Czytaj książkę: «Поцелуй желанной интригантки»

Czcionka:

Dani Collins

Consequence of His Revenge

* * *

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Consequence of His Revenge

«Поцелуй желанной интриганки»

Глава 1

– Что значит, вы меня увольняете? Я еще даже к работе не приступила, – шепотом спорила Камея Фэган, хотя паника отчетливо сквозила в ее голосе. Она уже отказалась от работы в другом отеле и, что еще хуже, расторгла договор аренды квартиры.

– Технически это отзыв предложения о работе, – быстро ответила Карен, тщетно умоляя девушку успокоиться. Она была менеджером по персоналу сети бутик-отелей «Тэбор Канэдиан». Их познакомил общий друг полгода назад, когда ремонтные работы здесь, в Уистлере, в Канаде, шли полным ходом. В понедельник должна состояться вечеринка по случаю открытия нового отеля. Хотя официальное открытие будет только через две недели.

Ками казалось, что они с Карен поладили. По крайней мере, ее наняли сразу же.

– Но… – Она махнула в сторону узкого коридора за стойкой регистрации. Там находились служебные помещения и крохотные, но очень доступные, квартирки для персонала. – Я хотела переехать в эти выходные.

Карен беспомощно посмотрела на нее. Как и Ками, она знала, как сложно снять квартиру в Уистлере, особенно в короткие сроки.

– Не я принимаю решения. Мне правда очень жаль.

– Чье это решение? Я ничего не понимаю.

«Не плачь», – приказала себе мысленно Ками.

Карен оглядела вестибюль. Декораторы что-то измеряли и примеряли образцы, рабочие наносили последние штрихи на каминную полку.

– Официального объявления еще не было, – сказала Карен, понизив голос, – но какая-то итальянская фирма выкупила «Тэбор». Думаю, у предыдущих владельцев были финансовые проблемы.

Карен подняла взгляд к потолку и посмотрела на дорогую фреску.

Показатель достатка. Поэтому Ками была готова бросить неплохую работу в другом месте и рискнуть здесь.

– Новые владельцы будут нанимать свой персонал? Я хочу пройти собеседование.

– Было распоряжение… уволить только тебя, – глухо произнесла Карен.

– Только меня?! – удивилась Ками. У нее имелись хорошие рекомендации, она была профессиональна. Она старалась изо всех сил. – Он думает, что я слишком молода?

– Мне правда очень жаль, – вполне искренне сказала Карен. – Я сама ничего не понимаю. Я предоставила список сотрудников на рассмотрение, он вычеркнул только твое имя. Он был совершенно непреклонен.

«Кто?» – подумала Ками. Ей не хотелось верить, что ее до сих пор преследует семейство Галло, но сердце забилось как бешеное.

Раздалась трель спустившегося на первый этаж лифта.

– Это он, – сказала Карен, – Данте Галло.

Ками не пришлось спрашивать, кого имела в виду Карен. Этот мужчина выделялся: на нем был костюм, явно сшитый на заказ. Все в его облике говорило об уверенности, стиле и невероятной мужественности. Щетина покрыла твердую челюсть, темные волосы коротко подстрижены. Он был красив. Но нахмуренные брови и острый взгляд делали его облик неприступным.

Их взгляды встретились, и мир вокруг остановился. Густой пряный аромат окутал Ками, наполнил ее вены медовой тяжестью.

Она взяла себя в руки. На этот раз она не отступится. Возможно, он имеет право злиться на ее отца.

Он не узнал ее. Ее уверенность пошатнулась, подкралась уязвимость.

Затем Ками поняла, что его взгляд зажегся от интереса. Мужского интереса. Запретно-греховные губы расслабились, как если бы женщина пригласила его подойти, потому что влечение было взаимным.

Ками стало жарко. Примитивный животный магнетизм овладел ею, потряс своей силой, потому что это было совершенно против ее воли.

Она не хотела так реагировать! Информация в Интернете не подготовила ее к силе его обаяния и мужественности. Он заставил ее почувствовать свою женственность: она выпрямила спину, втянула живот, пальцы тянулись коснуться волос, щеки залились предательским румянцем.

Надо держать себя в руках. Она расстроена потерей работы, которая открывала ей большие возможности. Все по его вине, напомнила себе Ками и использовала враждебность, чтобы справиться с переполнявшими ее чувствами.

Медленной походкой Ками направилась в сторону Данте. Он выглядел слишком сильным и свирепым. Ей стало жарко. Он самодовольно улыбнулся.

– Мистер Галло, – прошептала Ками. – Можно с вами поговорить?

Никто не говорил с ним в таком тоне с самого детства. Данте ощетинился, но ничего не ответил.

Как и большинство мужчин, он делил женщин на доступных, недоступных или запретных. Обручальное кольцо? Недоступна. Коллега? Запретная зона, пока что.

Миловидная брюнетка, с кожей цвета нежных сливок, аккуратная фигура, губы, как розовые лепестки, невинные и одновременно греховные. Она двигалась с грацией танцовщицы и обладала внутренней силой, чтобы смотреть ему в глаза, не дрогнув.

– Да, – сдержанно ответил мужчина. «Моя!» – пронеслось у него в голове.

Сейчас, с этой женщиной, его мозг отключился. Почему? Он пытался найти в ее облике что-то, что отличало ее от других. Одежда дешевая, но подобрана со вкусом; грудь полная и упругая. Интересно, какое белье она предпочитает: кружевное?

Воротник темно-фиолетового блейзера оттенял тонкую белую линию на ключице. Шрам? Странное желание защитить ее пронзило его. Данте хотел откинуть густые волосы с плеч девушки и прижаться к шраму губами.

Угольки желания пылали в его животе. Он представил себе, как будет ласкать ее тело до тех пор, пока она не потеряет голову от желания, пока они оба не утонут в нем. Ему понравились ее волнистые локоны. Он хотел зарыться руками в эту блестящую массу, собрать эти шелковистые локоны в кулак, когда будет целовать ее, воспламенять…

Черт. Такими темпами всем окружающим станет ясно, о чем он думает. Надо взять себя в руки. Она всего лишь женщина. Он может подцепить любую. Он здесь для того, чтобы работать и баловать бабушку, а не крутить интрижки с персоналом. На нем лежит огромная ответственность перед семьей.

Хотя впервые за долгое время он увидел что-то, что хотел только для себя. Не то чтобы он видел в этой девушке вещь. Справедливости ради стоит отметить, что мысль о том, чтобы завладеть этой женщиной самым примитивным образом, возбуждала его. Нет, здесь было нечто большее.

Данте попытался понять, почему эти красивые, но не броские черты лица так глубоко влияют на него. Он предпочитал ухоженных женщин, изысканных, утонченных, жаждущих угодить.

Здесь же была естественная красота: прекрасные изогнутые брови и вздернутый носик. Незащищенное макияжем лицо выглядело довольно невинно, в то время как глаза были карего оттенка, серо-зеленый ободок окружал шоколадную бездну.

Когда в последний раз он так пристально смотрел кому-нибудь в глаза?

– Пройдем в мой кабинет, – произнес Данте и махнул рукой в сторону офиса, который станет кабинетом управляющего, если он решит, что отель будет приносить доход. Его кузен, Артуро, был настоящим стервятником в подобных сделках и обычно сразу брал быка за рога. Однако, как только Артуро узнал, что их бабушка хочет лично присутствовать на заключении сделки, его график резко стал очень плотным.

Данте предпочтения Артуро не интересовали, но вместо того, чтобы с ним спорить, он решил воспользоваться возможностью и провести несколько дней с женщиной, которая его вырастила, – женщиной, которая, как ни хотел он себе в этом признаваться, не была бессмертной.

Данте посмотрел на часы. Бабушка скоро приедет.

– Не думаю, что мы встречались, – произнес Данте, закрывая за собой дверь. Он протянул руку для рукопожатия.

Девушка вздернула подбородок и твердо пожала протянутую руку. Данте захотелось сильнее сжать ее нежную ладонь. Удержать ее. Прижать к себе и с головой нырнуть в омут чувств.

– Я Камео Фэган. Ваш новый менеджер.

Ее имя, словно эхо, повторялось у него в голове. Все греховные мысли о ней, о ее теле, о том, что он хотел бы с ней сделать, превратились в прах. Он словно перенесся на десять лет назад. Он снова видел, как его конкурент объявляет о создании беспилотного автомобиля, как две капли воды похожего на его собственное творение. Все, что он вложил в этот проект – деньги, время, силы, – испарилось, как дождь в пустыне. Сердце дедушки не выдержало такого потрясения, и он сдался.

Данте остался с огромной дырой в семейном бюджете, бесчисленным количеством нуждающихся родственников и горечью предательства, вкус которой до сих пор ощущался на языке.

Данте отпустил руку девушки.

Она вздрогнула. Он ждал, пока его сексуальный интерес угаснет. Но хищник внутри его рычал вовсе не оттого, что почуял кровь врага. Он хотел ее. Но как он может увлечься одной из Фэган?

– Вам нельзя здесь находиться. – уверенно произнес Данте. Он предельно четко дал это понять, когда вычеркнул ее имя из списка сотрудников. Один запрос в миланский офис, и он убедился, что девушка связана со Стивеном Фэганом. Однажды ее отец уже предал его. Больше такого не повторится.

Он потянулся к задвижке.

Девушка не двигалась, только сложила руки на груди.

– Я не знаю, как вы ведете дела в Италии, но это Канада. И у нас есть законы против незаконного увольнения.

Дверь Данте так и не открыл. Разочарование сменилось яростью, желанием раздавить человека.

– В Италии есть законы против воровства. За это сажают в тюрьму. Видимо, некоторые успели сбежать в Канаду до того, как их осудили. Возможно, мне стоит обсудить это с вашим правительством.

– Вам возвращают деньги, – ответила Камео, сжав зубы. – Как я смогу и дальше отдавать долг, если у меня не будет работы, а?

– Даже если бы это было правдой, мне было бы невыгодно платить вам, чтобы вы могли вернуть мне деньги, не так ли?

– Что значит «даже если бы это было правдой»?

– Давайте представим, что такая вещь, как компенсация, возможна, поскольку на дизайне моего беспилотного автомобиля можно зарабатывать бесконечно, но я ни цента с этого не получил, поэтому…

– Тогда куда же уходят все деньги? – резко спросила она.

Данте начал сомневаться. Он хотел верить ей, его тело хотело верить ей. Он хотел ее.

Но это же Фэган. Они могут заставить поверить во что угодно.

– Не надо притворяться, что ваш отец попытался хоть как-то возместить мне убытки. Он даже не пытался.

Эти слова застали ее врасплох. Она побледнела.

– Мой отец умер, – в замешательстве проговорила Ками.

– Хорошо, – сорвалось с его губ.

Как же низко он пал. Он понял это еще до того, как побледнели губы девушки. Ками попыталась сохранить самообладание, но ее глаза потемнели от обиды и гнева.

– Вы сделали мне одолжение, – произнесла Ками хрипло. – Уж лучше голодать, чем работать на кого-то, кто мог бы сказать нечто подобное.

Ками попыталась открыть дверь, но его рука все еще лежала на задвижке. Опьяняющий запах свежего горного воздуха и полевых цветов наполнил его мозг.

– Дайте мне выйти.

Он видел, как двигались ее розовые губы, когда она произносила эти слова. Но не слышал их. Она прикоснулась к его руке холодными пальцами, толкнула локтем в ребра и открыла дверь. Ее тело почти коснулось его. Кажется, он услышал ее всхлип, а затем он увидел ее попку. Впечатляющее зрелище, лучше, чем он себе представлял.

Ками сбежала.

Данте ударил кулаком по закрытой двери в тщетной попытке избавиться от ненужного влечения к ней.

У него не было причин чувствовать себя виноватым. То, что сделал ее отец, было злонамеренно и подло. Данте по глупости снял обвинения в обмен на признание вины и обещание компенсации. Он позволил мужчине сбежать, потому что тогда его жизнь уже была разрушена. Дедушка умер, и ему пришлось взять в свои руки семейное дело: от виноградников до отелей, экспорта и судоходства.

Семья оказалась на грани разорения из-за потери стартового капитала, которым дед позволил рискнуть ради исполнения мечты о беспилотном автомобиле. Последующие десять лет Данте упорно спасал семейный бизнес, стремился вернуться на вершину – еще одна причина, по которой он хотел провести время с бабушкой. Он пренебрегал ею, пока работал, чтобы вернуть все, что она и ее муж построили.

Ками Фэган должна быть благодарна, что он отказался нанять ее.

И все же потерянное выражение ее лица все еще стояло перед глазами.

Кто-то постучал.

Он прорычал, что не хочет, чтобы его беспокоили, и закрыл дверь на защелку.

Ками трясло.

Убраться из этого места было единственным желанием, но слезы гнева и обиды застилали глаза. Хорошо? Он действительно так сказал? Вот сволочь!

– Пожалуйста.

Ками остановилась. Они с братом всегда останавливались, будь то дорожно-транспортное происшествие или попрошайка просил милостыню.

– Да? Что случилось? – проговорила Ками, стерев соленую влагу с щек.

– Помогите, пожалуйста.

Ками немного говорила на нескольких языках.

– Вы говорите по-английски? – спросила Ками по-французски. Потом поняла, что женщина говорила по-итальянски, и попыталась снова.

Женщина что-то пробормотала, но Ками поняла только одно слово: больной, дурной.

– Я вызову скорую. Вас отвезут в больницу, – сказала Ками и быстро вытащила мобильный. – Скорая помощь. Больница, – повторила девушка на итальянском.

Она могла вернуться в отель и попросить Карен вызвать скорую, но Ками закончила курсы по оказанию первой помощи и именно этим занималась на предыдущей работе. Женщина была в сознании, испуганная и очень бледная. Ками проверила пульс и попыталась ее успокоить, пока передавала диспетчеру как можно больше информации. С разрешения она заглянула в ее кошелек и произнесла имя женщины и названия лекарств, которые та принимала.

– Где ваша семья? Может, мне позвонить в ваш отель?

Бернадетта Ферранте показала в сторону «Тэбора». Ками задрожала от плохого предчувствия, но каковы шансы? Данте Галло сопровождала целая свита. Родственником Бернадетты может быть кто угодно.

Она попросила прохожего забежать в отель и найти спутника Бернадетты.

– «Скорая помощь», – повторила Ками по-итальянски, когда услышала вой сирены.

Бернадетта кивнула и слабо улыбнулась, хрупкие пальцы сжали руку Ками.

– Что, черт возьми, ты наделала? – Мужской голос был настолько жестким и свирепым, что обе женщины подпрыгнули.

Ками прикрыла глаза. Конечно, это именно он.

Бернадетта приподняла руку, явно озадаченная таким тоном.

– Нет-нет, бабуля, – мягко успокоил ее Данте, – я с ней разговариваю, – грубо продолжил он, посмотрев на Ками.

В этот момент приехала «скорая». Ками оставалась поблизости достаточно долго, чтобы убедиться, что ей не нужно ничего объяснять, а затем ускользнула. Бернадетта выглядела намного лучше, а Данте ушел, чтобы взять свою машину и следовать в больницу на ней.

«С работой не получилось. Можно я посплю на твоем диване?» – написала она сообщение брату, пока ждала автобус.

Глава 2

Выпечка – лучший антидепрессант. Кроме того, ей нужно запечатать несколько коробок и поблагодарить соседа.

Когда раздался стук в дверь, Ками подумала, что это ее соседка Шарма. Она открыла с приветливой улыбкой, но сказать ничего не смогла. На пороге стоял он, Данте Галло собственной персоной. Ангел мщения в синей мокрой насквозь рубашке. Кажется, пряжка на ремне была сделана из чистого золота. Брюки идеально выглажены, обувь сделана на заказ (конечно же) каким-нибудь итальянским сапожником, из кожи молодого ягненка, хотя, может, и из кожи настоящего младенца.

Ками словно утонула в нем, в его силе, в его власти. Она напряглась. Соски затвердели. Предательское тепло разлилось внизу живота.

Женщина. Мужчина. Почему он так влияет на нее?

Она ненавидела себя за это. Собственнический взгляд скользнул по ее телу, снимая с нее то немногое, что на ней было надето.

Глупо, конечно, но она надеялась увидеть ответное желание в его взгляде, но ничего, кроме… презрения, не почувствовала. Он читал ее, как открытую книгу, и от этого было еще больнее. Перед ним она оказалась беззащитна.

Ками хотела захлопнуть дверь, но таймер на духовке разорвал тишину квартиры. Ками подбежала к плите и вытащила последнюю партию печенья.

Что он вообще здесь делает? Вчерашняя встреча была достаточно болезненной. Зачем он теперь явился к ней домой?

Она выключила духовку и повернулась. Данте закрывал за собой дверь, как будто она пригласила его войти. Он стоял в дверном проеме. Ками оказалась в ловушке в своей собственной кухне.

Ее сердце затрепетало еще сильнее не от страха.

Данте осмотрел ее пустую квартиру. Он выглядел уставшим. Вряд ли из-за нее он страдал бессонницей.

От этой мысли приятное тепло разлилось по телу. Ее сознание металось между яростью и романтическими фантазиями. Даже сейчас один вопрос не давал ей покоя: что бы между ними было, если бы они не были врагами?

Спутанные простыни, влажная кожа, горячие руки. Тела, слившиеся воедино? На что бы это было похоже?

Успокойся.

Она сложила руки на груди и с ужасом поняла, что под топом на ней только тонкий кружевной бюстгальтер. Ее грудь набухла, соски затвердели. Если бы она могла, она бы бросилась в спальню и надела что-нибудь еще.

Ками остро чувствовала свою наготу и стоявшего рядом мужчину. В квартире было мало мебели, из личных вещей остались только открытый рюкзак и спальный мешок, который она одолжила у брата. Квартира казалась безвоздушной и пустой, но в то же время, в ней чувствовалось какое-то напряжение. Как и в хозяйке.

– Что вы здесь делаете? – спросила Ками.

– Моя бабушка хотела бы поблагодарить вас.

Можно ли сказать это с большим презрением?

– Как она? – встревожилась Ками. – Я звонила в больницу. Они не дают никакой информации о пациентах. Только членам семьи. Но они сказали, что ее уже выписали. Думаю, это означает, что ей уже лучше.

– С ней все в порядке.

– Хорошо, – произнесла Ками. Она слегка расслабилась. – Что случилось?

– Астма. У нее не было приступа уже много лет, поэтому она оставила дома ингалятор.

С ней определенно что-то не так, подумала Ками. По тону мужчины было понятно, что для него разговор с ней ниже его достоинства. Но его акцент, то, как он говорил о бабушке и ее астме и ингаляторе… До смешного мило. Сексуально.

Ее мозги расплавились в этой духоте.

– Что ж, я рада, что с ней все в порядке. Я не знала, что она ваша бабушка…

– Не знали?

«Что опять не так»? – пронеслось в голове Ками. Поразительно, но она надеялась, что он пришел извиниться. Или лично поблагодарить. Какая самонадеянность!

От этого ее нелепая реакция на него казалась еще более невыносимой. Из всех вещей, которые она ненавидела в нем, то, как он заставлял ее чувствовать себя такой никчемной, было худшим. У нее было адекватное самовосприятие, но рядом с ним она сомневалась в себе постоянно. Его ужасные слова выжали из нее все соки. Это сильно нервировало и причиняло боль.

– Нет, – произнесла она неровным голосом. – Я не знала. И да, прежде чем вы спросите, – она вскинула вверх руку, – я бы помогла ей, даже если бы знала, что она ваша родственница. Я не сужу людей по действиям их родственников и друзей.

Ками отвернулась. Она никогда не была уверена, что действительно может кричать о невиновности отца. Она знала, что он подписал признание, но ее брату он сказал, что невиновен. Но если отец действительно виновен, виновата ли она, Ками, что ее отец украл изобретение Данте и продал его конкуренту? Она не знала. И эта неуверенность убивала ее.

Она и сейчас чувствовала себя неуверенно, в то время, как мужчина, напротив, просто излучал уверенность и правоту.

– Как я могла знать, что она ваша родственница? У вас даже фамилии разные.

– Сицилийские женщины не берут фамилию мужа, – произнес Данте так, как будто это было самым очевидным фактом, а затем и вовсе отмахнулся от ее вопроса. – В Интернете о ней больше информации, чем обо мне. Одного запроса про меня достаточно, чтобы узнать о нашем родстве.

– Для этого надо хотеть искать информацию про вас. Зачем мне это?

– Вот и скажите мне, почему ваш отец искал меня? деньги? ревность? Вчера вы знали, кто я такой. Должно быть, все-таки наводили некоторые справки.

Ками почувствовала себя виноватой. Неужели он заинтриговал ее так давно? Скрепя сердце, но все же стоит признать, что она хотела узнать как можно больше о человеке, который имел такую власть над ней и оставался таким недосягаемым.

– Может быть, – пожала плечами Ками и небрежно покачала головой. Пряди волос выбились из хвоста. Девушка попыталась удержать волосы рукой. Ткань топа натянулась на груди. Взгляд Данте скользнул к полным полушариям. Глупо бросать вызов такому мужчине. Все равно что биться головой об стенку. Однажды она уже оказалась в такой ситуации, больше не надо, спасибо.

Хотя сейчас все немного лучше, пусть и немного шатко-валко. Брат сам себя обеспечивает. Если она потеряет работу и крышу над головой, он без крова и еды не останется. И ей есть куда податься, когда ее собственная жизнь снова разрушилась.

А значит, в противостоянии Данте ей больше нечего терять. Она опустила руки и вздернула подбородок.

– Вы обвиняете меня в том, что я стала причиной приступа астмы у вашей бабушки? Чтобы потом вызвать скорую?

– Нет. Но я думаю, вы узнали ее и воспользовались возможностью.

– Сделать что? Помочь? Признаюсь, виновна по всем статьям!

– Воззвать к моей доброте.

– В вас есть доброта?

Он стоял неподвижно, но его гранитная неподвижность сама по себе таила угрозу. Необъяснимая волна тепла ударила Ками в живот, пульс подскочил.

– Ты не знаешь, каким плохим я могу быть. Пока, – спокойно произнес Данте, а затем добавил: – Ками.

Шарма выбрала именно этот момент, чтобы постучать в дверь. Ками пришла в себя. Она протиснулась мимо Данте к двери. Ему ничего не оставалось, как пройти дальше в квартиру, чтобы не мешать ей. Тело девушки напряглось. Она не могла не думать о том, как он прикасается к ее вещам. Почему ей так важно, что он о ней думает?

– Привет, – пропела Шарма, широко улыбаясь.

Ками совсем забыла, кто должен прийти, а кто незваный гость. Озадаченное «Привет» не скрывало, насколько она была не в духе. Шарма посмотрела на нее с любопытством.

– Все в порядке? О, ты не одна, – заинтригованно произнесла она и помахала Данте рукой. – Привет. Ты наш новый сосед?

Ками задохнулась от абсурдности такого предположения. Данте Галло не живет в таких местах. Он, наверное, вытрет ноги о коврик, когда выйдет за порог этой квартиры.

– Он пришел в гости, – запинаясь, выговорила Ками. Она положила бумажный пакет с печеньем на коробку с посудой и вернула Шарме ключи. – Спасибо, что одолжила машину.

– Жаль, что ты уезжаешь. – сказала Шарма и приняла коробку. – Что случилось с работой?

– Потом расскажу, – махнула рукой Ками. Она не хотела обсуждать этот вопрос, когда сам бог гнева стоял позади нее и буравил спину полным презрения взглядом.

Шарма перевела взгляд с нее на Данте, как будто знала, что Данте имеет к этому вопросу прямое отношение.

– Что ж, приятно познакомиться, – помахала рукой Шарма. – Надо бежать за Милли. Не забудь попрощаться перед отъездом.

– Обязательно.

Пока Ками закрывала дверь за соседкой, она еще раз продумала, что должна была сказать еще вчера, в офисе этого мужчины. Несмотря на все это, она хотела бы повернуть время вспять и изменить то, что произошло десять лет назад.

Несмотря на все угрозы, Ками знала, что у нее был шанс все исправить. Апеллировать к разуму, которым он так гордился. Возможно. Или нет. Может, разговор с ним только усугубит ситуацию?

Тем не менее она должна доказать ему, что пытается загладить вину. Облегчить его давнюю обиду на ее семью.

Пока Ками Фэган болтала со своей соседкой, Данте пытался переварить свалившуюся на него информацию, начиная с новости о том, что ее отец умер.

Вначале, до того как его предали, Данте видел в Стивене Фэгане своего наставника. Дед заменил Данте отца. Он был прекрасным воспитателем и отличным бизнесменом, но не разделял страсти Данте к электронике и технике. А Стивен Фэган его понимал. Поэтому Данте доверял ему так безоговорочно и особенно остро переживал предательство. В глубине души он надеялся, что когда-нибудь Стивен объяснит ему, почему так поступил с ним, хотя Данте считал его своим другом. Какой бы разрушительной ни была финансовая потеря, реальной ценой провала стала его вера в собственное суждение. Как он мог быть таким слепым?

Новость о смерти Стивена оказалась ужасной. Данте вспомнил, как тяжело ему пришлось тогда. Пока он думал о прошлом, кто-то настойчиво постучал в дверь. Бабуле стало плохо. Данте выбежал на улицу, и что же он увидел?

Ками.

Она сбежала, но все время, пока его бабуле оказывали помощь, он думал о ней. Как только бабушке стало лучше, она твердо вознамерилась поблагодарить молодую женщину, которая помогла ей.

Пока бабуля была в трауре, Данте не осмелился усугубить ситуацию и рассказать ей о том, как он поставил под угрозу безопасность семьи. Поэтому он не выдвинул обвинений против Стивена, чтобы бабушка и остальные члены семьи не знали о масштабах их финансовых проблем.

Они с кузеном, как проклятые, работали, чтобы вытащить семью из долгов.

Бабуля не понимала, почему он так скептически относится к альтруизму Ками. Он не хотел признаваться ей, что скорее свернет Ками шею, чем купит ей еду. С другой стороны, он не хотел, чтобы бабуля в своей охоте за добрым самаритянином снова попала в больницу. А еще он не хотел оставлять бабулю наедине с Ками.

Итак, после беспокойной ночи он нашел ее адрес в резюме и приехал. Поднимаясь по убитой временем лестнице, он задавался вопросом: куда отец Ками потратил все деньги? Данте постучал.

Святой боже! Она открыла дверь. На ней был надет бледно-розовый топ, в вырезе которого отчетливо виднелась полная грудь, торчащие соски упирались в ткань.

Красные откровенно криминально-короткие шорты идеально облегали упругую попку, прикрывали нежное лоно таким образом, что его ладонь зудела, так сильно он хотел прикоснуться к этому месту. От края шорт до самого колена тянулся белый шрам.

Он едва пришел в себя от увиденного, как Ками бросилась к кухонной плите. Она наклонилась, чтобы открыть духовку. Шорты идеально обтянули ее ягодицы.

Всю ночь он мысленно бичевал себя за то, что его тянуло ней. Ками была вне пределов досягаемости. Табу.

Он был тверд как скала.

Она закрыла входную дверь и повернулась.

– Я не знаю, как убедить вас, что вчера у меня не было скрытых мотивов. Но это правда, – выпалила Ками.

– У тебя все равно ничего не получится. В любом случае бабушка хочет, чтобы ты приехала в отель. Поблагодарить тебя. Не в «Тэбор», в отель, где она остановилась.

Ками удивилась.

– И ты здесь, чтобы снова запугать меня? Предупредить, чтобы я не приближалась к ней?

– Я здесь, чтобы отвезти тебя, – спокойно произнес Данте. – Но да, я не хочу, чтобы ты находилась рядом с ней. Вот почему я все время буду рядом.

– Какая прелесть, – рассмеялась Ками. – Жаль, что ты не подождал до понедельника. Меня бы уже не было. С чистой совестью смог бы сказать, что я в другом городе.

Данте прошел к барной стойке.

Выпечка по-домашнему. Совсем не соответствовало образу ее семьи, который он нарисовал в своем воображении: люди, живущие на широкую ногу на деньги от продажи его изобретения.

– В отличие от тебя я не вру, особенно людям, которые мне дороги.

– Боже, любишь ты докапываться до мелочей. Когда это я тебе соврала?

– Хотя бы, когда упомянула, что он получает дивиденды за свое изобретение.

– Не важно. Я не собираюсь ворошить прошлое. Я двигаюсь дальше.

– Что есть то есть, – хрипло произнесла Ками. У нее всегда такой хриплый голос? Или заигрывает с ним? – Поэтому ты уволил меня, не дав ни единого шанса? Поэтому ты сказал, что хорошо, что мой отец мертв? Моя мать погибла в той же аварии. Не хочешь сказать, как ты счастлив слышать и эту новость? – Голос Ками звенел от ярости.

Данте хотел ответить какой-нибудь колкой репликой, чтобы она не смела надеяться, что выбранный ею тон сойдет ей с рук, но его сердце сжалось. Что бы ни случилось, потеря родителей – невыносимый удар. Он не мог отмахнуться от этого так безжалостно.

– Мне не следовало этого говорить, – проговорил он, скользнув взглядом по шраму на ее ключице. И на ноге есть шрам. Она попала в аварию?

Почему ее травмы так тревожат его? Все в этой женщине выводило его из равновесия. Предательство ее отца было уже достаточным унижением. Когда умер дедушка, он сходил с ума от горя и чувства вины. Старик любил его. Потакал ему. А Данте потерпел такое фиаско, что своей ошибкой свел деда в могилу.

Как он ни старался, но чувство вины до сих пор сжигало его изнутри.

С тех пор ничего не происходило без его согласия. Он руководствовался здравым смыслом, никогда не шел на поводу у эмоций, не потакал своим желаниям. Но вчера злость взяла верх над выдержкой. Из-за нее.

– Ты прав, тебе не следовало так говорить, – еле слышно прошептала она.

Ее полная наглость просто сногсшибательна.

Ками положила противень и лопатку в раковину. Волосы окончательно высвободились из резинки. Густые шелковистые пряди обрамляли лицо. Она была похожа на ангела.

– Послушай, – произнес Данте, слегка нервничая, – я благодарен за помощь бабушке, но работу ты не получишь.

– Что ж… – произнесла Ками, вскинув голову. Она положила печенье в коричневый бумажный пакет и протянула пакет ему. – Вот. Скажи ей, что я рада, что с ней все в порядке.

– Она пригласила тебя на ужин, – ответил Данте, проигнорировав протянутый пакет.

– У меня планы на вечер, – солгала Ками. Она поставила пакет с печеньем на стол между ними.

– Я не позволю тебе играть со мной в кошки-мышки. Надень платье и давай покончим с этим.

– Все мои вещи уже упакованы.

– Это намек, чтобы я купил тебе новые? – парировал Данте. В эту игру он играл бессчетное количество раз. Но он не мог понять, нравится ли ему играть в нее с Ками.

– Нет, – безапелляционно заявила Ками, выдернув его из бессмысленной фантазии. Она хмурилась. Он ее оскорбил? Да ладно.

– Чего ты хочешь? Какую игру ты затеяла?

Darmowy fragment się skończył.