Cytaty z książki «Когда уходит человек», strona 2

Мало выглядеть хорошо-надо выглядеть уверенно...

Город спал и не знал, что детство может длиться очень долго, а потом наступает момент, когда оно кончается, оставляя человеку, даже очень старому, только светлую печаль.

Город спал. В темноте с высоты не было видно его неряшливой обтрепанности, а просто толпились бесчисленные влажные крыши, похожие на кривые ступеньки, тянулись ровные проборы бульваров, мелькали разноцветные огоньки, и над всем возносилась башня. Башня тянулась высоко вверх, чтобы петух первым увидел солнце и возвестил рассвет.

Дом тоже спал и видел стариковские сны, в которых появлялись давно исчезнувшие лица, оставшиеся разве что в помутневших зеркалах, в одном из которых только что мелькнул веселый трубочист, черный, как осенняя ночь, только улыбка сверкнула, как через семнадцать лет засверкают монетки с его изображением — ведь трубочист приносит счастье!

Приходит ли человек в этот мир или покидает его , бирка неизбежно ему сопутствует

Зато они читали одни и те же книги, а такое сближает быстро.

"Странная война, - бормочет дантист и лезет в карман за мелочью в обмен за газету. - Как ветрянка".

Оказалось - чума.

Для того и нужен букет, чтобы спрятать лицо в прохладные равнодушные цветы, а потом поднять глаза, полные слез.

То, что не имело названия - врожденная неразделимость целого, рассеченная неведомой волей и вновь соединенная страшным временем. - люди привыкли называть любовью, словно половинки разрезанного яблока знают слово "любовь". Человеческий язык не все умеет назвать. Как описать магию прикосновения и одноприродность ощущений, не вернувшись к половинкам рассеченного яблока?

Это, в свою очередь, вызовет в памяти Эдем, и тоже не случайно: на исходе 1940 года от Рождества Христова два человека открыли для себя то, что было известно Адаму и Еве: в любимом теле нет ничего запретного или стыдного, оно бесконечно желанно.

У них не было только будущего, и это обостряло сиюминутность откровения - тем более, что ни в одном из двух языков не находилось слова для этой бесконечной изнурительной нежности...

Кто сказал, что нет ничего более постоянного, чем временное?

..Ибо самое что ни на есть постоянное в нашей жизни может оказаться временным, а то и кратковременным; в свою очередь временное, стоит чуть привыкнуть к нему, притворяется, что присутствовало в жизни всегда.

Не только коньяк проверяется выдержкой - люди тоже: коньяк делается мягким,а люди податливыми, вся резкость и строптивость уходят.

Когда не знаешь, как приступить к неприятному делу, начинай прямо с неприятного дела.