Czytaj książkę: «Миллиардеры везения», strona 10

Акт 3
Первые шаги

«Я», единое и единственное, словно волна вздымается из подспудной глубины НЕСУЩЕСТВОВАНИЯ ФОРМ И ИМЁН. Энергия ДУХА ЖИЗНИ открывает веки маленькому существу, наслаждающемуся своим собственным ПРИСУТСТВИЕМ. Мы все несём в себе эту высокую истину БЫТИЯ САМИМ СОБОЙ – ПЕРВОИСТОЧНИКОМ всего переживаемого в каждый момент времени мироздания, переживаемого с наслаждением единственного в своём роде живого сознания.

Я, естественно, не помню своих первых шагов, хотя опыт непередаваемого ощущения начала начал жизни и движения, безусловно, сохраняется в кладовых моего ума. Всё, что заставляет меня сегодняшнего осваивать непознанные территории, а также тянуться к неизведанному, заключено в памяти первых будоражащих впечатлений завоевания лежавшего тогда у моих ног «царства» объектов, «империи» цветов, запахов и звуков окружающего мира.

Единое и неделимое «Я» всех существ без исключения блаженствует всегда, независимо от происходящих с организмом событий, поэтому и я, как только что вошедшее в двери существования новое чудо этой видимой вселенной, также абсолютно и безоговорочно наслаждался происходящим тогда.

И сейчас, как и тогда, я парю над землёй обетованной единственно возможного Эдемского сада ДУХА внутри самого себя, когда простым закрытием глаз, а то и с открытыми, наяву, погружаюсь в то самое первичное состояние довольства от пребывания САМИМ СОБОЙ. Ангелы не поют надо мной, и не осыпаются розы с небес на меня, но свежесть и дыхание ВЕЧНОГО «СЕЙЧАС» обволакивает моё сердце по-детски невинным восторгом первого шага ТАНЦА ЖИЗНИ.

Он бессмертен и светел, как улыбка младенца, этот танец, он торжественен и свят, как всё простое и возвышенное… И только в чистоте и первозданности зарождающегося нового дня сохраняются следы его россыпью догорающих звёзд, отражённых блистающим зеркалом утренней росы… Всё сохранено, ничто не пропало даром из первых зыбких ощущений моего венценосного младенчества. Я жив и вечен, – потому что неисчерпаем ПЕРВОИСТОЧНИК изобилия и великолепия ЖИЗНИ, а я – всего лишь мимолётное ощущение преходящего мгновения, ибо прекрасна ИСКРА, осознающая и вобравшая в себя всё, начиная с первого робкого шага к неизведанному…

«Я» – есть и первый и последний шаг. «Я» всегда здесь со всеми наличествующими шагами.

Правило 3: Иди, не оглядываясь, вперед и вперед, зная, что ты уже пришел, ты уже там, куда ведет тебя твое первое и последнее желание жизни.

Акт 4
Детство

Детство моё пропахло абрикосовыми деревьями на улице Чаривная в городе Запорожье, пронзительно-чистыми и студёными водами озера Тургояк, Миасскими коллективными садами, где председательствовала моя бабушка, да хвойными хребтами Уральских гор, то заснеженно-седыми зимой, то изумрудно-янтарными в летнюю жару.

Детство… Детство остаётся с нами навсегда. Оно следует за нами неотступно во всех перипетиях так называемой взрослой жизни. Оно стучится в наши ночные сновидения, подглядывает из-за плеча наших трепетных надежд на лучшее будущее, грустит и страдает, радуется и торжествует в каждый момент ускользающего от нас могущественного и невидимого времени. Сопровождая нас во все времена шаг за шагом и вздох за вздохом, оно, этот воистину преданный и неподкупный друг, сохраняет в нас прежде всего грёзы и мечты, чаяния и надежды далёкого прошлого.

Великолепный шатёр, сотканный из чудесного материала детских ощущений и снов, простирает над нашими головами свои волшебные крылья. Я вижу сквозь расстояния и годы… вижу двор перед моим домом, с тополями и белой трансформаторной будкой перед окнами филиала политехнического института, находящегося напротив моего подъезда…

Мы играли в «напильники», чертя неровные круги на вязкой и рыхлой земле, играли в «банку», с замирающим сердцем швыряя палками по вожделенной цели и надеясь очень быстро продвинуться к самому высокому рангу «короля» этой ребяческой, но с «карьерным» подтекстом забавы…

И теперь мы играем с недетским азартом «знающих себе цену» игроков, разбивая друг другу и себе носы уже совершенно иными способами, не в прямую, а косвенно, прорываясь к благам некоронованных «королей» взрослых игр…

О, ДЕТСТВО! Главная и шокирующая своей гениальной простотой пора!..

О, НЕВЕДЕНИЕ! Научи принимать игру жизни с широко открытым сердцем, широко открытым всем ветрам и непогодам в пути!..

Я уверен, нет, нет, нет, конечно же, убеждён в непреходящем смысле наивного, незамутнённого и невинного в чистоте своей взгляда на ЖИЗНЬ, в его высокой и святой правде.

Правило 4: Утверждая себя по жизни как личность, будь дитем божьим, ибо лишь таковые унаследуют царствие небесное, ибо уже оно их по праву.

Акт 5
Город

Я родился в городе Омске, но основные сознательные годы провёл в Миассе Челябинской области. Город Миасс, вытянувшийся на многие километры между окаёма гор, озёр и смешанных лесов, представляет собой скромную, но симпатичную картину, состоящую из нескольких отдельных частей с собственными названиями: «Старая часть», «Автозавод», «Дачный посёлок», «посёлок Строителей», «Динамо», «Машгородок» и т. д.

Описать внешний образ чего-нибудь совсем не значит передать суть явления, и поэтому важнее, конечно же, передать сам дух ощущений от детских впечатлений о городе, чем подробно рассказывать, из каких частей он состоит или на какие, например, похож другие города.

Поскольку мне посчастливилось жить практически в самом центре самой центральной части Миасса, то, сами понимаете, я изначально ощущал себя неким королём, хотя и без королевства, человеком (ребёнком), абсолютно не обделённым ни местоположением и проживанием, ни судьбой, тем более что и детский садик, и школа, где я был опекаем воспитателями и обучаем учителями, находились буквально «перед носом», через дорогу, именуемую «проспект Автозаводцев».

Достаток нашей семьи из трёх человек (мама разошлась с отцом, когда мне было около трёх лет): мама, бабушка и я – был небольшим и оставлял желать лучшего, но я не знал недостатка в игрушках (сначала какие-нибудь старые бабушкины тапки, используемые в качестве кораблика, а затем и велосипед на скопленные и собранные по крупицам средства), в общем, я не знал отказа ни в чём. Тем более в детстве я был более чем симпатичным малым и, как всеобщий любимец, пользовался всеми благами и дома, и вне его.

Мой город, таким образом, – это волшебный мир исполняющихся желаний и «альма-матер» доброты, исходившей от самых разных людей, включая и родственников, и просто незнакомых людей. Естественно, что со временем жизнь проявлялась и показывалась мне не одними лишь «сахарными» сторонами, и вместе с тем я, благодаря своему городу и людям, встречавшимся в нём, до сих пор пребываю в «благодати» его, родного Миасса, родительской ласки и отеческих объятий, которые нежат мою память.

Светло-коричневые бока трёхэтажных домов из кирпича, чистые просторные подъезды внутри, деревянные домики по склонам уральских гор, местами покосившиеся заборы по всегдашнему убого-пряничной Руси, и в тоже время современные девятиэтажки, стадион около мелководной речушки Миасс с катком и лыжной базой зимой и резиновыми дорожками для бега летом, тополя, ровными рядами расположенные в аллее, идущей прямо к проходной на весь мир известного Автозавода, выпускающего неуязвимые грузовики-«Уралы», – зелёного цвета вездеходы, и, наконец, опрятно-высокомерный «Машгородок», – Господи! – и чего ещё только не вспомнишь в этом благородном, неброской красоты и запрятанном хвойными далями городке. Он знавал и походы Емельки Пугачёва с народными повстанцами, и горькую правду о казнённых, заживо погребённых в революционном безвременье ста двадцати шести карабашских рабочих в шахте около озера Тургояк, и голод заводских будней Великой Отечественной, и нашу, ребятишек, наследников столь богатейшей истории родного края, весёлую и беспечную «эру» взросления…

Прошли-проскользнули семидесятые-восьмидесятые годы… Другой теперь город, другая жизнь, другие интересы у молодёжи, облик Миасса трансформирован последствиями «перестройки», веяниями компьютеризации, началом XXI века…

А я, не узнанный никем и тоже по-своему «новый», всё ищу воспоминаниями прежние подробности той, минувшей действительности моего незабываемого Миасса, проездом «проскакивая» кладбища, где похоронены мама и бабушка, а также другие ушедшие родственники, и всё ищу, ищу, как заблудившийся, в давно чужом городе «свой аромат», запахи волшебной сказки, существующего только во мне города детства и юности…

Правило 5: Где бы ты ни был, возвращайся время от времени туда, откуда приветствует тебя город твоих воспоминаний. И тогда удивительным образом он сбережет в тебе и для тебя силу быть верным самому себе.

Акт 6
Братья

Замечательным воспоминанием являются картины жизни, проведённой вместе с моими двоюродными братьями. Сестёр (ни родных, ни двоюродных) в роду моей матери тогда не было, а братьев двоюродных всегда было предостаточно, так что веселья для нас, пацанов, всегда находилось с избытком.

Мы играли в «жмурки» друг у друга в квартирах, играли в подъездах, играли во дворах, изредка пугая растопыренными руками и завязанными шарфом глазами добропорядочных и впечатлительных соседей, но, в основном, всё-таки больше страдали убранство и мебель наших собственных домов.

Остаться с «ночёвкой» у кого-нибудь из братьев лично для меня было истинным наслаждением. Перемена обстановки, внимательные тёти и дяди, искренне заботившиеся и о наших желудках и о нашем досуге, совместные с братьями игры и развлечения составляли часть воспитательной «работы», которая необходима маленькому человечку, его растущей и созревающей индивидуальности. Я рос не диким цветком в поле, а вполне общественным существом, благодаря тому, как я теперь, через годы, понимаю с глубочайшей признательностью, что меня окружали и мои братья, и мои дяди и тёти.

И тётя Элла, колоритная во всех проявлениях, открытая и отзывчивая женщина, мама моего «закадычного» брата Пьера, всегда с глубоким, тёплым чувством родственности относившаяся к любимому племяннику, и впоследствии, в трудные годы после смерти мамы, протянувшая руку помощи в различных трудоёмких делах быта. И её муж, дядя Володя Фролов, в своё время известный и многообещающий музыкант, гитарист и симпатяга, который, можно сказать, первым разглядел и поощрил во мне талант к творчеству…

И простодушный, и не менее щедрый дядя Вадим Словцов, атлет и умница-инженер, с которым мне нравилось делиться своими мыслями на разные «философские» темы…

И тётя Алла, щепетильная, как английская леди, изысканная и хрупкая (светлая ей память и низкий поклон за неизменное радушие и «королевское» обращение), со своим преданным, чутким и работящим мужем, геологом высокого класса, дядей Мишей Самойловым…

И, наконец, по линии моего отца, тётя Мая Плетнёва и дядя Саша Шутюк (царство им небесное и светлая память!) – люди, вошедшие в мою жизнь как «звёзды первой величины»… Тётя Мая, недавно покинувшая эту Землю после недолгой болезни, моя «крёстная мать» и первый «духовный сподвижник», восполнившая в своё время и поддержавшая во мне страсть к мистицизму и стремление заглянуть через «завесу» привычного и доступного мира, а также «благословившая» мои песни на мировую славу… Мой дорогой и горячо любимый дядя Саша, идеал для меня «мужского» отношения к жизни, «рыцарь без страха и упрёка», человек, всегда ставивший мужскую дружбу выше любых других интересов в жизни. У него я «учился» непреклонности перед всеми возможными «напастями» всех мастей и беспрецедентной ЛЮБВИ К ЖИЗНИ…

Все эти люди-«звёзды», как и все остальные, равные им, как мы с тобой, друг-читатель, пребывают во вселенной непередаваемых ЧУДЕС ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ОБЩЕНИЯ, КОСМОСЕ ВЗАИМООТНОЕНИЙ «ЗВЁЗД ПЕРВОЙ ВЕЛИЧИНЫ»… Они, наши дяди и тёти, подобно их собственным, окружавшим-окружающим их в детстве и дальнейшей жизни, составляют содержание нашего существования, его качественную и важную сторону, – о! дяди и тёти, дорогие дяди и тёти!.. Как и мы, в свою очередь, становимся дядями и тётями кому-то ещё, ЭТАПАМИ КАЧЕСТВА и ВАЖНОСТИ на иных путях…

Ничто не проходит даром, и каждый шаг, и каждое движение по насыщенной событиями индивидуальной вселенной наполняли мой взрослеющий впечатлительный ум ярчайшими образами именно взаимоотношений с родственниками, которые в определённом смысле настраивали совместно и помимо моих собственных родителей, мамы и бабушки, камертон моей души на жизнь в обществе, среди людей, как на праздник, на самый искренний и человечный отклик.

Правило 6: Уважай своих родственников и близких во имя того светлого чувства, которое, возможно, состоялось в тебе при поддержке и внимании, пусть даже мимолетных, со стороны окружавших твое взросление людей.

Акт 7
Чтение

Читать я начал примерно с пяти-шести лет благодаря стараниям моей матери, которую я любовно называл «мамой-мышонком». Хрупкая, необычайно привлекательная, скорее сексапильная, чем просто изящная, она была для меня всем: воздухом, пищей, сокровеннейшим открытием разворачивавшегося передо мной калейдоскопически-завораживающего мира, любимым смаком «картошек-пироженых», тёплыми, летними, пронзительно-ностальгическими сумерками у распахнутого настежь окна на проспект Автозаводцев, шоколадными конфетами на праздники, по целой коробке смакуемыми втайне от строгой и бережливой бабушки, и многим, многим – всем, что было, а может и не существовало, в моём далёком, бесконечно-близком детстве.

Помню разноцветные пластмассовые буквы, вовлекая в игру с которыми мама учила меня азам чтения, науке познавать мир и жизнь через эфемерное, мнимое сопричастие причудливо возникающим на экране воображения картинам и понятиям.

Подобно огню творения, поддерживающему всё и вся внутри и снаружи, чтение – инструмент разума – даёт неоценимое тепло, согревающее сердца и умы тех, кто извечно стремился и стремится к знаниям и просвещению.

Умея читать человек приобретает грозное и универсальное оружие и учится использовать богатейшую палитру накопленных человечеством сокровищ информации.

Умея читать мы способны прорваться к Олимпу величия и могущества, чтобы достичь большего и лучшего, внести вклад в развитие всего человечества, совершенствуя своё понимание происходящего и действуя ради применения этого понимания на практике.

Умея читать, наконец, мы ощущаем себя истинными сотворцами всех материальных и духовных благ, которыми по праву гордится человеческий род.

Едва научившись читать я, таким образом, приобщился к великому таинству проникать в сокровеннейшие глубины чужих мыслей и чувств, умению быть и сказочным персонажем, и великим героем, знаменитым сыщиком и мужественным путешественником, и в то же время самим собой одновременно.

Благоухающий сад откровений и изысканнейших фантазий, королевство свободы и братства людей, сокровищница образов, оттенков смыслов, запахов и снов, мелодий и эмоций жизни, – всё разом стало принадлежать одному мне, принадлежать безраздельно и целиком, словно бесконечные владения какого-нибудь великого и могущественного мага, унаследованные мной по его собственной высочайшей Милости.

Моя мама, любимая, нежная и божественно-земная мама, подарившая когда-то всё, что может подарить целый мир, и даже больше, теперь ещё и наделила неоценимым даром чтения, искусством слагать из отдельных пластмассовых букв бесконечную вселенную БЫТИЯ.

Я печатаю эти слова и осознаю, что за всеми закорючками букв и неуловимостью передаваемого бумаге смысла торжествует ЛЮБОВЬ, вложенная самой ПРИРОДОЙ в одного из своих обожаемых чад.

Читайте, читайте больше, наслаждайтесь одной из самых неоценимых возможностей человеческого существования, ибо бесплатны лишь самые дорогие и безумные дары СУЩЕСТВОВАНИЯ, ибо благосклонна десница ЕГО щедрости, и не властны над НИМ ни наша преданность, ни наше невежество и недопонимание.

Правило 7: Станьте активным читателем, ведь чтение открывает двери великих возможностей, двери к наследию веков, желанию «чиркнуть» пару строк и от своего имени. Дерзайте!

Акт 8
Бабушка

Что такое наши бабушки, дедушки, наши старшие родственники? Это жертвенность и сострадание, это обидчивость и всепрощение, это готовность помогать и соучаствовать нашим проблемам и невзгодам, короче говоря, – это абсолютная и вездесущая опёка, пусть порой и преувеличенная сверх всякой меры, но в то же время абсолютно бескорыстная самоотдача.

Просьбы присмотреть за детьми во время отдыха где-нибудь подальше от своих обожаемых чад или поухаживать за ними, когда они больны, обращение за советом, за ложкой супа, за душевным теплом и парочкой-другой купюр до следующего Нового года… И ещё один Бог знает за чем обратится человек к своим самым близким и безотказным «предкам».

Они стоят за «кулисами» наших побед, как верные дозорные на посту каждодневных, и зачастую еженощных, тревог и забот, потому что они наши старшие «родичи», потому что они не могут, не умеют иначе…

Ты таскала меня везде, повсюду за собой, когда мама училась и работала педагогом детской музыкальной школы, по классу фортепиано и хорового пения, когда она пропадала на сессиях или на выездах по деревням и сельским детским музыкальным школам, брала меня с собой в коллективные сады, где главенствовала над уважающими свою «Сергеевну» мужиками. Всё это была ты, моя верная, добрая, строгая, уставшая от мытарств по жизни, бабушка Полина, рано потерявшая мужа, моего деда, красивая молодая женщина, оставшаяся с шестерыми малышами и достойно вырастившая их всех мать-героиня, учившая меня уму-разуму и ремнём и мудрым словом, принявшая на себя мой отнюдь не ангельский норов, как принимает огонь какой-нибудь оказавшийся в долгой осаде, стойкий, уцелевший на поле брани солдат…

Слава тебе, моя незабвенная бабушка, и та, другая, бабушка Ксения (Нюся), всегда ждавшая и готовившая мне посылки и летние, изобильные лаской, кровом и украинскими борщами, радушные встречи!

Слава вашим материнским рукам и напоённым состраданием к нам, своим внукам, сердцам!.. Вечная слава и вечная светлая память!.. И тебе, с прищуром хитрых глаз (как будто знаешь то, что другим не понять) трудяга, с руками «от Бога» почётный лекальщик, дед Степан, верный своей жене Нюсе, моей горячо обожаемой «украинской» бабушке, и тебе вечный покой и заслуженная слава!..

Жизнь даёт самой себе, давая нам руками наших близких людей, потом нашими руками нашим детям, и затем их руками своим детям тоже…Берегите, целуйте эти руки почаще, они баюкали наши сны. Берегите их, если ещё не поздно…

Правило 8: Любите старших.

Акт 9
Школа

Школа, в которой я учился, была стандартной советской школой, в каких, наверняка, училась в своё время большая часть населения. Высокое белое крыльцо перед входом в здание, жёлтая краска кирпичных стен, многочисленные окна на каждом из четырех этажей, садик во внутреннем дворе, высокий чугунный заборчик, узкий с незакрываемой калиткой проход меж двух кирпичных же и выкрашенных белой краской прямоугольных колонн.

Но дело, наконец, совсем не в этом, а в целой бездне времени, заключавшей в своём гулком и обширном чреве томительную и волнующую череду школьных уроков, каникул и контрольных работ, которые сопровождались дневниковыми записями, отметками за четверть, за год…

Бывали драки, стычки, бывали подвохи со стороны всевозможных проказников и хулиганов, в число которых нередко попадал и я, особенно в младших классах… Однако памятью удерживаются лишь лёгкие уколы первых страхов, первых пытательно-волнительных ответов у доски, первых «открытий» влюблённости, первого ухаживания и первого переживания робости от предчувствия первых же неудач… Школьное обучение вспоминается лишь как опыт бесцельного заучивания формул и дат, абсолютно неприменимых в жизни и необходимых разве что для поступления в последующие учебные заведения, где молодые люди вновь растрачивают отпущенное Богом драгоценное время на запоминание очередной кучи-малы навряд ли востребованной в будущем информации…

Случаются редчайшие попадания, когда молодому человеку с определённым, явно выраженным талантом удаётся избежать рутины обыденности за счёт пристрастия к научным изысканиям или применения своих природных способностей на поприще теоретизирования по тому или иному поводу… И тогда мир получает мизерный, хотя и существенный по значимости процент настоящих созидателей от науки. Но происходят подобные события настолько редко, что скорее любознательный вундеркинд прорвётся одним своим трудолюбием и аскезой, минуя традиционно-одурманивающее обучение, к высотам новых открытий в науке, чем мы дождёмся хотя бы единственного оправдания перенасыщению мозгов колоссальными потоками ненужного для успеха в жизни интеллектуального мусора.

Конечно, всё вышесказанное не относится к самообразованию и развивающим интеллект обучающим играм и задачам для совершенствования умственных способностей. Важно отнюдь не бездумное «вколачивание» в мозги информации по всем возможным на сегодняшний день предметам и темам, а сосредоточенное и бескомпромиссное постижение тайн мироздания, и прежде всего САМОГО СЕБЯ через те области знаний и действий (причём сугубо высокопродуктивных, созидательных и позитивных действий), посредством которых именно данный индивидуум призван осуществить своё предназначение.

Для этого крайне важно заинтересоваться каждым отдельно взятым человеческим существом от самого рождения, предоставляя ему самому проявиться во всей оригинальности своей внутренне предначертанной ЦЕЛОСТНОСТИ.

Вместо этого так называемый взрослый мир со всеми безумствами войн, распрей и конкурентной безжалостностью под личиной цивилизованности и внешней благопристойности продолжает протаптывать одну и ту же дорогу к одним и тем же извечным проблемам и недугам человеческой эволюции.

Моя «школа» не ограничивалась узкими рамками «объёмной» информации по предметам общеобразовательной программы, которые, посещая исправно, я всё-таки не жаловал тщательным запоминанием, хотя и заучивал по необходимости порой с одного, двух раз целые стихотворения. Достаточно было четверок и нескольких пятерок в дневнике, чтобы я с чистым сердцем мог просиживать после уроков в школьной библиотеке, прочитывая одно за другим произведения фантаста Жюля Верна или, например, Фёдора Михайловича Достоевского.

Я «корпел» над виршами, писал пространные сочинения на заданную тему по русскому языку и литературе, посещал спортивные секции, занимался танцами, изучал «Эсперанто», пел у мамы в хоре, занимался по классу фортепиано в музыкальной школе, правда недолго (по причине отсутствия интереса к музыке, что не помешало мне, в конце концов, начать писать и петь песни под гитару), интересовался театром и ходил в театральный кружок, а также участвовал в медицинской школьной олимпиаде и всевозможных конкурсах по разным направлениям, собирал марки, пробовал спиртное, курил папиросы и сигареты втайне от собственных родителей (мамы и бабушки), потом сознавался и опять что-нибудь осваивал с любопытством и неуёмностью пылкой юности…

Школа… Школа – это пора обретения осознания своего предназначения через поиск, поиск и поиск путей взаимодействия с окружающим миром. Школа – это уходящее безвозвратно детство, прощание с его святым неведением и чистотой… Школа открывает нам двери к единственно правильному выбору из двух возможностей: тащиться вслед общему каравану обманутых привычными иллюзиями людей, не сознающих своего индивидуального предназначения и главного права – познать СЕБЯ, или же, вооружившись стремлением к последнему, прожить свою единственную жизнь ПО ЗАКОНУ СВОБОДНОГО И СЧАСТЛИВОГО ЧЕЛОВЕКА.

Правило 9: Будь всегда учителем самому себе и слушай исключительно голос внутри себя. Он – та самая главная и верная стезя твоего индивидуального обучения празднованию жизни.

P. S. Стоит особо выделить тех людей, которые оказали мне честь быть моими учителями. Это и классные руководительницы: младших классов – Галина Васильевна (к сожалению не помню её фамилию), а с четвёртого – Вера Степановна Хайкова (которую ласково, «за глаза», класс называл Верушкой). И просто преподаватели по другим школьным дисциплинам. Многих я помню в лицо, почти всех… К сожалению, только подзабыл имена-фамилии… Эти люди честно трудились на учительской ниве и делали свою работу с полной отдачей, и не их вина, что государство абсолютно не предоставляло им, как и другим учителям, взглянуть на себя и обучение детей с кардинально иных позиций, чувствами, не одурманенными «парами» идеологического кошмара…

Слава Вам во веки веков, учителя!

Слава и великое спасибо от ваших благодарных учеников!..