Сокровища Кондратия Булавина

Дизайнер обложки Владислав Юркин

© Дмитрий Ивницкий, 2021

© Владислав Юркин, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0055-1517-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ДМИТРИЙ ИВНИЦКИЙ
Сокровища Кондратия Булавина

Кого не сведут с ума клады, если он только соблазнится раз каким-нибудь сбыточным преданием, рассказом, таинственным слухом или народной молвой и возьмёт заступ в руки? Заманчивое и соблазнительное дело!..

В. И. Даль

Все персонажи этого повествования, их имена, названия организаций и их местоположение, обстоятельства сюжета являются художественным вымыслом автора и не имеют прообразов в реальности. Любые возможные совпадения являются случайными.

Пролог

Многие зачитывались в детстве книгами о приключениях Тома Сойера и Гекльберри Финна, главного героя Джима Хокинса из «Острова сокровищ», а также героев книг писателей Майн Рида и Джека Лондона об искателях золота и сокровищ. А кто с юных лет не мечтал найти клад? У некоторых людей и в зрелые годы не утихает страсть к поискам сокровищ.

Для любого человека слово «клад» имеет свой романтичный и даже завораживающий оттенок. При этом слове в большинстве случаев в воображении возникает горшок с золотыми монетами или сундук, доверху набитый диковинными драгоценностями. На протяжении всей человеческой истории кто-то искал клады, и некоторые – находили. И бытует мнение, единственное, что для этого требуется, – удача или немного везения! Плюс вера в то, что клад существует…

…Ванятка Копеев к десятилетнему возрасту стал смышлёным и эрудированным мальчиком. Он много читал, особенно ему нравились книги с приключенческим сюжетом. Мальчик был постоянным посетителем сельской библиотеки села Озерки, где он учился в четвёртом классе десятилетней школы, ежедневно преодолевая два километра – расстояние от их небольшого хутора Стародубовое, где он жил со своими родителями. Прочитал он книги и зарубежных писателей: Майн Рида, Фенимора Купера и Джека Лондона, которых в библиотеке не было, ему давал их его одноклассник Оленин Толя, сын директора школы. Даже находясь на каникулах, Ваня выкраивал время посидеть в тени сада с книгой в руках. В один из субботних дней Ивана попросила мама купить в озерковском магазине сахар. Уже возвращаясь с покупкой, Копеев встретил одноклассника Толю. И тот сообщил ему, что у них дома появилась книга Роберта Стивонсона «Остров Сокровищ», и Ванятка выпросил её на два дня. Вернувшись домой, мальчик ушёл в сад и в своём укромном месте читал книгу до сумерек, а затем, лёжа в кровати, продолжил читать под одеялом до глубокой ночи, освещая страницы фонариком. Увлёкшись чтением, он забыл, что отец наказывал ему в этот день лечь спать пораньше, так как рано утром он должен поехать с ним на лесную делянку, косить сено.

Уснул мальчик перед рассветом, и под впечатлением прочитанного ему снился сон, как он вместе с Джимом Хокинсом убегает от пиратов в глубь острова. Затем они почему-то оказались в лесу, расположенном недалеко от их хутора, где нашли вход в пещеру. Джим вошёл в пещеру первым и стал звать Ванятку последовать за ним, почему-то голосом отца:

– Ванятка! Просыпайся, Ванятка! Уже рассвело, и нам пора ехать косить, пока не сошла роса!

Мальчику очень хотелось спать, но он привык слушаться отца, а ещё он уже в этом возрасте мечтал по окончании школы поступить учиться в военное училище или же работать в милиции. Поэтому он ещё в третьем классе начал приучать себя к дисциплине. Ваня вскочил, по-быстрому умылся, выпил кружку молока с хлебом и вышел во двор, где его встретили предутренние сумерки. Отец к этому времени уже сходил на конюшню, расположенную недалеко от их дома, запряг лошадь, подъехал к дому и сидел на телеге, ожидая сына…

На поляну они приехали, когда уже полностью рассвело, но солнце скрывали деревья. Ване хотя и было десять лет, но он был рослым и хорошо физически развитым мальчишкой, и уже помогал родителям во всём. Отец шёл впереди, взмахивая косой, оставляя за собой значительный валок свежескошенной травы. У мальчишки коса была поменьше, но и он не отставал от косаря, идущего впереди, и от каждого его взмаха ложился немаленький валок травы.

Когда солнце встало из-за деревьев и, осветив поляну, быстро высушило влагу с травы, и косить стало тяжелее.

– Всё, Ванятка, шабаш, на сегодня довольно, и так мы с тобой славно потрудились! Пойдем перекусим, что нам собрала наша мамка, отдохнём, а потом поищем ровные деревца ясеня и дуба для черенков на лопаты и тяпки. Я пока разложу снедь, а ты, сынок, возьми фляжку, сбегай к роднику и принеси холодненькой водички. Она в нём живительная и сразу придаёт силы.

Сказав эти слова, старший Копеев повернулся к сыну, и на солнце мальчику блеснул в глаза луч, отразившийся от медальона, висевшего у отца на шее. Ваня, сколько себя помнил, видел этот медальон у отца, но как-то не придавал ему значения. А тут его он заинтересовал.

– Папа, а что это у тебя за медальон, ты им очень дорожишь и никогда не снимаешь?

– Этому медальону, сынок, уже более трёхсот лет, и передаётся он в нашей семье из поколения в поколение, от отца к сыну. Когда я состарюсь, а ты вырастешь и станешь зрелым мужчиной, передам его тебе, но знай: это ответственная и тяжёлая ноша. Ну, беги, сынок, за водой, а то что-то в горле пересохло.

Мальчик, не чувствуя усталости, побежал по тропинке, ведущей в глубь леса, и вскоре она привела его к небольшой балке, которая тянулась от горы. Спускаясь в балку, он заметил, что тропинку перегородили ствол и могучие ветки свалившегося дуба. Ваня начал обходить ствол дерева и у комля увидел большие корни, а под ними провал. Он осторожно подошёл к корням и, держась за них, заглянул в образовавшееся отверстие в земле. То, что он увидел, оказалось каким-то ходом, уходившим в глубь горы.

Мальчик кинул в провал небольшую палку и через некоторое время услышал звук удара, а затем до него донеслось его эхо, а потом ещё одно. «Да ведь это вход в пещеру, – мелькнула у него мысль. – Всё так, как мне приснилось, только со мной нет книжного героя Джима Хокинса…»

Ванятка напился из родника и, набрав во фляжку воды, пошёл к поляне.

– Папа! – крикнул мальчик, как только он вышел из леса, и подбежал к телеге, на которой сидел отец в тени деревьев. – Я нашёл пещеру! Там, недалеко от родника, упал дуб, и под корнями образовался вход в неё.

Отец, на его слова, почему-то резко соскочил с телеги и подбежал к сыну.

– Какой вход в пещеру? Ты ничего не перепутал, может там под корнями образовалась большая яма?

– Нет, папа! Я кидал палку и только через какое-то время услышал звук её удара об стенку или пол, а когда крикнул в дыру, то услышал эхо несколько раз. Это пещера!

Мальчик, заметил, как заволновался его отец.

– Пойдём сынок, покажешь то место!

Старший Копеев обошёл корневище дуба и заглянул в провал, подняв камень, кинул его в темноту отверстия, образовавшегося в подошве горы, и через короткое время услышал стук камня и вслед за этим эхо от его удара.

– Пойдём сынок отсюда, а то вдруг вокруг провала обрушится земля. Но ты, гляди, никому об этом не говори, а то набегут мальчишки, и сам сюда не ходи. Это опасное место, тут и до беды недалеко, может кто-нибудь упасть вниз, а мы не знаем, какая там глубина.

– Папа, а может, там спрятаны старинные сокровища, и если мы туда спустимся, может, найдём их.

Ванятка посмотрел на отца, встретился взглядом с его умными и добрыми глазами и услышал его приглушённый голос:

– Запомни, сынок! У каждого человека самое главное сокровище – это Родина: не защитишь её – будешь кормить врага. Это семья и близкие люди: потеряешь – будешь скорбеть всю жизнь. Это дружба: потеряешь доверие друга – не восстановишь. Друзья – это клад жизни! Береги его! Это любовь: потеряешь – будешь жалеть всю жизнь. Это здоровье: потеряешь – не купишь. Поэтому эти сокровища – Родину, родных, друзей, любимых и здоровье – береги как зеницу ока. А золото и драгоценности – это прах. Никто, во все времена, ничего не унёс с собой на тот свет.

Честный и благородный человек навсегда остаётся в памяти людей, и о нём вспоминают добрым словом. Гнусный человек – убийца, вор и подлец – тоже остаётся в памяти потомков, но вспоминают о нём с презрением…

…Эти слова отца Копеев Иван запомнил на всю жизнь, хотя подробности о найденном им входе в пещеру позабыл. А ведь он в тот раз всё-таки не удержался и через несколько дней сообщил о пещере своим лучащим друзьям Вовчику и Коляну. Но когда Ванятка привёл друзей к горе, то они ничего не нашли. Не было на месте сваленного дуба, исчез и вход в пещеру. Вокруг земля была усыпана прошлогодними листьями, хотя у Вани и возникло ощущение, что они расстилались на земле не равномерно, а местами лежали небольшими кучками.

– Ванятка, а где же твоя пещера? – обернулся к нему Колян.

– Ребята, честное пионерское, недавно здесь лежал поваленный дуб, и под его корнями образовался вход в пещеру. Но почему сегодня этого нет, не знаю! – оправдывался мальчик.

– Врунишка ты! – сказал Вовчик и, махнув рукой, направился по тропинке, ведущей из леса.

Следом за ним, молча, пошёл Колян, а Ваня остался на месте, с удивлением разглядывая местность вокруг, ничего не понимая…

Глава первая

Копеев проснулся от резкого толчка вагона. В купе было жарко и душно, ещё его почему-то начал раздражать храп с верхней полки, где спал толстый, как боров, парень лет тридцати.

«Как же он туда сумел забраться с таким-то весом, а ведь выпил не меньше двух бутылок водки?» – мысленно усмехнулся Копеев.

Этот тип уже сидел на нижней полке у окна, когда Иван зашёл в купе вагона. Тот деловито вытаскивал из сумки пакеты, разворачивал их и раскладывал на столике. По купе сразу распространился запах колбасы и копчёной рыбы. Затем, с каким-то удовольствием на лице, он выставил на стол две бутылки водки.

– Присаживайся, попутчик, давай выпьем подорожную, чтобы наша поездка была удачной, а время в пути не скучным! – фамильярно и с какой-то вальяжностью обратился парень к только что вошедшему Копееву.

– Спасибо за приглашение, но я не пью спиртное! – отказался Иван и начал укладывать сумку и дорожный портфель под другую нижнюю полку, место которой было указано в его билете.

– Ты что, мужик, больной или брезгуешь со мной пить? – возмутился «толстый», как мысленно обозвал его Иван.

– Нет, просто не употребляю эту гадость.

– Ну, как хочешь, мужик, нам больше достанется!

«Толстый» налил полный ста пятидесятиграммовый гранёный стакан водки и, крякнув, залпом выпил его содержимое. Потом, громко чавкая, стал закусывать.

Когда до отправления поезда оставалось несколько минут, открылась в сторону дверь и вошла молодая женщина с девочкой лет десяти. Окинув взглядом находившихся в купе мужчин, они скромно присели на краю полки, где сидел Копеев. Женщина поставила у своих ног небольшую сумку.

А «толстый», не обращая внимания на присутствующих, залпами пил водку и с жадным аппетитом поглощал разложенную на столе еду.

Ивана раздражало поведение этого «борова», и так хотелось за шиворот вытолкать его из купе, но он терпеливо сидел и старался не обращать на него внимания. Женщина и девочка также скромно сидели и молчали.

Но когда дверь в купе приоткрылась и послышался голос проводницы, предлагавшей чай, а Иван, посмотрев на женщину, увидел, как она сглотнула, понял: они голодные. Он не сдержался, встал и вплотную подошёл к пассажиру, ведущему себя по-хамски в отношении всех присутствующих.

– Всё, как вижу, ты насытился! Собирай со стола своё пойло и жратву, дай другим людям спокойно покушать!

Тот грузно встал и, уставившись осоловелыми глазами на Ивана, слегка заплетающимся голосом произнёс:

– Что ты сказал? Пойдём, выйдем!

– Пойдём! – спокойным голосом ответил Копеев.

– Ой, что вы, не надо, мы ещё не хотим есть! – испугалась женщина, к которой прижалась девочка с широко открытыми глазами, в которых просматривался её страх.

– Успокойтесь и ничего не бойтесь, мы сейчас выйдем, поговорим, а потом, когда вернёмся, гражданин будет вежливым и всё уберёт со стола! – успокоил её Иван.

Они прошли по коридору вагона в тамбур, и Копеев повернулся к идущему следом упитанному детине. Иван был худощав, среднего роста, а попутчик на голову выше и намного превышал его по весовым категориям.

– Чего ты качаешь права! Я тебе, как человек, предложил выпить со мной, но ты побрезговал! – высказал угрожающим голосом претензии «толстый».

– Слушай меня, парень, ты ведёшь себя, как барин, не замечая, находящихся в купе людей. А водку я не пью, тем более с таким хамом, как ты!

На эти слова «толстый», громко сопя, пошёл на Ивана и замахнулся рукой со сжатым огромным кулаком. Но Копеев, легко ушёл в сторону и резким ударом правой руки под дых противника, спущенной, как сильно натянутая пружина, свалил «борова» на пол тамбура. Тот лежал без движения минуты три. Затем приподнял голову и осмотрелся замутнённым, ничего не соображающим взглядом, и вот его взгляд остановился на Иване, и он тихо спросил:

– Что это было?

– Урок вежливости, не поймёшь – будешь догонять поезд!

– Я всё понял! Извини, друг!

– Я тебе не друг! Мои друзья, которые знали, что такое честь и дружба, остались лежать в Аргунском ущелье Чечни.

– Всё равно – извини!

– Хорошо, но сейчас ты идёшь в купе, извиняешься перед пассажиркой и её дочерью, а также убираешь со стола и исчезаешь до тех пор, пока они не лягут спать. И не забудь – твоя полка в соответствии с билетом – верхняя.

Сказав последние слова, Копеев повернулся и ушёл в вагон-ресторан, где пробыл около полутора часов. Когда вернулся в купе, все уже спали, девочка на нижней полке, а женщина и толстяк – на верхних. Его полка была аккуратно застелена постелью.

«Хорошая женщина, это она в знак благодарности застелила мне постель», – решил Иван.

А когда он переоделся в спортивный костюм и прилёг на полку, услышал сверху тихий женский голос:

– Спасибо вам, этот наш попутчик, когда вернулся назад в купе, извинился перед нами за своё поведение, убрал со стола и потом был такой вежливый.

– Пожалуйста! Но это не моя заслуга, просто этот гражданин оказался очень понятливым. Спокойной вам ночи!

– И вам спокойной ночи! – пожелала она.

Копеев повернулся лицом к стенке и под стук колёс через несколько минут уснул. И вот он проснулся, почему-то болела голова, наверное, от духоты, да и спать не хотелось. Иван встал, оделся, вышел в коридор вагона и подошёл к окну, из которого увидел в стороне, невдалеке, здание вокзала. Потом вагон дёрнулся и двинулся в сторону от вокзала.

«Вероятно, наш вагон и два других перецепляют к другому составу. Уже сегодня во второй половине дня буду на месте. Что меня там ждёт?» – подумал он.

Иван начал вспоминать последние события своей жизни. Проработал двадцать пять лет в уголовном розыске, и из них пять лет начальником отдела по раскрытию тяжких преступлений против личности в областном управлении. Работа ладилась, был на хорошем счету у руководства управления. Всегда поручали самые сложные дела, и им раскрыто немало резонансных преступлений. Три раза на полгода выезжал в Чечню. Во время последнего миротворческого пребывания, при выезде в Аргунское ущелье, на задержание группы боевиков приняли с ними бой, в котором погибли два его лучших друга – Орлов Николай и Берестов Виктор, прикрывавшие отход их отряда из десяти человек, так как бандитов оказалось в несколько раз больше.

С Николаем и Виктором они подружились ещё в школе милиции. Вместе посещали дополнительные занятия по самбо и рукопашному бою. Все трое были распределены в один из районных отделов милиции города, где учились. Копеев и Орлов были направлены в уголовный розыск, а Берестов в службу борьбы с хищениями социалистической собственности. Потом дружили семьями. Не прервалась дружба и когда Ивана перевели работать в областное управление уголовного розыска. Орлов к этому времени уже возглавил службу уголовного розыска РОВД, а Берестов стал начальником отдела борьбы с экономическими преступлениями их родного райотдела.

Копеева очень потрясла гибель друзей. Он напросился сам доставить тела товарищей их семьям, чтобы помочь им с похоронами, хотя оставался ещё месяц до окончания его командировки.

Гробы с телами сотрудников, геройски погибших при исполнении служебного долга, были выставлены в фойе райотдела, и в день их доставки Иван был занят организационными вопросами, связанными с похоронами друзей, а также утешением их жён и детей. Домой он смог отправиться только во втором часу ночи.

Подойдя к пятиэтажке, где на третьем этаже находилась его трёхкомнатная квартира, он посмотрел на свои окна. Свет в них не горел, только в их спальне тускло отсвечивались стёкла от ночного светильника.

«Спит при ночнике, боится оставаться в квартире одна», – с теплотой подумал Иван о жене.

Их дочь Лариса уже жила своей семьёй, рано, в двадцать лет, вышла замуж, и тоже за сотрудника милиции, подчинённого Копеева. Заходила иногда к нему на работу, где и присмотрела себе лейтенанта, и вспыхнула между ними любовь. Этот парень нравился Копееву как работник, и товарищ он был надёжный, за чужие спины не прятался. Поэтому сразу дал согласие на их брак. А вот жена Лена это известие встретила болезненно. Ей хотелось видеть дочь замужем за успешным молодым человеком из материально обеспеченной семьи. Как она сказала дочери:

– Поживёшь с нищим милиционером, как я с твоим отцом, только тогда познаешь свою ошибку. Да ещё постоянные переживания из-за его частых задержек допоздна на работе.

Чтобы не будить жену, Копеев открыл дверь своим ключом и тихо прикрыл её. В коридоре горел ночной светильник. Иван поставил сумку рядом со шкафом-прихожей, снял китель и, вешая его, обратил внимание, что на вешалке висит чужой пиджак из дорогой ткани, модного покроя. А на полу стояли модные туфли, на несколько размеров больше его. Он сразу всё понял, и его пробила нервная дрожь, сказались переживания последних дней. Но по привычке «взял себя в руки», и уже с хладнокровной усмешкой в отношении себя подумал:

«А ведь Лена не ждала меня так рано из командировки. Получается, как в том анекдоте: „муж за порог – любовник на пороге“».

Иван открыл двери спальни и увидел в тусклом свете сцену любовной страсти двух тел. Он включил свет.

– Здравствуйте, вы не ждали, а я приехал!

Копеев не ожидал, что от его появления и слов произойдёт такое, что в дальнейшем ему придётся коренным образом поменять свою жизнь. А произошло как раз то, что он много раз слышал из «солёных» анекдотов. От неожиданности у его жены случился спазм любовных органов. Пришлось вызывать «скорую помощь», но фельдшер не смог оказать помощь любовникам на месте, поэтому их с трудом вынесли из квартиры и подъезда четыре человека, а затем увезли в больницу, и всё это на виду у соседей, проснувшихся от шума.

Этот эпизод его жизни стал известен на работе, да и всему областному городу. Он похоронил друзей и на второй день подал рапорт на выход в отставку по выслуге двадцати пяти лет. Тем более, что на этот момент ему исполнилось сорок пять лет. Начальник УВД генерал Макаров был огорчён увольнением одного из лучших работников уголовного розыска, но, понимая его состояние и «щекотливое» положение, в которое его поставила жена, сделав посмешищем всего города, поблагодарив за службу и пожелав всего хорошего в дальнейшей жизни, подписал рапорт.

Копеев решил уехать в родные места, где были похоронены его родители, а также жил дядя и два его сына с семьями. Только дочь приняла это известие со слезами, но, понимая отца, которого безмерно любила, сказала ему на прощание:

– Папа, я осуждаю поступок мамы. Мне и самой стыдно за неё. Поезжай на родину, и дай Бог, чтобы ты там вновь обрёл счастье, встретив хорошую спутницу своей дальнейшей жизни. Но ты не забывай меня и свою внучку Марину. Чаще звони мне сам, да и я буду тебе сообщать о своей семье. А, как устроишься, мы будем приезжать к тебе в гости.

Жена без слов пошла с ним в суд, где их сразу развели. Он оставил ей квартиру, собрал вещи и, ни с кем не прощаясь, выехал на родину…

…От мыслей его отвлекла проводница. Она проходила мимо и произнесла, как видно, привычную для неё фразу:

– Не спится?

– Вот проснулся и не могу больше уснуть, в купе так душно, да и ни к чему теперь, уже солнце встало. Я всегда рано просыпаюсь, делаю пробежку, потом зарядку, и в холодный душ.

– Ну, у нас бегать негде, потерпите немного, через несколько часов прибудете в место назначения, там бегайте сколько угодно. А хотите, я вас напою чаем?

– Не откажусь!

– Тогда проходите в моё купе, а я пока согрею воду.

За разговором они выпили по две чашки чая, потом, когда послышались голоса просыпающихся пассажиров и их шаги в коридоре, Иван поблагодарил проводницу и, пожелав ей всего хорошего, пошёл в своё купе.

Женщина уже встала, свернула постели дочери и его. А девочка, перебравшись на вторую полку, где спала её мама, ещё лежала и читала книгу. Зато «толстяк» спал, но храпеть перестал, как видно его молодой организм постепенно побеждал алкоголь.

Посетив туалет, Копеев побрился и умылся, а затем отправился в вагон-ресторан, где заказал завтрак и двухлитровую бутылку холодного кваса. Посидев около двух часов в прохладном помещении, где работали кондиционеры, он вернулся в купе. Сел на своё место и молча смотрел в окно на изменяющиеся пейзажи природы.

Поезд шёл с небольшим отставанием, и вот за окном показалось здание вокзала районного города – его малой родины.

Копеев вынул из-под полки вещи и, попрощавшись с попутчицами, «толстяк» ещё спал, вышел на перрон и пошёл на автобусную остановку, чтобы доехать до автостанции.

Он пять лет, после похорон отца, не был в этом городке. Иван смотрел по сторонам и замечал, за это время он немного изменился в лучшую сторону. Стало как-то почище, а ещё прибавилось количество магазинов. Через полчаса подъехала старенькая пассажирская «газель», полная народом, но так как вышло несколько человек, Копеев смог втиснуться в салон, и общественный транспорт, скрипя на дорожных выбоинах, благополучно прибыл на автостанцию.

Выйдя из пыльного салона «газели», Копеев зашёл в зал автостанции, где купил билет на рейсовый автобус до села Озерки. Затем прошёл под навес и, присев на лавочку, стал ждать отправления автобуса. Вдруг прямо к платформе подкатил джип «Ниссан» и резко остановился возле молоденькой девушки, сидевшей в нескольких метрах от него. Оттуда выскочили двое «накачанных» молодчиков и, ухватив девушку за руки, стали тащить её в автомобиль. Та сопротивлялась с криками:

– Куда вы меня тащите! Я не поеду с вами!

Находившиеся здесь люди со страхом смотрели на происходящее, но никто не кинулся на выручку девушки.

Иван, вскочив, подбежал к парням и, оттолкнув одного из них от девушки и ударив рукой по руке другого парня, заслонил её своим телом от молодчиков.

– Что вам надо от неё? Вы видите, она не хочет с вами ехать!

– Мужик, уйди по-хорошему, а то тебе сейчас будет больно! – ухмыльнулся один из парней и двинулся на Ивана.

Копеев, поняв, что без применения силы не обойтись, нанёс коронный свой удар рукой в солнечное сплетение одного из молодчиков. Тот сразу осел на асфальт, закатив глаза под лоб. Повернулся к другому парню, подступающему к нему, и вполсилы, ударил его ребром ладони в область шеи. Этот оказался покрепче первого, на асфальт осел, но не «отключился», а только испуганно, часто заморгал глазами. Придя в себя, вскочил и, шатаясь, подошёл к своему напарнику. Наклонился над ним и, отвесив ему пощёчину, привёл его в чувство. Помог тому сесть в машину, а сам сел за руль. Но перед тем как уехать, он открыл боковое стекло.

– Сейчас мы вернёмся и тебя, мужик, уроем!

При этом погрозил Ивану кулаком и, закрыв окно, уехал.

Иван, понимая, что эти молодчики укатили ненадолго и скоро вернутся с подкреплением, взяв за руку девушку, слегка потянул за собой.

– Они скоро вернутся за тобой! – крикнул он ей на ходу.

И он побежал, держа её за руку, в сторону стоявших автомобилей, владельцы которых занимаются извозом. Она молча и послушно побежала за ним, почувствовав в нём защиту. Подбежали к старенькой «Волге».

– До вокзала!

– Сто рублей!

– Годится! – согласился Иван и, втащив девушку в салон автомобиля, попросил водителя:

– Поехали, только как можно быстрее!

На вокзале он вышел из «Волги», не отпуская руку девушки, повёл её по улице. Пройдя квартал, до перекрёстка, поднял руку, пытаясь остановить какой-нибудь проезжающий автомобиль. И вот перед ними остановилась «Нива». Подойдя к автомобилю, спросил у водителя:

– До хутора Стародубовое довезёте?

– Я и не знаю такой хутор! – удивился водитель.

– Это рядом с селом Озерки, километра два от него.

– Озерки я знаю, насколько мне известно, до него расстояние двадцать пять километров, поэтому заплатишь пятьсот рублей, и мы сладим.

– Я заплачу тебе тысячу рублей, но ты довезёшь нас до хутора. Дорога туда сухая, да и твоя «Нива» не боится плохих дорог.

– Лады! Садитесь в машину, я вас довезу до места назначения, – согласился водитель.

Копеев открыл переднюю пассажирскую дверь и, приподняв сиденье, пропустил девушку на заднее сиденье. Сам он сел рядом с водителем.

Вначале ехали молча. Потом Иван повернулся к девушке:

– Успокоилась?

Та кивнула головой и спросила у него:

– Мне тоже ехать на тот хутор?

– А у тебя есть другие варианты?

– Нет?

– Тогда ты едешь со мной, а там разберёмся. А пока давай знакомиться, меня зовут Иван.

– Лиля! – назвала своё имя девушка.

– Красивое имя, как и ты, и оно тебе очень идёт.

– Спасибо! – услышал он в ответ.

Водитель вначале не вмешивался в их разговор, а потом поинтересовался у Копеева:

– Я смотрю, ты не местный, к кому-то в гости едешь на этот хутор?

– Почти угадал, живу далеко от этих мест, а родился и вырос на этом хуторе, так что еду на малую родину.

– Наверное, решил у родителей погостить?

– Решил погостить в родном доме, а родителей похоронил давно. Мама умерла семь лет тому назад, а после смерти папы прошло пять лет.

– А в хуторе кто – нибудь живёт?

– Когда хоронил отца, оставался жилым один дом, где проживал дед Макар, а жив он сейчас или нет, не знаю. Он старше моего отца лет на десять, а папа прожил семьдесят три года.

– Да, дела, и ты едешь в такую глухомань? – поинтересовался водитель и тут же сам ответил на свой вопрос: – Вообще-то, если тянет на родину, поедешь посмотреть, даже если там уже никто не живёт.

Проехав Озерки, Иван показал просёлочную дорогу с растущей травой посредине накатанной двухсторонней колеи. Доехать они смогли только до хутора, где стояло полуразрушенное здание, в котором раньше был магазин. Дальше всё заросло травой, и только узкая тропинка вела дальше к домам, которые заросли травой и деревьями.

– Всё, командир, дальше вы дойдёте сами. Как же вы будете жить в такой глухомани? – вновь поинтересовался водитель, принимая деньги от пассажира.

– Ничего, разберёмся! Руки есть, траву покосим, что нужно починим.

«Нива» уехала, а Копеев, взяв свои сумки, пошёл по тропинке, предупредив перед этим попутчицу:

– Иди за мной и ничего не бойся. Зверей здесь нет, а нечистая сила обходит эти места, заговорённые они.

Только он это сказал, как на тропинку, впереди них выбежал большой пёс из семейства дворняжек и стал на них лаять, а тут они услышали человеческий старческий голос:

– Это кто пожаловал в мою вотчину?

И на тропинку вышел старик. Он был сухощав, но не сутулился, в его движениях просматривалось, что ещё при силе, хотя волосы на голове и в бороде были белые, как снег, однако аккуратно подстрижены.

– Макар Фёдорович, неужели не признал? Это я, Копеев Иван!

– Плохо я стал видеть, а вот по голосу тебя, Ванятка, признал, – ответил дед Макар, назвав Копеева, именем, каким звали его хуторяне с малых лет и пока он не уехал учиться в школу милиции. – Что, наконец-то решил посетить могилы родителей?

– И могилы посетить, и пожить некоторое время, осмотреться и принять решение, что дальше делать. Ведь я, Макар Фёдорович, ушёл в отставку, то есть вышел на пенсию. С женой развелись, и меня теперь ничего не держит в том городе, где оставил лучшие годы своей жизни. Где познал дружбу и потерял друзей, где познал любовь – любил и был любимым, где не спал ночами, гоняясь за преступниками, которые боялись меня и в то же время уважали за мою принципиальность.

– А это, наверное, твоя дочь, я помню её маленькой?

– Нет, моя дочь вышла замуж и родила мне внучку, но она со своей семьёй осталась в том городе. А эта девушка просто немного погостит у меня.

– Не молодая она для тебя, как гостья? – усмехнулся дед.

– Вы, Макар Фёдорович, не о том думаете, на данный момент ей необходимо побыть подальше от цивилизации, где её ждут неприятности. А к вам, дядя Макар, у меня просьба: если увидишь чужих людей, пожалуйста, сразу сообщи мне.

Пока они разговаривали, девушка молчала, с ужасом в глазах слушая их, и смотрела на заросший травой и деревьями хутор, при этом у неё в голове роились мысли: «Куда же меня завезли, как здесь жутко находиться… Но у меня в данное время нет другого выхода, как затаиться здесь, в глухомани, от тех страшных людей, которые стали преследовать меня после гибели папы. А этот Иван – вроде человек неплохой, да и сможет защитить. Что ж, как говорил папа: время покажет, что делать дальше…»

Как бы очнувшись от своих мыслей, она услышала голос Ивана:

– Макар Фёдорович, давно был у нашего дома, как он там, не обветшал за пять лет?

– А я почти каждый день хожу по хутору, приглядываю за домами, их-то и осталось всего пять. Нетронутыми из них остались только мой дом да ваш. Остальные, заброшенные, сами по себе рушатся без ухода, да ещё иногда какие-то люди там пошаливают, тащат всё подряд. Моё хозяйство, всё-таки жилое, не трогают, да и твой дом почему-то обходят стороной. Недавно, правда, прогнал от него молодых парней, я их попугал своей старой берданкой. И вчера был возле него, всё цело, правда, заросло бурьяном и кленком. Вот ты скажи мне, откуда он взялся, ведь до кленовой посадки больше километра?

– Наверное, ветром или птицы заносят, – машинально, задумавшись о чём-то, ответил Копеев, а потом произнёс: – Мы двинемся дальше, дядя Макар, – и повернулся к девушке. – Пойдём, Лиля!

– Вы пока идите, а я схожу домой, прихвачу топор и косу, а затем подойду к вам, – сообщил старик.

– Спасибо, дядя Макар, а то я как-то и не подумал об этом.

Копеев, перекинув ремень сумки через плечо и взяв в руку портфель, пошёл по узкой тропинке, протоптанной дедом Макаром меж высокой травы. Девушка, прижимая к себе небольшую сумочку, нерешительно двинулась вслед за ним. Они подошли к небольшой балке, заросшей вербой, и стали спускаться вниз по еле видной тропе. Прошли по мостику, перекинутому через ручей, и вот тропинка повела их вверх. Выйдя из балки, Иван направился сквозь заросли по направлению к двум домам, один из них был полуразрушенный, а второй, отражающий солнечный свет стенами, отделанными алюминиевым шифером и металлической крышей, покрашенной «серебрянкой», выглядел неплохо. Только закрытые дубовые ставни на окнах придавали дому вид не жилого. Лиля не отставала от своего спасителя. Подойдя к калитке, Копеев достал ключ, вставил его в замочную скважину и повернул.