Czytaj książkę: «Откуда ты взялся?»
ЭНЖИ К.
«ОТКУДА ТЫ ВЗЯЛСЯ?»
2024 г. «Литрес» Самиздат. Защищено авторским правом.
Глава 1
Демон гнева и хаоса.
– Кто позволил себе?! Кто посмел?! – прорычал Аластор. Его голос перекрывал негромкое эхо разрушенных стен. Он размахивал руками, разбрасывая обломки, оставшиеся от его ранее идеальной обители, выточенной из красного камня. Каждый кусок разрушенной материи вызывал в нём гнев, смешиваясь с растущим яростным огнём в глазах.
Когда Аластор вернулся из своего небольшого путешествия, он не ожидал увидеть такую картину ужаса. Стены были почти полностью разрушены, и глубокие, кривые трещины зияли в мраморном полу, обнажая тягучее адское пекло, которое с удовольствием выползало наружу, словно ожидая момента, когда можно будет поглотить ещё больше пространства.
Аластор сразу заметил в углу комнаты своего сторожевого цербера – верного стража, который всегда готов был встать на защиту его владений. Но сейчас его состояние поражало: глотка была перерезана и хотя он всё ещё дышал, в его глазах уже не было привычного огня.
– Пошлая слабость! – вырвалось у Аластора, когда его гнев достиг предела. Он наклонился к церберу, его руки засияли красным светом, собираясь исцелить стража или же, если потребуется, окончательно провести его в мир теней. Но в этот момент его мысли занимали не только сожаления, но и вопрос – кто мог представить себе такую дерзость? Страх и жажда мести сплелись в его сознании, подготавливая почву к возмездию, которое вскоре обрушится на тех, кто посмел бросить ему вызов.
– Господин… Я подвёл вас… Вы должны обезглавить меня, – сквозь зубы прошипел страж из последних сил.
– Кто это сделал? – Аластор опустился на колени и хмурым взглядом оценил кровоточащую рану.
– Вин. Демон обмана и разрушений… Он прознал ваш секрет. Он забрал сосуд.
Цербер еле дышал, его тело тряслось, едва удерживаясь на грани жизни. Аластор ощутил, как силы охранника уходят, теряясь в потоках адской энергии. Иллюзорный облик, который цербер поддерживал с трудом, наконец, развеялся, и вместо зловещего стража, готового сразиться с любой угрозой, перед Аластором распласталась огромная чёрная собака.
– Позовите Уфира и Мулцибера! – скомандовал Аластор.
Мохнатые бесы вырвались из своих укрытий, разрывая тишину вокруг дурным и противным пищанием отправляясь исполнять приказ хозяина.
Несмотря на свою демоническую натуру и полное отсутствие привычных чувств, Аластор не мог оставаться наблюдателем, безразличным к мукам умирающего пса.
Цербер служил ему несчётное количество лет, преданный страж, готовый отдать жизнь за своего повелителя. Это был первый раз, когда он не справился со своей задачей, и в сердце Аластора, хоть и закалённом адским огнём, расцвело смятение.
Гадёныш Вин, видимо посчитал себя всемогущим, раз осмелился уничтожить обитель Аластора, а самое главное позволил себе обворовать его.
Его! Демона гнева и хаоса! Как какого-то паршивого беса, что подчиняется приказам низших.
То, что украл демон разрушений, было не только весьма ценной вещью, но и невероятно опасной. В случае попадания в неправильные руки, она могла бы стать катализатором, способным обратить исчезновение мироздания, и запустить цепь событий, которая стремительно приведёт ко всеобщему краху и хаосу.
В том месте, где у Аластора должно было быть сердце, разрасталось чувство страшной ненависти. Он во всех красках представлял, как найдёт этого сына Вавилонской блудницы и вырвет сначала его руки, а потом вспорет горло и скормит тело сторожевому псу.
Пришедший на зов Уфир вошёл в пыльные руины, осторожно перешагивая каменные препятствия.
Адский врачеватель, известный своим мастерством в восстановлении потерянной силы и исцелении раненых существ. Он был лучшим из лучших врачей Преисподней, и только он мог оказать ту помощь, которая была нужна церберу в этот критический момент.
Демон был силён и внушителен, его облик словно состоял из теней и мутного света. На ю лице играла уверенная улыбка.
– Что твой страж натворил на этот раз? – посмеиваясь, спросил Уфир, но его взгляд моментально стал серьёзным, как только взор сосредоточились на страдающем цербере.
– Он почти мёртв, Уфир, – произнёс Аластор, его голос был глубоким и полным решимости. – Я не позволю ему уйти. Спаси его!
– Как это произошло?
– Одному демоническому ублюдку наскучило жить. Займись цербером, Уфир, и передай Мулциберу, когда он прибудет, чтобы всё здесь восстановил в кратчайшие сроки, – Аластор, поднялся с колен. – Мне надо спуститься в Ад.
Демон испарился из обители.
***
Король Ада, гневно вышагивал меж мраморных статуй, формируя в своём движении нечто подобное демоническому волку, запертом в клетке. Его глаза пылали зелёным огнём, и каждое стяжение мышц предвещало мощный выброс энергии, который мог сотрясти основание его мрачного дворца.
В воздухе витал запах серы и ярости, смешивающийся с эхом его шагов, напоминая о том, что Люцифер не потерпит неповиновения.
Когда Аластор закончил рассказ о разрушении в своих владениях и о нападении на цербера, Сатана почувствовал прямую угрозу своему положению. Ему не потребовалось много времени, чтобы осознать, что произошедшее – не просто потеря престижа, но и потенциальная потеря силы. Если кто-то осмелился бросить вызов его власти, это означало, что весь ад был под угрозой.
– Найди его. Отправляйся за ним хоть на край грёбанного мироздания! Но притащи мне его живым… Я желаю сам оторвать эту самодовольную голову! – прорычал Люцифер.
Сатана разразился мощным рёвом, и, схватив свою трость как копьё, метнул её точно в лоб стража, вымещая на бедняге всю накопившуюся ярость.
– Обещать доставку живьём не могу, этот змеёныш слишком изворотлив. Он почти что убил моего цербера! – демон со злостью сплюнул на каменный пол.
Люцифер продолжал сверлить Аластора яростным взглядом.
Всё было понятно и без слов. Допущенную ошибку, надо было срочно исправлять.
То, что украл Вин называлось сосудом времени. На вид небольшая безделушка: серебряный удлинённый кулон с полостью внутри.
Точнее является таким, пока его не вскрыть. В сосуде уже много лет коротает часы запертый демон, которому подвластно отправить своего освободителя в любой временной промежуток прошлого или будущего.
Если Вин смог выкрасть сосуд, то и разгадать, как его открыть, сможет так же быстро.
Аластор из последних сил сдерживал в себе кипящие эмоции. Он покинул залу и продвигался по тёмному и холодному коридору, направляясь в обитель Вина.
По щелчку пальцев демонический образ Аластора сменился на иллюзорный.
Отчего- то он подходил ему больше. Тонкие пальцы аристократично поправили пуговицу на рубашке и стряхнули воображаемую пыль с чёрного пиджака. Аластор мог принять любой образ, но этот, как ему казалось, больше всего отражал его сущность.
Высокий рост отлично сочетался с такой же самооценкой, строгие черты лица отражали остроту характера, а тёмные волосы, контрастировали с белой кожей, подчёркивая его безупречность.
Золотые, как весенние цикады глаза, которые обычно выражали холодное безразличие – сейчас горели красным огнём, от спрятанного в грудинных глубинах гнева.
На самом деле, Аластору нравилось, как выглядят люди. Демон был эстетом: так называли себя на Земле обладатели хорошего вкуса и высоких манер.
Несмотря на то, что мирские проблемы были ему чужды, демону нравилось находиться в их обществе.
Он любил наблюдать за ними. Скорее всего, потому что век человека был очень короток, по сравнению с демоническим. Люди пытались насытить свою жизнь разнообразными эмоциями и чувствами, чего Аластор испытать не мог.
Демон жил, не меньше пяти столетий, пережил несколько войн, смену власти и адские перевороты. Но признаться честно, ему всё равно было скучно в тёмном мире.
Вместе с Нибрасом, Аластор часто спускался на Землю, чтобы «как следует развлечься». Так говорил демон веселья. Тот обожал соблазнять человеческих женщин, купаться в их внимании и проводить с ними по-адски горячие ночи.
Аластор не понимал его. Он спускался на землю за совершенно другими вещами.
Алкоголь. По неизвестным причинам ему очень нравился вкус крепких напитков. Аластор просто обожал, как горькая сладость разливается по горлу, одновременно обжигая слизистую. Каждый глоток он смаковал и разбирал на ощущения, ведь таким образом, он мог почувствовать хотя бы что-то.
На Земле демон называл себя Элиас. Он пытался влиться в суетную жизнь и мечтал хотя бы раз опьянеть, ведь под действием алкоголя у людей открывались самые тёмные стороны их душонок.
Аластор хотел посмотреть на свою, но к сожалению не мог получить желаемого. Демоны не пьянеют. Отбросив ненужные мысли, демон гнева беспардонно распахнул дверь в просторную комнату. Обитель Вина была пуста. Нет, он и не надеялся застать беглеца, демон пришёл по другому поводу. Было необходимо запомнить его энергию, почувствовать след вора, чтобы быстро наступить ему на пятки.
Аластор прикрыл глаза и сконцентрировался.
Куда же ты убежал, маленький змеёныш?
В холодном помещении витал запах сырости, смешанный с чем-то ещё, что демон никак не мог уловить. Это был приятный, свежий и… Травянистый аромат. Зелёный чай? Да, именно он. Тёмная энергия Вина переплеталась с нежным запахом чая и варёного риса, создавая ощутимый контраст. Япония.
Аластор открыл глаза, разминая шею. Демон что было силы сжал ладони в кулаки. Раздался неприятный хруст тонких человеческих костяшек.
Вот я тебя и нашёл.
Через мгновение в обители никого не было.
Глава 2
Туманный Лондон.
Неприветливый мегаполис разбудил Валери очередным дождём.
По окнам застучали капли, будто сотни пальцев пытаются отбить гимн Великобритании.
Середина августа, но летнее солнце не показывалось уже больше недели. Валери открыла один глаз и посмотрела на часы. До будильника четыре минуты.
Чёрт, как я это ненавижу! Я надеялась поспать ещё.
На холодную плитку опустилась сначала левая ступня, потом правая. Валери поёжилась от неприятного ощущения колкости в пятках.
За окном громыхнуло, после чего яркий свет молнии на пару секунд осветил комнату. Девушка подошла к окну и уставилась на небоскрёбы, туманного и дождливого Лондона. Размытые дороги, бегущие с одинаковыми чёрными зонтами люди, мокрые насквозь девушки, пытающиеся поймать такси. Валери открыла форточку, чтобы вдохнуть запах мокрого асфальта. Она ненавидела дождь, как и любую другую непогоду, но запах асфальта ей нравился.
Окончательно проснуться помог громкий рингтон телефона. На экране высветилось «Глупышка Дженни»: так была записана её лучшая подруга Имоджен. Хотя, вернее сказать, единственная.
Валери смахнула вверх сенсор с зелёной иконкой.
– Привет, Имоджен, чего в такую рань?
– А ты как думаешь? Вэл, посмотри на погоду! У нас самолёт через двенадцать часов, не боишься что рейс отменят? – раздалось из динамика смартфона.
– Ничего страшного, отменят – полетим следующим. Я буду только рада. Ненавижу дождь, ты же знаешь, – ответила Валери, заваривая себе кофе с карамельным сиропом.
–Как ты не понимаешь, туда как стаи голодных чаек слетятся другие группы. Кто вообще мог бы подумать, что появятся новые следы эпохи Асука? Там изучали всё вдоль и поперёк кучу лет назад! Это немыслимо!
– Возможно, это из-за изменений в климате.Почва сильно поднялась наверх. А может и нет там ничего, просто ошибка. Нас ведь и отправляют на остров, для того чтобы получить научную оценку.
– Ладно, не нуди! Лучше скажи, положила ли ты с собой то зелёное платье? – по голосу было понятно, что Имоджен улыбается.
– Дженни, зачем оно мне там? Мы летим в густой лес тропического климата. Я запаслась спреем от комаров и длинными леггинсами.
Вэл отхлебнула напиток и поставила кружку на стол.
– А как же соблазнять красавчиков? Будешь делать это с помощью вонючего спрея? Или вечерами ты собралась сидеть в отеле? – практически кричала подруга. – Ну уж нет! Валери Аллен-Уайт, заранее предупреждаю, этого не будет!
Казалось, что Дженни сейчас вылезет из смартфона и ударит девушку по голове.
– Хорошо, я возьму его, только не кричи! Мне надо собираться, вечером созвонимся.
Не дождавшись ответа, Валери сбросила звонок. Она знает, что та не обидится на неё, Дженни добрая и отходчивая. Девушки познакомились на учёбе в университете, который закончили буквально месяц назад, успешно защитив дипломы.
И вот, они уже отправляются в свою первую археологическую экспедицию, под руководством Нормана Коллинза – их пожилого преподавателя.
Перед выездом в аэропорт Валери должна была заскочить в одно место. Место очень грустное, печальное и на самом деле, ей сильно туда не хотелось.
Вэл схватила первую футболку, которую увидела среди груды смятых комков, раскиданных по полу и спешно оделась. Девушка выскочила за дверь попутно вызывая себе такси.
– Милая, придержи лифт! – крикнула престарелая соседка, жившая в этом доме, как минимум с мелового периода.
Валери несколько раз нажала на проржавевшую кнопку, останавливая закрытие дверей. Металлические ставни громко заскрипели и подрагивающими движениями разъехались обратно. Дом, в котором находилась квартира Валери был неплохим, но сильно уступал роскошным высоткам, на которые открывался вид из её окна.
Несмотря на то, что у отличников института хорошая стипендия, этого едва хватало, чтобы покрыть счета. Вэл отказывалась брать деньги на оплату квартиры у отца, так как зависеть от него – было для девушки страшным кошмаром.
Теперь Валери подрабатывала в кафе напротив и часто брала ночные смены, так как они оплачивались по двойной ставке. После девяти часов вечера заведение превращалось в настоящий бар, наполняясь разговорами, выпивкой и музыкой.
Валери там нравилось, хороший коллектив и начальник не пытается залезть к ней под юбку. Но мечтой было – посвятить всю свою жизнь археологии. Копаться в песках, как пустынный скорпион, выискивая добычу в виде древних артефактов. Она считала это своим призванием.
Вэл до сих пор держала палец на стёртой кнопке лифта.
Пожилая Алиссия Лэнгвуд неторопливо вошла в узкий лифт.
– Ох, спасибо дорогая! Валери, как твои дела? Куда собираешься ? – с улыбкой произнесла женщина.
– Все хорошо, миссис Лэнгвуд, спасибо. Хочу проведать маму…, – Валери смяла ткань длинной футболки. Она не любила разговаривать про мать.
– Ей становится лучше ? Как скоро Ребекка вернётся домой? – Соседка взглянула на девушку с неподдельным сочувствием и Вэл это заметила.
Вот оно, то самое, что она ненавидела больше всего: чувство неприкрытой жалости к ней.
– Нет, ей не лучше и она не вернётся.
Лифт очень вовремя остановился, спасая Валери от отвратительного разговора. Девушка вылетела из замкнутой коробки и выбежала на улицу. Срочно нужно было на воздух.
Жёлтая машина с шашками уже ждала её, но Вэл позволила себе постоять на углу дома пару минут, чтобы прийти в чувства. Слёзы подкатывали к глазам.
А то, что она не любила больше дождя – это плакать.
Плачут лишь слабачки, соберись, Валери Аллен-Уайт! У тебя хорошая жизнь, ты всегда получаешь то, что хочешь, так будь добра радоваться! Есть люди, которым повезло намного меньше!
Конечно, эти слова принадлежали не Вэл. Они принадлежали отцу. Мистер Аллен произносил их так часто – что они засели в подкорке, как надоедливая мелодия из рекламы шампуня. Но думать об отце сейчас точно не время.
Валери села в машину и достала из сумки наушники, позволяя себе отключить мысли. Заиграла любимая песня. Девушка прикрыла глаза.
….I forgot you so long ago
don'tremind me, baby, no, no
you want to hurt me again
but I don'tadmit this pain….
– Мисс, психиатрический пансионат Нортсайд. Мы приехали. Поставите мне положительную оценку в приложении? Мисс? – водитель слегка коснулся коленки Вэл, чтобы она обратила на него внимание.
– Чёрт! Что вы делаете? – Валери немного задремала и рука на коленке стала неожиданностью.
– Простите, я ничего такого не хотел, мы приехали.
Вэл вылезла из машины громко хлопая дверью и остановилась напротив большого старинного здания.
Прочитав вывеску – к горлу подкатил ком.
Боже, пора бы уже привыкнуть, ты приезжаешь сюда три раза в месяц!
Девушка тряхнула головой, сбрасывая с себя наваждение, из-за чего тонкая прядка волос, небрежно выбилась из причёски.
Ладно, идём.
Запах лекарств ударил в нос, как только Валери открыла тяжёлую дверь. Минуя небольшую проходную, девушка оказалась у административной стойки.
– Добрый день, меня зовут Валери Аллен-Уайт, я хочу посетить свою мать Ребекку Уайт.
– Добрый день. Одну секунду, я должна пригласить лечащего врача. Без него посещение невозможно: пациентка находится в неадекватном состоянии, – ответила миловидная девушка с широкой улыбкой и идеальными белыми зубами.
Валери сидела в кресле ожидания уже больше десяти минут. За это время, фраза сказанная медсестрой успела оказать своё влияние.
Пациентка находится в неадекватном состоянии.
Подобно ножу, ожидание вырезало на коже узоры. Боль была практически ощутимой. Валери снова начала царапать ладони.
– Мисс Аллен-Уайт! Добрый день.
Вэл узнала в подошедшем мужчине мистера Догмана – лечащего врача матери.
– Добрый день, что-то случилось? Что с мамой?
Валери выглядела так, будто у неё самой сейчас начнётся приступ. Ещё чуть-чуть и панической атаки было бы не миновать. Доктор это заметил.
– Успокойтесь, пожалуйста, всё хорошо. На неё, как и на многих пациентов, негативно влияет гроза и вспышки молнии. Она лишь немного перевозбуждена. Это абсолютно нормальное состояние при её заболевании, – мужчина зашагал по узкому коридору. – Пройдёмте за мной, она отдыхает в палате.
Мистер Догман помог надеть Валери халат и забрал из рук лишние вещи. Девушка приоткрыла дверь. Ребекка сидела в смирительной рубашке и никак не реагировала.
– Мы дали ей немного успокоительного. Ничего такого, абсолютно безвредная вещь, – пояснил доктор и оставил семью наедине, ожидая снаружи.
Вэл медленно приблизилась к матери. Синяки под глазами выдавали болезненное состояние, а пустой взгляд был устремлён в пол. Лишь палец на левой ноге, беспокойно подрагивал. Ребекка даже не посмотрела на дочь.
– Мама… Ты здесь сейчас? Ты помнишь, кто я?
Девушка не теряла надежды в попытках затронуть хотя бы отголосок сознания Ребекки.
Она аккуратно положила ладонь на колено матери. Женщина вдруг подняла взгляд на Вэл. Её губы немного приоткрылись.
– Ты… Ты здесь… Нет! Нельзя… Нельзя! Нет! Останься! Останься! – мать повторяла одно и то же, срываясь на сумасшедший гортанный крик.
– Мама, я не могу остаться, ты не понимаешь!
– Останься! Останься! Останься! Останься!
Ребекка начала дёргаться в припадке. Мистер Догман тут же оказался внутри палаты с двумя санитарами. Женщину аккуратно приподняли и вкололи мутное содержимое из тонкого шприца.
На глаза навернулись слёзы. Она знала, что так будет. Это не первый раз. Знала, и всё равно приехала. Ситуация повторялась постоянно. Мать не узнавала Вэл, не скучала по дочери, её мозг будто умер, утащив за собой огромный архив счастливых воспоминаний.
– Мисс Аллен-Уайт, извините, но на сегодня посещение окончено. Так будет лучше.
Мистер Догман деликатно выставил Вэл из палаты. Девушке ничего не оставалось, как отправиться домой.
До выезда в аэропорт оставалось около двух часов свободного времени. Валери было необходимо успеть запихнуть в чемодан чёртово зелёное платье, иначе Имоджен съест её живьём.
К вечеру погода наконец-то улучшилась: облака почти рассеялись, и местами вечернее солнце радостно блестело на небе. Валери успела перекусить восхитительным круассаном с сыром и созвониться с подругой.
Рейс, к счастью, не отменили. Девушки договорились встретиться заранее и поехать в аэропорт вместе, чтобы сэкономить на такси.
– Эй, что за хмурая туча! Ведь только что было солнце! – закричала Дженни.
– А? Туча? Где? Ни облачка же…, – Вэл принялась искать в небе признаки скорого дождя.
Имоджен заливисто рассмеялась.
– Я про тебя, Валери! Туча – это ты! На тебе лица нет! Ты же так хотела попасть в эту экспедицию, рассказывай что случилось, – настаивала подруга.
– Дженни, давай потом, я просто устала… Такси! Это наша машина, прыгай.
Такси, как и утренний лифт, стало для Валери спасением от разговоров о маме. После посещения клиники ей особенно не хотелось углубляться в эту тему.
Мистер Коллинз встретил девушек и других участников экспедиции в аэропорту. Компания прошла к пункту посадки, уверенно обходя толпы пассажиров.Сев на своё место в самолёте, профессор почти сразу уткнулся в книгу.
В течение всей поездки до аэропорта и нескольких часов, проведённых в комнате ожидания, Имоджен болтала без умолку. Валери едва усваивала половину из её слов, но в основном это начиналось на «С» и заканчивалось на «ЕКС». Имоджен всегда делилась своими похождениями, и Валери не была против, это помогало отвлечься от собственных проблем и ненужных размышлений. Её дружеская болтовня позволяла забыть о тревогах.
В самолёте Валери всегда выбирала место у окна . Она обожала наблюдать за облаками, как они неспешно плывут по небесной глади, подобно взвешенным и чистым мыслям.
Высота успокаивала её, даря необъяснимое чувство свободы. Валери была убеждена, что в прошлой жизни она была птицей, способной безраздельно владеть небом. Если бы у неё были крылья, она бы никогда не вернулась на землю.
Но, увы, так не бывает. Даже самой свободной птице иногда необходимо спускаться с небес. И, хоть Вэл переживала эти мгновения с лёгкой грустью, она знала: именно в этом и заключается суть существования – в умении совмещать мечты о высоте с реальностью жизни, которая ждёт внизу.
… – Мы рады приветствовать вас на борту нашего самолёта! Ваши электронные устройства должны быть отключены или переведены в авиа-режим во время всего полёта.
Самолёт готовится ко взлёту. Пожалуйста, пристегните ремни безопасности и оставайтесь на своих местах, до начала полёта!
Симпатичная стюардесса произнесла стандартную речь и вскоре железная птица покатилась по взлётной полосе.
– Только подумай! Через тринадцать часов мы будем уже в Японии! – с детской радостью воскликнула подруга. В мыслях, Имоджен уже во всю гуляла по Токио.
– Нам бы на автобус до Нары не опоздать… Мы прилетаем практически перед самой отправкой экспедиционной группы, позже всех остальных! Опоздаем – придётся идти пешком двести километров, – Вэл снова включила зануду, но на этот раз специально. Она хотела немного подразнить подругу.
– Опять туча! Я лучше фильмы посмотрю, – буркнула Имоджен, корча рожицу. Валери победно ухмыльнулась и достала наушники.
Япония, надеюсь ты встретишь меня дружелюбно.
