Покровитель

Глава 1
Карина

Отчаяние толкает нас на самые безумные поступки, но иногда именно там наше сердце обретает свой особенный ритм, который способны слышать лишь двое.

С утра немного штормит. Неожиданно сказывается выпитый вчера всего один крохотный бокал вина в честь дня рождения Лилии Валерьевны. Она очень просила поддержать, так как из девочек на празднике оказалась только я. И пока её сын и по совместительству мой парень обсуждал деловые вопросы с отцом и парой других гостей, мы медленно пили, болтали о будущем. Лилия Валерьевна мечтала, а я кивала и улыбалась.

Моя реальность слишком непредсказуема, чтобы строить далеко идущие планы. Ещё два года назад всё было иначе, но жизнь имеет свойство нагибать нас в самые неприличные позы без предупреждения. Я не стала исключением, поэтому всё, что смогла сделать для этой замечательной женщины, я сделала – безоговорочно отдала ей право помечтать за нас двоих под хорошее вино.

За окном ещё по-летнему светит солнце, и я с улыбкой потягиваюсь, запрокинув голову, чтобы на него посмотреть.

– Рина…, – рядом тихо стонет Дарьял, обнимая меня крепче.

Двигает к себе, утыкается носом в шею, затягивается моим запахом. Чувствую, как улыбается, а его член упирается мне в бедро.

– Доброе утро, – провожу ногтями по крепкой спине.

Толком не открыв глаза, Дар подминает меня под себя, широко разводя мои ноги. Закидываю их ему на спину, скрещивая чуть повыше поясницы. Закусив губу, принимаю в себя его член. Мы медленно двигаемся, лениво целуемся, лаская друг друга везде, где можем дотянуться. Чтобы не стонать, зажимаю рот ладонью. Дар улыбается, убирает мою руку и занимает её место своим языком.

В этом полусонном утреннем сексе есть свой кайф. Жаль, что случается он редко. Уйти на ночь из дома я не могу. Оставлять у себя Дарьяла чаще пока тоже сложно, потому что живу не одна. И в такие редкие моменты я стараюсь наслаждаться.

Дар переворачивает меня на живот, проводит влажным членом между ягодиц и снова входит, лишь слегка оторвав мои бёдра от кровати. Тело медленно наливается расплавленным, вязким теплом.

Ладонь Дара скользит по моей спине, слегка массируя вдоль позвоночника.

– Мхмхм, – мычу, уткнувшись лицом в простыню. – Быстрее, пожалуйста.

И он срывается на резкие, частые толчки, опустошая и снова наполняя меня жаром. Содрогнувшись, растворяюсь в нашем удовольствии, чувствуя, как по спине стекает его горячая сперма.

– Хочу так каждое утро, – хрипит Дарьял, прижавшись ко мне горячим подтянутым телом.

Он у меня бывший спортсмен, мастер спорта по кикбоксингу. После серьёзной травмы ушёл в бизнес родителей, который также связан со спортом. Они держат небольшую сеть хорошо оборудованных фитнес-центров с бассейнами и залами для йоги. Так что Дар так или иначе на своём месте. А вот я пока нет. И мне уже пора собираться на работу.

– Слезь с меня, – смеюсь, ёрзая под ним.

– Детка, у меня такими темпами сейчас снова встанет, – кусает за плечо и послушно скатывается на соседнюю подушку.

– Извини, второй раз тебе придётся справляться самостоятельно. Мне нельзя опаздывать.

Недавно полученная новая должность обязывает быть вовремя.

– А вот если бы ты пошла работать к нам… – начинает он старую пластинку.

– Нет, Дар. Мы не будем смешивать отношения и работу в одну кучу. Мне хоть где-то нужна автономность. Иначе мы просто устанем друг от друга.

– Мои же родители не устали, – улыбается он.

Да, мои тоже много лет прожили вместе. А теперь их нет. Махом, сразу обоих. Зато есть чудовище, живущее в соседней комнате. И его пора поднимать.

Чмокнув Дарьяла в щёку, выхожу из своей спальни и стучу в соседнюю. Тишина. Открываю. В комнате младшей сестры бардак. Шторы задёрнуты, но я кожей чувствую, что она не спит.

– Динка, вставай, у тебя линейка, – подхожу к окну и впускаю свет в это царство подросткового беспредела.

– Вы так громко трахались! Захочешь, не уснёшь! – огрызается она.

– Ты офигела?! Выражения выбирай! – получает шлепок по бедру этот шестнадцатилетний монстр.

И врёт ведь. Не слышала ничего. У меня даже диван не скрипит.

– Вставай. Если быстро соберёшься, Дарьял тебя на крутой тачке до школы подкинет. Повыпендриваешься перед одноклассниками.

– Скажу всем, что это мой парень. А если они тебя с ним увидят, скажу, что злая сестра его у меня увела, – продолжает издеваться Динка.

– Хорошо, – сдаюсь. – Только давай в темпе!

Пока сестра чистит зубы, я собираюсь. Дарьял убрал постельное, сидит, широко расставив ноги, наблюдает за тем, как я надеваю нижнее бельё.

– Этот процесс мне тоже нравится, – смеётся он. Подходит сзади и поправляет лямку тонкого белого бюстгальтера. – Ты умудряешься быть сексуальной даже в домашнем халате. А кружево, – целует в плечо, – смотрится просто шикарно.

Отходит, чтобы не мешать. Надеваю белую блузку с красивым декольте, чёрную юбку-карандаш длиной до колена и разрезом сзади. Собираю длинные волосы в аккуратный пучок на затылке. Добавляю немного любимых духов на шею и запястья. Дополняю сдержанный рабочий образ удобными туфлями на высоком, но устойчивом каблуке.

– Вау. У меня самая красивая девочка во вселенной, – довольный после секса Дарьял сыплет комплементами.

Приятно. Вспоминаю, что мне вообще-то всего двадцать.

– Ну, мы едем или где?! – к нам вламывается возмущённая Динка.

В розовой полосатой футболке, коротком джинсовом сарафане и белых кедах. «Мамины» рыжие волосы небрежно забраны за чуть оттопыренные уши. На одном плече висит потрёпанный тряпичный рюкзак, весь усыпанный значками и исписанный маркером прямо по ткани.

– Ты так в школу собралась? – кривится Дар, разглядывая это чудо.

– Угу. А ты мой парень на сегодня. В курсе? – зараза надувает большой пузырь из жвачки и провокационно смотрит на моего парня.

– Меня посадят, малая, – Дарьяла передёргивает.

– Будет жаль. Вряд ли сестра быстро найдёт ещё один такой удачный вариант. Чтобы и на лицо ничего, и мышцы, и бабки.

– Динка! – сжимаю руки в кулаки.

Но при Даре у нас такое не в первый раз. Он не ведётся. Усмехается только и кивает ей на выход.

Сначала они довозят меня до банка.

– Спасибо, – аккуратно целую Дарьяла в щёку.

Разворачиваюсь к сестре. Она в наушниках смотрит в окно, покачивая головой.

– Дин! – приходится повысить голос, чтобы услышала.

– Чего?

– После линейки сразу домой. В комнате уберись. И приготовь что-нибудь на ужин. Пожалуйста, – давлю интонацией.

Она безразлично моргает и вставляет наушник обратно.

– Иди. О твоём ужине я позабочусь, – успокаивает Дар.

Сбегаю от них. Уже со ступенек оглядываюсь на шуршание шин. Замечаю, как чёрный Гранд Чероки Дарьяла встраивается в общий поток машин, а на его место подъезжает автомобиль совсем другого класса.

Сам владелец банка приехал.

Подбираюсь, поднимаю выше подбородок и спокойно прохожу остаток пути до своего рабочего места личного секретаря начальника юридического отдела.

– Карина, зайди, – тут же вызывает Олег Вадимович.

Оставив сумочку на стуле, вхожу в его кабинет. Не глядя на меня, кивает на стопку папок, лежащую на углу стола.

– Давид Исайевич здесь. Отнеси. Передай лично в руки. Пусть проверит и при тебе подпишет. Это срочно. Он в курсе.

Глава 2
Карина

Отбивая каблуками ритм по графитовому керамограниту с геометрией из тонких белых линий, спокойно иду к лифту и поднимаюсь на этаж выше. Сворачиваю в правое крыло и попадаю прямиком к часто пустующему кабинету Кофмана.

Ещё будучи операционисткой я слушала, как девочки с восхищением шепчутся о Давиде Исайевиче. Успешные мужчины всегда вызывают восхищение, даже если они стары и некрасивы. Но это не про него. Умный, проницательный взгляд, тёмно-русые волосы с каштановым отливом, стильная «голливудская» борода, подчёркивающая линию челюсти, скулы и делающая его лицо ещё более мужественным.

На деловых фото, висящих на последнем этаже высотки, принадлежащей банку, у Кофмана всегда хмуро сдвинуты брови, широко расправлены плечи, обтянутые тканью дорогого пиджака или рубашки. Высокий, холёный, стильный.

Наш биг-босс хорош собой, это чистая правда. Только у меня всё равно нет к нему вот этого неземного чувства, возводящего мужчину в ранг Бога просто потому, что у него неприлично много денег. Наверное, из-за того, что я уже видела таких, но немного в другом амплуа. Наглых, пьяных, безнаказанно пристающих к молоденьким девочкам.

У всего есть обратная сторона. Я не утверждаю, что Давид такой, но, как говорится, лучше не очаровываться, чтобы потом не разочаровываться.

Им можно восхищаться иначе. Как бизнесменом, как умным человеком. Я читала его интервью, статьи. Вот что действительно интересно. Не то, что у него есть сейчас, а то, как он этого достигает. Мне бы хотелось однажды дотянуться до его уровня именно в этом плане.

Перехватив папки удобнее, стучу в дверь. Дожидаюсь разрешения войти от его секретаря.

– Привет, Рина, – опустив очки по переносице, шепчет мне Татьяна Алексеевна.

– Доброе утро, – приветливо улыбаюсь ей.

Вопреки стереотипам, секретарь биг-босса не длинноногая девочка с губами уточкой и грудью третьего размера, а невысокая, чуть полноватая женщина с двумя высшими образованиями и приличным опытом работы.

– Мне Олег Вадимович сказал передать документы лично в руки Кофману, – озвучиваю Татьяне Алексеевне цель визита.

– Знаю. Подожди пять минут. У него важный звонок.

Присаживаюсь на кожаный диванчик у окна. Папки кладу к себе на колени. Постукивая ногтями по плотной чёрной обложке, наблюдаю за работой коллеги. Вернув очки на место, Татьяна Алексеевна ловко порхает пальцами по клавиатуре, отвечает на телефонный звонок хорошо поставленным голосом. Потом ещё на один, и ещё…

– Проходи, – кивает мне на дверь, не отрываясь от телефонной трубки и монитора.

Поднимаюсь, провожу ладонью по юбке, поправляя её на ягодицах, и, прижав папки к груди, вхожу в кабинет Давида Исайевича. Он сидит в кресле с высокой спинкой, слегка раскручиваясь на нём из стороны в сторону. Пальцы сложены пистолетиком, упираются под подбородок. Тяжёлый, задумчивый взгляд направлен на разложенные перед ним бумаги.

Раздражённо оттолкнув их от себя, Кофман переносит на меня часть своих эмоций. Они передаются невербально. Через взгляд, через едва заметное движение кисти с кожаным браслетом дорогих часов. Я ощущаю их лёгким холодком на коже и покалыванием вдоль позвоночника.

Думала, за два года, благодаря Динке, моя броня стала толще, и такими «выстрелами» её уже не пробить.

Между мной и Кофманом случается странный немой диалог.

«Здравствуй, Карина»

Да, мы знакомы лично. Пару раз в этом месяце он брал меня с собой на деловые обеды. Ничего пошлого, ни единого намёка. Простое сопровождение, несколько вовремя вброшенных фраз в разговор влиятельных господ.

Почему не вызвать эскорт? Я прямо задала ему этот вопрос, когда столь занимательное распоряжение поступило в первый раз.

Давид усмехнулся и сказал, что у него нет времени ждать, пока подберут девушку, пока её привезут, а я ещё и в теме некоторых вопросов, так как сама заочно учусь на юриста-международника и работаю теперь, считай, с руководящей верхушкой.

Хочешь не хочешь, приходится подписывать бумаги о неразглашении и вникать в некоторые детали, как, например, те, что спрятаны в папках, которые я передала ему лично в руки.

«Привет» – также не произнеся ни слова, отвечаю я и чувствую, как расправляются плечи и чуть выше поднимается подбородок.

Тяжесть его взгляда падает прямо мне в ноги и оттуда вопреки всем законам физики, поднимается вверх, замирая на изгибах фигуры. Это неприятно. Кофман смотрит так, будто медленно расстёгивает пуговицы на моей блузке.

Встряхивает головой, открывает папки и ставит на документах витиеватые подписи одну за другой.

Толкает их ко мне и взмахом руки отсылает прочь.

Забираю стопку. Разворачиваюсь на каблуках, едва не подвернув ногу. Выхожу из его кабинета и на пару секунд прижимаюсь спиной к прохладной закрытой двери. Сердце безжалостно пытается проломить рёбра, потому что это было… Странно?

Да, пожалуй. Именно от Кофмана ощутить короткий, но столь открытый мужской интерес, мне оказалось действительно крайне странно.

– Отругал? – тихо спрашивает Татьяна Алексеевна.

– Нет, всё хорошо, – улыбаюсь ей.

Выдыхаю только в коридоре. Спускаюсь к себе на этаж, передаю подписанные бумаги Олегу Вадимовичу, выполняю ещё пару срочных поручений и, подхватив сумочку, ухожу в туалет, расположенный здесь же на этаже.

Открываю окно, впуская в помещение вкусный воздух с оттенками летней травы и первой, едва уловимой осенней свежести. Достаю длинные, тонкие сигареты. Прикуриваю и глубоко затягиваюсь, позволяя дыму тяжестью упасть в лёгкие.

Спасибо Динке за эту дрянную привычку. В какой-то момент я нашла в ней сиюсекундное успокоение после её выходок.

Телефон тоже с собой. Набираю Дарьяла, надеясь, что у него найдётся для меня пара минут.

– Что-то случилось? – с ходу догадывается он.

Я редко звоню днём, с тех пор как меня внезапно повысили с первого на предпоследний этаж.

– Просто захотела тебя услышать, – урчу ему в трубку, выдыхая горький дым в окно. – Отвлекаю?

– Нет, я в пробке стою. Динку сдал лично в руки классному руководителю, – отчитывается Дар. – Даже постоял там минут десять, чтобы не свалила. Ну и тачкой посветил перед одноклассниками. Обещали же ей, – смеётся.

– Все малолетки на тебя запали? – улыбаюсь, зная, как от его обаяния у женского пола промокают трусики.

– Всего половина, но ты же знаешь, Рин, я только на тебя смотрю, – успокаивает, уловив нотки ревности в моём голосе. – Я в офис сейчас, потом новый зал посмотрю, там, походу, с проводкой накосячили. Опять свет вырубает через каждые пятнадцать минут, – делится он планами на день.

– Заберёшь меня вечером? – высовываюсь глубже в окно и смотрю вниз на спешащих по своим делам людей. Они кажутся отсюда крохотными разноцветными фигурками, передвигающимися по тротуару.

– И даже на ночь останусь, если захочешь. Ты хочешь, Рин? – его голос чуть садится, и моё тело тут же вспоминает наше сегодняшнее кайфовое утро. – Я разбужу тебя завтра охрененным оргазмом.

Грудь тяжелеет, соски упираются в тонкое кружево белья, между бёдер становится горячее, начинает сладко, болезненно ныть. Чувствую себя голодной кошкой. Этого утра нам обоим определённо было очень мало. И я уверена, у Дарьяла в брюках сейчас тоже тесно и он уже мысленно раскладывает меня под собой в самой откровенной позе.

– Дар… – тихо выстанываю, напрягая живот, сжимая бёдра и кусая губы.

– Знаю, знаю… – он тоже возбуждённо и одновременно тоскливо стонет. – Обсудим всё вечером. Я добрался, Рин.

– Мне тоже пора, – мажу пальцем по экрану, сбрасывая вызов.

Бросаю дотлевшую сигарету в оставленную на подоконнике пепельницу. Сжимаю в руке разогревшийся от соприкосновения с ухом телефон и возвращаюсь на рабочее место.

Удивлённо моргаю.

На письменном столе, прямо поверх рассыпанных сквозняком бумаг, лежит бордовая роза на короткой тёмно-зелёной ножке с крупными каплями воды на лепестках.

***

Привет, мои хорошие. Добро пожаловать в новую историю. Она самостоятельная, не входит ни в один из имеющихся циклов, но есть вероятность, что с некоторыми знакомыми личностями мы с вами здесь пересечемся).

История непростая, откровенная и неоднозначная.

Если нравится, не забывайте поддерживать ее звездочками. Для нас с Музом это действительно важно. Ну и, конечно, обратная связь! Я люблю и читаю все ваши комментарии.

P.S. (для тех, кто терпеливо дочитал обращение автора до конца:))) График вывешу скорее всего в понедельник.

Глава 3
Давид

Пост охраны у лифта, выходящего на два последних административных этажа, закрытых для посещения всем, кроме местных сотрудников, сдержанно кивает. Киваю мужикам в ответ и направляюсь прямиком к Шуйскому.

Я мог бы вызвать Олега к себе, обсудить с ним интересующие меня вопросы под чашку кофе с парой капель коньяка, но иду сам, потому что там Рина, роскошная юная женщина, на которую хочется смотреть.

Служебные интрижки не для меня. Моя жизнь в своём большинстве состоит из работы. Если секс сделать её частью, он тоже превратится в работу, а я хочу, чтобы эти два удовольствия жили отдельно друг от друга. Но смотреть на Рину – это тоже своего рода секс. Ментальный. И его я себе позволяю уже сколько? Второй год?

Это похоже на клинику. Сегодня чуть не сожрал её взглядом, а она подняла голову выше и отгородилась, восхищая меня и пробуждая древние как мир инстинкты, требующие нарушить собственные установки.

И я играю с Риной в интересную игру, правила которой известны лишь мне.

Останавливаюсь перед дверью Олега. Из конца коридора раздаётся приглушённый расстоянием женский голос, наполненный сильными эмоциями. Он надрывный, раздражённый, отчаянный.

Прохожу глубже. Дверь туалета приоткрыта. Из неё сквозняком тащит терпкий сигаретный дым. Рина курит у окна, ругаясь с младшей сестрой по телефону.

– С кем ты? Не ври, я слышу голоса на заднем фоне! Опять с ними, Динка? Я просила тебя после школы сразу ехать домой. Это так сложно?

Её лицо вздрагивает, пока она слушает ответ.

– Да, должна! Должна, слышишь меня? Потому что иначе ты… Зараза! – ругается на трубку.

Похоже соплячка сбросила сестру и отправилась развлекаться дальше.

Не первый раз я вижу такую сцену. И девчонку видел неоднократно у нас в банке, ещё когда Карина работала в клиентском зале администратором. Они абсолютно разные. От её младшей сестры за километр несёт агрессией и подростковым протестом, а Рина нежная, женственная, но с таким стержнем внутри, что даже меня пробирает.

В её длинных пальцах без украшений дрожит сигарета. Она старается продышаться, делая вдох за вдохом. Затягивается, оглядывается на меня.

Прохожу в помещение, наполненное уличной свежестью и шумом большого города. Плотнее прикрываю за собой дверь. Забираю у Рины из пальцев помятую сигарету. На подоконнике лежит открытая пачка «Kiss» и простая пластмассовая зажигалка.

Достаю сразу две сигареты. Зажав губами непривычно тонкий фильтр, прикуриваю обе, одну отдаю расстроенной Карине.

Стоим, курим, молча глядя в окно.

Романтика, твою мать! С секретаршей юротдела в сортире!

Что дальше, Давид Исайевич? Попросишь её сделать тебе минет прямо в одной из этих кабинок?

Но мы ничего не делаем. Даже умудряемся не касаться друг друга, облокачиваясь предплечьями на подоконник. Карина тяжело дышит. Выпускает дым на улицу, а я смотрю, как красиво двигаются её чувственные губы с остатками помады, как трепещут тёмные ресницы, нижнее веко у внешнего уголка глаза немного испачкано тушью, будто они слезились и Рина растёрла, забыв про макияж.

– Ты мне нужна на завтра, – говорю ей.

Поворачивает голову, смотрит на меня своими внимательными карими глазами.

– Давид Исайевич…

– Давид, – поправляю я.

Маленькая поблажка наедине, чтобы сделать Карину ещё немного ближе. Мне нравится, что она не боится говорить со мной на «ты». Да и сортир точно не то место, где надо соблюдать официалитет.

– Давид, – хрипло и ещё уязвимо после разговора с сестрой, – до завтра точно есть время, чтобы нанять эскорт для сопровождения. Мне бы не хотелось, – судорожно вдыхает, роняя докуренную сигарету вниз. – Чёрт… – высовывается глубже в окно.

На рефлексах делаю шаг ей за спину, ловлю за косточки бёдер, затягивая обратно, вжимая ягодицами в пах. Рина скидывает мои руки. Разворачивается на своих высоченных каблуках. Взгляд полыхает возмущением. Вот-вот я выхвачу по лицу за бесцеремонное нарушение её личных границ.

Такая живая. Охренеть можно…

Какой к чёрту эскорт, когда рядом есть такое совершенство?

– Я могу вписать это в твою должностную инструкцию и поднять заработную плату, – напоминаю, что действительно могу придумать ещё пару официальных пунктов к её обязанностям.

– Если бы я хотела продавать себя влиятельным мужчинам, не уходила бы из модельного бизнеса.

Улыбаюсь. Кусачая какая! А-ай! Только что зубками открыто не клацает.

– Я представлю тебя на встрече так, что никто не приравняет тебя к эскорту, – настаиваю, создавая для неё иллюзию выбора. Пусть думает, что она решает, ехать со мной завтра или нет. – Рина, ты умненькая девочка. Быстро схватываешь, не тупишь, не зависаешь. Мне нужен рядом именно такой человек.

– Татьяна Алексеевна? – едва улыбнувшись, вздёргивает тонкую тёмную бровь.

– Она бесспорно хороша на своём месте, но завтра на выезде мне нужна именно ты.

Облизав губы кончиком языка, кивает.

Вот так. Умница. Я не трону даже. Ты просто побудешь немного рядом, а я почувствую себя живым.

Пропускаю Карину перед собой в коридор. Идём рядом, тихо обсуждая предстоящее мероприятие. Открываю ей дверь кабинета Шуйского. Вхожу следом в секретарскую часть.

На столе у Рины белая кофейная чашка, а в ней ярким пятном плавает бутон розы, что я оставил ещё утром, когда заходил к Олегу.

Карина толкает цветок пальчиками, чуть примяв лепестки в центре. Бутон бьётся о керамическую стенку, закручивается и покачивается на поверхности, а она оттаивает, улыбается…

От её улыбки внутри полыхает азартом заполучить и желанием единолично обладать.

Захожу к Шуйскому. Он пьёт кофе, откинувшись на спинку своего кресла.

– Отправил? – спрашиваю про документы.

– Да. Курьер отчитался, что передал всё лично в руки Викентию Львовичу. Завтра его представитель привезёт нал. Но ты ведь не за этим второй раз за день ко мне заходишь? – усмехается старый друг, один из немногих, с кем удалось сохранить нормальные отношения.

– Я Карину у тебя завтра заберу после обеда. У меня встреча с гендиром МеталлПрома. Она мне там пригодится.

– Вот так, – вздыхает Шуйский, – сначала одной рукой вручаешь мне ценный кадр, а другой тут же его забираешь, – смеётся он. – Трахни её уже, Дава. Ходишь, облизываешься как кот на сметану.

– Ни хера ты не понимаешь, Олежа, правил этой игры, – посмеиваюсь в ответ. – Таких женщин трахать можно, только если они сами к тебе приходят.

– А она не приходит, как я понимаю?

– Нет, – кручу головой. – Но это пока. Я над этим работаю.