Objętość 497 stron
2018 rok
Бредовая работа. Трактат о распространении бессмысленного труда
O książce
Почему значительную часть жизни мы проводим, делая то, что нам не нравится и во что мы не верим? Почему приходится столько времени тратить на какой-то бред – на абсурдные занятия, от которых нет никакого удовольствия? Почему мы так часто не видим смысла в выполняемой работе? А если и видим, то она все чаще сопровождается таким количеством бестолковых правил и требований, что этот смысл пропадает?
Самый простой ответ: потому что так устроен мир. Но, собственно, почему он так устроен?
Люди действуют исходя из сложившегося порядка, потому что считают его «нормальным», морально приемлемым. Именно анализ морали современного общества является главным методом американского исследователя Дэвида Гребера, позволившим ему стать одним из лидеров антропологии и ведущим публичным интеллектуалом нашего времени. В своей провокационной книге «Бредовая работа. Трактат о распространении бессмысленного труда» Гребер исследует феномен и виды бредовой работы, духовного насилия и бессмысленной занятости, а также размышляет о том, как можно изменить ситуацию к лучшему.
Отличная книга! Автор провел целое исследование, результаты которого переворачивают привычную картину мира с ног на голову. Поднимаются как экономические вопросы, так и тема морали и нравственности. Автор задаёт читателю основополагающие жизненные вопросы, заставляет задуматься о себе, о надоевшей работе, своём месте в этом мире. Прямолинейно и откровенно пишет о вещах, в которых людям порой стыдно и неловко признаваться даже самим себе. Прочитала книгу с огромным удовольствием!
Отличная книга! Почему мы верим, что работа делает нас лучше, почему мы вынуждены делать вид, что работаем, почему действительно полезная работа как правило оплачивается значетельно ниже, чем «бредовая», кому выгодно создавать бесполезные рабочие места и поможет ли нам безусловный базовый доход. Пока читала, несколько раз остро возненавидела и снова полюбила своих работодетелей. Цитата: если мир, в котором мы живем, мы создаем сами коллективными усилиями общества, значит, мы вполне могли бы создать его иначе.
Очень интересное и полезное исследование, но как и все публицисты льёт очень очень много воды.
Также как можно сократить бессмысленный труд, можно и сократить эту книгу примерно в 2 раза.
Я работаю в IT-компании. Мы сопровождаем программный продукт, который можно поставить в лярде комбинаций. Каждый элемент совместим с другим программно, но не совместим бюрократически. К некоторым основным системам нельзя поставить отдельные дополнительные, просто потому что нельзя. Наш волшебный разработчик, испокон веков не ведущий коммерческую работу, считает, что одни комбинации коммерчески успешнее других. Мы не можем объяснить клиентам, почему у наших конкурентов совмещается все со всем, а у нас все системы равны, но некоторые равнее.
Наша работа состоит из тысячи малопонятных аббревиатур, и мы тратим часы на то, чтобы выучить, какие из аббревиатур совместимы, а какие - нет. Эти потраченные часы дают нам знания, абсолютно не применимые нигде, кроме нашего офиса.
Кроме того, весь смысл нашей работы держится на том, что законодательство несовершенно и не в состоянии объяснить, как правильно. Зато оно точно знает, как не надо, и всегда радо за это оштрафовать.
Я работаю в Кафке для миллениалов. Добро пожаловать на борт.
***
Все, написанное выше – иллюстрация того, что Гребер называет "бредовой работой". Попросту – эта работа, которая не приносит реальную пользу миру и постоянно вынуждена обосновывать сама себя. Водить автобус, лечить людей, петь на сцене, продавать мороженое, переворачивать панд и писать книжки по антропологии – настоящая работа, так как приносит реальную пользу. Благодаря этим профессиям люди и панды перемещаются, хорошо себя чувствуют, радуются и понимают, что с этим миром что-то не так. Объяснять клиентам вначале, что в законодательстве существуют пробелы, с которыми они, возможно, никогда не столкнутся, а потом говорить, что информация по вопросу содержится в системе, которую им нельзя подключить – работа бредовая, и выматывает нервы и мне, и клиентам.
Причиной этого Гребер считает неолиберальную экономику (которая вообще корень всех зол из-за своей сектантской тупизны): столкнувшись с тем, что уровень технического прогресса существенно сократил необходимость в ручном труде, система, созданная на пуританском моральном постулате "труд освобождает" ужаснулась от количества возникшего свободного времени и изобрела массу обязанностей, чтобы занять отошедших от станка. Так появились толпы администраторов, менеджеров, стратегов, маркетологов и консультантов, чья главная суть заключается в обработке информации и перераспределении денежных потоков.
Не стоит видеть здесь теорию заговора. Как и в любом социальном феномене, здесь нет конкретного виноватого: более того, все происходит не из-за того, что группка рептилоидов села и договорилась, а потому, что большая толпа гуманоидов, как всегда, не смогла договориться. Никто не сел и не просчитал, что раздавать людям деньги за сам факт их существования было бы проще и нормальнее. Нет, люди продолжили впрягаться и "совершенствовать", на самом деле бесконечно усложняя. И там, где раньше с работой справлялся один, теперь убиваются двадцать, и этим двадцати нужен штат обслуживающего персонала, чтобы удовлетворить простейшие человеческие нужды.
В некотором плане Гребер грешит снобизмом, свойственным человеку творческих профессий, но спорить с ним сложно, потому что его мысль интуитивно понятна всем, кто, как и я, страдает в офисе: некоторые профессии не приносят удовлетворения, потому что они бесполезны. Мир не становится лучше от этой деятельности: он остается прежним. Единственным мерилом "успешности" таких работ служит установленный самим коллективом KPI, который ориентируется на количество отработанных часов и принесенных компании денег.
Поскольку часы, проведенные на работе, нам не принадлежат (мы не занимаемся творческой активностью, ограничены в принятии решений и часто выполняем задания, смысл которых не понимаем), а деньги, принесенные компании, мы видим лишь в том объеме, в котором она считает нужным делиться, мы оказываемся в ловушке двойного отчуждения: нам не принадлежит ни процесс, ни результат нашего труда. По сути, мы восемь часов в сутках болтаемся в вакууме, а остальные шестнадцать следуем к месту вакуумизации либо пытаемся эмоционально восстановиться (некоторых людей держат в вакууме гораздо дольше и попутно еще придушивают).
"Бредовая работа" содержит множество идей и ссылок на научные источники – пересказывать их все нет смысла, иначе зачем читать книгу. Но она способна осветить дорогу людям, которые живут "как все" и не могут избавиться от ощущения "со мной что-то не так", потому что говорит о том, что так себя чувствуют многие.
Человек, живущий в странной реальности, где все вокруг делают вид, что все в порядке, очень часто застревает в этом ощущении, и лучшее лекарство – показать ему, что "не так" что-то не с ним, а с реальностью. И работа Гребера с этой задачей прекрасно справляется.
P. S. В рамках пранка нужно включить эту книгу во все списки книг по саморазвитию, которые так любят рекомендовать бизнес-тренеры. Должно же уже, наконец, и там появиться что-то стоящее.
Дико затянуто. Одно и то же повторяется десятки раз. Сначала любопытно, но когда одно и тоже начинает уже в пятый раз повторяться с двадцатой страницы и конца этому не видно становится очень скучно. Не смог дочитать
Не так давно я встретился со старым школьным другом, с которым не виделся с пятнадцати лет. Я был удивлен, когда обнаружил, что за это время он сначала побывал поэтом, а потом фронтменом в индигруппе. Я слышал некоторые его песни по радио, не имея представления, что это мой знакомый. Он явно был замечательным, очень оригинальным человеком, а его работа, несомненно, сделала жизнь многих людей по всему миру лучше и ярче. Но после пары неудачных альбомов он потерял контракт с лейблом, оставшись с долгами и новорожденной дочерью на руках. В конце концов он, по его собственному выражению, « сделал стандартный выбор потерявшегося человека: юридический факультет». Теперь он корпоративный юрист в известной фирме в Нью-Йорке. Он сам первым признал, что его работа абсолютно бессмысленна и ничего не дает миру, а также, по его собственным словам, на самом деле не должна существовать. Здесь можно задать много вопросов. Начнем с такого: что говорит о нашем обществе тот факт, что оно генерирует очень ограниченный спрос на талантливых поэтов-музыкантов, но кажущийся бесконечным спрос на специалистов в области корпоративного права
мы видим раздувание не столько «сферы услуг», сколько административного сектора – вплоть до создания целых отраслей, вроде финансовых услуг или телефонного маркетинга, а также небывалое расширение секторов вроде корпоративного права, управления наукой и здравоохранением, HR и связей с общественностью.
видов. Когда Достоевский был в ссылке в Сибири, он придумал теорию, что самый ужасный вид пытки – это заставить человека бесконечно выполнять работу, которая явно бессмысленна. Он заметил, что, хотя заключенные были приговорены к «каторжным работам», на деле работа была не такой уж каторжной. У крестьян работа обычно намного тяжелее. Но крестьяне хотя бы отчасти работали на себя. На каторге тяжесть труда заключалась в том, что труженики ничего от труда не получали: Мне пришло раз на мысль, что если б захотели вполне раздавить, уничтожить человека, наказать его самым ужасным наказанием, так что самый страшный убийца содрогнулся бы от этого наказания и пугался его заранее, то стоило бы только придать работе характер совершенной, полнейшей бесполезности и бессмыслицы. Если теперешняя каторжная работа и безынтересна и скучна для каторжного, то сама в себе, как работа, она разумна: арестант делает кирпич, копает землю, штукатурит, строит; в работе этой есть смысл и цель. Каторжный работник иногда даже увлекается ею, хочет сработать ее ловчее, спорее, лучше. Но если б заставить его, например, переливать воду из одного ушата в другой, а из другого в первый, толочь песок, перетаскивать кучу земли с одного места на другое и обратно, – я думаю, арестант удавился бы
Опять же, объективный критерий найти довольно сложно, но есть простой способ почувствовать это – достаточно задать вопрос: что произойдет, если вся эта категория людей просто исчезнет? Вы можете говорить что угодно о медсестрах, мусорщиках или механика, но очевидно, что если они растворятся в облаке дыма, последствия будут немедленными и катастрофическими. Мир без учителей или докеров быстро столкнется с неприятностями, и даже мир без научных фантастов или ска-музыкантов будет намного беднее. Не совсем понятно, насколько человечество пострадает от аналогичного исчезновения всяческих гендиректоров инвестиционных компаний, лоббистов, пиар-исследователей, специалистов по страховым расчетам, агентов по телефонным продажам, судебных приставов или юридических консультантов. 1 (Многие подозревают, что он заметно улучшится.) И всё же это правило на удивление хорошо действует, если не считать нескольких известных исключений (вроде врачей).
Есть что-то глубоко неправильное в том, что мы с собой сделали. Мы стали цивилизацией, основанной на работе, – даже не на «производительной работе», а просто на работе как цели и смысле самим по себе. Мы стали полагать, что мужчины и женщины, которые не работают больше, чем хотят, на работе, которая им не особенно нравится, – это плохие люди, недостойные любви, заботы и поддержки со стороны сообщества. Мы как будто дали коллективное согласие на свое собственное порабощение. Когда мы осознаём, что половину времени занимаемся абсолютно бессмысленной или даже контрпродуктивной деятельностью (причем обычно по приказу людей, которые нам не нравятся), то наша главная политическая реакция состоит в том, что нас начинает терзать злоба из-за того, что кто-то, возможно, избежал этой ловушки. В результате ненависть, обида и подозрение стали тем клеем, на котором держится общество. Это катастрофическое положение дел. Я хочу, чтобы это закончилось.
Opis książki
Вносит ли ваша работа значимый вклад в развитие мира? Весной 2013 года Дэвид Гребер задал этот вопрос в провокационном эссе под названием «О феномене бредовых работ». Оно стало вирусным. Спустя семь лет, люди по всему миру все еще обсуждают ответ на этот вопрос.
В своей книге Гребер исследует одну из самых досадных и глубоких проблем общества, обвиняя среди прочих злодеев особый вид финансового капитализма, который предает идеалы, разделяемые мыслителями от Кейнса до Линкольна. Бредовые работы дают частным лицам, корпорациям и обществам разрешение на изменение ценностей, ставя креативную работу в центр нашей культуры. Эта книга для всех, кто хочет превратить свою профессию в призвание.
Recenzje, 38 recenzje38