Завтра будет солнечно. Том I

Иллюстратор Антонина Игоревна Сорокина

Редактор Евгений Юрьевич Веснин

© Елизавета Антоновна Тимофеева, 2022

© Антонина Игоревна Сорокина, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-0055-9487-7 (т. 1)

ISBN 978-5-0055-9488-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Хочу сказать одно – это не книга. Дорогие друзья, если вы хотите весело скоротать вечер, то немедленно избавьтесь от первого тома «Завтра будет солнечно». Это не просто сюжет – это то, что разрывало меня буквально на куски почти пять последних лет. Тут запечатлено всё то, что не давало мне спать, тут запечатлён мой личный путь – то, что не заключается в сюжете; то, что заключено в общей психогенности ситуации.

Я от всего сердца благодарю свою семью, которая поддерживает меня на каждом этапе жизни, принимает меня со всей моей бедой с головой, со всем тем, что может взбрести мне в голову и что можно было бы выбивать из меня, а не мириться и принимать меня такой, какая я есть… спасибо вам за всё!

Благодарю свои учебные заведения, которые дали мне мощный толчок в создании героев и освещении определённых проблем. Благодаря вам я смогла понять, что самые омерзительные антигерои ходят среди нас, а не придуманы талантливыми деятелями искусств, которые могут гиперболизировать своих персонажей в книгах.

Отдельные слова благодарности моей работе. Моя работа дала мне понять, что герои «Завтра будет солнечно» – не моя больная фантазия, а реальные люди. Вы, каждый из вас, просто лучшие! Я люблю вас всей душой и ни за что не откажусь от того времени, которое мы провели вместе.

Я не хотела писать никаких посвящений, но как же замучилась творить – беспрерывная фрустрация с резкими творческими порывами выматывает безмерно! Особенно, когда работа затягивается на такой долгий срок… Насколько это безумно тяжело и порой неподъёмно!

Мои ученики! Мои любимые, замечательные ученики – вы тоже часть моего праздника, вы смогли дать понять мне, какую роль я играю в вашей жизни. Именно благодаря этому я поняла, кто вы для меня. Эта книга и для вас!

Моя команда, которая сделала первый том, – вам просто надо памятник ставить. Сколько раз при вас я говорила, что застрелюсь? Но мы будем жить вопреки всему! Даже когда нас самих уже не будет, мы останемся жить. Вы знаете, о чём я!

Господи, как же я надоела соседям, когда орала в три часа ночи от какой-то очередной безумной идеи, которую срочно надо было записать! Они наконец-то могут благодарить Бога, что это закончилось, потому что ЭТА книга перед вами! Я шла к этому и пришла! Это не просто книга, это не просто история – это попытка диалога с нашим обществом, с нашим безумно больным, захлёбывающимся в собственной значимости, в собственных проблемках, в полном неведении, в одном шаге от того, чтобы уже наконец сорваться и пробить дно цивилизации. Хотя конечного дна не существует – его можно пробивать, пробивать и пробивать.

Вот вам песенки, которые жутко рвали первый том на протяжении пяти лет моей жизни:

1. Ariel Pink – Another weekend

2. Jefferson Airplane – Somebody to love

3. Кино – Спокойная ночь

4. Ион Суручану – Asta seara

5. The Rapture – How deep is your love

6. Сергей Шнуров – Никого не жалко

7. Вячеслав Бутусов – Дыхание

8. ВИА Ариэль – В краю магнолий

9. Вячеслав Бутусов – Люди на холме

10. Дайте танк (!) – Шанс

11. Владимир Кузьмин и Алла Пугачёва – Две звезды

12. Алексей Рыбников – Я тебе, конечно, верю

Попробуйте почитать первый том в подходящей последовательности под эту музыку и, мне кажется, вы прекрасно поймёте, что я хотела сказать в книге, которую вы держите в руках.

Приложенная записка

ЛЮДИ НА ХОЛМЕ КРИЧАТ И СХОДЯТ С УМА

РАЗБИВАЮТСЯ ПАДАЯ С ВЕРШИНЫ ХОЛМА

НО У ХОЛМА НЕТ ВЕРШИНЫ

об этом знаем ты и я.

Как же долго я оттягивала момент, чтобы записать свои наблюдения, которых так много накопилось за каких-то полгода… то, над чем я работала столько лет, а ведь лучше бы просто жила в неведении! Мне нужно было просто дойти до точки невозврата, чтобы заставить себя всё это записать, всё это выписать сюда, надиктовать, выговорить, вылить… чтобы что?

У меня очень мало времени. Я хочу всё отредактировать, я хочу, чтобы мои записи не походили на ведение какого-то там дневника путешественника, с наблюдениями за «аборигенами». Но у меня мало времени, нужно успеть до утра.

Сейчас, в течение 3 часов 15 минут, будет произведена запись моих мыслей. Сегодня как никогда спокойная ясная ночь, видны все звёзды… будто и нет той загазованности и затхлости мегаполиса, которую я вижу в столице, в моей будничной жизни. Удивительно подходящий день для меня выбрала судьба.

***

Приближается тяжёлый день. Нет, я не боюсь. Нет смысла бояться неизбежного. Нет смысла бояться того, за что ты борешься. Так же, как нет смысла бояться за любовь, если она настоящая.

***

Пользуясь возможностью, хочу сказать, что ни о чём в своей жизни не жалею и счастлива, что со мной произошло всё то, что произошло. Я счастлива, если смогла сделать чью-то жизнь чуть более светлой. Я безумно счастлива, что у меня было моё Солнце. Клянусь: всё, что мы устроили, было сделано исключительно во благо, а не во вред. Хотя – какая разница. Люди как не ценили добра, так и после всего произошедшего не смогут относиться к этому как к истине… правде… хотя я так хочу ошибаться на их счёт! В любом случае, что бы завтра ни случилось, я счастлива знакомству с Иг, счастлива наконец понять истинную сущность Иона. Всё это абсолютно ничего бы не стоило, если бы я не чувствовала такого искреннего счастья, как сейчас.

Перечитываю буквализацию с голосовых, и мне неприятно, что это похоже на поток сознания. Хотя так и есть, какая кому разница… особенно теперь.

В приложенных материалах будет описана история и культура, а также приложены документы потрясающей Страны Советов.

***

О, Господи, до чего будет прекрасен восход!

***

В прогнозе сказали, что завтра будет солнечно, но это уже будет без меня.

26.03.2030

Том 1,
в котором рассказывается о прекрасной жизни граждан Страны Советов

06.04.2029 Молдавский район, Кишинёв, 19:15

В тишине предзакатной столицы радио, включённое в маршрутке №7, прерывало неловкость незнакомых, ничем не связанных между собой людей и сближало их:

– Знаете, за эту пятилетку мы добились таких высоких результатов, которых не ожидал никто. Даже партия.

Выражения лиц пассажиров говорили сами за себя. Люди ехали с работы с чувством выполненного долга.

– Хотелось бы отметить, что уровень счастья вырос на 30,8% после 2019 года и составляет 98,2% по показателям 11 республик. Завтра, в продолжение обсуждения предстоящей пятилетки, будет объявлен план правительства.

И только один человек в этом замкнутом помещении выражал недовольство.

– Самый высокий уровень счастья наблюдается в Угандийском районе, следом идёт Американский район, а замыкает тройку Центральный Российский. В связи с этим я хочу заявить об увеличении… – рука водителя дотянулась до кнопки выключения и погасила волшебную атмосферу миропорядка.

Но буквально через несколько секунд раздались недовольные окрики граждан из салона:

– Включите радио!

– Имейте совесть!

– Мы ведь слушаем!

Водитель думал настоять на своём, но понимал, что положение у него не выигрышное, и единственное, что ему оставалось сделать, это злобно выругаться:

– Проклятое счастье!

06.04.2029 Молдавский район, Кишинёв, 22:04

Пробираясь по спящей коммуналке, он пытался не издавать лишних звуков, но поход по длинному коридору в кромешной темноте не мог быть беззвучным.

– Опять этот козёл оставил свой поганый раствор у дверей!

Хлюп-хлюп, шлёп-шлёп.

И вот уже по коридору спящего дома полетело ведро.

Открыв дверь в свою комнату, он издал наигранный возглас удивления. Ведь именно её он и ждал сегодня, в свой очередной одинокий вечер.

– Привет, Лизика, почему тебя выгнали на этот раз?

Лизика лежала на только что лично ею вымытом полу лицом вниз, в обнимку с самой труднодоступной во всём Кишинёве бутылкой водки. Но для ответа на вопрос подняла зарёванное лицо и промямлила еле живым голосом, переходящим в истерику:

– У меня конфисковали самогонный аппарат… я давно, давно думала, что нужно переходить на вино! Но меня никогда, никогда не слушают… Твари мусора… ой твари… – и она, уронив голову обратно на пол, принялась кататься по паркету, отчего её длинные русые волосы топорщились во все стороны и постепенно превратились в клоки. Правда, Лизике было не до мелочей, анализ сложившейся ситуации забирал у неё последние силы, собранные волею в кулак.

– Ладно, Лизика, ты можешь оставаться столько, сколько нужно, сама знаешь.

Она на секунду остановилась и снова подняла голову.

– Спасибо, Ион, я…

Но Ион уже закрыл дверь и устремился на кухню выкурить «Ленинца», которого ненавидел, да только в магазинах богатого выбора товаров не наблюдалось.

Войдя в общественное помещение, где сидело человек шесть, Ион снова услышал выпуск новостей.

Не то, чтобы ему было всё равно, – нет, его коробила сама важность момента, которую наблюдала вся страна.

– Сегодня Генсек Счастья СССР выступила со своим первым докладом о пятилетке, рассказав о самых «счастливых» и «несчастливых» республиках. Уже четвёртую пятилетку подряд Молдавский район занимает первую строчку по «недовольству» в международном списке…

Ком в горле. Темнота.

Это было уже поинтереснее. Может, зря всё это время он так категорично не хотел смотреть и слушать. Может, его негативный настрой имел под собой нечто большее, чем оппозиционное настроение в голове, не находящее выхода за пределы раздражения и назойливых мыслей в три ночи.

Определённо что-то было в этой статистике. Что-то, что смогло зацепить даже его.

А затем сидящие за столами соседи вздрогнули от громкого крика, сотрясшего третий этаж:

– Жива, жива молдовская душа!

Действие 1

Дневник. Запись 1

«Официально СССР образовался 10 декабря 1905 года, но последняя республика была присоединена лишь 7 ноября 1999 года. Именно этот день является государственным праздником – Днём Полного Освобождения.

7 декабря 1905 года в Москве началось Декабрьское восстание, была объявлена всеобщая политическая стачка. Закрылись школы и театры, перестали выходить газеты, не прибывали и не отправлялись поезда.

Казалось, будто вот-вот начнутся те драматичные события, которые вытекли из народного недовольства…

Но вдруг с балкона второго этажа раздалось громогласное:

– Граждане! Во избежание ненужного кровопролития в столице Родины нашей, я, Николай Второй, складываю с себя… – именно так закончилась великая буржуазная эпоха человечества и началась величайшая эра Справедливости и Счастья.

Николай II сошёл с монархического престола, вверив Российскую империю, вместе с её аппаратом, временному правительству РСФСР.

Временное правительство РСФСР образовалось из элиты России – интеллигенции, честных заслуженных рабочих, бывших императорских чиновников, которые оправдали себя достойными поступками – и вот народом стал править народ, всеобщий класс пролетариата.

Но что же случилось с царской семьей? Когда они оказались не у дел, у них забрали все резиденции-особняки вместе с предметами роскоши, и они были преданы самим себе. Николай, почувствовав в своём искреннем сердце что-то неизвестное и пугающее, собрал семью и уехал к Георгу V в Англию. Им никто не препятствовал и не угрожал, так что обосновались они там на долгие пятнадцать лет – ровно до того момента, как Англию присоединили, а Романовы, получившие английское гражданство, вновь вернулись на Родину.

Последней присоединённой республикой была Китайская. Она была добавлена в самом конце – потому что, став в 1930 году закрытой (но тоже коммунистической) страной, держала в отношении остального мира железный занавес. Несмотря на бедность населения, правительство будто парило в облаках, полагая, что сможет выстоять в одиночку.

А ведь уже в 1925 году было понятно, что Советский Союз заполонит весь мир. На тот момент в составе государства насчитывалась 31 республика. Но Китай не терял веры в свою независимость, хотя власть, существовавшая в стране Советов, устроенная намного лучше, чем любой управленческий аппарат, не диктовала ничего, кроме власти и воли народа; был признан единственным государственным судом Народный (НС СССР), дано полное право на выбор всего того, что только мог бы пожелать советский гражданин – начиная с вероисповедания и заканчивая сексуальной ориентацией.

На рубеже 1930—50 годов Советский Союз расширился до 74 стран-членов; а к 1970 году в его состав входило уже 178.

Постепенно понимая неизбежное, оставшееся человечество либо бессмысленно барахталось в поисках замены продукции, производимой в самой мощной империи в истории планеты, либо, чтобы понести наименьшие потери, становилось независимыми республиками Союза.

Уже к 1990 году в составе СССР было 194 республики. Человечество приближалось к правильному ходу духовного и физического развития. Упрямых почти не осталось; а те, что ещё могли встретиться, латали дыры в бюджетах. Таким образом, к 1999 году в составе СССР была 201 республика – кроме одного только Китая.

Надо отметить, что китайская экономика оказалась гораздо более живучей, нежели у любой другой страны. Но и она не могла сопротивляться вечно, поэтому к началу нового тысячелетия, к январю 2001 года, на карте мира была изображена единая страна Советов, по-новому разделённая на 11 независимых республик».

07.04.2029 Молдавский район, Кишинёв, бульвар Штефана Чел Маре, 07:04

Весь проспект снова стоял как обычно с утра. Маршрутка была забита пассажирами как обычно с утра. Солнце светило рассветным ярким лучом мне прямо в левый глаз как обычно с утра. Всё было как обычно с утра, и меня это как обычно бесило.

Моя левая рука окончательно сгорела на весеннем солнце, и мне порядком поднадоело смазывать её каждый день перед сменой. Поэтому я решил, что, если мне суждено содрать свою кожу, то это произойдёт только из-за солнца, направленного в мою маршрутку.

Я оторвал руку от окна, где она могла лежать часами, одёрнул майку и внимательно осмотрел место ожога, ведь делать всё равно было нечего.

По радио играл Суручану, мне было несколько муторно стоять в пробке, и я то и дело косил глазом на переулок справа, стуча в такт песне.

Aste sare mult meine, mult meine

Каждый день вот уже десять лет я вставал в пять утра и начинал рабочий день вместе с Аделаидой. Я, как порядочный гражданин, уважаю профессии других людей, но по-настоящему нашёл себя именно в вождении маршрутки. Говорят, что высшее образование необходимо каждому порядочному советскому человеку, ну так я и закончил машинно-механическое.

Parke-n truna as visa,

Правда, я терпеть не могу эту ежедневную тошнотную обстановку, заключающуюся в бесконечном информационном потоке о том, как «всё хорошо».

Aste sare doar ku tine, doar ku tine,

Определённо, что-то было в том, что ради всеобщего блага трудится весь миллиард жителей планеты, но мне было неприятно это неменяющееся руководство, которое вело нас к светлому будущему, и мы не видели перемен.

Doar ku tine vo dansa.

Пошёл припев песни – я слышал, как в салоне подпевали пассажиры.

Ох, любит наш народ с утра включить классические национальные произведения. Невозможно выбросить Суручану из головы весь день.

Yn lumina palide – a-ha

По центральной улице города шло много людей, они спешили по своим делам. Солнце играло на домах, отчего казалось, будто утреннее общественное сознание возведено в абсолют, и нет уже ничего непознанного на нашей улице. В такие моменты мне казалось, что я излишне философски отношусь к жизни.

And a lumynor achistor – a-ha

Дорожная полоса загружена исключительно общественным транспортом, ведь на собственное средство передвижения может рассчитывать только определённая категория граждан, которой необходима мобильность в передвижении. Это те, кого могут срочно вызвать на другой конец города в любое время суток или государственная тайна не позволяет выполнять поручение на виду у простых граждан – то есть я говорю о категории граждан, которая называется «управленческая». В моём поле зрения есть две «Волги» на солнечных батареях, что говорит о наличии этих наших «святых». Всё остальное – маршрутки, троллейбусы и автобусы. Вообще, обязательное введение маршруток произошло около пятнадцати лет назад, так что мы, маршрутчики, в некотором роде новаторы, и нужны наши старания для того, чтобы разгрузить центр нашей прекрасной столицы.

Nu ku vin ymbateme – a-ha

Хотел бы подчеркнуть, что Аделаида – исключительная в своём роде машина. Я долго занимался её улучшениями, и так получилось, что теперь она и по госзаказу (целиком на солнечных батареях), и по моей осторожности (на дровах как «Запорожец») может быть пригодна к любым природным условиям. Только внутри неё могла быть уверенность в завтрашнем дне, и только она могла дать своим пассажирам спокойствие и защищённость.

Chi ku seruter, chi ku seruter

Жители Кишинёва в конце февраля слёзно попросили отремонтировать дорогу, вот правительство и решило неотложно заняться делами первой необходимости. Поэтому уже два месяца я стоял в пробке каждое утро.

Но граждане так положительно к этому относились, аж за душу брало – казалось бы, им самим стало проблематично передвигаться. Ну, да и ладно, зато власти пошли навстречу народной воле, и вот результат, – мы сами тонем в том, чего так хотели. Как будто до людей ещё не доходило, что они сами решают свои же проблемы; что у власти такие же, как они.

Как же!

Но народ у нас удивительный, радуются как дети малые.

Только меня раздражал сам факт наличия вот этой самой гармонии в головах людей, вот этого слишком идеалистичного миропорядка, действующего абсолютно повсеместно.

– Т. водитель, вы не могли бы ехать побыстрее? Мы опаздываем на работу! – прокричал седой дед мне прямо в ухо.

Центр столицы стоял вдоль и поперёк, но как же я мог отказать? К тому же, деду?

Пробки и очереди никого не раздражали, они никогда не вызывали у советского народа отторжения – их можно было, скорее, назвать отражением нашей коллективистской самобытности. Несмотря на то, что в магазинах давно всё было, люди по старой привычке любили собираться в очереди, хотя уже и не проводили там большую часть жизни, как это было пятьдесят-шестьдесят лет назад. Все чинно стояли в пробке, никто не говорил, что опаздывает, но очевидные вещи видны налицо. Так что дед правильно поступил, указав на мой просчёт.

Я должен был показать воспитанность, поэтому, тряхнув чёрными вьющимися волосами, на весь салон чётко ответил:

– Конечно. Дайте мне минуту – и мы приедем.

А ведь мне нужен был только повод, верно?

Я крепко взялся за чёрный кожаный руль и нежно провёл по нему пальцами.

– Ну, давай, Аделаида!

Неописуемо радостное для обывателей утро, бесившее меня с самого восхода, переставало быть таким приторно-сладким.

Постепенно серость мира разбивалась на мелкие кусочки, будто глиняный горшок, упавший со шкафа и медленно расползавшийся по полу в замедленном действии.

Да, ремонт мешал двинуться с места, но это никогда не было проблемой для настоящих профессионалов своего дела; людей, которые ценили и знали своё благородное призвание, – водить маршрутки. Поэтому я ехал напрямую к дому Правительства Молдавии.

Аделаида была с утра начищена моими трудолюбивыми руками и теперь, когда мы составляли с ней единое целое, я был уверен в том, что своим блеском она сможет затмить всех недоброжелателей. Объезжая транспортные средства, она издавала настоящую музыку для ушей любого уважающего себя водителя этого чудесного вида транспорта. Её величие превосходило любую маршрутку из соседей по цеху – все шофёры безумно завидовали мощи и выдержке Аделаиды, которой я занимался не покладая рук вот уже два года.

– Пожалуйста, держитесь крепче.

Я объезжал, сигналил, ругался, но выехал из пробки.

Мы быстро ехали по прямой улице, никуда не сворачивая. Подъезжая к остановке, я замедлил ход, чтобы пассажиры со всеми удобствами остановились прямо у стеклянной панели.

– Приехали.

Пассажиры ошеломлённо выходили из обители Молдовской Неприкасаемости. Солнце играло на стеклянной крыше со светодиодной подсветкой остановки.

Я продолжил движение, пока не доехал до автопарка.

Весь штат кишинёвских водителей состоял из профессионалов, которые работали на благо молдовских пассажиров. Мы все идейные люди, каждый из нас имеет высшую цель, но мы всегда сходились в одном – в стремлении к благополучию нашего автопарка.

Вот я уже удовлетворённо сверил время, растёкся было в кресле, предвкушая божественный аромат вчерашней, вылежавшейся на солнце котлеты, как вдруг:

– Это что такое, блин?! Нет, ты мне, блин, объясни! Датчики снова на тебе звенят!

Жаль, что я не мог разлечься поудобнее как перед экраном, потому что планировалась подлинно МХАТовская игра в исполнении прирождённого актёра – моего начальника; но, к сожалению, контакт с аудиторией должен был проводиться только через меня.

Он разъярённо залетел в транспортное средство. Чёрный пиджак, надетый поверх рубашки, развевался вслед его движениям. И как ему не было жарко?

Все пассажиры вышли ещё на остановке, мы остались в маршрутке одни, хотя спиной я ощущал чьё-то присутствие на последнем кресле. Я не имел привычки проверять наличие или отсутствие людей позади меня – надеялся на добропорядочность и уважение к себе с Аделаидой.

И правда, я так увлёкся демонстрацией своего профессионализма с утра пораньше, что только сейчас уловил звуки скрипа обновлённой кожи кресел Аделаиды. Но у меня даже не было возможности встать в пол-оборота, иначе я рисковал потерять выгодную позицию напротив собеседника, которого уже ожидал возможности побесить меня своей позой и саркастическими шутками. И это тоже было обыкновенной утренней церемонией.

– Я привёз людей чётко по расписанию, господин Цуркану.

– Господами будешь звать этих!.. Как их, блин!..

Цуркану не был колоритным персонажем в среде молдавских водителей, он скорее вызывал улыбку и иногда – насмешку со стороны подчинённых. Его странная помешанность на русизмах очень смешно выглядела в среде носителей молдавского языка. Да, русский был введён как государственный язык, но излишнее употребление русских слов не подчёркивало его преданность Союзу, а лишь доказывало… ограниченность, что ли.

– Буржуев? – Цуркану всегда можно было легко подначить, и он на меня за это сильно злился.

– Во-во, блин! Буржуев так будешь звать!

Я уже мысленно пустил его на колбасу для этих самых буржуев (так как еду я видел в последний раз часов десять назад, котлета безбожно членила моё сознание), что обычно и делал в подобных случаях; но Цуркану не дал времени на придумывание новой юморески – руководство решило удивить меня новыми выученными словами:

– Мне надоели твои выходки! С завтрашнего дня ты работаешь на пригородном сообщении! На тебе в который раз «городки» срабатывают, напомни?

Мы очень часто ругались, и каждый раз Цуркану не выдерживал моего напора. Он мог угрожать, но никогда не доводил дело до критической отметки – не любил мой начальник криков с истериками.

– Но как же так, т. Цуркану? – только этого не хватало. Опять приходится принимать эти треклятые уступки в этом треклятом мире. Даже побесить его сегодня не удастся. – Я же всех привез вовремя, тютелька в тютельку. Никто не справляется с планом лучше меня…

– Ещё одно слово, и ты уйдёшь в строительное отделение. Я с тобой уже намучался, спасибо. Асфальтоукладчик – то, что нужно, не находишь?

– Но…

– Никаких «но». Что выбираешь – пригородные маршруты или асфальтоукладчик?

Цуркану был парень добрый, но очень непонятливый, я всегда находил в нём идеальную жертву для насмешек, так что свои кривляния я на постоянной основе посвящал начальству. И Цуркану никуда не мог меня деть, потому что я уже пятый год подряд был одним из лучших водителей нашего автопарка. Может, и в этот раз это был блеф, я просто неудачно подвернулся ему…

– Да, слушаюсь, т. Цуркану, – сказал я как можно более уныло, чтобы не выдать гнев и перебороть желание двинуть по его тупой морде.

– И ещё. Партийный мне сюда. А то будет мне тут, блин…

Он меня конкретно выбесил, но я снова промолчал, вынул партийный из заднего кармана брюк и кинул билет на бардачок.

– Так-то лучше, т. Бойко! – и он вышел, показательно вставив мой партийный во внешний кармашек пиджака, и так же показательно засунул руки в карманы чёрных в тон пиджаку брюк.

Ну ничего, я устрою ему сольное выступление позже, а пока меня занимало наличие гостя на последнем ряду. Не успел я до конца повернуться, как сзади слишком театрально раздался раскатистый мужской голос:

– А слухи о тебе не врали…

Это ещё кто? Секретарь из Дома культуры ищет новые лица?

Я отвёл взгляд от удаляющегося торжествующего Цуркану и посмотрел на молдавскую народную самодеятельность.

Это был парень примерно моих лет, в солнцезащитных очках, с такими же непослушными кудрями как у меня. Правда, был он брюнет, и волосы прижимала кепка, надетая задом наперёд. Вдобавок одет он был в клетчатый серый пиджак, что выглядело странно. Он разлёгся в кресле и неотрывно смотрел на меня.

– Люди в наше время совершенно не умеют ценить таланты, не находишь?

Он встал со своего места и неторопливо, можно даже сказать, вальяжно, направился ко мне.

– Трудно ожидать чего-то особенного от тех, кто считает, что румынский так же, как и русский, имеет шесть падежей, – в тон ему ответил я.

– Ai un roman bun?¹

– Este².

– Bine³. – он засмущался и не нашёл, что ответить.

Повисла пауза. Я не очень понял, чего хочет этот кудряш, но он явно что-то затеял. Предчувствия меня редко обманывают, а маршрутки Кишинёва учат ждать. Поэтому я ждал и пытался произвести мысленный расчёт дальнейших действий собеседника.

– Eu sunt Viorel, но друзья зовут меня Вио. Прямо как персонажа в «Лесных поселенцах»⁴. Забавно, да? Мы ведь похожи с ним. Но речь о другом. У меня есть группа ребят, которые… могут тебе помочь…

Что-то заклокотало у меня внутри, но я взял себя в руки. Или попытался это, по крайней мере, сделать.

– Помочь с чем?! Я не нуждаюсь…

Виорела слегка передёрнуло – ему не очень понравилось, что я его перебиваю. Похоже, он привык, что его все носят на руках и слушаются беспрекословно.

– Да ты дослушай сначала. Моё, так сказать, сообщество любит Молдавию…

Истинный патриот, да? Знающий историю! Понимающий разницу происхождения!.. Сектант! Нужно было его выгонять. Причём, желательно в ближайший милицейский участок.

– МОЛДАВИЮ?

Я не собирался тешить его самолюбие; Вио, похоже, не понимал, с кем имеет дело.

– И хочет её процветания. Ты ведь так же считаешь? – он проигнорировал мой возглас.

Лучше пойду-ка я добью начальство, задействую ребят… Зачем мне ещё одна жертва анального аборта?

– Молдавия будет у совков, а у патриотов – это Молдова, – и после этих слов я вскинул голову. Правда, посмотрев на Вио сверху вниз, я понял, что он говорил со всей душой…

Не знаю, почему я на него так разозлился. Наверное, всему виной была жертва пропаганды борьбы-с-объездами-остановок-маршрутки Цуркану.

Поэтому, осознав, что выгляжу злым и излучаю желание избавиться от парня, я решил принять противоположную позицию – стать искренним и более… оптимистичным, что ли?

Вио молчал. Он как будто чувствовал, что я хотел выговориться. Поэтому я сел на водительское место и пригласил его к себе на соседнее для продолжения беседы, об исходе которой пока строил только догадки.

– Молдова есть «страна сосен» в переводе с иллирийского. Сосны – деревья величавые и непреклонные. Мы держим самобытность в своём лесу, в этих самых соснах. Очень неправильно, что мы делаем под чью-то указку…

Почему-то Вио отреагировал несколько странно: его глаза буквально вспыхнули, он весь покраснел и начал чуть ли не брызгать на меня слюной:

– Ничего, что молдавская идентичность играла существенную роль при преобразовании в Советскую республику? Никто никого за руку не ловил, говоря об отказе от своей самобытности?

Может, Вио хотел выглядеть лучше, чем он есть, поэтому пытался воздействовать на меня, доказывая абсурдность моей точки зрения? Может, ему от безделья просто хотелось найти себе жертву и поглумиться над ней?

Но почему это я? Он же не может читать мысли и видеть людей насквозь!

– Никто никого не ловил потому, что деваться было некуда! Если исход и так понятен – все объединятся, то смысл отпираться? И вообще, при этом объединении любая самобытность стирается. В массовое сознание транслируется только позиция того этноса, который находится у власти.

Вио потупил взгляд, а затем отвернулся к окну.

– По-моему, жизнь внутри самих себя, отсутствие границ, позволяет нам стирать границы между «чужими» и «своими». Взгляд на врагов устарел, по меньшей мере, лет на двадцать. А что касаемо власти – так там те же братья-славяне, – он театрально повернулся и так же театрально снял очки. – Или ты отрицаешь в молдаванине часть славянина?

Я немного не ожидал, что разговор выльется в такое русло.

– У молдаван свой путь, непохожий ни на чей другой, – я решил не усугублять ситуацию и ответить как можно более размыто.

Вио долго на меня смотрел.

– Другими словами, ты просто не любишь наше правительство?

Я сам себя по глупости загнал в бедственное положение.

Пацан был не промах, вместе мы могли бы устроить с нашими водилами забастовку, о которой я мечтаю уже который год темными тёплыми кишинёвскими вечерами… Но ведь и меня за такое посадят. Ведь у нас, в стране пролетариев, один шаг от слов к делу…

Но почему-то ему я доверился.

– Да. Давайте называть всё своими именами. Я считаю себя оппозиционером по отношению к власти СССР.

07.04.2029 Центральный Российский район, Москва, Люблино, 5:00

Дальнозвон бренчал как ненормальный. Мне уже начало казаться, что я не спала в кровати, а отстояла на утренней литургии часа три – звон был такой громкий, что отдавало в голове.

Звонят из Индонезии, начинаем рабочий день.

Я сняла блокировку, и передо мной возникло лицо собеседника. Точнее, собеседницы.

– Да, Булан, доброе утро. Что-то случилось?

Булан – девушка харизматичная и очень шустрая по характеру, весь вид её говорит об этом. На ней яркое жёлтое платье и лёгкий макияж. Из-за разницы во времени её рабочий день заканчивается, но деловой тон соблюдается на протяжении всего разговора.

– Здравствуйте, т. Секретарь! Нет, спасибо, не жалуемся. Нам прибыл «Маяк» по вашему распоряжению. Но беда в том, что штабные не получили доступа к базе Чукотского здравоохранения.

Я, с некоторым трудом разлепив глаза, сидела в квартире на своей кровати. Колоссальная разница во времени обладает потрясающим свойством путать время суток и звонить на другой конец света в противоположное твоему часовому поясу время, отчего стирается понимание того, сколько же сейчас за окном.