Czytaj książkę: «Бремя созидателя»
Глава 1. К чему приводят фантазии
Когда тебя увольняют с любимой и комфортной работы, кажется что разрушилось само основание мира. Ты пытаешься доказать что нужен, что твои знания, опыт и умения принесут колоссальную пользу, но спотыкаешься о глухую стену. Решение принято, а сильные мира сего крайне редко идут на попятную.
Еще более сложно вести диалог с собой. Устоявшийся образ жизни разом превращается в прах, ты застреваешь в текстурах этого мира, в голове туман и бардак. А главное: твой темный советник – гордость, вопиет, что ТЫ, САМЫЙ ЛУЧШИЙ РАБОТНИК, незаслуженно уволен. Как они не увидели блистание моего совершенства? В душе кипит досада и жажда мести. Хочется спалить контору, рассказать налоговой о махинациях начальства, сообщить жене директора о романе с бухгалтером, открыть миру все темные тайны этой организации. Но сил и решимости хватает только пнуть стоящий рядом с входом мусорный бак.
Так я стал безработным. Журналист с десятилетним стажем, обладатель дипломов и грамот самых разных уровней попал под сокращение в известном журнале, который вследствие перехода большей части подписчиков в интернет, перестал выпускать бумажную версию. Все статьи и материалы стали размещаться на сайте, раскрученном ловкими программистами и специалистами по директ-маркетингу. Что же, общество стало потребителем цифрового пространства. Оно бесплатно готово предоставить любые объемы информации по интересующей теме.
Я поплелся домой опустошенный, хотя за три месяца был предупрежден о сокращении, но до последнего веривший в чудо. В коллективе я был свой в доску. Шутил шутки, поддерживал беседы, веселил на корпоративах, ходил с сослуживцами в соседний бар каждую пятницу, помогал всем кто просит. Но, к сожалению, когда настал момент и я попал в списки под сокращение, никто не заступился за меня. Каждый боялся за свое место. По пути со своего кабинета с пакетом собственных вещей, я лишь встречал виновато потупившиеся взгляды. Не будем судить их, мы всего лишь люди, а они найдут тысячу причин для оправдания: семья, дети, ипотека и так далее и тому подобное.
Дома я в первый раз за долгое время напился. Живу я один в однокомнатной хрущевке. С девушками то складывается, то раскладывается. Долгие романтичные романы выливаются в столь же бурные разрывы. То ли я такой, то ли девушки. Два-три года это стандарт моих отношений. Момент увольнения выпал как раз тогда, когда я зализывал очередную кровоточащую рану на сердце и это добавляло еще большую скорбь.
Мягкой кошкой подобралось в душе к его величеству – "Вниманию", ласковое, но токсичное до безумия саможаление. На фоне алкоголя, оно разрасталось красноречием и почти затуманило мозг. Так ведь сладко жалеть себя любимого! Но я усилием воли приказал Его Величеству переключится на первоочередные задачи: подушки безопасности накоплено совсем мало, так как откладывать деньги стал, лишь только узнав о сокращении. Следовательно надо думать о поисках новой работы.
Раскидав по сайтам трудовых агентств и порталов поиска работы свое резюме, плюсом эту же телегу отправив в известные и не очень газеты, журналы, новостные и аналитические порталы, я почувствовал себя рыбаком, закинувшим удочки сразу во все океаны мира, и ждущего когда жирный тунец клюнет на одну из них.
Стряхнув с себя моральный груз по пословице "Делай то, что должен, и будь как будет", я принялся размышлять о жизни. Бокал с виски своими гранями отражал яркий свет от компьютера. Я подумал: "Что еще я умею? Какими гранями таланта наделил меня Бог?" Итак. Стыдно признаться, но умею я только писать. Податься блогеры? Но сейчас их так много, что если плюнуть с балкона, все равно попадешь в одного из них. Завести свой новостной сайт или рекламное агентство? Тут нужно время на раскрутку и капитал для того чтобы минимум год жить без прибыли. Мой скудный разум просчитывал варианты дальнейших событий.
Тут, серфя в интернете, я наткнулся на ряд интервью обычных людей, ставших знаменитыми писателями. Люди, сидя за компьютером, ориентируясь на собственный внутренний мир, фантазируя образы, мысли и целые миры, опираясь на накопленный багаж знаний и драгоценные мысли авторитетных писателей прошлого, творили удивительные произведения. Расширяя литературное богатство нашей страны, авторы умудрялись зарабатывать неплохие деньги.
Два килограмма меркантильности и три тонны неуверенности в завтрашнем дне (а скорее всего в себе) зажгли во мне интерес к написательству. Ну а что, писал же десять лет статьи, очерки, эссе и интервью, от которых некоторые обыватели входили в интеллектуальный катарсис, а большинство проходилась глазами еще раз, словно желая снова прочувствовать послевкусие поданной в изысканном виде, в общем-то, обычной информации. Это мое умение с завистью и неохотой признавали коллеги и очень ценил редактор. Но общий уровень текстов в СМИ сегодня упал настолько, что читать авторитетные издания и сайты, все равно что голодному слизывать с острой кромки консервной банки остатки тушенки – хочется получить информацию, но её подача ранит чувство прекрасного. Ну а если общий уровень понизился, зачем держать складно пишущего журналиста, когда можно его работу отдать смазливым выпускницам, которые не только согласны на минимальную зарплату, но и воплотить в жизнь влажные мысли редактора.
Смотрю в монитор и думаю, что написать. Какой выбрать жанр и метод подачи, сюжет и мораль произведения. Наверно тот, который наиболее популярный а соответственно более монетизируемый. Проведя несложный анализ запросов поисковых систем и статистику просмотров тех или иных авторов, выяснил что российский читатель более всего увлечен жанром "Фантастика/Фэнтези", а если копнуть глубже то поджанрами "ЛитРПГ" и "Попаданцы".
Компьютерные игры для меня это Пасьянс, да воспоминания о восьмибитных Супермарио и Жабах. Так что ЛитРПг, думаю, не осилю. А вот Попаданцы это нечто ближе. Помню как зачитывался в детстве шедевром Марка Твена "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура". После прочтения долго в моей фантазии развивались подобные истории, где я, главный герой, меняю историю своими героическими подвигами. Например, к осени 1941 года захватываю Берлин или тот же город падает в 1915 году под натиском русской кавалерии. Как открываю Америку за 100 лет до Колумба простым новгородским купцом или громлю османов под стенами Константинополя и восстанавливаю Византийскую империю в границах Юстиниана. Как храбро побеждаю Батыя под Рязанью и гоню его вплоть до Тихого океана, по пути отстраивая остроги, и в конце закладываю силами пленных монголов город Владивосток.
Улыбнувшись наивности детских фантазий, я принимаюсь за работу. Долго формирую скелет книги, основные сюжетные линии, характеры персонажей, главную идею и мораль произведения. Затем, перед тем как приступить к творчеству, обзваниваю родных и знакомых с просьбой меня не беспокоить – сам позвоню. Мол, секретное задание. Затем иду в магазин, закупаю необходимых продуктов на пару недель.
И вот, все замки заперты, шторы зашторены, большая кастрюля супа на неделю сготовлена и стоит на плите, запас воды, чайник, большая упаковка качественного чая и столько же сахара лежит возле компьютера. Можно приступать!
Процесс написания книги захватил меня полностью. Я погрузился в свои мысли и не замечал ход часов, дней и даже недель. Писал продуктивно, ибо дисциплина в журналистике гораздо строже чем в писательстве. Информация, как горячие пирожки, имеет цену только в свежем виде. Поэтому писать в СМИ надо быстро, не отходя на перекуры и перекофе.
Оказалось что писать собственные произведения, опираясь на свой багаж знаний, очень даже легко. Это как открывать свой душевный мир – ручеек мыслей льется на бумагу, превращаясь в законченную вселенную. Меня раньше часто удивляло желание других долго-долго рассказывать о себе, не обращая внимания, слушает ли их собеседник. Им так становится легче. Такой же прием используют психологи, просто внимательно слушая своих пациентов. И вот из моей душевной бочки я вытащил затычку и стал поливать мыслями и образами в окружающий мир.
Так прошел месяц. Днями, а порой засиживаясь в писательском угаре до утра, я извергал потоки сознания. Текст был создан. Осталось его отредактировать и дать почитать знакомым. Сначала отдал его фрилансерам-корректорам, потом сам, а затем контрольную проверку совершил с помощью специализированных программ. Пара моих знакомых немного с удивлением отнеслись к моему новому увлечению, но все же взяли книгу на вычитку.
Прочитав, друзья, несмотря на несколько выявленных неточностей и логических ошибок, завалили меня положительными рецензиями. Проставляясь за их труд в одном ночном клубе, я выслушал от них массу лестных комплементов и поздравлений с впечатляющим дебютом на новой стезе.
Возвратившись под утро, решил, не откладывая дело в долгий ящик, загрузить книгу на несколько литературных интернет-порталов. Завершив все настройки я встал из-за стула и вдруг почувствовал что меня подхватила мягкая и нежная сила. Вокруг меня уже не было стен московской хрущевки, а обтекал со всех сторон необычный и плотный перламутровый туман. При этом он был ясный и чистый, в то же время мягкий на ощупь и податливый. Тело в этом тумане было максимально расслаблено, каждая мышца визжала от удовольствия, посылая позитивные сигналы в мозг от неземного комфорта.
В голове возникла естественная для каждого мысль: "Что творится?". Я витал в этом тумане наслаждений, в то же время понимая, что это не может быть реальностью. Клуб, компьютер, книга. А дальше вот это. Пьяный? Нет. Выпил так себе, запрещенных препаратов не употребляю. Всех своих бета-тестеров в более пьяном состоянии проводил до дома.
Если это действительно реально, то кто-то, как-то это сделал со мной. Я сказал вслух, особо не ожидая ответа и проглатывая нервный комок, самую банальную в таких ситуациях фразу:
– Где я?
Туман, до этого спокойный, вдруг заклубился. При этом действо было завораживающее и гармонично сочеталось услышанными одновременно с ним словами:
– Ты в хранилище миров.
Голос был спокойный, успокаивающий, при этом настолько приятный, что мне стало как то хорошо и легко на душе.
– А что это? – ощутив волну уюта и безопасности спокойно спросил я.
– Это структура мироздания, где хранятся все миры и вселенные, – сказал невидимый добрый голос и добавил таким же соразмеренным тоном, как умный дедушка рассказывает сказку любимому внуку. – Мысли каждого человека материальны, и когда люди пишут законченные произведения, описывают миры, творят в своей фантазии самодостаточные вселенные, они материализуются и становятся частью бесконечного пространства.
– Ты Бог? – озвучил я, всплывшую в сознании мысль.
– Нет, я всего лишь служитель – хранитель миров.
– Как я сюда попал?
– Это я тебя перенес.
– Зачем?
– Ты написал книгу. Сформировал четкий, самодостаточный, замкнутый мир со своими правилами, героями, структурой бытия. Они живут, взаимодействуют друг с другом и окружающей средой. Ты наделил их разумом. Теперь они готовы стать частью нашего мироздания.
– Не понимаю.
– Видишь ли. Творческий потенциал человека создает удивительные, яркие, насыщенные вселенные. Каждая известная книга, фильм или компьютерная игра рождают своих героев, которые благодаря человеческой мысли воплощаются в пространстве. Не на Земле, а в более тонких материях и слоях. За тысячи лет истории вашей планеты были созданы миллионы уникальных миров. Вы даете жизнь самым поразительным объектам и образам.
– Ну, а я то здесь причем? – ошарашенный от подобной информации, непонимающе спросил я.
– Ты как никогда при всем. Ты создал замкнутый самодостаточный мир. Замкнутые структуры возникают только тогда, когда вся механика книги, фильма или игры может жить и взаимодействовать друг с другом и с окружающим пространством самостоятельно.
– Ну ладно, написал я книгу, создал, как ты выражаешься, замкнутую вселенную, а цель то моего пребывания здесь какая?
– Понимаешь, миры становятся живыми, только если их творец наделяет их жизнью. Ну ты вот, сидел писал, написал, выложил. Думаешь все? У тебя есть всего лишь безжизненный, бездыханный эмбрион. Это просто текст. Он не живет своей жизнью.
– Кажется я начинаю понимать.
– Да, да. Я могу видеть мысли и образы в твоей душе. Книг написано много, но только немногие становятся действительно живыми, популярными, о которых не забывают столетиями. Это те, из которых доносится дыхание жизни. Ты правильно мыслишь. Одну книгу возьмешь, и бросишь читать на второй странице, другая захватит и не отпустит до последнего слова. Шестеренки души плотно совпадают с живой сущностью книги, как морской осьминог, как лицехват из фильма "Чужой" они присасываются к сознанию становясь вторым я. Такие книги становятся популярными, ими зачитываются миллионы. Наслаждаются каждым мгновением. Ближе к концу чтения с грустью понимают, что придется расставаться с ней. А по прочтении долго еще переживают содержимое.
– И как сделать книгу живой?
– Нужно её полностью прожить.
– Как это?
– Прожить жизнь в книге, наполнить её своей жизнью, испытать все то, что там происходит, почувствовать на своей шкуре всю опасность и действенность написанного собой же, опробовать всю механику сюжета. Религиозные мудрецы прошлого говорили: "Вы дадите ответ за каждое свое слово".
– То есть все авторы пережили подобное?
– Да.
– Достоевский, Гомер, Кастанеда…
– Да. Большинство о своем опыте молчали. Некоторые говорили об этом и их считали сумасшедшими, а потом они и по-настоящему сходили с ума. Печальные последствия писательства для не здравомыслящих людей с тонкой душевной организацией. Пережить на своей шкуре все злоключения своего героя, это то еще испытание.
– И как эти миры живут?
– Они развиваются в более тонких слоях мироздания. В таком находишься и ты. Живут дальше своей жизнью, происходят разные изменения, эволюции и революции.
– То есть я сейчас отправлюсь в собственное произведение переживать все злоключения моего героя? На это уйдут месяцы. Меня хватятся знакомые и родственники.
– В твоем мире не пройдет ни секунды.
– А если меня убьют или я сам умру от старости, не найдя верного пути?
– И такое бывает. Множество писателей "сгорели" на своей работе, умерли над своими произведениями, внезапно скончались без видимых причин.
– А можно не…
– Можно. Но твоя книга затеряется в хламе посредственных произведений. Люди только приступив к чтению, почти сразу потеряют к ней интерес. В ней не будет жизни, она не будет цеплять за душу. Все твои труды будут насмарку. Решать тебе.
Я вдруг отчетливо осознал, что вся моя жизнь до этого была пресная и скучная. Стерильная жизнь обычного журналюги: все идет по накатанной колее не зная ухабов. Порой теряешь счет времени. А ведь известный факт – чем спокойнее и размереннее жизнь, тем быстрее бежит время. И наоборот – те, кто живет насыщенной, яркой жизнью, для них время словно замедляется.
Я понял, что сделал выбор. Шанс прожить жизнью своего героя по-настоящему, воплотить в реальность придуманный мною мир дается не каждый день.
– Я согласен. Но у меня есть несколько вопросов, – уверенно сказал я.
– Охотно отвечу.
– Так будет с каждой новой книгой?
– Нет, только с такими, где тщательно продумана структура, механизмы взаимодействия и прочее. То есть самодостаточные, могущие стать автономными миры. Незавершенные или неграмотно продуманные миры лопаются как мыльные пузыри почти сразу, вследствие внутренних неправильных процессов. А то, что принято называть классикой, бестселлером или другими эпитетами, живет и развивается. Так что все зависит от того как и что ты напишешь. Данная книга способна к жизни. Как будет обстоять дело с другими – только твоя работа.
– Условия для главного героя будут точь-в-точь как в книге? Все повороты сюжета и встречающиеся препятствия повторяют оригинальное произведение?
– Нет конечно! Это было бы слишком просто. У тебя черновой вариант своего мира. Войдя в него ты обнаружишь много нового и более интересно. Возможно придется полностью менять сюжет. Ты в курсе, что большинство писателей, создав книгу, иногда кардинальным образом перетряхивали все содержимое: сюжет, характер персонажей, пейзажи и прочее. В итоге получалось абсолютно не похожее на оригинал чтиво. А кто-то и вовсе сжигал свое произведение, как Гоголь, побывав в во вселенной "Мертвых душ", и поняв, что людям этого лучше никогда не читать. Именно поэтому только прожив книгу изнутри ты понимаешь что лучше убрать, а что добавить.
– А я с тобой могу разговаривать, проживая книгу?
– Нет. Ты там окажешься один, совсем один.
Глава 2. Недружелюбный мир
Холодно и скучно. Только так можно двумя словами охарактеризовать полярную тундру. Челюсти отбивали сложный ритм чечетки, а тело колотило ознобом. Я, в тоненькой цветастой рубахе, льняных штанах и несуразных кедах лежал на мхе посреди бескрайних северных просторов. По ощущению была либо весна, либо осень. Температура где-то чуть выше нуля. Мутное, затянутое беспросветной мглой небо давило гигантским прессом на сознание.
А ведь главный герой моей книги в оригинале оказывается в более теплых широтах, при этом на протяжении всего повествования не разу не обратив внимание на температурные условия. Вот так поворот! В голове красным цветом пульсировала мысль: надо в первую очередь согреться. В карманах абсолютно пусто, туристических рюкзаков с палатками, запасом тушенки и теплых вещей за спиной не имелось. Вот потеха то будет: умереть в самом начале книги!
Вокруг меня, на сколько хватало глаз, стелился махровый ковер типичной растительности тундры: карликовые березы, мхи, лишайники, ягоды. Где-то вдалеке растительность становилась более высокая. Наверно ивы. Каких либо других высоких деревьев в тундре не встретишь. И что характерно, они почти всегда растут возле водоемов. Значит проблема жажды пока не грозит.
Я побежал, стараясь сохранить равномерный бег. Надеялся согреться и, заодно, не запыхаться. Так-то я спортивный парень. С юности хожу в спортзал. Но дружба со спортом является сезонной. Каждый год, примерно с февраля по май, покупаю абонемент в фитнес-клуб. Постепенно наращиваю нагрузки, по своей, годами отработанной технике, к лету становлюсь достаточно спортивным. Убирается живот, мышцы наливаются заметным рельефом, дыхалка готова к двухкилометровым забегам. И все: далее мой внутренний спортсмен уходит в спячку еще на год.
Поэтому мне удается более или менее сохранять атлетичный тонус тела. Очередной такой период закончился два месяца назад, так что я вполне спокойно преодолел легкой трусцой несколько километров до зарослей ивы. Согрелся немного, но мозг соображал, что драгоценные калории придется где-то восполнять, а ягодами особо не напитаешься.
Предположение о водоеме подтвердилось. Рядом с зарослями ивы протекал чистый, прозрачный ручей, какими изобилует русский север. Он был действительно красив. Будь я туристом, непременно сфотографировал его для страниц в социальных сетях. Чистая, прозрачная вода стекала по таким же чистым белоснежным камням перемежающимся черными, зелеными и рыжими камушками. Но мне было не до красот. Первым делом я глотнул воды. Она была холодная, чистая и очень вкусная. Это придало мне сил.
Все так же актуально стояла первоочередная задача согреться. Если мир, в который я попал, похож на нашу планету, сейчас в тундре может быть как утро, так и день, и даже ночь. Поэтому нужно скорее обустроить себе временное убежище и устроится на ночлег. Ива, росшая по берегам ручья была максимум в три пальца толщиной, так что серьезных строений не построишь. Да и не было для этого никаких инструментов.
В итоге, ободрав все руки и получив ссадины, удалось построить что-то вроде привала. Самую толстую иву я переломил в сторону спускающегося под 45 градусов берега. Выламывать полностью от ствола не стал, так что она стала каркасом жилища. Сломанные с других деревьев ветки тоже слегка переломил под прямым углом и положил на каркас изломом кверху. Затем богато обложил крышу ивовыми стеблями с листьями, чтобы максимально сохранить тепло. Также накидал листьев вовнутрь, сделав лежанку.
Теперь нужен костер! Я понятие не имел как это сделать без спичек и зажигалки. Отдыхая под крышей убежища, максимально напрягал память. Трение древесины о древесину, искры удара камня о камень, лупа или очки под солнцем, молния ударяющая в дерево, граната летящая в поленницу дров. Нет, нужно исходить из того что имеешь.
Я решил попробовать с камнями. Нашел два увесистых, хорошо входящих в ладонь камня с шероховатыми гранями. Собрал трут из мелких сухих веточек, засохшего мха, коры сухих побегов ивы и карликовых березок. Тщательно все измельчил, и стал высекать искры. Они получились слабыми и совсем не стремились зажигать легко воспламеняющийся материал. Сломав ноготь и один раз очень больно, до гематомы, повредив палец, я понял что выживальщик из меня никакой.
Попробовал добыть огонь энергичным кручением сухой палочкой по засохшему пню. После появившейся за полчаса мозоли на левой руке бросил и это дело. В итоге оборвав все мелкие ветки с листьями в радиусе десяти метров набил свое убежище ими почти до крыши. Закопавшись туда полностью, как в стог сена, почувствовал что потихоньку согреваюсь. Листья и ветки были естественной преградой холоду. Так я и вырубился в сон.
Проснулся от громкого волчьего воя. Он раздавался достаточно далеко. Вокруг стояла чуть менее светлая, чем день, полярная ночь, и я, укутавшись в согревающие стебли, снова задремал, не подумав об опасности.
Снова я проснулся от того, что кто-то стягивал мой правый кроссовок. Инстинктивно я поджал ноги, полностью укрывшись в зелени сорванных побегов. Снаружи зарычали. Я осознал, что это те животные, по-видимому полярные волки, кто ночью выл, нашли его, и, наверняка, хотят сытно позавтракать. Как же быть? Сон как рукой сняло, мысли начали прокручиваться быстрее.
Острые морды, голодно щерясь, тыкались в острые побеги ивы пытаясь достать такую близкую и манящую плоть. В то же время ясно чувствовался страх перед человеком – видимо здесь тоже бывали люди. Что делать я не особо понимал. Вылезти наружу – смерти подобно. Оставаться – голодная смерть. Надеяться на чудо или то, что стая вдруг устанет ждать – верх инфантильности. Судя по читанным в детстве произведениям Джека Лондона, а ему, как практику, не стоит не доверять, волки могут неделями ждать свою добычу. При этом с каждым часом собственные возможности гасли, ибо голод все больше давал о себе знать.
Лихорадочно соображая, я не заметил как волки тихонько заскулили. Они больше не обращали на меня внимания а, пятились в сторону покатого берега, пытаясь как можно дальше отойти от него. Что-то явно пугало их в ручье, притом пугало смертельно.
В своем стоге из ивовых побегов я не видел почти ничего, но я не мог не почувствовать как справа почти все источники света померкли. Яростный предсмертный визг раздался где-то над головой. От неожиданности и страха я зажмурил глаза. Надо мной резко пронеслась мощная туша невидимого чудовища. Капли чьей-то горячей крови обрушились на импровизированную крышу моего убежища, мелкими струйками просачиваясь сквозь листву.
Теперь я действительно стал по-настоящему боятся. Житель города, я никогда не считал себя крутым. Да, бывало дрался, давал сдачи гопникам, мог прыгнуть с высоты в море, ходил с диггерами по подземельям. Но это был какой-то цивилизованный круг опасностей, к которому я был готов с детства. Но сейчас… Я просто умирал от страха, когда ощутил стаю волков пару минут назад. А теперь, когда этих волков методично пожирают, я просто оказался в полнейшей панике. Кто это!? Что это!? Хранитель миров, я хочу домой! Плевать на книгу, плевать вообще на все деньги, плевать на славу! Лучше с бомжами делить выброшенные из супермаркета просроченные продукты, чем самому догнивать в меж гнилых зубов какого-то чудища.
Тут я сквозь панику понял, что лучше не шевелится. Словно вмерзший в растительность, я полностью обездвижил все конечности усилием воли. Снаружи уже не было слышно бойни. Где-то далеко, видимо на безопасном расстоянии, все еще выл волк, наверно оплакивавший свою стаю. Возле реки слышалось подозрительное шуршание, и это больше всего напрягало. Если не насытившись стаей волоков этот кто-то, почувствует его, то быть ему десертом для твари, вишенкой на торте.
Сверху стало темно: громадная туша закрыла и так блеклое сквозь тучи солнце. Я зажмурился, представляя как окажусь съеденным кем-то, кого не вижу. Но тут же резко, в мгновение секунды, тень туши пропала.
Еще полчаса я лежал заставляя себя поверить в то, что еще жив, и максимально напрягая органы чувств, старался почувствовать кто есть рядом. Волки отнюдь не беспечные создания, но кто-то их застал врасплох, что уж говорить обо мне. Уцелевший волк свободно воет вдалеке от ручья, возможно и мне там стоит находится.
Я, лежа на спине стал двигаться вверх по обрыву. Тихонько приподняв уроненную макушку ивы, служившей мне опорой каркаса для импровизированного шалаша, я, все так же спиной, максимально тихо стал выбираться на верх покатого берега. Тихо и медленно, просчитывая каждое движение, я полз спиной. И, почти выбравшись на границу крутого берега я увидел эту тварь: большая, с бугристыми узлами мощных мышц, змееподобная тварь медленно и лениво уползала в ручей. Отношением длинны тела к ширине она была гораздо меньше обычной змеи. Тело диаметром 1,5 – 2 метра, имело длину метров 7-10 метров. Но бугристые мышцы заканчивались множеством конечностей размером с человеческую руку или ногу, которыми, по-видимому отталкиваясь от земли, тварь могла прыгать с бешенной скоростью. Головы я не видел – она уже была под водой.
На собственный вопрос, почему меня не слопали, когда я пил воду из ручья, сразу был получен ответ. В ручье имелся характерный почти идеально круглый участок заполненный водой. То, что он был темный, говорило о большой глубине участка. Видимо, именно в таком и жила данная тварь. К счастью, место, где я совершил водопой и построил убежище было в метрах пятидесяти ниже по теченью. Почему же она проигнорировала процесс постройки ночью, но заметила волков утром, оставалось тайной. Видимо тварь тоже любит поспать, и поспать крепко.
Медленно, почти уже находясь на спасительном берегу, я продолжал двигаться. Но, как это бывает с неудачниками вроде меня, в последний момент нога соскользнула с камня и тот полетел с громким, казавшимся звуком лавины, грохотом. Тварь резко прекратила движение и чрезвычайно быстро для такой туши выползла на берег. Я замер, охваченный животным ужасом. Голова твари представляла нечто среднее между мордой крокодила и змеи. Из большого рта, в котором поблескивали огромные зубы торчал раздвоенный язык. Я действительно остолбенел, находясь в крайне неудобной позиции. Напряженные мышцы ныли, а тварь в это время смотрела в упор. Тут я понял: она реагирует на движение.
Несколько десятков минут в напряженном ожидании для меня протекли как вечность. Тварь просто застыла всматриваясь в источник звука. Эта пытка, соревнование выносливости человека и плотоядного, хищного инстинкта убийцы закончилось не в мою пользу. Я дал слабину, расслабив руки, и в это же мгновение поняв, что если не мобилизирую все ресурсы организма, меня наглым образом слопают.
Я, работая как заправский скалолаз, двигал руками и ногами быстрее чем вентилятор. Краем глаза заметил как тварь со скорость новенького Бугати за пару мгновений оказалась рядом. Волосы встали дыбом по всему телу от первородного ужаса. Поток гормонов, придал мне такое ускорение, что я не замечал события. Я уже бежал по тундре, но мне казалось что это чудовище вот-вот захлопнет пасть на моей голове.
Остановился я тяжело дыша, кажется в километре от берега. Упал в мягкий ковер мхов, брусники и карликовых берез. Резко обернулся назад, выставляя руки, но позади никого не было. Видимо водное чудище недалеко уходит от ручья. С чем это связано – непонятно, да и не хотелось изучать.
Я лежал тяжело дыша, наслаждаясь каждым вдохом. Те кто был на волосок от гибели, знают как это – дорожить глотком воздуха, секундой прожитой жизни. Только лишь в покое мы теряем ценность жизни.
Где-то совсем рядом завыл волк. Видимо один остался от стаи. Сейчас я был для него легкой добычей, содрогаясь от судорог тяжелой цены мобилизации всех ресурсов организма. Но полярный охотник горевал лишь о своей стае, наверняка полностью оказавшейся в утробе твари.
Надо было что-то делать дальше. Где находятся стороны света я так и не узнал, да и не факт, что я нахожусь на Земле. Здесь теплые края могут быть, допустим, на востоке, а холодные на западе и наоборот. Да и вообще, может эта планета одна сплошная тундра или то место, где он находится является самым жарким, эдаким тропическим раем по сравнению с остальными. В общем, голова шла кругом от предположений, но физические законы, как он заметил, действуют те же, что и на родной планете. Соответственно, нужно искать возвышенность, чтоб выбрать нужное направление для дальнейшего пути.
Вокруг даже не намека на горы или даже холмы. Но как я помнил с урока географии, как правило ручьи и реки текут с возвышенностей и гор.
В итоге, после недолгого внутреннего диспута, я решил идти против направления течения ручья. Естественно, близко не приближаясь к нему.
Холод, голод и жажда теперь все настойчивее стучали в мозг. Надо было озаботится этим. Делая перерывы в пути, я ел редкие ягоды брусники, черники и голубики. Еще реже попадалась морошка. Видимо все-таки стояла осень, значит совсем скоро жди снег и лютый холод. Я еще больше заскучал о своей теплой и беззаботной жизни в маленькой хрущевке!
Часов восемь я брел на расстоянии полукилометра от ручья, ориентируясь по его бодрому журчанию. Я все больше мерз, и все больше хотел есть. Из возможных объектов охоты были пронырливые лемминги, но пока до употребления грызунов я морально не дошел. Летали какие-то птицы, пробегали полинявшие песцы, в общем блеклая тундровая живность, которую при моем уровне истощения и технической оснащенности поймать просто нереально. Сюжет написанной мной книги вообще не совпадал с тем, что я испытывал на своей шкуре. Там на главного героя как из рога изобилия сыпались плюшки и изливалась благодать. Он с помощью, теперь уже кажущихся наивными, действий стал супергероем, завоевал любовь и уважение всех. Детский лепет!
