…

Моя рука ласково погладила тяжелую вазу.

– Так кто я? Продолжайте, не стесняйтесь!

Блондинка мудро решила помолчать. Я улыбнулась нежно, как гюрза, которой отдавили хвост.

– Гуляйте отсюда, милочка, и не попадайтесь мне на глаза. А то я вас без всякого колдовства препарирую! У меня большой опыт, не рискуйте своим здоровьем.

Ольга с трудом успокаивалась.

– Валентина, вы еще не знаете всего!

– Неужели? – В моем голосе слышались раскаты приближающейся грозы.

– Дело в том, что накануне погиб один из самых сильных колдунов!

– И что?

– Теоретически наш с Ником ребенок должен получиться такой же силы, как и погибший. Число колдунов не должно уменьшаться, только увеличиваться! И поэтому Верховный вэари приказал нам в самый короткий срок зачать ребенка!

– А вы не думали об искусственном оплодотворении?

– На нас это не действует.

– Да, моему мужу можно только посочувствовать.

– Ваш муж отказался подчиниться Верховному вэари! – взорвалась наконец блондинка. – Он не желает изменять вам! Вам, однодневке, резиновой кукле, нелепой игрушке, прихоти!!! Из-за вас его заключили в темницу!

– Что-о-о?! – Вот теперь я разозлилась по-настоящему. – Какой-то козел арестовывает моего мужа за супружескую верность?! – Я посмотрела на блондинку. Ольга почувствовала, что я в ярости, и выставила перед собой волшебную палочку, но меня сейчас не остановила бы никакая магия. Я медленно сжала кулаки, чтобы не вцепиться Олечке в крашеные патлы. – Немедленно говори, как до него добраться! Я ему покажу, где раки зимуют! Я его в каждого рака носом потыкаю!! Я его по всем речкам проволоку! Лично!

Приступ ярости не проходил. Я схватила ту вазу, которую поглаживала минуту назад, и шваркнула в стену. Она разбилась, обдав Ольгу дождем осколков. Блондинка вздрогнула и съежилась в кресле, глядя на мой разгулявшийся темперамент. Вообще-то я мирный и очень дружелюбный человек. Даже слишком добрый! Я никогда не скандалю. Просто не умею этого делать. Я часто ставлю зачеты автоматом. У меня нет врагов. И я стараюсь никому не делать зла, но иногда… Иногда на меня накатывает такое! До сих пор это было всего два раза. Первый – когда меня в школе попытался столкнуть в грязную лужу один пацан. Ему удалось запачкать мое новое пальто, а потом я просто озверела. Изо всех сил я треснула его по голове портфелем, а потом пинками загнала в ту самую лужу. И только потом поняла, что завуч держит меня за руки и уговаривает успокоиться, а учитель химии поднимает паршивца из лужи и тащит в медпункт. Это было в третьем классе, и после никто не осмеливался меня и пальцем тронуть. Второй раз такое случилось в институте. Я возвращалась домой поздно вечером зимой. Нам выдали стипендию, и на нее мне следовало прожить еще неделю, пока из свадебного путешествия не вернется мама. Домой надо было идти мимо пустыря. Фонари не горели, и когда из темноты появилась темная фигура, я даже не испугалась. Сначала. Потом по ушам ударил мерзкий шепот. Что-то вроде: «Молчи, а то хуже будет!» Я даже не испугалась того, что мне заломили руку и потащили на пустырь. Но когда эта озабоченная сволочь начала отрывать пуговицы с моей шубки, а потом положила… положил мне руку на грудь, я не выдержала. Первый удар пришелся по яйцам коленкой. Второй – по ним же, но носком сапога. Потом началось сплошное избиение насильника. В общем, примерно через час я волоком притащила негодяя в ближайшее отделение милиции. За руку и по всем лужам мордой. Мало ли, вдруг его оправдают, а так ему будет ясно, что преступлению соответствует наказание. Опять же, не бросать его зимой в переулке? Мне не жалко, но замерз бы насмерть! Меня бы потом еще и засудили.

В милиции меня очень благодарили. За мальчиком оказалось три изнасилования, причем два из них с убийством. Список его повреждений, который мне потом показал следователь, включал семь сломанных ребер, полностью отбитые детородные органы, сломанную ногу, три вывиха и четырнадцать выбитых зубов. О количестве синяков я даже не спрашивала, и так ясно, что оно было трехзначным. «Неужели вы его сами? Без помощников?! Круто вы его! – поделился следователь. – С такими потерпевшими, как вы, и милиции не надо!»

И сейчас я впала в третий приступ бешенства. Верховному вэари можно было только посочувствовать. Я успокоилась почти сразу, стоило только вазе разлететься на кусочки, но бешенство не ушло окончательно. Оно схоронилось в глубине рассудка и готово было вырваться наружу, как только я встречусь с негодяем, который разлучил меня с мужем.

Я перевела дружелюбный взгляд голодного крокодила на Ольгу. Блондинка поежилась.

– Как мне найти вашего Верховного вэари?!

– Я не могу этого сказать!

Моя рука легла на вторую вазу.

– Не можете?!

– Погоди!

Я выразительно сомкнула пальцы на узком горлышке вазы.

– Ну?!

– Я могу сказать, где он будет в ближайшее время, но тебе это не поможет!

– Это мне решать!

– Через семнадцать дней по времени мира эльфов будет ежегодный слет волшебников. В мире Кастрелл, 4н-17а. Кас, по классификации эльфов.

– 4н-17а. Кас, мир Кастрелл, – повторила я. – Понятно. Значит так, мужа я своего не отдам, так и передай вашему Верховному волшебнику. И скажи, чтобы он не попадался мне на глаза лет пятнадцать. А то еще одним вэари, или как вас там, будет меньше. Гарантирую.

– Вы не знаете, о чем говорите!

– Зато я отлично знаю, что сделаю с ним при случае!

– Для того чтобы справиться с ним, да даже встретиться, вы должны стать волшебницей!

– Это так сложно?

– Да. Инициацию выдерживают немногие.

– Таких, как я, тоже мало. Как можно пройти инициацию?

Глаза блондинки засветились злостью.

– Я все расскажу тебе! Надеюсь, ты погибнешь! Тогда твой муж точно придет ко мне!

Я фыркнула:

– На твоем месте я бы не обольщалась. У Ники слишком хороший вкус. Интересно, он хоть раз переспал с тобой?

По кислой гримасе блондинки я поняла, что попала в точку. И сладко улыбнулась.

– Не горюй, мой муж – ответственный человек. Лет через двести ты его обязательно дождешься, если он до той поры не придумает, как отвертеться.

– Тварь!

– Все мы твари божии, – парировала я. – Но ты – особенно! Ладно, давай о деле. Что нужно для инициации?

– Найти книгу «Sapremiolanksis». У твоего мужа она наверняка есть. И отыскать там нужное заклинание. Называется «Инициатор». Прочитаешь – а дальше по обстоятельствам. Там узнаешь, что нужно делать.

Я кивнула:

– Это все?

– Все.

– Тогда – до встречи в мире Кастрелл. Поклон нижайший Верховному волшебнику.

Блондинка поднялась из кресла и пошла к двери. Но на пороге обернулась. Страх прошел, но взамен появилось желание сказать мне какую-нибудь пакость. Зря. После моего общения со студентами у нее не было шансов со мной справиться, тем более в словесном поединке.

– Надеюсь, наша встреча не состоится при жизни.

– Если вы на это надеетесь, то лучше вам не приходить на шабаш через семнадцать дней.

С этими словами я захлопнула за ней дверь и бросилась звонить на работу мужу. Сейчас кто-нибудь поднимет трубку, скажет, что Ники опять задержался на работе, я отчитаю его, а к завтрашнему дню забуду всю эту чушь, как страшный сон. Или буду рассказывать своим студентам, ради прикола.

К телефону долго никто не подходил. Потом трубку сняла Катя, одна из работниц архива.

– Кать, привет, это Вэл, – поздоровалась я. – Мой благоверный там далеко?

– А его вскоре после твоего звонка вызвали к заказчику! Он что, еще не приехал?

– Наверное, скоро появится! Ну, я ему холку намылю! Ладно, спасибо за информацию.

– Пожалуйста. Пока.

– Пока.

Я повесила трубку и задумалась. Что делать? Не скажу, что я так во все это поверила, слишком уж это… бредово, но вдруг? Любой русский человек – истовая помесь из христианина, язычника и атеиста. И я – тоже. Поэтому я оставляю двадцать процентов на всякий случай. Что же теперь делать? Пойти в кабинет к мужу и хорошо покопаться там. И если я найду эту клятую книгу, как ее там?! Я точно прочитаю заклинание. Никому я своего мужа не отдам! И тем более этой крашеной тощей кляче! Это же просто оскорбление для меня!

Я вспомнила, как мы познакомились с мужем. Это было два года назад. Я тогда пришла в библиотеку и поднималась по лестнице на второй этаж. А Ники спускался. И сильно задел меня плечом. Задел – и пошел вниз, не извиняясь. Я вцепилась в перила, чтобы не упасть. Потом, через пять ступенек, этот наглец обернулся.

– Простите, я вас толкнул.

– Ничего страшного, не стоит извинений, – вежливо ответила я. – Я уже плюнула вам на спину.

Он смешно вывернул голову, потом снял пиджак и рассмотрел его на свет.

– Вы врете.

– Зато теперь мы квиты.

Он улыбнулся.

– Если мы квиты, я могу пригласить вас на чашку кофе?

Я осмотрела его с головы до ног. Симпатичный. Высокий, светловолосый, голубоглазый, с длиннющими ресницами и великолепной фигурой. И отлично это знает. Вон как улыбается. Соглашусь – и сценарий известен заранее. Сперва чашка кофе, потом приглашение пообедать, потом – поужинать, а потом – проснуться и вместе позавтракать. Но я никогда не вписывалась в штампы.

– Простите, но вы не в моем вкусе.

Он ошарашенно захлопал глазами.

– Почему?

Я пожала плечами:

– Вы мне не нравитесь. Вот и все.

Наверное, я была первой, кто так разговаривал с ним. Потому что Ники выдал:

– Давайте я приглашу вас на чашку кофе и вы мне расскажете, что нужно сделать, чтобы понравиться вам?

Издевка просто вылезла из меня:

– Попробуйте избавиться от десяти килограммов тщеславия. Оставшихся пяти будет больше чем достаточно. А теперь простите, у меня дела.

Не знаю, как Ники нашел меня, но на следующий день он пришел в университет с цветами. Так продолжалось несколько недель подряд. Я злилась, потом мне стало лестно, потом мы начали встречаться, а потом, месяца через четыре, Ники сделал мне предложение и я приняла его. Оказалось, что он очень мил. Я защитила кандидатскую и стала писать докторскую. Ники сидел в архиве, от души копаясь в старых бумагах. Детей и правда пока не было, но какие, блин, дети в мои двадцать пять лет? Это же крест на свободной жизни! Фамилию я менять не стала, а муж не настаивал, так что я по-прежнему Ставрогина Валентина Алексеевна, кандидат биологических наук. Кто-то может удивиться: такая молодая – и уже кандидат. Но все просто. Мама у меня учитель биологии. За свою счастливую жизнь я сменила четыре детских садика и семь школ, так как мама обожала разъезжать по стране. При такой чехарде школ и программ знания тоже страдали. У меня было всего три пятерки – по русскому, по литературе и по биологии. И то – лишь за счет моей любви к чтению и патологической грамотности. Разбудите меня ночью и проведите диктант – и я уверена, в нем не будет ни одной ошибки. Ну и еще «халявные» предметы. Труд, физкультура… И обязательная двойка по пению. Если кому-то медведь просто наступил на ухо, то на моем ухе он точно станцевал «Лебединое озеро». Не могу взять ни одной верной ноты, хоть меня пристрелите. И когда мы переехали в очередной раз, я просто пошла в восьмой класс вместо седьмого. В восьмом классе пения уже не было – и это послужило главным аргументом. Так что в институте я оказалась в неполных шестнадцать. Хорошо, «на пять», я знала только биологию. Вывод напрашивался сам. Сперва красный диплом, потом аспирантура, которую я не стала затягивать, наша свадьба – и затем диссертация.

Ники, Ники, что же происходит вокруг нас?! Да ладно! Разберемся!

Я бросилась в кабинет. Наша трехкомнатная квартира делилась просто: гостиная, спальня, кабинет. Половину его занимали книги по биологии, половину – архивы Ники. По негласному уговору мы никогда не копались в чужих материалах. Это же просто отвратительно, когда кто-то порылся в твоих книгах и записях, убрал неизвестно куда все самое необходимое и сложил по ящикам стола рабочие материалы. А ты теперь, будь любезен, раскапывай! Ищи, как Шерлок Холмс! Я нетерпеливо расшвыривала бумаги и блокноты в разные стороны. Потом взялась за ящики письменного стола. Один из них был заперт. Я только фыркнула. Потом сделала несколько вдохов-выдохов, чтобы успокоиться, выдернула шпильку из волос и приступила к работе. Замок поддался не сразу. Я возилась с ним не меньше двадцати минут, сопровождая свои действия сочными заклинаниями на русско-татарском. Но стоило мне распахнуть ящик… Господи боже мой! Книгам, что лежали в нем, наверняка было не одно столетие. Пергаментные, рукописные, в переплете из телячьей кожи, украшенные камнями и тиснением. И с названиями на чужих языках. Я аккуратно вынимала их и складывала на столе в стопки. И в самом низу я нашла толстый черный том с нужным названием. «Sapremiolanksis». Мое счастье не знало границ. Вот сейчас я прочитаю это заклинание, как там его – Инициатор? – и…

Меня спас оглушительный телефонный звонок. Ники?! Меня вихрем снесло к аппарату. Нет, это оказался не он. Звонила мама. Сейчас она была в Америке, в Лос-Анджелесе, со своим пятым мужем, и чувствовала себя прекрасно. Погода в Америке стояла солнечная, бизнес шел отлично, но хотелось домой, в Россию.

– Не могу дождаться, когда увижу тебя и Николая! У вас все хорошо?

– Да, вполне. Может, отдохнуть поедем, куда-нибудь в лес, на турбазу. Так что не волнуйся, если никто не будет подходить к телефону.

– Хорошо. Мы, может, через месяц вернемся.

– Позвонишь мне, я вас встречу.

– Еще чего! Даром, что ли, Толик (мой пятый по счету отчим) всех этих дармоедов развел! С фирмы кто-нибудь приедет, не надорвется! Ну все, целую! Мужу привет передавай!

– Ты тоже. Пока.

– Бай.

Я положила трубку и потерла лицо, размазывая косметику. Звонок, слава Аллаху, спас меня от непоправимой глупости. Я бы сейчас прочла это заклинание – и что потом? Что бы со мной случилось? Я почти голая, нельзя же считать одеждой кружевное белье и полупрозрачный халат? Нет, надо одеться. И взять с собой самое необходимое. Не обязательно спальный мешок, но хотя бы зажигалку. А еще лучше – теплые носки и чего-нибудь пожрать. А вы как думали? Герои берут фамильный меч и копье, а умный янки – бутерброды с сыром. Потому как фамильный меч грызть не станешь даже при железодефицитной анемии.

И я занялась сборами. Опять же, это героям сказок легко и просто. Прицепил на пояс папину, а то и дедушкину железяку, взял лошадь – и поехал. А в жизни так легко не бывает. На переодевание и сборы ушло около получаса. Серебряный индийский браслет с колокольчиками запутался в джинсах, и я не стала выпутывать его. Любимая зеленая (маскировочная) футболка, свитер, коротенькая куртка, кроссовки, рюкзак с самыми необходимыми мелочами – и я готова к встрече со вселенским злом. Теперь надо проверить, все ли выключено. А то устрою пожар или потоп – вот веселуха будет! Никакой магии не надо! Соседи снизу меня тогда без колдовства за можай загонят. Еще не забыть две пары очков и контактные линзы. К сожалению, у меня плохое зрение. Дальнозоркость. Последствия сотен и сотен прочитанных книг. А что нам еще скажет этот фолиант? – Должен знать любой человек, что путь к полному овладению своими колдовскими способностями труден и опасен… если же готов ты рискнуть, прочти заклинание слово в слово и слушайся своего спутника…

Спутника у меня не было, но я все равно решила идти до конца. Своих мозгов хватит. Надела рюкзак, пригладила волосы, подергала шнурки на кроссовках и начала громко произносить непонятные слова. Вспышка огня озарила комнату. Пустота. Темнота.

Вэари

Человек, а точнее волшебник, которого Валентина знала как Ники или Николая, а все, кто обладал хоть малейшими колдовскими способностями, – как Серого Ника, сидел в роскошном кресле и мрачно смотрел на окно с изящными коваными решетками. «Железные решетки мне не клетка и каменные стены не тюрьма» – припомнилось давно забытое стихотворение. Блин, если автору они тюрьмой не были, значит, у него под рукой имелись напильник и отмычки! А что тут? Волшебник прекрасно понимал, что шансов выбраться у него ноль целых ноль десятых ноль сотых. Остальные доли – на божественное вмешательство, но на него вэари особо не рассчитывал – рылом не вышел для помощи свыше. Покои, в которых он сидел, были огромными. Одна спальня занимала площадь, равную их с Вэл квартире. И роскошно обставлены. Им такая роскошь и не снилась. То есть Ник мог в любой момент превратить скромную обстановку семейного гнездышка в нечто подобное, но зачем? Вэл при очень небольших деньгах и отсутствии специального образования сделала из их квартиры настоящий дворец. Торжество классики и вкуса. А здесь, хоть пол и ломился от антикварной мебели, но пышность и аляповатость резали волшебнику глаза. Но хуже всего было то, что он не мог отсюда удрать. Магия здесь попросту не работала – заклятия накладывали на века, и накладывали колдуны помощнее его. Сила тут тоже не поможет: решетки на окнах, дверь металлическая. Подкоп – и тот не сделаешь. Сиди и жди, пока не выпустят. А его не выпустят, пока не пожелает эта чертова дура Орланда! Ник сплюнул на чисто вымытый паркет. Эта кретинка вбила себе в голову, что он – мужчина ее мечты. Наверное, потому, что всегда вызывала у него изжогу. И спать с ней Ник не собирался ни при каких обстоятельствах! Ну вот, помяни черта! Хотя на черта Орланда не тянула. Как сказала бы Вэл – выдреныш. Мелочь. Ник окинул насмешливым взглядом появившуюся на пороге женщину в прозрачном пеньюаре. М-да, если она и надеялась выглядеть привлекательно, то зря. Ник вспомнил, как Вэл однажды обозвала таких девиц «суповым набором – кости и кожа, наверное, навар большой будет, жаль, проверить нельзя», и развеселился.

1.В Англии – одно из имен черта.