Пиратское Просвещение, или Настоящая Либерталия

Книга «Бесполезная работа» оставила меня в восторге, «Утопия правил» вызвала восхищение. К сожалению, не могу сказать ничего подобного про «Пиратское просвещение». В котором я, как ни старался, не увидел ни такой глубины, ни такой бескомпромиссной логики, ни такого стиля. Да и неожиданного мощного синтеза, как в «Бесполезной работе» или «Утопии правил», в «Пиратском просвещении» нет.

Книга совсем другая. У нее другая цель и совсем другой охват. Наверное, для науки, общества и мировоззрения важно еще раз показать, что мир не европоцентричен. Не всё и не всегда, а, если быть объективными, то и никогда всё полностью не крутилось вокруг, условно, европейских идей, культуры и жизни. Глупо было бы это воображать. Глупо также бросаться рассматривать все от противного, в контексте не как европейцы побеждали варваров, а как варвары угнетались и сопротивлялись европейцам. Все намного сложнее и интереснее. Где-то миры жили автономно, а там, где были налажены связи, намного более давние, глубокие и разнообразные, чем принято думать – там эта дорога имела двустороннее движение. Хотя сила присвоения западной цивилизации колоссальна. Впрочем, как и любой ведущей цивилизации в свое время.

Здесь Гребер говорит о том, что, возможно, многие истоки эпохи просвещения пришли с Мадагаскара. О том, что, вероятно, на этом острове раньше, чем в Европе пытались утвердить некоторые идеи, получившие распространение на западе только позднее, после череды кровавых революций и войн.

Мадагаскар всегда принимал мигрантов и беженцев почти со всего мира. На острове жили азиаты и африканцы из совершенно разных мест. Они появлялись там в разные исторические периоды. По-разному встраивались в местное сообщество. А вот европейцы-колонизаторы закрепиться здесь не смогли. Зато Мадагаскар стал домом для сотен пиратов и их потомков. Пираты принесли на мадагаскарские земли элементы европейской культуры и судовой прямой демократии. А у малагасийцев были свои традиции управления обществом через систему рыхлых межклановых связей, с относительно большой независимостью местных авторитетов и почти номинальным королем. Потом все это слилось в конфедерацию, у который был король, но он почти ничем не управлял.

Гребер представляет это как цикличный процесс интеграции пиратов в местное сообщество. С параллельным процессом изменения жизни малагасийцев, в т.ч. с бунтом женщин и восстановлением авторитета мужчин. Все это довольно оригинально и живенько. Но построено на очень скудном материале, в котором сложно отличить вымысел от правды, сказку от хроники. Автор как раз подробнейшим образом сверяет и анализирует эти источники. Кажется, даже слишком подробно. Читаешь страницу за страницей. Интересно. Кажется, что потом будет что-то «то самое». А там ничего.

Скорее всего, это не проблема книги, а проблема ожиданий. Перед тем, как браться за ее чтение, нужно понимать, что по сравнению с другими книгами Гребера:

1) Тематика книги намного более узкая. 2) Привлеченный материал, хоть и более уникален, намного мнее широк и разнообразен. 3) Книга написана в спокойной манере, без искорки, без того, что хочется слушать с открытым ртом, а потом обдумывать то, что написано раз за разом. 4) Вообще обдумывать что-то из книги тянет не особенно. 5) Книга в намного большей степени профессиональная с точки зрения аудитории.

Жаль, но я все равно получил удовольствие и кое что узнал.

На справедливом острове, На лучшем в мире острове, На самом островном. Все граждане – счастливчики.

Антрополог-анархист Дэвид Грэбер ворвался в книжное пространство нонфикшн-хитами "Долг. Первые 5000 лет истории" и "Бредовая работа". Он был невероятно интересным и ярким мыслителем, умел облечь смутные чувствования миллионов людей в четкие, кристально-ясные формулировки, которые объясняли сложные понятийные блоки и расставляли все по местам. "Был" и "умел", потому что Грэбер скоропостижно скончался, не дожив до шестидесяти. "Пиратское просвещение" последняя книга, над которой он работал, и посвящена она истории пиратства. А конкретнее - своего рода государству, сложившемуся на Мадагаскаре на рубеже 17-18 веков. Именно тогда, в период расцвета флибустьеров, который, на самом деле был очень недолгим, порядка семидесяти лет, сложилась интересная и невероятно прогрессивная форма самоуправления со многими чертами современных демократий.

Кроме того, это было типом государственного устройства, в котором значительную роль - вплоть до участия в общем голосовании, играли женщины. Разумеется, не потому. что пираты были так благородны или внезапно прониклись идеями феминизма. Все проще: обладая значительным финансовым капиталом, они имели нулевой социальный. И дело даже не в стремлении к тому, чтобы играть некую роль в обществе, хотя на примере бандитов из 90-х, которые сегодня сплошь уважаемые бизнесмены (ну, те, какие выжили) мы в России можем составить представление об уровне потребности в социальной самореализации человечества как вида. Но у пиратов дилемма была буквальной: жить или умереть от голода на груде сказочных богатств. Нужны были посредники, через которых можно сбывать награбленное не за одну тысячную от стоимости, и которые в перспективе могут ввести в общество. Ими стали мальгашские женщины, буквально проводники и поводыри своих грозных, но ничего не смыслящих в устройстве местного социума мужей. Они, эти женщины, пользовались значительной свободой в семейной жизни, а также умело поддерживали веру мужей в особое колдовство, которым владели - на случай, если бы те захотели, через время, обратить внимание на других дам.

Потомки британских ренегатов, мусульманских корсаров, представителей туземных сообществ и мальгашских женщин образовали пеструю, но удивительно прогрессивную общность. Само по себе это интересно, тем более, что, верный апнархической стезе Грэбер развивает в книге мысль о том, что либертарианство и демократические институты - вовсе не монопольно европейское изобретение, но продукт расширившегося в Эпоху Великих географических открытий мира, воспринятого и адаптированного опыта Востока, аборигенных племен Северной Америки, Юго-Восточной Азии, а также взаимопроникновения культур - неизбежного, хотя далеко не ненасильственного. Все это интересно, но поскольку автор не успел закончить книги и она издана посмертно в "сыром" виде" без его блистательно отточенного способа подачи, то общее впечатление вяловатое, рыхловатое, перегруженное ненужными деталями.

Но аудиокнигу для ВИМБО Григорий Перель начитал замечательно