Czytaj książkę: «Бог с моей улицы. Истории из жизни: Все написано так, как было»

Czcionka:

От составителя

Эта книга стала результатом своего рода «расследования», проведенного небольшой командой волонтеров. Все началось с вопросов.

Что делает Всевышний помимо того, что прощает наши грехи? Есть ли Ему дело до моей работы, квартиры, мечты, ссоры с дорогим человеком, всяких «активных поисков» и ситуаций, в которых «все сложно»? Делал ли что-то Бог лично для вас – не святых, не пророков и не великомучеников? И если да, то что?

Последний вопрос стал тем самым кличем, который мы кинули «по всему интернету». В результате к нам начали приходить истории из разных городов России, Украины, Беларуси, Казахстана и даже Филиппин – от людей, которым довелось испытать на себе неравнодушие Всевышнего.

Эти истории полярны. Здесь и опыт бывшего бандюгана, спасавшегося от киллеров, и дневниковые записи девочки-ромашки, мечтавшей увидеть бабочку на своем плече. Опыты успеха и опыты потерь. Простенькие и запутанные. Сухие и слезные. Какие есть.

Эти истории «без сахара». Они не всегда заканчиваются так, как было бы верно и поучительно. Их герои не всегда ведут себя так, как положено «истинно верующим». Да и Бог не всегда встречается им там, где «принято». Мы не стали отшлифовывать сюжеты в угоду красоте сценария: все описано так, как было.

Эти истории – не готовые рецепты. То, что произошло между Богом и Васей, вовсе не обязательно повторится между Богом и мной. Здесь нет советов по манипуляции Всевышним, ведь Он не пишет наши судьбы под копирку. Все, что может сделать эта книга, – это познакомить немного с Его почерком.

ЕВГЕНИЯ ШАБАЕВА

Предисловие

Однажды, лет пятнадцать тому назад, разговорился я с таксистом, который вез меня – уж и не помню, откуда и куда. Я сказал, что я верующий, преподаю в семинарии и временами пишу книжки. Таксист тоже, как оказалось, верил в Бога.

Как у всякого опытного водителя, у него было много историй, наблюдений, которые просто невозможно было объяснить без веры. И он сказал мне тогда: «Вот, ты пишешь книги. О Боге? Это хорошо. А ты напиши книгу про простых людей вроде меня, о том, что с нами в жизни случалось. Вот это будет сила!»

Меня тогда как током ударило. А ведь он прав! Ведь с опытом не поспоришь. Честно говоря, есть много книг, которых лучше бы и не было. Напрасно были спилены те деревья, из которых была сделана бумага, напрасно была потрачена краска. Мир был бы лучше без них.

Но книга, в которой записаны живые опыты встречи людей с Богом, – такая книга является, можно сказать, племянником Библии. Ведь и Библия, по большому счету, – это сборник историй, повествующих о жизни с Богом. Такой книге всегда есть место – на полке, в уме, в сердце. Она делает Бога как бы чуточку ближе к человеку. А человека – чуточку ближе к Богу.

Я благодарен составителям этого сборника – равно как и всем, кто поделился своими опытами, – за то, что я еще раз пережил то, что переживал когда-то сам при составлении похожей книги – «Сто историй» (сейчас она распродана и раздарена). А именно – чувство благодарности Богу за Его водительство, чувство солидарности со всеми детьми Божьими.

И, наконец, это захватывающее чтение. Истории проглатываются как горячие пирожки. И в каждом – своя неповторимая начинка. Наконец-то появилась еще одна книга, которую можно почитать самому и подарить – кому Бог даст.

ОЛЕГ ЖИГАНКОВ, ПИСАТЕЛЬ, ДОКТОР БОГОСЛОВИЯ

Глава 1. А что, если?..

Пуговица

ИННА, г. ВОРОНЕЖ

Точно знаю, когда это случилось: 31 мая 2010 года.

Я тогда училась в университете, мне был двадцать один год, и обычно раз в неделю-две после занятий заходила в банк, чтобы снять денег, посмотреть баланс на карте. И в тот день я, как обычно, должна была туда пойти, но почему-то спросила подругу, не надо ли ей в ту же сторону. Она ответила, что нет, но за компанию сходит.

После занятий мы выходим из здания университета – и тут у нее резко отрывается пуговица на джинсах. А жила она, к слову сказать, через дорогу от универа, в общежитии. Подруга говорит: «Давай зайдем ко мне, я надену другие джинсы и схожу с тобой». Я нехотя согласилась. Поход в общежитие, переодевание и путь назад заняли минут двадцать, после чего мы наконец пошли в банк. Только туда мы уже не попали: минут за пятнадцать до нашего прихода этот банк расстреляли. Убили двух инкассаторов, забрав у них сумку с деньгами. Еще в новостях сообщали, что ранили одну девушку.

Это все странно и страшно. Для кого-то этот день был последний. У меня нет ответа на вопрос «почему?».

А я живу вот. Занимаюсь дизайном, рекламой, есть много маленьких спортивных и музыкальных хобби. Одно из них перетекло в «частичную занятость»: я детский тренер по капоэйре.

Думаю, что все это было не просто так: подруга, отлетевшая пуговица…

Дедушкины «сказки»

ЛЕОНИД ДРАЧ, пос. ЗАОКСКИЙ

В общении с Богом живу постоянно и вижу Его ежедневно в мелочах. Но с «великими» чудесами дела обстояли иначе.

Однажды ночью, было это в новогодние праздники, где-то в 2005 году, в Заокском собралось нас человек пятнадцать молодежи. И мой дедушка, Алексей Антонович Сытник, всю ночь рассказывал нам те опыты с Богом, которые он сам пережил. И один из рассказов был о том, как он спешил на поезд, чтобы добраться из одного поселка в другой. Дедушка опаздывал. До поезда километра два-три. Торопится, явно не успевает. Видит: едет поезд, уже набрал ход. Поднимает руку, чтобы поезд остановился, – искры из-под колес, некоторые люди с полок попадали, все проводники выглядывают, спрашивают, что случилось, почему поезд остановился… В итоге он делится со спутниками своей верой и своевременно приезжает в назначенное место, где люди тоже ждут услышать слово о Боге.

Всю ночь он нам рассказывал подобные истории, после чего мы ненароком поняли, что начинаем опаздывать на электричку. Народ был из разных мест: Москва, Тверь, Питер. То есть если мы не успеваем на электричку, то, соответственно, и на поезд. Остается двенадцать минут до отправления электрички, а идти – пятнадцать, но если бежать – минут десять.

Тут кто-то из нас говорит с ухмылкой: «Дедушка, ты нам всю ночь рассказывал о чудесах – попроси Бога, чтобы и у нас случилось чудо, чтоб успели на электричку…»

Дедушка с любовью обвел нас взглядом и обстоятельно так за последующие две-три минуты изложил Богу просьбу о благословении каждого из нас и о том, чтобы нам успеть на электричку. Ну, тут уже наименее «маловерные» поднапряглись и подрассердились, потому что ситуация – не из приятных.

Бежим, явно не успеваем – но бежим. Кое-как добегаем до места, откуда уже видна электричка. «Стоит, – думаю, – ну, вроде похоже на чудо…» Из последних сил бежим… Остается метров пятьдесят – и тут самое интересное: двери закрываются и электричка уезжает.

Смесь чувств: расстройство, разочарование, «размозжение» веры и т. д. Но – кричим, машем в отчаянии… Электричка отъезжает метров пятьдесят-семьдесят от платформы, останавливается! Из кабины выглядывает машинист, машет нам рукой и кричит: «Ребята, заходите через мою кабину!» Фантастика.

Бежим, залезаем через кабину машиниста, благодарим… Эмоции зашкаливают. Бог реален! И у Него определенно есть чувство юмора.

Сделай что-нибудь

ЕВГЕНИЯ САВИНА, г. ПЕРМЬ

Если Ты существуешь

Когда мне было шесть лет, от нас с мамой ушел отец. По его словам, мать была эгоисткой и думала только о себе. По рассказам бабули, отец изменял маме. Мать очень переживала, часто плакала и нередко плохо выглядела. С отцом я виделась всегда, когда мне хотелось. Чуть позже мать познакомилась с мужчиной старше ее на пятнадцать лет. Солидный, обеспеченный, интеллигентный мужчина. Они и сейчас вместе.

В школе я училась плохо. Я многого не понимала. За плохие отметки мать могла меня избить. И руками, и ногами, и табуреткой. Однажды я пришла домой с очередной двойкой. Я показываю дневник – и темнота, хруст. Открываю глаза и понимаю, что у меня сломан нос. Я подошла к зеркалу, чтобы понять, и вижу, что у меня нос искривлен.

Дважды, опять же за плохие отметки, мать отправляла меня в лес. Мы жили рядом с лесом. Она говорила, что ей такая дочь не нужна и она хочет оставить меня в лесу. Первый раз она отвела меня в лес, когда мне было восемь лет. Я это точно помню, я была во втором классе. Второй раз меня отводили в лес – это был, кажется, третий класс. От частного сектора до леса около полутора километров. Мать отводила меня за частный сектор и говорила идти в лес, а сама возвращалась домой. Надеюсь, не нужно описывать, что чувствовала я тогда, будучи восьмилетним ребенком. Я садилась в снег и плакала. Когда мать подходила ближе к домам, она кричала мне: «Иди домой».

Даже сейчас вспоминать и писать не могу без слез. Это я к тому, чтобы объяснить мое будущее поведение. Мне сложно жилось с мамой. Времени она мне никогда не уделяла. Но она старалась всегда, чтобы у нас было дома покушать и я не нуждалась в одежде и учебниках. Играла я всегда одна, сама с собой. Настоящих друзей или подруг у меня не было. Общалась больше с мальчиками, чем с девочками.

В результате – рано (в восемнадцать лет) вышла замуж… Без любви, скорее, побоялась отказать. Мучилась сама, мучила мужа. Изменяла. Запуталась, не в силах была выбрать, с кем быть. К маме вернуться тоже боялась: она не понимала, как я могла отказаться от «хорошей партии» – первого мужа. В конце концов, не в силах больше ему врать, я ушла к другому парню, который тогда еще служил в армии. Жила у его родителей…

Был октябрь. Ужасный октябрь. Я работала за восемь тысяч рублей в месяц. Жила с незнакомыми людьми. Это были мать, отчим солдата и два младших брата. Мне было так больно за все, что я натворила, и этого было не вернуть. Я работала днем. Плакала ночью. Солдат приезжал еще пару раз. Возникло подозрение беременности – это вконец испугало меня. Мать мне звонила и материла меня. С родителями солдата были постоянные недопонимания. Я совершенно не представляла, куда я пойду, никому не нужная, да еще и беременная.

«Господи, если Ты существуешь, сделай что-нибудь!» – вскоре после этого крика Богу начались «женские дни». Пришло облегчение. Но меня не покидала мысль о том, чтобы просить Бога о помощи. И когда я мылась в душе, я всегда молилась и плакала на коленях, чтобы Бог что-то сделал в моей жизни.

Наконец, вернувшись из армии, Виталий (так звали моего солдата) сказал, что мы идем в гости к его бывшей учительнице. Мы посидели, поговорили, она рассказывала что-то о Боге. Так рассказывала, как будто Он живой и находится в другой комнате. Я сильно не вникала в их разговор, но поняла, что его это заинтересовало.

Спустя пару дней нас пригласили на «домашнюю группу». Как это звучит ужасающе! Что за домашняя группа? Меня мама всегда учила: «Не пить. Не курить. Наркотики не употреблять. С незнакомыми не разговаривать. Секта – это плохо». А вдруг «домашняя группа» – это и есть секта?

С Виталием мы договорились о «правилах»: никто в руках ничего не держит (вдруг будут вводить в гипноз «штукой», как в фильмах показывают), не кушать и не пить то, что предложат. Разговаривать будет только Виталик. Я категорично сказала, что разговаривать с ними не буду.

Однако все прошло без эксцессов. Разве что когда одна женщина ела чупа-чупс, ей сделали замечание, что у нее в руках палочка. «Запрещено!» – подумала я. Но в целом все были очень гостеприимны, доброжелательны. Через три такие встречи мы осмелились сходить и в церковь.

Тогда я поняла, что, когда я, рыдая в ванной комнате и держа тест на беременность, молилась: «Боже, если Ты существуешь, сделай что-нибудь!» – Он меня услышал. И Он сделал. И продолжает делать.

Мири нас

«Ты такая же, как твой отец. Тот изменял, и ты изменщица. Из-за таких, как ты, разводятся мужья с женами. Рушатся семьи…» – наши с мамой отношения и так были несладкими, а тут стали еще хуже. Хотя, кажется, хуже и быть не могло.

Познакомившись с Богом, мы с Виталием решили пожениться. Хотя бы просто расписаться (у нас даже колец не было). Я позвонила маме сказать, что мы идем подавать заявление, и предложила нам встретиться. Она отказалась. За пару дней до регистрации я снова позвонила маме и снова предложила встретиться, но ответ был прежний. Мы расписались.

Начались разные семейные бытовые проблемы… Наши отношения с мужем изначально строились неверно. Ведь я была замужем, стала изменять первому мужу. Развод. «Гражданский брак». В итоге мы просто расписались, потому что так было положено: если мы живем вместе – значит, муж и жена, либо расходимся и просто дружим. Мы выбрали первый вариант.

Одна верующая женщина дала мне книгу «Мой брак не будет браком», и, читая ее, я наткнулась на одну важную деталь. Там было сказано (дословно не помню), что каждый человек хочет быть любимым, нужным, чтобы его любили за просто так. И меня как будто осенило! Моя мама хочет, чтобы я ее любила! Она меня любит по-своему, а я ее – по-своему.

Я помолилась: «Боже, вот что хочешь делай, но мири меня с мамой. Хоть что делай, но помири».

Я звоню маме и говорю:

– Мама, я хочу приехать к тебе. Одна. С ночевкой. У меня разговор.

– Ну хорошо, приезжай. Вова (это мамин гражданский муж) как раз уезжает на выходные на рыбалку.

Я снова помолилась: «Боже, видишь, мама согласна, чтобы я к ней приехала, дай мне мужества сказать все, что я думаю. И не бояться ее, не бояться, что она скажет. Стоять на своем. Мири нас».

Я приехала, мама встретила гостеприимно (чай, пироги, первое, второе, салат…), но взгляд говорил: «Привет, бомжа безработная, голодная сектантка». Разговор был издалека: «Как добралась?» (я жила в Краснокамске, а мама – в Перми, ехать из одного города в другой примерно час и еще от автовокзала примерно час), «Что нового? Работаешь? Как учеба? Погода?». Общие темы для всех и каждого. Пили чай, совсем разговорились. Как живут родственники, что у кого нового… До позднего часа все сидели. Я смелости так и не набралась, а назавтра мне надо было уже уезжать обратно в Краснокамск. Мы легли спать поздно. Я помолилась и уснула. Утром встала рано и слышу как бы голос: «Поговори с мамой, расскажи, зачем ты приехала, скажи ей».

Фуууххх. Это так сложно – признаваться в чувствах человеку, который долгие годы не слушал тебя, не присматривался к тебе, не понимал. А сейчас за пару слов надо излить все свое нутро. Я встала с еще сонными глазами, даже не потерла их, чтобы ясно и четко видеть, зашла в спальню к маме и села рядом на кровать. Она тоже только-только открыла глаза.

– Мама, я вчера не решилась… Но мне нужно сказать, зачем я приехала.

Мама сосредоточилась, как смогла, села. Прищурилась и сделала вид «я вся внимание».

– Мама, я приехала мириться. Я читала книжку, и там было сказано, что ты хочешь, чтобы я тебя любила. А я тебя люблю, но я плохо тебя люблю. Я люблю, как умею. А умею я любить тебя не так, как ты меня любишь, а по-другому. И ты не понимаешь. И я вчера не решилась тебе сказать, но сегодня мне Бог сказал, чтобы я тебе сказала, зачем я приехала. Вот. Давай мириться?

Мама заплакала и обняла меня. Мы еще немного посидели, плакали обе и обнимали друг друга. Так мы еще никогда не обнимались и не плакали вместе. Затем мама сказала, что ей ночью снился сон, что она плакала очень сильно. Но не от горя, а от боли, что она не понимала чего-то, и от радости, что теперь она имеет.

Потом она достала подарки (она ездила в отпуск и напокупала разные подарки для меня и моего мужа), потом сели пить чай, и она стала расспрашивать про Виталика. Кто он, чем занимается, кем работает… Ведь она совсем ничего не знала о нем. День наступил совсем быстро. Мне пора было собираться домой. Мама сказала, чтобы я ей звонила почаще, и попросила пока бабушку с Виталей не знакомить, потому что ей нужно время привыкнуть. Я согласилась.

Сейчас я не скажу, что мы с мамой суперподружки, но наши отношения намного лучше, чем были раньше. Мы даже живем по соседству. Она по-прежнему скептически относится к моей вере. Ехидно подшучивает, но очень-очень редко. Мы и не говорим на эту тему. Но, несмотря на это, Бог нас помирил. Я очень рада. И с Виталиком она уже хорошо общается, мы ходим к ней в гости вместе. За все слава Богу.

Darmowy fragment się skończył.