Czytaj książkę: «Сердце тени. Книга 1»

Глава 1. Чужие долги

Худенький щуплый Джастин Гудман буквально вжался в стул, когда за дверью раздался гулкий стук подкованных сапог. Мистер Гудман давно ждал подобного визита; он практически дневал и ночевал на работе, осунулся и забыл, что такое полноценный сон.

На пороге выросла мужская фигура, укутанная в длинный серый плащ. Несчастный Джастин подскочил, будто ужаленный, и без промедления отрапортовал:

– Инородный предмет удалить так и не удалось, Сэр! – Слова реконструктора ни капли не удивили гостя, наверное, поэтому продолжение получилось несколько скомканным. – Скорее всего, это какой-то… «зловредный» артефакт, неотделимый от хозяина. Он себя даже не обнаруживает! За последние полгода мы не приблизились к решению проблемы.

– Придется ставить вопрос о вашем неполном служебном соответствии. – Ледяной тон буквально обжигал.

– Я уволюсь самостоятельно, если вы найдете того, кто сможет это снять, Сэр! – оскорбился Гудман. – Подобных случаев в нашей практике еще не было.

– Я не интересуюсь вашей практикой, – оборвал речь реконструктора тот. – Ордену нужен результат, а вы тратите мое время.

– Ситуация ясна, Сэр, – собравшись с духом, возразил он. – Но неизвестно, как инородный предмет повлияет на носителя. Я не могу взять на себя такую ответственность.

– А придется, – коротко подытожил человек в плаще. – Через три часа я жду появления двоих новых Танцоров, если их не будет…

На этом лице улыбка выглядела зловеще.

Стук каблуков неторопливо удалялся, оставляя позади растерянного реконструктора. Опустившись на стул, Джастин Гудман недоумевающе хлопал глазами. А чего он, собственно, ожидал? Еще одну отсрочку? Едва ли… Можно хоть тысячу лет пытаться исправить положение, только сделать больше, чем уже сделано, просто нечего.

С другой стороны, увольнение в обозримом будущем грозит так или иначе, и что из того, если раз в жизни рискнуть? Дать проклятому Коллоу его Танцоров, сжать кулаки и надеяться на чудо. Господин Гудман поправил очки, съехавшие почти на самый кончик носа.

Между тем, отпущенное время неумолимо таяло. В кабинет проскользнул пропустивший самое интересное лаборант.

– Все в порядке, профессор? – промямлил он.

Вместо ответа Джастин Гудман отрицательно покачал головой, но, поймав на себе вопрошающий взгляд, пояснил:

– Поступил приказ будить пациентов из шестого и восьмого боксов. – Странная, несвойственная ему отрешенность разливалась в сознании.

– Как же… а?.. Профессор, что делать?

– Займитесь восьмым, – приказал Гудман. – Заодно посмотрим, насколько вы компетентны. Встречаемся через пятнадцать минут в пункте управления.

Лицо лаборанта мгновенно побелело: несколько секунд несчастный, остолбенев, таращился на своего начальника, а потом опрометью бросился прочь. Приятное злорадство вернуло профессору Джастину Гудману утраченное самоуважение.

* * *

Какой странный сон… Бесконечная тьма, растянувшаяся на несчетное количество часов, удушающая тишина, отрицающая само существование звуков, – и холод. Потом вдруг нестерпимо-яркая вспышка – белый сноп света мгновенно выхватил из привычной бархатной черноты.

Тишина дрогнула. Продираясь сквозь нее, как бы нехотя, далеким эхом прокатился глухой удар… за ним еще! Все быстрее и громче!.. Сердце.

Что-то теплое скользнуло вокруг шеи и свернулось калачиком на груди. Сквозь плотно закрытые веки проникали мягкие золотистые лучи. Они ласково щекотали нос и щеки. Запах наполненного солнцем воздуха вряд ли можно спутать с чем-то еще.

Обилие света, льющегося из широкого круглого окна в потолке, заставило оглушительно чихнуть. Белая комната неожиданно отозвалась грохотом.

– Кто здесь? – Удивляться собственному голосу не было времени.

Источник шума переместился в угол. Утопая в мешковатой полосатой робе, она спустила ноги с жесткой каталки на нагретый солнцем каменный пол. Взгляд уперся в точно такую же кровать на колесиках. Голова немедленно закружилась: удерживать себя в вертикальном положении оказалось довольно сложно.

Стараясь дотянуться до второй каталки, она впервые увидела свои руки – такие тонкие и белые, будто никогда не знавшие загара. Проклятая кровать на колесиках не желала стоять смирно и, дребезжа, укатилась к противоположной стене, стоило только прикоснуться к ней. Из угла донесся сдавленный вскрик.

Ноги подкосились, и тело, повинуясь силе притяжения, рухнуло вниз. Вторая попытка подняться показалась менее приятной, чем предыдущая: колени и локти саднили. Зато без препятствия стало ясно, что представлял собой таинственный источник шума.

– Я тебя не обижу. – В углу виднелась точно такая же полосатая роба.

– А кто «я»? – Из натянутого на голову воротника в раздвинутую дрожащими пальцами горловину выглянуло бледное остроносое личико.

– … не знаю, – единственный доступный ответ. – А кто ты?

– Не знаю. – Большие серые глаза снова скрылись.

Путь до полосатой кучи отнял почти все силы, оставалось только опуститься на теплые камни и продолжить бессмысленный разговор. Внезапно ворох пришел в движение. Скрытая под ним девочка, осмелев окончательно, решила показаться. Она не без труда нашарила рукава тяжелой робы и неловкими движениями закатала их по самые локти.

– Где мы? – второй тревожащий вопрос.

– Не имею понятия. – Короткие блондинистые волосы собеседницы торчали в разные стороны. – Я даже не могу с уверенностью сказать, «он» я или «она».

– «Она». – Отчего-то сей факт страшно расстроил бедняжку.

«Белая Мышь» разгладила подол полосатой робы и шмыгнула носом.

– Что это? Что это у тебя? – серые глазищи так и заискрились.

– Где? – Странное оживление настораживало.

– Да вот же… Что это на цепочке?

Рука легла на грудь и сразу наткнулась на медальон. Вещь смутно напоминала что-то… Черная плашка в виде выпуклой головы лохматого пса, держащего в зубах идеальный круглый кристалл, в сердце которого будто теплился голубой огонек.

– Орин… – вырвалось само собой.

– Это твое имя? – Мышь вся подалась вперед.

– Нет. – Собачий нос выглядел влажным. – Эта вещь – Орин.

– Он твой? – Девочка робко подползла ближе.

– Наверное. – Голубой огонек весело подмигнул.

– Можно? – Не дождавшись ответа, она потянулась за красивым предметом, но цепочка ловко ускользнула от слабых пальцев. – Не хочет!

Внезапно бедняжка начала заваливаться на бок. Стараясь сохранить равновесие, Белая Мышь взмахнула руками, точно крыльями.

– Не падай! – Боль от собственного близкого знакомства с полом еще не утихла, так что единственным верным решением показалось подхватить несчастную, чтоб не позволить той удариться.

– Такая холодная… – Девочка отстранилась, как только почувствовала, что опасность миновала.

– А ты… наоборот… очень теплая.

Странное чувство, будто забыл что-то и мучительно пытаешься вспомнить, но память молчит. Казалось, эта перепуганная Мышь – единственный виденный ранее человек. Неприятный холодок закрался в душу, когда не удалось представить собственное лицо.

– Какая я? – вопрос прозвучал глупо.

– Красивая, – с нескрываемой завистью призналась собеседница и добавила: – А я?

– Ты… у тебя короткие волосы, светлые-светлые, почти белые, большие серые глаза… – Описывать легко, почему же не получается описать себя?

– Я красивая? – Похоже, «блондинку» волновал всего один аспект внешности.

– … да. – Небольшая пауза дала Мыши повод усомниться в искренности ответа.

Она наморщила кукольный лобик и часто заморгала. Едва слышный шорох заставил обернуться. На стене, обойденной вниманием, обнаружилось зеркало – легкое решение проблемы.

– Я сейчас… – словно ватные, ноги несли туда, где стояла не побеспокоенная каталка.

– Я с тобой. – Странная девочка зашуршала робой позади.

Внезапно гладкая поверхность стекла ожила. В центре появилось худое лицо мужчины в очках: казалось, кожу ему подобрали на несколько размеров больше, чем нужно. Что-то глухо грохнуло за спиной: вот теперь Белая Мышь тоже научилась падать.

– Варлоу Эмьюз, – откашлявшись, сообщило лицо.

– Кто-то из нас? – Незнакомец не понравился сразу.

– Вы, мисс. – Изображение дернулось, но никуда не пропало.

– А она? – Орин заметно потеплел.

– Фьюри Лют, – голос мужчины выдавал волнение.

– Не верю, – честно предупредила названная «Варлоу».

– Тем не менее, такова правда, – отрезал тот. – Вы избранные. Немногим достается честь получить то, что ожидает вас. С этого момента Орден Танцующей Тени станет для вас семьей, домом и верой.

В зеркале не было ничего, кроме неприятного серого лица. «Варлоу Эмьюз» – имя не вызывало в памяти шевелений. Собственно, как и «Фьюри Лют».

– А если я не хочу? Не хочу быть «избранной»? – Плечи расправились сами собой.

– Некоторые вещи, мисс Варлоу, не зависят от наших желаний. – Мужчина судорожно промокнул лоб сильно измятым клетчатым носовым платком. – Советую переодеться. Скоро вас заберут отсюда.

– Кто заберет? Кто вы такой? Откуда «отсюда»?! – но вместо ответа холодная поверхность исторгла из себя два увесистых свертка.

Вновь воцарившаяся тишина звенела в ушах. В сердце поднималась горькая, обжигающая обида, а в зеркале медленно проступали незнакомые черты. Закралась странная мысль: девочка по ту сторону – я илине я? Рыжие кудряшки непослушным облачком, слабенькие, едва различимые веснушки, испуганные глаза – отражение никого не напоминало. Так бы и тянулось липкое наваждение, если бы не Мышь.

– Я же сказала, что ты красивая. – Она подплыла неслышно. – Эмьюз… и имя красивое.

– Твое тоже ничего.

Вдруг сделалось легче. Мисс Варлоу переводила взгляд со знакомого глазастого лица на то, которое принадлежало ей самой. Бедняжка могла поклясться, что не встречала себя раньше никогда.

– Мне страшно… – Лют положила острый подбородок на плечо Эмьюз.

– А мне нет, – улыбнулась отражениям она.

Неожиданно приятно оказалось стоять и смотреть в зеркало друг на друга. Только вечность вот так не простоишь. Не сговариваясь, девочки почти одновременно нагнулись и подобрали по свертку каждая.

Переодеться предлагалось в совершенно одинаковые черные строгие платья с белоснежными воротничками и манжетами, черные ботинки с высоким голенищем и белые гольфы.

– Я похожа на монашку, – критически осмотрев себя, сообщила Лют.

– А ты помнишь хотя бы одну монашку? – Эмьюз отреагировала мгновенно.

– Э-э-э… нет, – запнулась та. – Я знаю, во что они одеваются. Странно, правда? А что помнишь ты?

Вопрос застал врасплох. Нет, кто такие монашки, мисс Варлоу определенно знала. Она обвела взглядом комнату и сказала первое, что пришло на ум:

– Я думаю, это место, скорее всего, больница. Там бывают такие кровати на колесиках, жесткие, как доски.

– Здесь не пахнет больницей, – возразила Лют.

Внезапно девочки затаили дыхание и прислушались: где-то совсем рядом прошелестели быстрые шаги. Часть стены с зеркалом отъехала в сторону, открыв взорам ничем не примечательный коридор. На пороге выросла высокая фигура в белом халате, накинутом на плечи поверх строгого костюма.

– Мисс Фьюри? – Незнакомец переводил взгляд с одной девочки на другую и обратно.

– Кто вы такой? – Эмьюз крепко подхватила Лют под локоть.

– Я… – Мужчина попятился. – Я должен отвезти вас… домой.

– Домой? – переспросила она, отчетливо заскрипев зубами. – Вы даже не знаете, кто из нас «Фьюри»!

Эмьюз сделала шаг вперед, но не успели девочки опомниться, как белая стена вернулась на свое прежнее место. Только теперь они поняли, что в комнате не хватает одной очень существенной детали – дверей!

– Почему ты меня не выпустила отсюда? – Лют бессильно плюхнулась на пол, пряча лицо в ладони. – Я хочу домой!

– Замечательно, – фыркнула Эмьюз. – У тебя есть дом? Ты узнала того человека? Он разницы между нами не увидел никакой!

– Я… у меня… – хрупкие плечики мелко затряслись.

– Прости. – Что-то больно кольнуло под ребрами. – Мы обязательно уйдем. Не верю я им, понимаешь?

Мисс Варлоу присела на одно колено. Внутренний голос настойчиво требовал решительных действий. Только вот чего именно? В следующую секунду Мышь обняла Эмьюз, как родную. Странное ощущение холодком пробежало по спине…

– Ты меня не бросишь? – шепотом спросила Лют.

– Не брошу, – эхом отозвалась она.

– Чувствуешь, как тихо? – Мышь едва заметно вздрогнула.

– Это ничего. Я же с тобой. – Коротенькие блондинистые волосы щекотали шею.

Слова давались непреодолимо тяжело, точно мысли вдруг распухли, а губы, смыкаясь, не желали размыкаться снова. Приятная дурманящая слабость сладким ароматом наполняла легкие. Можжевельник и мед… Откуда взялось ощущение безопасности?

Цепляясь за растворяющееся сознание, Эмьюз всматривалась в очертания плывущей куда-то белой комнаты. Захотелось поделиться новыми впечатлениями с Лют, но та казалась спящей. Золотистый свет укрыл пушистым пледом от непонятных тревог.

Она на секундочку смежила веки, а, открыв глаза вновь, обнаружила себя в одиночестве.

– Лют?! Лют, где ты?! – но только голос испуганно заметался между неприветливых пустых стен.

Вдобавок все вокруг погрузилось в густой полупризрачный мрак. Сквозь стекло огромного круглого окна на недосягаемо высоком потолке подмигивали редкие звезды. Если раньше где-то в глубине души и сидела надежда, что происходящее не более чем дурной сон, то теперь от нее не осталось и следа.

Забиться в угол, как та испуганная мышь? Нет уж. Что угодно может оказаться «дверью».

– Я схожу с ума… – Эмьюз вытянулась во весь рост на успевших остыть камнях и уставилась в потолок.

Стены будто стремились к бархатно-черному кругу окна, сближаясь и превращая комнату из куба в пирамиду.

– Кхм… Мисс? – откашлялось зеркало.

– Где Лют?! – Она живо вскочила на ноги.

– Перестаньте кричать, это невежливо, – холодно отрезала знакомая голова, возникшая по ту сторону стекла.

– А запирать здесь людей вежливо? – Эмьюз искала взглядом хоть какое-то подобие оружия.

– Тени – не люди, мне жаль, мисс. Профессор психофизической реконструкции Джастин Гудман к вашим услугам, – представился мужчина.

Несмотря на спокойный тон, слова обожгли пощечиной. Как же, «не люди»? Две руки, две ноги, сердце бьется…

– При чем тут тени?! – В груди поднималась ослепляющая, оглушающая, отупляющая паника. – Выпустите меня, немедленно!!!

– Пока мы не будем уверены в вашей адекватности… – договорить Гудману не удалось.

Эмьюз сорвала с ноги расшнуровавшийся ботинок и, что было сил, запустила им в зеркало! Бедняжка колотила в стены, кричала, требовала, просила – но только устала. В конце концов, она вернулась на прежнее место, села напротив разбитого зеркала и обхватила колени руками.

Орин непостижимым образом согревал не только тело, но и душу. Эмьюз поднесла собачью морду к самому своему лицу.

– Мы встречались раньше? – Каменные глазки зверя поблескивали. – Почему мне кажется, что да?

Естественно, Орин не ответил.

– Кто я? – шепот потерялся в сумрачной тишине.

Память молчала могильной плитой: все, до сегодняшнего дня, будто не существовало. Мысли путались, цепляясь друг за друга: «Похоже, тот человек смог забрать Лют… Почему не страшно? Возможно, потому, что непонятно, чего бояться… Конечно, неизвестность тоже пугает… Только вот когда ты сам часть одной огромной «неизвестности», бояться бессмысленно».

– … «адекватности», – вспомнилось последнее слово профессора. – Меня никогда не выпустят после всего… А не психушка ли это?

Размышления прервал вновь открывшийся проход. Темная фигура шагнула в комнату, и стена закрылась за ней.

– Ты не Лют, – окинув гостью взглядом, сообщила мисс Варлоу.

– Нет, – согласилась невысокая женщина.

– Тогда кто? – Эмьюз вскочила на ноги.

– Мария Росарио Тэсори. – Незнакомка нагнулась и подобрала сиротливый ботинок. – Ты правда хочешь уйти отсюда?

– Да! – без колебаний выпалила Эмьюз.

– А куда? – женщина по-птичьи склонила голову набок.

– Подальше, – призналась она.

– Чего проще! – отмахнулась та.

Тэсори попыталась приблизиться, но Эмьюз отступила.

– Не доверяешь мне? – Женщина застыла.

– Где Лют? – Разговорами о «доверии» бдительность не усыпить.

– Вы еще увидитесь, – мягко улыбнулась Мария Росарио. – Клянусь, чем хочешь.

С этими словами она начертила большим пальцем на груди крест. Что было в странном жесте такого, что заставило безоговорочно поверить женщине с острым носатым лицом и бойкими глазами? Эмьюз не сводила с той взгляда. Если они и встречались раньше, то воспоминаний об этом не сохранилось.

– Куда мы пойдем? – голос предательски дрогнул.

– Подальше, – заверила Мария Росарио Тэсори.

Женщина протянула Эмьюз ботинок.

– Приведи себя в порядок, – попросила она. – Не знаю, как у вас, у нас ходить по улице в таком виде неприлично. Можно?

Мария Росарио достала из сумки, висевшей у нее на плече, гребень и осторожно, почти крадучись приблизилась к мисс Варлоу, закончившей возиться с ботинком.

– Вот так, – улыбнулась новая знакомая, причесав непослушные кудряшки и поправив завернувшийся воротничок.

– Спасибо. – В конце концов, не сидеть же одной. – Пойдем?

– Только чур не отставай, – кивнула женщина-птица и громко добавила, обернувшись к стене: – Открывайте! Живо!

В коридоре было еще темнее, чем в оставленной комнате. Казалось, тьма сгущается с каждым шагом. На полу проступили толстые мерцающие голубоватым светом полосы.

– Не боишься? – участливо поинтересовалась идущая впереди Мария Росарио.

– Нет, мадам, – честно призналась Эмьюз.

Это, скорее, не страх, а щекочущее ожидание чего-то волнующего, подогревающее предвкушение нового. Оно кочует по всему телу, заставляя мурашки пробегать по спине.

Коридор петлял, извивался, разветвлялся, пока не закончился запертой дверью. На пути не встретилось ни единой живой души.

– Почему никого нет? – Вопрос прозвучал как-то по-детски.

– Возможно, в это трудно поверить, но… днем здесь много… всех, – женщина-птица напряженно шарила по карманам. – Рабочий день закончился уже несколько часов назад, а у ночной смены другие обязанности… Да где же он?..

– Кто? – машинально уточнила Эмьюз.

– Ключ. – Шурша и позвякивая, мадам Тэсори запустила руку в сумку по локоть. – Мне здесь нравится еще меньше, чем тебе. Но если мы не найдем ключик, проторчим под дверьми до обхода. Я не могла его забыть! Без паники…

Комичная особа явно уговаривала не кого-нибудь, а себя. Решение в неловкой ситуации нашлось неожиданно: Орин легонько подпрыгнул на цепочке, будто привлекая внимание. Кристалл с каждой секундой разгорался ярче и увереннее…

– Так лучше? – мисс Варлоу направила луч на новую знакомую.

– Что это?! – Женщина выронила сумку, содержимое которой немедленно высыпалось наружу.

– Орин, – отозвалась Эмьюз, помогая собирать ключи, монеты и прочее.

– Вот как? – Мария Росарио озадаченно поморщилась. – Где ты его взяла?

– Не знаю, – призналась она. – Амулет со мной, сколько себя помню.

Шутка получилась удачной, только собеседница ее не оценила.

– Не паясничай, – фыркнула мадам Тэсори. – Дело пахнет серьезными проблемами. Если кто-то узнает, что у тебя есть «личная вещь», неприятности будут и у меня, и у тебя, и… много еще у кого. Правило первое: Никогда не подставляй других под удар.

– А что мне делать? – Едва появившуюся веселость как ветром сдуло. – Снять его?

– Хмм… – Женщина-птица выпрямилась.

Мария Росарио протянула руку к цепочке Орина, но та змейкой скользнула под воротник. Тогда она осторожно взяла саму каменную плашку двумя пальцами – а через мгновение отдернула руку. Страшные волдыри тут же превратились в раны.

– Все хуже, чем я думала, – простонала мадам Тэсори. – Мы тут с тобой не самые умные. Реконструкторы тоже не смогли это снять.

– Больно? – Эмьюз чувствовала, что бледнеет.

– Естественно! – Женщина обернула обожженные пальцы носовым платком.

– Прости… – пролепетала хозяйка опасного украшения.

– Ты не виновата, – тонкие губы искривились в вымученной улыбке. – Орин твой не просто блестяшка. Тебе вреда он не причинит, так что спрячь его за пазуху от чужих любопытных глаз.

Свет кристалла угас, и мисс Варлоу, последовав совету, убрала амулет под платье.

– Надо было сразу все высыпать на пол, – с явным облегчением призналась Мария Росарио. – Ключик наш нашелся. Держись поближе ко мне, про Орин ни звука.

– Ясно, – с готовностью подтвердила Эмьюз.

Еще один короткий коридор, и широкий вестибюль гулким эхом подхватил стук каблуков. Осматриваться не было ни времени, ни желания. Они рысью неслись к выходу из здания.

– Спешишь, Мария? – Мужчина в форме остановил их почти в дверях.

– Да, – нервно отозвалась та, не глядя в его сторону.

– Я думал, тебя списали… – Немолодой охранник небрежно облокотился на турникет.

– У каждого должен быть «второй шанс». – Эмьюз кожей чувствовала поднимающуюся в женщине ярость. – Сэр Джулиус Коллоу не будет ждать, пока мы с тобой треплемся тут.

Нахальный мужчина пожал плечами и скрылся из виду. Мадам Тэсори тяжело вздохнула и посмотрела на свою маленькую спутницу.

– За этими дверьми лежит злой мир, – грустно произнесла она. – Мир, где не прощают, бросают и лгут – все, кроме самых близких. Если что-то понадобится, я всегда буду рядом.

Горький комок застрял в горле. Сердце требовало сказать что-нибудь в ответ… что-нибудь емкое и обнадеживающее, что-нибудь доброе. А разум приказывал молчать и слушать. Вот и стояла несчастная Эмьюз, с собачей преданностью уставившись в такие черные усталые глаза.

Пустые улицы ночного города, залитого бальзамирующим светом фонарей, похожие между собой, как сестры, сменяли одна другую. Парки с лавочками, уютные скверы и мощеные площади заняли место высоких хмурых домов, а над головами развернулось бархатное, пьянящее своей красотой небо.

Мисс Варлоу старалась не отстать, но постоянно спотыкалась. Довольно сложно идти с задранной головой, а пропустить хоть крупицу чуда она не смела. Рядом с волшебным небом все проблемы и переживания превращались в бессмысленное мельтешение.

– Мадам Мария… – Эмьюз очень хотела попросить женщину сбавить темп или рассказать о конечной точке пути.

– Давай договоримся сразу, – резко остановившись, оборвала та. – Не зови меня этим именем. «Росарио» будет в самый раз. Можешь еще прибавлять «тетя», а если сильно надоем или за глаза, то «тетка».

– А ты мне правда «тетя»? – скептически осведомилась она.

– Нет. – Росарио переминалась с ноги на ногу.

– Кто тогда? – возможно, не время и не место, только вопрос возник сам собой.

– Узнаешь, минут через… много, если не поторопишься! – Мадам Тэсори снова помчалась вперед, ловко перебирая тоненькими ножками в высоких сапогах.

Парки и скверы закончились. Со всех сторон обступили симпатичные ухоженные домики. Свет в окнах давно не горел, а за многочисленными запертыми дверьми спали люди – те самые, о которых юная Эмьюз Варлоу не имела ни малейшего понятия.

– Почти пришли. – Росарио остановилась отдышаться.

Представлялось, как они пройдут за один из этих заборчиков, как женщина-птица снова завозится в поисках ключа – но нет. Игрушечный район тоже закончился, а дорога вывела их к простым обрюзгшим строениям. Парочка остановилась перед узким проходом, зажатым между кирпичными стенами и заваленным мусором.

– Туда? – недоумевающе уточнила Эмьюз.

– Да, Леди Варлоу, – отозвался незнакомый приятный голос. – Опаздываете, Тэсори, в вашем теперешнем положении я бы не стал заставлять Сэра Коллоу ждать.

Росарио бессильно заскрипела зубами, а в нескольких шагах возникла, будто из воздуха, высокая стройная фигура. Мужчина, почти по самый нос укутанный в длинный вязаный шарф (что само по себе странно, поскольку ночь была на редкость теплой), подплыл ближе. Его худое лицо, начисто лишенное эмоций, походило на бледную маску.

Мадам Тэсори решительно взяла свою спутницу за руку и шагнула в проход. Только вместо тупика со сгнившими ящиками и грязными тряпками они оказались в совершенно ином месте! Живой полумрак, черный каменный пол с невероятными серебристыми узорами и теряющийся во мгле потолок…

– Где мы? – прошептала Эмьюз, ошеломленная переменой обстановки.

– Это штаб-квартира Теневых Танцоров, – так же шепотом отозвалась Росарио. – Нечего глазеть, насмотришься еще.

Широкие ступени парадной лестницы устилал мягкий темный ковер. Хотела мисс Варлоу спросить, почему странный мужчина назвал ее Леди, но «тетя» уж очень спешила. Опять коридоры и повороты, еще более неприветливые, чем первые, опять запертые двери и удручающая пустота.

– Пришли, – выдохнула мадам Тэсори и принялась судорожно поправлять выбившиеся из тугого пучка волосы.

– Кто такой Сэр Джулиус Коллоу?

По выражению лица женщины можно было подумать, что Эмьюз спросила что-то неприличное. Росарио молча указала на самодовольно поблескивающую табличку с надписью, только прочесть ее мисс Варлоу не успела, поскольку двери распахнулись, и на пороге выросла высокая женщина… без лица. Там, где должны быть глаза, нос и рот, – клубилась тьма! Тьма покрывала всю голову незнакомки, а странные одежды колыхались, как от ветра. Бедняжка Эмьюз сдавленно вскрикнула, когда женская фигура буквально прошла сквозь нее!

– Не обращай внимания, – посоветовала тетя Росарио, ласково подталкивая свою подопечную.

«Легко сказать», – подумала Эмьюз и поежилась. Мадам Тэсори шагнула следом, прикрыв за собой дверь в кабинет пресловутого Коллоу. Взгляд немедленно уперся в длинный стол, во главе которого лицом ко входу сидел некто.

– Если мне еще раз придется ждать вас так долго, – мужчина щелкнул пальцами, и на стенах вспыхнули голубовато-белые огни в тяжелых светильниках, – вы действительно потеряете мое уважение.

– Да кто вы такой?! – не выдержала мисс Варлоу. – Почему каждый считает своим долгом напомнить об опоздании и не интересуется его причиной?

– Эмьюз!.. – пролепетала Росарио, только девочка уже не слышала.

– Меня держали взаперти до ночи! – продолжала возмущаться она. – Естественно, мы не могли прибыть вовремя. Я требую объяснений!

Только теперь Эмьюз заметила, как побледнела мадам Тэсори.

– Поразительно, – металлические нотки исчезли, а на лице Коллоу расцвела едва уловимая улыбка. – Давненько никому не приходило в голову кричать на меня с порога, да еще и в моем собственном кабинете. Успокойтесь и сядьте, Леди.

– Спасибо, я постою, – отрезала мисс Варлоу.

– А вот я сяду… с вашего позволения. – Росарио пододвинула себе ближайший стул.

Джулиус Коллоу оказался довольно симпатичным человеком неопределенного возраста. Не молодой и не старый, со странной тоской в холодных стальных глазах, будто пытающихся дотянуться до самых потаенных уголков души.

– Времени не так много, как хотелось бы… – Сэр Коллоу сделал многозначительную паузу. – Но это никак не повредит. С этого дня, или, вернее, с этой ночи, я ваш непосредственный начальник, юная Леди. Надеюсь, больше разговоров на повышенных тонах не будет.

– Начальник, значит? – Эмьюз скрестила руки на груди, Орин немедленно отозвался волной тепла. – Тогда объясните мне, пожалуйста… начальник… кто я такая? Если не сложно.

– Правильные вопросы задаете, – улыбка сделалась заметно шире. – Вы Леди Эмьюз Варлоу, непосвященный Танцор, член Ордена Танцующей Тени. Орден возлагает на вас очень большие надежды. Уверен, вы их оправдаете. У вас нет прошлого, зато будущее целиком и полностью зависит от вас.

– Что значит, «нет прошлого»? – голос предательски дрогнул.

– Смысл слов предельно ясен. – Коллоу сцепил пальцы в замок. – Я не могу сказать, кем вы были до прихода сюда, но точно знаю, кем станете.

Сердце больно сжалось в груди.

– Если так легче понять и смириться, – продолжил мужчина, – то я точно так же не знаю ничего о себе. Тяжело только первые пару лет, поверьте. В новой жизни будет слишком много событий, чтоб о чем-то сожалеть.

– И для этого вы ждали нас так долго? – стараясь скрыть досаду, уточнила Эмьюз.

– Не только, – охотно признался тот. – У меня нет возможности познакомить вас с наставником, который будет нести ответственность за ваше обучение. Сэр Руфус Тангл отсутствует по делам Ордена. А вот если бы он был здесь, я бы рассказал о ваших взаимных правах и обязанностях.

– Мне кажется, – вклинилась, наконец, Росарио, – что я вполне справлюсь с подобными объяснениями, Сэр.

– Не сомневаюсь, – кивнул Коллоу. – Собственно, вы можете идти. Один маленький вопрос, и все.

Мадам Тэсори нервно перебирала пальцами ручку своей сумки.

– Леди Варлоу, – после короткой паузы заговорил мужчина, – устраивает ли вас Мария Росарио Тэсори? Согласны ли вы работать с ней дальше?

– Да, – без колебаний ответила Эмьюз.

– Дослушайте. – Коллоу неприятно прищурился.

– Она сказала «да», Сэр! – Тетя Росарио поднялась и отступила на шаг.

Легкие, словно пушинки, руки легли на плечи мисс Варлоу. Чего же боялась едва знакомая женщина? И отчего она казалась такой близкой?

– Действительно, Сэр, я свое слово сказала, – подтвердила Эмьюз. – И отказываться от него не собираюсь.

– Что ж, поспешный ответ – тоже ответ. – Джулиус Коллоу закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. – Я вас больше не задерживаю.

Тяжелые двери распахнулись сами собой, и мадам Тэсори буквально выскочила из кабинета. Остановилась она только в большом зале.

– Спасибо, – выдохнула Росарио. – Ты не пожалеешь.

– Куда теперь? – Голова гудела от навалившихся разом событий.

– Для начала выйдем на свежий воздух, – предложила та.

Стоило Эмьюз переступить круг узора в центре зала, как над ней снова открылось черное небо, усыпанное драгоценными звездами. Странный субъект с мертвым лицом все еще неподвижно стоял у обшарпанной кирпичной стены.

– Поздравляю, Мария, – неожиданно мягко улыбнулся он.

– Это моя работа, – отозвалась мадам Тэсори и добавила, обращаясь уже к своей маленькой спутнице: – А вот в пансион показываться действительно поздно. Не возражаешь, если мы немного прогуляемся?

– Только в том случае, если прогуливаться станем медленно, – предупредила девочка.

Одинокий «привратник» проводил их взглядом, пока обе фигуры не скрылись из виду.

Как приятно было вернуться в парк! Под ногами сочная трава, где-то высоко баюкающий шелест листьев, способный вернуть утраченное равновесие, а вокруг пьянящие ночные запахи. Именно сейчас не хотелось никаких объяснений. Тело требовало упасть и уставиться на звезды!

– Ты спрашивала, кто я тебе. – Росарио опустилась на одинокую лавочку, затерянную в буйной зелени. – Я твой связной. Моя задача – помогать тебе оказываться в нужном месте в нужное время.

– Это как? – Эмьюз устроилась рядом.

– А очень просто. – Мадам Тэсори лукаво подмигнула. – Вот сейчас я планирую отправиться в сторону горячего ужина и удобной постели. Вместе с тобой, разумеется. Подержи сумочку.

С этими словами Росарио крепко взяла свою спутницу под локоть, а свободную руку выбросила вперед. Эмьюз не поверила своим глазам, когда от кончиков пальцев женщины в лицо ударил яркий белый свет. Будто ночной воздух – это мешочек с серебряными лучами, а рука – острый нож, вспоровший его. Продолжать смотреть стало нестерпимо больно, но через узенькие щелочки между ресницами она видела сумасшедший хоровод разноцветных пятен.