Czytaj książkę: «Минутки счастья»

Пролог

Я живу уже много веков. И каждый мой день – это поиск. Поиск минуток счастья. Вы спросите, зачем же я занимаюсь подобной ерундой? Ответ очень прост: у меня в распоряжении вечность. И свою вечность я готова потратить на людей, которых безмерно люблю, ведь их минутки счастья для меня – настоящее сокровище.

Каждое воспоминание я бережно храню, но не для себя, а чтобы вернуть обратно владельцу. В тот момент, когда он будет нуждаться в них сильнее всего. Искренне верю, что каждый человек хотел бы насладиться в момент печали и грусти всеми своими минутками счастья.

В качестве исключения я поделюсь с вами своими богатствами. Эти истории, как маяк на берегу, светят и дарят тепло, направляют ваш взор на что-то дорогое и неуловимое. Да, на первый взгляд может показаться, что в них нет чего-то особенного. Вы никогда не узнаете, где живут эти люди, как они выглядят, чем занимаются, но это и не важно. Имеет значение сам момент счастья.

Глава 1

Все слышали фразу: "Устами младенца глаголет истина". Скорее всего так и есть, поэтому так ценно, когда ребенок говорит тебе что-то от чистого сердца, просто так. Не потому что ты попросил или заставил. Взрослым, определенно, стоит хранить не только детские рисунки или открытки, но и искренние фразы.

Наташа сидела на диване, читая любимую книгу одного знаменитого художника. Такие уединенные вечера позволяли отдохнуть куда больше, чем шумные вечеринки по выходным. Как вдруг бесцеремонно распахнулась дверь в комнату. На пороге стояла маленькая девочка трех лет с хлебом в руках. От этого шума Таша вздрогнула и закрыла артбук. Она знала, что приход Вики не сулил ничего хорошего.

– Что тебе нужно? – строго спросила девушка.

Девочка подошла поближе к тёте и протянула ей кусочек хлеба.

–На! Тебе! – гордо сказала Вика, будто добывала этот хлеб специально для тети, сражаясь с бабушкой и папой на кухне.

Хотя в хлебобулочных изделиях ребенка точно не ограничивали, племянница всегда тайком таскала кусочки хлеба со стола. Добавь воду к хлебу, и для нее это будет пища Богов. Иногда Наташе казалось, что в прошлой жизни ее племянница была рабом, который кроме воды и хлеба ничего не видел и не пробовал. А теперь, переродившись в этой жизни, она восполняет дефицит "хлебного счастья".

– Вика, я не ем хлеб, и хватит его таскать по дому, ну посмотри, сколько уже мусора. Ты только зашла, а столько крошек! Вот кто убирать будет? – раздраженно сказала Наташа. Она не особо любила детей, своих у нее не было, а чужими она спокойно умилялась на расстоянии.

Племяшка временами ее изрядно раздражала. Мало того, что у них с Ташей в одни сутки День рождения, так еще и Вика стала всеобщей любимицей. Она ведь такая маленькая и хорошенькая, картавит смешно и мило, а Наташа уже взрослая и вредная, и, как часто говорили, «с тяжелым характером». Викуся для всех мисс Вселенная, а Наташа "Горе от ума".

– Тозе хосю поситать! Дай, Тась!

– Нет, ты не умеешь.

– Ну Таааась, – обиженно надула губки племянница.

– Ладно, но только аккуратно! Хорошо? Она очень дорогая! – Наташа посадила ребенка с собой рядом на диван и протянула ей книгу. – Ну, читай…

– Девоська посла, девоська тут, девоська там, и собаська посла… – Листая страничку за страничкой, Вика рассматривала иллюстрации и говорила полнейший бред.

Конечно, эта книга была не о девочках и не о собачках. Это дорогой артбук Лоис ван Барле "LOISH. Рисуем шаг за шагом", в котором та раскрывала секреты своего творчества. «Дочитав» книгу до конца, Вика повернулась к Таше.

– Ика молодец? – с надеждой в глазах спросила девочка.

– Ага, вообще молодец. Читаешь лучше всех! – с сарказмом произнесла тетя.

Ребенок просиял.

– Ика опять победила! Ика молодец! – радостно закричала Вика и засмеялась.

Наташа смотрела на это чудо и думала, что у ребенка уже сейчас развился синдром отличницы. Ужасное состояние, когда тебе жизненно необходимо быть лучше всех и во всем. Нужно обязательно сказать брату, чтобы не давил на нее и разрешал время от времени проигрывать. Ведь это нормально, что есть кто-то талантливее или сильнее, чем ты. Нельзя быть лучше всех и во всем. Да, и разве это нужно? Она вздохнула. Таша прекрасно знала, как тяжело быть взрослым, который стремиться быть идеальным во всем.

На самом деле Наташа любила Вику. Ведь с самого детства брат оставлял племянницу на сестру, чтобы та водилась с ней, присматривала, нянчилась. Получалось так себе, но она старалась как могла. Позже баловать племянницу стало чем-то само собой разумеющимся. "А почему бы не купить ей подарок просто так? Зачем искать повод, чтобы сделать ей приятное?" Брату хотелось, чтобы Таша была поближе к его семье. Он искренне считал, что семейные узы важнее всего. Книги или бесконечные смены на работе могут и подождать, а семья – нет.

Тете пришлось тяжко. Она выучила все детские колыбельные, поняла, что нужно переложить все ценные вещи на один метр от пола, а еще как Цербер следить за каждым перемещением ребенка, чтобы не пожалеть о последствиях в виде шедевров «наскальной живописи» на новых обоях. Иногда Таше казалось, что приход Вики можно приравнивать к катастрофе мирового уровня. Хотя бы в плане последующей уборки.

В комнату зашел брат.

– Вик, пойдем домой. Пора собираться, такси скоро приедет.

– Да! Дерзи, Тась! – Вика протянула Наташе книгу и побежала к папе. Он бережно взял ее на руки и понес к выходу.

Наташа положила артбук на книжную полку, взяла кусочек хлеба с подлокотника дивана, подобрала крошки с пола и пошла провожать родню. К этому моменту ребенка надежно «упаковали» в комбинезон. Как же она похожа на космонавта-лилипута в таком виде. Наташа еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

– Вика, попрощайся с тетей, – скомандовал папа.

Девочка подбежала к Наташе, которая присела на корточки, чтобы быть с ней одного роста. Крепко обняла Ташу, поцеловала в щёчку, а затем впервые сказала слова, от которых сердце тёти «с тяжелым характером» растаяло:

– Тась, я тебя осень юбью!

Глава 2

Мне хочется верить, что у каждого человека есть место, где он может чувствовать себя свободно, комфортно. Быть собой, несмотря на все, что происходит вокруг. Для Олеси таким местом был дом бабушки. Родной и уютный. Дом, в котором можно было рассказать обо все, о чем обычно молчат и боятся признаться даже самим себе.

Сидя в автобусе, который перемещался только на честном слове, девушка отстраненно смотрела в окно. Все небо заволокли грязно-серые, тяжелые облака. Казалось, они, будто бетонные плиты, давят на город, доводя людей до депрессии. Холодно, неуютно и грязно. Именно поэтому люди ненавидят осень. Олеся поежилась и приподняла до носа шарф.

Бабуля жила за городом. Без пересадок можно было добраться только на одном шестьдесят восьмом автобусе. Выйдя на нужной остановке, Олеся мысленно поблагодарила Бога за то, что добралась живой и невредимой на этом экспонате, жертве девяностых. Медленно шагая в сторону дома, девушка задумалась. Что у нее есть? Работа, работа, одна работа, вроде и муж есть, но толку-то? Она не чувствовала себя живой. Ожидания и мечты о взрослой жизни из детства оказались очень далеки от реальности. Счастливый брак – нет. Работа – чисто для заработка, сложно сказать, нравилась она ей или нет. Последние дни она так упахивалась, что единственным желанием после тяжелого дня было просто лечь на диван и больше не вставать. Никогда.

– Ба, привет, как же я соскучилась! – нежно поцеловав бабушку, пролепетала внучка. Наконец-то она добралась до самой лучшей женщины на свете. Никак иначе Олеся о бабушке думать не могла.

– Ой, не часто ты к нам приезжаешь! Я уже и забыла, как ты выглядишь. Ты чего это, похудела, что ли? Ыыы, ты только посмотри на себя: лицо осунулось, кожа серая, глаза впали, пальто висит, ноги как тростинки, муж-то тебя совсем не кормит? – возмущенно причитала старушка. – Давай раздевайся, будем тебя реанимировать.

 Ей было семьдесят три, но она всегда казалась такой активной и жизнерадостной, любой бы позавидовал. Олеся всегда удивлялась, откуда в ней столько энергии.

– А где деда? – снимая пальто, поинтересовалась внучка.

– А, этот… мы поругались. Он обиделся и пошел спать, – бросив слова, бабушка, переваливаясь с ноги на ногу, посеменила на кухню. Старость брала свое, ходить ей становилось все труднее и труднее.

– А из-за чего поругались?

– Мне кажется, он притворяется глухим. Ей Богу, я ему говорю: «Гена, там убрать траву надо!» А он мне: «Чего?» Я ему опять: «ГЕНА, ТРАВУ УБРАТЬ НАДО!» А он мне: «А? Что ты там бормочешь? Я не понимаю, говори громче, я не слышу!» «ГЕНА! ТРАВА! УБРАТЬ!» А он смотрит на меня как на дуру и молчит. Ну, я не выдержала и тихо-тихо так сказала: «Эх, пердун старый, совсем оглох, что ли?» И ты представляешь, это вот он услышал, что пердун старый. Второй день не ест, только чай пьет. Какой нежный, я не могу.

Девушка слушала бабушкин рассказ, и у нее на лице появлялась улыбка. Баба с дедой вместе уже пятьдесят пять лет. Почему-то все их ссоры напоминали разборки школьников. Удивительно, как настолько разные люди могли находить общий язык. Может, это и есть любовь? Возможность слышать? Находить компромисс в любой ситуации?

– Бабулечка, а чем это так пахнет вкусно?

– Да, я тут для деда его любимые блины напекла… Убила бы, честное слово! – засмущавшись, как подросток, промолвила старушка.

Олеся засмеялась, это было так мило. Вот он – акт примирения.

– Как же здорово, бабуль. Я тоже так хочу, – мечтательно протянула внучка. – Вот так же ссориться, мириться, печь блинчики и просто жить.

– Ну муж-то у тебя есть, так в чем проблема?

– У нас все не так. Я возвращаюсь с работы – он за компьютером, играет в свои тупые игры с друзьями. На кухне шаром покати. Я на работу, он еще спит. Ни "доброе утро, любимая", ни "как твои дела?". Я думала, все будет по-другому, но такое ощущение, что мы друг другу не интересны. Не муж и жена, а сожители. Да уж, вот так тоже бывает.

– Внучь, а ты пыталась разговаривать с мужем-то? Работаешь сутками напролет, приходишь домой, поесть приготовила и сразу спать. Много времени-то на общение? Даже сейчас лицо замученное, серо-зеленое. Тебе и правда надо столько работать? Ради чего? Телефончик себе на Новый год прикупить? Ох, ну и глупая нынче молодежь пошла. Сами не знают, чего хотят. А потом убиваются не понятно из-за чего. Я тебе так скажу, если он тебе для галочки, то и не нужен вовсе. Но если ты его действительно любишь, будь добра остановиться. Жизнь – она же короткая, посмотри на меня. Пролетела, а я и не заметила, вот теперь бабка старая сижу на кухне и ворчу на деда глухого. Подумай хорошенько, чего ты хочешь. Зарплаты хорошей, и ни дома, ни мужа, ни детей, или же немного счастья? Ты никогда не будешь счастливой, если постоянно убиваешься на работе. Я тебя очень люблю, но смотреть на это сил уж нет.

Бабушка подошла к Олесе поближе, сняла с себя шаль и накинула на внучку. Приобняла ее за плечи и тихо прошептала:

– Своим временем нужно делиться с любимыми. Чтобы они знали, что действительно тебе дороги, помни, счастье оно же в минутках. Думаю, он был бы рад быть с тобой почаще, но с ТОБОЙ, а не с трупом на ножках. Деньги сегодня есть, завтра нет. Пора бы расставить приоритеты и поговорить с ним по душам. Мужчинам надо в лоб все говорить, они же намеков, совершенно, не понимают. Это какая-то эволюционная штука, чтобы мужик не перегружал головушку, – старушка чмокнула внучку в макушку.

В этот момент в комнату зашел дедушка.

– О, Олеська пришла! Наконец-то, чай пить будем.

– Блины будешь? Все утро стряпала, твои любимые, – натянуто сказала бабушка.

– Буду, – выпалил дед, ни секунды не думая. Он точно знал, что жену злить вредно для аппетита, да и для здоровья в целом. Тем более два дня голодовки давали о себе знать. А тут еще и любимые блины. Коварная женщина.

Олеся рассмеялась, встала и обняла их обоих. Все-таки блины с любовью сближают. И, кстати, это были самые вкусные блинчики на свете.