Czytaj książkę: «Китайский капкан»
Редактор Людмила Кладько
Редактор Маргарита Станицкая
Дизайнер обложки Варвара Станицкая
© Дмитрий Кодарский, 2021
© Варвара Станицкая, дизайн обложки, 2021
ISBN 978-5-0055-7251-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Большая у нас страна. И природных богатств в ней много, и культурных ценностей, и нищеты, и роскоши, и гениев, и бюрократов, и трусов. А ещё в нашей стране есть секреты. Накопленные в огромных количествах со времён царствования коммунистической партии. И до сих пор мы храним их, или пытаемся это делать. А вокруг плотным кольцом наши секреты окружили иностранные разведки, которые уже знают, где их искать. И лишь на сознании нашего народа, воспитанного ещё тем же коммунистическим режимом, построен тот «железный занавес», спасающий страну от разорения, надругательства, позора. Но любая крепость, за которой нет должного ухода, со временем неизбежно ветшает и рассыпается. Пусть не сразу, по крупинке, по кирпичику. Появляются дыры, через которые можно заглянуть внутрь цитадели. Дыры эти замостят другими кирпичиками, наскоро высеченными неизвестно из чего. И очень высок риск того, что эти «заплатки» будут сооружены неумелым мастером, не заложившим в них прочности. Потому как умелых мастеров становится все меньше и меньше….
1
Городок Снежный на карте не найти. Он надежно укрыт лесами и бездорожьем от посторонних глаз. Только жители окрестных деревень знают, что где-то рядом, за колючей проволокой, есть войсковая часть с секретным научно-исследовательским институтом, и служат там очень умные, прошедшие специальный отбор военные. Местные всегда старались обходить стороной таинственное место, не приближаясь без особой нужды к бдительно охраняемому КПП. Тем более что всегда существовал риск нарваться на какую-нибудь мобильную группу в маскировочных халатах и полной боевой раскраске, отрабатывающую замысловатые маневры на очередных учениях. Для обывателя такая внезапная встреча в лесу – удовольствие сомнительное и с непредсказуемыми последствиями. Избранные «аборигены» получали доступ в часть, только если своими знаниями и профессиональными навыками могли быть ей полезны. Но и они предпочитали не распространяться вовне о своей деятельности. От греха подальше. Чтоб работу не потерять, ну и, так сказать, оправдать оказанное им доверие, которое неизменно подкреплялось подпиской о неразглашении. Военный городок был автономен во всех отношениях: своя коммунальная инфраструктура, жилые дома и административные здания, детский сад, школа, госпиталь, гарнизонный дом офицеров и даже – библиотека. Во главе всего этого хозяйства – и бог, и царь, и он же воинский начальник – командир части. Именно он должен был блюсти интересы профессиональной деятельности, быта и даже досуга своих подчиненных и членов их семей. От командира требовались титанические усилия, недюжинный административный талант и особые душевные качества, чтобы этот живой и сложный организм под названием войсковая часть №00000 не давал сбоев ни по службе, ни в повседневной жизни. Городку Снежному с командирами чаще везло, чем нет. Хотя в последнее время руководству части всё сложнее становилось управлять личным составом. Как поддерживать на режимном объекте дисциплину сотен людей, ограничивать им выезды за пределы части, когда там, за периметром, 21 век бурлит и развивается, предлагает людям новые возможности и развлечения, а здесь их ограниченный «колючкой» мирок застыл, будто муха в янтаре, в благословенных и сонных семидесятых?.. Городок перестал быть для его жителей оазисом порядка, уюта, спокойствия и благополучия, став тесной и душной «тюрьмой», выбраться из которой можно только с разрешения начальства по уважительной причине или в командировку. Семьи военных жили в тоскливом ожидании свободы от отпуска до отпуска, стараясь проводить их с первого до последнего дня где-нибудь, но только не в части.
Антон Белов был семьей не обременен, поэтому в отпуск особо не рвался. Последние два года отдыхать летом ему не доводилось, женатые сослуживцы с детьми-школьниками уговаривали Антона уступить им три теплых месяца для поездки на море: детей оздоровить и жён побаловать. Белов благородно шел навстречу, потому что, несмотря на свой холостяцкий статус, понимал, что от таких мелочей иногда может зависеть семейное счастье. Всяких драм в городке навидался.
В июле 2004 года, после неожиданных организационно-штатных мероприятий в части, как-то сами собой вырисовались три недели отдыха. Белов прямо перед отъездом купил билет на станции с символичным для этого медвежьего угла названием Пустая, которая находилась километрах в десяти от Снежного. Он ехал в отпуск на малую родину как всегда без предупреждения. Родители-пенсионеры всегда ждали и всегда были рады. Накануне Антон Белов получил досрочное, в свои 35 лет, звание подполковника и должность начальника отдела опытных исследований новейшего вооружения.
Настроение было замечательное, несмотря на отвратительный сервис российских железных дорог в глубинке и вечную проблему с билетами на маленьких станциях. Быстро застелив постель, Антон забрался на верхнюю полку и закрыл глаза. Мыслями он уже был дома: поможет родителям перекрыть крышу одряхлевшего дома, по утрам на тихой речке, из которой в детстве не выползал всё лето, он будет сидеть со старой потрескавшейся удочкой. Руки помнят её отполированную и местами подмотанную задубевшей изолентой поверхность. А поздними вечерами на веранде он будет работать на своём стареньком ноутбуке, не давая пытливому мозгу «наукера» расслабиться. Из-за прикрытой от вечерней свежести двери будут доноситься бормотание телевизора и ласковая перебранка родителей. Три недели пролетят в умиротворении, какое бывает только в родительском доме, рядом с самыми близкими людьми. Мама будет печь пироги и, подперев ладошкой рано поседевшую голову, смотреть, как сын с аппетитом уминает их за обе щёки. В глазах у мамы уже много лет грустный укор: «Когда же ты, сынок, семью заведёшь?..» Но вслух не скажет – деликатная. Отец, крепкий, трудолюбивый и веселый, будет аккуратно расспрашивать о работе, шутить о политике и шоубизнесе. А потом – Антон вернется на службу, со свежими силами, на новое место, о котором он так долго мечтал и к которому честно и целенаправленно двигался несколько лет.
Поезд уже набрал скорость. Привычный стук колёс мерно отсчитывал километры на пути к дому. Белов задремал. Во сне он видел себя, проходящего через электронные системы охраны нового контрольно-пропускного пункта технической территории: на всё пара минут, в тамбур по одному человеку. Еще он видел себя, усталого, идущего с работы в пустую квартиру, где его, заядлого холостяка, никто не ждёт. Военный городок, зелёный, чистый, с тщательно выбеленными бордюрами пешеходных дорожек и стволами деревьев, и огороженный по периметру колючей проволокой, дающей мнимую надежду на защиту от потенциального врага, но в сущности лишь ограничивающей свободу перемещения жителей гарнизона. Магазин «Военторг» с заоблачными ценами и скудным ассортиментом товаров, к чему он давно привык. Традиционная пачка пельменей на ужин. Всё как обычно. Вечером вновь сядет за компьютер, чтоб поработать над своим детищем – новейшей системой управления крылатой ракетой, своего рода искусственным интеллектом. Дерзкий проект, о котором ещё никто не знает, но скоро он заявит о нём, и это будет триумф!
Кто-то толкнул его полку. Белов проснулся и посмотрел вниз. Огромный детина заправлял постель, тяжело сопя и покряхтывая.
– Извини, земляк, я случайно, головой. Разбудил?
– Да ладно, всё в порядке, – ответил Антон и откинулся обратно на подушку, потом повернулся к окну.
Не часто он встречал таких габаритных людей. В армии, например, таких он не видел вообще. Обычно военнослужащие в большинстве своём имели средний рост. Под этот шаблон подходил и сам Антон: немногим за сто семьдесят сантиметров, крепкого, но не атлетического, скорее жилистого телосложения. В общем, самый обычный с виду военный, в котором и не распознаешь офицера, если он не в погонах. Разве что короткая аккуратная причёска его русых волос с ровным уставным кантиком на выбритой шее, да выправка могла выдать в нём причастность к силовому ведомству.
На улице темнело. Багровая краюшка солнца торчала из-за горизонта. Проросшее поле уже теряло свои цвета, где-то вдалеке в окошках серых избушек загорались огоньки. В полусотне метров вдоль железнодорожного полотна по гравийной дороге, не отставая, мчался тонированный внедорожник БМВ, поднимая за собой хвост серой пыли. Антон приоткрыл окно. В нос ударил аромат вечерних трав, принесённый ветром с поля и перемешанный со слабым запахом креозота. Вновь нахлынули воспоминания. Опять его село, аромат скошенных полей, растянутых вдоль железной дороги, к которой детьми бегали смотреть на поезда, где в ожидании следующего состава вели задушевные беседы, делились секретами и мечтали.
Мечтали о разном. Видел Антон себя военным или кем-то другим – сложно сказать. Но часто представлял в своём будущем звёзды на погонах, просторы страны, открытые для него службой, гордость родителей за сына.
– Слышь, друг, – послышался уже знакомый голос снизу, – закрой окошко, а. Прохладно уже под вечер.
– Какие мы нежные… – буркнул в ответ Антон. Попутчик не услышал.
Белов подтянул раму и спустился с полки. Желудок призывно заурчал, требуя закинуть в него что-то съестное.
Незнакомец, похоже, испытывал те же чувства. Он выложил на стол солидный кусок копчёного сала. Купе вмиг наполнилось ароматом кострища. Антон сглотнул слюну и достал из своих припасов копчёную колбасу и пачку сухой лапши.
– Миша, – протянул руку попутчик.
– Антон! – отложив нож и колбасу, пожал массивную лапу нового знакомого. Имя Миша идеально подходило к медведеобразной внешности попутчика.
– Далёко? – Миша был немногословен.
– Завтра выхожу, – также кратко ответил Антон.
– И я тоже завтра. Угощайся, земляк.
Миша, несмотря на свой внушительный вид, с ювелирной точностью нарезал сальце тонюсенькими пластиками. Потом достал бутылку мутной жидкости, по всей видимости, самогона, достал из поездных подстаканников две граненые ёмкости, дунул в них, поставил рядышком и наполнил до середины.
– Будем! – сказал он и, не дожидаясь соседа по купе, залпом влил содержимое в себя, потом смачно занюхал кулаком и, как настоящий гурман, аккуратно положил пластик сала в рот.
– Ты чего не пьёшь? Не боись, хороший первачок! Мы на севере такой каждый день принимаем. Иначе никак! – довольно пожёвывая сало, заявил Миша.
Антон покрутил стакан в руке и повторил подвиг.
– Мужик! – порадовался за него Миша и налил по второй.
Жидкость, обжигая, растеклась по стенкам пустого желудка, наполняя тело приятной истомой. Слегка закружилась голова, Антона накрыла эйфория. Казалось, что наконец-то складывается так, как должно было быть всегда. Наконец-то и на его улице наступил праздник, после долгих лет упорной работы. И дальнейшие планы были грандиозные: начальник отдела, главный инженер части, и, наконец, Москва, которая вскоре настежь откроет перед ним все двери военных ведомств. Сердце застучало так часто, что сбилось дыхание. Антон машинально дотронулся до флэшки, спокойно лежавшей в кармане его рубашки.
Миша не тратил время на подобные раздумья. Сморщив лоб, с предельной сосредоточенностью он чистил картошку в мундирах, аккуратно выковыривая ножом глазки, потом сказал:
– Ну что, друг Антон, ещё по одной, и я спать!
Выпили, закусили.
Миша как сидел, завалился на полку и захрапел.
Поезд сбрасывал скорость, очевидно, подъезжая к какой-то станции. Яркие прожекторы переездов освещали купе сквозь белые занавески. Антон слегка отодвинул штору и посмотрел на пустынный перрон. У железной ограды за деревьями стояла та самая БМВ, что часом раньше гналась за поездом.
Через минуту проводник хлопнул дверью.
«Значит, никто к нам не подсел – это хорошо», – подумал Антон и посмотрел на свободные полки у противоположной стены. «Меньше народу – больше кислороду!» – вспомнилась поговорка его бывшего начальника.
Он пошарил в кармане куртки, достал пачку сигарет и спички. Вышел в тусклый тамбур, аскетично выкрашенный в серый цвет и навсегда пропахший табачным дымом. В пепельнице ещё тлел чей-то окурок.
Антон закурил. Поезд, вальяжно покачивая вагонами, мчался сквозь сумерки в ночь. На тёмно-синем небе среди редких облаков зажигались и подмигивали звёзды. Чужие планеты с безразличием смотрели на Антона, да и ему до них дела не было. Белов не был романтиком. Открылась дверь, и в тамбур вошла милая особа с тонкими восточными чертами лица. Она достала сигарету из новой пачки и спросила:
– Прикурить не найдётся?
Антон кивнул и зажёг спичку.
– Не спится? – снова спросила она.
– Нет.
– И мне не спится. Домой еду, волнуюсь почему-то. Каждый раз…
– И я домой… И тоже волнуюсь… – ответил Антон, ощутив, что язык спотыкается на этих простых словах.
Девушка сделала две затяжки и поломала сигарету в пепельнице. Пожелала спокойной ночи и ушла.
Антон ещё немного постоял в тамбуре, наполненном карамельным дымом от сигарет незнакомки, и отправился к себе в купе. Выпитое с попутчиком зелье прессовало сознание. Антон почувствовал вялость в ногах, дышать стало трудно, веки налились свинцом. В последний миг он схватился за поручень, но пальцы бессильно разжались. Он падал. Чьи-то крепкие руки подхватили его сзади.
2
Шеф, как обычно, прогуливался по коридору, напевая себе под нос любимую песенку старухи Шапокляк:
Кто людям помогает —
Тот тратит время зря.
Хорошими делами
Прославиться нельзя…
Иногда, останавливаясь у окна, переходил на тихое монотонное мычание, куда-то смотрел неподвижным взглядом, потом глубоко вздыхал и продолжал маячить перед открытыми кабинетами оперработников. Невысокого роста, слегка полноватый пожилой мужчина, с простой русской фамилией Фёдоров. Полковник Фёдоров. Полжизни отдав военной контрразведке, имел колоссальный опыт агентурной работы. Провернув за свою службу не один десяток уголовных дел, почему-то встречал закат своей профессиональной деятельности начальником маленького отдела ФСБ в далёком сибирском гарнизоне.
Гулко ударила металлическая входная дверь, в отдел забежал старлей Серёга Соколов. Он несколько месяцев назад прибыл из института ФСБ служить, как выражались «на земле». Молодой опер ещё был преисполнен патриотизмом и искренне верил в чистоту и справедливость правоохранительных органов.
– Товарищ полковник, разрешите доложить? – по лицу было видно, что сегодня «его день».
– Докладывайте, Сергей Михайлович, – улыбнувшись, сказал шеф и оттянул боковой карман застиранной афганки1.
– Владимир Иванович, у меня информация… – растерянно произнёс Соколов.
– Да шучу я, – засмеялся начальник, – пойдём ко мне в кабинет.
Старший лейтенант взахлёб рассказывал начальнику добытую информацию, попутно предлагая мероприятия по реализации материалов. Дело, казалось, было интересное и перспективное. Начальник, сидя за большим письменным столом, сомкнув пальцы в замок, внимательно слушал, не перебивал, лишь иногда кивал головой. Когда запал Соколова кончился, лишь произнёс:
– Действуй. Не попутай карты в азарте.
Сегодня весь оперсостав вновь протирал штаны в кабинетах, правя документы, закрывая «долги». Отдел готовился к приезду очередной проверки из Москвы, которая, как всегда, сводилась к перекладыванию из одной стопки в другую тонн макулатуры. С каждым годом писанины становилось всё больше. Времени и сил на беготню катастрофически не хватало. Шеф, будучи неисправимым оптимистом, подбадривал подчинённых: «Ничего сынки, бумага – это хорошо! Больше бумаги – чище задница!». Но когда писать становилось нечего, выгонял всех из отдела, приговаривая: «Опера ноги кормят!».
В кабинете старшего оперуполномоченного майора Владислава Брагина, опытного работника с приличным багажом профессиональных знаний, как всегда орал телевизор. По «Первому» в который раз крутили до тошноты надоевшие серии «Агента национальной безопасности», где крутые мужики из утопичной «фирмы» занимались делом. В это время никто не смел отрывать Брагина от экрана. Даже шеф снисходительно относился к этой причуде своего лучшего опера. После очередной серии, в которой молодцеватый Михаил Пореченков в роли Лёхи Николаева снова спасал страну от негодяев разных мастей, Брагин тяжело вздыхал. А Фёдоров при случае шутил: «Ну какая это работа? Без бумажки – ты какашка!». Брагин не отвечал на шутку и спустя несколько вздохов снова погружался в бумажную работу. Он был одним из немногих в отделе, кто имел в кабинете компьютер. Большинство до сих пор карябали бумагу шариковыми ручками или занимали очередь в секретариате.
Глухое потрескивание телефона ЗАС2 в кабинете начальника заставило всех замолчать.
– Фёдоров. – начальник представлялся только так. Через полминуты сказал: – Секундочку, товарищ генерал, дверь прикрою.
От хлопка тяжёлой, обитой утеплителем двери в отделе сотрясся воздух, заставивший зазвенеть стёкла в старых рамах окон. Дверь начальник закрывал в особых случаях.
Все напряглись в ожидании чего-то неизвестного и пугающего. Даже неунывающий секретарь, раскладывающий пасьянс «косынку» на компьютере, оторвался от экрана и замер, прислушиваясь к растущему напряжению в воздухе. Брагин выключил телевизор. Никто не пытался подслушать начальника – ловили необъяснимой природы эмоциональные волны, стремительно распространявшиеся по отделу и пробуждавшие что-то тревожное внутри.
За дверью слышались неразборчивые фразы шефа, которые он успевал вставлять в монолог начальника Управления, вперемешку с «так точно» и «сделаем».
Разговор был короткий. Через пять минут вышел Фёдоров, озадаченный, вытирая платком пот со лба. Зашёл к Брагину, закурил.
– Ну что, Влад, отодрал меня Папик. Нормально. – прищуриваясь и выпуская густой сноп дыма через нос, заявил шеф.
Владислав был моложе начальника, но в их возрасте разница в годах особо не ощущалась. В отделе считали, что Брагин – первый претендент на место шефа после ухода действующего. Шеф это знал, и воспринимал Брагина почти как равного себе коллегу. Военнослужащие части считали так же и в настоящее время позиционировали его как заместителя начальника отдела. А Брагин, казалось, желания занять кресло шефа не имел вовсе, и при случае напоминал: «Солдат мечтает стать генералом, лейтенант – полковником, капитан – майором. А вот майор думает, как ему побыстрее на пенсию свалить!»
– Не браво. – Владислав был краток. – Что хотел?
– Результатов, – бросил шеф. По лицу было видно, что думает он сейчас о чём-то другом.
– Ясно. Сделаем. – обыденно ответил Брагин.
– Я так и сказал. – Фёдоров вышел и в коридоре крикнул, как бы для всех: – Я на сотовом. Если кто будет звонить – ушёл за результатами.
Ясно, что ни за какими результатами шеф не собирался. Он пошёл домой, где нальёт себе полстакана водки, выпьет её без закуски, и сядет перед телевизором коротать время, оставшееся до увольнения в запас.
Матричный принтер надрывно визжал, выталкивая из себя лист бумаги. Влад бросил карандаш на стол и откинулся в кресле.
– Ну, что делать будем, господа? – крикнул он на весь отдел. – Серёга, что там у тебя сегодня?
В кабинет вошёл Соколов. Вскоре подошли другие оперативники из дальних кабинетов.
– Что делать? Работать надо… – ответил Соколов.
– Согласен. А кто документы писать будет? – не то в шутку, не то всерьёз спросил Брагин.
Возникла пауза.
– Понятно. Отдерут, так отдерут. Я тоже за результатами. – Брагин захлопнул папку со свежими документами и кинул её в сейф.
Владислав вышел на улицу и остановился на высоком крыльце. Закурил. Хороший оперативник всегда держит в запасе интересную информацию, и пригодиться она должна в нужный момент.
3
Солнце слепило глаза, не давая рассмотреть, что происходит вокруг. Антон Белов лежал на заднем сиденье автомобиля, мчавшегося неизвестно куда. От лёгкого покачивания немного мутило. Он попытался поднять руки, чтоб потереть лицо, но они бессильно упали на сиденье.
– Он проснулся! – откуда-то послышался грубый голос.
– Тормози. – раздался второй голос, более спокойный и уверенный.
Машина свернула с дороги и остановилась. Солнце ушло в сторону, Антон смог открыть глаза и осмотрелся. Левая рука больно ныла, будто затекла и не хотела отходить.
Тёмный кожаный салон автомобиля, в обычной ситуации внушающий надёжность и защищённость, сейчас пугал, ассоциируясь с серьёзными ребятами из американских боевиков. Открылась задняя дверь, в проеме показалась крупная фигура, рассмотреть которую не удавалось из-за непонятной усталости. Свинцовые веки закрывали глаза. Белов находился на грани между сном и явью. Больную руку туго перехватили резиновым жгутом и уверенным движением воткнули укол в вену. Сознание быстро возвращалось к Антону.
Собравшись с силами, опираясь на руку, Антон приподнялся и посмотрел в окно. В пыльном мареве колыхалась степная трава, от горизонта тяжело ползли сизые тучи – эта невеселая картина вселяла страх. Хотелось пить.
Незнакомый мужчина, обладатель спокойного голоса, смотрел поверх спинки водительского кресла на процедуру инъекции, затем тоже выбрался из машины и подошёл к двери Антона:
– Выходи.
– Зачем?! Вы меня убьете? – просипел Антон.
– Было бы надо – давно б замочили, – сказал водитель. Антон хотел разглядеть незнакомца, но спутанное сознание ухватило только отражение скрюченного тела в больших черных очках.
– Что вам от меня нужно? – Антон немного успокоился, согласившись с ответом незнакомцев. Неловко сполз с высокого сиденья и привалился к грязному крылу внедорожника – похоже, того самого БМВ, которого он вчера видел дважды.
– То, что было нужно, мы уже получили.
Антон схватился за карман. Флэш-карты не было.
– Ты правильно всё понял, – продолжал второй незнакомец, – она у меня.
На флэшке Антона была его разработка. Он судорожно вспоминал все подробности – дату последнего сохранения, объём справочной информации, который он взял с собой: «Ноутбук! В ноутбуке ничего секретного не было, это точно, только общеизвестные сведения. Всё на флэшке. Но кто они? ФСБ? Взяли меня с моей разработкой, которой ещё не присвоили гриф секретности?»
– Что теперь? – спросил Антон.
– Формальности, – продолжал второй собеседник, одновременно говоривший с кем-то по спутниковому телефону. – Сейчас сюда прибудет наш шеф, он тебе всё разъяснит.
Антон посмотрел вокруг. Пустынная дорога, просматриваемая на километры, и ничего больше. Откуда прибудет? Он облизал пересохшие губы. Водитель достал из-под сиденья бутылку с водой и протянул Антону:
– Много не пей, кишки береги. Три дня уж прошло.
Антон замер.
– Какие три дня? – растерянно спросил он.
– Которые мы ехали, – равнодушно ответил водитель.
– Куда ехали? Где мы?.. Я?
– В Китае.
В розыгрыш поверить было трудно, но очень хотелось. Антон опешил. В его сознании не укладывалось услышанное.
Спустя минут десять прямо на дорогу рядом с машиной, раздувая пыль с обочин, приземлился небольшой пассажирский вертолёт. Из него вышел представительный мужчина с кожаным портфелем.
Он подошёл к Антону, осмотрел его и жестом пригласил в машину. В его восточной внешности проглядывали черты и европейской расы: более открытые глаза, умеренные скулы. Классическая стрижка, сильная проседь на висках.
– Я Сяо Шен. – представился он на чистом русском. – Вы можете называть меня Саша3, так будет проще и мне и вам.
– Белов Антон Николаевич, – рефлекторно по-военному четко ответил Антон.
– Да, я знаю. Мы всё о вас знаем. И про ваш род деятельности, и увлечение наукой, и даже про родителей в маленькой деревушке… – улыбнулся Сяо Шен.
Антон молчал, не понимая сути разговора.
– Я представляю китайскую разведку, где занимаю достаточно солидный пост. Я лицо официальное, поэтому моё появление в России может вызвать массу ненужных телодвижений ваших спецслужб. Тем не менее, именно я буду вашим координатором. Мы провели серьёзную работу по выводу вас, Антон, на нашу территорию, и это стоило нам существенных затрат. Ваши пограничники сговорчивые, но очень жадные. Вы должны оправдать надежду великого китайского народа и партии, – китаец говорил спокойно и ровно, будто читал с листа.
– Вы меня вербуете? – опешил Белов, чувствуя, как холодеет затылок.
– Мы уже Вас завербовали, Антон. На компрматериале. Ведь для своих идей вы использовали совершенно секретные данные. Ваша флэш-карта пока останется у нас и будет гарантом стабильности наших с вами отношений. Возможно, когда-нибудь мы её вернём, и даже сможем профинансировать ваши разработки. Но для этого вам придётся очень постараться, – продолжил китаец. От его спокойного голоса, а больше от всего услышанного Антон впал в какое-то покорное оцепенение.
– Что я должен делать?
– Для начала вернуться в Россию. Ведь вы уже как три дня в отпуске. Не ломайте своих планов, съездите к родителям, отдохните от транквилизаторов. Задание вы получите, когда прибудете на службу. Наши люди на вас выйдут.
– А если я откажусь? – вдруг вспылил Антон.
– Не откажетесь. Назад дороги нет. Поверьте, за свою историю каждая разведка придумала тысячу и один способ воздействия на человека, как в своей стране, так и за рубежом.
Сяо Шен порылся в портфеле:
– Это ваш паспорт для выезда из Китая, он настоящий. Храните его в надёжном месте и подальше от чужих глаз, – усмехнулся китаец. После короткой паузы продолжил: – Эти парни увезут вас в надёжное место. Приведёте себя в порядок – и отбудете на Родину.
Он вышел из машины и сел в вертолёт. Винтокрылая машина легко поднялась в воздух и через минуту скрылась из вида.
Антон не мог упорядочить мысли: «Наверное, меня проверяют. ФСБ? Какая-то служба безопасности? Связано ли это с моим новым назначением? Ну уж нет! Когда я вернусь домой, я должен доложить обо всём, это точно проверка». В байки про китайских разведчиков мозг верить категорически отказывался.
БМВ нёсся по автостраде. Идеально ровная дорога заставляла поверить в то, что он не в России.
Через пару часов автомобиль въехал в небольшое поселение и припарковался у двухэтажного деревянного дома с высоким забором. Бросились в глаза восточные очертания сводов крыш. Снующие по улицам люди не обращали на приезжих никакого внимания. Появление такого автомобиля в родной деревушке Антона обязательно вызвало бы повышенный интерес местных жителей. Вероятно, его спутники здесь нередкие гости.
– Выходи! – скомандовал водитель.
Антон выбрался из авто и с удивлением обнаружил, что улицы вмиг опустели.
Они вошли в дом. Скромно обставленный, но чистый и ухоженный. Посередине просторной комнаты стоял огромный круглый стол с лёгким налётом пыли, вокруг несколько деревянных резных стульев с кожаной обивкой. Вдоль стен стояли диван, два кресла, напротив небольшой телевизор. По всему было видно, что в доме не живут, лишь иногда наведываются гости.
Водитель показал Антону, где можно привести себя в порядок, добавив:
– Там всё есть.
Белов положил на подлокотник дивана ветровку и проследовал в туалетную комнату со старой металлической ванной на тонких ножках. Порылся в узком высоком шкафу, достал чистое полотенце. Из крана полилась ржавая вода. Немного постояв перед ванной в ожидании, что вода станет чище, разделся.
Горячие струи стекали по телу, расслабляя и даря немыслимое удовольствие. Только сейчас Антон понял, как он устал. Несмотря на его трёхдневный провал в памяти, во время которого он, скорее всего, спал, теперь по-настоящему клонило в сон. Минут двадцать он просто стоял под душем, стараясь не думать ни о чём.
– Хватит уже, – в дверь стукнул водитель.
Антон оделся и вышел.
Его спутники сидели за столом, и умело орудовали палочками, уплетая рис из высоких чашек. В центре стояло блюдо с мелко нарезанными кусочками мяса и бутылка с соевым соусом.
Только сейчас он смог рассмотреть их лица. Ни одного признака восточной внешности. Истинные славяне, лишь с несколько смуглой кожей. Волевые подбородки и мощные скулы, скрывающие короткие шеи, умные холодные глаза, ровные большие носы. На секунду показалось, что эти двое – близнецы.
– Садись, – показал палочками на кресло второй мужчина. Антону дали полную чашку риса и ложку. Он набросился на еду, глотая рис с мясом, практически не жуя. Простая еда казалась безумно вкусной.
– У вас все так едят? – поинтересовался незнакомец. – Желудок нужно беречь. Вы скоро американцев догоните по болячкам и килограммам сала на заднице.
Антон немного смутился, но от еды не отказался.
Прикончив неизвестно откуда взявшуюся в доме горячую пищу, все трое вышли во двор. Водитель прошёл в гараж через боковую дверь и открыл ворота изнутри. В гараже стоял японский внедорожник.
– Поедем на этой, от лишних глаз.
Антон вышел со двора на улицу и сел в тонированный джип. Машина медленно покатилась по деревушке на выезд. Белов напоследок обернулся, пытаясь запомнить дом, который китайцы так ловко приспособили под своё убежище.
«Только бы добраться до дома, – подумал он, – бегом побегу к особистам, и хрен с ней, этой флэшкой, всё равно никто ничего не докажет».
В окне второго этажа дёрнулась занавеска.
Часа четыре ехали молча. Антон, сытый и расслабленный после горячего душа, пытался анализировать произошедшее. В голове крутились мысли о том, как он поступит потом, когда его оставят. Казалось, он наяву переживает это время. Каждый мысленный шаг оставался в его голове как инструкция. Комфортная машина неслась по шоссе в неизвестном направлении, ласково урча мощным мотором, звук которого магически погружал в сон. Белов не заметил, как задремал. Снова он видел сон, в котором сидит мальчишкой на берегу реки рядом с нависшей над водой через рогулину удочкой. В ожидании поклёвки непрерывно смотрит на яркий поплавок, легко покачивающийся на мелких волнах. Клюёт! Антон схватился за удилище и слегка подтянул его, пытаясь подсечь рыбу. Резкий рывок заставил упереться в берег. Вот это удача! Его удочка не сломается, он уверен в ней, её делал отец. Ещё рывок. Ноги соскользнули по мокрым катышам к кромке реки.
– Что, сил не хватает?
Антон, не отпуская удилище, повернул голову назад. За ним стоял его отец. Высокий, сильный, скрестив руки на груди, смеясь и не желая помочь.
– Папа, помоги! – на мгновение Антону стало страшно. Натяжение стало усиливаться, ноги медленно катились по мелким речным камешкам, ладошки разжимались. Он один должен справиться с невидимым чудовищем, которое хочет утащить его с собой.
– Держи! – подзадоривал отец, – Кто кого посадил на крючок? Сделай выбор! Бросай удочку или тяни… свою лямку!
