Чернокнижник

Пролог

Моя Родина: где я родился и жил, где думал и мечтал, где творил и воплощал – эта Родина, этот дом – для меня значат все, и даже больше. Я всегда убеждался в том, что в мире нет границ, и во всех чувствах, эмоциях и красоте – не существует крайних и высших слов, чтобы описать всю мощь нашей Природы. В том, что все нам дано от Творца, при рождении, и что мы не в состоянии выразить всю глубину этих чудесных фраз, но подвластны, скрывать их глубже собственных идей, мыслей и таланта. Наша глубина чудес души не могла познать красоту неотразимости самой Лунарии.

Лунария – эта крепость, крепость нашего Мира, бесценный дар наших Творцов.

Это случилось более шести тысяч лет назад, когда небо было покрыто белой пеленой и в одеяле бессмертных Богов росли девять Единорогов. Прекрасная Алая Магия дала жизнь этим существам и отдала Богам на сохранение ее, пока те, не прозреют и смогут управлять судьбой своей. В одну из ночей полной Луны, маленькие Братья-Единороги полюбопытствовали, что охраняют их родители. Тогда они и увидели мир, созданный Богами. Этот прекрасный уголок жизни настолько боготворил Единорогов, что они условились создать свой дом, как только подрастут. Каждую ночь они наблюдали за тем, как Боги парили, над собственным творение. И вот однажды, один из родителей заметил это. Богов охватил страх, что Единороги, испытывая, столь сильное детское любопытство, захотят увидеть созданный Богами существа. Захотят поселиться в их мире. Они не могли допустить, чтобы про Единорогов узнало их творение и тогда они спрятали их на обратной стороне Луны. В надежде на то, что они никогда не выберутся, и их никто не увидит. Но Боги недооценивали ту Алую Магию, которая подарила им жизнь. С каждым веком они становились сильнее и могущественней. Их мощь и обещание друг другу с детства, позволило создать свое творение и стать новыми Богами, но пока лишь в своем мире. Единороги пожелали наблюдать издалека на тот дом, что они собирались создать. Тогда они создали Лунарию. Она была огромна и возвышенна, чуть уступая размерам Луны. Единороги спрятали этот мир от Богов, дабы те не нашли и не уничтожили ее. Обратная сторона Луны была спрятана от всех посторонних глаз. Магия, наложенная на нее, скрыла Лунарию, которая находилась недалеко от Луны.

Единороги-Братья-Боги создавали мир, каждый по-своему отделял царство и заселял свой народ. Но создать что-то живое можно было только раз в сотни лет и поэтому, Лунария не была полностью заселена. Большие просторы оставались на ней, делая ее где-то одиноким домом. Но с каждым годом Лунария цвела.

В Лунарии было что-то придумано Единорогами, что-то взято из мира людей, но вся эта прекрасная жизнь радовало и тешила Творцов, гордясь тем, что мечта осуществлена.

Жизнь Лунарии была похожа на сказку, ту сказку о которой мечтает каждый!

Девять поселений, девять Творцов и девять прекрасных миров – заселяли Лунарию.

Первое поселение Лунарии создал Бог-Единорог Люсиен. Могущественный, первый в своем роде Творец. Он обладал властью Света: лунного и солнечного. Превращал его в источники энергии, пропитания и оздоровления. Доблестная страна Орверссиан, родной дом Флёров. Жители этой страны были наделены высокой способностью к Магии. Дар Солнца наделял их большим душевным спокойствием, высоким ростом, слепящей кожей и светлыми, вьющимися как река, волосами. Флёры рассудительный и очень добрый народ.

Но за божественной стеной Света, всегда падает Тень.

Второй в роду Творца – Бог-Единорог Иодайн, повелитель Тьмы. Власть над тенью и ночью, давало большей пользу в благих целях. Ведь в Лунарии при правлении Единорогов-Братьев ни одно поселение, ни один житель не ведал, что такое зло и страдание. Тень Серрамундии – укрепляло землю, удобряло и охлаждала. Защищало от палящего Солнца. А ночью пропитанные Солнцем и Луной листики, падали и перегнивали. Иодайн обладал редким даром. Он держал внутри себя и темную и светлую сторону, поэтому, перед страхом выплеснуть из себя зло, Иодайн населил свою страну всего тремя творениями. Троих жителей он учил удобрять земли, для других народов Лунарии.

Огонь в Лунарии давал тепло в ночи Иодайна, жителям Огезии. Третий в своем роде Бог-Единорог Арацель правил пылающей стихией – Огнем. Поселение Инфернов и Эллинов – жителей Лунарии, находилось высоко в горах Могелл. Там они им не была страшна непогода и холодные ночи. Пропитанием для них является Аконит, трава, впитывающая в себя струи жидкого Огня и отдающемуся в руки, только ночью. Аконит рос вдоль горы, поэтому Инферны на целые сутки погружались в работу в поисках ее.

Для успокоение своего пылающего Брата, Кирин – властитель Воды, создал страну – Навию. Он укрыл своих жителей глубоко под Водой: на дне глубоких озер, ручей и больших морей. Наги и Каппы – заселили саму глубину Лунарии, питаясь большими запасами тины и водорослей. Кирин подарил для других поселенцев поверхность своих Вод.

Проссигман – страна Людов. Жизнь ее текла спокойным чистым ручьем, благо народа, трудолюбивого и торопливого, удерживало наставления их Бога-Единорога Созина. Пятого в своем роду. Люды редко оставались на своей земле, они предпочитали осваивать и брать плоды Богов-Единорогов, в другой стране. Они были весьма любопытны и дерзки. Основное пропитание Люды выращивали себе сами на земле Серрамундии.

Проферия – страна мудрецов, так и немногие знали, кто они на самом деле. Они были похожи на Людов, но своей мудростью напоминали Флёров. Тем не менее Бог-Единорог Пепос укрыл свою страну высоко в облаках. Страсть к одиночеству он привил и своему народу.

Седьмой Брат-Единорог Фларон, по природе своей тверд. Стихия Камня и Горы захлестнула и созданный им народ Сциоцидов. Огромные, крепкие, каменные тела, защищали от любых напастей. И их характеры, и твердость отражалась не только во внешнем виде.

Бог-Единорог Дэлфий – был самый ответственным и обладал устойчивой памятью. Дэлфий создал Куретов, для помощи написание книг о истории Лунарии, истории Земного творения, истории о каждом из народов, традиции, тайны. Он поселил свое творение в Эропфии. Страна простирающаяся большое пространство Лунарии. Эти жители питались Эфиром, стихией, которой обладал Дэлфий. Этой стихией он мог не только накормить, но и спрятать всю страну, сделать ее незримой и не доступной для любого. Но когда Лунарии ничего не угрожало, пока, Дэлфил всегда радовался появлению других жителей, в основном это были Люды – выносливые на дальние расстояния.

Ласкающая тишина Флоренции – страны Лесов, Цветов, Трав, Полян, Кустов, прочей зелени и свежих запахов, принадлежала самому младшему и самому хрупкому Богу-Единорогу Звонию. Невысокий рост его отразился и на самых маленьких из созданных жителей Лунарии – Боровиков и Листфанов. Маленький народ обладал высокой трудолюбивостью и самой большой Любовью ко всему. Ни в одном из творений Богов-Единорогов не найдется столько Любви и Заботы, как в жителях Флоренции.

Но Что-то увязалось в след за Братьями-Единорогами, Что-то таилось в самой тени и ждало часа править этим миром. Зло настигшее Лунарию, выплеснулось из земли Серрамундии. Братья-Единороги, уговорившие Йодайна создать еще больше творений, поплатились своей жизнью и жителей Лунарии. Новые жители чернокнижники, увы, приобрели лишь темную сторону их Творца. Пока в Лунарии царил мир и покой, они проникали в замки Эропфии и крали секреты смерти Богов-Единорогов. Они таили злобу на своего Творца, и мечтали вернуть власть другому правителю, единственному в которого верили – Вулканию.

Вулканий по легенде являлся десятым Богом-Единорогом, которого держали подальше от маленьких Братьев-Единорогов, из-за большой злости, рожденной вместе с ним. Вулканий рос один, запертый, лишенный любви, лишь изредка смотря, как играют его Братья. Вырвавшись из темницы Богов, Вулканий проник в мир людской. Он питался ненавистью людей Богов и подталкивал их на безумства. Он владел невероятной Магией Перевоплощения. Он мог проникать в любое тело и жить там долгие людские века. После того как он проник на землю Лунарии он воспользовался способностью Йодайна и усилил темную сторону чернокнижников. Его никто не видел, но темная сторона каждые лунные сутки чернокнижники подчинялись его приказам. Вулканий парил над землями Серрамундии, подбивая на Войну. Вера в то, что после смерти Творцов Вулканий сможет ворваться в Лунарию в своем теле, вдохновил чернокнижников.

Чернокнижники, отдавшие свободу Черной Магии, предали Йодайна и пошли Войной, Роковой Войной на Богов-Единорогов. Жителей не знавшие, что такое битва и жестокость, рубили и топтали ногами. Бессмертие покинуло землю Лунарии, как только был отравлен и убит Бог-Единорог Йодайн. Умирали все, кто попадал под оружие чернокнижников. Богов-Единорогов утопили в огненной горе, в глубинах Лунарии, но эту Войну чернокнижники планировали долго. И поэтому никто не успел спасти своих Творцов. Огромная Полусница нависла над Лунарией, Луна пожирающая Солнце. Чернокнижники готовились впустить своего правителя. Но последний из Богов-Единорогов, нетронутый и не найденный в незримой стране Эропфии, осветил Лунарию всей силой, прогнав врагов под землю Серрамундии. Полусница покинула небо и канул Дэлфий в небытие. Ходили Легенды, что отданные силы Дэлфия во имя спасения Лунарии, были подарены ему невестой Богиней, которая тайно жила с ним в Эропфии. Но никто не видел ее, и многие гласили, что из-за их союза, чернокнижники восстали. Но Эропфия навсегда скрылась от глаз и поэтому никто не ведает тайны Роковой Войны. Есть книги, которые писали выжившие, но ту Войну не многие пережили.

Прошло много тысяч лет и теперь не осталось свидетелей падения наших Творцов. Лунария поглощена страхом, неверием, обманом, корыстью. Исчезла прекрасная жизнь. Лишь немногие надеются на возвращение Богов-Единорогов. Остальные лишь вооружены и ждут очередной битвы с чернокнижниками. Они и теперь пытаются захватить земли и вернуть своего правителя, который после смерти Богов-Единорогов, все же проник в Лунарию. И наверняка он находиться в Серрамундии в чьем-либо теле, пытаясь вернуть себе силы и захватить власть над всеми. Но никто и не мог знать, что Полусница может вернуться, и тогда Лунарию не спасти. И что в замке Эропфии есть пророчество. И что одно из пророчеств сбудется в скором времени.

Глава 1. Отброс

Путь в Орверссиан лежал не близкий. Но принимать удел воина я привык давно. Война с чернокнижниками шла вечно, что уже не огорчало, и не удивляла последствиями. Узнавать о том, что на сей раз сделали они, о том, что мудрецы в Проферии намудрили, Люды, и я в том числе, могли на месте под горой Лаура. Пожалуй, единственное, не только безопасное, но и по красоте своей не уступающее Небесному Замку, место. Да Людам нечем похвастаться и гордиться на своей земле. Проссигман более всего пострадал от нашествия чернокнижников и до сих пор страдает временами, когда местные воины отправляются на поиски союзников, или отбрасывает в сторону побитую половину врагов.

Не могу сказать, что я житель Проссигмана, скорее я сторожевой пес, который живет рядом и охраняет дом хозяев. Я жил на горе Лаура. В одиночестве и без особой надежды на прекрасную жизнь. Я никогда не задавался целью, да и вообще не думал о том, на что дана жизнь. Возможно, виновато тяжелое время, настигшее Лунарию, или мое долгое одиночество, без еды, дополнительной одежды и спутника жизни. Хотя радовало в избытке вода. Моим единственным занятием и радостью жизни, как бы это жутко не звучало, была Война. На любое сражение я ходил с огромным удовольствием. Частенько выходил, один, в любое время суток, в поисках поле боя и тех жителей Лунарии, которые оборонялись и наступали на гниль Лунарии.

Особенностью Людов, было то, что они всегда ходили рядом, огромной толпой, расстояние между ними было таким мизерным, что можно услышать биение рук друг о друга. Но никого это не раздражало, никто из-за этого не извинялся. Это было обычным явлением. Наверно таким же обычным, как ежедневный каменный дождь в Фуддии. Да, горное поселение, первое в моем списке, где бы хотел побывать. Но попасть в нее можно лишь преодолев высокую каменную стену, не имеющую в себе никаких изгибов, торчащих камней, а идеально гладкую как вода, стену. Её может перелететь лишь птица, проще говоря, сами жители Фуддии, о встречи с ними можно лишь мечтать. Да, Люды, они любят бывать в толпе, не выносят одиночество. В их неустанных речах всегда играет песня, веселый, звонкий смех. Вне сомнения, этот народ всегда смотрит вперед, надеясь увидеть на горизонте светлое будущее, вера в то, что, они наконец проснуться без оружия в руках, без страха увидеть врага, не покидает их ни на миг. Конечно, к ним я себя никогда не относил. Я не думал о будущем, лишь жил каждым мгновениям, и не задумывался о том, что когда-то не смогу открыть глаза, о том, что умру в сражении, этим я себя не отравлял. Жил без раздумья, ведь так и проще было для меня.

Меня всегда видно с большого расстояния. Если увидеть очередную кучку Людов, а в стороне от нее, одинокого путника, то смело можно говорить – это я. Местные жители давно перестали сторониться меня. Сочувствие ко мне выветрилось с годами, и с моей помощью, когда первое время, что я жил на горе порядком доставало меня. Они, каждые лунные сутки просили вернуться к ним, носили еду, одежду, выражали сожаления, о которых я понятия не имел. Возможно, это было связано и с моим непривычным образом жизни. Признаюсь, честно, я не помню. Просто однажды проснулся на горе, а тут Люды, называют имя, незнакомое мне, как позже выяснялось, оно принадлежало именно мне. И все эти Люды должны быть мне знакомы и то, место, где я проснулся тоже. Но оказалось, что я не знал, ни себя, ни окружающее место, ни их. Но память о Лунарии, о ее прошлом и настоящем сохранилась во мне, только это и не более. Своё я, утерял: «Как?», «Давно или нет?», «При каких обстоятельствах?» – это мне не известно.

Гордость, которая заполоняла меня наполовину, не позволяла брать чужую еду, одежду, а добывать пропитание и обеспечивать себя самому. Вот я и жил. Всегда узнавал о походе на чернокнижников, воевал. Раны, полученные на поле битвы, залечивал сам, той водой, что была в избытке. И плюсы на Войне я находил. Так принято в Лунарии, что мирные жители питались лишь Ивнием, которые выращивали на своих огородах, только лишь воинам было дозволена убивать животных, и есть их мясо. Поэтому я наедался вдоволь.

Если честно я не хотел возвращаться в, то место, где я жил когда-то, что-то меня отталкивало, не пускало вновь окунуться в ту жизнь, которая забыта, я даже не интересовался, у тех, кто меня знал, кем я был. На горе Лаура у меня был ветхий маленький дом, зайдя в него я всегда наклонял голову. Из удобств, у меня была огромная чаша с водой, и мешок, который я набивал своими тряпками, а затем ложился на него спать. Сам дом, построен из огромных камней, собранных у подножья горы. Был ли он построен мной или же его построили задолго до меня? К сожалению, этого я тоже не знаю, и даже не интересно.

На сегодня было два варианта моего пути. Либо, я должен был отправиться на поле боя за Узкой горой, отгоняя чернокнижников, от огромного поля, растущего Ивнием. Либо, отправиться на совет, назначенный в Орверссиан. Честно говоря, обычно я выбирал поле боя, но сегодня, проснувшись, мне показалось, что внутри меня закипает нетерпение, при мысли о том, что Люды отправятся к Флёрам. Я выбрал непривычный для себя вариант, оправдываясь тем, что по пути смогу защитить народ Людов от внезапного нападения чернокнижников.

Орверссиан – страна света и сверкающих водопадов, падающих с небес. Страна вечной музыки, которая доносилась неизвестно откуда и неизвестно кем, была пета. Страна гармонии, благоуханий, хрустальных цветов. Страна – шепчущих Флёров. Кланяющихся тебе серебристых деревьев. Страна – полная спокойствия и жизненной энергии.

Флёры великий народ Лунарии. Их величие было прославлено во времена, когда Лунарией правили Боги-Единороги. Их мудрость превосходила мудрецов Проферии. Когда-то давно, именно Орверссиан, была главной страной Лунарии. Но после уничтожения Творцов, они потеряли власть, и теперь Лунарией властвует Проферия. Наверно, потому что они меньше всего пострадали. Флёры совершенно не похожи на Людов. Их рослое тело сплошь покрыто бледной мантией кожи. Огромные янтарные глаза отражают глубокое раздумье и великие тайны. Их походки напоминали мне парящий на ветру листок. Без лишних движений, просто парили.

Нас встретил высокий Флёр, он о чем-то говорил с главным из наших, плавно жестикулируя руками, будто гладя воздух. Затем направил нас за собой в большую палату. Я как обычно стоял в стороне с узлом, на плече, в котором насобирал тряпок и что-то из оружия. Местные жители ходили в сверкающих длинных одеяниях, нося на голове большой куст цветов. От таких нарядов меня немного передергивало. Лишь на мгновение, я представил то, как бы они в своих одеяниях смотрелись, когда выкапывали кусты Ивния на полях. В этот момент становилось смешно. Но все занимаются тем, чем принято заниматься по рождению: Люды работают, Флёры – думают.

Серый вид Людов, здесь бросался в глаза, что говорить, какое время такие мы сами. Моя одежда была еще серее, и немного сырой от утренней росы на траве. За своей толпой я не пошел, меня больше привлекли большие ворота в сад, где росли синие деревья, на который виднелись фиолетовые плоды.

Когда я прошел сквозь серебристую, казалось наполненную изнутри пузырьками воды, огромную арку, деревья встретили меня поклоном. Мои глаза заблестели тем светом, который отражался в этом саду, там было очень ярко и солнечно, блики света смешивали несколько цветов, образуя разноцветный фонтан, искрящихся под слепляющим светом. Я вдруг задумался о том, насколько же все-таки я прибывал в тени всю свою жизнь. Ведь как можно было сполна насытиться жизнью, той простой, где есть только свет.

И тут я увидел двух Флёров, они сидели на высокой скамье и держались за руки. Я сразу же узнал среди них Лая, он был моим старинным другом, с которым мы нередко встречались в сражениях. Тогда он казался меньше, чем сейчас, но его взор остался все тем же ярким и стремительным, он сразу заметил и улыбнулся мне.

Помню, когда на очередном бою с чернокнижниками, нас окружили. Силы были не равны, и мы оказались в меньшинстве. И единственным нашим спасением, и выходом была чаща за Глухим Лесом. До заката мы успели пройти Лес и добраться туда. Но сколь бы ни были храбры, ни один из воинов не мог выйти туда ночью. Даже враги, зная, что если именно ночью они доберутся до нас, то одолеют в ту же секунду, не решались вступить на порог явной для них смерти. Этот Лес славился своей стремительной силой возрождения. Днем он питался светом и росой, а ночью сгорал полностью дотла. И так каждые лунные сутки. Если окажешься в нем, ты – либо сгоришь, либо задохнешься от ядовитого дыма.

Но на рассвете они найдут и разобьют нас. Поэтому мы с Лаем охраняли наш лагерь до рассвета, чтобы войти в этот Лес. Тогда мы впервые познакомились с ним, он мне показался невероятно смелым юношей и очень разговорчивым. Всю ночь Лай рассказывал мне о своем доме, семье и стране, тогда я представлял себе невероятно удивительный и волшебный мир. Сейчас, убежден полностью, что это действительно так.

Мы сидели у костра на убывающей Луне, и ели огромную поджаренную птицу, у нее был сладковатый вкус, который буквально таял во рту, сначала я думал, что меня вырвет от этого непривычного вкуса и запаха, но Лай научил меня отсасывать и выплёвывать сок, а уже потом прожевывать мясо. После этого меня уже невозможно было оторвать от ароматной трапезы. К рассвету поднялся густой дым догорающего Леса, настолько густой и слепящий, что мы не смогли разглядеть друг друга. Я и Лай начали будить всех, для того чтобы быть готовыми к неожиданностям, но через несколько секунд Лай встрепенулся, его глаза стали панически большими, лицо каменным он замер в оцепенении, и я понял, что чернокнижники близко. Именно тогда острый взор Лая спас всех нас, и мы вовремя ушли в Глухой Лес. Тогда чернокнижники не успели выбраться из него, мы пытались заманить их огромную толпу, все глубже в середину, их мешковатые тела не смогли выбраться из лесного плена. Наши союзники давно отступили от него, когда мы с Лаем вели врагов на смерть. Помню, что едва вступила наши ноги за границу Глухого Леса, нас осыпал жар и яркий огонь света. Крики умирающих чернокнижников порадовали меня. Да, я получал огромное удовольствие, убивая их.

Сидящая с ним девушка выглядела младше его, она улыбалась и что-то показывала на его руке, когда она повернулась ко мне, я увидел ее невероятно красивые голубые глаза, мне даже показалась, что в них отражалась сама Луна. Ее взгляд заставил меня покраснеть и опустить вниз свой дикий взгляд. В моей голове перемешались сотни мысли, но ни одну из них я не мог уловить, мне стало настолько неловко, что я начал топтаться на месте. Волна жаркого прилива нахлынула на меня в тот момент, когда они подошли ко мне. Я хотел улыбнуться и поздороваться, но у меня встал ком в горле, а губы просто онемели. Меня спас Лай, который кинулся обнимать меня, краем глаза я уловил её прекрасное бледное лицо, улыбка украшало еще больше, а руки были сжаты в кулачок. Длинные волнистые волосы, словно солнечные лучи, аккуратно окутали её плечи.

– Охох, сколько лет прошло с последней нашей встречи! – Лай хохотал, сжимая меня все сильнее.

Я зажмурился, слегка шатаясь. Он буквально скакал от радости на месте.

– Архип познакомься, это моя сестра Анна! – мелодично произнес Лай.

Боги-Единороги, сестра. Лай рассказывал мне про нее, в те времена она была совсем малютка, а он уже взрослым юношей.

Мне стало хуже за свою неловкость перед ней. Я казался глупым мальчишкой в ее глазах, а она прекрасной взрослой девушкой. Я, молча и робко протянул ей свою руку. Когда ее тоненькие пальчики коснулись моей шершавой и грубой руки я вмиг понял, что никогда не ощущал столько тепла, в таком прекрасном создании его было настолько много, что могло согреть десятки и даже сотни жителей одной долины. Я пытался растянуть свое окаменевшее лицо и сотворить из него улыбку, но было такое ощущение, что мое лицо заледенело на морозе, даже стало немного больно. Анна засмеялась, а я еще больше покраснел.

– Для Анны хотели найти спутника, но она отказалась жить спокойной жизнью и решила жить неспокойно со своим братом, – продолжал знакомить нас Лай.

Анна неловко рассмеялась и опустила вниз глаза. Пушистые ресницы заполонили ее лицо тенью, которое, почти накрыло ее щечки.

– Да, – протянул я своим грубым и охрипшим голосом.

В этот момент мне немного стало легче, если искали спутника, значит, она не настолько юна. Для своих лет Анна выглядела совсем маленькой.

«Боги-Единороги, что за мысли, почему мне так неловко?»

Мне все больше становилось не по себе, от того, что вмиг мысли одолевали меня.

Может я в своей жизни никогда не встречал столь светлого и прекрасного Флёра. Я стал придерживаться этому здравому смыслу и не подпускать посторонних и ничтожно глупых мыслей. Да и кто я такой в этом мире, ничтожное существо, отброс. Я никогда не жил, я просто существовал. До нашествия чернокнижников все называли это «миром», а сейчас просто сущий ад. Для многих – это действительно так, но и даже и я почувствовал разницу. В войну я начал хоть чем-то заниматься, я никого не защищал, я делал это просто, чтобы выплеснуть на ком-то свою ярость. Какая-то странная и непонятная мною месть обитала в моем сердце. Возможно, я хотел отомстить за этот ад в котором обитал, я искал смерть я хотел быть побежденным, и пусть моё безжизненное тело сгнило бы где-нибудь в зеленой траве, и было пропечено солнцем или съедено такие же оголодавшие отбросы как я. Может и за это я проклят. В моем существовании не было радости, тепла, счастья, не было цели, мечты – только страдание, сплошное одиночество. Других чувств я не знал.

И вот я вижу ее, она улыбается мне, пожимает мне руку, смотрит прямо в глаза и греет мое сердце. Где-то внутри я почувствовал огонек, он становился все больше, осветлял меня изнутри, но не выходил за границы и не обжигал, в этот момент я понял, что эта моя душа. Анна настолько необыкновенна, и мне вдруг показалась, я не достоин был смотреть на нее и уж тем более брать за руку, во мне возникла странное чувство долга и ответственность за нее. И я просто не мог не протянуть ей руку. Ее брат радуется моему появлению, обнимает меня, представляет, самое дорогое, что у него есть. Мне стало плохо, я почувствовал, как мои глаза наливаются слезами, прежде они их никогда не обжигали. За одну секунду я испытал столько много новых чувств неведомых мне за все мое существование, и когда Флёры стояли передо мной и в тот момент я понял, у меня есть цель, есть мечта и есть за что сражаться.

Лай так и продолжал мне рассказывать о нашем приключении с ним, как мы сражались. Как я его несколько раз выручал и спасал. В глазах Анны я выглядел героем, хотя сам я ничего из этого не запомнил. Каждое сражение для меня было одинаковым, я не выделял его и не выделялся сам. Просто делал свое дело и все.

Душа согревалась, и я улыбался еще шире.

– Зачем нас здесь собрали? – наконец спросил я, после долгих рассказов Лая.

– Ангвел нам все расскажет, но серьезное дело назревает друг мой, я чувствую конец Войны близок.

Лай сдвинув брови, посмотрел на Анну, она, глубоко вздохнув, вновь улыбнулась мне.

– Я думаю наших гостей пора привести в Большой Сад.

Лай похлопав по плечу, потащил меня в Большой Сад.

Мы немного прошлись по просторам Орверссиан, но признаться честно, мне показалось здесь немного тесновата, кругом стояли дома Флёров, отдаленно напоминающие палатки, которые были завешаны слегка прозрачной, легкой пеленой. Было очень много деревьев, неустанно кланяющихся тебе. Их густая крона тянулась высоко до небес. А вот тонкие стволы постоянно пошатывались из стороны в сторону, казалось они вот-вот треснут. Флёры парили везде и всюду. Их белоснежные ноги вступали на ярко-красные каменные тропы и оставались чистыми. Меня удивила эта способность, ведь как бы я не старался соблюдать чистоту, мне это никогда не удавалось. У каждого дома, возле дорог стояли лавочки, поэтому их было так много, что, ступая по ним, можно добраться до любого места Орверссиан. Не смотря на плотность этого места, и того, что буквально каждый Флёр проходил мимо тебя, здесь на удивление было очень тихо и спокойно. Порой так и клонило в сон.

Мы подошли к огромной золотистой арке, опутанной фиолетовыми ветками, на которой красовались зелёные цветы, это и был Большой сад, где уже был собран совет.

Глава 2. Совет

Едва вступив на землю Флёров и едва познакомившись с прекрасным созданием во всей Лунарии, я тут же оказался за столом главного совета, в котором, кстати говоря, главным судьей являлась Оранжевая Магия. Но для принятия верного решения необходимо пройти этап полного осмысления и рассуждения. Народов Лунарии я прежде никогда раньше не видел, исключением являются, конечно же, Флёры и Люды, так вот в тот момент, я вел себя немного стеснительно и осмотрительно. Я постоянно оглядывал всех с ног до головы. Иногда, точнее, чаще всего, приходилось неловко и даже, постыдно, то, что мой осуждающий и любопытный взгляд, то и дело постоянно осматривал каждого здесь жителя Лунарии. А что я мог поделать, я до тех пор не полностью исследовал Лунарию.

Главный предводитель Ангвел, прервал беспорядочный треп, упорядочив его делами, несущие за собой судьбоносное решения, дальнейшего будущего Лунарии. А именно оно должно выплеснуться из наших уст, дабы мы, единый и вольный народ, которому совсем не наплевать, на будущее, нашего дома!

Мою неловкость и без того дошедшей до крайней точке, могло лишь повысить присутствие Анны. Неловкость от одного взгляда на нее так и не отпустила меня с первой же нашей встречи. Я то и дело, что поглядывал на очередной народ, то на нее. Но взглядами мы так и не встретились, что немного успокаивало меня.

– Уважаемые жители Лунарии, – начал Ангвел.

Он напоминал мне огромный меч, острый сверху, в блестящем балахоне, ровный и несгибаемый. Казалось, его голова так и тянулась к Солнцу, поскольку его подбородок возвышался, а узкие глаза осматривали нас сверху.

– Нам необходимо решить важнейший вопрос, который как огромная туча заслоняет наше царящее Солнце Лунарии и блистающую Луну. Многие из нас Древний Народ, многие из нас застали Роковую Войну, то страшное кровопролитие, от которого, нависла Полусница. Мы не можем допустить вновь этого. Наши Боги-Братья-Единороги пали в той Роковой Войне. Пали все, и теперь лишь мы, сами способны защитить себя, ибо мы единственный след наших Творцов.

Выражение у всех было одно: поникшее, задумчивое, страдающее, о тех временах, которые рассказывали нашим уже смертным детям. Добро, Свет и Любовь повсюду.

Я взглянул на Анну. Ее поведение оказалось немного другим, она лишь слегка шмыгнула носом и протерла глаза, затем схватила в руки свой талисман, висящей на шее и начала что-то шептать. И я посмотрел на свой талисман. Мой был овальный, серый с небольшим серебряным отливом. На нем был выгравирован цветок, напоминающий ягоду, с длинными лепестками. У каждого жителя Лунарии был свой талисман. Им Алая Магия одаривают каждого появившегося ребенка, дабы напомнить, что рождения – это Магия, которое дарует каждому из нас свою особенность.

Собрание продолжил житель Орверссиана. Честно говоря, я прослушал о том, что он говорил вначале, в тот момент я был занят наблюдением за Анной. Да, тогда, интерес к этому Флёру, сильно пробудился, я бы даже сказал, взорвался во мне. Ее голубые глаза то и дело оглядывали всех, при этом само лицо выражало: то интерес, то недовольство. Именно недовольство, прочтенное в ее лицо, заставило меня вслушаться выступающего Орверссианца.

– Прошли слухи о пророчестве, которое хранится в Эропфии, в ней говориться о том, что существует мальчик, незримый мальчик. Он есть, это правда.

Совет начал шептаться, после продолжительной паузы, он продолжил.

–Так вот он…последний ключ к воскрешению Вулкания.

Шепот превратился в бурное обсуждение всех подряд.

Я и прежде слышал об этом. О нем говорили последнее время. Именно этот малец может явиться исходом Войны. Мальчик был особенный тем, что он был слеп, он не видел этого мира. Он являлся единственным таким жителем в Лунарии. Что странно он был главной целью для чернокнижников. Так как и в пророчестве, и в описании Черной Магии, он сможет вернуть настоящее тело Вулканию, что позволит ему вернуть силу и по-настоящему править всем. Поскольку душа Вулкания находиться именно в теле этого мальчика. Вулканию сложно противостоять, его сила не сравнима ни с кем. Вулкания считают сыном горы с лавой, горы Могелл. Он сильный как камень и яростен как огонь. Может и Легенда, но раз чернокнижники этому поклоняются, то не следует упускать мальчика. Ведь кто знает, это может оказаться правдой.