Czytaj książkę: «Праведный гнев»

Глава 1

За окном было пасмурно, лёгкий ветер небрежно играл с жёлтыми листьями, то подкидывал их вверх, то снова опускал на землю. Людей было немного, и те шли, быстро опустив головы, с единственным желанием добраться скорее до дома.

Мартин Дэвидсон очень хотел бы к ним присоединиться, но, увы, его работа ещё не была завершена. Он встрепенулся, сидевший напротив человек внимательно смотрел на него и, кажется, чего-то ждал. Ах, да он ждал, когда психолог продолжит начатую, но не доведённую до конца мысль. Покопавшись в памяти, Мартин вспомнил о чём говорил и, для того чтобы вернуться к теме, повторил последнее предложение ещё раз.

– Большинство психологических проблем возникает по вине родителей.

Сказав это, Мартин Дэвидсон взял с газетного столика стакан, и, сделав несколько глотков, продолжил:

– Увы, но большинство проблем возникающих с психикой, так или иначе, связаны с детскими травмами. Даже если ребёнок живёт в максимально комфортных условиях, даже если родители стараются всегда поддерживать его и лишний раз не ругать, всё равно найдётся что-нибудь такое, что станет для него травмирующим опытом.

Мартин замолчал и внимательно посмотрел на своего пациента. Мужчина средних лет, взгляд загнанный, то и дело бегает вокруг по кабинету, и излишне долго задерживается на часах. Сразу видно, что ему некомфортно, и он не хочет здесь находиться.

– Чарли, – при звуке своего имени мужчина посмотрел на Мартина, – скажите, кто заставил вас прийти ко мне, жена?

– Заставил? – Чарли немного испугался, но постарался взять себя в руки, – С чего вы взяли доктор, я пришёл к вам сам, у меня ведь есть проблемы так? Их надо бы решить поскорее.

Немного помолчав, он добавил:

– Да и нет у меня никакой жены совершенно, да и не влюблялся я никогда, кроме одного раза…

– А вот это уже очень важно, – Мартин перебил своего пациента, – вы ведь живёте с родителями да, Чарли?

– Верно, док. Уже тридцать шесть годков как.

Чарли невесело усмехнулся. Мартин понял, что дело сдвинулось с мёртвой точки.

– Что ж, наверное, за столько лет жизни бок о бок, у вас с ними накопилось множество конфликтов?

Чарли сморщил губы, ещё раз глянул на часы, глубоко вздохнул, взял стакан, отпил, поставил и нехотя ответил на вопрос:

– Я человек неконфликтный. Знаете, док, я ведь спокойный и жизнь моя спокойная, я, как это говорится, плыву по течению, во. Мне от конфликтов плохо становится, я нервничаю, слишком сильно переживаю, места себе не нахожу. Того они меня сюда и сунули.

Чарли осёкся, он не хотел этого говорить. Не хотел раскрывать доктору, что кто-то заставил его прийти сюда. Он хотел выставить это как свой собственный обдуманный поступок, а вышло…

– Как всегда, – выдохнул Чарли.

– Извините, что как всегда?

– Да вечно я всё порчу. Хотел, чтобы меня воспринимали всерьёз, но опять не вышло.

– Чарли поверьте, я…

– Вы были правы, док, – Чарли, было, осёкся за то что перебил Мартина, но доктор кивнул и он продолжил, – меня заставили сюда прийти родители. Они, мол, говорят, что я слишком пассивный, цели в жизни у меня нет, живу с ними, никак не съеду, уже им надоел, и вообще мне жениться пора, и внуков бы повидать, но вот какой-то я не такой.

Наконец воздух в лёгких у Чарли закончился и он замолчал. Над кабинетом повисла тишина, периодически нарушаемая жужжанием мухи, которая, видимо, залетела в кабинет вместе с Чарли.

– Вот мы и подобрались к проблеме, – немного подождав, пока пациент успокоится после своего энергичного порыва, сказал психолог, – родители выставляют всё так, будто в том, что вы такой, как они там сказали: «пассивный» и прочее виноваты вы сами. Однако это совсем не так. Вспомните Чарли, не подавляли ли вас в детстве? Не было ли таких ситуаций, когда вам говорили: «Оставь, испортишь!», «Лучше я сделаю всё сама», «Никогда из тебя ничего путного не выйдет», «Мы сами знаем, как тебе будет лучше»?

Чарли на минуту задумался, ответил неспешно:

– Не знаю, док. Они же мои родители, они старше, больше моего знают, как жить нужно в этом мире. Я ещё не готов без них…

– А ведь это именно то, что вам и нужно! Вам нужна свобода Чарли, нужно попробовать пожить отдельно. Пусть сейчас вы и не признаёте, но на это у нас ещё будут следующие сеансы, но родители вас, вероятно, излишне опекали и не давали толком вам думать своей головой. Из-за этого вы такой нерешительный, вы боитесь нового и поэтому не решаетесь развивать себя и свою жизнь.

Мартин наклонился вперёд и дружески похлопал своего пациента по плечу.

– У вас есть проблема Чарли, но мы вместе её решим, всё в порядке. Я помогал людям выйти и из более сложных ситуаций. Неважно, чьим было решение прийти сюда, главное, что вы здесь и что теперь мы будем работать над вашей ситуацией и исправлять ошибки прошлого.

Чарли смутился, по его лицу было видно, что он не привык так откровенничать с незнакомыми людьми, да, и в принципе, откровенничать с кем-либо.

– Спасибо, док, – только и сказал он, – я верю вам и вашим словам.

– Вот и славно, Чарли, вот и славно.

***

Через час с небольшим сеанс был окончен и психолог доктор Мартин Дэвидсон, проводив пациента, по заведённой уже давно привычке подошёл к небольшому шкафу, открыл средний ящик, достал полупустую бутылку коньяка и, немного плеснув её содержимого в бокал, вернулся обратно в кресло.

Работа с чужими травмами изматывала. Он копался в головах своих пациентов механически, выявляя проблемы и пытаясь настроить их жизнь на позитивный лад. Большинство проблем возникало в детстве, кто-то получал психологические травмы в уже более позднем возрасте, но таких было в разы меньше.

Детство, сладкое время грёз и мечтаний. Мало кто знает, что именно в это время и складывается психическое здоровье человека. Как много людей были бы сейчас живы, если бы родители с большим вниманием относились к своим детям. Вероятно, маньяков не было бы и вовсе.

Мартин отогнал ворвавшиеся в голову мысли. Хватит и того что он обсуждает это с утра до ночи со своими пациентами. Немного поплескав янтарную жидкость из края в край, он с лёгкостью опрокинул её в себя, сглотнул, поморщился и, поставив опустевший бокал на столик, медленно поднялся и направился к выходу.

Улица встретила доктора Дэвидсона сонмом различных звуков и осенней прохладой, что хоть ещё и не норовила пробрать до костей, но уже напоминала о том, что зима не за горами. До его жилища было минут двадцать неспешной ходьбы и Мартин решил, что сегодня он не прочь пройтись.

Думая о своём, он постепенно переходил с улицы на улицу и когда уже до дома, милого дома, где горячий чай, не менее горячая ванна и мягкая постель, оставалось совсем немного, он услышал приближающиеся сзади шаги.

Время было позднее, но доктор Дэвидсон не был пугливым человеком, чтобы не мешать явно торопящемуся прохожему (а улочка была очень узкой), он отошёл немного в сторону, остановился и начал делать вид, что его сильно заинтересовало небо. Шаги приближались всё ближе и ближе, наконец, Мартин ощутил лёгкое дуновение, вызванное подходящим к нему человеком. А потом доктор почувствовал удар и резкую боль в затылке.

Шок, паника и недоумение отразились на его, давно небритом лице, а его мозг, толком не успев понять, что же произошло, резко выключился. Мартин Дэвидсон потеряв сознание, рухнул на землю.

***

Рэнди Майерс проснулся в холодном поту, отдышавшись, он сел в кровати и приходя в себя, стал возвращаться к реальности. Делал он это медленнее, чем хотел, мысли мешались в ещё сонном мозге, и приснившийся кошмар казался явью.

– Дорогой, что случилось? – раздался рядом женский сонный голос

Рэнди вздрогнул от прикосновения тёплой руки к своему плечу. Но тут же успокоился, это была всего лишь Хелен.

– Всё хорошо, милая, просто кошмар приснился, – Рэнди мягко улыбнулся и, погладив девушку по волосам, лёг на подушку.

Хелен заснула через пару минут. Он продолжал гладить её светлые волосы и тихо про себя радовался тому, что эта девушка появилась в его жизни. Сам же сомкнуть глаз он не смог ещё долго. Хорошие и приятные мысли вскоре ушли, обнажив всю мрачность приснившегося ему образа. Окровавленные ножи на белой простыне, и смеющийся дьявольский голос, который так и лез из самых недр истинного кошмара – явно недобрый знак, не сулящий ничего хорошего…

Когда утром детектив Рэндалл Майерс собирался на работу, его тревога нарастала всё сильнее и сильнее. При Хелен он не подавал виду, но морально готовил себя к тому, что сегодня может произойти что-то нехорошее. Однако за завтраком его молчаливость и настороженность всё же сдали Рэнди Хелен с потрохами.

– Милый у тебя всё в порядке, ты какой-то бледный и выглядишь встревоженным, что случилось?

– Не хочу показаться тебе параноиком, но меня немного напрягает приснившийся сегодня сон.

– Сон? – Хелен удивлённо посмотрела на своего возлюбленного, – Ах, да я припоминаю, что ты ворочался во сне. Но Рэнди, неужели ты веришь во всю эту чушь про вещие сны?

Рэнди невольно улыбнулся, работая в больнице, Хелен была самым явным из всех возможных скептиков. Она видела смерть и считала, что ничего в ней нет мистического – вот человек был, а вот его уже нет и всё тут. С этим Рэнди был согласен, мысленно выпуская пулю в лоб очередного ублюдка, изнасиловавшего девчушку четырнадцати лет. Решившись сделать это, он тоже ни на минуту бы не задумывался о мистике.

– Просто он был слишком ярким, а ты же знаешь, как я отношусь к ярким образом, они врезаются в мою память, и то и дело возникают, когда их особо не ждёшь. Всё утро сегодня проявляются перед глазами.

Хелен встала со стула, быстро подошла и легонько приобняла Рэнди за шею, он развернул голову и их губы встретились в долгом и нежном поцелуе.

– А теперь? – отстранившись, кокетливо промурлыкала девушка, – Эти образы всё ещё тебя донимают?

– О, нет в моей голове только ты, и как же жаль что те образы, которые пришли на смену прошлым придётся отложить до вечера.

– Ты прав, нам обоим уже пора бы собираться на работу.

Разделавшись с завтраком, и попрощавшись друг с другом до вечера, Рэнди поехал в полицейский отдел, а Хелен в больницу.

***

В отделе было как всегда сумбурно и шумно, в воздухе явно пахло жареным, этот запах, судя по наблюдениям только вошедшего детектива Майерса, исходил из кабинета капитана.

– А, Рэнди, – среднего роста блондин с улыбкой двинулся в сторону вновь пришедшего, – ты как раз во время, кэп хочет нас видеть, судя по всему, есть новое дело.

– Час от часу не легче, – Рэнди пожал протянутую руку своего напарника, – что ж тогда лучше не будем заставлять его ждать.

Несмотря на то, что в Нью-Йорке уже вовсю правила осень, дверь с табличкой: «Капитан Джеймс Смит» разила теплом, а её массивный на первый взгляд каркас, совершенно не поглощал рвущиеся из кабинета наружу звуки:

– Первое октября, чёрт его дери! Новый месяц, новые проблемы, ни минуты чёртовой передышки!

Рэнди кивнул напарнику, тот пожал плечами, и нехотя постучав в дверь, отворил её. Капитан полиции – плотный тучный человек с мокрым от пота лбом, перевёл свой взгляд на вошедших и гортанно прокричал:

– А, Рэнди, Харви, проходите! У нас сегодня очередной чёртов день, начало месяца все фрики повылазили из своих помоек. Я уже клятый час вишу на телефоне, как какая-то фифа из придорожного отеля, видит бог, они сведут меня с ума!

Смит замолчал, вытащив из верхнего кармана пиджака сложенный надвое платок, он вытер мокрый лоб, и затем, несколько сбавив тон продолжил:

– Но я вас позвал не за этим. Сегодня утром в отдел обратилась некая Сара Дэвидсон и заявила, что её муж прошлой ночью не вернулся домой. Она слёзно утверждала, что её супруг Мартин, всегда приходил домой вовремя, и теперь она уверена, что с ним случилась беда.

Джеймс наклонился вперёд и произнёс заговорщически:

– Парни я уверен, что дело плёвое, он вроде работает психологом сам на себя, работа непростая каждый день с дебилами общаться, может, напился мужик и отсыпается где-то, может с любовницей всю ночь кувыркался, и слишком увлёкся процессом. В общем, нужно его найти. Миссис Дэвидсон сказала, что возможно что-то может знать лучший друг её мужа, бармен Джон Мактавиш, что работает в баре «Острые пробки», но он не отвечает на её звонки. Проверьте его, а затем и к ней смотайтесь. Думаю к вечеру вы её мужика уже найдё…

Резко зазвонил телефон, и Смит театрально вздохнув, кивнул детективам и, взяв трубку, принялся с кем-то ругаться.

Наведя ещё пару справок в отделе детективы хлопнули дверьми, и уже через пару минут Рэнди прогревал мотор своей «Импалы» шестьдесят девятого года. Наблюдая за ним Харви невольно прыснул:

– Знаешь за рулём этой машины ты выглядишь как грёбаный Джеймс Бонд, серьёзно, спасибо сейчас уже не лето и ты не носишь те дурацкие очки.

В отличие от напарника Рэнди был сосредоточен и молчалив, отчего Харви вскоре принял ещё одну попытку его растормошить.

– Да ладно тебе, чего так пыжиться, капитан же сказал дело плёвое.

– Да в том-то и дело, Харви, что нам ещё ни разу за весь год как мы с тобой вместе работаем, не попадалось в руки ничего стоящего. Одно изнасилование, пара ограблений, мошенничество, да вот такие пропавшие Дэвидсоны, обычно находящиеся к концу дня.

Рэнди наконец прогрел мотор и взревев чёрная «Импала», как дикий мустанг ринулась к отмеченному в навигаторе адресу.

– Тебе не кажется, – выехав на дорогу, продолжил Майерс, – что в скором времени на нас может свалиться что-то крупное?

– А ты бы хотел возиться с чем-то крупным? – Скривился Харви.

– Дело не в том чего бы я хотел, а в том, что может случиться. Я не очень верю в судьбу, но верю в то, что на долю каждого копа выпадает трудное испытание. С одной стороны мне бы очень хотелось, чтобы нас оно обошло стороной, но с другой…

– Знаешь напарник, – Харви поджал губы, сощурив два своих разноцветных глаза, – лучше включай эту свою адскую музыку. К чертям это твоё извечное мрачное настроение, ехать ещё минут двадцать, давай лучше расслабимся.

Рэнди усмехнулся. В вопросах музыки его вкус стоял особняком – детектив слушал тяжёлый метал. Кассета вошла в паз, и динамик натужно заскрежетал, выдавливая из себя «The Memory Remains».

***

Бар «Острые пробки» представлял собой небольшое заведение, скрытое в проулке от шума города. Единственным его опознавательным знаком была большая неоновая вывеска, на которой пробка из-под шампанского была насквозь пробита ножом, по её краям была нарисована кровь.

– Выглядит угрожающе.

Уперев руки в боки, Харви оглядел вывеску, и, дождавшись пока его напарник вылезет из машины, добавил:

– Держу пари, наши ребята частенько выносят отсюда избитые полудохлые тела.

– Может быть, – отозвался Рэнди, – только это не наша забота, пойдём, не хочу оставлять машину здесь надолго.

– Да, район не сильно приветливый.

Внутри бар выглядел так же невзрачно, как и снаружи. Побитая временем, молью и драками мебель, не вызывала желания ни то что прикоснуться, даже и смотреть на неё. Впрочем, это напарникам и не было нужно, их цель протирала бокалы за барной стойкой.

– Мистер Мактавиш?

– Да, чем я могу вам помочь?

Джон Мактавиш, высокий худощавый брюнет лет сорока пяти пятидесяти располагал к себе своим внешним видом.

– Меня зовут Рэндалл Майерс, а это мой напарник Харви Джонс.

Детективы продемонстрировали бармену свои значки. Он ничуть не удивился, внимательно изучил их, пожал плечами и снова продолжил протирать бокалы.

– Я бы не сказал, что рад вас видеть детективы, так уж повелось, что полиция здесь частый гость, правда, вы не делаете никакой выручки.

Джон улыбнулся, давая понять, что он пошутил. Харви понимающе кивнул, сдерживая улыбку, Рэнди же, как и всегда, был серьёзен, сомнительный юмор на работе был для него противопоказан.

– Что ж нам, вероятно, тоже хотелось бы сейчас быть в другом месте, однако у нас есть к вам дело.

– Конечно, я вас слушаю.

– Когда вы последний раз видели Мартина Дэвидсона?

Вопрос Рэнди застал бармена врасплох, он был готов рассказывать об очередной драке, случившейся в баре прошлой ночью, а вместо этого, этот хмурый брюнет спросил его про Мартина.

– Эээм, если мне не изменяет память то в прошлое воскресенье, двадцать пятого сентября. У меня тогда был выходной, и мы собрались в более спокойной обстановке пропустить по стаканчику. А в чём собственно дело? Что-то случилось с Мартином?

– Боюсь что да, он вчера вечером не пришёл домой, и его жена позвонила в полицию, она полагает, что случилось худшее.

– Она ведь и вам звонила, – вмешался в диалог Харви, – да только вы трубку не взяли.

– Когда я работаю, – растерянно озираясь, ответил бармен, – я всегда выключаю телефон, у босса правило такое, а здесь повсюду камеры стоят. Мой сменщик за болтовню по телефону премии лишился.

Рэнди внимательно вгляделся в лицо Мактавиша, пытаясь определить, врёт он или нет. В конце концов, решив, что нет, детектив произнёс:

– Допустим. Может у вас есть какие-нибудь догадки, где сейчас может быть Дэвидсон?

– Ни малейшего понятия. Я не виделся с ним целую неделю, как-то занят был…

– Может у него любовница есть? Джон выкладывайте, не покрывайте друга, мы ведь всё равно узнаем.

Пассивность бармена уже начала выводить Рэнди из себя.

– Никого у него нет, он верный семьянин, у них с Сарой есть сын, отличный парень. Извините, но я очень удивлён вашим заявлениям, Мартин самый порядочный человек из тех, кого я знаю.

Позадавав бармену ещё несколько вопросов, детективы оставили его в покое, и поспешили убраться из этого богом забытого места.

***

– Ты ему веришь? – прикрутив громкость на очередном соло Хетфилда, спросил Харви.

– Мне кажется, он не врёт, он, и правда был сильно удивлён. Впрочем, чтобы делать какие-то выводы нужно сначала поговорить с женой Дэвидсона. Может, мы сможем пролить свет на их отношения, и у нас откроются новые зацепки.

Покуда детективы ехали к Саре Дэвидсон, небо весь день пухнущее от излишнего обилия серых облаков, наконец, разразилось ливнем, вслед за которым поднялся сильный ветер. В такую погоду самое-то было бы сидеть на тёплом диване, и смотреть «Хороший год» с Расселом Кроу и Марион Котийяр, а не проламываться через водяную стену навстречу с взвинченной до предела женщиной средних лет.

– Как же я люблю свою работу, – проворчал Харви, вылезая из машины в огромную грязевую лужу.

Рэнди повезло не меньше, и уже через минуту два детектива чертыхаясь, вытирали свои туфли о выцветший коврик с надписью: «Добро пожаловать в Нью-Йорк».

На прозвучавший противной трелью звонок вскоре вышла женщина. Если точнее, она не то, что вышла, буквально вылетела из дома. Однако надежда, ярко теплившаяся в её глазах, покуда она неслась из кухни к входу, мгновенно погасла. Она ждала одного мужчину, а из пришедших двоих ни один им не являлся.

– Миссис Сара Дэвидсон?

Рэнди придвинулся немного вперёд, усилившийся дождь стал забивать под навес, окатывая водой его брюки.

– Мы из полиции, нам нужно поговорить о вашем муже.

Сара ещё некоторое время простояла у полуоткрытой двери, как вдруг в её мозгу что-то щёлкнуло и она, открыв дверь пошире, виновата пролепетала:

– Конечно, проходите, извините, у меня сегодня весь день голова болит, от переживаний я с ума схожу.

Детективы, с несказанной радостью покинув улицу, оставили мокрые пальто на сушилке, и по приглашению хозяйки дома проследовали в гостиную.

– Миссис Дэвидсон, – не став оттягивать, и так неприятный разговор, начал Рэнди, – мы только что были у Джона Мактавиша, и он совершенно не знает, где может быть в данный момент ваш муж.

– Если его словам, конечно, можно верить, – негромко вставил Харви.

Сара ухватилась за эту фразу как за последнюю соломинку, дающую сделать новый крупный глоток кислорода.

– Вы считаете, что он может что-то знать и не говорить?

Едва сев она тут же встала, и принялась ходить по комнате, активно жестикулируя руками.

– Я всегда знала, что он мутный тип. Работает барменом в забегаловке, где чуть ли не каждый вечер пьяные драки. Толпы наркоманов туда собираются, как к себе домой, а полиции хоть бы дело до этого было.

Сказав последнюю фразу, она резко остановилась, и, бросив виноватый взгляд на своих гостей, тихо добавила:

– Извините детективы, я не хотела, просто… Просто я устала, я не в себе, я ужасно плохо сегодня спала и боюсь, как бы с моим Мартином не случилось чего-нибудь плохого. Он ведь такой… он ведь и мухи не обидит, вы понимаете?

Конечно, Рэнди и Харви всё понимали, оба жили с девушками и оба на горьком опыте знали, что расстроенная женщина – это оружие массового уничтожения.

– Да, миссис Дэвидсон, мы понимаем, – успокаивающе вытянув вперёд руки, проговорил Рэнди, – Но каким бы мутным типом не был Мактавиш, у нас нет доказательств, чтобы подозревать его в причастности к исчезновению вашего мужа. По его словам они виделись аж в прошлое воскресенье. Поверьте, я неплохо разбираюсь в людях, мне кажется, он не врёт.

Сказав это, Рэнди легонько пихнул Харви в бок, как бы приглашая поддержать его слова.

– Да, я согласен с моим напарником, – выжал из себя блондин, – правда толку от этого не много, мы по-прежнему ни на йоту не приблизились к пониманию, где сейчас может находиться ваш муж.

– Миссис Дэвидсон, – перебив друга, проговорил Рэнди, – может вы поссорились вчера или может ваш муж отлучился куда-то по работе, не мог ли он резко уехать из города по срочному делу?

– Нет, нет, нет, – женщина села на диван и схватилась руками за голову, – у нас прекрасные отношения, Мартин очень любит меня и нашего сына Генри, о, он в нём души не чает. Да и уехать куда-то, не предупредив меня… он никогда в жизни так не поступал, за все девять лет, что мы в браке, так уж точно. А сейчас, у него даже телефон выключен, богом клянусь я, наверное, позвонила ему раз сто, а он всё недоступен. С ума сойти можно!

Сидя за столом и попивая принесённый хозяйкой дома чай, Рэнди упорно пытался вгрызться в эту загадку. Кабинет пропавшего был закрыт на ключ, следов взлома не обнаружено. На работе он был, об этом говорит его последний посетитель, который ушёл домой уже вечером. Это значит, что с психологом что-то случилось на пути к дому.

– Миссис Сара, – разрезал, повисшую было тишину Рэнди, – скажите, а как ваш муж добирается домой? У него есть своя машина?

– Нет, увы, Мартин совсем не водитель, хотя это могло бы во многом облегчить нам жизнь. Он или идёт пешком, или вызывает такси.

На этом вопросы Рэнди закончились, Харви ещё пытался поддерживать диалог с несчастной женщиной, но в основном только для того чтобы подбодрить её. Вскоре же узнав, что с минуты на минуту со школы должен вернуться Генри, детективы по просьбе его матери (чтобы не пугать ребёнка раньше времени) покинули дом Дэвидсонов.

Дождь уже закончился и «Импала» Рэнди разбрызгивая во все стороны, наползающие на неё лужи, двинулась к полицейскому отделу.

– И что ты думаешь на этот счёт?

Харви не прочь был поболтать, у Рэнди же совсем пропало настроение.

– Да, а что тут думать, кажется мне, что это дело не получится закрыть так быстро, как хотел бы Смит. Зацепок особо нет, придётся копать глубже.

– И это при том, что мы поверили на слово этому кретину из бара и жене психолога.

– Они не врали Харви, по лицам было видно, как они удивлены. Это не поддельная реакция, если мы только не имеем дело с психопатами.

– Ох, лучше не зарекайся Рэнди, нам только этого сейчас не хватало.

Мысленно Рэнди полностью согласился с напарником.

В участке детективы до конца дня обзванивали операторов такси Нью-Йорка, пытаясь найти нужную информацию. Но убив на это кучу времени, они так и остались ни с чем – по указанному адресу вчера вечером ни приезжало, ни одно такси в городе.

– Что ж, значит нужно будет поискать какие-нибудь улики по его пешему маршруту.

Харви поднял уставшие глаза на напарника.

– Да, я знаю, я уже даже связался с миссис Дэвидсон и уточнил у неё путь, которым её муж ходит чаще всего. Только Рэнди давай это уже завтра, глянь на время, мы здесь зашились с этим делом.

– Харви, это наша работа.

– Да, но почему-то я уверен, что с мужиком всё в порядке, отдыхает сейчас себе где-нибудь в компании шлюх, а мы здесь как ошпаренные обзваниваем все компании такси в городе.

– Но мы не можем быть уверенными наверняка. Знаешь, чтобы убедиться, я бы предпочёл съездить по его маршруту прямо сегодня.

Харви закатил глаза, приверженность работе его напарника он считал безумием, которое при таком темпе в скором времени могло бы привести к выгоранию. Но Рэнди, конечно же, было плевать на его многочисленные замечания по этому поводу.

– Чёрт с тобой Рэнди, если хочешь – езжай, рабочий день окончен, я устал, и дома меня ждёт жена с ребёнком.

– Ладно, съезжу сам, передавай привет Кристин.

– Конечно, завтра увидимся.

После ухода Харви, Рэнди ещё немного пробыл в отделе, а затем, взяв карту маршрута, набросанную на скорую руку его напарником, выехал со стоянки, и, добравшись до нужного места, медленно, на первой скорости поехал вдоль нарисованной ручкой неровной линии.

В тех местах, где дорожка отходила от дороги, Рэнди глушил мотор и, шлёпая по лужам, лично проверял маршрут. В конце концов не найдя ничего странного и необычного, он решил что на сегодня и правда хватит и отправился домой.

***

В окнах его небольшого, но очень уютного, дома горел свет. Конечно, Хелен уже вернулась, и вероятно она сейчас в третий раз разогревает ужин.

Рэнди решил больше не заставлять свою девушку ждать, и быстро поставив машину в гараж, вошёл внутрь.

– Дорогой, это ты?

Судя по голосу Хелен явно что-то жевала.

– Да, милая, я сейчас.

Расправившись с мокрыми туфлями, Рэнди сунул их сушиться под батарею, а всё ещё влажное от дождя пальто по пути положил на сушилку.

Хелен была на кухне.

– Твой ужин уже остыл. Я подогревала его несколько раз, надеялась, что может хоть сегодня, ты не придёшь так поздно.

– Извини, дорогая, – Рэнди было искренне жаль, – я бы и рад возвращаться пораньше, но ты же понимаешь у меня такая работа…

– Рэнди, работа здесь не причём. Ты думаешь у меня лёгкая работа? Нет, совсем нет. Но я всегда нахожу с ней время и для тебя.

Разговор начал принимать неприятный оборот, и Рэнди поспешил сгладить углы, покуда не стало слишком остро.

– Хелен, день был тяжёлый мы с тобой оба устали, давай не будем из-за этого ссориться.

– Милый я ведь и не хочу ссориться. Просто пойми, мне так сложно. Ты уходишь утром, приходишь ночью, когда мне с тобой разговаривать? Мы с тобой живём как соседи в студенческом общежитии!

– Дорогая, но что ты предлагаешь, на мне лежит большая ответственность, если я где-нибудь не успею, если я что-нибудь упущу, то могут пострадать люди. Поэтому я максимально концентрируюсь на своей работе, но это же не значит, что я забываю о тебе.

– Рэнди, – голос Хелен поднялся на два тона выше, – ты именно что обо мне забыл. Вот скажи, как ты планируешь наше будущее? Мы живём настоящим, но уже целый год прошёл, тебе тридцать один, мне двадцать шесть и мы не молодеем. Наши отношения замерли в мёртвой точке и не двигаются никуда.

Рэнди глубоко вздохнул. Хелен была права, он правда был в этом виноват, потому что не видел ничего кроме своей работы. Он словно весь растворялся в ней, совершенно забывая про себя, про свою жизнь.

Наклонившись вперёд он взял руки Хелен в свои, и грустно улыбнулся:

– Ты права Хелен, я сдаюсь. Я неисправимый коп, но моей жизнью являешься ты и только ты. От себя мне всё равно не убежать, но я хочу быть с тобой и делить эту жизнь с тобой, просто мне нужно ещё немного времени, чтобы определиться с тем, куда я хочу двигаться.

– Ладно, – Хелен поднялась со стула и переместилась на колени Рэнди, её голос сразу повеселел, в нём не осталось и следа от бывшей пару минут назад серьёзности, – кажется мне, мы утром не закончили одно дельце.

– О, думаю, я догадываюсь, о чём ты, в таком случае, может переместимся в спальню?

– Э, нет, сначала поужинай, а то у тебя совсем сил не будет, а я пока пойду в душ, где буду тебя ждать.

Хелен встала и игриво хихикнув, упорхнула в ванную, оставив Рэнди с блаженством смаковать свою жизнь. Жизнь, в которой он поймал настоящий джек-пот, а впереди было только счастье, тихое и безмятежное…