Czytaj książkę: «Подарок для лиса»
Корректор Ани Акопова
Дизайнер обложки Алина Мейр
© Галина Агафонова, 2020
© Алина Мейр, дизайн обложки, 2020
ISBN 978-5-4496-1000-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Исправлено по просьбе автора. 2019г.
Над книгой работала: Акопова Ани.
Пролог
От медленно догорающего костра, который согревал участников экспедиции, разносился хруст сухих поленьев и еловых веток. Профессор истории и геологии цивилизаций по внешним мирам Эдгар Нечаев смотрел на худенькую дочь и вспоминал свою жену. Как они похожи внешне, но есть ли твердость характера у этой двенадцатилетней девочки? Возможно, дочка не по годам взрослая, и знала несколько языков, в отличие от его жены Эллы. Та имела скверный характер, он любил её, конечно, но сильного влечения не испытывал, скорее была привычка. Всё будет хорошо, если дочь пойдет по его стопам. К нему подошел суховатый в теле старик и, косясь на девочку, загадочно спросил:
– Это твоё счастье? Красивая, точно принцесса.
Эдгар почесал переносицу и, пожав плечами, сухо ответил:
– Да. Только кому достанется такое счастье! Ты погляди, худышка, вся в мать, а почти взрослая, уже двенадцать. Старик присвистнул и отошел в сторону, снова косясь на белокурую девочку, которая рассматривала небольшие кусочки цветных кристаллов. Девчонка сидела на маленьком складном стульчике и не обращала ни на кого внимания.
Эдгар опять посмотрел на свою дочь и добродушно крикнул:
– Ну что, худышка, иди, насобирай ещё еловых веток, и давай там аккуратнее, не заблудись.
Девочка кивнула головой и весело пошла в сторону хвойного леса. Неожиданно она вспомнила, что нужно взять компас и вернулась в лагерь, что расположился на зеленой поляне, около проточной речушки. Стояли уже две недели, сотрудники занимались внешним порталом в малой точке леса и собирали пыль и пыльцу, оставшиеся после неожиданного его закрытия. Девочка прошла мимо палаток и около одной вдруг резко остановилась, услышав тревожный голос отца:
– Да нет… говорю же, Элла ничего не знает… да и дочь взял нарочно… послушай, я скоро приеду, и мы решим этот вопрос. Да… конечно… обязательно, когда исполнится двадцать, я вручу ее вам как подарок. Надеюсь, он будет рад. Хорошо… мне нужна эта сумма, мы приближаемся к цели. Господин Кронос, за девочку не беспокойтесь, обязательно… хорошо… жене большой привет.
Телефонный разговор закончился, мыском ботинка мужчина пнул несколько мелких камней и выругался:
– Вот черт, выдать дочь замуж за …о чёрт! Но как нужны эти деньги. Что же делать теперь, что скажет Элла?
Девочка осторожно отступила назад, она всё поняла и рассудила своим ещё детским, не окрепшим умом, нарисовав в воображении яркую картинку происходящего: её маленькая жизнь решена, и отец уже назначил ей с кем-то помолвку. Даже сотрудники иногда колко подшучивали над ней, и было обидно, что отец не жалел её, а мог пошутить и похлещи их.
Она бежала далеко в лес, по цветочному лугу, по траве, где стрекотали кузнечики, а голубизну неба не закрывало ни одно облачко. У старой сосны она на пару минут прервала свой бег и, облокотившись об неё, заплакала навзрыд. Ей было страшно и досадно, даже больно внутри, ей казалось, что её предали, но в чем смысл сего предательства она не могла понять, поскольку была слишком юной.
– Папа, папочка, ну почему, почему, ты продал меня за жалкие деньги? Всё расскажу маме! Как ты мог! – причитала она, размазывая слезы по красивому округлому лицу.
Плечи девочки судорожно дрожали, и слышалось монотонное и жалобное всхлипывание.
– Эй! Ты чего орешь так? Всю охоту испортила, – раздался мелодичный голос. – Такая взрослая, а воешь на весь лес.
Она с трудом разлепила опухшие от слез глаза и посмотрела в ту сторону, откуда прозвучал голос. На невысоком бугорке сидела черно-бурая лиса и пристально наблюдала за ней. Девочка моргнула длинными ресничками и вытерла ладошкой глазенки. Через несколько минут, вместо лисы девочка увидела юношу и резко села на корточки, шмыгнув носом. Парень, скрестив руки на груди, широко улыбаясь, откровенно рассматривал её, однако в его взгляде не было и следа оскорбительного пренебрежения, с которым на неё глядели соседские мальчишки. Даже ни единой капли похоти. Юноша был великолепен, как ангел. Он подмигнул ей, улыбаясь, спросил:
– И кто это нас обидел? Чего ревешь-то, красота?
– А ты… кто? Какое тебе до меня дело? Чего уставился?
Девочка смущенно смотрела на юношу, она почувствовала легкое тепло и приятное влечение к нему, он явно понравился ей, детское воображение стало рисовать яркие картинки: принц, явно принц, как в сказке.
– Ты из того лагеря, да? Давно наблюдаю за тобой, – махнул рукой в сторону палаток парнишка. – Ты такая красивая.
Девочка слегка улыбнулась и встала с коленок, вытирая слезы. Юноша крутился перед ней, выписывая разные кренделя, чтобы она не плакала, и тут девочка неожиданно широко улыбнулась и засмеялась. Парень остановил движения и посмотрел на неё более глубоким взглядом. На нём свободно сидела белая рубаха, и черные, из тонкой материи, штаны обтягивали его стройные ноги. А на шее висел кулон в виде когтя. Он пригнулся к девочке и, потрогав её пшенично-белокурые волосы, сказал:
– Когда стану постарше, то женюсь на тебе, и никто не обидит тебя, потому что нравишься мне. И поцеловал девчушку в лоб.
Девочка округлила свои глазки и удивлённо спросила:
– Чего ещё сказал? Я не собираюсь замуж и вообще никогда не выйду, ясно тебе? Почему ты меня целуешь?
Юноша, все так же улыбаясь, произнёс:
– Я же сказал, что ты понравилась мне, и от своего слова не отступлюсь. Принцам нельзя отказывать, а я принц.
– Вот ещё, чего придумал, – огрызнулась девочка. – Мне хвойные лапки надо собрать, а ты лезешь со своими поцелуями и разговорами.
Парень хмыкнул, а через несколько минут они вместе насобирали целую охапку веток. Когда они шли к лагерю, юноша остановился и, кладя руку на свою грудь, снова сказал:
– Ты будешь моей принцессой, обещаю тебе. Эх ты, капризуля.
Они ещё немного постояли, смотря друг на друга, затем неспешной походкой двинулись к лагерю…
1 глава
Странности мира
После того странного случая прошло десять лет. Девчушка давно выросла и… напрочь всё забыла! Теперь она жила с матерью, и нынешние жизненные проблемы были куда важнее, чем воспоминания.
К концу рабочего дня мне удалось привести в порядок всю документацию и отсортировать все фотографии девушек и парней, набранных в модельное агентство. Добравшись до дома, стоя у почтового ящика, медленно перебирала корреспонденцию.
«Так, письмо от папы, как всегда тонкий конверт», – вздохнув, покрутила в руках тонкую бумажку. Он в командировке со своей экспедицией, а маме надоело мотаться за ним по всему свету, и мы решили остановиться на юго-восточном побережье – в Лос-Анджелесе. Мама устала от такой жизни и одиночества. Переехав сюда, мы быстро адаптировались. Она работала известным косметологом в фирме «Эвотан1» и получала хорошие деньги, хотя вечно ныла, по поводу их отсутствия. Я закончила колледж, у меня началась, своя, взрослая жизнь. Вскоре приобрела на новом месте друзей, и появился парень, с которым встречалась уже полгода. Сказать, что люблю его, наверное, нельзя, пока есть только влюблённость. Настоящего и нежного чувства любви я ещё не испытала, да и некогда было, училась. И потом, меня раздражают парни, с повышенным вниманием к своей персоне и жуткой ревностью. Я оперлась о забор и начала просмотр писем.
– Так, это письмо от маминой сестры, тети Клариссы. Ой, что это здесь… о, это от Инги! Опять, наверное, про неудачную любовь пишет. Эх, сестрёнка! … Почитаем. О господи, такая кипа бумаг. Хм, счета за дом, телефон, так, так… – вслух рассуждала я, перебирая бумаги.
– Ого! Приглашение: учеба в институте фотографии и арт-дизайна? Ничего себе! – удивилась я, пытаясь развернуть важную бумагу.
– Юлиана, ты вернулась? Ну, что так долго возишься? Что ты застыла у почтового ящика, а ну, тащи всё сюда.
От недовольного крика мамы я вздрогнула и выронила всю кипу писем на землю. Быстро собрав их, поплелась до входной двери. Мама стояла в кухне и, глядя в окно, задумчиво спросила:
– От отца есть что-нибудь?
Я кивнула и поискала письмо от папы. А мама вдруг сказала:
– Как я устала от этой жизни. Ну, чего молчишь, что сегодня мрачная такая?
Протянула конверт матери, а она рывком выхватила его у меня и глубоко вздохнула. Я прекрасно понимала её – у меня был парень, подруга, есть с кем что-то обсудить. А вот мама, похоже, забыла, кто такие мужчины, и часто злилась. Папа редко приезжал, а найти кого-то на стороне крайне проблематично для моей матери. Она считает, что в клуб приходят, чтобы напиться, а она известный косметолог и портить свое лицо, вдыхая запах сигарет, и быть протухшей от спиртного нет смысла.
Мать быстро взглянула на меня и снова спросила:
– Ты сегодня какая-то странная, у тебя нет настроения или критические дни?
Я вопросительно посмотрела на маму и с недоумением произнесла:
– Ни то, ни другое. Устала очень и потом, мам, мне приглашение в институт прислали, учиться на фотографа. Это ведь моя профессия.
Мать небрежно бросила папино письмо на кухонный стол и, взяв ложку, молча стала мешать в кастрюле суп. Затем, повернувшись ко мне и поправив очки на носу, с видом серьезной училки, добавила:
– Лияша, кому нужна такая профессия в наше время. Ты хоть понимаешь, что я одна не потяну твой институт, пока отец лазает чёрте где, со своими научными проектами. Ты бы лучше определилась с датой и местом, где будем отмечать твой день рождения, ведь скоро двадцать два, а ты всё как ребенок.
Я дёрнула плечами и обиженно сказала:
– Мам, прошу тебя, не называй меня Лияша, не люблю прозвища. Я Юлиана, мама! У меня завтра выходной. Я имею право развлечься?
– Идёшь на свидание с Даниэлем?
– Представь себе, нет. Иду к подруге, давно не виделись.
– А что, если заедет Даниэль? Как мне отвечать ему, где ты и что?
Я подбоченилась и строго заявила:
– Мама, мне двадцать один. Я давно не ребёнок и спрашивать у тебя или у Даниэля разрешение, чтобы пойти погулять, не намерена.
Мать нервно фыркнула, затем глубоко вздохнула, а я бросила сумку и вышла на улицу, прихватив с собой письмо от Инги, деньги и телефон. Быстро идя к калитке, я крутила в руках свои письма.
После трёхгодичной учебы в колледже с уклоном на иностранный язык, хорошистка Юлиана Нечаева, наконец – то, его закончила и подала по электронной почте три заявления в престижные институты. И вот оно чудо, пришло приглашение! Вероятно, папа хотел, чтобы я пошла по его стопам, стала переводчиком или любителем раскопок во внешних мирах. Но, нет, я выбрала свою профессию, к тому же, очень её любила. У отца было странное хобби знакомиться с чудным народом, а меня это совсем не привлекало, хотя однажды довелось побывать в такой поездке. Из детских воспоминаний всплывали лишь обида и злость. Так давно это было, даже не знаю, сколько лет прошло, ничего уже не помню…
Я подрабатывала в компании «Фото-дизайн вашего лица». Ходила на курсы, а отец давал деньги на карманные расходы, и вуаля! Добилась все же своего. Моя работа, заключалась в том, чтобы искать красивых моделей среди молодежи, благо память меня никогда не подводила на интересные лица. Я посещала библиотеки, музеи, разные выставки и многое другое. Не такая уж я храбрая и талантливая, как моя подруга Валерия. Я такая, какая есть и точка. Что нас связывало с ней, понять не могу, она лебедь, а я, как гадкий утенок. Иногда моя школьная подруга Валерия Честер повторяла:
– У тебя глаз-алмаз, где находишь такие картинки?
– Да нигде, надо уметь их разглядеть, вот и все, – отвечала я. – Просто нравится мне это дело – фотографировать.
Неожиданно зазвонил телефон, прервав мои мысли. Я посмотрела на голубой экран моего электронного друга. О, чёрт, это же Даниэль, мой парень, нужно было перезвонить, как он просил, вечно меня контролирует. Старше на четыре года, а уже возомнил о себе. Нажав зелёную кнопочку, ответила на его звонок:
– Алло! Даниэль, все хорошо и потом…
Меня тут же перебили.
– Дорогая, ты должна была позвонить ещё час назад или что-то не так? Что молчишь? Юлиана, ты слышишь меня? Ты где сейчас? Я приеду и заберу тебя.
Я закатила глаза, вздохнула и быстро ответила:
– Даниэль, успокойся, со мной всё хорошо. Я давно пришла с работы, а теперь иду к Валерии. Дома буду часов в семь. Не волнуйся ты так. Увидимся, дорогой.
И отключилась. Уф. Сама назойливость отдыхает. Это уже пятый звонок. Не знаю, насколько моего терпения ещё хватит.
Я молодая девушка – только исполнится двадцать два, блондинка с волосами чуть ниже плеч и хорошей фигурой. Моему жениху нравятся мои крупные глаза и густые длинные ресницы. Даниэль говорит, что мои изумрудно-зеленые глазки очень выразительны, а при свете ночных фонарей, они кажутся ярко-желтыми, как у лисы. Да и мои пухлые губы тоже привлекают его. Даниэль считает, что идеальная женщина должна обладать привлекательной сексуальностью. До сих пор удивляюсь, что он во мне нашел? Тихонько хихикнув, улыбнулась сама себе.
К вечеру жара спала, легкий ветерок покачивает зелень листвы, и стало легче дышать. Я медленно шла вдоль проспекта, купив в ларьке стаканчик ванильного мороженого. Около прозрачной витрины с элегантной одеждой я немного задержалась, кружась вокруг себя, рассматривая подвенечные платья ручной работы. «Ну, а что, молоденькая девчонка и есть девчонка, даже возрасту своему не соответствую. Если бы Даниэль предложил выйти за него замуж, то, какая я была бы невеста? Наверное, глупая и несексуальная», – подумала я, слегка обхватывая губами сладкое мороженое. Покрутившись вокруг себя и осматривая в стекло витрины фигуру, выяснила, что ничем не отличаюсь от наших тощих вешалок. Хм. Никудышная модель. Я поморщилась, вздохнула и пошла дальше.
Так, к Валеркиному дому нужно перейти дорогу и, пройдя несколько шагов, свернуть за угол. Подождав немного, я пошла, и тут опять зазвонил мой телефон. Попыталась его достать, но мешало мороженое и то, что я переходила дорогу.
«Вот ведь досада, подруженька, ты, как всегда, не вовремя», – вслух утвердила сама себе.
Неожиданный визг тормозов заставил меня обернуться и прервать действия. Водитель резко затормозил, а я ударилась о его бампер. Выругавшись, поднялась с асфальта и пошла дальше, даже не обернулась. Водитель истошно орал ругательства, а я, найдя телефон, дрожащими пальцами пыталась набрать номер подруги. Тьфу, руки трясутся. Надо куда-то присесть. Так, вот и лавочка впереди; я быстро уселась и тыкала пальцами в телефон. Но он как нарочно молчал. Я разозлилась и огляделась по сторонам, на дороге столпились люди, скорая, полиция. Наверное, что-то случилось…
Пойти посмотреть? Может, помощь кому-то нужна. Громко кричала женщина, что сбили её любимого пса. Я нервно хихикнула и подумала: «Ну, надо же, общество защиты животных собралось, псину сбили, а как же я?»
Неожиданная яркая вспышка ослепила меня, заставила заморгать, и прикрыть рукой лицо. Мгновение, и реальность моего мира исказилась. Секунда, и все пришло в норму. Из ярко-голубого марева вышли два странно одетых парня и такая же девушка. Они подошли ко мне. «На улице лето, а они одеты в маскарадные костюмы похожие на средневековые. Снимают кино, видимо, а я попала в массовку, ух ты!», – подумала я, разглядывая незнакомцев.
Брюки парней были из тонкой чёрно-землистой материи и подчёркивали их длинные мускулистые ноги. На поясе широкий ремень с массивной серебряной бляхой со странными буквами. К поясу с двух сторон прикреплены кинжалы в ножнах. Поверх небрежно расстегнутых на две пуговицы атласных рубах, коричневые жилетки по вороту отороченные мехом, край которого свисает на грудь мелким лисьим хвостиком. Один из них был блондин, а вот кончики его волос имели красный цвет, торча ёжиком. Взгляд наглый и жутко похотливый. Раскосые глаза парня, излучали красноватый свет и зорко следили за моими движениями.
Я улыбнулась и посмотрела по сторонам. Интересно, почему их никто не видит? Это что, какая-то клоунада или же кино? Блондин почесал одним пальцем переносицу, поднял правую ногу, и поставил рядом со мной на лавочку. Облокотившись одной рукой о колено, улыбаясь, произнес:
– Ты Юлиана Нечаева? Отвечай быстро.
И потрогал моё лицо рукой, одетой в рваную кожаную перчатку с открытыми пальцами. Я резко отстранила его руку.
– Ну, я, чего надо? Кто вы такие? – поспешно спросила я, все еще оглядываясь по сторонам.
Блондин кивнул головой стоящей рядом девушке и хихикнул:
– Дерзкая! Как думаешь, Дарсиэта, ему понравиться? Если нет, то будет моей.
Теперь я внимательно поглядела на девушку. Она была жгучей брюнеткой, в отличие от парней, её волосы убраны в высокий хвост. Серьги в её ушах напоминали лисьи лапки. Крупные карие глаза с бархатными ресницами, были похожи на глаза куклы. Вздернутый маленький нос постоянно морщился и вдыхал воздух около меня. Ровной формы губы, были окрашены в красную помаду. На девушке был надет чёрный костюм и высокие сапоги ботфорты, а на поясе болтался блестящий клинок.
Девушка фыркнула, сложив руки на груди, с сарказмом ответила:
– Брайд, я не собираюсь разглядывать чужеродную невесту, понял? Да и сомневаюсь что-то, не такая она и красавица, плоскодонка.
Блондин выпрямился и, подошёл к девушке, лизнув её в щеку, загадочно произнёс:
– Ты его ревнуешь к ней или злишься, что не выбрал тебя? Так я его заменю.
– Да пошел ты, забирайте её, и пошли отсюда, – злобно процедила девушка.
Я вытаращилась на странную троицу и озадаченно моргала глазами. Блондин больно уцепился за мою руку и поднял с лавочки. Скривившись от боли, я упёрлась ногами в землю, и истошно заорала:
– Эй! Эй! Что происходит? Я никуда не пойду, отпусти меня сейчас же!
Блондин внезапно остановился и понюхал мои волосы, затем серьезно сказал:
– Не пойдешь с нами, он придет за тобой сам. А ну, давай, шевели ногами.
– Я не могу, у меня мама есть, у меня парень есть. Да, в чем дело-то? – орала я и брыкалась руками и ногами.
Парни, подхватили меня под локти, и втянули в какую-то яркую дырку параллельного соединения. Сознание помутилось, и к горлу подступила горькая тошнота.
– Господи, помоги мне, – крикнула я отчаянно в пустоту.
Окружающая реальность воспринималась мной неадекватно: толи сон, толи явь. «Где это я? – беззвучно спрашивала себя. – На съемках плохого кино? Ну какая сцена сейчас разыгрывается?»
Меня втащили в странную комнату; внутри ещё сильно мутило от такого перехода в миры. Парни одним рывком бросили меня в мягкое кресло. Находившиеся в комнате люди притихли и разом уставились на меня. Я разлепила глаза, сглотнула комок в горле и с интересом огляделась вокруг. На стенах висели портреты необычных людей в лисьих шубах, а одну из стен украшало разного вида оружие. Так, видимо, это комната отдыха или оружейная палата? Наверх из холла вела широкая лестница. Я потёрла ноющую от боли руку. Блондин, что схватил меня за руку, рассматривал с головы до ног взглядом хищника. Второй ловец, парень, чьи рыжие волосы с зачёсом назад, крупной волной спадали на плечи и открывали высокий лоб, с брезгливостью посмотрел в мою сторону и спросил:
– Брайд, это и есть невеста Алана? Какая-то она странная и худая. Почему, он не выбрал себе девушку из нашего круга?
Во взгляде рыжего читалось недоверие. Его глаза, с радужкой желтого цвета, напоминали глаза зверя. Крупные сочные губы, широкий нос и густоватые дугообразные брови хорошо сочетались с округлым волевым лицом. Мне стало как-то жутковато, и я вжалась в кресло. Блондин, Брайд, поморщился и снова сказал:
– Ты же знаешь, Филл, у Алана, всегда был оригинальный вкус. Посмотрим, что его мамочка, Шарлин, скажет. Эй, ты, как там тебя, Юли… Юли-а,…а, точно Юлиана! Ну, Юлиана, ты теперь невеста нашего Алана.
И они оба захохотали в голос. «Что здесь происходит? Спектакль, который искренне исполнялся для неё или кого-то ещё? Может, это ритуал – назначить невестой и… о, боже! Изощренные игры сумасшедших людей, точно!»
Сидевшие в креслах парни и девушки открыли рты, и я тоже. Сухость в горле заставила прокашляться. Поочередно оглядывая всех присутствующих, нервно спросила сидящих парней, моих ловцов:
– Это… что, шутка такая? Я не могу, у меня есть уже парень, Даниэль, и потом,…боже мой, я вообще где? Может, в каком-то театре? А, ну да, пригласили, как фотографа. Ну, так бы и сказали сразу. Зачем так издеваться изощренно? Невеста какая-то…
Облокотившись о мраморные стены холла, парни засмеялись, девушки, разглядывающие меня, брезгливо фыркали. Некоторое время все сохраняли молчание, каждый думал о своём, и минуты казались мне протяжной вечностью. Тишину нарушил парень, одетый в такой же костюм, что и другие, только на груди висел медальон со странными буквами, как на пряжке пояса. Он появился в холле со стороны входной двери. Каштановые волосы у парня стояли ёжиком, а раскосые глаза сверкнули желтым светом в мою сторону. Ноздри прямого носа чуть раздулись и втянули воздух. Густые брови согнулись в небольшую дугу, а тонкие губы расплылись в широкой улыбке. На щеках парня появились чуть заметные ямочки. Он хмыкнул и подошел к ловцам, сжав кулак, поприветствовал их братанием.
А затем спросил, внимательно оглядывая холл первого этажа:
– Ну что, привели невесту, где же она? Дайте взглянуть на эту прелесть. Куколка, ты где?
Блондин, сидевший в кресле положив ногу на ногу, смеясь, показал на меня пальцем. Он почти простонал, корчась от смеха:
– Вот это чудо, видишь, Майк. Она такая странная, просто кошмар.
Шатен обернулся, и его лоб покрылся испариной. Он вытаращил глаза и с презрением в голосе произнес:
– Вот это существо? Это… ты и есть невеста? Вот ведь, ну дела. Алан идиот или слепой?
Он подошел ближе, и оперевшись на подлокотник кресла понюхал меня. Затем вытянул шею и, зажмурив глаза, томно вздохнул и медленно произнес:
– Девочка, ты чудо, вкусненькая, и я… – он млел какую-то секунду, стоя около меня. – Офигенный запах, это невозможно. Он не устоит перед ней. Чёрт, все только ему и достается.
Я подняла ноги и вытянула руки, закричав:
– Не трогай меня, да уйди же ты, отойди от меня!
Шатен потянулся, глаза его ярко сверкнули. Мне показалось, что я у вампиров, какие все странные, то ли люди, то ли нет. Закрывшись руками от этого парня, я заорала, уже реально пугаясь происходящего. Шатен нагнулся ко мне и снова втянул воздух около меня, причмокивая губами. Я вжалась в кресло и завизжала во весь голос:
– Мама, мамочки, ай, ай, уйди же ты, вот идиот, отойди от меня!!!
Меня била нервная дрожь. А парень резко встал, когда прозвучал громкий властный голос, откуда – то со стороны лестницы:
– Майк, тебя же просят, отойти, что за приём, вы тут устроили? Брайд, я же просил привести её в мою комнату или ты забыл?
Блондин хмыкнул и, хихикнув, отвернулся в сторону. Стоящие возле стены, и сидевшие в креслах девушки и парни, небольшими группами поспешили на выход из холла. Осталась та брюнетка, что забирала меня с парнями. Я хлопала глазами и смотрела на высокого широкоплечего парня, одетого в черные обтягивающие брюки из кожи, белую рубашку и зеленый жилет. На плечи его, была накинута бежевая накидка с мехом черно-бурой лисы по всему вороту. Он спустился по лестнице и подошел ко мне, протянув руку. Я смотрела ему прямо в; раскосые карие глаза, радужка которых излучала красно—коричневый свет. Парень тоже пристально смотрел на меня. Черные волосы его легко спадали на плечи и чуть струились вдоль висков и лба. Губы были сочного алого цвета, они напоминали форму мягких подушечек. Сразу возникло желание потрогать их или впиться губами, попробовать на вкус.»
Вот черт, одна ерунда лезет в голову, бр-р», – я замотала головой в разные стороны и закрылась рукой от пронизывающего взгляда. Он широко улыбался, а мне надоел этот маскарадный спектакль, и я отвернулась, поджав под себя ноги, вжимаясь в кресло. Парень выпрямился во весь рост, опустив протянутую руку. Затем он повернулся и сказал оставшимся в комнате:
– Я вижу испуг на её лице, чем вы её так напугали? Неужели, нельзя было ей рассказать?
Брюнетка, фыркнув, налила в стакан воды из графина, что стоял на столике между креслами, и проговорила:
– Нам сказали только доставить её в академию. А дальше твоя задача, рассказывать ей на ночь свои сказки.
Молодой брюнет в лисьей накидке хмыкнул и ласково ответил девушке:
– Дарсиэта, ты ревнуешь меня? Ну так терпи, твоё время прошло. Будь ей подругой, солнышко.
А шатен скептически добавил, глядя на меня:
– Ты хоть понимаешь, она даже не из нашего мира. Алан ты в своём уме? Как такое подобие можно назвать невестой?
Я ойкнула, прикрыв ладонью рот. На моём лице выразилось откровенное изумление и полная растерянность. Дарсиэта звонко засмеялась и повернулась к брюнету:
– Алан, боже мой, она ещё и трусиха. Ну и невеста. Клан узнает, и что делать будешь?
Я расширила глаза и, посмотрев на новоиспеченного жениха, произнесла:
– Тебя зовут Алан? Алан… невеста Алана?! – повторяла я имя и смотрела на парня в меховой накидке.
Он медленно повернулся на пятках и с улыбкой на устах снова посмотрел на меня. Майк засмеялся и схватился за голову руками. Рыжий парень, Филл, что сидел в кресле напротив меня, закинул ногу на ногу, и твердо спросил:
– Алан, что она делает, заучивает твоё имя или от радости сошла с ума? Я уверен, клану дура не нужна.
Я вскочила с кресла и обвела взглядом парней и девушку и, уперев руки в бока, злобно рыкнула честной компании:
– Так, ну хватит, а ну, быстро объяснили, что тут за театр комедии! Что за ерунда, какая ещё невеста? У меня парень есть и мне домой надо. Вы кто такие? Что ещё за дела? Я фотограф и замуж не собиралась. Вам ясно?
Брюнет в меховой накидке ехидно произнес :
– Какая дерзкая, ты мне уже нравишься. Так ты ничего не знаешь? Ну, ничего, у нас с тобой все ночи впереди до церемонии. Попробую объяснить.
Я хмыкнула и серьезно сказала:
– Какие ещё ночи? Ты дурак или как? Я даже не знаю тебя, и знать не хочу. Ещё чего придумал – ночи! Да сейчас, ага!
Брюнетка радостно оживилась и, флиртуя с красавцем в меховой накидке, ответила, обхаживая парня:
– Алан, а может, я её заменю? Ты видишь, она не хочет. Может, девушку отправим в её мир?
Брюнет вздохнул и серьезно сказал:
– Нет, она передумает, я знаю, а если хочешь, тобой может заняться Майк.
Майк мгновенно подскочил к девушке и лизнул ее щеку. Я скривилась, а в голове пронеслось: «Тьфу, ну и приветствие, вот же. Зачем он её облизывает, что это значит? Может, такая ерунда и меня ждёт? И почему этот Алан утверждает, что я в другом мире?» Я припустила к входной двери, но, красивый брюнет преградил мне путь. Алан не сводил с меня глаз. Его радужка приобрела почти красный цвет, чувствовала кожей, что он злится. Услышав подлый смешок за спиной, я медленно обернулась. Брайд уставился на меня похотливым взглядом и, подняв брови, с завистью в голосе, произнес:
– От Алана еще никто не убегал. Так что подумай, детка, невестушка…
Его слова заставили меня вернуться назад и сесть в кресло. Я сложила руки на груди, наклонила голову к коленям, размышляя: «Хорошо, сейчас Даниэль позвонит маме, они вызовут полицию, меня найдут и заберут из этого дурдома. Ну, надо же, невеста какого-то странного парня. Вот чёрт, жених хренов.
Еще утром ничего не предвещало таких изменений в моей жизни. Но теперь… как же вернуться обратно?».
Положение казалось безвыходным: стоило мне попробовать ни о чем таком не думать, как в голову полезли мысли, одна ужасней другой: моя фантазия порождала вампиров, которые готовы были превратиться в настоящую реальность. Меня охватила паника и внутреннее волнение, я зажмурилась, уткнулась лицом в колени, и расплакалась. Алан, подошел ко мне. Рывком стянул меня с кресла и обнял, сильно прижимая к себе. Я вздрогнула и ойкнула так, что брюнет, вдыхая воздух вокруг меня, шепнул:
– Будешь возмущаться, кривляться или кричать, флюиды, что ты разбрызгиваешь по всему периметру комнаты, когда злишься, разойдутся на многих здесь претендентов. Пока ты со мной, ты под защитой. Не будет меня, и всё, детка. Потерпи три месяца, что нам осталось до брачной церемонии. А дальше посмотрим, на что ты годишься.
Я ударила парня по рукам и, выворачиваясь из его объятий, со злобой прошипела:
– Да кто ты такой? Какое ты имеешь право, касаться меня. У меня есть жених, и он меня скоро заберет.
Брюнет хмыкнул, все так же держа меня в объятиях, и с усмешкой спросил:
– Да ладно? Правда есть парень? Жених говоришь? Так я устраню всех, кто встанет у меня на пути, поняла? Разве я хуже?
Радужка его глаз вспыхнула ярким светом, на короткий миг парень пришёл в некое замешательство.
– Неужели ты всё забыла, у тебя правда есть парень? – с прищуром в глазах спросил Алан и неожиданно чмокнул меня в нос.
Выкрутившись из его рук, я плюхнулась в кресло и закрыла голову руками. «Боже, это какая-то секта, они ненормальные. Что скажу матери, если вернусь? Она сойдет с ума. Алан очень красивый, но такой гордый и наглый», – мысли играли в салочки в голове, не давая покоя. Я плакала, тихо всхлипывая.
Сколько так просидела, не знаю, но подняв голову, оглядела пустую комнату мокрыми от слез глазами. Куда все ушли? В животе буркнуло и защемило. Мой желудок страдал от недостатка нормальной пищи, чашка кофе и одно мороженое, не дали ощущение сытости. Медленно, на подгибающихся ногах, я встала с кресла и пошла вверх по лестнице; сколько прошла по коридору, не помню. Дёрнула ручку двери и вошла внутрь. Пошатнулась, от усталости и голода, и еле доползла до огромной кровати. Не помню, что было дальше, но падая на неё, провалилась в небытие глубокого сна.
Странный день подошёл к концу. Юлиана лежала на боку в широкой кровати и тихо постанывала, то ли от боли, то ли от голода. Уже далеко за полночь в комнату вошли две чёрно-бурые лисы и уставились на спящую бледную девушку. Мать и сын, не понимая, что же делает молодая девушка в спальне у мужчины, уставились друг на друга. Темперамент своего наследника, рыжая плутовка знала очень хорошо, слухи быстро расползаются по академии. Она одобряла поступки сына, ведь секс с девушками мать считала простым развлечением. Кто же откажет такому красавцу мужчине? В этом параллельном мире у клана Оборотных лис были свои устои и законы. И мужчина подчинятся женщине, наложнице или жене не обязан. В его планы входило обеспечить семью и подчиняться правилам боя и помощи людям из «живых» реальных миров. Так сказать тайная академия, организация воспитывающая помощников для зачистки от нечестии. Наследнику клана приходилось еще жестче. Терпеть капризы женщины и полностью подчиниться ей – значит обломать волю и заклеймить себя позором перед кланом, но если мужчина выбрал себе женщину, на нее не должен позариться никто из клана – это табу. Большое значение уделяется соответствующим меткам, видимые зорким глазом старейшинами клана. А что если это женщина наследного принца…
