Czytaj książkę: «Берег лучистый»

***

Галка выбралась из старенькой малолитражки, потянулась, и направилась к ограждению, за которым дорожное полотно было снято, а местами просто разбито-разломано, и перемешано с землей. Судя по карте, это была единственная дорога в город, и перекрыть такую – значит отрезать его от мира. Наверняка ремонтники оставили где-то здесь схему объезда, но ничего подобного видно не было. Она походила вдоль ограждения, осмотрелась, и вернулась в машину. Зверек на переднем сидении проснулся, и потягивался, пока Галка с кряхтением устраивалась за рулем.

– Ты даже не пытался сбежать?

Это был ежик. Он задрал острую морду.

– Вот-вот, ты только принюхайся. Какие запахи!

Еж поводил мордой по сторонам, и снова улегся. Галка захлопнула дверь.

– Эх ты, одомашненный.

Завелся двигатель, и вскоре машина ехала обратно. Нужно было найти объездную дорогу.

– Где же ты, тропиночка? – Она высматривала указатель на съезд, уверенная, что он окажется до смешного большим и заметным.

Уже третьим встречным транспортом из-за поворота показался старый трактор с открытой кабиной. Галка сбросила скорость, раздумывая, а потом остановила машину, чтобы снова выйти.

Старик в широкой, полосатой рубахе и линялых джинсах, заправленных в сапоги, обратил на неё внимание еще издали, начав сбавлять ход. Она улыбнулась ему, подняв руку повыше, и трактор с лязгом встал.

Вытерев лицо, старик устало наблюдал, как коротко стриженная, невысокого роста брюнетка перебегает на другую сторону дороги.

– Здравствуйте!

– Здравствуйте, – кивнул ей он. Седые волосы выбились из-под выцветшей кепки, козырек скрывал ясные глаза.

– Там все перекопано.

– Знаю. Вы в город?

– Ага.

– Давай за мной. Только внимательнее, поедем через лес. Дорога там заковыристая.

– Ладно.

Затарахтел мотор, и трактор быстро набрал ход.

– Хороший дед, – сказала Галка ежу, усаживаясь. Тот полез к ней в ноги, и пришлось вернуть его в переноску на заднем сидении.

Дорога сквозь лес оказалась непростой. Старик наверняка прожил здесь всю жизнь, и хорошо знал местность. Он держал уверенный ход, но, тем не менее, было сложно приспособиться к его манере езды. Старый трактор показывал чудеса кустарной модернизации, переходя от умеренного движения к опасному ускорению на витиеватой лесной дороге, перемежающейся возвышениями и впадинами, в которых скопились лужи.

«Все это забавно, – думала Галка. – Даже здесь ты словно отгораживаешься от меня. Я прусь на край земли, а меня встречают очередные баррикады между мной и моей сестрой. Я думала, что больше никогда не окажусь в ситуации, когда спешу к тебе, хотя знаю, что ты меня не ждёшь. Прекрасная ты, и серая, скучная Вика, которая толчется у ворот твоего прекрасного замка, куда если и пустят, то только на церемонию любования».

Галка почувствовала раздражение, как всегда бывало, кода она задумывалась об этом ни с того, ни с сего. Что уж говорить о сегодня, когда было невозможно не думать о том, что предстоит.

Старик впереди затормозил, чтобы совершить маневр, и объехать неуклюже сваленные у дороги бревна. Галка зарычала, выкручивая баранку. Малолитражка героически справлялась с бездорожьем. Хозяйке было известно, на что способно ее любимое недоразумение, и автомобильчик не подводил. В какой-то момент старик вновь притормозил, чтобы обернуться. Он удивился тому, что курносая дамочка на задрипанном даже по здешним меркам корытце нисколько не отстала. Мужская реакция не ускользнула от Галки, заставив ухмыльнуться.

Наверное, она впервые за долгое время почувствовала жалость к матери, когда та позвонила ей в слезах. Их разговоры уже долгое время оставались редкими, по делу. В них было все меньше эмоций. Тем неожиданнее оказались горькие слезы в трубку, отчего Галка прервала работу, села прямо, и внимательно слушала, что говорила ей мать. Ее любимая дочь, то есть не Галка, пропала с радаров.

Было слышно, как та шелестела бумагой. Глотая слезы, она в нос пыталась зачитать ей что-то, но срывалась на плач. А потом снова, и снова, пока Галка не сказала, что скоро приедет.

Ехать в отчий дом не хотелось, она была там лишь однажды после смерти отца. Дорога в пригород заняла время из-за вечерних заторов, но тогда это сыграло Галке на руку. Позволило настроиться на предстоящий диалог. На всю оставленную позади жизнь, тесно связанную с двумя близкими, но далекими женщинами, чей союз не шел ни в какое сравнение со скромной дружбой между Галкой и ее отцом. Человеком слишком хорошим, чтобы быть кому-то настоящим другом.

Визит в родительский дом прошел скомкано. Мать была явно не в себе, и Галка решила не нагнетать. Она только раз прочитала бумажное письмо сестры, в котором Марианна была пряма и немногословна, после чего отправилась в кухню приготовить себе какао. Она знала, что у матери всегда найдется какао. В шкафчике стояла едва начатая банка, и это подействовало успокаивающе. Что-то общее с матерью оставалось неизменным. Но ненадолго.

Прихлебывая из чашки, она сидела напротив зареванной дамы в бриджах и длинной вязаной кофте, в которую та судорожно куталась, и слушала потоки хвалебных слов в адрес своей сестры. Переживания были столь неуместно драматичными, что раздражение вернулось вместе с последним глотком остывшего напитка.

Во время очередного всплеска эмоций Галка встала, и сказала: »Хорошо!», да так громко, что мать замолчала, а потом отвернулась. Подбородок ее вздрагивал. Младшая дочь резко сбавила тон, чтобы повторить спокойно, но так же твердо:

– Я все разузнаю. Ладно? Созвонимся.

И пошла к двери. После того, как отца не стало, она перестала чувствовать необходимость в примирительном завершении таких вот странных диалогов, в которых повышенный тон едва ли можно было назвать прямой конфронтацией. Они с матерью не ладили, как не ладят кошка с собакой, живущие на одной улице. Может быть, отдельные котики с собачками и не против спокойнее реагировать друг на друга, но природная реакция такова, какова есть, ничего с этим не поделаешь. Маман-истеричка, и взрослая, сдержанная дочь, которая давно раскусила все ее уловки по выводу людей на скандал, но противостоять им научилась одним единственным способом – вставать и уходить. Главное – бросить напоследок что-нибудь в духе: «Постараюсь» или »Все будет хорошо».

Марианна писала о том, что мать с Сергеем должны организовать продажу ресторанов, и разделить вырученные средства. Доверенность прилагалась. Больше ничего.

Ее вырвал из раздумий просигналивший дед. Он развернулся, взмахнул рукой. Крик: »Почти приехали» читался по губам.

Лес расступился. Они выехали к заколоченному зданию, на котором еще можно было различить линялую вывеску рыболовного магазина. На задворках была видна стихийная свалка. Галка вновь поджала губы. Кажется, первое впечатление от знакомства с городом было окончательно испорчено.

Трактор остановился. Она обогнала его немного, потом тоже свернула к обочине. Старик уже ждал ее возле тарахтящей машины.

– Это старый рыболовный магазин, – сказал он.

– Далековато от воды, почти в лесу, – удивилась Галка.

– И мы так подумали, когда он открылся. Но Митяй говорил, что с большим магазином в центре, и отделами в супере ничего не поделаешь, поэтому он будет рекламировать природу. – Дед ткнул большим пальцем себе через плечо, указывая на стену леса. Вблизи он понравился Галке еще больше. Она чувствовала его простой и доброжелательный характер. И большую усталость.

– В этом есть смысл, – согласилась Галка.

– Да-а. Насмотрелся интернета, и хотел, чтобы все было про экологию. Из дерева, с местными сувенирами.

– Городские такое любят. Хипстерам бы понравилось.

– Во, да. Хипстеры.

– И чего? – Она мотнула головой в сторону заброшенного здания.

– Да ничего. Умер в позапрошлом году. Так все и стоит, само как сувенир.

Дед растер ладонью грудь.

– А теперь, – он обернулся, – здесь свалка. Я даже знак поставил, но навалили все равно.

– Жаль, – сказала Галка. – Ладно, спасибо вам. Не знаю, что они себе думают, когда перекрывают единственную дорогу в город.

– Там была латка на латке, ремонтировать бесполезно. Рано или поздно пришлось бы перекладывать, хотя мы все тоже думали, что городу будет сложно. Но ничего. Лесочком, лесочком. Уже успели наездить в разных местах. Да и вообще, пару лет назад здесь был страшный ураган, еще много всего на ремонте. Городок потрепало, увидишь.

– Гостиница дальше по этой дороге?

– Да, не сворачивая. Ну… – он почесал щеку, – я почухал. С приездом.

Кивнув, Галка улыбнулась ему со всей возможной благодарностью. К машине она вернулась, простив городу разбитую дорогу со свалкой на въезде.

Выбравшись из переноски, ежик встретил ее на водительском месте. Она ловко подхватила его, перекинув на пассажирское.

– В лесу надо было драпать! Мы приехали, немного осталось.

Осталось действительно немного, и вскоре из-за поворота показалась гостиница.

***

Когда-то это здание было административным, и принадлежало закрытому ныне предприятию, на что указывала старая табличка, которую все еще не сняли. Старое, в три этажа, но довольно ухоженное, оно было переделано под недорогой ночлег. Здесь предстояло провести не так много времени, поэтому Галка не привередничала.

Она поднялась по выметенным ступенькам. Чистый вестибюль, и скромная, но аккуратная приемная встретили ее тишиной. Галка поставила переноску с ежом на пол, осмотрелась. Багаж остался в машине. Она заметила, что стекла нескольких окон были переклеены скотчем, а одно заложено листом фанеры. В памяти всплыли слова об урагане.

Хотелось кого-нибудь громко позвать, но тут мимо нее прошла женщина с ведром и шваброй. Та заметила ее. Отчего-то удивленная, остановилась. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом женщина с ведром, не сводя глаз с Галки, наклонилась в сторону коридора, и крикнула:

– Георгиевна!

Затем ее взгляд упал на переноску.

– У нас с животными нельзя, – сказала она мягко.

В этот момент к ним вышла стройная женщина с высокой прической и старым лицом. Заходя за стойку приемной, не глядя на гостью, она повторила:

– У нас нельзя с животными.

Несколько секунд спустя строгая мадам пробежалась взглядом по новоприбывшей снизу вверх. Смотря Галке в подбородок, она повторила нараспев:

– С животными нельзя-а.

Потом сразу же села, и начала искать глазами что-то на столе:

– Вы надолго?

Здесь была ее территория.

– Это не животное.

– А кто? Шуршит, я слышу. – Она начала что-то записывать в большую тетрадь.

– Ну да, шуршит. Это еж.

Георгиевна продолжала писать.

– Это, по-вашему, не животное?

– Здесь все сложно, – рассеянно сказала Галка.

Уборщица рядом перестала возить шваброй по полу. Комендант подняла на приезжую глаза. Вид у Галки был нездешний, модный какой-то непонятной модой, и поклажи не было. Она стояла с переноской невозмутимо отдельная, и этот совершенно не туристический вид мог взволновать строгую охранительницу.

– В смысле, не у вас, а с ним. – Галка ткнула коленом в переноску. Еж зашуршал еще громче.

Георгиевна повертела ручку в пальцах.

– Вам…

Галка уперла кулак в бок, огляделась по сторонам, и сказала спокойно, но решительно:

– Я не могу оставить его в машине.

Комендант поджала губы.

– У вас что, обычный еж? Наш, лесной?

– Ну да.

– И кто держит обычных ежей?

Галка медленно выдохнула.

– Я вообще домашних животных не держу. И этого отпущу, но не сейчас. Пусть побудет со мной еще немного.

Комендант видела, что гостья устала, что она раздражается. Опыт подсказывал ей, что здесь дожимать не нужно. Гостиница пустовала.

– Ладно. Только заранее оплатите дополнительную уборку после выезда. Это недорого.

– А есть номер с красивым видом?

Георгиевна усмехнулась, посмотрев на уборщицу взглядом «можно было не спрашивать».

И уже когда Галка поднималась по лестнице, сказала вдогонку почти дружелюбно:

– Вам понравится.

Номер был просторным, как современная однокомнатная квартира. Большая комната, и почти обыкновенная кухня, но тоже большая, с импровизированной, скорее декоративной барной стойкой, обеденным столом, и тому подобной, очень домашней обстановкой. Галка постояла там немного у окна, полюбовалась на плотно подступающие деревья, и отправилась за чемоданом, попутно выпустив ежа. Тот сначала замер, а потом убежал в темноту ванной комнаты, куда была приоткрыта дверь.

Звонок Сергея застал ее рядом с авто.

– Привет.

– Привет.

– Ты уже там?

Автомобиль стоял рядом с каменной клумбой, у которой был высокий бортик, и Галка со вздохом села на край.

– Да. Уже в гостинице. Спустилась вниз за вещами. – Она потерла висок.

В трубке помолчали.

– Еще раз спасибо, что согласилась.

– Ну да. Слушай, давай я тут сама.

Молчание продлилось чуть дольше.

– Постарайся хоть что-то узнать. Может, она успела завести знакомых.

– Я не представляю, кого и о чем спрашивать. Все есть в бумагах.

Голос в трубке принадлежал мужу Марианны. Звучал он подавленно.

– Узнай, что сможешь.

– Хорошо, – сказала Галка. – А ты постарайся не трезвонить. Я приеду, и все расскажу.

– Ладно.

Галка уронила руку с телефоном, простонала и поднялась.

Сергей был, в общем, мужик ничего, и раздражал ее куда меньше сестры, но между ними никогда не было и намека на приятельские отношения. Всегда вежливый и чужой, он не стал частью ее фамилии, хотя по всем ощущениям именно она перестала ею быть. А теперь общение с ним вообще лишалось смысла. И последние: «Привет», «Хорошо» перед тем, как звонивший мужчина станет частью необязательного прошлого, напрягали.

Из-за угла вышел рабочий. Он был одет в ярко оранжевое. Галка посмотрела в его сторону. Вслед за ним вышла комендант Георгиевна, которая говорила ему что-то вслед, и активно жестикулировала. Донесся спор по поводу окрашивания каких-то «фигур».

Галка огляделась. Погода стояла еще теплая, сухая, но запахи осенних костров уже витали в воздухе. Она решила прогуляться по улице. Захотелось немного осмотреться, и было бы неплохо найти магазин.

Галка пошла вперед, наобум, возвращаясь мыслями к разговору с Сергеем.

Она шла вдоль сплошного каменного ограждения, когда на глаза ей попалась кошка. Та сидела смирно, и в момент, когда ее коснулись лучи заходящего солнца, черная шерсть сверкнула зеленоватой искрой.

– Ух ты! – тихо воскликнула Галка. Она задержалась, разглядывая кошку, но та, заметив к себе внимание, лениво спрыгнула за ограду.

Дорожка вела мимо крошечного одноэтажного кинотеатра, немного отстоящего от дороги, и скрытого зарослями кустов и деревьев. В надвигающихся сумерках уже сложно было распознать на паре скромных афиш идущие сейчас фильмы.

А вслед за ним ярким пятном светилось кафе.

Оно было довольно популярным, судя по скоплению людей внутри, и Галка вспомнила, что у него, кажется, был достойный рейтинг. В голове быстро созрел план, чем поужинать сегодня. Она решила разбавить свой стандартный рацион чем-нибудь вредным, но подойдя ближе к окнам, стало понятно, что ждать придется слишком долго. Тем не менее, она зашла внутрь, чтобы выстоять свою порцию картошки с курицей, которую попросила упаковать с собой.

Стоя в очереди, Галка вырвалась из потока размышлений. Было приятно слушать шум людских голосов, и принюхиваться к запахам. Но стоило выйти на улицу с теплым пакетом в руке, как мысли о завтрашних делах вернулись, да так, что решено было все же дойти до магазина, чтобы купить вина к ужину. Ей нужно было расслабиться, и хорошенько выспаться.

Она вернулась в гостиницу затемно. Уже расположившись за барной стойкой на кухне, вспомнила про ежа. Его видно не было. Галка встала, и насыпала сухого кошачьего корма в тарелку на полу, а в блюдце налила воды. Колючка тот час же вынырнул из густой бахромы занавесок.

– Я не стала брать тебе яблок, – сказала Галка. Ежик был у тарелки, и никак не отреагировал на ее слова.

– Ладно, шучу. Взяла парочку. – Она зашуршала пакетом, достала небольшое яблоко, и разрезала его на несколько долек, которые положила просто на пол. Еж скоро переключился на них.

Съев половину, Галка долила вина в бокал, и пошла в комнату. Развернув кресло к окну, за которым можно было различить деревья, слабо освещенные уличным светом, она уселась в него с ногами. Разглядывая пульт от телевизора на журнальном столике, Галка решила посидеть в тишине. Приятный дурман слегка повел голову.

В вещах лежало нотариальное письмо, но она не стала его доставать, так как хорошо помнила содержимое.

Ее сестра умерла здесь, в этом городке, завершив борьбу с тяжелой болезнью, о которой никто не знал, и даже предположить не мог.

Вот эту Марианну Галка знала. Сестру, которая не любила просить и жаловаться.

– И ничего не осталось, – пробормотала она себе под нос. – Ни-че-го. – Она закрыла глаза, запрокинув голову назад. Глубокий вдох, ровный, продолжительный выдох.

По завещанию сестры, кремация была обязательной, а ее прах должны были развеять здесь же, с точки, указанной на распечатке карты. Она была приложена к официальному письму.

И прах развеяли, о чем тоже было указано. «Доверенное лицо». Не осталось ничего, только вещи, которые предстояло забрать.

Она приехала сюда именно за ними, вот и все.

Вино и дорога слились в одну единственную усталость. Галка уже почти задремала, когда телефон вновь зазвонил.

Вздрогнув, она потянулась за ним, и включила на громкую связь, едва попадая пальцем в экран. Это снова был Сергей.

– Извини. Мне не спится.

– Да ничего. Но ты что-то зачастил. Без обид. Мы с тобой не сильно-то.

– Ну да. – Сергей говорил тихо и хрипло.

– Ежик еще не какал, поэтому новостей никаких.

Ей не ответили.

– Извини. – Галка бесшумно зевнула. – Я вообще не особо общительная. Мы с Марианной разные люди.

– Она всегда хорошо о тебе отзывалась.

– Может быть. Но здесь все сложно, давай не будем.

– Что за история с ежом? Откуда он у тебя?

Галка посмотрела на колючку, который вернулся к занавескам, и возился там.

Сев удобнее, она потерла глаз. Дрема отпускала ее неохотно.

– Пару месяцев назад я была у папы, – сказала она хрипло, растирая запястье. – И нашла его в траве недалеко от могилы. Он не убегал, ничего. Свернулся клубком и все. Что-то нашло, и я решила завести себе питомца. Закатила его прямо в рюкзак.

В трубке хохотнули. Галка улыбнулась.

– Да, как шар, или почти. Но… Как-то не задалось, так что думаю его отпустить. Там, где развеяли. Где-нибудь недалеко.

– Повезло тебе. У диких ежей может быть всякое. Они же едят все подряд, – невнятно ответил Сергей. Она слышала его дыхание.

Разговор выходил очень коротким, и она не стала его искусственно растягивать.

– Держись, Сереж. Я буду отключаться. Завтра дела.

– Хорошо. Спокойной ночи.

От алкоголя и ожидаемо неожиданного звонка, вырвавшего из приятного забытья, так необходимого после нервной дороги, бросило в жар. Она встала, чтобы открыть окно.

На кухне еще оставалась еда, которую Галка решила дожевать со включенным телевизором.

Странная история с письмом к матери смутила Галку. Этот сентиментальный жест не был похож на Марианну. Она отправила бы человека с доверенностью, но выписывать художественные кренделя в бумажном послании, и слать это в чистом конверте без подписи? Странно. Конверт не был запечатан, то есть сестра наверняка сама опустила его в почтовый ящик. Сложно было представить, как Марианна, не доезжая до дома родителей, просит остановить загруженную вещами машину, тайком пробирается на участок, чтобы аккуратно подняться по ступенькам, и оставить письмо с инструкциями о том, как следует обойтись с дорогой недвижимостью – двумя прибыльными ресторанами.

Галка закончила есть, и выбросила остатки в ведро под мойкой. Она услышала, как за стенкой заиграл мобильный телефон, и это был первый признак жизни в гостинице. Может быть, комендант?

Это действительно оказалась комендант, заглянувшая в соседний номер. Ее голос зазвучал в коридоре.

– Да, заселяй их сюда. Рядом с ежиком.

– У нее что, ненормированный график? – подумала Галка вслух.

Ежик громко протопал в прихожую.

– У нас скоро появятся соседи, – сказала она ему, стараясь не наступить в потемках.

Галка разложила диван. Было так приятно забраться под одеяло, вытянуть ноги, закрыть глаза. Размышляя, покупать ли ежу яблоки, и какой сухой корм взять, она забыла купить себе зубную щетку. Впрочем, мысли о нечищеных зубах быстро перетекли в воспоминания об отъезде Марианны, но и те продержались недолго. Галка быстро провалилась в сон.