Czytaj książkę: «Пережить смерть», strona 5

Глава 12. Настя

Мотоцикл подо мной все еще подрагивает, как и любой мужчина после секса со мной. Я выключаю зажигание и, взмахивая каблуком, освобождаю Малыша от хватки моих бедер.

– Умничка мой, хорошо постарался! – промурлыкала я снимая солнцезащитные очки.

Узкая черная оправа была плохой заменой полноценному шлему, но альтернативы пока не предвидится. Или прикажете, снимать шлем с тобой прогнившей идиотки?

Я остановилась на парковке перед величественным зданием в самом сердце Москвы. Все потому, что даже в самых влажных мечтах я уже давно не думала о сексе или богатстве. И то и другое для меня скорее средство, чем сама цель. Нет! Я давно представила именно то, что они могли бы мне дать. И раз уж я сейчас в Москве, то воспользуюсь этим по полной.

Есть бассейны, где лучше всего гулять по бортику с максимально статусным видом за окном. Именно такой – в гостинице «Националь», которая сейчас передо мной. Лично мне, он именно для обозначения своего статуса, а не для плавания.

В принципе, плавать здесь тоже можно. Хотя при размерах восемь на четыре и глубине максимум метра полтора, на это способны либо мазохисты, либо правители маленьких княжеств где-нибудь в центральной африканской пустыне, которые воды в таких количествах никогда не видели.

Я уже побывала в своем новом доме класса люкс и сейчас ступала вдоль края бассейна, смакуя каждый момент. В огромных окнах передо мной до самых облаков возвышается Кремль. Именно поэтому случайных людей здесь никогда не бывает.

Попадают сюда только став членом закрытого клуба. И, сама не верю, что говорю это, деньги ничего не решают – клуб-то закрытый, поэтому окончательное решение о приеме принимает директор гостиницы после получения вашего прошения. В общем, желаете смотреть шейхов и депутатов в соответствующем интерьере, милости просим – готовьте бумажник или такой жирнющий статус, каким не был даже мой покойный муж.

Полторы тысячи долларов за полугодовое членство у меня естественно нет, но и директора гостиницы поблизости не видно. Как не наблюдается ни депутатов, ни шейхов, ни хоть кого бы то ни было еще.

– Интересно, а в Кремле кто-нибудь вообще остался? Если ты там и ты сейчас смотришь, то открой глаза пошире! – ухмыляюсь я.

Я томно описываю восьмерку плечами и дорогой белый халат падает к моим ногам. Моя кожа словно приготовилась покрыться ледяными мурашками, но даже воздух здесь кажется обходительным. Тогда не вижу смысла стесняться.

Едва касаясь теплых кафельных плит одними пальцами я закружилась по краю бассейна. Подобравшись к окну я прижимаюсь к нему спиной и на этот раз холод окна ледяной змеей пробегает от шеи до моей промежности. Я прижимаю руки к груди и чувствую как затвердели…

– Какого черта здесь происходит?! – раздается девичий визг от входных дверей.

Ну кто там решил испоганить мне такой важный момент? Я с неохотой отрываю взгляд от яркой золотой дорожки, оставляемой бликами солнца на поверхности воды. Раз вид моего обнаженного тела заставил ее так визжать, то приготовься – обожаю такие провокации. Я ставлю ноги пошире и недовольно упираю руки в свою талию. Самый надменный взгляд – может доведу ее до истерики?

Девушка в дверях чем-то напоминает меня в школьные годы. Светлые волосы, высокий лоб и голубые глаза за длинными ресницами. Она прикрывает свой рот узкой ладошкой и смотрит именно туда, куда я и хочу. Интимная стрижка, конечно, немного отросла, но нужный эффект все равно производит.

– Что там, что там такое? Дайте посмотреть! – раздается ломающийся голос.

Девушка расставляет руки в стороны и пытается заслонить собой вход. Полноватый и слегка нескладный парень вваливается к бассейну и запинается о собственную лодыжку.

Когда он оказывается на коленях, то его глаза и рот отрываются так широко, как у альпиниста наконец добравшегося до заветной вершины. Парень словно пытается запомнить как можно больше того, что он видит.

– Не смотри! – снова визжит девушка и прикрывает его глаза ладонями и обращается уже ко мне – А ты, прикройся уже чем-нибудь!

Парень старательно отнимает ее руки от своего лица и продолжает жадно пожирать глазами мое тело. Следом за ним в просторным зал врываются еще трое – двое парней и девушка. Парни помогают первому подняться и блондинка сдается.

Вторая девушка стоит за их спинами и скорее ждет развития событий, чем собирается предпринимать что-то сама. Она миловиднее и фигуристее первой, но ее пышная шевелюра выкрашена в непонятный оттенок синего, который определенно ей не идет.

– Эй, ты что эскортница местная? И не надейся, денег за отсос здесь тебе никто не подкинет! – блондинка выходит вперед и тычет в меня пальцем.

– Тихо! Ну зачем ты так? – шипят на нее парни, а один из них даже сложил руки в молитвенном жесте.

Хорошая реакция. Думаю я вдоволь поиграюсь с этими детишками. Кажется, у меня появилась персональная прислуга. Власть переменилась девочка, подвинься и дай преподать тебе урок, который я получила в своей юности.

– Ротик свой прикрой, слышь? – рявкнула я властным тоном.

Вышло немного по-бандитски, но, впрочем, почему бы и нет. Мой голос эхом поспешил разлететься на весь отель. Я грациозно соскользнула в бассейн. Вода едва достает мне до пупка. Эх, лягушатник чертов! Говорила же я – не для купания эта элитная лужа.

Я откидываюсь на бортик и кладу локти на его край. Парни смотрят за движениями моей груди как завороженные. Смотрите мальчики – слушайтесь и повинуйтесь.

– Для вас мальчики, я Настя, – представляюсь я – Если не считать эту визгливую дурочку, вы все таки милые. Не нужно стесняться, присоединяйтесь и давайте знакомиться.

Двое парней садятся на край бассейна, а один даже успевает сбросить футболку. Телосложение у него совсем юное, если не сказать, детское. Но я приманиваю его жестом и прикусываю губу, словно от желания.

– О, а ты здесь самый горячий мужчина, правда? Тогда чего ты ждешь, забирайся ко мне! – приглашаю я и немного двигаюсь в сторону освобождая место рядом с собой.

– Я-то? – парень оборачивается на остальных и победоносно улыбается – Конечно! Кто ж еще? Я кстати Адам и я мне уже почти девятнадцать…

– Не выеживайся – мы твое совершеннолетие два месяца назад отмечали, – вклинивается один из тех парней, но Адам его не слушает.

– И э-эх! – он плюхается в воду обдав меня брызгами.

Адам раскраснелся и приближается ко мне гордо выпятив свою грудь и украдкой поглядывает на мою. Я вытираю лицо от воды и выдаю самую недовольную гримасу, на которую только способна.

Я останавливаю его открытой ладонью и встаю в полный рост. Все снова смотрят только на мою грудь, но я быстро закрываю ее скрестив руки.

– Ну все, хватит! Кто же так с дамой обращается, Адам? – спрашиваю я и медленно шагаю по неглубокой части бассейна – Кажется, я ошиблась в вас мальчики. Я думала вы будете галантнее.

– Э-э-эй! Адам, ты совсем что ли? – оба парня машут на него руками.

Парень сразу сник и отступает от меня. Ссутулив плечи он переводит взгляд на парней и блондинистую девчонку. Та кажется решает, что это удачный момент, чтобы вернуть внимание на себя выступает вперед.

– Где ты тут даму увидела, подстилка депутатская? Привыкла папиками своими лысеющими крутить и на молодых потянуло? Может для скуфов ты и главный краш, но с чего ты возомнила себя милфой? Престарелая эскортница это рэд флаг, даже для таких придурков, как эти трое. Так что лети-ка ты в какой-нибудь бордель силиконом своим трясти! – с каждым предложением блондинка все ближе приближается к мальчикам.

Она встает во весь рост между парнями сидящими на краю бассейна. А знаешь, девчуля, пожалуй это будет даже забавно. Я вообще изначально не собиралась, но теперь кажется не удержусь.

– Мальчики! – я нарочно не обращаю внимания на блондинку – У меня сегодня такое прекрасное настроение, что даже этой замарашке дешевой его не испортить. Поэтому я объявляю конкурс! Принесите мне из ГУМа какое-нибудь украшение. Приму подарки от каждого, но за самый дорогой дам убедиться, что грудь у меня своя.

– Т-т-только потрогать? – заикаясь уточняет один из мальчиков на бортике.

Я оглядываю его и тот потупил взор и покраснел больше положенного. Отворачиваюсь и смотрю на блондинку, которая хмурится все сильнее.

– Правильно, не будем стесняться. Тогда, победителя затрахаю этой ночью до потери пульса.

Все у бассейна просто потеряли дар речи. И только синеволосая девушка хмыкнула, покачала головой и вышла из просторного зала.

Три часа спустя.

Я просыпаюсь от робкого стука в дверь. О, у нас есть победитель!? Я выскальзываю из-под дорогого и такого приятного на ощупь одеяла и спешу к двери.

– Адам! Я так и думала, что это будешь именно ты, – воскликнула я, увидев худосочного парня перед дверью.

Парнишка передо мной тяжело дышит, словно бегал без остановка все эти три часа. Он выглядит еще бледнее обычного.

– Это… это тебе! – Адам протягивает мне эффектную коробочку.

– Бог ты мой – это же Картье! – я подхожу к нему, чтобы чмокнуть в щеку, но он весь покрыт потом – Ты… ээ-эм. Проходи, садись.

Мальчишка кивает и ковыляет внутрь комнаты. Он заметно хромает и морщится от боли.

– Там в ГУМе много… много зомби было. Никто из этих сыкунов не решился, но только не я. Я старше их на десять месяцев и естественно единственный… единственный мужчина, – слова даются ему с трудом и он с облегчением рухнул на мою кровать – Это гвоздь от Картье, там даже ценник имеется. Я его прямо из витрины вытащил.

Я подхожу к нему и едва-едва касаюсь плеча. Фу-у-у, он весь потный! Я брезгливо одергиваю руку. Послать его в душ или сразу к черту?

– Милый, а давай-ка мы сначала с тобой сходим в душ? – неуверенно предлагаю я.

– В душ с… с тобой? Я готов, – Адам пытается встать, но ноги его не слушаются – Сейчас мы с тобой…

Парень падает обратно на кровать и на этот раз заваливается на спину. Он пропитывает своим потным телом мои дорогущие простыни!

– Знаешь, Адам. А давай немного отложим? Перенесем на другой день. А то ты наверное очень устал сегодня? Не хочу чтобы ты… чтобы тебе не так понравилось, как могло бы, – однако я могла бы и подбирать слова, потому что парень, кажется, отключился – Слышишь? Ты там живой вообще?

Я потрясла парнишку, но тот не реагирует. Голова безвольно мотается и он что-то безсвязно бормочет, словно пьяный.

– Так ты пья-я-яный! – догадалась я – Зассал на сухую ко мне трахаться идти? Так даже еще лучше. Скажу всем завтра, что у нас все прошло обалденно, а ты и спорить не будешь!

Чтобы не касаться парня напрямую, я оборачиваю его в одеяло, которое он уже все равно безнадежно загадил своим потом. Заодно и антураж для истории «я у мамы половой гигант» отличный получается.

– Эх! – поднимаю я парня и подпираю его под руку – Ножками, ножками перебирай, алкаш-неудачник.

Так, в этом нелепом тандеме, мы добираемся до комнаты, где обосновались детишки. Я так и не коснулась его ни разу – только через одеяло. Потный маленький засранец!

– Эй, молокососы пришибленные! – кричу я и стучу кулаком в дверь – Открывайте, я вашего героя-любовника приволокла.

Дверь открывается и на пороге стоит блондиночка и двое других мальчишек. Девушка с синими волосами сонно выглядывает из-за их спин.

– Видите, сыкуны мелкие? На его месте могли быть вы! Обещала затрахать до полусмерти, так его, вон, едва ноги держат, – констатирую я и сбрасываю тело на подростков.

– Что ты с ним сделала, старая ведьма? – возмущается блондинка, пока парни тащат Адама к дивану.

Это у него что там на ноге – кровь? Да пофиг вообще, главное эти ничего не заметили. Джинсы у него плотные, штанины длинные – а утром проснется и сам во всем разберется. Пусть учится отвечать за свои поступки. А то как между ног ко мне лесть, так они все первые.

– Не моя проблема, девочка! Дальше сами, а я спать, – я бросаю им воздушный поцелуй на прощанье и возвращаюсь к своей дорогой кровати и недосмотренным снам.

Глава 13. Стас (Кэп)

Когда я врываюсь в актовый зал, все замолкают и поворачиваются в мою сторону. Два, три, пять, десять… двенадцать суровых мужчин смотрят на меня в упор, но оружия у них в руках нет. Площадка перед невысокой сценой освобождена от рядов кресел и на ней разместили несколько длинных столов.

Одиннадцать мужчин сидят за ними и, похоже, они ели и пили несколько часов. Двенадцатым оказывается двухметровый гигант, который все еще стоит в проходе между рядами кресел.

А еще здоровяк оказывается единственным из них, кто при моем появлении не схватился за оружие, лежащее прямо на столах.

Возможно это все адреналин в моей крови, но мне кажется, что прошло несколько секунд, когда все в просторном зале замерли, будто окаменев, а тишину нарушает только «Беспечный ангел».

А потом безоружный амбал в последний раз затягивается и запускает окурок сигареты в мою сторону.

– Чего вы ждете? Убейте его, идиоты! – приказывает здоровяк.

За его спиной четверо мужчин вскакивают на ноги и взводят затворы автоматов. Мой Калашников приходит в движение раньше.

Оружие рвется из моих пальцев и в этот раз я решаю не слишком противиться этому. Ствол бросает из стороны в сторону, пока он не выпускает целое облако свинцовых пуль.

Они крошат пивные бутылки, стопки с водкой и тарелки с закуской, впиваются в столешницу, оставляя выбоины на стене, яростно вгрызаются в плоть и заставляют Кипелова замолчать на полуслове во время одного из припевов. Лампы на стенах и столах одна за другой разлетались вдребезги и, когда затвор сухо щелкнул об опустевший магазин, в зале воцарился полумрак.

Я быстро перезаряжаю оружие и досылаю патрон в патронник. К этому моменту все бандиты лежали на полу или повалились на столы. В воздухе летает какой-то мусор и пыль, а единственная уцелевшая лампочка медленно покачивается из стороны в сторону, отбрасывая на стены причудливые тени. Словно призраки вышли из тел поверженных мной врагов.

Думаю не меньше половины из них все еще живы, но раны получили серьезные. Я точно переполошил всю округу, так что теперь время не на моей стороне. Нужно поторапливаться, а значит пора переходить непосредственно к «отрубанию головы змеи».

Я склоняюсь над двухметровым амбалом, который схлопотал не меньше дюжины пуль, но тот все еще жив. Оружия около него все также не видно.

– Эй, ты вроде командовал этими дебилами? – спрашиваю я – Или мне показалось?

Мужчина захрипел и попытался схватить меня своими лапищами. Однако едва вытянувшись он скорчился и бессильно уронил руки вдоль тела. Кажется, организм предает своего громадного владельца вместе с кровью, которая покидает его с каждым новым ударом сердца.

– Будем считать, что это Да, хорошо? – уточняю я и продолжаю – Где Старший? Где твой босс, ушлепок?

Похоже мужчина уже давно был частью элиты шрамированного главаря бандитов, потому что при слове «босс» его взгляд заметался, словно испугался, что этот псих это услышит. Все-таки у Старшего был пунктик насчет этого слова.

Я проследил за взглядом умирающего амбала – он смотрит в сторону дальнего конца коридора, куда я так и не добрался от входных дверей.

– Что ж, буду надеяться, что ты туда уставился не просто так, – я похлопал здоровяка по плечу – Хотя других вариантов у меня все равно нет.

Несколько раненных бандитов уже начали подниматься на ноги и я спешу ретироваться. Вернувшись в коридор, сворачиваю в нужном направлении и не оборачиваясь припустил на предельной скорости.

По пути я заглядываю в несколько пыльных кабинетов, но там никого нет. Позади раздается грохот падающей мебели, затем хлопнули входные двери.

К этому моменту я уже достиг противоположного края коридора, оказавшись перед старой металлической дверью. Я кладу ладонь на ручку и опускаю ее. Не заперто!

Дверь отчаянно скрипит плохо смазанными петлями и я снова оказываюсь на улице. Это черный ход!

Луна ярко освещает площадку между забором и задней стеной здания троллейбусного депо. Над ней раздаются хлопки и яркие вспышки выстрелов оружия, в руках невидимых стрелков. Краем глаза я замечаю несколько металлических контейнеров и спешу к ним.

Когда до спасительного укрытия остается не больше пары шагов, из ближайшего контейнера выскакивает темный силуэт и налетает на меня. Столкнувшись мы оба рухнули на асфальт перед открытыми настежь дверцами.

Передо мной сидит Старший. Его лицо, грудь и руки перемазаны кровью, но это точно он. Кривой бугристый шрам, который тянется через половину черепа бородатого мужчины, блестит в серебристом свете луны.

– Ты-ы-ы!? – удивленно протягивает Старший и первым приходит в себя.

Мужчина что есть силы лягнул меня ногой и рванул за угол здания. Удар пришелся точно в грудь и я повалился внутрь контейнера. Пули барабанят по его стенкам снаружи, но внутрь не пробиваются. В небольшой плохо освещенной комнате есть кто-то еще.

Я приподнимаюсь на локте и уставился в дальний конец контейнера. В нескольких метрах от меня на стуле сидит полуголый мужчина. Я прищуриваюсь в надежде, что так глаза быстрее привыкнут к царившему тут полумраку. Твою ж за ногу – не может быть!

– Костя? – не верю я своим глазам – Это и правда ты?

Глава 14. Аня

Я сижу на широком подоконнике, обнимаю подушку и с тоской смотрю наружу. Из-за событий последнего дня сон как-то не шел, хотя мне и выделили отдельную комнатку на втором этаже. За окном над Обнинском во всю занимается рассвет. Яркие лучи отражаются в полированной черной крыше джипа, который мы вчера оставили на подъездной дорожке. Такая громадина просто не поместилась бы во дворе дома моего дяди.

Этого черного монстра нам отдал тот мужчина в форме. Как там его звали, Станислав кажется. Мне кажется я от ужаса в тот день и половины всего не запомнила. Но этот суровый военный спас нас… Костя тоже был военным.

– Ну вот зачем ты только ушел? – простонала я и крепче обняла подушку.

Мы с Костей только познакомились, но я словно знала его всегда. Раньше я не верила в любовь с первого взгляда, а когда увидела его, то сразу все поняла. Теперь я знаю, что одного вечера и одного поцелуя достаточно, чтобы понять, что этот человек твой.

Он ушел, чтобы отыскать своего друга и должен был вернуться вечером вчерашнего дня. Но там остались только тела убитых людей. Близких мне людей – ставших для меня и моего младшего брата новой семьей. Там погиб наш дедушка и много хороших, добрых и верующих людей. А еще там остались трупы тех моральных уродов, который пришли убить нас.

– Нашел ли ты того кого искал? Испугался ли ты когда нашел у нас дома покойников и не нашел меня? Нашел ли ты записку, в которой я описала тебе где меня найти… Но главное – если ты все это нашел, то почему ты еще не здесь? Почему не приехал ко мне? – я зарываюсь в подушку лицом и из моих глаз потекли слезы.

Я трясусь всем телом, всхлипываю и надеюсь, чтобы никто снизу не услышал моих стенаний. Не хочу-у-у-у! Я не могу тебя потеря-я-ять…

– Сестренка, с тобой все в порядке? Апчхи! Ты заболела? – раздается в комнате детский голос.

Я вскидываю голову и прикрываю глаза рукой, словно щурюсь от солнца – естественно просто не хочу, чтобы мой тринадцатилетний брат увидел какие они заплаканные.

– Нет, что ты, Сереженька! Все… все нормально. Хорошо, да – все хорошо. А вот чего ты опять расчихался? Ты наверное последний мальчик на земле с насморком! Даже вечно болеющая тетя Лена за время апокалипсиса ни разу не чихнула, – ворчу я и раскрываю объятия – Ладно, иди ко мне сюда!

Кудрявый мальчишка спешит ко мне, шлепая босыми ногами по нагретому на солнце паркету. Этой прической барашка, он обязан даже не папе, а скорее нашему дедушке. Мои волосы прямые и от них мне достался только иссиня черный цвет.

А вот телосложением я пошла в маму – высокая и какая-то нескладная. Как говорила бабушка, царствие ей небесное, таких как мы никто никогда не назовет красивыми, но всегда будут считать очаровательными.

– Со мной все хоро… Ох! Эй, осторожнее давай – ты уже не маленький мальчик. Вон какой мужчина вымахал! – я отбрасываю мокрую от слез подушку на кровать и прижимаю к себе брата – Ну что, рассказывай – тебе тут нравится?

– Да ничего, нормально… наверное. Только скучно очень и зомби в округе почти нет, – жалуется Сережа.

– Так это ж хорошо, глупый! Мы здесь в безопасности. Так же и должно быть? – говорю я.

– Да я не о том! Скучно просто… Я вот из прошлого дома по два раза в неделю бегал на зомби охотиться – вот это прямо обалденно было! – отвечает младший брат.

Я развернула Сережу к себе и сурово заглянула в его глаза. Судя по выражению лица, мальчик уже и сам понял, что сказал лишнего.

– Что-о-О ты делал? Какие зомби – это же очень опасно. Ты мог пострадать! – зашипела я на брата, но так, чтобы остальные жильцы ничего не услышали.

– И совсем не опасно! Я особенный сестренка. Я как этот – как супергерой, в общем, – гордо выпятил грудь Сережа и добавил уже шепотом придвинувшись поближе – А хочешь покажу тебе что-то очень крутое?

Недоверчиво смотрю на младшего братика и внутри нарастает тревога. Я тяжело сглатываю и осторожно киваю.

– Вот, смотри! – он задирает футболку и показывает мне розовый шрам на левом боку – Правда офигенно смотрится?

Рана явно давнишняя и успела как следует затянуться. На нем все заживает как на собаке… погоди-ка! Это что…

– Зубы!? – заканчиваю я вслух – Т-т-тебя, что укусил з-з-зомби?

– Ага! – гордо отвечает мальчишка и продолжает – Но эт давно было, я только учился. А сейчас меня ни один зомби не достанет.

Я отстраняюсь и внимательно осматриваю брата. Он выглядит как обычно. Я придвигаюсь поближе и приподнимаю его веки, чтобы осмотреть глаза.

– Да все нормально, честно, – отпрянул Сережа.

– Ты почему мне раньше ничего не сказал! – снова зашипела я на брата.

– Ты бы это… ругаться стала, – смутился он.

– Конечно стала бы! У нас с тобой никого не осталось кроме друг друга. А теперь у тебя от меня секрет? Да еще такой! – повышаю я голос.

– Анька-а-а! – раздается из кухни женский крик – Не спите уже? У вас там все нормально? Вы не ругаетесь?

Я многозначительно смотрю на брата и взглядом прошу опустить футболку.

– Не-е-ет, теть Маш, просто играем! – кричу я в открытую дверь – Все в порядке.

– Тогда спускайтесь вниз – завтракать будем, – зовет нас тетя Маша.

– Да не переживай, сестренка! На мне все быстро заживает, скоро шрам вообще не видно будет, – успокаивает брат и грустно добавляет – А жаль. Помнишь я два года назад на колючую проволоку у деда во дворе налетел? Так от шрамов одни малю-ю-юсенькие точки остались. И этот видимо быстро зарастет.

Сережа тяжело вздыхает и первым спускается с широкого подоконника. Мне в этом году уже тридцать стукнет, но к такому меня жизнь не готовила. Уж не знаю, что там с моим братом – иммунитет это или еще, что другое – мне все равно. Главное, что он в порядке!

– Ты только все равно пока об этом никому не говори, хорошо? А если увидит кто, ты скажи, что порезался – я подтвержу, – обещаю я.

– Будешь гореть в аду! Дедушка говорил, что ложь, это один из самых доступных человеческих грехов. Я врать не стану, – выпалил мой младший брат.

– Ну сколько можно, Сереж! Хватит уже за дедом повторять. Он взрослый был и ему так можно говорить. А ты маленький еще для слов про ад. Давай тогда так? – пытаюсь я договориться с Сережей – Взрослых расстраивать не нужно, у них и так проблем хватает. Ты тогда не ври никому. А если спросят про порез, говори, что это я тебя попросила не говорить – пусть меня спрашивают, а я объясню.

Мальчик несколько раз кивнул своей кудрявой головой и обнял меня. Сначала смерть дедушки, Костя куда-то пропал, а теперь еще и это – мое сердце не вынесет таких переживаний. Глаза снова наполняются слезами и я уже никак не могу скрыть их от брата.