Czytaj książkę: «Спаси сердце короля»
© Фэя Моран, текст, иллюстрации
© ООО «Издательство АСТ», 2025
* * *
Посвящается всем разбитым сердцам, которые однажды найдут в себе силы полюбить снова.
ПЛЕЙЛИСТ
– Glass Heart // SAM TINNESZ
– Dark Paradise // LANA DEL REY
– On My Own // DARCI
– Frzzn // OZZIE
– Flames // SIA
– Power // ISAAC DANIELSON
– All Day All Night // SIVIK
– Don’t You Know // JAYMES YOUNG
– In The Night // THE WEEKND
– Feisty (Michael Cassio Remix) // JHAMEEL
– Heartless // THE WEEKND
– For You // RITA ORA FEAT. LIAM PAYNE
– Shameless // CAMILA CABELLO
– Way Down We Go // KALEO
– Au Volant // ELSA & EMILIE
– Burning Room // LOVING CALIBER
– I Put A Spell On You // AUSTIN GIORGIO
– Right Here // CHASE ATLANTIC
– Fire Meet Gasoline // SIA
– Je Te Pardonne // MAITRE GIMS FEAT. SIA
– Dollhouse // LILY ROSE DEPP
– Still Fighting For It // ZAYDE WOLF
– Again // NOAH CYRUS
– Lilith // SAINT AVANGELINE
– The Night We Met // LORD HURON
– Disease // LADY GAGA
– Wait // NF
– Lost On You // LP
– Est-ce Que Tu M’aimes? // MAITRE GIMS
Как просто умирают короли,
Когда их предают любовь и свита.
И я, король, теперь стою один
И жду, когда судьба меня настигнет.
Любовь моя – лишь призрак в этой тьме,
Предательство в её глазах играет,
Но я не в силах оторвать свой взгляд,
И в бездну к ней лечу, не унывая.
Иерархия «Могильных карт»
«Могильные карты»: история восхождения британской мафии
В туманном сердце XVIII века, в эпоху просвещения и зарождения индустриальной революции, появилась одна из самых влиятельных преступных организаций – британская мафия, известная как «Могильные карты». История их восхождения – это рассказ о цинизме, безжалостности и, конечно же, власти.
Зарождение в тени
В XVIII веке, когда Британская империя начинала своё стремительное восхождение, а общество переживало серьёзные перемены, в одной из аристократических семей – Харкнесс – зародилась искра будущего хаоса. Отпрыск влиятельной семьи, Бришен Харкнесс, отличался от своих чопорных родственников циничным взглядом на мир и неутолимой жаждой власти. Его безрассудность и стремление к большему не нашли понимания в глазах семьи. В итоге Бришен был изгнан, лишён наследства и вынужден искать свой путь на улицах Лондона.
Именно здесь, в тесных переулках и тёмных закоулках, Бришен, обладая выдающимся умом и способностью манипулировать людьми, начал собирать вокруг себя банду отчаянных головорезов, воров и хулиганов. Чтобы выделиться среди множества уличных группировок, он выбрал необычный символ – игральные карты. Они служили не только опознавательным знаком, но и своеобразной визитной карточкой, подчёркивающей их расчётливость, хитрость и готовность играть по своим правилам.
Восхождение и процветание
На заре своего существования «Могильные карты» были всего лишь небольшой бандой, промышлявшей кражами, грабежами и рэкетом. Но благодаря лидерским качествам Бришена и его умению находить выгодные сделки, банда быстро росла. Вскоре они укрепили своё влияние в преступном мире Лондона, постепенно подчиняя себе всё новые и новые отрасли. От контрабанды и подпольных азартных игр до торговли оружием и работорговли – «Могильные карты» проникали во все сферы криминального бизнеса, наращивая свой капитал и могущество.
Со временем их деятельность вышла за пределы Британских островов. «Могильные карты» начали осваивать просторы Нового Света, постепенно закрепляясь в Соединённых Штатах Америки. Здесь, в условиях быстрого роста и отсутствия жёстких законов, они нашли новые возможности для расширения собственного влияния и укрепления своей преступной империи.
Структура власти
В процессе роста и расширения организации сформировалась чёткая иерархия, позволяющая «Могильным картам» поддерживать порядок и контролировать огромные территории:
• Король: Глава организации, обладающий абсолютной властью, принимающий все ключевые решения и определяющий политику и стратегию.
• Наследники (сыновья): Преемники Короля, обычно сыновья, которым передаются ключевые посты и часть ответственности за управление. Они являются связующим звеном между Королём и остальной иерархией.
• Серебряные (приближенные): Ближайшее окружение Короля, его доверенные лица. Они контролируют определённые территории, отвечают за важные направления деятельности и обеспечивают выполнение приказов.
• Мелкие солдаты (шестёрки, в самом начале назывались Рыцарями): Самые низшие звенья иерархии. Они выполняют основную работу: от запугивания и выбивания долгов до организации операций и устранения конкурентов.
Источник: Роберт Эшворт, «Могильные карты: Исследование власти, предательства и рождения империи», Журнал исторической преступности и социальной девиации, Том 42, Номер 3 (Весна 2020).
Пролог
Лондон,
девять лет назад
Громкоголосый развесёлый мальчишка со светлыми волосами и чёрными глазами частенько находил себе весёлые занятия и развлекался играми по всему дому. Ранним утром очередного такого дня, ещё даже не сняв любимую голубую пижаму и не причесав волосы, отросшие и растрёпанные настолько, что почти прикрывали глаза, мальчик самозабвенно играл, постоянно смахивая непослушные пряди с лица.
Теодор Харкнесс. Или просто Тео. Так его звали чаще всего.
– Бежим! – весело засмеялся Тео, преодолевая один из многочисленных длинных коридоров Королевства. Его бег отражался от высоких стен гулом, доходящим до самого потолка с роскошными люстрами.
Гай неторопливо вышел в тот же коридор, озираясь по сторонам. Ему явно не нравилось поведение младшего брата. Он был его абсолютной противоположностью.
– Тео, скоро ужин, – строго проговорил Гай. – Отец будет недоволен, если мы не явимся вовремя.
– Не будь занудой, – закатил глаза младший. – Кас нас сейчас догонит, надо прятаться!
Гай нахмурился.
– Я не соглашался в это играть.
– Но мама приставила тебя за мной присмотреть, – ехидно ухмыльнулся мальчишка, – так что-о-о…
В коридоре третьего этажа было так тихо, что даже шёпот двух мальчиков очень чётко доносился до самой извилистой лестницы, устланной багровым дорогим ковром. Она пока пустовала, но Гая никак не покидало ощущение, что скоро по ней поднимется Он. С сигарой в руке, уже зажжённой и готовой к использованию за ещё какую-нибудь слабость, которую Гай случайно выдал. От этих мыслей по покрытой пятидесятью восемью ожогами спине пробежали неприятные мурашки.
Тео услышал шаги со стороны лестницы. То, как они прерывались, а затем снова раздавались, дало подсказку: это кузен Каспиан бежал по ступенькам.
– Блин, он уже тут, – хихикнул Тео и нырнул в один из лифтов для подачи еды, находящийся сбоку.
Гай не успел ничего возразить: младший брат уже прикрыл задвижные дверцы и будто бы исчез в стене. О его присутствии говорил лишь приглушённый смешок, доносящийся с другой стороны.
Гай устало выдохнул и потёр переносицу – в свои четырнадцать он вёл себя намного серьёзней, чем большинство его сверстников. Ему не позволялось ребячиться, ведь он – будущий Король «Могильных карт» и должен вести себя подобающе. Кузены, напротив, не слишком заботились о своём имидже. Носились по дому, играя в весёлые игры, пока их сёстры занимались музыкой, искусством или изучали языки. Мальчишкам всё разрешалось, но не Гаю. Он сын главы семьи, ему нельзя совершать глупостей.
На лестнице показался Каспиан Харкнесс – сын Итана Харкнесса, следующего по старшинству брата Вистана. Наверное, самого злобного и жестокого из его братьев. Так что и Каспиан в будущем должен вырасти в точную копию отца, учитывая то, сколько времени проводит с ним.
Гай отошёл от лифта; как бы то ни было, ему не хотелось мешать игре озорного младшего брата и выдавать его местоположение. Не хотелось портить удовольствие Тео.
Каспиан усмехнулся. У него были тёмно-каштановые волосы, почти того же цвета, что у Гая, и голубые глаза, точно такие, как у отца, лишний раз подчёркивавшие их сходство. На его долговязой мальчишеской фигуре сидел тёмно-коричневый шерстяной свитер и клетчатые классические штаны в английском стиле.
– Я знаю, что ты где-то здесь! – захихикал Каспиан и двинулся к Гаю, озираясь по сторонам.
Тот упорно молчал, безразлично глядя вперёд.
– А ты чего не прячешься? – спросил Каспиан, окинув его взглядом.
– У меня полно других дел.
– Считаешь себя таким крутым и важным?
На лице кузена отразилась зависть. Он и не скрывал, что хотел бы быть на месте Гая, когда тот, в свою очередь, никогда не желал этой роли и с радостью бы отдал её любому. Гай промолчал, оставив вопрос без ответа.
– Знаешь, у меня тако-о-ое видео есть, – как бы невзначай сообщил Каспиан, заглядывая в комнаты, двери которых небрежно распахивал – одну за другой.
– Какое? – решив отвлечь кузена, спросил Гай, а сам постоянно переключал мысленное внимание на лифт за спиной.
Ему даже немного нравились эти игры, хотя он никогда бы не сказал этого вслух. Сделать это – значит признать себя тем, кем Он его называет. Слабаком и неудачником.
– На нём здоровый мужик трахает одну хорошенькую истеричку, – кратко засмеявшись, ответил Каспиан, продолжая проверять комнаты в поисках Тео. – А она орёт как резаная свинья, моля о том, чтобы он прекратил. На своё восемнадцатилетие обязательно повторю.
Гай постарался не концентрироваться на том, какое омерзение эти слова у него вызвали. Он никогда не видел, чтобы подобные чувства испытывали остальные – ни один из дядей и ни один из их сыновей. Значит, и ему следует делать вид, что всё в порядке. Гай не сомневался в том, что видео подлинное, а не постановочное. Харкнессы могут легко достать подобный материал для развлечения своих сыновей.
– С твоей мамочкой то же самое делает дядя Вистан, да? – хихикнул Каспиан и как раз закончил проверять комнаты.
Лицо Гая обдало таким жаром после этих слов, что он даже успел решить, что это именно в воздухе внезапно поднялась такая высокая температура. Кулаки сжались.
– Не смей ничего говорить о ней, – злобно процедил он. Ростом он был чуть выше Каспиана, и это прибавляло уверенности.
– Почему? – невинно похлопал глазами тот. – Брось. Все об этом говорят. А почему она всегда в цепях? С неё хоть иногда их снимают?
Гай втянул воздух через сжатые зубы и прикрыл глаза, умоляя себя успокоиться. Ему было больно и от проскакивающих в голове картин, и от того, что Тео прятался в лифте и всё слышал. Наконец Гай ткнул пальцем в грудь Каспиана, заставив того слегка отшатнуться.
– Заткнись, – пригрозил он.
– А то что? – понимая, какая защита стоит за его спиной, усмехнулся злобный мальчишка.
– Я тебя ударю.
Каспиан хохотнул, словно его очень рассмешила эта угроза. Он ничего никогда не боялся, потому что знал: отец с любого шкуру сдерёт, если кто-то не так подышит в сторону его драгоценного сыночка. И мать тоже пылинки с него всегда сдувала. Тем более что сама Стефания Харкнесс славилась жестокостью, ведь тоже происходила из семьи мафиози, прежде чем выйти замуж за Итана Харкнесса.
– Мой папа гораздо больше достоин того, чтобы править, – язвительно ухмыльнулся Каспиан. – И чтобы я был наследником, а не ты. Ты слабак. А твоя мать вообще шлюшка, – бросил он напоследок и отвернулся, чтобы пойти к лестнице. Но не успел.
Гай, обуреваемый злобой, бросился на него со спины и повалил на пол. Стук получился глухой, но при этом громкий, его звук отразился от стен эхом, как и вскрик Каспиана, который вырвался из его горла. Боковым зрением Гай заметил, как открылась дверца лифта, и наружу вылез Тео. Это заставило его отвлечься всего на миг, но этого хватило, чтобы Каспиан нанёс удар ему в живот и заставил закашлять. Кузен воспользовался моментом и скинул с себя Гая, который тут же получил несколько ударов в лицо, и нос пронзила острая боль. Но сдаваться он не собирался. Гай ответно ударил Каспиана в живот, выиграв пару секунд для того, чтобы подняться на ноги и наброситься на него снова, оказавшись сверху. С этого ракурса легче удавалось держать контроль над ситуацией.
– О господи! – вдруг пронёсся громкий женский вскрик. – Мальчики! Довольно!
Это была Грета – одна из горничных семьи, которая часто брала на себя роль няньки, присматривая за несносными мальчишками. И если с ними вдруг что-то случалось, выговор получала именно она. Большую часть времени она занималась Гаем, когда тот был совсем маленьким, а спустя несколько лет её отправят служить в поместье Харкнессов в Клайд-Хилле.
– Не мешай, – хохотнул Тео, который опёрся спиной о стену и с удовольствием глядел на драку. – Гай должен преподать Касу урок!
– Довольно! – в панике подбежала к дерущимся мальчикам Грета и ужаснулась, заприметив кровь, вытекающую из носа одного, и ранку на губе у второго.
Ей уже виделось, как её отчитают за то, что она не уследила за детьми. Грета отвлеклась всего на минуту, когда их и след простыл, и ей пришлось обойти всё Королевство, чтобы найти их.
Гай вцепился в свитер кузена и зло потряс его, игнорируя свой пострадавший нос. Кровь уже попадала ему в рот, и на языке чётко ощущался привкус железа. Каспиан отвечал, пытаясь наносить удары ему в бок, чтобы ослабить.
Грета была в полном отчаянии. Со стороны лестницы донеслись шаги, и горничная в ужасе затряслась, представляя себе, как в коридор вот-вот ступит Вистан Харкнесс.
Но это был не он.
– Гай, – произнёс мягкий женский голос.
Мальчик замер, подняв резко взгляд и держа уже занесённый над лицом Каспиана кулак в воздухе.
Натали стояла возле лестницы в бежевом атласном платье с закрытыми плечами, переливающемся золотистым в зоне груди. Её тёмно-каштановые волосы были завиты и собраны на затылке в аккуратную причёску и закреплены заколкой с драгоценными камнями. Она выглядела очень нежно, если игнорировать красные следы на запястьях от цепей, которыми её часто сковывал Вистан, чтобы она не покидала их комнату, пока он не разрешит ей – дрессировал её словно питомца, которому нужно указывать, где его место, время от времени.
Гай выпустил из руки свитер Каспиана и встал, вытирая кровь с носа.
– Мама! – заулыбался Тео, которому всё казалось, что это просто весёлая игра.
Натали ласково улыбнулась младшему сыну, а потом с тоской взглянула на старшего. Гаю стало стыдно, хотя он защищал её честь, когда напал на кузена. Если бы он не выдал этих оскорбительных слов, драки можно было бы избежать.
– Добрый вечер, Натали, – усмехнулся Каспиан, словно ничего плохого не говорил о ней всего несколько минут назад.
– Здравствуй, Каспиан, – тихо поздоровалась она в ответ, слегка кивнув. – Мальчики, время завтрака. Нам нужно спускаться.
Каспиан поднялся и поправил свои растрепавшиеся волосы. Сделал вид, будто всё хорошо. Но перед тем, как покинуть коридор, он кратко бросил Гаю через плечо:
– Но мы ещё не закончили.
Гай едва удержался от того, чтобы не столкнуть кузена с лестницы. Когда мальчик исчез и в коридоре осталось три человека, Гай ощутил ещё больший стыд перед мамой. Она всегда просила его не доставлять проблем своим кузенам, чтобы избежать скандалов с их родителями.
– Fils, tu sais bien qu’on ne doit pas énerver papa1, — произнесла Натали на родном языке, однако не вложила в голос ни капли недовольства или осуждения.
Поэтому Гаю стало куда легче от её тона, хотя он вовсе не значил, что она одобряет его поведение.
– Le bâtard… a eu la mérite2, – фыркнул Тео, скрестив руки на груди. В его речи слышался акцент и одна ошибка, так как мальчик не так хорошо владел французским, как его старший брат, который говорил на нём как на родном.
Натали цокнула:
– Nous ne parlons pas sur ce ton de nos cousins préférés… – И, сделав паузу, она добавила: – Mais aujourd'hui, je vais te faire une exception 3.
Тео захихикал, когда мама шуточно подмигнула ему. Удивительно, откуда в этой женщине столько силы. Её похитили в четырнадцатилетнем возрасте прямо с улицы, отняли у любящих родителей, поселили в доме ужасов, в обители убийц. Её сковывали цепями, от которых теперь навсегда остались следы на коже, контролировали каждый шаг, а семья мужа, вплоть до детей вроде Каспиана, относилась как к мусору. Но Натали, несмотря на всё это, старалась не унывать и никогда не показывала сыновьям своё истинное состояние. Если она и страдала в душе, то снаружи улыбалась им. Единственное, что выдавало в ней отчаяние, – моментами хрипловатый и тихий голос.
– Нам нужно спускаться, – заговорила она на английском. За двадцать лет Натали овладела этим языком в совершенстве, хотя до похищения знала лишь базовые фразы, которые учат в школе.
Тео поспешил к лестнице, но женщина перехватила его.
– Нет, Теодор. Сперва ты приведёшь себя в порядок. Не можешь ведь ты заявиться на ужин в пижаме.
Горничная, всё ещё стоявшая там же, где и замерла от ужаса пару минут назад, поспешила сопроводить мальчика в его комнату и проследить за тем, чтобы он спустился вовремя, переодевшись и причесавшись.
– Но почему нет? – недовольно нахмурил Тео свои бровки. Его чёрные, как у мамы, глаза сейчас больше походили на бусинки.
– Это невоспитанно, – сказала Натали.
– Мне всё равно. Я не хочу жить так, как положено. Хочу так, как хочу сам.
Гай помотал головой. Он как никто знал, что в семье Харкнессов подобное недопустимо. Они свято следовали всем своим правилам. Без правил они превратились бы в животных. Тео отличался от всей семьи своим бунтарским нравом. Натали именно такой и была до похищения.
– Ладно, – сдался мальчик и ушёл по направлению к своей комнате, а Грета последовала за ним, извинившись перед Натали.
Гай сперва попытался собраться с мыслями, избегая взгляда матери, а потом всё же осмелился заговорить виноватым голосом.
– Прости, мам. Я не хотел трогать его. Просто он… – Гай на мгновение замолчал, понимая, что не хочет называть истинной причины своего поведения, и ограничился одним: – Il y avait des raisons 4.
Натали подошла к нему и взяла его лицо своими нежными руками с изящными тонкими пальцами.
– Уверена, что были. – Её губы слегка тронула тоскливая улыбка. – Ты никогда не делаешь ничего без причины.
Он позволил себе кратко улыбнуться, глядя на её красивое, доброе лицо, единственное приятное для него в этом доме.
– Я думаю, скоро всё наладится. – Натали на мгновение устремила взгляд куда-то в пол, задумавшись о чём-то, о чём не могла поведать прямо. – Может быть, кое-кто поможет нам в этом.
– Что ты имеешь в виду? – заинтересованно нахмурился Гай.
Снова улыбнувшись ему, поцеловав в лоб и погладив по щеке, она тихо ответила:
– Всему своё время, сынок… А сейчас – дождёмся Тео и спустимся на ужин.
И спустя семь лет Гай так и не узнал, что именно она тогда имела в виду.
Глава 1
Гай
…
Стук сердца
…
Капли
начавшегося дождя
– Сэр.
…
Слышу голоса
…
Её запах ещё витает в воздухе,
призрачный след
её присутствия
Я пытаюсь
…
сделать
вдох
…
Но медленно
погибаю
Глава 2
Каталина
Я отсчитываю каждый стук своего беспокойного сердца. Отсчитываю каждый свой вдох и пытаюсь убедиться в реальности окружающей меня свободы. А ворота поместья Харкнессов всё отдаляются. Каждый новый шаг – и я всё дальше от них, но мне будто бы совсем не легче от этого. Мне всё кажется, если я замедлюсь, он обязательно меня схватит. Потащит обратно в кровавое царство, которым я его наградила. Прикажет своим слугам погнаться за мной, поймать меня, вернуть в логово дьявола, чтобы я сполна расплатилась за предательство. Я вспоминаю о его жестокости в том сне, и меня мутит.
– Лина! – слышу я далёкий зов снова, когда сворачиваю за угол очередной улицы, приближаясь к парку Мейденбауэр Бэй, где и назначила эту долгожданную встречу.
Уэйн сделал всё как надо – папа действительно ожидает меня здесь, совсем недалеко. Около чёрного «Линкольн-Навигатора», рядом с которым я замечаю и вторую фигуру – крупную, высокую и мускулистую. Наш охранник – Джейсон. Мне становится легче от мысли, что мы здесь не одни.
У меня перехватывает дыхание, когда я понимаю, что до спасения осталось всего ничего. А слёзы всё застилают глаза по неведомой мне причине, которую я сама пытаюсь объяснить себе своим долгожданным побегом. Я едва не спотыкаюсь, когда добегаю до двух мужчин, запыхавшись, горя и дрожа от страха. Ощущая, как внутренности у меня все разом переворачиваются. А потом бросаюсь в объятья папы. Он крепко хватает меня, прижимая к себе, целует в растрёпанные волосы, которые прежде не видел такими, и что-то говорит, пока я пытаюсь отдышаться и убрать пелену с глаз.
– Боже мой, как же я рад видеть тебя, дочка, – нервно смеётся папа, взяв моё лицо в свои ладони. Глаза его блестят. Затем взгляд смещается на «кровавые» разводы на светлой блузке. – Это что, кровь?..
– Искусственная, – успокаиваю его я. – Так надо было для плана.
Джейсон делает шаг вперёд и твёрдо произносит:
– Сэр, нужно срочно уезжать. Они могут пуститься за нами в погоню.
Его слова приводят папу в чувства. Он мотает головой и выпускает меня. Бросает взгляд в сторону машины.
– Садись, Лина, – указывает он, когда наконец берёт контроль над эмоциями.
Я вижу, что папа в ужасе, просто тщательно пытается это скрыть. Тут же повинуюсь, ощущая, как сильно трясётся тело от напряжения и волнения, накатывающих с каждой секундой всё больше и больше. Джейсон открывает мне дверь, и я ныряю в просторный салон, неосознанно поворачивая голову в сторону дороги, которая вывела меня сюда. Мужчина жмёт на газ, и автомобиль с громким скрежетом трогается с места и сворачивает к уже видимой отсюда трассе.
– Лина, ты цела? – Папа снова возвращает внимание на меня, оглядывает с ног до головы, будто ожидает увидеть смертельные раны.
– Я в порядке, – вру я, и меня выдаёт собственный голос. – А где мама?
– Она в безопасности, далеко отсюда. Мы скоро увидимся с ней. Там же сейчас и Дилан с Франческой.
Снова заговаривает Джейсон:
– Мистер Норвуд, вы уверены, что хотите туда ехать?
Мистер Норвуд. Я содрогаюсь от звучания этой фамилии. Она напоминает мне о бесконечной паутине лжи, в которую меня загонял родной отец.
– В твои обязанности входит подчинение и исполнение приказов, а не раздача советов, – строго говорит папа, раздражаясь.
Меня пугает такое нетипичное для него поведение с повышением тона, в котором звучат угрожающие нотки. Возможно, сейчас он не Джереми Норвуд, которого я знала всю жизнь как своего отца. Может, сейчас выступает Кормак О’Райли? Попутно он судорожно набирает чей-то номер на своём телефоне. Я понимаю, что конкретно сейчас не время задавать вопросы о его прошлом и делиться тем, что я в курсе, кем он являлся. Джейсон в свою очередь кивает и больше не произносит ни слова, сосредоточив всё внимание на дороге перед собой.
Дыхание у меня всё ещё прерывается, а затем быстро набирает темп. Надо мной нависает угроза гипервентиляции. Я пытаюсь дышать ровнее, сжимаю кулаки, вонзая ногти в собственные колени. И смотрю на кольцо на своём пальце, касаюсь его шероховатой местами поверхности, имитирующей чешую. Змея с зелёными глазами. У него есть похожая татуировка.
Я снимаю кольцо и сжимаю его в кулаке несколько секунд, размышляя, вспоминая, сомневаясь. Прежде чем неожиданно для себя самой прячу в карман штанов, где всё также лежит и моя карта.
Чёртов мазохизм.
Всю остальную дорогу я молчу. Молчу даже тогда, когда мы вдруг сворачиваем, не заезжая в Сиэтл, и продолжаем путь в совершенно другом направлении, по шоссе. Я слежу за временем, высвечиваемым на дисплее автомобиля, будто мне оно сейчас понадобится. На самом деле я считаю, сколько времени нам необходимо, чтобы добраться в безопасное место. И при этом я совсем не уверена, что такое место вообще существует для нас.
Проходит чуть больше сорока минут молчаливой поездки, прерываемой разве что нервными разговорами папы по телефону и мимолётно бросаемыми Джейсону указаниями.
И вот мы въезжаем в Такому. В город, словно выросший из морской пены. Мы минуем ряды домиков, окутанных во мрак. Город будто дышит своим особенным дыханием, пропитанным запахом соли и древесины. Вдалеке виднеются очертания моста, похожие на гигантскую дугу, перекинутую над водой.
– Пап, зачем мы сюда. – начинаю я растерянно.
– Не сейчас, Лина, – говорит он в ответ.
Я в полном смятении. Единственная причина, по которой мы с родителями сюда приезжали, была.
О боже. Мы едем в аэропорт!
Я судорожно прокручиваю в голове всё, что слышала о Харкнессах и «Могильных картах» в целом. Мне даже кажется, что моя голова превратилась во временную небольшую энциклопедию, в которой я копошусь в поисках информации. Знаю я, конечно, далеко не всё, но сомневаюсь в том, что без осведомлённости Харкнессов можно просто выехать или вылететь из одной точки в другую внутри их территорий. Как мне помнится, весь Вашингтон находится под ними. Было бы это так просто, наверняка парни просто удрали бы к чёртовой матери из лап этой семьи, когда находились под угрозой. У них достаточно денег, чтобы просто переехать куда-нибудь в, допустим, Северную Дакоту или Техас. Куда угодно, избегая те пять штатов, которые крышуют Харкнессы. Но они этого не сделали. Меня не могли даже из Сиэтла вывезти, что уж там говорить о выезде или вылете из штата.
Проходит ещё немного времени, прежде чем я понимаю, что моя догадка оказалась верной. Дорога, уходящая к аэропорту, напоминает ленту, спускающуюся с вершины холма. С каждым километром город становится всё меньше, уступая место просторному небу и бескрайнему горизонту. И вот, наконец, Джейсон паркует машину недалеко от огромного здания. Ночью это место совсем не теряет своей оживлённости. Людей достаточно много, чтобы я снова ощутила это напряжение, вглядываясь в лица, хотя и явно не встречу здесь никого знакомого. Я надеюсь.
– Джереми! – приветствует папу внезапный мужской голос, который я слышу, едва кто-то открывает мне дверь снаружи.
Джозеф. Мой дядя, которого я не видела целую вечность. Он стоит в своей полицейской униформе, а значит, при исполнении.
– Лина, – облегчённо вздыхает дядя, когда заботливо обнимает свою племянницу, которую он буквально держал на руках, когда она только родилась. А отстранившись, бросает взгляд на «кровь». – Что с тобой сде…
– Джо, нет времени, – нервно выдаёт папа. – Наш джет готов?
Джейсон становится возле меня, не переставая озираться по сторонам. Он одет в строгий костюм, который я видела на нём каждый день, с утра до ночи, сколько себя помню. И через пиджак я замечаю закреплённый на кобуре пистолет.
– Да, – кивает Джозеф. – Я обо всём договорился. Как ты и велел.
– Отлично. Лина, идём, – торопит меня папа и хватает за локоть.
Он так спешит, что я еле поспеваю за ним. Не знаю, уверен ли он в том, что мы сумеем вылететь отсюда. И понятия не имею, куда мы собираемся. Джейсон идёт впереди и проталкивается сквозь толпу людей, если они заграждают нам путь. Мы почти переходим на бег, бежим вдоль стеклянных высоких окон в пол, за которыми показываются самолёты. Их блестящие корпуса отражают свет аэропорта и зажжённых фонарей вдоль него. Мы доходим до стойки регистрации, и тут Джозеф выступает вперёд, направившись к администратору, склонившему голову. Тот быстро поднимает взгляд, увидев нас. Дядя обменивается с ним парой слов, пока я озираюсь по сторонам, обводя взглядом кафешки, в которых сидят и пьют кофе путешественники или туристы со своими мини-чемоданами и сумками. А затем папа снова меня хватает и ведёт дальше. Мы проходим по длинному коридору, пока в конце нас не встречает молодой мужчина, который сопровождает к специальному транспорту, поджидающему у выхода, ограждающего зону вылета от самого здания аэропорта. У нас с собой нет ничего: ни чемоданов, ни ручной клади, что значительно облегчает наши передвижения. На транспорте мы доезжаем до небольшого частного самолёта. Дверь открыта, к ней ведёт приставленный трап.
– Что ж, братец, – начинает Джозеф, остановившись у первой ступеньки, – будьте осторожны и удачи. Я до сих пор не одобряю твой чокнутый план, но если это единственный выход…
– Это единственный выход. Спасибо за помощь, Джо. – Папа пожимает ему руку и кивает в знак благодарности. – И тебе удачи.
– Береги себя, Лина, – заговаривает дядя и со мной. – Чтобы мы ещё не раз с тобой встретились. Каррен с Кейт скучают.
Я киваю ему с улыбкой, всё ещё не понимая, что именно происходит и куда мы направляемся. И, не дав мне опомниться, папа продолжает путь, залезая по трапу в самолёт, снова схватив меня за руку, словно я маленький ребёнок, который может потеряться, отвлекись он на мгновение. Для папы я навечно останусь маленьким ребёнком. Сколько бы лет мне не исполнилось.
– Добро пожаловать, – улыбается стюардесса у входа, когда я ступаю на борт самолёта.
Воздух наполнен тихим гулом двигателей и лёгким запахом кожи и полировки. Салон невелик: всего два ряда мягких кресел, обтянутых бежевой кожей. В центре – столик, покрытый лакированным деревом. Источником освещения служат простые, но изысканные потолочные лампы, бросающие мягкий свет на мебель и стены.
Джейсон принимает свою рабочую стойку, готовый в случае любой угрозы искоренить её. Я сажусь в одно из кресел, и папа обустраивается возле меня. Кладёт руку на мою ладонь. Сейчас обстановка более размеренная, чтобы начать говорить.
– Скоро всё закончится, дочка, – поглаживая костяшки моих пальцев, говорит он. – Я тебе обещаю.
– Куда мы летим и зачем? – спрашиваю я, решив, что сейчас, когда он более-менее спокоен, мне удастся получить ответы.
– В Лас-Вегас. Мэри там, как и Дилан с Франческой. Они все в безопасности. И ты скоро будешь.
У меня расширяются глаза.
– Но зачем? Почему Лас-Вегас?
– У меня там… есть кое-какие друзья. Они помогут нам и.
– Ирландцы? Это они нам помогут?
Папа быстро поднимает взгляд. В его серых глазах читается ужас. Он явно не ожидал того, что я могу подобное ляпнуть.
– Кормак О’Райли, верно, пап? – горько усмехаюсь я. – Ведь так тебя на самом деле зовут?
Вижу, что и Джейсон заинтересовался моими словами: не может сдержать позыва резко повернуть голову в нашу сторону.
– Откуда ты… – начинает папа растерянно, откинувшись на спинку кресла.
– Они мне рассказали. Он и… остальные. Всю правду о тебе. И, честно сказать, я была в ужасе, когда всё это узнала. Но в одно я не верю до сих пор. И мне очень нужно, чтобы ты сказал, что это неправда.
Он мотает головой: явный знак того, что не собирается обсуждать это всё со мной. Я его не виню в этом. Мало кто из хороших отцов был бы готов обсуждать свою прошлую тёмную жизнь с дочерью, от которой он эту самую жизнь тщательно скрывал.
Я поднимаю голову, чтобы взглянуть на Джейсона.
– И он знал? – спрашиваю. – И Джозеф, получается, тоже?
– Дочка, эти дела тебя не касаются.
– Учитывая то, что теперь я тоже часть этого мира, – ещё как касаются.
