Снеговик на детской площадке был в плачевном состоянии. Несколько дней назад, его основательно и со всем старанием слепили жильцы стоящего неподалеку дома № 48А по улице Ленина.
Делали снеговика по всем правилам, во время небольшой оттепели, когда свежевыпавший снег чуть размяк и раздобрел под лучами декабрьского солнца. Для тела и головы скатали три снежных шара. В ближайшем супермаркете купили морковь – для носа, и синее пластиковое ведро которое впоследствии водрузили снеговику на голову. Большие черные пуговицы удерживаясь на снежной голове при помощи продетой сквозь отверстия медной проволоки, стали глазами. Из остатков все той же проволоки получился рот. Он был изогнут в виде улыбки и после того как занял на снежной голове полагающееся место, всем сразу стало очевидно, что этот снеговик в общем-то неплохой парень, с открытой душой и добрым сердцем. Имелись у снеговика и руки из березовых веток, и ноги, точнее ступни ног торчащие из-под нижнего шара-основания. И даже старый пестрый шарф кто-то не пожалел и повязал снеговику вокруг шеи, видимо для большей брутальности.
То, что произошло дальше, Сеня установил по валяющимся вокруг окуркам и пустым бутылкам из-под пива. Недавно, не более суток назад, на детской площадке выпивали. По Сниным меркам, люди не серьёзные, раз пивом пробавлялись. Непонятно было, чем им не угодило снежное изваяние, но в итоге составные части снеговика перестали быть единым целым и лежали теперь рядом с расколотым синим ведром, в виде все тех же снежных шаров. Причем тот шар, что прежде был головой снеговика, развалился на две части.
Сеня тяжело вздохнул. Тяжело – не потому, что ему было жаль снежной скульптуры, а просто человеку всегда тяжело с похмелья. А если человек находится в длительном запое, то тяжелее ему вдвойне и втройне. Сеня присел на скамейку и достав трясущимися руками из кармана измятую сигарету, закурил. Снизу на него укоризненно смотрел глаз-пуговица.