Czytaj książkę: «Любовные истории»
Введение. Любовь – поиски вечной гармонии
Что такое любовь, каждый решает для себя сам. Однако следует признать, что это чувство на самом деле вовсе не является тем, чем большинство людей привыкло его считать – страстью, совместной жизнью или сексом. В высшем понимании слова любовь – это высокое искусство. Если мы возьмем за отправную точку именно это положение, то далее придется признать, что, как всякий вид искусства, любовь требует большого знания и приложения конкретных, иногда даже изнуряющих усилий.
Если же предположить, что любовь не более чем приятное чувство, то надо целиком положиться на случай и ждать удачи, как у моря погоды. Может быть, когда-нибудь вам и повезет. Какую предпосылку выбрать вам – зависит только от ваших склонностей и представлений о жизни, но нам кажется более предпочтительной первая предпосылка.
Наверное, каждый признается, хотя бы в глубине души, что считает любовь смыслом своей жизни. Нет на планете такого человека, который бы не жаждал любви всем своим существом. Недаром так много пишется книг и снимается фильмов, где основным стержнем повествования является любовь. В мире существует бессчетное множество поклонников телесериалов о счастливой и несчастной любви и предельно простых любовных песенок. Однако в то же время вряд ли кто-нибудь всерьез задумывается о том, что любви, как и всякому искусству, необходимо учиться. В чем же причина такого явления и что значит для людей проблема любви?
Оказывается, психологами доказано, что большинство людей хотят быть любимыми, но мало кто считает себя обязанным уметь любить. Главное, чтобы по отношению к самому объекту возникало чувство любви. Это настолько сильное желание, что идти к этой цели люди способны многими путями и при этом проявлять завидную изощренность. Устойчивое мужское представление о любви заключается в следующем: чтобы быть любимым, нужно приобрести определенный социальный статус, который включает в это понятие силу и богатство. Что же касается женщин, они полагают, что главным для успеха на любовном поприще является внешняя красота, в связи с чем надо быть привлекательными, следить за своим лицом, телом и одеждой. Помимо этого, и мужчины и женщины полагают, что непременными условиями для того, чтобы нравиться, служат также хорошие манеры, способность поддержать интересный и непринужденный разговор, скромность, непритязательность до поры до времени и готовность прийти на помощь в трудную минуту. Надо сказать, что аналогичные приемы используются и в том случае, когда человеку требуется приобрести в обществе определенный вес, добиться дружбы влиятельных людей и обрести полезные связи. Таким образом, можно сделать вывод, что умение вызывать любовь в субъекте достигается путем соединения общей приятности и сексуальной притягательности.
На самом деле проблема любви состоит в особенностях самого объекта, а не в его способностях. Обычно считается, что любить – это очень просто. Гораздо труднее найти того субъекта, который может быть достоин любви, или вызвать чувство любви у этого субъекта. Вероятно, причина в таком отношении коренится в социальных условиях общества на каждом конкретном этапе его развития. Например, если мы рассмотрим Викторианскую эпоху, то в те времена любовь не относилась к разряду глубоко личных и тем более спонтанных переживаний. Основой общества считался брак, который обуславливался взаимным соглашением между семьями. Таким образом, социальная значимость выступала на первый план, а любовь, как предполагалось, должна была развиваться уже после того, как брак заключен. Подобное положение дел считалось разумным и естественным. На смену этой жесткой социальной позиции пришло понятие романтической любви, которое закрепилось на долгие десятилетия. В Соединенных Штатах Америки считается, что нельзя полностью исключить договорную природу брака, однако даже большинство американцев желает ощутить романтическую любовь, естественным продолжением которой станут брачные узы.
Что же касается нашего времени, то его основной чертой является всепоглощающая идея взаимовыгодного обмена и жажда приобретения. Современный человек чувствует себя по-настоящему счастливым лишь тогда, когда смотрит на витрины магазинов и понимает, что все это при желании он сможет купить. Таким же образом оцениваются и окружающие человека люди. Мужчина или женщина не рассматриваются противоположным полом как личность; они такой же товар, повышающий социальный статус и способствующий удовлетворению естественных потребностей. Таким образом, это прежде всего добыча. Именно таковыми являются друг для друга мужчины и женщины. Упаковка же этого товара и есть внешние данные, от которых зависит, насколько популярным будет сам товар. Эта упаковка – как физическая, так и духовная – меняется в зависимости от времени и моды. Так, в 1920-х годах считалось, что женщина весьма привлекательна, если она чрезмерно общительна, сексуальна, курит и пьет. В то же время в современном обществе все больше превозносится идеал скромной и обаятельной хозяйки мирного домашнего очага. Мужчина в начале XX столетия был привлекателен в том случае, если не скрывал агрессивности, настойчивости и честолюбия. Главное достоинство современного мужчины – в его способности к дружескому сопереживанию, в общительности и терпимости к взглядам женщины.
Помимо этого, объект любви должен обладать таким свойством, как досягаемость. Здесь главенствует принцип личной выгоды. Объект любви представляется желанным с социальной точки зрения, однако он должен проявлять чувства к субъекту и сам желать его. Поэтому любовь возможна только в том случае, когда два человека понимают, что представляют друг для друга наилучший товар из всего огромного разнообразия, имеющегося на рынке. Не стоит считать данное положение циничным, поскольку в межличностных, в том числе и любовных, взаимоотношениях работают те же принципы, которые управляют свободным рынком.
Есть еще одно обстоятельство, вернее, заблуждение, благодаря которому люди считают, что любви учиться не следует. Они обычно смешивают первоначальное состояние влюбленности и постоянное пребывание в любовном состоянии, что далеко не одно и то же. При первом интимном соприкосновении происходит своего рода чудо, поскольку в этот момент два совершенно чужих друг другу человека позволяют исчезнуть той естественной преграде, которая разделяет всех.
В связи с этим данный момент первого сближения и воспринимается как самое незабываемое и волнующее переживание для людей, прежде изолированных от любви. Особенно остро воспринимается чудо взаимного сближения, когда оно начинается с интимной близости. В то же время именно такая любовь, на первом этапе которой произошло физическое сближение, по своей сути очень недолговечна. По мере того как двое людей начинают все больше узнавать друг друга, чудо физической близости и полового удовлетворения утрачивается. Начинается антагонизм, далее появляется чувство разочарования и, наконец, двое влюбленных признаются, что у них произошло всего лишь «затмение», вариант временного помешательства. В данном случае «затмение» свидетельствует вовсе не о силе чувств двух людей, а о глубине их предшествующего одиночества.
Вряд ли на свете есть еще что-то, что дается так же трудно, как любовь. Достаточно вспомнить хотя бы, какие огромные надежды, страстные ожидания вкладывают люди в это понятие. В то же время вряд ли что-либо терпело крушение с таким же завидным постоянством, как любовь. Если бы нечто подобное происходило в какой-либо сфере деловой жизни, то любой мало-мальски здравомыслящий человек отказался бы от такого явно неперспективного дела. Хотя возможен и иной вариант: люди постарались бы досконально изучить столь сложный предмет, чтобы в дальнейшем избежать возможных неудач и разочарований. Сложность любви состоит в том, что проанализировать причины неудач здесь практически не представляется возможным, а значит, нужно ограничиться лишь исследованием самого смысла любви.
Поэтому примем за основу, что искусство любить равноценно искусству жить. Стало быть, любви нужно учиться, как и любому другому виду искусства, которое нам нравится, – пению или музыке, слесарному ремеслу или строительству.
В связи с этим, как и в изучении любого искусства, в искусстве любви нужно выделить два этапа – теорию и практику. Так, врачом не становятся после того, как тщательно познают анатомию и природу болезней. Потребуется еще много практических навыков, чтобы они слились и составили единое целое с полученными знаниями. Только в этом случае возникнет интуиция, которая и составляет основу любого мастерства, в том числе и любовного. Помимо этого, существует еще один небольшой, но очень важный нюанс: для человека не должно существовать чего-либо более важного, чем область его искусства. Это – универсальный принцип и для слесаря, и для писателя, и для хорошего любовника. К сожалению, несмотря на то что в людях жива неистребимая жажда любви, они признают гораздо более важными иные ценности – деньги, власть, социальный статус, престиж. Поэтому вся человеческая энергия направлена на достижение этих конкретных целей, а на обучение искусству любви времени уже не остается.
Так что же такое любовь? Теоретическая часть этого искусства должна начинаться с проблем самого человеческого существования. Такое чувство, как нежная привязанность, наблюдается даже у животных. Но у них это всего лишь инстинктивная природа, что же касается человека, то у него обнаруживаются только рудименты этих инстинктов. Люди по своей натуре находятся в постоянном поиске гармонии. Человек – это жизнь, способная осознать саму себя, окружающую реальность, определенность прошлого и неопределенность будущего, единственной определенностью которого является смерть. Человек осознает себя как отдельное и, в сущности, очень одинокое существо, которое не по своей воле появляется на свет и не по своей воле умирает. Он понимает, что умрет раньше или позже тех, кого он любит, и это тоже, мягко говоря, не утешает. Человек постоянно ощущает свою беспомощность перед стихийной силой природы и социальными силами. Такое существование невыносимо, поскольку похоже на тюрьму. Однако от этого человек не становится безумным, потому что может находить выход из этой тюрьмы, объединяясь в какой-либо форме с существующей реальностью и окружающими его людьми.
Состояние отторгнутости очень страшно. Оно не позволяет владеть миром (людьми, вещами), зато делает беспомощным. Впервые подобное состояние отторгнутости испытали Адам и Ева после того, как были изгнаны за непослушание из райского сада. Они впервые осознали, насколько далеки друг от друга, насколько чужды они друг другу. В раю между ними не было любви. Об этом свидетельствует тот факт, что Адам обвинял свою подругу, вместо того чтобы принять вину на себя, как подобает влюбленному мужчине. Осознание чуждости, думается, и явилось основным источником чувства тревоги и стыда. С тех пор главной задачей человека стала потребность покинуть тюрьму своего одиночества, чтобы не впасть в безумие, поскольку только в состоянии человеческого безумия мир сам перестает существовать.
Во все времена оставался актуальным этот вопрос: как же обрести единение с миром? В древности он решался с помощью поклонения животным и принесения человеческих жертв, в Средневековье – аскетическим отречением или милитаристскими захватами и практически всегда – любовью к Богу и человеку.
Среди всех этих типов слияния желание межличностного единения – одно из самых мощных. Только благодаря ему могут находиться вместе представители человеческого рода, общество, семья. Без любви люди не смогли бы прожить даже одного дня. Однако что мы должны понимать под словом «любовь»? Ответ на этот вопрос может быть как зрелым, так и незрелым. При этом незрелая форма любви может быть названа скорее симбиозом. Такой симбиоз наблюдается в случае беременности, когда мать питает и защищает плод, но в то же время и ее жизнь становится богаче благодаря будущему ребенку. Однако это – сфера физиологии, что не исключает ее присутствия и в сфере психологии.
Психологический симбиоз – это мазохизм, при котором преувеличивается сила того, кому индивидуум отдает себя в безраздельное подчинение, будь то Бог или человек. Мазохист лишен проблемы принятия решений. Он никогда не бывает одинок и никогда не является независимым. Мазохистская любовь аналогична древнему идолопоклонству. Можно сказать, что такой человек даже не родился по-настоящему.
Активной формой симбиоза является садизм. Садист выходит из круга собственного одиночества, подчиняя себе другого человека. Он, как вампир, черпает силы в человеке, который ему поклоняется. Садизм – это обратная сторона мазохизма, поскольку садист так же зависит от своего партнера, как и мазохист – от своего.
Что касается зрелой любви, то она предполагает единение при условии неприкосновенности личностной индивидуальности. Только любовь способна разрушить стены человеческого одиночества, при этом человек останется самим собой. Любовь по своей сущности – это парадокс. В ней два существа становятся единым целым, причем каждый сохраняет свою индивидуальность. Непременное свойство любви – это постоянная активность. Великий древний философ Спиноза утверждал, что сила любви может осуществиться исключительно в свободе и никогда – в принуждении. В связи с этим положением, утверждающим активный характер любви, можно определенно заявить, что главное слово любви – «давать», а ни в коем случае не «брать». Но что же значит – «давать»? При наличии торгашеского характера «давать» – это значит ничего не получать взамен, обеднять себя. Для подобных индивидуумов давать – мучительно; это принесение жертвы. Для них гораздо лучше – брать, пусть даже при этом не переживать радости.
На самом же деле в отдавании и состоит высшее проявление силы, поскольку только таким образом возникает ощущение собственного богатства, власти. Отсюда происходит переживание радости и жизненной силы. В акте давания заключено проявление жизнеспособности индивидуума. Аналогии данного положения можно провести с половым актом. Когда мужчина отдает женщине себя, свое семя, он обладает потенцией; если же он ничего этого дать не может, он импотент. Точно так же и женщина: если она не способна отдаться мужчине – значит, она фригидна. Мать не может не отдавать себя, свое тепло, свое молоко ребенку. Будь она на это не способна, ей было бы невыразимо больно.
При рассмотрении материальной сферы давать может тот, кто много имеет, причем это вовсе не означает, что он состоятелен в общепринятом значении этого слова. Как известно, многие бедняки способны отдать больше, нежели богачи. На самом же деле каждый, кто способен давать, богат. Когда же давать совсем нечего, то бедняк испытывает невыносимые страдания, поскольку лишается радости, наслаждения от акта давания.
В любви человек отдает себя, свою жизнь, радость, интерес, грусть, все, что в нем есть истинно живого. Таким образом он обогащает жизнь предмета своей любви, испытывая при этом острое наслаждение. Причем подобное давание вынуждает партнера также стать дающим, и в результате такого взаимного акта давания рождается нечто новое.
Помимо давания, непременными условиями любви являются взаимное уважение, ответственность друг за друга и забота: ведь любовь – это активная заинтересованность в плодотворной жизни объекта любви. Несомненно, что каждый любит то, для чего он трудится, и трудится для того, кого любит.
Любящий человек всегда чувствует ответственность за того, кого любит. Если речь идет о матери и ребенке, то любовь здесь проявляется в заботе о его физическом комфорте, а в отношениях между взрослыми людьми на первый план выступают прежде всего психические потребности обоих.
Еще одно непременное условие настоящей любви – взаимное уважение. Любящий хочет, чтобы любимый человек развивался ради самого себя. Любимый должен идти собственным путем, а не находиться в услужении. При этом объект любви воспринимается таковым, каков он есть на самом деле, а не каким его хотелось бы видеть. Такое уважение возможно только в том случае, если сам любящий достиг высокого уровня независимости и может существовать без посторонней поддержки. Как поется в известной песне, «любовь – дитя свободы», но только не господства, не унижения. Уважать же человека можно в том случае, если знаешь его, причем любовное знание способно проникнуть в самую сущность объекта любви. Это знание заставляет понять тайну человеческой души. Только акт любви в его взаимном погружении, в единстве позволяет познать всю глубину человека.
Помимо желания преодоления человеческого одиночества, в любви ярко проявляется стремление к биологическому единству полов. Известна древняя легенда об Андрогине – совершенном существе, которое боги разделили на две половинки – мужскую и женскую, и с тех пор эти половинки ищут друг друга, стремясь вновь объединиться. Этому мифу вторит и библейская история о сотворении Евы из ребра Адама. Мужчина и женщина полярны как в физиологическом, так и в психологическом отношении, и только в единстве этой полярности может возникнуть созидающее начало. Благодаря противоположностям существует и весь окружающий мир: свет немыслим без тьмы, земля – без дождя, материя – без духа. Поэт Руми писал:
Никогда влюбленный не ищет один,
Не будучи иском своей возлюбленной.
Когда молния любви ударяет в сердце,
Знай, что в этом сердце уже есть любовь.
Когда любовь к Богу взрастает в твоем сердце,
То, без сомнения, Бог полюбил тебя.
Звуки рукоплесканий не в силах
Произвести одна рука без другой.
Божественная мудрость все предвидела,
И она велит нам любить друг друга.
Одним из важнейших аспектов настоящей любви является то, что она не подразумевает исключительного отношения к одному человеку. Если человек считает, что любит только одного человека, а к другим относится негативно, то на самом деле имеет место зависимость по типу симбиоза. Такой индивидуум является, несомненно, эгоистом. В то же время большинство людей продолжает считать, что любить возможно только одного-единственного человека, и даже гордятся этим, считая, что подобное отношение доказывает силу их чувства. Они похожи на человека, который кричит, что хочет стать великим живописцем, но в данный момент не видит объекта, достойного его кисти. Думается, что ему было бы разумнее просто учиться живописи. На самом же деле по-настоящему любящий человек не может не любить весь мир, который концентрируется для него в одном человеке.
Эротическая любовь между мужчиной и женщиной по своей природе очень обманчива. Например, материнская или братская любовь никогда не концентрируется в одном человеке. Любовь к брату предполагает любовь к братьям, любовь к своему ребенку – ко всем детям, таким беспомощным и нуждающимся в ласке и тепле. Эротическая любовь лишена этой всеобщей формулы. Данная форма любви характеризуется внезапным крушением психологических барьеров, что переживается двумя как влюбленность. Но эта форма близости кратковременна. Если бы люди обладали способностью познавать любимого человека бесконечно, то чудо преодоления барьера могло бы каждый день повторяться заново. Однако, как правило, этого не бывает. Познание партнера происходит слишком быстро, а потому так же быстро исчерпывается. Некоторое время люди стараются преодолевать возникшую отчужденность, предаваясь сексу, рассказывая друг другу о личной жизни, желая обнаружить общие интересы. Они даже не пытаются сдерживать гнев, ненависть, демонстрируют порой полное нежелание контролировать негативные эмоции, поскольку, как им кажется, подобные выходки являются сублимацией близости. Поэтому так часто в супружеских парах наблюдается столь извращенное влечение людей друг к другу. Они чувствуют себя близкими только тогда, когда находятся в общей постели или яростно ссорятся. Но и в этих случаях с течением времени ощущение близости пропадает и в конце концов исчезает окончательно. Далее начинаются поиски утраченной близости с каким-нибудь новым человеком, который смог бы снова подарить чувство разрушающейся стены, то есть переживание состояния влюбленности. Однако и эта связь обречена на провал, а желание новой победы по-прежнему требуется. При этом индивидуум питает себя иллюзиями, что нехорош сам по себе первый объект любви, тогда как следующий будет соответствовать выдвигаемым требованиям. Подобные иллюзии активно подогреваются также и сексуальным желанием.
При половом желании слияние, конечно, происходит, однако им руководит не только жажда освобождения от физического напряжения. Сексуальное желание далеко не всегда подразумевает любовь. Люди стремятся друг к другу из страха одиночества, смутного ощущения внутренней тревоги, желания самоутверждения или причинения боли, наконец, из простого тщеславия.
Половое желание может принять любое обличье или быть вызвано многими эмоциями, но в достаточно редких случаях такой направляющей эмоцией является любовь. Однако в сознании большинства прочно объединились половое желание и понятие любви, поэтому многие заблуждаются, считая, что любят друг друга, хотя на самом деле имеет место исключительно физическое влечение друг к другу.
Следует помнить, что половое желание, вызванное любовью, не отмечено стремлением покорять партнера, подчинять его себе. В этом случае эротическая любовь должна соединяться с братской – самой демократичной и ничего для себя не требующей. Простое половое чувство создает иллюзию единства двух людей на краткое мгновение, а потом оставляет только пустоту. Партнеры вновь ощущают себя глубоко чуждыми друг другу, а потому стыдятся или даже начинают ненавидеть друг друга. Когда иллюзия близости исчезает, то отчужденность ощущается гораздо острее, чем прежде. Настоящая любовь непременно сопровождается нежностью, однако в данном случае нежность – это вовсе не сублимация полового влечения, как ошибочно полагал Фрейд, а проявление братской любви. Нежность присутствует как в физической, так и в нефизической форме любви.
Естественно, что большинство людей предпочитает эротическую любовь, а отнюдь не братскую или материнскую. Эта форма рассматривается обычно как привязанность, в основе которой лежит обладание. При этом достаточно часто встречаются двое влюбленных, которые утверждают, что больше ни к кому не испытывают чувства любви. На самом же деле это не любовь, а двойной эгоизм, когда два человека проводят между собой знак тождества. Таким образом, в данном случае проблема одиночества не решается. Напротив, единичный индивидуализм увеличивается вдвое. Такие люди, возможно, не испытывают чувства одиночества, однако на самом деле они отделены от остального мира. При этом каждый из влюбленных отчужден даже от самого себя, и единство трансформируется в чистую иллюзию. Эротическая любовь может считаться предпочтительной, поскольку благодаря ей осуществляется физическое слияние только с одним человеком, но этот человек должен олицетворять все человечество и весь мир: ведь по сути своей все люди одинаковы. Они представляют собой единицы одного целого, поэтому в принципе нет разницы – кого любить. Любовь же – это чистый волевой акт личности, которая решает соединить свою жизнь с жизнью другого человека. Собственно, на этой предпосылке основывается идея нерасторжимости брачных уз, которая присутствует во многих религиозных системах.
В то же время современная западная концепция брака отказывается принимать такую точку зрения, по которой все женщины произошли от Евы, а мужчины – от Адама. Западный человек рассматривает любовь как спонтанное и неожиданное озарение, в результате которого рождается непреодолимое чувство любви. В связи с этим на первый план выступает исключительная индивидуальность конкретной личности и ее характерные особенности.
По западной концепции любовь не может быть просто чувством исключительной силы. Она основана на разумном выборе, ответственном решении и обещании. Недаром влюбленные так часто обещают любить друг друга вечно, хотя каждое чувство по своей природе преходяще. Оно как приходит, так и уходит, а если это так, то обещание вечной любви основано только на разумном выборе и принятии индивидуумом окончательного решения.
Таким образом, любовь – явление парадоксальное в связи с тем, что люди представляют собой единство, являясь при этом неповторимыми и уникальными существами. Поэтому и в любви присутствует этот парадокс. Практически любого человека можно любить братской любовью, но для эротической любви требуются сугубо индивидуальные элементы, присутствующие только у каждого конкретного, взятого в отдельности человека, но далеко не у всех. Отсюда проистекает невероятное многообразие любовных взаимоотношений, которые могут длиться на протяжении всей жизни человека или быть расторгнутыми, и это зависит только от личности любящих.
