Бим Бом – театр несбывшейся любви. Роман

© Дина Почикаева, 2020

ISBN 978-5-0051-1514-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бим Бом – театр несбывшейся любви

 
Роман, 2017 г.
Все герои и события являются вымышленными
и любое совпадение случайно
 

Блуждая в темноте, я вспоминала фрагменты из прошлой жизни. Вот я счастливая, беззаботная и кем-то любимая просыпаюсь утром. По привычке пью кофе, планирую день, предаюсь мечтам. В этой жизни нет места страхам, которые преследуют меня сейчас. В моем настоящем каждая секунда пропитана желанием спастись, выкарабкаться и вернуться в нормальный мир. Это история началась так просто. Обычный день. Прогулка вдоль набережной. Тогда, кажется, это было так давно, у меня был ты. Буквально год назад на свете не было более счастливого человека. В один миг-все рухнуло, превратив меня в немое, запуганное существо. Мое нутро поглотила боль, жуткая, страшная. И я даже не пытаюсь ее вылечить. Сама виновата. Неси этот крест из пороков и грехов. Пытайся выжить, но ты никогда уже не будешь жить.

Когда наступает период блаженства.

И кажется, что все, к чему ты так долго шел, наконец сбылось.

Приходит новое испытание, справиться с которым под силу единицам.

Посвящается тем, кто испытал на себе все удары онкологии.

И тем, кто не сумел победить эту страшную болезнь. Мы молимся за вас…

Глава 1

Огромный город таит в себе много загадок. Пробежавшись по улицам, заглянув в уголки, можно встретить сотни выдающихся писателей, танцоров, актеров и художников. Огромное сборище талантов, спрятанных глубоко под недрами еще никем не изведанной земли. Прогуливаясь вдоль набережной, я увидела выставку картин, особенных картин. На каждом из полотен были изображены цветы, сотни цветов, тысячи. Женщина мирно читала книгу, не обращая внимания на удивленных зрителей, окруживших цветочную поляну.

– Скажите, а кто художник? – выкрикнул мужчина, не выдержав равнодушного поведения хозяйки всего этого богатства.

Женщина отвлеклась от книги и устремила пустой взгляд в толпу собравшихся зевак.

– Моя дочь, Марина Контэ. – Тихим голос произнесла дама.

– Красиво. А где она сама? – абсолютно не слушая продолжения ответа, перебил мужчина.

– Она. Ее нет в этом мире.

Через полчаса, набравшись смелости, я приблизилась к той, чья дочь сумела оживить такое количество цветов в своих творениях.

– Извините, а как можно приобрести картину? – робко окликнула я женщину.

– Они не продаются. Это память. Хочу, чтобы таким образом моя дочь сохранилась в жизни новосибирцев.

Руки женщины задрожали. Глаза наполнились слезами. Она достала портрет красавицы, улыбающейся самой завораживающей на всем белом свете улыбкой.

– Вот она, моя Марина. Так рано она покинула нас. И так много не успела подарить этому миру.

Я поспешила успокоить разволновавшуюся женщину. В таких ситуациях мое умение успокаивать и поддерживать исчезало напрочь, и я обычно несла глупости. Так и в этот раз из меня вылилось все, кроме нужных слов.

– Главное, что вы ее помните. Мы все когда-нибудь там будем. —осознав, что сморозила глупость, я решила побыстрее направить разговор в другое русло.

– Действительно, картины восхитительны. Думаю, ваша дочь очень талантлива.

– Знаете, когда она рисовала, то мир вокруг превращался в цветущий сад. Фиалки были символом плохого настроения, особенно темные. Она могла не выходить из студии несколько дней, а когда заканчивала, то это непременно был шедевр, способный сравниться с творениями Дали или Малевича. Честное слово, я всегда восхищалась, как в этой маленькой девушке способны уместиться такая сила и могущественность. Ее цветы были полны живой энергии, которой она пропитывала каждый лепесток, каждый мазок таил в себе большую любовь. Я даже боялась беспокоить ее, когда она погружалась в работу. А вдруг мои слова собьют столку… – Женщина замолчала. Глаза вновь заполнили слезы. Мне хотелось приобнять одинокое и исхудавшее от тоски тело, но я не смогла. Иногда люди двусмысленно воспринимают порывы нежности.

– Давайте прогуляемся по набережной. Сегодня чудесное утро. Посмотрите, как переливается Обь, играя в лучах солнца. Необходимо вдохнуть больше воздуха, отвлечься от воспоминаний и поболтать о счастье. – Удивившись своей последней фразе, я немного отступила.

Интересно, а зачем я предложила ей беседы про счастье? И из каких доводов и фраз сложилась наша беседа? Думаю, я слишком много времени посвящаю одиночеству, где начинаю обдумывать всякие глупости, не перестающие дурманить мою голову и превращать в кашу все светлые пробелы.

– Кстати, Мариночка, часто рассуждала о счастье. Она считала, что оно кроется в цветах, оно пахнет ароматом роз и выглядит как тюльпан. Тюльпан так быстро теряет свое могущественное очарование, и его красота исчезает. Он становится бледным и уродливым, беспомощным и отталкивающим. Так же как счастливый человек.

– Почему? Разве счастливые люди не прекрасны?

– В нашем мире счастливым людям не место. В этом я с ней согласна. Они отталкивают остальную серую массу, которая негодует и изнывает от зависти. Вы считаете иначе? – она посмотрела на меня так, будто нуждалась в моей поддержке и согласии.

– Возможно, большинству из нас стоило бы поучиться хорошим манерам. Перестать подражать более успешным, и самому стать примером. Раньше я никогда серьезно не задумывалась над этим вопросом.

Счастье – Зависть. Как тесно сплелись эти два слова. Такое яркое и доброе идет рука об руку со злым и темным… Действительно, счастливый человек скорее станет предметом насмешек и порицаний, нежели замечательным примером гармонии с внутренним и внешним миром. Время любого счастья отмерено заранее. И становясь счастливыми, мы заранее боимся потерять это чувство. Запрограммированные лишь на удары судьбы и попытки с ними справиться, мы пропускаем мимо те кусочки, которые дарят нам свободу и удовлетворение. Теплое солнце, зеленые листья, комплименты друзей или знакомых – мы утратили умение быть счастливыми, быть свободными. Утром на работу – вечером дела по дому, тренировки, пустая болтовня с подругами. А когда же находить время для гармонии? Постоянные отговорки – нет денег, нет времени, нужно еще столько всего успеть. Так и проходит жизнь. Мы начинаем ее ценить в тот момент, когда узнаем, что способны ее потерять. Что нам остается лишь определенный отрезок, который мы можем посвятить себе. И мы жадно хватаемся за каждую минуту, глотаем как сумасшедшие воздух, открываем в себе новые таланты, отправляемся в путешествие. И вдруг осознаем, что все это время мы не жили, а выживали. И сейчас настал тот период, когда жизнь становится самым лучшим подарком, который преподнесла судьба. Мы сожалеем, что раньше не ценили этих даров, что так много растратили в пустую. Бесконечные рабочие будни, ссоры, недовольство и слезы. Ведь все это такое ненужное. И если бы я смог, то непременно бы прожил отведенное мне время иначе. Только вот вся прелесть в том, что мы не умеем жить иначе. Мы привыкли бороться и забыли о свободе.

Наша прогулка продлилась около получаса, потом женщина поспешила вернуться к картинам. А я решила, посвятить этот день себе. Взглянув на небо, попыталась запомнить каждый его оттенок, каждое облачко. Прокатилась на речном трамвайчике. Как же прекрасен этот мир, такой огромный и волшебный.

– Можно мне латте с карамельным сиропом? С собой. – На обратном пути я заглянула в свою любимую кофейню «Академия», где всегда собиралось большое количество студентов. Все оживленно о чем-то болтали. Звуки несвязных речей перерастали в гул, шум. Мне нравился этот дух веселья, которым, кажется, пропитаны стены этого заведения.

– И что он тебе ответил? – с интересом расспрашивала девушка свою подругу.

– Что посмотрит и позвонит. – хвасталась другая.

– Думаю, он твой.

Я вспомнила свои студенческие годы. Постоянные чашки кофе в маленькой пиццерии, специально манящей студентов на совершение преступления – пропуски пар. Дикие возгласы молодежи, любящей эту жизнь и стремящейся постигнуть все ее искушения.

Да, прилежной студенткой меня вряд ли можно назвать. Я просыпаюсь в холодном поту, как только мне снятся постоянно недовольные преподаватели, вечная беготня в деканат и мольба о допуске к сессии без очередного зачета. Так было все шесть лет. Именно шесть, вместо пяти. На четвертом курсе мне не удалось добиться желаемого и меня попросили сходить в отпуск и подумать над дальнейшим процессом моего образования и перерождения во взрослую личность. Такого удара в спину я не ожидала. И мне пришлось устроиться на работу. Там я познала все прелести продавца, встретила первую любовь в виде директора, первый затяжной роман, предложение руки и сердца и дикий, вызывающий боль и вопль разрыв. Мой мозг долго не мог оправиться от всего этого, но именно все произошедшее заставило меня взглянуть на жизнь иначе. Я не заметила, как изменилась. Очень изменилась. Стала более ответственной, требовательной к себе и окружающим и, честно, я стала намного красивее и женственнее.

На минуту мне показалось, что все посетители «Академии» самые счастливые люди. У них столько всего впереди. Они еще не испытали даже половины того, что уготовила им судьба. Их глаза наполнены желанием постигать все самое лучшее и неизведанное, а сердца горят от жажды любовных переживаний. В каждой девушке, находящейся за столиком, трепещет молодость. Каждый юноша способен на совершение безрассудных поступков. Они совершают самые необдуманные действия, потом гордятся или сожалеют, и вскоре вновь идут на самые дерзкие шаги, которые так порицает наше общество. И у этих молодых умов впереди целая дорога ошибок, взлетов и падений. И они, кажется, подозревают, что в запасе есть еще некий временной отрезок, который простит им все неудачи и подарит светлый рай любви и блаженства.

От мыслей отвлек звук мобильного.

– Ты где? Я тебя потерял. – Произнес заботливый голос. Голос, способный вселить уверенность. Голос, который всегда рядом.

– Прости, милый. Совсем забыла о времени. Сейчас приеду.

Я вышла на улицу. Места, расположенные рядом, также были заняты. Улыбнувшись всей прелести молодых сердец, я поспешила в дом, где меня ожидал покой и уют.

Глава 2

Мой хореограф всегда говорит: Тебе бог подарил дар балерины. Уверенна, что из тебя выйдет самая лучшая прима. Да, если бы Прокофьев был жив, то непременно отдал роль Джульетты тебе. Меня забавляла манера, с которой Ф.В., так я в разговоре называла своего преподавателя и наставника, расписывала мои способности. Возможно, мне стоило посвятить себя этому виду искусства. И тогда мне рукоплескали все, кто чтит талант и наслаждается танцем.

Танец излечил меня от многих недугов. Когда я вставала на носочки, мысли оставляли тело, и я улетала вверх. И там, паря над облаками, я обретала способность мечтать. Каждое движение придавало силы, каждый взмах поднимал все выше и выше. Иногда я даже не замечала окончания композиции и меня спускало на землю вечное:

– Опять фальшивишь… И где тебя опять носит???

Я не представляла себя без танцев, но не считала это занятие – делом всей жизни. Я свято верила в то, что мое предназначение заключено не в танце. Мной управляет что-то другое. А вот что? На этот вопрос никогда не находила подходящего ответа.

– Завтра начинаем готовить «Щелкунчика», – произнесла Ф. В. – надеюсь, ты смотрела сказку? – она не уверенно уставилась на меня.

– Это где крыса хотела всем навредить? – я решила пошутить. Моей наставнице в этот момент было не до шуток.

– Это все, что тебе удалось вспомнить? Маловато. Быстро к станку и выполним несколько Plie. Будем делать из тебя Мари.

– Кто это?

– Главная героиня. Кто же еще?

Последний вопрос просто выбил из колеи мою бедную нравоучительницу. И я почувствовала угрызение совести. В детстве я много читала, и могу заверить, что недотепой литературного мира меня трудно назвать. А вот «Щелкунчик» в список прочтенных книг не вошел. О чем я только что пожалела.

– Ну, Мари так Мари. – Я покорно выпрямилась и приступила к работе. Два часа и я уже почти окунулась в лапы мышиного короля. Думаю, что к моменту выступления мы с ним станем лучшими друзьями.

– В среду. И не опаздывай. Дома отработай Glissade и Coda.

– Слушаюсь. – Отрапортовала я на прощанье.

В моей голове смутно складывалась картина того, над чем мне только что дали указание работать. За три года, проведенные в этом зале, мне не удалось запомнить все эти термины, которыми нас из занятия в занятие забрасывала Ф. В… Помню, когда я впервые услышала эти завуалированные команды, мне они показались теоремой, которую никто не способен выучить. Ф. В. приходила в ярость, когда я путалась в ее Assemblé или Balancé. Я даже приносила блокнот, чтобы записывать все непонятные для меня пароли, а потом выясняла, что и как здесь работает. Единственное, что меня спасало и придавало сил – это дикая любовь к балету.

Никогда не забуду свое первое впечатление от «Лебединого озера». Мне было шесть, когда я увидела, как порхает на сцене балерина. Она была облачена в прекрасное воздушное платье принцессы, а на ее голове красовалась ослепительная корона. С того момента я всегда приходила на новогодние утренники в пачке и пуантах.

Глава 3

Из головы не выходили картины художницы. Открыв интернет, я стала искать. В надежде найти хоть что-то о Марине Контэ, я перевернула вверх дном все художественные выставки 90-х. К моему разочарованию, ничего. Ни единого упоминания о той, что сотворила такие шедевры. Я вспомнила старую женщину, так преданно заботящуюся о картинах. Вспомнила ее трясущиеся от волнения руки и пустые, как зимнее небо, глаза.

Утренняя набережная отталкивает. Она погружена в холод, который властвует примерно до обеда. И уходит прочь лишь тогда, когда солнце полностью занимает трон на небосводе.

Я жутко замерзла, спеша на встречу с женщиной, матерью Марины. На месте картин разместился ларек с сахарной ватой и прочими детскими лакомствами.

– Простите, а где картины?

– Какие картины? – с удивлением ответила продавец.

– Ну, с цветами. Тут женщина сидела, а с ней картины. Много красивых цветочных картин.

– Не знаю, уже два дня здесь торгую. Никого не видела.

Мысль потерять старушку заставила меня бежать. Куда? Я не понимала, как ноги принесли меня к самому началу. Пароход прогудел три зазывных, горожане спешили отправиться в путешествие. Возле кассы толпилось огромное количество желающих. И у всех присутствующих не возник вопрос: А где картины? Где женщина с картинами?

– А вы не видели женщину с картинами? – обратилась я к мужчине, пытающемуся прочесть что-то на своем билете.

– Какую? Которая повсюду выставляет цветы? – с издевкой произнес тот.

– Да, именно. – В моем сердце что-то колыхнуло.

– Видел вчера в метро. Здесь на станции. Может, она и сегодня туда придет.

Я помчалась к станции. Меня чуть не сбила с ног толпа мальчишек, дурачившихся между собой. Люди потоком хлынули со всех выходов. Они все куда-то спешили. И не могли расслышать моих вопросов о картинах.

Вдруг я увидела одну из картин. Полотно с ромашками. Каждый цветок здесь обладал неповторим оттенком, манил красотой и был пропитан цветочным ароматом.

– Куда вы пропали? – выпалила я мирно сидящей на посту женщине.

– Я не пропадала. Просто мы переехали.

– Кто мы? – удивленно воскликнула я.

– Мы – это я и полотна. Конечно, на свежем воздухе им дышится гораздо лучше. Ничего страшного, нам и здесь не плохо.

Она обращалась с картинами, как с маленькими детьми, которые нуждаются в заботе и внимании. Иногда она выводила их на улицу, иногда они сидели дома и подолгу пылились в закрытой комнате, а сегодня они увидели метро.

– Хотела спросить. А что стало с Мариной? Я не нашла о ней никакой информации.

Женщина махнула рукой, пригласив присесть к ней ближе.

– Когда Марине было 25, она влюбилась. Сильно влюбилась. Эта была сумасшедшая любовь, которая повлекла за собой много необратимых последствий. Целыми днями она таяла в своей студии, создавая новые полотна. Я не входила, пока однажды мной не завладел страх. Я испугалась, что могу обнаружить тело Марины бездыханным. Она вот уже три дня не открывала дверь. И тогда я постучала.

– Марина, с тобой все в порядке?

– Да, мамуличка. – произнес радостный голос. – Входи. У меня открыто.

– И я вошла. И ты даже не представляешь, какую красоту я тогда увидела. Две огромных цветочных поляны в ярко-розовом, фиолетовом с желтым отливом цвете. Окно было распахнуто, и солнечный свет заставлял каждую картину оживать.

– Мама, а давай отправимся в путешествие. Я хочу в Голландию или Рим. Куда угодно.

– Я немного обомлела. Раньше дочь никогда не брала меня в путешествие. А ездить по разным странам и городам Марина очень любила. Она обожала Францию, сходила с ума по Италии и грезила Грецией. Она заявляла, что обязательно покинет Россию и отправится, куда глаза глядят. Ей нравилось выбирать новые места, изучать каждый сантиметр. Мы отправились в Чехию в Прагу.

Женщина замолчала, а на ее лице выступила грустная улыбка. Она погрузилась в воспоминания. Казалось, что сейчас в ее голове пронеслись моменты, которые она с трепетом хранила в своей памяти.

– Да. Этот город восхитителен. Он так похож на Марину. Улицы Старой Праги таят в себе загадку, также как моя дочь. Мы прогуливались вдоль Гуса, Каролины Светлы и Главсова. Я держала свою дочь за руку и ощущала себя самой счастливой. Кроме Марины в моей жизни не было людей. Она была моим блеском и моим светом в жизненном туннеле. А ты была в Праге?

– Я… Нет… – очнувшись произнесла я.

Рассказы женщины перенесли меня в места, по которым я никогда не бродила. Хотя мысленно смогла ощутить дух Чехии, какой-то особенный мир, дурманящий и уносящий в забвение.

– Обязательно съезди. Не пожалеешь. Это сказка, способная излечить любые раны. Обязательно посети собор Святого Витта, поистине божественное здание. И сразу за ним пройдись на Злату улочку. Кажется, что ее построили гномы, настолько маленьким и непривычным здесь выглядит каждое строение от разноцветных домиков до милых магазинчиков. А потом на Вацлавскую площадь, напоминающую старый бульвар, какие там выставки. Марина обожала эту площадь. Однажды она заявила, что ее картины обязательно займут кусочек этого места. Но увы… Ни одна из ее картин, так и не оказалась там. Этой мечте не суждено было осуществиться.

Мне хотелось успокоить страдания женщины, вызванные воспоминаниями, но я не смогла подобрать слов, способных утешить ее печаль.

– Ах, да. Совершенно забыла. Карлов Мост… – глаза засияли. – Ты даже не представляешь, что там только не продается. Тысячи туристов с утра до вечера бродят от одной лавки к другой и тратят кучу денег на безделушки. И кстати, там можно отведать самое вкусное в мире пиво. Я не любительница алкоголя, но этот напиток мне в душу запал – женщина рассмеялась.

Я улыбнулась ей в ответ. Она рассказывала об этом путешествии с таким детским восторгом, что выглядела слегка чудаковатой. В ее движениях было столько эмоций, от воспоминаний, что каждый слушатель спокойно мог вообразить все места, которые она так ярко описывала. Она не упускала ни малейшей детали. Из нее получился бы прекрасный следователь. С такой способностью запомнить все мелочи, способен сравниться лишь обладающий огромным опытом детектив.

– Обязательно съезди в Чехию. – Женщина закончила рассказ о путешествии и присела перевести дыхание. К ней подошла молодая пара и поинтересовалась, где можно взять уроки мастера, изобразившего цветочные полотна.

– Уже негде. – Вздохнула та.

– Думаю, что нам необходимо обменяться номерами.

– Какими? – удивленно взглянула на меня рассказчица.

– Ну, мобильными. Не хочу вас больше терять. – Я немного смутилась от ее вопроса.

– А… Дак у меня его нет. Только домашний. Я иногда болтаю с подругами.

– Можно домашний?

– Конечно. – Произнес приободренный голос. – Будешь звонить мне. И приходи ко мне лучше в гости. Я здесь недалеко живу.

– Обязательно. Давайте на выходных. У вас есть планы на выходные?

– Да какие у меня уже могут быть планы. Приходи в воскресенье. Я пирог испеку с вишней.

– Отлично.