Cytaty z książki «И проснуться не затемно, а на рассвете»

«Пессимизм, скептицизм, нытье и гнев – вот для чего мы родились на свет, – отвечу я. – А у местных и вовсе одна цель в жизни – страдания».

Помню, как после смерти мамы пытался молиться: складывал вмести ладони, склонял голову. А потом подумал: допустим, сверху на тебя действительно смотрит Иисус Христос. Он ведь не идиот, так? Он знает. Он все отлично знает. Так что окажи на обоим милость, встань с колен.

Я даже могу представить такой сценарий: вашему ребенку стало плохо, и вы повезли его в больницу. Но бросьте, мы оба прекрасно знаем, что у вас с собой мобильный с выходом в Интернет, а скорее всего и ноутбук. Вы вполне можете работать, сидя в вестибюле, потому что ни один современный человек не просидит несколько часов в вестибюле, не проверив почту - пусть его ребенок даже на грани смерти. Уж я - то знаю, в нашей клинике есть вестибюль, я вижу такое каждый день. Даже в пункте первой помощи люди без конца твиттят, пишут эсэмэски и письма, рассказывая окружающему миру о беде, приключившейся с их ребенком.

Иногда я встречаю такую реакцию у пациентов. Растерянность. Это что, правда случилось? Со мной? А как же мое образование, моя карьера, моя национальность? Я голосую за республиканцев! У меня полная медицинская страховка, включая стоматологию! Нет, ваш диагноз определенно нужно пересмотреть, доктор.

Между мной и моей мечтой всегда будет стоять мое неистребимое, привычное, обжитое и упрямое «я»

Нет на свете города прекрасней, чем Нью-Йорк. Здесь лучшие музеи, театры, ночные клубы, варьете, кабаре и концертный залы. Здесь представлены все кухни мира во всем их великолепии. Здесь такие винные погреба, что Римская империя покажется занюханным кабаком. Красоты и чудеса Нью-Йорка неисчислимы. Но кому они нужны, если мы круглые сутки рвем задницу, пытаясь сохранить свою платежеспособность?

В общем, Библия устроена примерно так: твердь, супердлинная середина, Иисус Христос. Можно полжизни читать про неплодных жен, гнев Господень и прочая, и прочая, да так и не добраться до самого главного - того места, где написано про "во всем поступайте с другими так, как хотите, чтобы поступали с вами".

"Non serviam!" - заявил Люцефер. Не буду служить! Он вовсе не хотел объедать лица младенцам, он просто не пожелал служить. А если бы пожелал, остался бы самым обыкновенным ангелом, чье имя сегодня вспомнил бы далеко не каждый верующий.

Я был бы рад поверить в Бога. Вот это хобби - лучше не придумаешь. Вера подарила бы мне душевный покой, гармонию и радость жизни. Наконец-то можно забыть о страхах! В моем распоряжении - целая вечность! Моя душа бессмертна! Я наслаждался бы громовыми раскатами органа и искал глубокий смысл в пространных речах англиканских епископов. Надо только откинуть сомнения и поверить всей душой, сделать шаг в эту манящую пропасть... Но, оказываясь на ее краю, я всякий раз рывком возвращал себя в безопасное уныние. "Мысли здраво! - кричал я. - Держи себя в руках! Жизнь и так - сплошное удовольствие, а ты еще хочешь полностью положиться на волю Господа - не жирно будет?" Таков был ход моих мыслей - разумный, упертый, скептический ход моих мыслей. У Бога, как вы понимаете, не было шансов.

Бетси было всего шестьдесят, но вдовствовала она уже девятнадцать лет. Мне-то всегда казалось, что она живет одна и страдает от хронического одиночества. Но ей никогда не было одиноко. Отец, Сын и Святой Дух не покидали ее ни на минуту, не говоря уж о пречистом присутствии Богородицы. Она была заодно со святыми и мучениками, с папой Римским, глубоко чтила епископа, исповедалась священнику и дружила со всеми прихожанами в своей церкви.