Czas trwania książki 23 strony
2005 rok
Та, что поет в соловьином саду (Любовь Андреева-Дельмас – Александр Блок)
O książce
«В один декабрьский день 1913 года – обычный петербургский был денек, с запоздалым мокрым снегом, ветреный, промозглый, – какой-то господин в длинном пальто остановился перед витриной писчебумажной лавки на Литейном. Лавочка эта недавно открылась, и витрина ее была полна самых заманчивых предметов: портфелей и папок, ручек-вставочек и автоматических перьев, пузырьков с чернилами, карандашей, ластиков, тетрадей, блокнотов, затейливо раскрашенных книжных закладок…»
Gatunki i tagi
С творчеством Арсеньевой, как автора исторических новелл, я знакома довольно мало. Этот сборник мне очень понравился. Конечно, это не серьёзное исследование жизни и творчества русских поэтов и писателей. Но для увлекательного чтения книга подходит идеально. Какие-то факты я знала ещё со школьной программы, а какие-то сведения меня удивили. После этого сборника хочется вернуться к старой доброй русской классике, а заодно почитать книги из серии "Жзл" о жизни авторов. Героини этого сборника великие русские поэты и прозаики, а также их музы. Свои отношения, любовь, страсть, а иногда и обиды писатели отражали в своём творчестве. Боратынский и Лермонтов изобразили своих возлюбленных в достаточно неприглядном виде в своём творчестве. У Тютчева же напротив осталось светлое и прекрасное воспоминание о его первой любви. Влюбчивая свояченица Льва Толстого стала прототипом небезызвестной Наташи Ростовой. А вот вторая жена Михаила Булгакова стала прототипом Банги, верной собаки Понтия Пилата. История "медной Венеры", Аграфены Закревской, бывшей музой не только Боратынского, но и Пушкина, могла бы послужить темой для отдельного авантюрного романа. Также как и жизнь Апполинарии Сусловой. История Тютчева и Амалии Крюденер оставила чувство светлой грусти. Самая печальная новелла посвящена жизни Марии Протасовой, сводной племяннице Жуковского, которой поэт посвятил балладу "Светлана". Сборник написан прекрасным стилем, в нём присутствует множество выдержек из переписки великих людей и малоизвестных фактов. Книга интересная, познавательная и захватывающая. Буду дальше знакомиться с новеллами писательницы.
Любовь Дельмас, страстная по сути своей, по всем повадкам, по ролям, даже по огню своих волос, не могла поверить, что этот холодноватый Гамлет с отстраненным взором и надменным ртом способен так любить, как любил он, так желать — и так воплощать свое желание в любовное действо. Ну а уж так облекать это самое желание в слова вообще не мог никто в мире, в том Любовь Александровна была совершенно убеждена, снова и снова перечитывая его записки: «…Я не мальчик, я знаю эту адскую музыку влюбленности, от которой стон стоит во всем существе и которой нет никакого выхода… Я не мальчик, я много любил и много влюблялся. Не знаю, какой заколдованный цветок Вы бросили мне, но Вы бросили, а я поймал…»В ответ она посылала ему ячменные колосья, потому что как-то раз он сказал, будто волосы ее жестки, словно колосья, посылала вербу, потому что уже была весна, их первая весна, посылала розы — они непрестанно обменивались розами того особенного, жаркого цвета, который он грубо называл рыжим, чтобы снова и снова вспомнить о ее волосах, о ее теле, покрытом вуалью веснушек и родинок, которые он обожал целовать.И она пела для него обнаженной — без всяких там полупрозрачных материй, без стыдливых покровов: пела — тело к телу, пела — губы к губам.Вообще это была какая-то иная жизнь, иная реальность, иная судьба. И чего-то нам светлого жаль.
Значит — теплится где-то свеча,
И молитва моя горяча,
И целую тебя я в плеча.
Этот колос ячменный — поля,
И заливистый крик журавля,
Это значит — мне ждать у плетня
До заката горячего дня.
Значит — ты вспоминаешь меня.
Розы — страшен мне цвет этих роз,
Это — рыжая ночь твоих кос?
Это — музыка тайных измен?
Это — сердце в плену у Кармен?
Opinie, 1 opinia1