Czytaj książkę: «И умылись все…»

Название: И умылись все…

Автор(-ы): Владислав Владимирович

Ссылка: https://author.today/work/301161

Глава 1

Четыре воина, закрывшись высокими щитами, больше напоминающие римские скутумы, ощетинились короткими копьями, сзади, положив им на плечи длинные пики, встали плечом к плечу трое копейщиков, по бокам застыли два мечника с небольшими круглыми щитами. В центре, находился один единственный парень, короткий меч которого висел за спиной, чтобы в случае столкновения, не поранить окружающих. И сейчас, вокруг парня зависли две коричневых с голубыми переливами печати. Плотная группа медленно, приставным шагом двигалась вперед, справа вторая, практически такая же группа в нескольких метрах, только кружащие печати коричневые с белым отливом. Слева, группа, окруженная синими и белыми печатями, сзади, группа прикрытия и эвакуации, закрытая зеленым и белыми печатями щитов.

Впереди разнесся протяжный потусторонний вой, левая группа сбилась с шага, но грубые выкрики выровняли шаг. Горящий шлейф впереди резко сократил расстояние, заставляя людей дрожать. Топот десятков и сотен лап, подрагивать землю, сжигая пожухлую, прошлогоднюю траву и оставляя подпалины на свежей зеленой поросли. Псам заходили вбок, горой отгораживаясь от нападения на группу слева, сосредотачивая волну на двух правых. Адские гончие, здоровенные огненные псы, шли первыми вытягиваясь небольшой колонной и в паре сотен метров перестраиваясь в цепь.

– «Болото» пошло! – Раздался из центральной группы ломающийся подростковый голос. Сразу две печати, что кружили вокруг группы, ушли вперед, падая перед огненной поступью стаи. Следом, печати начали восстанавливаться, но не так быстро, как хотелось бы. Две трети гончих провалилось в землю с головой, оглашая округу визгом, леденящим кровь.

– «Косы», добиваю! – Девичий выкрик слева и воздушные косы устремились к псам, что не до конца ушли в землю.

Часть псов, сумела обогнуть Болото, и устремилось на обидчика, по их мнению. На центральную группу, вокруг которой медленнее, чем в прошлый раз крутилось две печати.

– Центр стой! – Выкрик справа, заставил центральную группу остановиться и уперев щиты в землю, ощериться копьями. – «Зыбучие пески» прямо! – под лапами, практически достигших центральной группы псов провалилась земля, начав медленно затягивать жутких тварей вниз, гася пламя жизни. – Лево жди! – Тройка самых умных псов, сумевших проскочить по головам сородичей, со всего размаху впечаталась в щиты, насаживаясь на копья и пики, разбрызгивая горящую кровь на прикрывающихся щитами бойцов.

Истошный человеческий крик огласил округу, но группа лишь плотнее сжалась, убирая горящего щитовика себе за спины и вновь сбивая строй, добивая едва трепыхающихся тварей. Сзади уже спешат двое из группы прикрытия, оттягивая пострадавшего воина, к четвертой группе, где о нем уже начинают заботиться. На краткое время все затихает, группы останавливаются, переводя дыхание и восстанавливая силы в печатях. Минута, две, три… Тишина.

– Единый строй! – Опять команда слева, и все группы соединяются в одну, превращаясь в «зубастую фалангу», выставляя щиты по направлению к ложбине между холмов, откуда пришли псы. Щиты уперты в землю, копья перехвачены покрепче и удобнее. Ожидание, минуту за минутой. – Вперед, шагом! – Разносится команда. И строй медленно входит в расселину, чтобы через сотню метров замереть. В ряду послышались молитвы Создателю, всем богам и тихое прощание с жизнью. – Держать строй! – Злой юношеский голос разнесся далеко. – Сам убью того, кто побежит! Стоять, сукины дети!

Впереди огненный шторм принял очертания пятиметровой змеи с человеческим телом, рогатой женской головой, которую венчала трехрогая корона, и огромным копьем в руках. Визг высшей заложил уши, давя на психику и разрывая барабанные перепонки, заставляя тонкими струйками стекать из ушей. Змеиное тело свернулось кольцом, и распрямляясь пружиной устремилось к строю по косой траектории, виляя из стороны в сторону.

– «Шипы» на счет два, «косы» на три, «серпы» на четыре! Раз, два! – Земля под длинным огненным телом взбугрилась, превращаясь остроконечные пики, лес которых устлал проход, удачно насаживая хвост и часть человеческого тела на них. – Три! – Водяные серпы тучей устремились к верещащему непрерывно демону, не нанося крупного урона, но оставляя множество мелких и очень неприятных ран, гася заодно боевую огненную форму. – Четыре! – Серпов было меньше, но тяжелые изогнутые, практически невидимые глазу, изрешетили тело, вываливая пылающие потроха на землю, заливая все вокруг кровью, как напалмом. Перерубленная у основания шея, пыталась все еще держаться, а рука, сжимающая копье, неожиданно взмахнула и запустила в строй, снося щитовиков, как кегли. Строй уплотнился опять, убирая выбывших за спины. С пострадавшими будут разбираться позже, а пока надо добить и убедиться, что опасность миновала.

Глава 2

– Сколько? – Уставший Хэй сидел, прислонившись к стене замка, выслушивая краткий доклад Клауса, старшего в отряде.

– До двух сотен гончих, три десятка загонщиков и высшая с тройной короной. – Отрапортовал парень.

Мужчина тяжело вздохнул, посмотрел в серо-зеленые глаза парня, покачал головой.

– Наши потери… – тяжело пояснил.

– Шестеро. – Вытянулся по струнке старший из братьев. – Два тяжелых, четверо средней. Убитых нет.

– Нет? – Неподдельно удивился наставник.

– Нет, – подтвердил Клаус. – Из одаренных даже царапин нет. Двое копейщиков и четверо щитоносцев. Все.

– Та-ак… А теперь садись, рассказывай и зарисовывай, – протянул парню доску с листом бумаги поверх и уголек. – Сначала карту, потом как действовали, что в первую очередь, что во вторую, что в третью. Да, всё запишешь на обратной стороне наброска, как добились такого успеха. Но сначала по порядку. От и до. Вспоминай даже мельчайшие детали, это важно.

Парень слегка расслабился, а увидев приглашающий жест присаживаться, опустился на скамью рядом.

– Помните, тогда, когда хранитель говорил, что есть малые маневровые группы, что можно собирать в ударный кулак, я ещё думал, а зачем? Зачем малые делать, если лучше толпой навалиться. А потом, на последней отработке, смотрю и думаю, малой группой проще перестроиться, ударить во фланг или зайти с тыла. – Парень почесал лоб, продолжил. – Как говорил хранитель, прочность цепи определяется его самый слабым звеном, а самая слабая у нас Дикария, но она отлично нагоняет в воздухе и воде, но защищаться не может совсем, поэтому ее прикрыл, выставив себя с братом вперед. Во-от… – потер лицо руками, – там еще место такое, что только кучей топить. Я и думаю, если разом накроем, то силы растратим и всё, будем голые, а если распределить на очередность, то даже частично успеем восстановиться. Вот и всё.

Хэй молчал, переваривая услышанное, достал трубку, кисет, принялся забивать табак. Молчал довольно долго, выпуская сизый дым, а парень не спешил говорить.

– Завтра приедут еще ученики, с этого дня, ты мой заместитель. – Отстраненно выбил трубку о торец доски. – Сходи к Майе, скажи, что я проставляюсь за ваше боевое крещение, и, позови Элайзу, есть разговор.

Глаза парня, при слове «проставляюсь» вспыхнули азартом, тот подскочил с места, с силой хлопнув кулаком правой руки о грудь, умчался. А пять минут спустя появилась девушка, заведующая хозяйством, опустилась рядом с Хэем, прикрыв усталые глаза, откинулась так же, как и он на стену, шумно выдыхая.

– Сергей говорил, что будет сложно, но не думал, что настолько. – Первым заговорил личный слуга хранителя.

– Это да…– отозвалась девушка, подхватывая пацаненка, лет пяти и усаживая на колени. – Про пополнение знаю, уже подготовилась, вторую казарму скоро достроят, и, ее величество сказала, пришлет ещё три с половиной десятка человек, как она сказала…? А, в от-де-ле-ния, вот! – помолчала, поглаживая мальчугана по голове и спине. – А еще, чуть не забыла! Когда будешь общаться с хранителем, спроси, когда он точно будет, и госпожа приедет.

Хэй слушал ее с полуприкрытыми, и без того узкими глазами, от чего создавалось впечатление, что он спит. Ошибочное впечатление.

– Господин не знает, когда вернётся. – Замолчал, обдумывая ответ. – да и вернется ли вообще.

От этих слов, девушка шумно сглотнула, кивнула своим мыслям, принимая к сведению.

– Всё так плохо? – стараясь не выдать волнения спросила.

– Он справится. – уверенно заявил Хэй. А потом, тихо добавил, чтобы никто не слышал. – Иначе, мы все умрем.

***

Сергей сидел на верхушке сопки, глядя на вереницу рабов, поднимающих вверх по горе жертвенный камень весом в несколько тонн. Смотрел, и недоумевал, зачем? Богам всё равно, где этот камень, который напитывается силой жизни и смерти, а весь этот движняк, просто понты. Типа мы ближе? Мы выше? Уже восьмые сутки этот камень пытаются поднять, и он неминуемо съезжает вниз. А бог так и не появляется. Ни на призывы Сергея, ни на молитвы жрецов. И это значило, либо он настолько труслив, что не гнушается изгнания, либо мертв, и этот жертвенник его возродит. Поэтому, тяжело вздохнув, извинился перед будущими жертвами, создал сложную печать разума-воздуха-воды, устремляя молнию под нижнее основание камня, заставляя тот замереть на пару секунд, а потом с оглушительным треском устремился вниз, туда, где ущелье зальется чистой силой и превратит все живое в пыль.

Стукнув себя по колену, достал бумагу с именами, вычеркнул ещё одно. В кармане заработал артефакт связи, выполненный из дерева, в форме мобильного телефона, что с недавнего времени Сергей начал делать, завязывая на свою кровь.

– Дорогой, подскажи, ты когда вернешься? – пропел веселый голос Сью.

– Пока не собирался, но если что-то срочное, то конечно постараюсь побыстрее.

– Я беременна! Это достаточно срочно? – В голосе Сью послышались озорные нотки, а в груди что-то сжалось и легкой пружиной развернулось, даря тепло душе. Ком подкатил к горлу, заставив сглотнуть вязкую слюну.

– Отличная новость! – выдал через силу он, – тогда прямо сейчас и выдвинусь домой. – Помолчал. – Как дети?

– Замечательно! – от чего-то развеселилась младшая жена. – Мне порой кажется, что они Айну до суха высосут. Адель постоянно песни какие-то поет, а Айн ей рот затыкает, шкодные такие!

– Значит веселитесь? – Улыбнулся хранитель.

– Ой! Ну, немного. Лика скоро возвращается от своих, так что, скоро опять будем все вместе. – Задумавшись, помолчала. – Сколько тебе надо времени, чтобы добраться домой?

– Если не спешить, – задумчиво начал прикидывать муж, – то дней восемь, а если ускориться, то и за пять уложиться можно.

– Отлично, значит, через пять дней мы тебя ждем! – Безапелляционно заявила жена в ответ и прервала связь, на что Сергей лишь усмехнулся: Женщины, такие женщины, в каком бы мире и какой бы расы они не были.

***

Четверо суток Сергей шел быстрым шагом, прокручивая в голове список богов, что в данный момент находились в его мире. Большая часть из них, не отозвалась на призыв. Вернее, отозвались считанные единицы, что не опасались его гнева, как например Джетта, бог небольшого племени, живущего на болотах, являющиеся самыми большими пацифистами, которых он только встречал, по большей части, вообще вегетарианцы. Или Унсо-Туе, который без призыва пришел, решив познакомиться и спросить разрешения и дальше жить на одном из западных островов, где жило племя, поклоняющихся ему рыбаков. И таких было всего шестеро, которым Сергей дал разрешение, а мир принял. Шестеро из почти четырех десятков, о которых он узнал за последние полгода.

Полгода. Именно тогда случился первый прорыв из мира, путь в который была закрыта. Полгода поисков связующей нити и того, кто за эту нить отвечает. Та нить, связующая миры, что заставляет до сих пор пылать западный континент. Полгода на сбор имен, присутствующих в этом мире богов. Полгода подготовки первых отрядов одаренных, по ускоренной и усиленной программе. Тяжелые полгода.

Четыре месяца назад родились двойняшки: всегда сосредоточенный Айн и смешинка Адель. Жены в них души не чаяли и тискали, как котят. А уж когда приезжали Залесские, и Нора, с округлившимся животиком, то счастью не было предела. Хантеры и Нарышкины все еще наводили порядок на своих новых землях, распределяя переселенцев с севера, по новой возводя хутора и села, что были уничтожены «Зарийской бойней», как обозвали прошедшую войну победившие Рода. Северяне, на удивление, начали быстро вливаться в жизнь за Северным хребтом, споро осваивая местное сельское хозяйство, налаживая быт. Неприхотливые жители севера, увидев разнообразие живности в лесах, овощей и фруктов, что плодоносили почти круглый год, рьяно принялись за разработку земельных наделов. Споро образованные дружины патрулировали окрестности, с удивительным радушием встречая гостей.

Три месяца назад понесли первые потери. Самые лучшие и сильные ученики школы были переброшены в Ангстрем из Лебяжьево, где и случился второй прорыв. Сразу два высших, четыре фамильяра и три сотни низших почти под корень выбили армию соседнего королевства Данкрен. Тем удивительнее было то, что накануне, король Данкрийский, услышав, что в Ангстрем не осталось практически войск, быстро собрал армию, собираясь с наскока присоединить к себе ослабленное, соседнее королевство, наткнулся на прорыв демонов. И вместо того, чтобы отступить, взвесить все за и против, решил примерить на себя еще и лавры демоноборца. Глупый поступок, заставивший его после разгромного и глупого поражения идти на поклон к Амалии с просьбой помочь. Та не стала играть в гордячку, обратившись за помощью в школу.

К тому моменту, когда Хэй и шестеро учеников прибыли месту прорыва, численность низших возросла вдвое. Огненный шторм, организованный двумя высшими, с прорывом части домена из их мира встретил три сотни солдат двух королевств и семерку одаренных. Хэю повезло, что первым же своим залпом смог уничтожить того, кто открыл портал, и проникшая в мир часть домена затухающими обломками завалила большую часть низших и фамильяров. А потом, не готовые к такому столкновению люди дрогнули, дрогнули настолько, что двоих подростков вместе с группой поддержки, так толком и не успевших вступить в бой, порвали практически сразу, еще один погиб от руки высшего, четвертому оторвали руку и ногу. Победа далась дорого. Очень дорого. Из трех сотен солдат выжило меньше половины, а на ногах осталось меньше трех десятков, и то, из тех, что прикрывали слугу. Из одаренных только Константин Нарышкин остался в строю к окончанию боя. Позже, анализируя произошедшее, разбирая все ошибки, Сергей не раз ловил себя на мысли, что года обучения мало. Чертовски мало. Но время диктовало свои условия, и в тот момент, выбора не было ни у кого.

А еще, что лучшие воины рождаются только в бою.

Перебирая в голове варианты ускоренного обучения, боевое слаживание и возможности использования различных стихийных одаренных по разным аспектам, улыбался, предчувствуя скорую встречу с семьей, когда истошный крик пришел со всех сторон, вместе с ударами эфира, сбивая остатки печатей. Кричал мир.

Кричал женским голосом. Кричал так, что у Сергея закладывало уши, заставляя упасть на колени, чтобы только не слышать этот крик. Мир звал на помощь. Впервые он звал голосом и так. Отзываясь болью в каждой клетке. Миру было больно. Мир кричал болью. Мир звал его, открывая пелену выхода с тропы, прямо на лужайке у дома. У дома, за которым была слышна разгорающаяся битва богов.

Глава 3

Резко сорвался с места, огибая дом по дорожке, выбегая на тренировочную площадку и холму с Древом, в сторону которого сейчас бежала Сью с двумя свертками в руках. Рядом с бассейном, длинными черными росчерками полыхали печати Михаила, у самого подножья холма, к которому приближалась Сью, Толкс, во вспышках света и тени, сцепился с кем-то, и только сейчас до Сергея дошло, что день сменился ночью. Даже не ночью, а сумерками, что создавались плотной пеленой туч, закрывших небо.

На все наблюдения, ушла секунда, не больше, но этого хватило, чтобы оценить обстановку, чтобы увидеть, как с небес посыпался град стрел, поддерживая Толкса, а мгновение спустя, Альрик и Ингемар, толчками эфира вываливаются, чтобы вступить в безумную пляску богов войны с неизвестным. Огромная черная птица рухнула с небес немного вправо, где практически перестали лететь черные печати.

Не раздумывая ни мгновенья, ледяная плеть сплелась в руке, а сам Сергей рванул на помощь Чаре и Михаилу, только сейчас разглядев то, с чем они бились. Гуманойдное тело, сплошь покрытое костяными щитками, два с половиной метра ростом, голова, без каких-либо признаков глаз, рта или носа, сплошная бежевая кость. Небольшой гребень, переходящий в хвост, заканчивался на уровне лопаток, а руки, постоянно менялись, из шестипалых в разные клинки или щиты. Вот незнакомец поставил только что созданный костяной баклер, под углом отражая «скальпель» Михаила, печать, что могла прошивать метровые камни насквозь, скользнула по касательной, оставляя царапину на щите, уходя ввысь. Сверху сплошным потоком посыпались стрелы, Файра, не прекращая перемещаться в небе, прыгала в разные стороны, выпуская стрелу за стрелой. Чара, пыталась отвлечь на себя незнакомца, давая возможность богине охоты найти слабое место.

Ледяная плеть захлестнула руку гиганта, что в следующий миг, превратилась в длинный, узкий клинок, обрезая обхвативший конец плети, рассыпавшийся, ледяной крошкой, не причиняя вреда. Вторая рука, в которой только что был щит, преобразилась в цепь с изогнутым клиником, на конце, кусари-гама сделала свистящий оборот, смещая внимание на защиту, дёрнулась в сторону Чары, но резко изменило направление рывком руки, окружая округу ломающимся подростковым криком боли. Михаил откатился назад, баюкая обрубок руки, чуть выше локтя. Из-за дома выскочила Лика и Люда, что, замешкавшись на секунду, схватила брата, оттаскивая в сторону и накладывая малые печати исцеления на хлещущую кровью культю. Фальката разгорелась неожиданно ярким зелёным светом, ярость затопила разум Сергея. Миг единения и хранитель взорвался серией быстрых ударов, гигант ускорился, Сергей, ускорился вслед, одна рука существа, постоянно теперь меняла только форму щита, которым тот прикрывался. Откуда-то сзади вылетела огненная сеть и бессильно сползла по костяным пластинам, гигант просто двинул щитом, в ту сторону, и тихий женский вскрик тут же потонул в рыке Сергея, размашисто опускающего тяжёлую фалькату на подставленный в блок костяной клинок. Тихий стон, впервые изданный существом, подбодрил Сергея и тот ускорился еще.

– Используй Мир…! Его силу! – Ворвался в сознание, затуманенное схваткой голос старшей жены. Гигант мгновенной преобразовал щит в когти, махнул в сторону рукой, и сосредоточился на Сергее, не отвлекаясь на стрелы, что били с неба, ни на серпы Чары, пытающиеся подцепить конечности.

Мир откликнулся сразу, стоило Сергею потянуться к сосредоточию, и зеленая дуга, сорвавшаяся с меча, впечаталась в грудь незнакомца, перечеркивая ее наискось, цепляя правую руку, в районе бицепса и заставляя ту безвольно повиснуть вдоль тела, открываясь для удара. Поднырнув под выпад здоровой рукой, и, со всей возможной силой ткнул в трещину грудной пластины. На секунду гигант замер, и, если бы у него было лицо, Сергей был бы уверен, что там было бы отображено удивление и неверие. С силой попробовал провернуть меч внутри, но Броня не дала, только двигать вдоль трещины. Золотая кровь начала стекать по пластинам брони, фальката завибрировала в бешенном темпе, а гигант, запрокинув голову начал заваливаться назад, заставляя Сергея выпустить рукоять меча.

Уперевшись в безжизненное тело, с трудом выдернул меч, оглядываясь по сторонам. Взгляд скользнул по трем богам войны, что теснили вторую фигуру, похожую на ту, что лежала у его ног, по Файре, что пыталась сбить концентрацию пришельца выстрелами из лука, по маленькой фигуре Сью, стоящей под раскидистым дубом и прижимающую к себе детей, переливающимся радугой куполом щита, по изломанной фигуре Лики, над которой склонилась Мила, на Айну, тело которой было практически раздельно надвое от левой ключицы к нижней части груди.

Ее мертвые глаза и легкая полуулыбка застыли навеки, глядя в затянутые мглой небеса. Айна. Его Айна. Та, что подарила, та, что всегда рядом, та, что умна… его пророчица, его жена, его женщина, невидящим взглядом смотрела в мглу небес и улыбалась. Навеки застывшей улыбкой.

Ярость.

ЯРОСТЬ. Гнев. Боль. Всё слилось в едином рыке хранителя и мира. Крик полный отчаяния разнесся над миром, от чего все боги мгновенно исчезли, выкидываемые по своим доменам, оставляя, только недоуменно крутящего головой в поисках противника, великана. Тот осмотрел поле боя, повернулся в сторону Древа и Сью, посмотрел на труп собрата, резко сорвался с места, исчезая в одном месте и ударяя костяным клинком о щит Древа. Раз, другой, третий. Сью, подхватив детей сжалась у ствола дуба, прикрывая своим телом. А гигант продолжил стучать в щит, что своими корнями питалось силой мира.

Ярость попросилась наружу, пытаясь найти виновника. Гнев, выплеснулся зелеными волнами, начав расходиться кругами от хранителя. Боль перекрыла сознание, затопила естество, пытаясь найти, комы передаться. Мир открылся перед ним полностью, отдавая себя ему целиком, сливаясь воедино.

Боль, ярость, гнев. Сергей сделал шаг, и этим одним шагом, проходя сквозь мир оказался прямо за спиной пытающегося пробить щит гиганта. Боль искала выход, и она ее нашла. Положил руку на плечо пришельца, отдавая всю БОЛЬ, что накопилась у него за прошедшие годы, всю без остатка, до последней капли, оставляя себе только ярость и гнев. То, что лежало в глубине души, запрятанное под ворохом воспоминаний, обратилось болью физической, отданной тому, кто, по его мнению, эту боль заслужил. Резко дернул рукой в сторону от щита, и огромный гигант, бежевой куклой, брошенной ребенком, закувыркался по тренировочной площадке.

Слеза медленно покатилась из краешка глаза, увидев сбоку тело жены. Мир откликнулся, разверзнув небо плачем дождя, а гигант уже вскакивал на ноги. Руки мгновенно удлинились, превращаясь в клинки, а тело сорвалось с места, перемещаясь к хранителю. Шаг, другой, начал замедляться, затем застыл на месте, омываемый дождем, опустил руки вниз, клинки начали подрагивать, меняясь, то в руки, то в оружие. Бежевый цвет костяных щитков начал меняться на фиолетовый, потом на синий, зеленый, красный, оранжевый и снова на зеленый. Тело существа начало выгибать, заставляя поднять лицевую маску на встречу дождю. Руки с громким хрустом вывернулись в локтевых суставах в обратную сторону, следом, участь рук повторили колени, заставляя гиганта упасть.

И только тогда визг огласил округу. Загробный, нечеловеческий визг. Визг, резанувший по барабанным перепонкам с такой силой, что казалось ультразвук проникает в мозг. Визг, звуковой волной, заставивший вздрогнуть низкие тучи. Визг, в котором прочувствовалась вся переданная существу Боль хранителя. Тело пришельца продолжало ломаться с громким хрустом костей, превращая того, в кучу бежевого хлама, перепачканного в грязи тренировочной площадки, пока не затихло.

Сергей с отрешенным видом взирал на агонию. Дождь не сбавлял силы, хлестая тугим струями по лицу, скрывая то, что не должны видеть другие. Предательские слезы, что все равно, солеными ручейками попадали на уголок губ. Выронив фалькату, направился к телу Айны, пытаясь разумом втолковать глупой душе, что ей уже не помочь. Но душа… душа не хотела верить. Опустившись рядом с ней на колени, закрыл лицо руками и, не стесняясь никого, в голос разрыдался.