Czytaj książkę: «Капкан для предателя»
Глава 1.
Наталья.
– Может, доставку оформим, Наталья Васильевна? – улыбается Алиса, упаковывая бронзовую фигурку в подарочный пакет.
– Не нужно, – расплываюсь в улыбке я. – Сделаю любимому сюрприз.
Прячу обиду за улыбкой и торопливо сажусь за руль. Как Славка мог забыть о годовщине? Ну да, девятнадцать лет – не юбилей… Но он всегда помнил. В прошлом году я проснулась от аромата лежащих на постели роз…
«Поздравляю, милая. Прости, что убежал – дела. P.S Надеюсь, кольцо понравилось?».
А сегодня ничего…
Касаюсь металлического обруча на пальце, мысленно возвращаясь в тот день, и выруливаю с парковки. Наверное, инвесторы его вконец замучили?
Бедный, в последнее время он все время на работе проводит… И сегодня чуть свет убежал…
Паркуюсь возле «ледышки» – стеклянного, высоченного здания в центре, и бросаю взгляд в зеркало заднего вида: макияжа нет, волосы собраны в простой хвост на макушке. Надеюсь, коллеги узнают во мне бывшую начальницу?
Сердце сжимается от предвкушения, когда я шмыгаю мимо охраны и вызываю лифт.
Сейчас Славка закружит меня в объятиях, а потом скажет всем, что я его украла…
Мы пообедаем в ресторане, а вечером отправим Янку к его матери. Я надену черное, кружевное белье и…
Задыхаюсь от волнения и почти влетаю в приемную. Надо у Алёнки воды попросить, что ли? Потому что нельзя влетать так к мужу – с восторгом, стискивающим горло, необузданной, диковатой радостью?
Он – бизнесмен, руководитель фирмы, начальник, в конце концов… Есть деловой этикет.
Алены на месте нет. Топчусь возле ее стола, решаясь подождать и отдышаться.
А потом слышу странные звуки из кабинета мужа…
– А-ах. Господи, Сла-ава, – тоненько стонет распластанная на столе… Алёна.
В кабинете Славика сквозняк. Поднимаются белоснежным парусом занавески, от порывов ветра то и дело хлопает массивная дверь.
То закрывается, отрезая отвратительную картинку, то, уныло скрипнув, замирает на месте, образуя щель…
Славик так старается, что рычит. Мнет молочные, девичьи бедра и толкается. Пряжка его ремня звенит от каждого движения…
Или это у меня внутри звон? Сердце разбивается вдребезги, глухие рыдания теснят грудь. Меня будто ударили ногой с размаху… Шумит в ушах. В горле зреет раскаленный ком… А я его сдерживаю. Зажимаю рот ладонью, чтобы не орать.
Еще и статуэтка эта дурацкая… Бронзовая, инкрустированная гранатами – подходящий подарок на девятнадцатилетнюю годовщину. Именно сейчас кажущаяся невыносимо тяжелой…
Не понимаю, чего я жду? Даже сейчас не желаю обламывать любимому кайф? Медлю, набираясь мужества… Тянусь ладонью к металлической ручке и слышу ленивый голос мужа:
– Мы скоро будем навсегда вместе, Плутовка. У меня план созрел.
Клацает пряжка ремня, визжит молния… Хорошо тебе было, сволочь? Интересно, как долго Слава трахал меня после нее? Сколько времени это продолжается?
– Скорее бы, любимый, – воркует Алёна, стирая с бедер семя моего мужа влажными салфетками.
Они даже не предохраняются… Кошмар просто. К горлу подкатывает тошнота. Усилием воли заставляю себя остаться. Досмотреть эротический триллер с моим молчаливым участием…
Ну, что он может сказать ей? Господи, изобретательность – не самая сильная сторона Славы.
Я и без его откровений знаю, как все будет: он вернется домой, застынет в прихожей и будет долго и невнятно бубнить. Обвинит меня в том, что не смогла сохранить брак, придумает весомую отговорку. А потом соберет вещи в наш семейный, канареечного цвета чемодан, и свалит куда подальше…
Я даже глаза снисходительно закатываю, но тут он выдает:
– Годовщину формы мы будем отмечать на корабле. А Ната плавать не умеет. Намек понимаешь?
– Ты хочешь от нее избавиться? Убить? – недоумевает Алёна.
Глава 2.
Наталья.
По телу вихрем проносятся колкие мурашки…
Убить? Я точно правильно все расслышала?
– У нас же брачный договор, детка. Ты забыла? – мурлычет Слава, приглаживая растрепавшиеся волосы Алены.
Мне все видно через злополучную щель. Если бы я не оставила смартфон в машине, могла бы заснять на камеру их душещипательные излияния, а так…
– И что? Ты такой же директор и…
– Не такой же, – истерично протягивает Слава. – Родители подарили Наталье стартовый капитал для открытия фирмы. Старый хрен перед смертью оформил дарение денег. Если она предъявит договор в суде, мне фирмы не видать… Как и всего прочего.
– Совсем ничего не останется? – хлопает искусственными, безвкусными ресницами Алёна.
Гадина какая… Она уже мысленно считает наши денежки?
– Останется. Если ее не станет, – порывисто отвечает Слава.
– Славочка, мне страшно. Ты меня пугаешь, – складывает руки на груди гадина. – Ну… Дом же останется? Машина и…
– Блять, Плутовка, ты не вкуриваешь совсем? У меня долгов выше крыши, мне фирма нужна, чтобы с ними разделаться. Инвесторы, договоры, контракты… Работа, блять! Я ее еле уговорил доверенность на меня оформить. Теперь хоть нос свой не сует в счета, и то хлеб.
Бронзовая фигурка обнимающихся мужчины и женщины оттягивает руку… Держать ее невыносимо тяжело, но еще тяжелее слышать все это…
Тупо пялюсь на ставшего чужим мужчину, не понимая, когда все изменилось? В какой момент я опротивела ему настолько, что стала ненавистной?
– Так доверенность дает право переоформить все. Она и знать не будет, – тихонько хлопает в ладоши Аленушка.
Ай да молодец… Славик бы до такого сам не догадался.
Она не учла ма-аленькую деталь: я оформила запрет на переоформление прав собственности без моего присутствия. Всего – дома, машины, фирмы…
Вряд ли Славик знает об этом, но будем считать попытку обмануть меня засчитанной.
– Я пытался, Ален. Эта дрянь оформила запрет. Нельзя ничего продать без ее личного присутствия и подписи. Так что остается…
– Тогда да… А как она упадет с корабля? Ты хочешь выставить все, как несчастный случай? А если…
– Никаких если. Я любящий муж и отец. Мы любили друг друга и не собирались разводиться. Я буду убитым горем вдовцом. А после… Вступлю в права наследства. А упасть она могла… Ну… – чешет репу предатель. – Потому что перебрала с вином и антидепрессантами.
– А она их принимает? – злобно щурится Алена.
– Конечно. Начнет сегодня же. А ты забронируй корабль и подготовь все к грандиозному празднованию. Кстати, нужно отметить. Давай-ка выпьем за удачное свершение нашего плана?
– Ты у меня такой умница, милый. Сейчас принесу бокалы.
Срываюсь с места и на цыпочках покидаю приемную. В глазах рябит от страха и раздирающей грудную клетку боли… Наощупь иду по коридору, толкаю дверь, ведущую на лестницу.
Убить… Муж хочет от меня избавиться. Завладеть всем и жить в моем доме с молодой любовницей по фамилии Плутова.
Только он не учел одного – я узнала об этом.
Муж хочет поймать меня в тиски как глупую птичку.
А потом прихлопнуть… Ну, что же, посмотрим, кто из нас первым попадется в капкан?
Глава 3.
Наталья.
Что делать, ума не приложу? Доказательств никаких. У меня нет ничего на мужа, понимаете? Если я расскажу кому-то об услышанном, меня поднимут на смех. Ну, как меня может не любить мой Слава?
Он же… Да, он долго за мной ухаживал. Букеты носил, старался понравиться моим родителям. Комплексовал очень… Он ведь из простой семьи. Отец умер от пьянки, когда Славику пятнадцать было, мама всю жизнь почтальоном проработала.
А я мечтала за него замуж выйти, можете себе представить? Боялась богатеньких мажоров или избалованных маменькиных сыночков отцовских коллег. Все они казались мне… Никакими, одним словом.
А в Славку я влюбилась… Высокий, красивый, широкоплечий, по нему половина девчонок нашего курса сохло. Но он меня выбрал…
Запускаю двигатель и пялюсь в одну точку…
Почему он стал меня ненавидеть? Когда это случилось? Чего ему не хватало?
Голова пухнет от вопросов… Одно я знаю точно – я выведу Вячеслава на чистую воду и заставлю страдать. Он горько пожалеет.
И Плутова его тоже…
У кого искать помощи?
Может, отозвать доверенность? Нет… Слава сразу догадается обо всем.
Наверное, проще вывалить на него правду и свалить в закат? На развод подать, уехать…
Нет. Теперь я не хочу так, как проще…
Наказать хочу. Заставить страдать. Корчиться от сожаления…
Выуживаю из сумки смартфон и звоню Кире. Она единственная, кому Славик никогда не нравился.
– Привет, Кир, – протягиваю хрипло. – Мы можем встретиться?
– А… Извини, Наташ. А ты разрешение спросила у мужа? Помнится, он запретил мне приходить в ваш дом и…
– Это очень важно, Кир. Пожалуйста.
Неужели это происходит со мной прямо сейчас? Я прозреваю… Приспускаю розовые очки и вижу реальный мир?
Слава всегда стыдился маму. Он и на свадьбу запретил ей приезжать. Тогда мне это казалось мудрым решением… Ну, зачем простую женщину ставить в неудобное положение? Будут именитые гости, чиновники, бизнесмены… Я его даже похвалила тогда… Дура.
Сейчас же мое сердце на куски рвется… Как так можно было? Жестоко. Несправедливо. Лицемерно.
Да разве у меня сейчас ситуация с дочерью лучше? Ни черта…
– Хорошо выглядишь, Наташ, – грустно улыбается Кира. – Худенькая, миниатюрная. Время над тобой не властно.
Кира владеет уютной кофейней в центре города. За многие годы здесь почти ничего не изменилось… Все те же клетчатые шторы на окнах, живые цветы и теплые круассаны с шоколадом.
В носу предательски щиплет. Прошлое обрушивается на меня, как смерч… Наши посиделки по вечерам, походы в кино, поездки на реку, зубрёжка перед экзаменами…
Она была мне ближе всех. Пока не появился Слава.
– Кира… Кирюха…
Она немного набрала в весе, избавилась от роскошных кудрей и перекрасилась в жгучую брюнетку. От жизнерадостной девчонки и следа не осталось. А взгляд… В нем боль и тоска, горькая обида…
– Наташа, что стряслось? Не просто же так ты вспомнила обо мне, – колет она словами как мечом. – Кофе? Пирожное? Давай перекусим, раз уж ты пришла.
– Кофе, да… И штрудель с вишней, если есть, – бесцветно произношу я.
Не станет Кира меня сдавать Славику… Она его терпеть не может.
Кира передает заказ официанту и возвращается за столик.
– Кир, тебе это может показаться ерундой, но… Славик хочет меня убить.
– Боже… Он поднял на тебя руку?
Понизив голос до шепота, рассказываю о случившемся.
– Ты ведь была тогда права, Кир… Когда пыталась открыть мне глаза на него, а я… Я до смерти его любила. Оправдывала, – с горечью произношу я. – Что ему нужно, не понимаю? Он ведь как сыр в масле катается.
– Полная власть, Наташ. Славик слишком амбициозен, чтобы довольствоваться второстепенной ролью.
– Что делать теперь? Я хочу его уничтожить. В порошок стереть. Я хочу…
– Надо сделать так, чтобы его обвинили в твоей смерти. И его Плутову тоже… Заставить их не спать ночами и искать деньги на адвокатов. Он же хочет, чтобы ты утонула в реке, так?
– Да. Не понимаю, Кир. Может, проще все ему рассказать? Выгнать из дома и отозвать доверенность?
– И что дальше? Думаешь, его это чему-то научит? Он наймет репортеров и закажет сотню заказных статей. Выставит тебя психопаткой и истеричкой. А потом – гордый и одинокий, познакомится с какой-нибудь богатенькой разведенкой. Такую заразу надо выкорчевывать. Истреблять, – кровожадно произносит Кира. – Наказывать.
– Что делать теперь? Дома, я так понимаю, я питаться не могу?
– Нет. Пока придется ему подыгрывать. Наташа, у тебя есть деньги и связи. Вспомни знакомых отца – может, есть среди них тот, кто поможет тебе?
– Кажется, есть… И он очень хороший человек.
Глава 4.
Наталья.
– Ма-ать, пожрать есть что? – кричит из кухни Яна.
Тупо пялюсь в зеркальное отражение, осознавая, что у меня ничего нет… Семьи, дочери, счастья, любви… Ничего. Будто розовые очки безвозвратно упали, лишив роговицу защиты…
Потому глаза и слезятся… Не выдерживают света, кривых стен, людей со злыми лицами…
Вся эта правда валится на меня, как бетонная стена…
И никто ничего не замечает.
Наверное, Яна и слезинки не выронит, если я погибну…
– Что? – отмираю я, заслышав ее торопливые, раздраженные шаги.
– Вот отстой, – кривится она.
– Что именно, Ян? Это ты про меня?
– Рубашка стремная. Не понимаю – ты такая самоуверенная? Или просто глупая? Почему ты ходишь без макияжа и укладки? Носишь эти тряпки и…
– Не смей больше, слышишь? – шиплю я, смахивая с щеки слезу. – Не смей больше разговаривать со мной в таком тоне.
– Папа найдет молодую и прогонит тебя отсюда! Дура! Достала ты меня! Я не должна быть, как ты. Ненавижу тебя!
И я себя ненавижу… За то, что позволила ей пойти в тот проклятый бар на восемнадцатилетие. Янку тогда накачали какой-то дрянью и изнасиловали…
После того случая я составила доверенность на Славу и осела дома. Никуда ее не отпускала. По пятам ходила. Запрещала шататься по клубам, уговаривала восстановиться в университете…
– Ненавидишь? Ты меня ненавидишь?
У меня крышу рвет от боли… Один убить хочет, другая ненавидит. Одна Кира поддержала. И… Юрий Алексеевич – друг отца и юрист. На мое счастье, он владеет частной конторой, имеющей недюжинную репутацию. Мы завтра встречаемся.
А сейчас… Вцепляюсь в плечи дочери и что есть силы ее встряхиваю.
– Мать, ты ошалела? Может, тебе в спортзал сходить? Стресс слить или…
Яна испугалась, по ее глазам вижу. Вид у меня ошалелый. Глаза дикие, лицо бледное, под глазами тени.
– Не мать, поняла? Не мать. С сегодняшнего дня ты будешь называть меня Наталья Васильевна. Я не служанка. Не уборщица. Не подушка для битья… А пожрать сама себе приготовишь.
Она ошеломленно хлопает глазами. На мгновение я узнаю во взгляде дочери ее прежнюю – маленькую, беззащитную девочку, играющую на скрипке и мечтающую о карьере актрисы… Моего ребенка, которого я навсегда потеряла…
– Ты поняла меня? Поняла? – сиплю я.
– Д-да… Мама, я… Наталья Васильевна.
Вылетаю из комнаты и запираюсь в кабинете. Валюсь на диван и даю волю слезам… Что мне делать? Может, собрать вещи и свалить по-тихому? Ну уж нет… Кто-то другой так бы и поступил, но не я…
Если бы только папа был жив… Он бы смог меня защитить. А так… Правильно Кира говорит: таких, как Славик, нужно выкорчевывать из общества.
– Ма-ам… Мама, ты почему заперлась? Мам… – всхлипывает Яна.
Слышу, как она оседает на пол возле дверей… Часто и поверхностно дышит, борясь с подступающей паникой. Черт… Не хотела я, чтобы так вышло.
Распахиваю дверь и поднимаю ее с пола. Бледная, с темными кругами под глазами, она являет собой жалкое зрелище.
– Дыши, Яна. Глубоко, медленно. Помнишь, как учила на тренингах Анна Семеновна? Давай…
– Ма-ам… Извини, – выдыхает она.
– Что бы ни случилось, я не позволю больше себя обижать.
Она успокаивается и молча кивает. Надолго ли ее хватит, не знаю?
А ведь Славик мог забрать ее из клуба… Янка звонила отцу десять раз, но тот не отвечал… Она просила о помощи, а нас не оказалось рядом. Его не оказалось…
Он так и не смог внятно объяснить, где был в тот вечер?
Инвесторы, сделки, встречи с партнерами – я проверила всех, и никто не подтвердил, что видел Вячеслава…
А я была возле палаты умирающего отца… Янка мне даже звонить не пыталась.
– Мам, я старюсь стать прежней. Честное слово. Я…
– Ладно… Идем, я что-нибудь приготовлю.
Яна чистит картошку, я монотонно нарезаю овощи для салата, раздумывая над тактикой.
Я установлю в доме камеры видеонаблюдения. Мне нужно видеть Славика. И слышать его разговоры тоже…
А завтра Юрий Алексеевич основательно проконсультирует меня.
– Привет, девчонки! – раздается голос Славы. – Где там наша мама, Яночка?
– Привет, пап. Мы ужин готовим. А ты чего так поздно? – не отрываясь от чистки, бурчит Яна.
– Так это… Вот, – всучивает он в мои руки огромный букет желтых роз. – Любимая моя… Единственная, нежная, милая…
Тошнота подкатывает к горлу, но я выдавливаю улыбку, делая вид, что все в порядке.
– Ох… Славочка, я так счастлива иметь такого мужа. У меня тоже подарок для тебя – статуэтка из бронзы.
– Супер. Заберу ее в офис, – лениво протягивает он, ослабляя узел галстука.
– Она такая красивая… Пожалуй, поставим ее в гостиную.
Да уж… Она и правда красивая. А внутри мужской фигурки, прямо под шляпой я установлю глазок камеры…
Глава 5.
Наташа.
Мое лицо в отражении лакового стола кажется измученным… На безупречно гладкую поверхность то и дело падают мои слезы, а я, чтобы не привлекать внимания, торопливо их стираю…
Наверное, у Славы с возрастом появилась дурная привязанность к столам… Иначе, как объяснить тот факт, что он решил «поздравить» меня с годовщиной, не изменяя привычкам?
Он так же трахал Алену… Быстро, будто опасаясь, что кто-то войдет, вбиваясь на полную, торопливо, небрежно…
Животное… Свихнувшееся и лживое. Почувствовавшее вседозволенность, уверенное в себе… Я едва сдерживаю тошноту. Перед глазами то и дело всплывает Алена и ее тощие, бледные ноги. Слава, нагло улыбающийся и обещающий ей золотые горы…
«Скоро мы будем вместе».
«Я буду безутешным от горя вдовцом».
– Давай же, детка… Кончи для меня, – рычит он, крепче сжимая мои онемевшие от напряжения бедра.
Успокаиваю себя тем, что ничего непривычного не делаю… Это все тот же Слава – мой муж, с которым мы спали в одной постели почти двадцать лет…
Извиваюсь и выдавливаю лживые стоны… С ним теперь будет только так…
– Ты супер, любимая. Я поработаю немного, если ты не против, – целует он меня в нос.
– Угу. А я спать побегу.
Я отомщу им. Отомщу предателю… Верну порцию боли, умноженную на годы вранья. Кажется, прямо сейчас я начинаю его ненавидеть… Раньше любила – горячо и искренне, беззаветно и верно. Остервенело растираю кожу в ванной, гадая над веской причиной, по какой я не смогу спать с ним… Заболела, прохожу лечение у гинеколога? Обычно на Славу не очень-то действовали такие отмазки…
И снова я морщусь от кольнувшей в груди боли… Почему сейчас меня коробит это? Раньше я считала его поведение вполне приемлемым.
Помню, как мы с Янкой заболели. Ей пять лет было. Слава работал, а я ухаживала за дочкой. Конечно, на третьи сутки и у меня поднялась температура… На утро я едва могла подняться с кровати, но Славика мое состояние не остановило – он пристроился сзади и взял свое…
И так он делал всегда…
Бессонная ночь с больным ребенком – ничего страшного.
Лактостаз, лихорадка, слабость – тоже не помеха…
Он ведь всегда делал, как ему удобно.
Надо завтра же установить камеры видеонаблюдения…
И настоять на том, чтобы устроить торжество пораньше.
Намазываю лицо кремом и на цыпочках выплываю из ванной.
Из комнаты Янки доносится тихая музыка, а из кабинета – голос мужа…
– Придумал, да. Заткнись, Алена. И не перебивай, если уж решила позвонить, зная, что я дома. Да. Да, блять!
Застываю возле двери и не дышу… Забываю, как это делается… Наверное, если у человека пропадает смысл жизни, то и дышать становится незачем…
– Витамины. Туда и насыплю. Она помешана на всяких БАДах. То цинк, то железо. Кто, кто? Ты завтра и будешь фасовать. Все, до завтра. И не звони сюда, Плутовка.
Вот так, значит? Не передумал свести меня с ума? Трахает и мечтает убить. Может, у Славика шизофрения?
Ухожу в спальню, и остаток вечера просматриваю сайты фирм, занимающихся установкой камер. Яна не должна ничего видеть. И домашний персонал тоже… Никто не будет знать, что дом под наблюдением.
Только куда отправит дочку?
После происшествия она боится надолго покидать дом. Может, попросить маму подыграть мне? Нет… Она слишком слаба после смерти отца. Не хочу я добивать ее… Что делать?
В коридоре слышатся шаги дочери. Она распахивает дверь без стука и выпаливает ультимативно:
– Мать, мне утром в универ надо. Куратор написал. Я ни черта не готова к промежуточным экзаменам. Я планирую восстанавливаться в сентябре. Хватит уже сидеть.
– Ты серьезно? – улыбаюсь я, игнорируя ненавистное мне «мать».
– Какие-то проблемы? – ощетинивается она. – Думаешь, не смогу? Боишься, что все будут тыкать в меня пальцами? Смотрите, мол… Эта та грязная шлюха, кого пользовали…
– Доченька, остановись, – взмаливаюсь я. – Я не сказала ничего такого. И не подумала… Мы же договорились относиться друг к другу уважительно?
– Ладно… Ты отвезешь меня? – вздыхает она.
– Да. Хочешь, после занятий поедем по магазинам? Купим тебе новую одежду для учебы?
– Я подумаю, ма… Ма-ма.
Боже, как же тяжело… Я будто живу в аду. И как все исправить, ума не приложу?
Глава 6.
Наташа.
– Любимая, как я тебе? – улыбается Слава, одаривая нас с Яной лучезарной улыбкой.
Галстук завязывала я, поэтому он идеален… В остальном Слава – все тот же лицемер под маской праведника.
– Отлично, – бурчу, проглатывая бутерброд.
В кухню муженек до этого не входил, потому я не рискую сожрать с пищей его волшебные пилюли.
– Что у вас сегодня, пап? Вечеринка? – со скукой в голосе протягивает Яна.
– Вроде того.
– А я почему не иду? – хмурюсь я.
– Не забивай свою очаровательную головку всякой ерундой. Для работы у тебя есть муж. Все, красотки, я побежал, – спешно протягивает Слава, бросая взгляд в зеркало.
Да уж, хорош, ничего не скажешь…
– Так что за вечеринка? – спрашиваю вслед.
– Обсуждение грядущего корпоратива. Ты же помнишь, что у нас годовщина?
– Еще бы. Я так хочу выбраться куда-то, если бы ты знал, – нарочито тоскливо говорю я. – В последнее время я так устаю. Без сил просто… Может, у меня авитаминоз?
– А я куплю тебе витамины, родная! Все, решено. Тамара из бухгалтерии хвалит шикарные БАДы. У нас весь офис на них подсел. Натуральные, без красителей, подходят для веганов.
– Отлично. Жду с нетерпением. Удачи.
Яна быстро собирается. После происшествия она выкрасила волосы в черный цвет, сменила стиль на широкие джинсы и кеды. Ее макияж в стиле смоки айс испугает любого, как и запах табака…
Мне больно видеть своего ребенка таким – бездушным существом, не имеющим в жизни ничего, кроме тоски по прошлому… И я не знаю, как ей помочь? Я просто опустила руки и отдалась на поруки судьбе…
Может, ей поможет новая любовь? Или новые друзья? Со старыми она больше не общается…
– Мам, меня в универ. А шопинг не нужен сегодня.
– Почему? Ты же говоришь, что я одеваюсь отстойно? Давай и мне что-то купим?
– Думаешь, поможет? – кривится она.
– В чем?
– Вернуть папу. Он же по телкам таскается, неужели ты не замечаешь?
– Ты что-то знаешь, Ян? – наступаю на нее я.
– Эй, эй, полегче, – увиливает она. – Ничего я не знаю. Просто предположила. Он душится новым парфюмом, да и в спортзале стал бывать чаще.
– И это все улики?
– Ну да.
– Ладно… Поедем уже, а то я опоздаю, – перевожу взгляд на часы.
– Куда это? На собрание клуба домохозяек?
Ну уж нет… Сначала я оформлю заказ на камеры, а потом поеду к Юрию Алексеевичу. И на работу мне не помешает вернуться.
Янка выходит из машины не попрощавшись. Медлит, застыв возле крыльца в здание университета, а потом решительно идет к входу. Знаю, что все у нее получится… Только бы ее приняли… А новые однокурсники оказались понимающими и чуткими. Наивные мысли, глупые, но мне отчаянно хочется верить хоть в какой-то проблеск…
Яна скрывается в здании, а я трогаюсь с места и сворачиваю на перекрестке. Офис Юрия Фельцера находится в самом центре, неподалеку от здания нашей фирмы.
Он меня ждал… На столике покоится чайный сервиз, в вазочках поблескивает варенье.
– Боже… Моя девочка. Как ты похожа на папу.
В сердце нестерпимо колет при воспоминаниях об отце. Славик всю жизнь лицемерил, делая вид, что уважает его. А на деле – черная, ледяная ненависть…
– Юрий Алексеевич, мне нужны инструкции. Я слышала вчерашний разговор мужа с любовницей – они задумали для начала потравить меня психотропными препаратами. Хотят, чтобы мое падение в реку не было таким уж странным.
– Значит, надо сделать вид, что пьешь их, Ната. Так мы усыпим бдительность Славы. Представляю его вытянутую рожу, когда ты исчезнешь, а менты найдут у вас дома твои душераздирающие видеозаписи, – потирает ладони Юрий.
– К-какие видеозаписи? Мне нужны разъяснения. Пожалуйста…
– Ты должна записать видео, где рыдаешь и признаешься, что подозреваешь мужа. Сначала расскажи про измену, назови имя этой пигалицы, а потом и всю инфу про готовящееся на тебя покушение изложи. Так, мол и так… Планировали, суки. Таблетки подсунули. Эксперты закроют его – гарантирую. А ты в это время будешь где-нибудь на Мальдивах. Будешь числиться пропавшей без вести. А потом феерично вернешься.
– Шикарный план. А как менты узнают, что им стоит поискать видеозапись?
– Я им подскажу. Деликатно, не волнуйся. Все будет хорошо, Наташа. Все скоро закончится.
Дай-то бог…
