Мышата

Денис Орехов

Мышата

ДЕКАБРЬ

Тьма медленно наливается светом. Словно капля бензина в черной воде, свечение неумолимо и непредсказуемо распространяет себя по металлическому саркофагу, в котором мы погребли себя заживо. Радужные переливы будто живые, они тянут к нам свои растущие побеги и наливаются белым, питаясь нашими соками. Пётр начинает кричать, но звуки уносит ветром частиц, они смешиваются с гулом непознаваемой частоты. Я не могу разобрать ни слова, мне кажется, что крик этот исторгает моя собственная сжатая спазмом глотка.

Через мгновение приходит всполох осознания, что вой человеческий раздается лишь в мыслях. Моих или Петра, понять невозможно.

Я просыпаюсь на мокрой постели и привычным жестом нахожу на тумбочке стакан воды. Дрожащие пальцы отвинчивают крышку банки, которая с пластиковым равнодушием стучит о пол, исчезая в темноте под кроватью. Ласковая гладкость капсул успокаивает пальцы, нежное прикосновение препарата успокоит мой измученный мозг.

Этот кошмар снится мне каждую ночь. Сто тридцать семь ночей подряд, но эффект не ослаб ни на йоту. Животный ужас, ощущение распада личности, смерти самого себя без уверенности в перерождении. Все ощущается в точности как на яву. Как в тот день, когда мы сделали это.

Тяжелой поступью я отправляюсь в кабинет, оставляя тепло босых ног холодным половицам искусственного дерева. Сажусь за белоснежную столешницу, ударяясь о стальную ножку. Синяк на колене не успевает проходить. Несколько секунд я бессмысленно созерцаю тонкую вязь рваных сосудов под бледной прозрачной кожей. Разрушенная кровеносная сеть кажется мутному разуму предтечей успеха и символом страстно желаемой цели.

Свет дисплея медленно разрезает пространство, следуя за рукой, открывающей прохладную сталь крышки ноутбука. Зрачки судорожно мечутся, сужая просвет между мной и реальностью, глаза слезятся от выкрученной на максимум яркости экрана, но я не хочу ничего менять. Я хочу видеть все, что происходит в�