Czytaj książkę: «Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки»

Czcionka:

Посвящается, конечно, Монти, который принес столько любви в нашу семью

Вот почему животные не способны ни на умысел, ни на притворство; они ничего не скрывают. В этом отношении собака относится к человеку так, как стеклянный кубок к металлическому, и это в значительной мере способствует тому, что мы так ценим собаку: для нас это великое наслаждение – видеть в собаке явное и открытое выражение всех наших склонностей и эффектов, которые мы столь часто скрываем¹.
Артур Шопенгауэр. Мир как воля и представление

Книги – лучшие друзья человека, если не считать собак. Если считать собак, то читать будет некогда².
Приписывается Граучо Марксу

Anthony McGowan

HOW TO TEACH PHILOSOPHY TO YOUR DOG Exploring the Big Questions in Life

Публикуется с согласия Oneworld Publications и литературного агентства «Синопсис»

КоЛибри^®

* * *

Макгоуэн шутливо исследует вопросы философии в рамках удивительной коллекции воображаемых диалогов со своим любимцем Монти. Читателям, которые никогда прежде не блуждали по философским тропам, а также тем, кто желает воспользоваться билетом на обратную дорогу, понравится этот увлекательный тур с дружелюбным гидом и его преданным компаньоном.
Publishers Weekly

В качестве обязательного чтения о смысле жизни можно порекомендовать прекрасную книгу Энтони Макгоуэна, которая состоит из серии бесед автора с его собакой Монти во время совместных прогулок. Последняя глава представляет собой трогательные размышления о смерти и существовании Бога, которые вмещают все, от Аристотеля до Шопенгауэра, и создается впечатление, что у собак всегда имелись ответы на многие животрепещущие вопросы…
Guardian

От автора

Эта книга задумана как приятное введение в мир философии. Так же как и на прогулке с собакой, вы можете выбирать пути в путешествии такого рода – разные по направлению, расстоянию и даже цели. Будет ли это изучение, развлечение или всего лишь ознакомление, чтобы разделаться с этим предметом побыстрее, но с наибольшей пользой? Некоторые введения в философию начинаются с истоков – с обсуждения наследия древнегреческих мыслителей VI века до н. э., – и повествование последовательно охватывает все века до тех пор, пока не достигнет той точки, которая обозначает «наши дни» для конкретного автора. В других книгах больше внимания уделяется биографиям, и рассказ оживляется историями об эксцентричности и чудаковатости философов. Недавно стал популярен исключительно тематический подход: предмет разбивается на вопросы или темы, и особое внимание уделяется острым, нестареющим.

Такие разные подходы отражают тот факт, что по своей природе философия напоминает странный гибрид: это не чистокровная афганская борзая, а скорее помесь лабрадора с пуделем, лабрадудль. Английская литература – предмет, который, по сути, состоит из своей истории. Чосера и Шекспира, Остин и Элиот читают не потому, что они представляют исторический интерес, а потому, что их сочинения по-прежнему являются произведениями искусства. Более того, величие этих авторов заключается не в каких-то идеях, которые можно выделить и суммировать, а в языке: словах, предложениях, главах и более длинном, глубоком, музыкальном течении текстов.

С другой стороны, математика и физика – это предметы, которые можно преподавать, даже не упоминая об их истории. Для вычисления площади круга вам не нужно знать, что приблизительное значение числа p впервые вычислили древние египтяне и вавилоняне, а с точностью до семи знаков после запятой – китайские математики в первом тысячелетии нашей эры. Вам просто нужен карманный калькулятор. А значение и важность ньютоновских законов движения не связаны с теми словами, в которых они были выражены Ньютоном. Аристотелева физика – с ее отрицанием пустоты, абсолютно неверной концепцией движения и характерной для нее космологией, согласно которой Земля находится в центре статичной Вселенной, застывшей в виде ряда концентрических кристаллических сфер, – совершенно бесполезна для любого современного ученого, разве что только заставляет его почувствовать превосходство.

Философия охватывает оба этих мира. Несомненно, можно обсуждать идеи Платона, Аристотеля и Витгенштейна вообще без цитат. В этом отношении они похожи на законы Ньютона. Однако проблемы философии, как правило, не решаемы. Это новости, которые всегда остаются актуальными. В наши дни профессиональные философы все еще занимаются изучением философии Аристотеля и Декарта, по-прежнему спорят с Локком и Бентамом так, как ни один ученый не стал бы спорить с Архимедом или Коперником. Поэтомуистория философии никогда не исчезнет и не станет несущественной.

Кроме того, эта история сама по себе удивительна. Поэтому в своей книге я попытался уловить такой смешанный характер философии. В выбранной мною форме рассказа лишь небрежно затрагивается история предмета. Повествование представлено в виде серии прогулок и таким образом связано с методикой преподавания Аристотеля во время движения – из-за этой особенности школа Аристотеля получила название «перипатетическая» (от греческого слова, означающего «прогуливаться»)³. Во время этих прогулок мы с моей собакой Монти в диалектической традиции Сократа обсуждаем основные проблемы философии, используя в качестве руководства обширные разделы этой области науки.

После введения первые три прогулки связаны с обсуждением философии морали и этики. Затем на протяжении пары недолгих прогулок мы затронем побочные вопросы: во время одной из них речь пойдет о концепции свободы воли, а во время второй – о логике. Затем в рамках трех прогулок мы обсудим метафизику, эти запутанные вопросы о природе реальности и существования. На протяжении следующих трех прогулок наш путь будет пролегать через эпистемологию, или теорию познания. Четыре прогулки действительно посвящены обсуждению философии науки. Наконец, в последней главе о смысле жизни также дается краткий обзор некоторых доказательств существования Бога.

Хотя эта обширная структура носит тематический характер, в рамках обсуждения каждого предмета мы рассмотрим, что говорили по этому поводу великие философы. Я надеюсь, такое изложение поможет читателю не только разобраться в проблеме, но и составить представление об истории развития философской мысли.

Должен сказать, что в этой книге представлена лишь часть истории идей, в рамках которой я сосредоточился на западной философской традиции. Причиной тому служит не ограниченность или презрение к исламской, китайской или индийской философии, а просто дело в том, что это огромные и сложные области знания, в которых я не специалист, и добавление отдельных фрагментов лишь для того, чтобы работа казалась более разноплановой, было бы оскорбительным. Каждая из великих незападных традиций заслуживает разговора с Монти сама по себе…

Наконец, эта книга – не одно из тех введений в философию, в которых даются основные моменты, помогающие читателю повторить пройденное. Книга организована в виде серии прогулок, и так же, как во время прогулки, временами мы сходим с тропы, какое-то время блуждаем в подлеске, спугиваем кролика, кормим уток. Иногда мы заходим в тупик. А иногда приходится идти рядом с дорогой с оживленным движением или через поле со жнивьем, прежде чем удастся добраться до чего-то стоящего: прекрасной поляны в лесу или ручья с зимородком.

1.Цит. по:Шопенгауэр А. Собр. соч.: В 6 т. / Пер. с нем. под ред. А. Чанышева. М.: ТЕРРА – Книжный клуб; Республика, 2001. Т. 2. С. 50.

2.Цит. по:Морленд Э. Книга позитива: вдохновляет по жизни / Пер. с англ. А. С. Монич. М.: Эксмо, 2017.

3.Термин «перипатетик» происходит от слова περίπατος – крытая галерея, которая служила лекционным залом. Объяснение термина отгреч. περίπατέω – «прогуливаться», восходящее к Гермиппу, считается ошибочным // Лебедев А. В. ПЕРИПАТЕТИЧЕСКАЯ ШКОЛА // Большая российская энциклопедия. Т. 25. М., 2014. С. 693, 694. – Здесь и далее примеч. перев.

Darmowy fragment się skończył.