Czytaj książkę: «Ледяной город»

© John Farrow, 1999

© М. М. Гурвиц, перевод, 2009

© ООО «Издательство «Этерна», оформление, 2009

Предисловие автора к русскому изданию

Скованный зимней стужей город, на который указывает название книги, – это Монреаль. Российскому читателю хорошо знакомы все причуды зимних холодов, которые нельзя себе представить без мороза, снега и льда. Не будет для него новостью и извечная борьба сил зла и добра, противостояние преступного мира, стремящегося раскинуть свои щупальца по всему земному шару, и теми, кто противостоит этим планам. Монреаль находится на одинаковом расстоянии от самого большого города Канады – Торонто на западе, и Нью-Йорка – крупнейшего центра американской жизни на юге. И до того, и до другого можно за час долететь на самолете или часов за шесть доехать на машине. Хотя Монреаль расположен в глубине материка, благодаря реке Святого Лаврентия, на которой стоит город, он является и крупным морским портом. Со времени своего основания город был крупным торговым центром, своего рода перевалочным пунктом между Атлантикой и западными и южными районами Северной Америки. И с самого его возникновения он был тесно связан с жизнью преступного мира.

Канадцы широко известны как миролюбивый народ, но в Монреале прогремело больше взрывов, чем в Белфасте, и в ходе разборок между преступными группировками из-за сфер влияния было убито более 150 человек. Здесь действует больше банд из Восточной Европы, чем в Нью-Йорке и Майами, вместе взятых. В основном эта война ведется бандами мотоциклистов, в частности «Ангелами ада» и «Рок-машиной», которых здесь называют байкерами. Местные байкерские группировки объединяются с бандитами, приехавшими из других стран, в результате чего возникают преступные сообщества, которым нередко – хотя и не всегда – удается запугать и нейтрализовать кое-кого из стражей порядка. Их оружие всегда одинаково – подкуп, угрозы, убийства.

Мысль о том, чтобы написать «Ледяной город», возникла у меня тогда, когда при взрыве заложенной байкерами бомбы случайно погиб одиннадцатилетний мальчик, игравший на одной из тех улиц, на которых я вырос. У меня вызвало тревогу отношение к бандитам во многих районах, где их считают чуть ли не героями, и мне захотелось больше узнать о той борьбе, которую ведут с преступниками мужчины и женщины, обладающие твердыми убеждениями и сильным характером. Поскольку речь в этой книге идет о моем городе, мне хотелось, чтобы события развивались зимой, в то время года, которое накладывает на Монреаль свой неотразимый отпечаток. Мне хотелось правдиво изобразить мой город и рассказать правду о темной стороне жизни на его улицах, хотелось показать, какой нужно обладать храбростью, чтобы бороться с преступностью изнутри трусливой и часто коррумпированной бюрократии.

Итогом этих моих размышлений и стал «Ледяной город».

Джон Фарроу (Тревор Фергюсон)

Пролог. «Ангелы» и «Росомахи»

Памяти Даниеля Дерошера (1984–1995) монреальского мальчика, убитого бомбой байкера, когда ему было одиннадцать лет

Пятница, 17 сентября

Они называли себя «Росомахи».

В грузовом лифте сержант-детектив Эмиль Санк-Марс поднялся на четвертый этаж административного здания в северной части Монреаля. Выйдя из лифта, он пошел налево по ярко освещенному коридору, потом на первом повороте свернул направо. Как ему было сказано, он негромко стукнул три раза в дверь, на которой было написано «ЗАКРЫТО». Дверь чуть приоткрылась. Детектив поднял полицейский значок до уровня глаз стоявшего за дверью человека. Дверь захлопнулась ровно настолько, сколько требовалось, чтобы снять цепочку, потом широко распахнулась, и охранник в пуленепробиваемом жилете с автоматом через плечо впустил его в помещение.

Палец охранника лежал на курке, дуло автомата смотрело в пол.

Эмиль Санк-Марс вошел.

Ему потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к тусклому свету огромного помещения. Стоявшие к нему спиной сотрудники в штатском сгрудились у окон, как голуби на карнизе, повернувшие клювы по ветру. Оставаясь в тени, шагах в трех от стекол замерли полицейские, которым не с руки было на виду у всех светиться. У двоих в руках были фотоаппараты с внушительными телеобъективами. Еще трое замерли с сильными биноклями в руках, внимательно следя за тем, что происходит на месте действия. У кого-то на головах были наушники. Впустивший его в помещение охранник остался на посту при исполнении у него за спиной. Еще четверо были заняты традиционным занятием полицейских – сидели на стульях и чего-то ждали.

Эти ребята – лучшие из лучших, входили в разряд привилегированных. Они называли себя «Росомахи».

Собравшиеся напряженно наблюдали за тем, что происходит на противоположной стороне лежащего перед ними оживленного перекрестка – в баре, где гуляли парни из банды байкеров «Ангелы ада»¹.

– А, Санк-Марс, – приветствовал его стриженный под ежик мужчина, развалившийся в удобном кресле. – Проходите! Присаживайтесь. Рад вас видеть.

Он поднялся, мужчины пожали друг другу руки. Полицейский Санк-Марсу не представился. Помещение было насквозь прокурено, но запаха пота совсем не ощущалось – это было странно, если принять в расчет число находившихся здесь людей и такую невероятную жару.

– Добро пожаловать к нам на базу. Я бы представил вам, сержант, всю нашу команду, ведущую наблюдение, но, как вы понимаете, пока я не могу это сделать.

– Не берите в голову, – с прохладцей ответил ему Санк-Марс.

По тону, которым он это произнес, было ясно, что, если бы он оказался на месте своего коллеги, он бы точно предпочел нормальное знакомство царившей в помещении атмосфере секретности. Санк-Марс был высоким мужчиной под метр девяносто, лет ему было где-то пятьдесят с гаком. В одежде детектив придерживался консерватизма, в поведении – сдержанности. Единственной его отличительной чертой был внушительный нос. Он нависал над ртом как гордый, внушающий непререкаемое уважение клюв и идеально соответствовал знаменитому соколиному взгляду Санк-Марса. Золотисто-каштановые волосы полицейского уже заметно поредели, хоть и вились, как в былые годы, но лысины еще не образовалось, разве что лоб над высокими бровями стал шире. Санк-Марс принял приглашение хозяина и тоже устроился в кресле, чувствуя, что в этой дикой жаре начинает потеть. Принимавший его человек был моложе, ниже ростом и значительно менее упитан. Мужчина курил и во время разговора размахивал сигаретой, как будто пытался писать в воздухе какие-то слова.

– Вам лимонада? Или кофе?

– Спасибо, не надо, – Санк-Марс отрицательно покачал головой, как бы лишний раз подтверждая для себя мнение о том, что предлагать лимонад способен только офицер Канадской королевской конной полиции².

Ему хотелось бы лучше узнать своего собеседника. Хотя кто еще, кроме конного полицейского, мог вырубить кондиционер, чтобы шум меньше мешал прослушке объектов с достаточно большого расстояния? И только очень серьезный конный полицейский мог стричься так коротко. Его пиджак висел на спинке кресла, узел галстука был ослаблен. Погода для сентября стояла на удивление жаркая, даже вечером зашкаливало за тридцать. Сбоку на поясе полицейского свисала кобура, хотя такими, как в ней, револьверами, насколько было известно Санк-Марсу, чаще пользовались городские детективы, а не конные полицейские или полицейские из провинциальной полиции Квебека³, потому что эти ребята не так рьяно соблюдают букву закона.

Поскольку говоривший с ним так и не представился, Санк-Марс чувствовал себя слегка не в своей тарелке.

– Сержант-детектив, – негромко сказал коротко стриженный, пытаясь придать словам интонацию доверительной задушевности, – вы знаете, что мы с самого начала хотели работать вместе с вами.

Три полицейских ведомства передали лучших сотрудников и немалые ресурсы для формирования нового тактического подразделения – ударного отряда, в который входили лучшие сыскари. Их объединение в эту группу стало последней отчаянной мерой, направленной на борьбу с мощными бандами байкеров, и целью их были две враждующие между собой группировки – «Ангелы ада» и «Рок-машина».

– Тогда меня это не интересовало, – напомнил ему Санк-Марс. – Меня это вообще никогда не трогало. И теперь не интересует.

Они назвали себя «Росомахами», потому что им хотелось, чтобы в названии этого подразделения полиции явно ощущалась угроза.

– Вы – лучший полицейский в городе. У вас образцовый послужной список, я бы даже сказал, уникальный. У вас такие связи, что с вами никто не может сравниться. Вы установили этические стандарты для полицейских в этом городе. Если то, что я говорю, вас смущает, можете меня прервать.

Санк-Марс слегка улыбнулся.

– Я ценю лесть, хоть это и не значит, что она на меня действует. Может быть, я мог бы обращаться к вам хотя бы по званию?

На секунду замявшись, коротко стриженный махнул сигаретой.

– Можете называть меня лейтенант, – сдался он. – Санк-Марс, мы могли бы найти отличное применение такому человеку, как вы.

Детектив покачал головой.

– Банды меня особенно не интересуют. Мне больше по душе расследование заурядных преступлений. Вы работаете не в моей лиге, лейтенант. Мне кажется, мы только выиграем, если будем арестовывать обычных жуликов. Заговоры, международные преступные связи, организованная преступность – даже при мысли об этом у меня голова начинает раскалываться.

Ему очень хотелось свести разговор к банальной шутке. Но по натужной улыбке на лице своего более молодого коллеги, которому было где-то сорок с небольшим, Санк-Марс все понял. Скорее это была даже не улыбка, а вежливая ухмылка, или, точнее, вымученная улыбка человека, не поверившего ни единому его слову.

– Кто-то сюда идет, – громко произнес стоявший у окна мужчина.

Лейтенант кивнул в сторону окна, как бы приглашая Санк-Марса пройти к нему вместе с ним.

– Ну, и что здесь у нас вырисовывается?

Они смотрели в сторону перекрестка и находившегося под наблюдением бара. Сразу за баром и перекрестком в пыли уходящего лета, жарком мареве и гомоне машин на многие километры уходили вдаль крытые толем и промазанные варом плоские крыши двухэтажных домишек, разделенных на квадраты кварталов. Картина чем-то напоминала заброшенное в глуши болото.

– Только что подъехал и припарковался небольшой джип «тойота».

– Ну вот, – прошептал коротко стриженный лейтенант, глядя в бинокль.

– Это что-то значит? – поинтересовался Санк-Марс.

– Подъехал Джордж Тернер, банкир байкеров. Взгляните, детектив.

Санк-Марс посмотрел на бар в бинокль, такой сильный, что все было видно гораздо лучше, чем невооруженным глазом с близкого расстояния. Боковой дворик, с которого заранее вынесли все столы и стулья, был тесно уставлен мотоциклами. Тускло мигала неоновая вывеска «Бар Салон».

– Вам это на нервы не действует? – вполголоса спросил лейтенант. – «Ангелы ада» решили выставить себя напоказ во всей красе. Представление устроили. Трещат на своих таратайках по всей округе – прямо сенсация. Теперь они еще и в одном из своих баров гуляют, не стесняясь. Интересно, зачем им такая шумиха? Хотят, должно быть, чтобы пресса захватила наживку! Как будто говорят: «Вот видите? Мы ни от кого не прячемся. У нас нет ни от кого секретов. Все, что вы о нас читаете, – чистой воды вранье. Мы не убийцы. Мы просто хотим тарахтеть на наших драндулетах, чтоб все нас оставили в покое». Они и масть свою показывают, куртки свои и штаны кожаные, татуировки на лапах, патлы нечесаные и бороды, баб своих придурковатых, чтобы дать всем понять, что они действуют открыто, что никакой тайной преступной организацией здесь и не пахнет. И многие на это покупаются.

– Он подходит, – предупредил чей-то голос у окна.

– Расскажите мне об этом малом, – попросил Санк-Марс.

Мужчина, вышедший из «тойоты», был среднего роста и телосложения, с большой лысиной, на нем прекрасно сидел модный элегантный серый костюм и белая рубашка с синим галстуком. В бинокль Санк-Марс отчетливо видел каждую деталь. Он заметил красноватый блик заходящего солнца, блеснувший на бриллиантовом перстне мужчины, черный глянец его начищенных ботинок. Было ясно, что он следит за собой, как это принято у богатых. В руке он держал кожаную сумку с латунными застежками, и Санк-Марсу удалось разглядеть даже его инициалы, выгравированные на металле. Он читал о спутниках, с которых можно разглядеть даже полет мяча при игре в гольф, но, чтобы рассматривать мир с близкого расстояния, он выбрал бы именно такой бинокль. Прикинув в уме его цену, детектив решил, что эта игрушка стоит не меньше его месячной зарплаты. А у «Росомах» наверняка было немало других аналогичных примочек.

– Джордж Тернер живет на горе в Верхнем Вестмаунте⁴. У него красивая жена, двое детей и обширные связи. Его часто видят в компании политиков. По профессии он финансист, но работает только на одного клиента – «Ангелов ада». Правда, на людях встречается с ними редко, поэтому его появление здесь – событие значительное. Это что-то новенькое.

– Кто там еще внутри? – спросил Санк-Марс, стараясь никак не выказать свою заинтересованность.

– Коротышка Вилли, который для разнообразия решил показаться в полной боевой раскраске. Он в банде – номер один. Мы его почти всегда видим только в спортивных рубашках и модных брюках. Эти ребятишки по какой-то причине решили дать сегодня представление. – Детектив затянулся с таким видом, будто вдохнул плохую новость. – Он, видите, аж грудь себе всю заголил, чтоб все его наколки видели. Он, кстати, прозвище свое получил не из-за телосложения, а потому, что глазки у него малюсенькие. То, что при таком росте веса в нем под сто шестьдесят килограммов, это лишь совпадение. Другого малого в байкерском прикиде они кличут Шляпой. Вот он и впрямь коротышка – от горшка два вершка. До сегодняшнего дня мы вообще никогда его не видели ни в чем, кроме костюма с галстуком. Он в банде – компьютерный гений. Еще одного из верхушки «Ангелов» мы знаем под именем Жан-Ги. Он сюда пришел в белом костюме, который сидит на нем как влитой. Прямо истинный джентльмен, вам не кажется? Черный галстук, желтая сорочка. И стрижка как у заправского щеголя. Жан-Ги – эксперт банды по боеприпасам. Никто так не умеет обращаться с динамитом, как Жан-Ги.

Подойдя к бару, человек по имени Джордж Тернер остановился, чтобы докурить сигарету. Он оперся о сиденье стоявшего там «харлей-дэвидсона» и выглядел так, будто принадлежал совсем к другому миру. Случайному прохожему он мог бы показаться невинной овечкой, прохожий даже мог бы предупредить его об опасности, поджидающей в баре любого человека с улицы, который собрался туда зайти. У бокового входа стоял на страже здоровенный байкер.

– Там с ними еще Джузеппе Пагано, – продолжал лейтенант «Росомах». – Мафиози старой закалки. Его бортанули, когда местные итальянцы раскололись, вот он и связался с «Ангелами». Еще там Макс Гиттеридж, их юрист. Так что, получается, на эту их посиделку съехались юрист, банкир, союзники, подрывник, компьютерщик и сам главарь, не считая какого-то типа, о котором мы вообще ничего не знаем. У них что-то точно замышляется.

– А что это за малый, о котором вы ничего не знаете? – спросил Санк-Марс.

– Мы называем его Царь. Кое-что о нем мы слышали, но идентифицировать пока не смогли и никогда его не видели. И сегодня его не удалось сфотографировать. Пока не удалось. Он пришел сюда в широкополой шляпе и плаще, представляете? В такую-то жарищу!

Внизу Тернер в конце концов докурил сигарету и вошел в бар.

– Получается, вы не смогли снять именно того человека, о котором вам ничего не известно, – констатировал Санк-Марс.

Полицейский пожал плечами.

– Может быть, нам больше повезет, когда он будет выходить. Эту сходку они проводят на виду у всех, поэтому мы считаем, что именно он является причиной сегодняшнего представления. Из телефонной прослушки мы поняли, что здесь появился какой-то русский, который собирается крутить свои дела. Возможно, это он и есть. Если так, он возглавляет несколько русских банд. «Ангелы» либо хотят показать ему, какие они крутые, либо демонстрируют, что в любой момент могут плюнуть нам в лицо. Вот почему эта их сходка проходит открыто. У нас сложилось мнение, что они хотят пустить Царю пыль в глаза.

– Им должно быть известно, что вы здесь. И они знают, что вы их снимаете.

– Конечно, знают. Посмотрите внимательнее, Санк-Марс, на охранника, присмотритесь к нему в бинокль.

Санк-Марс внимательно оглядел громилу. Это был жуткий малый, огромный, с мускулами культуриста. И с конским хвостиком. Детектива слегка озадачило, что теперь крутые парни носят серьги. Когда он начинал службу, такого ему видеть не доводилось.

– Прочтите, что у него на плече написано.

Бинокль был достаточно сильным. Татуировка гласила: «Грязное меньшинство».

– Вы знаете, что это значит? – не отставал от него лейтенант.

– Он – убийца. – Такая надпись ни для кого не являлась тайной.

– Это значит, что он убивал по приказу «Ангелов», – уточнил лейтенант. – Теперь вы понимаете, с кем мы имеем дело? Они не скрывают, что убивают людей, они знают, что мы их снимаем, и им на это в высшей степени наплевать. Вы, сержант-детектив, слишком хороший полицейский, чтобы позволить им этим заниматься в вашем городе, на вашей земле.

Они отошли в полумрак большого зала. Обычно это помещение, должно быть, использовалось для деловых обедов и приема клиентов. В одном углу был оборудован небольшой бар, которым полицейские почти не пользовались, а диваны и кофейные столики на колесиках можно было легко передвинуть, приспособив к требованиям обстоятельств.

Вновь устроившись в кресле, Санк-Марс ждал, когда детектив сделает следующий шаг. Человек, который, как он полагал, служил в конной полиции, докурил сигарету и тут же прикурил следующую, обрисовав ею в воздухе витиеватый эллипс. После глубокой затяжки он бросил на Санк-Марса пристальный взгляд, изогнул бровь дугой и сделал следующее заявление:

– Сержант-детектив, мы создаем сильнейшее подразделение, и нам нужно, чтобы вы работали с нами. «Росомахи» собираются нанести крепкий удар, примите это к сведению.

– Желаю вам всяческих успехов.

– Мне от вас не это нужно. Ваше место здесь, вместе с нами. С «Росомахами».

– Это не мое.

– На основании тех сведений, которыми я располагаю, вы практически самостоятельно делаете то же дело, которым собираемся заниматься мы. У вас налажены связи и с конной полицией, и с провинциальной полицией Квебека. Почти все в курсе того, что вы возглавляете что-то вроде собственного полицейского подразделения. Я отношусь к этому с уважением. Но у нас больше ресурсов, Санк-Марс, с нами работают лучшие специалисты, мы располагаем самым современным оборудованием. У нас все – от начала до конца – только высшей пробы. Ни разборок, ни подначек, ни подстав, никакой бюрократической волокиты.

– Вы можете это обещать?

– Легко.

– Дело в том, лейтенант, что в команде я плохой игрок.

– Мы сами устанавливаем правила игры.

Санк-Марс понял, что дальше соблюдать приличия с этим человеком бессмысленно – общепринятых выражений отказа он понимать не хотел.

– Лейтенант, я не хочу связываться с вашей организацией. Я желаю вам успеха, но привык работать самостоятельно в рамках тех ограничений, которые налагает на меня служба в моем управлении. Вы привлекаете хороших специалистов, вы сможете успешно работать. Но служба в спецподразделении не для меня – мне представляется, что стоящие перед вами задачи не отражают реальных проблем. Вы ведете наблюдение за байкерами, но они тоже могут отслеживать ваши действия. Они знают, что вы здесь, они с вами играют. Зачем же вам играть по их правилам?

– Работа полицейских это иногда предполагает.

– Только не в моем случае.

– В самом деле? Послушайте, детектив, не поймите меня превратно, но определенные шаги уже сделаны, вы меня понимаете? Вы знаете, что может произойти, если вы будете не с нами? Не думаю, что в случае отказа вы сможете далеко продвинуться по служебной лестнице.

Санк-Марс резко поднялся.

– Вы мне угрожаете?

Его собеседник тоже встал, протянув руку ладонью вперед, чтобы разрядить ситуацию.

– Не надо так волноваться. Я вам вовсе не угрожаю. Просто констатирую, что некоторые меры уже приняты. Если ваш ответ будет отрицательным, в вашем послужном списке появится соответствующая запись.

– Простите, – резко сказал Санк-Марс, поджал губы и повернулся, чтобы уйти. – Меня ваше предложение не интересует.

– По крайней мере, подумайте над ним. Я предлагаю вам настоящее дело, детектив. На пределе возможного. Это важно для безопасности наших граждан. Эти подонки уже убили сорок семь человек…

– Они убирают других байкеров.

– Взрывая бомбы! – Теперь лейтенант выставил вперед обе ладони. – При одном из таких взрывов неизбежно погибнут невинные люди. Когда это случится…

Санк-Марс решил подождать, чтобы дать ему закончить фразу.

– …когда это произойдет, нам выделят бюджет такого размера, что мы не будем знать, как потратить деньги. Тогда вы захотите быть с нами, Эмиль. Мы справимся с этой работой! – Мужчина сжал кулаки. Мышцы у него на шее вздулись, к лицу прихлынула кровь. – Подумайте об этом!

– Они выходят! – раздался голос у окна.

Санк-Марс и лейтенант подошли к окну. Финансист Джордж Тернер направлялся по улице к своему джипу «тойота». Многие члены банды теперь топтались вокруг бара, рассаживались по мотоциклам и заводили моторы, другие тем временем шли к своим машинам и мини-вэнам. В помещении, откуда велось наблюдение, постоянно щелкали фотоаппараты.

– Этот человек, сержант-детектив, возвращается домой в Вестмаунт, в высшее общество. Он и дальше будет болтать со своими соседями – приятелями-политиками, воротилами делового мира. Наш долг ставить таких людей, как он, на место.

Элитное полицейское подразделение, самое современное оборудование, вполне приличный бюджет, который вскоре мог невероятно возрасти, возможность разгрома крайне опасной бандитской группировки – об этом можно было только мечтать.

– Я бы вообще работал один, если бы управление не навязывало мне партнера, – повторил Санк-Марс, как будто пытаясь выяснить, что еще ему светит.

– Вы сможете приноровиться.

Все встало на свои места: о независимости можно было не мечтать. Санк-Марс смотрел, как Джордж Тернер садится в свой джип. Его возмущала безнаказанность действий этого человека, возмущали связи этого подлеца, его полная удовольствий жизнь, на которую он зарабатывал своими грязными делами. Санк-Марса все еще одолевали эти мысли, когда «тойота» вдруг подскочила в воздух и раздался оглушительный взрыв. Ослепительный блеск яркого белого света! Взрывная волна докатилась чуть позже, изменилось давление, раздался страшный грохот, с треском вылетали стекла из окон высоких многоэтажных зданий. В воздухе все еще разносилось эхо взрыва. Люди в зале наблюдения рефлекторно бросились на пол. Тот парень, у которого на голове были наушники, сорвал их с истошным воплем. И тут же все они страшно засуетились, как по команде стали одновременно что-то выкрикивать. Кто-то кому-то отдавал какие-то приказы, кто-то выбегал в коридор.

– Спускайтесь туда! – закричал коротко стриженный лейтенант, натягивая спортивного типа куртку. – Продолжайте снимать! Сделайте снимок этого Царя! В такой суматохе его надо достать!

Он уже выбегал в коридор, когда вспомнил о человеке, которого хотел взять в свою группу.

Санк-Марс спокойно рассматривал в бинокль обломки покореженной машины, у которой напрочь разнесло крышу. Тело водителя сначала взлетело вверх вместе с крышей, потом, перевернувшись, свалилось на сиденье, только теперь у него не было ног. Кровавые ошметки можно было соскребать со стен зданий по обе стороны улицы. Санк-Марс видел фрагменты конечностей, упавших на землю с высоты дерева, ему даже показалось, что блеснул перстень на оторванном пальце. Он прижал бинокль к груди, чтобы все осмотреть еще и невооруженным глазом и сохранить в памяти это страшное зрелище. Водители на улице будто посходили с ума: повсюду сталкивались машины, потому что обалдевшие шоферы забывали вовремя затормозить, все время сигналили или, стремясь в панике как можно скорее убраться подальше, топили в пол педаль газа.

– Теперь до вас доходит, Санк-Марс? – поддел его лейтенант. – Вот так это и случается. А мы всегда в центре событий! И ваше место с нами. Ну, решайтесь же, наконец!

Санк-Марс поставил бинокль на подоконник и последовал за лейтенантом в коридор, где царила полная неразбериха.

– В чем дело? – заорал лейтенант. Он не мог поверить глазам, увидев всех своих сотрудников, столпившихся в коридоре.

– Лифты не работают, сэр.

– Спускайтесь по лестнице!

– Ее заблокировали, сэр.

– О Господи! Так позвоните вниз! Скажите кому-нибудь, чтобы сюда поднялись! – Тут лейтенант снова обратил внимание на Санк-Марса. – Да, сержант-детектив, это не самый удачный для нас момент.

Он в ярости саданул по кнопке лифта, как будто это хоть как-то могло изменить положение.

– Будем надеяться, что они не подложили вторую бомбу нам под ноги, – без всяких эмоций произнес Санк-Марс голосом, в котором одновременно ощущались спокойствие и мертвящая жуть.

Лейтенант выгнул бровь. Он старался не смотреть вниз.

– Никогда никто не знает, где найдешь, а где потеряешь.

– Вы говорили, что ни разборок, ни подстав у вас не бывает. Откуда у вас такая уверенность? «Ангелы» знали, что вы здесь, и у «Рок-машины» была эта информация. Бандиты из «Рок-машины» только что под самым вашим носом совершили убийство и сумели перекрыть вам доступ к месту преступления. Они же просто дурят вам мозги. А этот чужак, за которым вы гоняетесь? Этот Царь? Он давно отсюда убрался! Я видел, как он прыгнул в мини-вэн, прикрывшись плащом. А вам так и не удалось его снять.

– Что вы от меня хотите, сержант-детектив? – Коротко стриженная «росомаха» снова рылся по карманам в поисках сигарет и зажигалки. – Скажите, что вам нужно, чтобы согласиться перейти в нашу команду? Ведь должно же быть что-то такое…

– Нет, менять решение я не буду, но я благодарен вам за приглашение. Мне лестна ваша оценка, лейтенант, но я уже все обдумал. Я не перейду в «Росомахи» – можете считать это дурным предчувствием. Мне лучше работается на свой собственный страх и риск.

Прибыли полицейские, поднялись по лестнице к заблокированной двери и деловито пытались убрать стальной брус, заложенный между дверью и бетонной колонной. Сержант-детектив Эмиль Санк-Марс ничего не мог с собой поделать: он качал головой и тяжело вздыхал, не находя сил скрыть недовольство и осуждение этого провала. Он терпеть не мог топорно проведенные операции и всей душой ненавидел такие ситуации, при которых бандитам удавалось безнаказанно навязывать полиции свои правила игры.