Czytaj książkę: «Песня моей души», strona 45
Тон Мстислава как бы добавлял: «И все дальнейшие ошибки будут на твоей совести, так что потом не смей меня упрекать».
Ростислав прикинулся, будто его это не касается. Но всё-таки Вадимир решился привести несколько дочерей и родственниц сюда. Может, надеется, что Ростислав передумает, испугавшись союза Новодалья с Черноречьем? Или ему кто-то из девушек всё-таки понравится, когда увидит?
Продолжение разговора оставшихся на опушке королей осталось для меня тайной. Порядочно времени ушло на поиск девочек и нарядов для них. На отцовские и королевские наставления тоже.
Всё это время я ходил кругами в коридоре у тронного зала, нервируя стражников. Да, впрочем, я и сам страшно нервничал. О только бы там чернореченцы и светопольцы никого не убили! Только бы не тронули спутников новодальского короля, оставленных там, присматривать и отвечать что-то на разговоре: их гибель или раны тоже могут послужить поводом для новых ссор и битв. Какое счастье, что я не взял с собою Алину! И, что бы там ни случилось на опушке в моё отсутствие, любимая моя останется живой. По крайней мере, пока.
Наконец зашуршали ткани, повеяло цветами – и из-за угла вышел правитель Новодалья, а за ним – стайка девушек и девочек в разноцветных платьях. Цветана шла позади. Платье тёмное, подчёркивающее её белую кожу и тёмные волосы. Лишь серебряная цепочка с серебряным кулоном, где когтистая лапа совы обвивает капельку плохо огранённого рубина. Волосы, видимо, в косу утром заплела. А когда за нею прибежали посланники от Вадимира, всего лишь шпильками косу закрепила на затылке. Всего пять шпилек, тонких, золотых. В одном блестит капля гладко отшлифованного граната. Да нет… она слишком быстро явилась. А дом её отца и новая школа расположены в нескольких часах езды от столицы. Значит, её заранее уже во дворец пригласили – и она собиралась поспешно. И, выходит, Вадимир учёл такой возможный поворот событий. Да, впрочем, духи на некоторых из дочек его уже почти выветрились. Значит, они с утра ещё готовились и где-то ждали, собравшись вместе. Да, впрочем, чего ещё ждать от Вадимира! Но, однако же, раз и Цветану пригласили, старый бобёр опять хотел её использовать. На всякий случай. Если получится. Хотя, возможно, что тут его Вячеслав и переиграл?
Серьёзные лица всех двенадцати невест, уверенность пяти из них и отчаяние остальных убедили меня: что-то за них уже выбрали. Унылые переглядывания, сжатые кулачки, прикусываемые губки подсказывали: принимать предложение принца разрешено не всем. Да не больно-то и хотели.
Как мог, очаровательно улыбнулся и изящно поклонился принцессам и юной графине. Серьёзно заметил королю:
– Ваши невесты слишком печальны.
– С чего бы им радоваться? – грустно сказал хитрый лис. – Такой шаг! В таком возрасте!
– Не следует так огорчаться, красавицы! – подмигнул пёстрой стайке в пышных платьях. – Принц не откусит вам нос. Хотя бы потому, что ему это невыгодно: ради мира он должен беречь свою жену.
– Эй, хватит с ними любезничать! – Вадимир мрачно встал передо мной. – А то ещё влюбятся в вас и ничего не выберут.
– Я старый и некрасивый старик. С чего бы им в меня влюбляться?
Мужчина одарил меня таким взором, что мне пришлось заново собирать слова в заклинания: прежние начисто исчезли из моей головы.
– Вы молоды, красивы и как будто женаты, – последнее слово он подчеркнул.
– Что также является поводом не уделять мне особенного внимания.
Кажется, девочки огорчились, когда за появлением портала не последовали молнии, гром и прочая ерунда. Может, я был первый маг, кого они вблизи видели. А ещё они долго колебались, подталкивая друг друга к порталу и отодвигаясь от него.
Графиня Цветана первая ступила в портал. Я последовал за ней, Вадимир пошёл сзади со своими девчушками.
К счастью, ничьих трупов мы на месте встречи не увидели. И крови даже как будто не было. Обошлось? Или только поцарапали друг друга?
Ростислав смеялся над какой-то шуткой Вячеслава. Он уже сменил «ты» на более вежливое и отчуждённое «вы», однако стал чуточку дружелюбнее по отношению ко второму принцу. Первый принц был молчалив. Вернувшиеся спутники королей мрачно переглядывались, уже не прячась.
С появлением девочек и короля все посерьёзнели: смотрины могли многое изменить.
Юный жених низко поклонился и с улыбкой обвёл девочек взглядом. На удар сердца взгляд мальчика задержался на Цветане, потом поплыл дальше. Графиня, как и её соседки, опустила глаза. Мои друзья как будто что-то сказали друг другу взглядами, но что – оставалось только гадать.
Мальчик попытался завести разговор о будущем девочек и Враждующих стран. Четыре девочки разглядывали рукава, трое, среди которых была и Цветана, робко поглядывали на жениха, застенчиво пытаясь не встречаться с ним взглядом, и при этом старались достойно отвечать. Пятеро, в которых я заподозрил принцесс, не скрывали некоторого презрения и смотрели в упор. Вадимир умело скрывал недовольство. Всё тянулось слишком медленно, по мнению их короля.
Вячеслав перевёл разговор на лошадей, затем пересказал пару моих легенд. Тамошние события тоже случились зимой. Дождавшись, когда девочки немного успокоились, вновь перевёл разговор на будущее, на их планы, мечты. О мечтах принцессы смущались говорить. Или им было запрещено? Напряжение росло. Те, кому было разрешено согласиться на предложение чернореченца, нервничали больше других. Графиня вела себя так, будто впервые встретила принца. Или, всё же, не хотела? Но, когда принц подошёл уже поближе к каждой из дочерей Вадимира, а потом подошёл и к подруге, стоявшей позади всех, она поклонилась ему. И на вопрос его ответила, что мечта её – развитие лекарской науки. И, если что, она бы и впредь хотела заниматься чем-то подобным. Ну, хотя бы читать книжки по медицине и иногда хотя бы с лекарями беседовать.
– И, если уж вы будете столь любезны, я была бы рада присутствовать и при лечении, – сказала девочка, робко потупившись.
– Надеюсь, вы не собираетесь самолично отрезать чьи-то гниющие конечности? – поморщившись, серьёзно уточнил жених.
Она и сама поморщилась.
– Но, кажется, вы уже присутствовали?
– Его не спасли, – сказала, тяжко вздохнув, юная графиня.
– Да она самому тебе ногу отпилит! – проворчал Борислав. – В первую же брачную ночь! Когда уснёшь.
Но второй принц ответил так, будто и не расслышал:
– Сочувствую. Я тоже когда-то пытался овладеть лекарским искусством. Но я не смог смотреть, как отрезают ногу ребёнку, – вздохнул. – Но иного пути не было.
– Он выжил? – подняла взгляд Цветана.
– Он выжил, – принц вздохнул. – Ему в том помогли алхимики. Опасное снадобье, но иногда полезное.
Отец его, внимательно следивший за их беседой, кашлянул.
– Ах да… всё это очень интересно, но место и обстоятельства не располагают, чтобы долго об этом говорить, – смущённо улыбнулся отрок. – Но я надеюсь, что в любом случае мне с вами, а также вашим лекарям и моим друзьям-лекарям из школы алхимии есть о чём поговорить.
– Можно устроить занятия общие. Или подарить книги от вашей школы – к нашей. И наоборот, – серьёзно предложила графиня.
Мстислав вдруг прищурился. Понял, что они уже много общались? Но, впрочем, сыну заметно не препятствовал. Хотя заметно долго смотрел именно на графиню.
Ростислав и Борислав следили за беседой чернореченского второго принца с возможными невестами с любопытством. Правда, наследник Мстислава, вглядевшись в лицо Цветаны, заметно помрачнел. И он узнал её? Ох, как бы чего ни вышло! Ведь это из-за неё…
– Надеюсь, никому не причиню боли тем, что скажу, – неожиданно оборвал самого себя юный алхимик.
Кто-то из девочек вцепился в платья соседок. Пятеро показали свою сдержанность и надменность.
– Присмотревшись к вам, я нашёл ту, которую хочу видеть рядом с собой.
Вячеслав вдруг отступил на шаг и вытащил меч из ножен. Графиня отшатнулась от него, другие девочки кинулись прятаться за короля и двух его воинов. Ростислав приподнял брови: такого поворота событий он не ожидал. Мстислав с наследником не скрывали любопытства. Но с места не сдвинулись. Я и сам растерялся.
Опустившись на одно колено, мальчик со склонённой головой протянул обнажённый меч подруге:
– Моя жизнь, как и выбор вашего дальнейшего пути, в ваших руках. Если я чем-то не угодил вам или досадил, вы вправе наказать меня моим же мечом. Если вам не хочется соединять наши жизни, вы вправе сейчас же оборвать мою жизнь.
– Сын, ты перегибаешь палку! – проворчал правитель Черноречья. – Последняя твоя просьба не входит в число тех, которые требует произносить обычай.
– Ты прекрасно помнишь: жених вправе добавить к тем просьбам и свою, – серьёзно отозвался второй сын.
– Ты боишься ран и не выносишь вида крови. Ты трус, Вячеслав.
– О, не слушайте моего отца! – принц смотрел только в глаза Цветане. – Любое ваше решение будет для меня наградой. Я не хочу неволить вас ничем. Или вы решитесь идти по жизни вместе со мной – отныне и навсегда – или откажетесь.
Видимо, нужно дать детям самим разобраться. Они из враждующих стран и вряд ли забыли об этом.
Девочка уверенно приняла меч из его рук. Стараясь не уронить – для неё оружие было слишком тяжёлым – задумчиво перевернула его и скользнула взором по лезвию. Мальчик опустил свободные руки и со склонённой головой ожидал ответа или удара.
Сердце моё пробило двадцать раз – мучительных долгих двадцать ударов – прежде чем Цветана спросила:
– Имеете ли вы какое-то отношение к алхимии? То есть, о вашей дружбе с алхимиками я наслышана. Но… вы делали какое-нибудь искусственное оружие сами?
Ей же известно, чем увлекается её друг! Почему она спрашивает?
– Я – алхимик, – не раздумывая, ответил принц. – Всё, что мне приказывали, я делал. И, увы, среди этого были кристаллы, которые впоследствии использовались нашими воинами.
Голос её стал ледяным:
– Моему отцу нанесли серьёзную рану ваши алхимики.
Он спокойно ответил:
– Так отомстите мне! Меч в ваших руках.
– Мы, разумеется, не забудем убийство моего брата, – невозмутимо вставил Борислав. – Ваш отец и ваши сёстры живыми отсюда не уйдут.
– Мне страшно, что моя невеста не забудет ни капли своей ненависти к врагам, – грустно возразил его младший брат. – Я не хочу насиловать свою жену ради всеобщего благополучия.
– Самой глубокой раны не хватит, чтобы вам отомстить! – сердито сощурившись, холодно произнесла хрупкая девочка. Но в глазах её была сталь.
Она… и правда ненавидит его? Но они вроде так тепло общались! Почему же? Или… успели поссориться?
Вячеслав спокойно ответил:
– Вынесу любые раны, нанесённые вами.
– Вынесете ли всё, что я хочу с вами сделать? – в голосе графини прозвучала насмешка.
– Сын, почему ты выбрал именно её? – рассердился Мстислав. – Эту строптивицу? Пока не поздно…
Мальчик не шевельнулся, продолжая подставлять голову. Я вдруг засомневался, что любовь друга взаимна.
Моё сердце ударило сто раз, прежде чем девочка, посмотрев на напрягшегося Вадимира, продолжила:
– Но добили моего отца наши министры, – и вонзила меч в снег и землю возле своих ног.
Вячеслав поднял голову, неуверенно улыбнулся ей.
– Я вас проверяла. Простите, если сможете, – Цветана протянула к нему руки.
Юный алхимик поднялся, сжал её ладони.
– Так вы согласны соединить наши пути?
– Да, – призналась девочка.
Вадимир довольно улыбнулся. Но тут некстати вмешался наследник:
– Брат, ты надеешься, что твой выбор получит наше одобрение?
Он невозмутимо ответил:
– Вы молчали, значит, одобряли.
– Мы молчали, наблюдая, до какой наглости ты дойдёшь, – лицо наследника исказилось от мрачной усмешки. – Мы помним эту девчонку. Даже если она – дочь Вадимира, тебе придётся ответить за свой поступок.
Я предполагал: когда-нибудь этот юноша попытается отплатить своему брату за всё, на что тот пошёл, чтобы спасти своих друзей.
– Ну, и напустили же вы туману! – ухмыльнулся Ростислав. – Прямо целый спектакль разыграли перед нами! – и, столкнувшись с гневным взором графини, добавил с новою усмешкой: – Умно! Ничего не скажешь. Очень умно.
– Я и мои родственники не забыли те недели, что ты был на троне, а мы… – наследник Черноречья шумно выдохнул, сжимая и разжимая кулаки. – И эту девчонку не забыли!
Вячеслав вырвал меч из земли и заслонил юную графиню:
– Я буду защищать её от вас любой ценой!
– Не смеши меня! Ты и со мной не справишься, – старший принц вытащил меч из ножен.
Средний принц как бы между прочим руку левую поднял, чтобы прядь с лица смахнуть – рукав сполз, многозначительно обнажая браслет, сделанный из тех же камней, что и выброшенное мной ожерелье.
– Ты против брата? – мрачно сощурился Борислав. – Из-за какой-то девчонки да ещё из вражеской страны?!
– Если я выбрал какую-то женщину – я обязан её защищать, – холодно отрезал средний принц. – Даже от тебя.
– Ты… – Борислав аж задохнулся от возмущения. – Да ты…
Мстислав вдруг улыбнулся, да подмигнул своему наследнику:
– Он серьёзно, сын.
Юноша прошипел разгневанный:
– Мальчишка с ума сошёл!
– Нет, твой брат рассуждает и действует здраво, – серьёзно заметил их отец. – Раз уж женщину выбрал – потрудись и защищать. Это теперь уже дело его чести.
– Что он в ней нашёл? – скривился Борислав. – Костлявая, бледная…
– Это девушка, которую я выбрал! – холодно произнёс его младший брат, смотря на наследника поверх лезвия своего меча. – Не оскорбляй мою невесту!
– А то вдруг у кого-то на костюм станет меньше, – тихо заметил Ростислав.
Борислав мрачно посмотрел на него. Король Светополья невозмутимо уточнил:
– А что же? Ваш брат умеет. Хотя, впрочем, я не против, чтобы глупые истории про вас стали популярнее, чем обо мне. А вот оружием пользоваться, как все приличные воины, мальчик пока не любит. Увы.
– Отец, неужели, вы не поняли?! – Борислав гневно повернулся к своему королю.
– Я помню дочку графа Белозёра, – Мстислав добродушно улыбнулся.
– Это где вы уже встречались? – нахмурился Вадимир.
– Да кто-то сено собирал возле моей столицы. Я, признаюсь, от такой наглости немного даже подрастерялся. Впрочем, когда я узнал в чертах этого хрупкого лица что-то общее с графом Белозёром, я подумал, что ничего удивительного и нет.
Цветана настороженно посмотрела на отца Вячеслава, тот ей тепло улыбнулся:
– Вы такой милый спектакль с этим мальчишкой разыграли! Прямо слово, если вы войдёте в наш дворец, наши придворные интриганы надолго отвлекутся от моих будней и чаяний. И я хоть немного смогу пожить спокойно.
– Вот и я о том же! – проворчал Борислав, напомнив вдруг обиженного ребёнка: – Он из-за неё затеял эту встречу!
– В его руках – его счастье, – улыбнулся король Черноречья. – Будь я на его месте, тоже попытался бы своё счастье не упустить.
– Надо же, и в правду спектакль разыграли! – ухмыльнулся Вадимир.
Но злость изображать не стал: ему же выгоднее, если врагам можно спихнуть в заложники чужую дочь.
– Ну, хотя бы не раздели, – ухмыльнулся Ростислав. – Эта шутка, право, уже была бы несмешной.
– Но отец… – не унимался Борислав.
– Тебе хочется проснуться с кинжалом в сердце? Нет? Вот и мне не хочется толкать его на такие отчаянные поступки, – Мстислав лукаво усмехнулся.
– Она из Новодалья!
– Возможно, и к лучшему то, что они друг друга полюбили. Они показали, что между людьми наших народов возможна даже любовь. И она более соответствует человеческим интересам. Вот почему пора прекратить вражду. И вообще… воин и должен стремиться достигать свои цели.
– Отец, ты сошёл с ума! – отчаянно выдохнул его наследник.
Посерьёзнев, мужчина пригрозил своему несносному отпрыску:
– Сын, если ты продолжишь наплевательски относиться к состоянию народа, то королём станешь не ты, а Вячеслав. Я передам трон самому умному из моих сыновей. Да, я ценю твою смелость и умение драться. Я бы даже войско тебе отдал – и ты бы показал Ростиславу, что у нас есть люди, которые незваных гостей встречают надлежащим образом. Но для правителя умение держать оружие не единственное из необходимых.
Слова о возможной передаче трона и короны среднему сыну погрузили Вадимира в некоторую мечтательную задумчивость.
Наследник рванулся к отцу, занося меч. Я не успел среагировать. Но Мстислав успел: он равнодушно выбил из рук сына меч.
– Воин обязан следить за собой и, когда нужно, сдерживаться.
– Ты сам почти никогда не сдерживаешься! – обиженно выдохнул парень.
– Я – король, значит, прав я. Если на вас не кричать, вы вообще перестанете выполнять свои обязанности. И вы, и все придворные, и подданные мои. Послушайте! – отец моего друга повернулся к своим врагам. – Мой второй сын говорил верно: наши силы за десятилетия вражды почти иссякли. У нас небогатый выбор: либо признать ошибку предков и помириться, либо быть раздавленными более сильными соседями, которые непременно воспользуются нашей слабостью. И мы можем до их прихода не успеть восстановить силы, а то и полностью их утратить. То, что до сих пор никто не нападал на нас, не означает, что ни у кого впредь такой мысли не появится.
– Если уж по правде, я тоже считаю, что выбора у нас вообще нет, поэтому и просил мага устроить нашу встречу, – вздохнул Ростислав. – Давайте если уж и не забудем прежние обиды, то хотя бы попытаемся их не вспоминать. Лучше уж мы сойдёмся на турнире или съездим на охоту, как когда-то собирались наши прадеды, чем однажды к нам придёт кто-то с большой армией. Тогда уж мы можем не успеть объединиться.
Последним заговорил Вадимир:
– Признаться, и нам приходится несладко в последние годы. Долго мы не продержимся. Чтобы выбраться из ямы, в которую мы попали, нужны десятилетия мира. О мире я и прошу вас, уважаемые соседи.
Мальчик отряхнул меч от грязи и вернул в ножны, осторожно обнял графиню. На миг лишь. Чуть больше, чем допустимо вежливостью. Но, даже отступив от неё на несколько шагов, он продолжал смотреть на неё. Девочка улыбнулась ему. Улыбались и принцессы, которых никто не заставил выбирать. По крайней мере, пока.
Спутники двух королей с недоверием косились друг на друга. Глупо надеяться, что отношения между тремя народами смогут измениться мгновенно.
Старший брат моего друга обиженно поглядывал в сторону своего, как ему казалось, главного обидчика. Надеюсь, Мстислав выбьет из сына все обиды. Всё-таки, он сильный и строгий воин и король. И только его слова – указ в Черноречье. Хотя любовь решила по-своему. Древние силы мира, древние законы, сам мир сильнее тех, кто хочет нарушить законы жизни. Как трава и растения обвивают разваливающиеся оставленные дома, так и природа пробирается сквозь человеческую глупость. Может, неспроста среди врагов рождаются иногда люди, способные любить друг друга? Или это и правда – только лишь выбор двоих: ненависть, месть и убийства или создание новой картины на полотне жизни? Светлой картины. Какой прежде не было.
– Помоги мне доставить девчонок в замок, Кан! – громко попросил Вадимир.
– А потом я спрошу у всех об одном любопытном событии, – подал голос Вячеслав. – Оно всё не идёт у меня из головы. Возможно, вам уже известно о нём.
– Мы задержимся ненадолго, чтобы выслушать вас, – пообещал Ростислав.
Создал портал и вместе с Вадимиром проследил, чтобы девочки оказались там, где нужно, затем вернулся на поляну.
Меня и четырёх воинов заставили отойти подальше, на случай если принц выдаст тайну, о которой никто кроме королевских семей не должен знать. Наивные! Эльфа надо было отправить намного дальше!
Выждав, когда мы отойдём, второй чернореченский министр серьёзно спросил, глядя на Ростислава и Вадимира:
– Кому-нибудь из вас известно, с чего началась вражда?
– Конечно, – ухмыльнулся правитель Светополья. – Ты не удивишь нас, если расскажешь об этом.
– Так вам известны все подробности? – парнишка растерялся.
– Подробности никому не известны. Короли поссорились, обедая наедине.
– К тому же, они много выпили и были не в состоянии запомнить все слова, произнесённые друг другом, – наследник попробовал показать свою осведомлённость. – Зря ты задержал всех.
– Кто-то им прислуживал.
– Ему приказали держать язык за зубами.
– И всё-таки кое-где появилась запись о том обеде.
Мстислав нахмурился и Вячеслав добавил:
– Слуга и летописец, с которым он был знаком, давно ушли за Грань и наказывать тебе некого.
– Ругань трёх выпивших королей – это не то, что стоит передавать потомкам.
– Там была истинная причина, по которой правители трёх стран поругались.
– Сын, ты, что… не сжёг ту книгу, а стал её читать?! – рассердился Мстислав.
– Её нельзя сжигать, – сердито отрезал отрок.
– Нет, её нужно было сжечь! Летописец записал там с сотню разных гадостей о прежних королях!
– Это не гадости, а горькая правда, которую обязаны знать потомки, чтобы не повторить ошибок предков.
– Щенок, хочешь, чтобы над твоим дедом смеялись?!
– Что за летопись? Почему ты мне её не показал? – вмешался наследник.
– Я хочу, чтобы потомки знали правду! Чтобы наши люди впредь не проливали столько крови из-за подобной ерунды! – пылко сказал Вячеслав.
– Почему он читал, а я нет?!
Мстислав оттолкнул наследника и схватил второго сына за камзол:
– Щенок, неужели тебе безразлична честь твоей семьи?!
– О какой чести можно говорить, когда прежние короли поссорились из-за ерунды, а их потомки только сейчас помирились? – возмутился мальчик.
– Не о мухе ли там было написано? – неожиданно спросил Вадимир.
– Разве муха может послужить причиной полувековой вражды? – усмехнулся наследник.
– Муха не настолько умное и коварное создание, чтобы устроить подобное, но вспыльчивость и вино могут из-за единственной мухи поссорить людей.
– Так та история известна и вам… – вздохнул король Черноречья.
Правитель Новодалья горько улыбнулся и прибавил:
– Думаю, ваш сын прав: потомки должны знать, чтобы не повторять ошибку предков.
– Если уж вам известно… – Мстислав опять вздохнул, устало. – Ладно, расскажи тогда и остальным, сын.
– Там почти не о чем рассказывать, – нахмурился второй принц. – В блюдо с первым, которое поднесли одному из королей, случайно угодила муха. Увидев её, король разозлился и вылил содержимое тарелки на пол. Кроме этого он локтём зацепил кубок соседа. Вино пролилось на того, а суп забрызгал третьего. Два короля разозлились, спьяну наговорили лишнего друг о друге и о третьем короле. Тот в долгу не остался и тоже стал ругаться. Причиной каждый считал брань других, хотя виновна была вспыльчивость троих.
– Ну и шутку ты выдумал, братец! – рассмеявшись, сказал наследник.
– Это не шутка, – серьёзно произнёс Мстислав.
– Значит, виновата была муха?!
– Виновата была вспыльчивость, – исправил Вячеслав брата.
– Эту историю стоит занести во все летописи, чтобы потомки учились быть сдержанными, – серьёзно сказал Ростислав. – Когда вернусь, прикажу сделать это моим летописцам.
– Пожалуй, и я так поступлю, – пообещал Вадимир.
А Мстислав ничего подобного не сказал.
Короли обсудили ещё кое-что, связанное с торговлей и со мной, потом поманили меня к себе. Я приблизился.
– Нам нужен посланник, который быстро бы доставлял наши письма, не терял их и не дописывал бы в них что-то своё. Твоей помощью в борьбе с Проклятием алхимиков ты сколько-то нашего доверия заслужил. Все наши люди вернулись живыми по домам. Ну, кроме некоторых перебежчиков. Но их почерк в посланиях объяснительных, переданных вернувшимися, я узнал. – Ростислав оглянулся на соседей, те кивнули. – Разумеется, если в будущем всё же дерзнёшь использовать наше доверие как возможность навредить кому-либо из нас, против тебя встанут все наши народы, – молодой мужчина усмехнулся. – Всех не перережешь. Ото всех не скроешься. Всех не запомнишь в лицо. А тебя многие наши люди запомнили.
Вздохнув, честно сказал:
– Я мечтал спокойно пожить, а не бегать со свитками. Хотя бы после борьбы с Проклятием алхимиков.
– С магией эта работа нетрудна для тебя.
– И получать за неё ты будешь серебро, а не медь, – добавил король Новодалья.
– Я бы согласился, но не хочу тратить часть каждого дня на это занятие. У меня хватает других.
– А если мы не каждый день будем давать тебе поручения? – вмешался Мстислав. – К примеру, ты будешь в определённые дни заходить по очереди в наши дворцы, брать послания, если они будут к тому времени готовы – и относить их.
Жить на что-то нужно. Пожалуй, не повредит некая скопленная сумма.
– Ладно, я согласен. Вы обдумаете, как часто и в какие дни вам будет удобно отправлять послания. Но, всё же, надеюсь, что очень важные вопросы вы будете обсуждать лично. Не сваливая ответственность ни на мух…
– Ни на прочих остроухих насекомых, – вставил Борислав.
Отец было резко повернулся к старшему сыну, сжав кулак, но я его опередил:
– Поверьте, остроухим жукам есть чем заняться в родной деревне. Хотя бы плодить стаю маленьких жуков. Парней хотя бы на пять.
Ростислав фыркнул. Борислав сердито промолчал, расстроившись, что его подколка застряла в толстой шкуре моего красноречия.
– Это само собой разумеется, – кивнул король Черноречья. – Но ты пока надежнее, чем многие наши люди. У тех ненависть ещё не выветрилась из сердец и головы. А ты, как я понял, не отсюда родом. Тебе удаётся спокойнее относиться ко всему. Тем более, что ты эльф. Из какого, кстати, ты рода?
Шумно выдохнул. Вопрос был коварный, да ещё и ударили им меня так неожиданно.
– Или… ты изгнанник? – заинтересованно прищурился Мстислав. – Как их там… Забытый? Или кто-то из их семей?
А ведь не отстанут же без весомого объяснения! Но им важно знать, кому они хотят довериться.
Куснув губу, соврал, хотя и не слишком уж сильно:
– Да, я – Забытый. И попрошу меня с посланиями к Хэлу не отправлять.
– Да, так даже лучше, – улыбнулся Ростислав, но сразу же посерьёзнел. – Прости, Кан. Однако…
– Вам же лучше, если Хэл не будет знать о ваших переписках. На всякий случай, – чуть помедлив, всё же признался: – Но, впрочем, у остроухих есть свои разведчики. И, подозреваю, что везде. Они под простых людей маскируются. Ведь кто-то же помогает эльфам быть осведомлёнными о том, что творится в мире.
– Я и не удивлён, – хмыкнул Вадимир. – Врагов надо знать хорошо.
– Кан, не хочешь ли ты поселиться во дворце и получать золото за другие услуги? У меня соседей много, и с магом послания доберутся до них быстрее, чем с обычным гонцом, – Мстислав предпринял ещё одну попытку меня к себе на службу заманить.
– После всех волнений я лишь хочу спокойно пожить! Да и вам же лучше, чтобы ваши интриганы не соблазняли меня к играм своим присоединиться.
И вообще, никогда не хотел жить во дворце. Особенно после того как некоторое время ждал появления схваченной Алины во дворце Ростислава. Хотя местным интриганам не удалось ни серьёзно насолить мне, ни чего-то добиться от меня, они порядочно истрепали мне нервы. Так же не хотелось, чтобы придворные обижали любимую.
– А твоя жена?
– Нет, – улыбнулся, – она об этом даже не мечтает.
– А если я дам вам обоим титул?
И я ответил за нас обоих, твёрдо смотря правителю Черноречья в глаза:
– Мы откажемся.
Наследника явно обрадовал наш отказ.
Договорившись о дне новой встречи, короли разошлись. Я проследил, чтоб они собрали своих воинов и точно ушли. Несколько часов потратил на это. Но зато хоть буду уверен, что все они спокойно разошлись по домам.
Затем забрал невесту у Романа. Сообщил о намерении прогуляться и вернулся с ней в тот лес, который недавно покинул. Рассказал о разговоре королей, стоя на том самом месте. Смотря, как моя любимая счастливо улыбается.
Падал новый снег. И он заметал следы расходившихся отрядов. И крови на этот раз в грязь не упало. Землю медленно засыпало лёгкое, искрящееся одеяло. И, казалось, что грязь оно закрывает. Что осветляет мир за собой. По крайней мере, мне очень хотелось бы в это верить. Но я не уверен, что люди способны вечно жить мирно. Что-то уже случилось со всеми нами. Что-то, отчего мы уже когда-то выбрали ненависть и войну. Но, может, и этот выбор не вечный? Ведь хочется на что-то надеяться! Хочется, что бы мои дети и потомки жили в мире, в котором не будет войны!
Мы неспешно бродили по лесу, взявшись за руки, потом затеяли игру в снежки. Наигравшись, насмеявшись, взялись за руки и побежали. Вскоре мы оказались у реки, ещё не покрытой льдом.
– Наверное, тут очень красиво летом, – предположила Алина.
– И тихо. Никто не стал бы нас беспокоить.
– Мы бы построили дом тут, – девушка указала на приглянувшееся ей местечко у старого дуба. – У крыльца посадили бы цветы, за домом разбили огород и посадили сад. Или… всё-таки слишком близко оно от границы?
– В саду бы кроме плодовых деревьев посеяли бы много прекрасных цветов… – продолжил я.
– Только мы бы не стали обрезать ветки кустов и деревьев, чтобы придать им какую-нибудь необычную форму. Обычные кусты и деревья мне по душе.
– И мне тоже, – улыбаюсь ей.
И, подхватив на руки, закружил. Её счастливый смех был мне милее любой музыки.
Потом, когда уже отпустил её, раскрасневшуюся, она взяла меня за руку и указала в сторону:
– А под окном мы бы посадили сирень! Мне хочется, чтобы около нашего дома росла сирень.
– Летом мы бы сидели на лавочке у крыльца и любовались рассветами и закатами.
– Я бы сплела из цветов венок и носила его, как королева носит корону, – милая и хитрющая улыбка.
– А я бы смотрел на тебя и на венок и думал, что ты намного прекраснее всех цветов Мирионы, – осторожно её поцеловал в лоб, и она притихла, доверчиво притихла в моих руках. – Я сложил бы для тебя песню и пел бы её тебе.
Мы какое-то время разглядывали деревья, присыпанные снегом, потом я спросил:
– Какое второе имя будут носить наши дети?
– По обычаям моей страны, второе имя своего отца.
– Значит, надо придумать себе какое-то имя. Или ты хочешь какое-нибудь предложить?
– Ничего не придумывается.
– Тогда… может, я буду Каном Миролюбовым? Я собираюсь и впредь способствовать мирным отношениям между странами. Хорошо бы и детям передать нашу мечту и это дело.
– А ты не хочешь оставить себе прежнее, эльфийское второе имя?
– Я не хочу сообщать моим родственникам, что жив. Лучше стану основателем своего рода, своей семьи. Только для обычных людей лучше называть обычное второе имя.
– Пусть у нашей семьи будет два имени. Вдруг нашим детям пригодятся оба? – помолчав, она переплела свои пальцы с моими и руками нашими, сплетёнными, поболтала из стороны в сторону. – Кан, а по ним будет заметно, что кто-то в их роду был эльфом?
– Скорее всего.
– Тогда им может пригодиться и эльфийское второе имя. Интересно, какие вторые имена у эльфов?
– Мм… сейчас придумаю что-то подобное им.
В синих глазах зажглось любопытство.
– К примеру, семья Лунной дороги, семья Огненных цветов, семья Рассветной песни. Из рода Алого заката, рода Дороги ветра. Можно взять какое угодно, но оно должно красиво звучать и вызывать в воображении приятные картины. Для основателей нового рода трёх имён достаточно.
