Czytaj książkę: «Маленькие истории большого города. Стихи и песни»

© Евгений Горбунов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

А любовь моя – песня

 
Мы с тобою не вместе,
И тут ничего не попишешь.
Потрудилась на совесть
Судьба. От нее не уйдешь.
А любовь моя – песня,
Которую ты не услышишь.
А любовь моя – повесть,
Которую ты не прочтешь.
 
 
Ты – чужая невеста,
И боль от разлуки все тише.
Пусть душой успокоясь
Другого ты мне предпочтешь.
Но любовь моя – песня,
Которую ты не услышишь.
Но любовь моя – повесть,
Которую ты не прочтешь.
 
 
Как с судьбою не бейся,
Но третий, как правило, лишний.
Я тебе не откроюсь,
Ты просто с годами поймешь:
Что любовь моя – песня,
Которую ты не услышишь.
Что любовь моя – повесть,
Которую ты не прочтешь.
 

Акация

 
На весну душа не надеялась;
Постарел запущенный сад.
Только вдруг дурманом повеяло,
Это – юности аромат.
 
 
Помнишь сад, где лез целоваться я
У дождем умытой сосны?
И волшебный запах акации
Той давно забытой весны.
 
 
Ты шепнула мне: я подумаю.
Вот такие, братцы, дела.
А в саду, как снег, на беду мою
Вновь акация зацвела.
 
 
За весной пытаюсь угнаться я,
Только где уж – годы не те!
Надо мной смеется акация,
Словно девушка в темноте.
 
 
Ах, акация! Что за грация!
Зря, красавица, не зови.
Ах, акация – провокация!
Сердце мается от любви.
 

Анкета

 
Ох и дурят нас, ребята,
На работе и в быту.
То не платят в срок зарплату,
Или платят, но не ту.
 
 
Никому доверья нету,
Всюду воры и жулье.
Расскажу вам по секрету
Как сберег свое жилье.
 
 
Как – то раз с супругой Галей,
Не скажу чтоб сгоряча.
На досуге власть ругали
За бутылкой первача.
 
 
На работе с этим строго
Но поскольку – выходной.
Мы расслабились немного:
Пропустили по одной.
 
 
Время близилось к обеду
Жизнь текла себе рекой.
Вдруг звонок прервал беседу
И нарушил наш покой.
 
 
Мы к двери, а там – мужчина:
С дипломатом, но не брит
Улыбаясь без причины,
Он без мата говорит.
 
 
– Извините за вторженье,
Честно, я не виноват.
У меня к вам предложенье
И полез в свой дипломат.
 
 
Благоверная шепнула:
– Коль, а вдруг там пистолет.
Незаметно протянула
За спиною табурет.
 
 
Гость достал из дипломата
(Стыдно стало за жену).
Не наган и не гранату,
Только папочку одну.
 
 
– Вот, заполните анкету
И исчерпан инцидент.
А от фирмы вам за это
Полагается презент.
 
 
Он за дверь, жена – за бланки:
Любопытство так и прет
Я сказал, хлебнув из банки:
– Про сюрприз, однако, врет.
 
 
Все и впрямь предельно просто
Простофиля разберет.
Вот отдельные вопросы,
Что нам фирма задает.
 
 
– Мол, ребята, как зарплата?
– Кем работает жена?
– Есть ли статус депутата?
И на сколько дверь прочна?
 
 
– Кто стирает? Кто готовит?
Любопытнейший вопрос!
Есть ли радость в вашем доме?
– Это в смысле – пылесос?
 
 
Я печально отвечаю
Про родной нехитрый скарб:
От «Тефаля» только чайник,
Телевизор фирмы «Шарп».
 
 
– Где ты видишь «Шарп», дубина?
Подключается жена.
– Два обшарпанных «Рубина»
Все – седая старина.
 
 
– Но ведь людям интересно,
Им статистика важна.
– От мозгов в башке не тесно?!
Рассердилася жена.
 
 
– Ты не понял, простофиля
Для чего им этот сказ?
Чтоб мы сами объяснили;
Где и что лежит у нас.
 
 
– Этот рыбий глаз – наводчик!
По спине пошел мороз.
– Кто – то нас ограбить хочет,
Вот и выдумал опрос.
 
 
Тут меня как осенило:
– А супруга ведь права.
Лихо парня раскусила
– Золотая голова!
 
 
Я подсуну им клиента,
Оторвусь на подлеце!
«Индезит», «Самсунг», «Ровента»
Есть у нас в одном лице.
 
 
Без комбайна в кухне туго,
Без стиралки – прям беда!
Эту технику супруга
Заменяет без труда.
 
 
– Где вы держите валюту?
– В банке или же в чулках?
Я помедлил лишь минуту
– В жизни не держал в руках.
 
 
– Есть ли золото в наличье?
– Галь, тут я отвечу сам.
В человеческом обличье —
Девяносто килограмм.
 
 
В общем, так на все вопросы
Мы ответили с женой.
И, устав как после кросса,
Пропустили по одной.
 
 
Прочитала дочь Лариса,
Говорит потом братьям.
Что бедней церковной крысы
Вышли мы по всем статьям.
 
 
Через день призвал к ответу
Непотребный визитер.
Я ему подал анкету
Как судебный приговор.
 
 
Он в лице переменился,
Чую, Галка напряглась.
А в конце аж прослезился,
Видно жалко стало нас.
 
 
Дав супруге шоколадку
И хлебнув на посошок,
Гангстер взял свою тетрадку
Извинился и ушел.
 

Белая ворона

 
Это было в понедельник,
Сразу после праздника.
Мы больные и без денег,
Глаз накрылся тазиком.
На прокате ждет редуктор
С мастером – ударником.
Тут некстати прет кондуктор
Прямо к нам с напарником.
 
 
Мы с Коляном смотрим мутно,
Он с похмелья мается.
А она нам: «С добрым утром!»
Словно издевается.
 
 
«Я желаю вам успехов!
Очень вы печальные»
Нам с Коляном не до смеха:
– Точно ненормальная!
 
 
Кто-то удивляется, кто-то ухмыляется,
Кто-то вслух ругается, честно говоря.
Мы не виноватые, что слова не матные
Стали непонятные нам без словаря.
 
 
Мы не злые, мы в подпитье.
Злые те, что трезвые.
– Проездные предъявите!
Будьте так любезные!
 
 
Я прошу у вас прощенья! —
Граждане сторонятся.
От такого обращения
Кто угодно тронется.
 
 
Всем терпенья и удачи! —
Тетка распыляется.
– Да по ней психушка плачет,
Вон как изгаляется.
 
 
– А нельзя ли без жаргона?!
Вы людей обидите!
Это ж «белая ворона»!
Разве вы не видите?!
 
 
Брань летела громче, круче,
Женщина растеряна.
– Я хотела же, как лучше —
Шепчет неуверенно.
 
 
Нервы тут нужны стальные,
Времена суровые.
Может, это мы больные?!
А она здоровая!
 
 
Припев:
 
 
Кто-то удивляется, кто-то ухмыляется,
Кто-то вслух ругается, честно говоря.
Мы не виноватые, что слова не матные
Стали непонятные нам без словаря.
 

Берёза на игле

 
Поэт назвал березу девой;
Сравненье трогает до слез.
Он принимает ствол за тело
И видит в кроне шелк волос.
 
 
И не листва у ней – прическа,
Лукавый лик навеселе,
А у меня в глазах березка-
Другая – с иглами в стволе.
 
 
Не может быть? Поверьте факту.
Ствол угасает от шприцов;
Похожа более на кактус,
Чем на красавицу лесов.
 
 
Вот тут поэтам карты в руки:
Выплескивайте, не спеша,
Про то, какие терпит муки
Березки нежная душа.
 
 
Как безучастно и жестоко
Иглою тычет наркоман.
И как сочатся слезы-соки
Из тысячи незримых ран.
 
 
Вы опишите ту поляну.
Да так, чтоб дрогнула рука.
И взгляд пугающе-стеклянный
У наркомана-шутника.
 
 
Пишите так, чтоб не остались
Лишь на бумаге те слова.
Чтоб в сердце болью отозвались,
Была в напряге голова.
 
 
Я, как назло, так не умею,
Сказал приятель: стиль слабей!
Мой слог скупее и грубее,
Я – дятел, а не соловей.
 
 
И я долблюсь в сердца и двери,
Бьюсь головою о броню;
Я тороплюсь, а вдруг поверят,
Во все колокола звоню!
 
 
Мне очень нужно достучаться;
Взрыв мины – времени вопрос.
А если вместе, дружно взяться,
Мы сдвинем с места этот воз.
 
 
Все за грядущее в ответе:
Народ, семья, учителя.
Ведь это наши с вами дети!
Наш город, небо и земля!
 

Весёлый урок

 
Спрятал гитару до лучшего вечера
С папой на пару мы учим наречия.
Быстро достала простая зубрежка
Папа сказал: Поиграем немножко!
 
 
– Может, бездарно, но кто не рискует.
Мы их попарно с тобой зарифмуем.
Что получилось у нас в результате
Пусть прозвучит, правда, может, не кстати.
 
 
Все относительно и основательно,
Все вопросительно и восклицательно.
Все уважительно и настоятельно,
Все положительно и отрицательно.
 
 
Все исключительно, очаровательно,
Все разрушительно и созидательно.
Оборонительно и наступательно,
Все поразительно изобретательно.
 
 
Все извинительно и наказательно,
Все изумительно, но не сознательно.
Все удивительно, но не желательно,
Все подозрительно необязательно.
 
 
Все расточительно и показательно,
Все незначительно, но замечательно.
Скоропалительно и не старательно,
Пусть утомительно, но познавательно.
 
 
Все восхитительно и наблюдательно,
Но непростительно иносказательно.
Если читать это слишком внимательно,
Крыша поедет у нас окончательно.
 

Весенний синдром

 
Я не знаю, что со мною.
Видно, бес на ухо шепчет.
Может, так у всех весною,
Но от этого не легче.
 
 
Я пишу запоем песни,
Вдохновляемый весною.
Только в них с тобою вместе
Мы гуляем под луною.
 
 
Я ищу тебя глазами,
Я везде твой голос слышу.
Набираю номер – занят!
Набираю снова – вышла!
 
 
Мне тебя увидеть нужно,
Для чего – и сам не знаю.
Между нами только дружба,
И я это понимаю!
 
 
Я тебе стихи читаю,
Я тебе пою романсы.
И свои грехи  считаю:
Быть в раю все меньше шансов.
 
 
Нежно взглянешь – сердце млеет.
В омут тянешь, а не стоит…
Если станешь ты моею —
Перестанешь быть мечтою!
 

Весна

 
Весна! Опять меня поссорила с собою.
Весна! Капелью за окном моим звенит.
Весна! Стучится в сердце новою любовью.
Весна! Как хмель дурманом голову пьянит.
 
 
Припев:
 
 
Пускай живу в пустыне без любви,
Не позову, и ты не позови.
Пускай идут весенние дожди,
Я не приду, и ты не приходи.
 
 
Зачем? Ты слушала меня с улыбкой нежной.
Зачем? Глаза горели звездами в ночи.
Зачем? Ты душу растревожила надеждой.
Зачем? Доверчивое сердце так стучит.
 
 
Прости! Прости за то, что я тебе поверил.
Прости! Прости меня за то, что полюбил.
Прости! Прости за то, что мне открыла двери.
Прости! За то, что я об этом не забыл.
 
 
Припев:
 
 
Пускай живу в пустыне без любви,
Не позову, и ты не позови.
Пускай идут весенние дожди,
Я не приду, и ты не приходи…
 
 
Пройдут года – дожди устанут лить,
Но никогда тебя мне не забыть.
Весна кружит, ликуя и трубя.
Я буду жить, мечту свою любя…
 

Взгляд с Мамаева Кургана

 
Стихла вдали канонада,
В прошлом стальная пурга.
Лихо шалит где-то рядом,
Ропщет Мамаев Курган.
 
 
В глыбах – навек рядовые.
Славу их камень хранит.
Им бы – на передовые,
Да не пускает гранит.
 
 
Место-то вроде святое,
Нервы и слезы рекой.
Средство в народе простое,
Верное и под рукой.
 
 
Водка в граненом стакане,
Драка по ходу и мат.
А высоко на кургане
Плакала Родина-мать:
 
 
– Спят подо мной ветераны,
Боже, как сердце щемит.
Пьяницы и наркоманы…
Кто же меня защитит?
 
 
Льются дождями косыми,
Слезы из каменных глаз.
Пьют сыновья, а в России
Грозы сменяет фугас.
 
 
Пьют от вранья и бессилья,
С радости, с горя – кто как.
Пьют сыновья, а Россия
Рядом идет с молотка.
 
 
– Рвусь я, но чую – не сдвинусь, —
Родина скорбно твердит.
Русью торгуют – «на вынос»,
Можно оформить кредит.
 
 
Пьяному все – «по колено».
Боль за Отчизну? За стол!
Спаивают поколенья,
Колют от жизни укол.
 
 
Бродят бездомные детки
Стайками, как воробьи.
Детки не просят конфетки,
Деткам подай героин.
 
 
Слог, что убитому тризна,
Мрачные стоны души.
Богом забыта Отчизна,
Плачут иконы в тиши.
 
 
Прячет глаза побирушка:
– Тошно мне, лучше напьюсь.
Плачет хмельная старушка:
– В прошлом могучая Русь!
 

Внутренний голос

 
Я сигарету докурил,
Затем побрился и сварил
Свой кофе утренний.
Июль за окнами парил,
И тут со мной заговорил
Мой голос внутренний.
 
 
Он усмехнулся и сказал:
– Чего так рано утром встал,
Мой романтический?
Куда намылился, дружок?
И для кого сложил стишок?
Небось, лирический?
 
 
Он удивленно поднял бровь:
– Какая может быть любовь?!
Ну не потеха ли?!
Духами голову полил
И ногти на руках спилил,
Ну, все – приехали!
 
 
Погладил брюки без доски,
Надел парадные носки,
Рубаха модная.
Дезодорантом брызнул в рот.
Ну, берегись весь женский род!
Ой, мама родная!
 
 
Он подрывал любовный пыл:
– Ты про «Виагру» не забыл?
И хитро лыбится…
– С тобой удобно в гололед:
Кто вслед идет – не упадет:
Песочек сыпется!
 
 
Ведь у тебя везде хандроз,
То – золотуха, то – понос,
То – недержание.
Ты дома стонешь и кряхтишь,
Из дома – соколом летишь
Ты на свидание!
 
 
Он мне на раны сыпал соль:
– Мол, в зеркала взглянуть изволь
На отражение.
Он издевался и стыдил
И тем немало осудил
Воображение.
 
 
– Ну, вот и ладно, – говорит —
Пускай любовь огнем горит,
А с ней страдания.
Я ему вежливо внимал,
Ну и, конечно опоздал
Я на свидания.
 

Волжская аномалия

 
Занесло меня в город ветреный,
Месяц март царил на дворе.
Познакомился я с поэтами,
Спелся с бардами в «Октябре».
 
 
Здесь, наверное, аномалия:
Жил безбедно я, не тужил.
Был примерным я, был нормальным я,
И с поэтами не дружил.
 
 
Закрутилась жизнь, завертелася,
Вся с запретами на покой.
И жена со мной натерпелася:
Жить с поэтами нелегко!
 
 
Здесь конкретная аномалия,
Не свернуть, не пройти стороной.
В жизнь концертную, фестивальную,
Окунулся я весь, с головой.
 
 
Тяжело вздыхает бессонница,
Ветер мчит, опоры круша.
Им назло стихами наполнится,
Зазвучит аккордом душа.
 
 
Что за странная аномалия:
Вдохновение – жизни закон!
Все друзья мои – гениальные.
С ними гением станешь легко.
 
 
Станут мифами дни чудесные,
Не пугались жить и творить.
Кто-то рифмами, кто-то песнями —
Мы пытались мир изменить.
 
 
Я не сетовал, не скандалил я:
Столько лет, мол, невесть как прожил.
Здесь заветная аномалия,
Я про это вам песню сложил.
 

Встреча

 
Это чудо и сон наяву,
Все тревоги мои позади,
Как мне трудно поверить тому,
Что ты спишь у меня на груди!
Сколько зим я об этом мечтал,
Календарь день за днем теребя.
Твое имя во сне повторял,
Засыпая вдали от тебя.
 
 
Припев:
 
 
Время прошло и разлука-печаль отступила,
Солнце взошло и лучами снега растопило.
Кончилась долгая ночь и сменилась сплошным
Безоблачным днем
Время прошло, и с деревьев листва облетела.
Но нас с тобою она разлучить не сумела.
Нашу любовь сберегли мы с тобою вдвоем
С тобой вдвоем.
 
 
Срок прошел, и сбылись все мечты:
Я держу твои руки в своих,
Мне на свете нужна только ты,
Только ты, мне не надо других!
Затворим за разлукою дверь,
Пусть она не войдет больше к нам.
В этом мире тревог и потерь
Я тебя никому не отдам.
 

Ода для завода

 
Где ветра хороводы водили,
Где свобода и русский размах,
Как вчера – мы завод возводили,
Что сегодня у всех на устах.
 
 
Далеко от родного причала
(Я про тех, кто оставил свой кров)
Нелегко начинать все сначала:
Первый цех, первый стан, первый шов…
 
 
Было трудно – признаем мы честно,
Тем далеким героям труда,
Но о трубном слагаются песни,
Что поем мы с тобой иногда.
 
 
Были взлёты, случались паденья,
Ради дела – и ночи без сна…
А завод отмечал дни рожденья,
И смотрела на нас вся страна.
 
 
И давно всему миру известно,
Что гарантия здесь – на века!
Занимаем достойное место
В нашей славной семье ТМК!
 
 
А за нами – гляди – наши дети;
Сын сменяет седого отца.
Наша слава летит по планете,
Вдохновляя на подвиг сердца.
 
 
С каждым годом стареют родные
(Что таить?) «колыбели труда».
Всё проходит, но те «проходные»
Не забыть нам нигде, никогда!
 
 
Есть гиганты и выше, и шире…
Сотни крупных, другие – ни в счёт.
Но для нас ты – единственный в мире —
Волжский трубный любимый завод!
 

Город нашей судьбы

 
Как в степи, у реки
Чудо-город возник,
Где ветра свой раскинули полог.
Город-сад и цветник,
Хоть и мал золотник,
Но он нам исключительно дорог!
 
 
Было трудно,
Стихия пугала невежд,
Но, деревья сажали стеною…
Город трубников, химиков, город надежд,
Мы росли и мужали с тобою.
 
 
Ты не сказка, а быль,
Не мираж все цветы,
Эти улицы и перекрестки.
Город нашей судьбы,
Город нашей мечты,
Я зову славным именем – Волжский!
 

Городские куплеты

 
Я по городу брожу и зимой и летом,
Наблюдаю и пишу разные куплеты.
«Жизнь комична иногда, – бормочу невнятно, —
Все мы нынче господа! Мелочь, а приятно!»
 
 
У сограждан на виду господин нетрезвый,
Справил малую нужду – не стерпел болезный.
Страж порядка – близорук, глаз не поднимает.
Все не зря молчат вокруг – с каждым ведь бывает!
 
 
Накурившись, оболдуй опрокинул урну…
Лучше мимо я пройду тихо и культурно.
В ус не дуют господа, не ведут и бровью.
Ну, подумаешь – беда. Главное – здоровье!
 
 
Матерятся стар и млад – щеголяют слогом,
Сатана ужасно рад – забывают Бога.
Мат – словесный паразит – песня для народа.
Если честно, нам грозит детский мат в три хода!
 
 
Я не меньше вас устал в данной обстановке,
Пьяный к женщине пристал, вон – на остановке.
Дамочка включает «SOS» – видно, дело плохо,
Помогает только кросс – господа оглохли!
 
 
Терроризм, разбой, разврат – некуда деваться,
Эх, вернуть бы жизнь назад лет этак на двадцать!