Objętość 320 stron
1924 rok
Белая обезьяна
O książce
«Белая обезьяна» – история второго поколения семьи Форсайтов, уже преодолевшего предрассудки викторианской эпохи, однако безнадежно запутавшегося в радостном, гедонистическом безумии «новой эпохи»…
Голсуорси гениален, как Бальзак и Толстой. Он смог создать в своих произведениях целый мир, подобный «Человеческой комедии» великого француза
Фантастическое произведение . Все закончилось хорошо и это радует . Я уже полюбила Сомса и Флёр . Чувства и эмоции как всегда кипят не только у героев , но и у читателя . Очень люблю Голсуорси .
Книге – целый век, а комедия продолжает оставаться современной. Так могут только гении: с одной стороны, читая ее, забываешь обо всем, ибо ее содержание не имеет ни малейшего отношения к твоим сегодняшним делам, а с другой – обогащаешься мыслями, столь необходимыми в современной жизни.. Люди – они везде люди, и редко кто понимает их так, как Голсуорси. Отдельное слово – про текст, которым, спасибо переводчику, наслаждаешься, как музыкой.
Голсуорси создал целый мир, в котором ты следишь за судьбами персонажей, чувствуешь неразбериху в голове Майкла Монта (во время романа Флёр и его шафера)
Продолжение эпопеи. Но кроме богачей появляются и судьбы обычных людей, и взаимодействие сытых и голодных, которые друг друга не понимают, но могут помочь при желании. Не нравится лишь название и как много времени уделено ей. Впереди ещё пару романов про семью.
«Что у нас неладно? Мы активны, умны, самоуверенны — и все же не удовлетворены. Если бы только что-нибудь нас увлекло или разозлило! Мы отрицаем религию, традицию, собственность, жалость; а что мы ставим на их место?»
« - Она не успокоится, пока не получит своего. Но вот беда – она сама не знает, чего хочет.»
Компромисс – это сущность всяких разумных отношений и между отдельными людьми и между странами.
Он говорил о неприятностях, которые наживут себе Соединенные Штаты из-за своего сухого закона. Вот упрямый народ! Ухватятся за что-нибудь, и хоть разбей голову об стенку. Сам он почти не пил, но приятно чувствовать, что можно выпить. Американцам, очевидно, приятно чувствовать, что нельзя выпить, но это ведь тирания! Они просто зазнались. Он не удивится, если узнает, что все там запили.
Ваше поколение любит мягкость в литературе, но в жизни вы очень жестоки. Наше - не выносит никакого сентиментальничанья, но мы во сто раз менее жестоки в жизни.
Recenzje, 6 recenzje6