Czytaj książkę: «Дочь императора. Том 2»
В оформлении обложки использованы фотографии с https://pixabay.com/ по лицензии CC0
1
Когда я проснулась, за окном уже рассвело. Ройса рядом не было. Выйдя из комнаты я услышала далекие голоса: резкий и хриплый принадлежал Инфору, густой и низкий казался незнакомым. Почти бегом направляясь к лестнице, я уже понимала, что ошиблась.
– Отец!
Этот голос мог принадлежать только ему! Перепрыгивая через ступени, я бежала к кухне. Не ошиблась! Он опирался на столешницу за спиной. Все такой же огромный, в пыльном балахоне, с недельной щетиной и уставшими глазами.
Увидев меня в проходе, император широко улыбнулся. Я бросилась к нему, не в силах вымолвить ни слова. Замерла на груди, млея в родных объятиях, чувствуя большие ладони, гладящие по голове. Хотелось замереть так навсегда. Не отходить и не отпускать.
Услышав шаги за спиной, я поняла, что Инфор вышел.
– Ты ничего не хочешь рассказать мне? – спросил отец тихо.
Я отрицательно качнула головой и отошла. Ройс сдал – это очевидно. И где же он теперь сам?
– Не нужно было тебе признавать меня своей дочерью перед Объединенными землями.
– Дайан, я счастлив, что ты появилась в моей жизни и не считаю сделанное признание несвоевременным. У меня достаточно сил, чтобы обезопасить тебя… но лишь до тех пор, пока ты не принимаешь необдуманных решений.
Я усмехнулась. Натравить своих врагов на внутреннюю территорию севера – лучший из вариантов использования моего своевременного появления. Я даже не спорю!
– Я волнуюсь за маму. И я не хочу быть в стороне, пока в Объединенных землях разворачивается война.
Продолжительная пауза сказала больше, чем я надеялась услышать. Он опасается признаться в том, что использует меня из-за моей возможной обиды или ввиду простого недоверия?
– Если мама будет здесь, тебе будет спокойнее?
– Мне будет спокойнее, если ты начнешь доверять мне! – это прозвучало слишком резко. Потупившись, я продолжила спокойнее: – Я не предполагаю доверие, подобное тому, каким пользуются Кларисс или Ксю Киз. Но, хотя бы как гильдийцу, как Инфору или Ройсу ты мог бы мне доверять? Чем я заслужила роль безмозглого червяка на крючке?
– У Ройса слишком длинный язык. Где этот паршивец?
Я покачала головой:
– Мы поняли это еще в Зельмене. А где Ройс я не знаю, и знать не хочу!
Черная, чуть изогнутая бровь на уставшем лице императора поднялась, и устало опустилась, образовав две складочки над переносицей. Нахмурившись, он со вздохом сел на стул.
– Прости меня, девочка.
В его голосе слышалась печаль. Присев рядом, я уперлась взглядом в сцепленные на коленях руки. Император продолжал, и голос его становился все глуше:
– Поправь меня, если окажусь неправ. Ты знаешь о цели твоего направления на север и, насколько я понимаю, осознаешь важность для Объединенных земель твоего присутствия здесь. Ты волнуешься за мать, но даже ее присутствие не способно удержать тебя здесь. Уверен, ты простишь Инфора за болтливость… у тебя есть отношения с Ройсом. При этом он исчезает неведомо куда, не извещая об этом ни меня, ни мать. И ты не хочешь ничего знать о нем. Я верно обрисовал ситуацию?
Я молчала, упорно разглядывая свои ладони.
– Ведь что-то произошло еще на востоке, когда вы искали полукровок? – размышлял он. – И судя по тому, что понимаю я это только сейчас…
Он не договорил. Тяжело поднявшись, отошел мне за спину. Что он чувствует, что может сделать? Ройс же, как сын ему! Сколь сильная ярость может кипеть в нем сейчас? Какая боль? Горло невыносимо сжало. Поперхнувшись, я с трудом нашла в себе голос.
– Я спровоцировала его, отец. Он красивый парень. Я не знала о последствиях.
– Чушь!.. Я знаю его с рождения и успел узнать тебя. Но я не представляю, что могу теперь сделать! Исчезнуть виделось единственным верным решением. И в его интересах исчезнуть навсегда.
– И мое мнение здесь также не имеет значения?
Я поднялась и отец обернулся. Его взгляд был холоден, как сам север.
– Письмом, переданным мне перед заданием в озерном краю, ты перенес ответственность за полукровку на меня. И я ее приняла. Позволь теперь самой судить о его праве на жизнь и твоем праве на месть.
– Каким еще письмом?
Отец показался искренне удивленным. Неужели у него такая короткая память?
– Письмом, в котором ты просил взять Ройса с собой, несмотря на то, что сам считаешь его «маленьким чудовищем».
Возникла пауза. Отец искренне недоумевал.
– Дайан, Ройс мне как сын… был. Я принял его на свет, я растил его, я был рядом, когда он делал первые шаги и произносил первые слова. На мне он в три года пытался тренироваться в контроле. На мне он спал в лихорадке, когда простыл, впервые убежав из дома… Мои родители были ему дедом и бабкой. Моя семья ему родная. Он мой… воспитанник. Ты действительно думаешь, что я мог назвать его… так?
Я открыла рот, но слов не нашлось. Что же это тогда было?
– Насколько я помню, когда гильдии развернули поиск по Объединенным землям, ты была где-то в море. Ройс предложил свое участие, пообещав, что ничего не натворит. Спросил, может ли твой положительный отзыв стать гарантом получения от нас с Кларисс согласия на сдачу экзаменов в гильдию. Помня не совсем радушную встречу здесь, я предложил ему спросить твоего мнения. И по его словам, вы встречались на юге, за несколько дней до твоего возвращения в Зальцестер… Я что-то путаю? Так, о каком письме речь?
Я ломала пальцы и кусала губы. Отец настороженно наблюдал, ожидая ответа.
Что мне сказать? Что полукровка подстроил все с самого начала, загнав меня в эту ловушку? Но это уже ничего не изменит…
– Дайан… – отец присел на корточки и обнял мои ладони.
– Он увидел наше родство, как только мы появились на пороге этого дома… – начала я, и не узнала собственного голоса. – Уже тогда решил использовать меня с целью сделать тебе больно…
– У него получилось…
– Не перебивай… Он сильный контролер. Сказав, что поговорил со мной, он написал письмо. Текст исчез после прочтения, что еще больше убедило меня в том, что написал его ты. Кто может отказать, когда просит император? Мне было жутко неприятно, но я согласилась взять его напарником. Скорее всего, я знаю мизерную часть того, что он делал во время поиска полукровок. Но одно я знаю точно. Он… – я подняла взгляд к внимательным серым глазам. А ведь глаза у них так похожи: серые и холодные… – Он любит меня.
– Очень удобно. Кто же защитит его лучше, чем моя дочь?
Я закрыла глаза, чувствуя, как по щеке поползла слеза. Он прав. Но я ведь чувствую это, знаю! Вытерев щеки, я усмехнулась своей наивности: в чем тебя убедил псионик-контролер, то и будет твоей правдой.
– У Горана Ссорена, когда тот искал иллюзор, Ройс… – воздух с трудом пробивался в легкие. Я не могу это рассказать. Даже если то, на первый взгляд, незначительное происшествие отразиться на моей судьбе самым плачевным образом – это уже произошло и касается лишь нас двоих.
Отец сжал мои ладони. Казалось, будто я засунула руки в огонь, такими горячими были его пальцы.
– Я сказала тебе еще при встрече в Зальцестере, что он хочет войны. И наверняка, идея с полукровками была лишь одним из видимых шагов. Мне кажется, если он в Объединенных землях, то не на нашей стороне. Но я прошу тебя, если ты найдешь его и будешь вынужден принимать решение…
Поднявшись, отец оборвал мою мысль поднятой ладонью.
– У меня есть еще час и я больше не хочу слышать о Ройсе. Но если твои предположения верны – находиться здесь более не имеет смысла. Они не сунутся сюда. Север мы не втянем. В любом случае не принимай свои догадки с такой серьезностью. Ройс всего лишь восемнадцатилетний парень, не знающий жизни и не представляющий, во что он пытается ввязаться. Ангелы сейчас в раскопках. Если хочешь, можешь присоединиться к ним. Харенхеш не лезет в котлован, опасаясь повредить город, который считает своим. Несмотря на это защита там утроена. Остается лишь надеяться, что ты и сама будешь осторожна.
Я быстро кивнула, вытирая щеки.
– Ты… почему ангелы? Я второй раз слышу, и только сейчас поняла, что Эзнер тоже говорил о маме с тетей.
Глубоко вздохнув, отец обежал взглядом помещение. Показалось, что ему стало тесно здесь. Я могу спросить у мамы. Надеюсь, теперь она расскажет.
– Прогуляемся? Кажется, что я ношу жару пустыни с собой… – улыбнулся отец так просто, как мог бы улыбнуться любой из ребят, работающих в зальцестерской резиденции. Очень сложно было принимать, что отец старше всего на шестнадцать лет. Не говоря уж о том, что он оказался… Андресом – императором Объединенных земель – первым главой государства, не избранным главами гильдий.
Инфор стоял у перил наверху и молча наблюдал, как мы одеваемся.
На улице падал легкий воздушный снег. Здесь, на окраине, прохожие встречались редко. Мы неторопливо направились к центру поселка.
Кто-то узнавал отца, кивая или выкрикивая приветствие. Он улыбался в ответ, иногда приветливо поднимая руку. Некоторые реплики прохожих заставляли меня смущенно опускать взгляд. Отец же смеялся, отвечая в их духе и заставляя краснеть одновременно и их и меня. Очевидно, здесь его в лицо знали значительно лучше, чем в Зальцестере.
– Ты не думал напрямую попросить их о помощи?
– Они не вмешиваются никогда и ни во что, если это не касается их лично. Единственный шанс был в перенесении части агрессии на их территорию. Просить бесполезно. Они слишком независимы.
– Но никто не собирается покушаться на их независимость! Это просьба о помощи!
– Дайан, вопросы с севером у нас решает Кларисс. Я доверяю ей в достаточной мере, чтобы не вмешиваться. В конце концов, она их знает не каких-то пятнадцать, а пару сотен лет…
– О… – я закусила губу. Куда я лезу… – Инфор учит меня использованию комплексных щитов. Я нашла твои рамки внизу. Как ты смог оставить их?
Отец громко засмеялся, выдыхая массу пара.
– Лет через сто, думаю, мне придется написать продолжение книги Кам Ин Зара. Напомни упомянуть о рамках без мага.
– И маге без рамок? – продолжила я в тон. Отец обнял меня за плечи, насмешливо кивая. – А еще там маленький Пьюрен… – вспомнила я со вздохом.
Отец резко остановился. Выражение лица его было совсем как тогда, перед первым посещением севера и дома Кларисс! Он заговорщически подмигнул и обнимавшей за плечи рукой приподнял зад землей. Я задержала дыхание, зажмурившись. Не может быть… Не может быть!
Почувствовав ласковый теплый ветер на лице, я открыла глаза и осмотрелась. Впереди, отражая небо, лежала недвижимая гладь озера. Летняя зелень казалась нереальной после беспрерывной в последние месяцы череды грязь-снег-песок-снег. Высокие и тонкие стволы деревьев медленно пошатывались на ветру. Где-то далеко вверху лохматыми зелеными мазками торчали пушистые ветви.
Отец ушел вперед, оставив меня в немом восторге. Расстегивая на ходу меховую одежду, я шла за ним. Деревья вокруг и ветер и трава – все было насыщенно незнакомой энергией, вливающейся в тело с каждым шагом. Надежда на то, что и у меня может получиться оставить здесь свои рамки, придала уверенности и заставила улыбнуться. Нечто ирреальное витало вокруг. Часть этого, как слепок возможности, присутствовало в мертвом городе на Сиане. Здесь же был источник – необыкновенно щедрый и открытый. Бескрайний, неисчерпаемый источник силы.
Подойдя к тоненькой линии песчаного пляжа, будто нарисованного аккуратным художником вокруг озера, я замерла. В нескольких метрах от берега с глади озера поднимались сверкающие в солнечном свете капли воды. Хрустальной пылью сияли самые маленькие, большие же были с кулак. Пьюрен…
Часть озера в центре жила своей жизнью, невесомо паря над зеркальной гладью. Самое большое образование, сплюснутое и волнующееся внутри себя, по размерам можно было сравнить с домом Кларисс. На нем неведомыми силами держалась гладкая черная плита, плавно шатающаяся… ненадежная.
Взглянув на отца, я восторженно улыбнулась. Приобняв меня, император поднял взгляд к центру озера. Его шаг вызвал колыхание сероватой дымки, будто ветер стал материальным. Опустив взгляд под ноги, я увидела черную гладь плиты. Взглянула назад: берег остался в полусотне метров сзади. Отпустив меня, отец скинул плащ. Темная ткань, подбитая мехом с внутренней стороны, начала лениво опускаться на черную гладь. Я последовала его примеру, наблюдая как плотные края моего плаща загибаются за края не успевшей упасть темно-синей ткани.
Прямо сквозь голову и сам разум, несся физически ощутимый, поднимающий волны эмоций, воспоминаний, сил и понимания возможностей – поток. Согнув одну ногу в коленке, я раскинула руки, удерживая равновесие. Отец за спиной засмеялся. В поднимающихся до высоты плиты каплях я видела свое отражение. Я ведь не могу упасть здесь? Если?.. Если…
Я обернулась к отцу, но не решилась задать вопрос. Он сидел на глади пошатывающейся плиты, скрестив ноги и закрыв глаза. Стянув сапоги, я притронулась пальцами ноги к ближайшей капле, чуть заплывшей под камень. Она была теплая и мокрая. Усмехнувшись тому, что вода оказалась мокрой, я снова обернулась, ища поддержки. Разве могло хоть что-то быть здесь невозможным?
Когда плита в очередной раз накренилась, я пошатнулась и отступила к центру. Не каждую секунду я была уверена в том, что действительно стою на нагретой солнцем глыбе. Иногда ступню обдувал ветер, и я смотрела вниз, на тень. Так и не решившись ступить на сверкающие капли, я тоже села. Рядом меховой объемной массой завис ворох одежды. Я прикрыла глаза, впуская в себя это место и силы, способное унести прочь. Растворяясь в немыслимой мощи неведомой энергии, становясь частью озера и мира вокруг, дыша небом и тишиной. В спокойном безмолвии небытия…
Все существо наполняло понимание безграничных возможностей и необъяснимой уверенности в собственных силах. Казалось, попробуй я сотворить здесь что угодно, на что раньше не хватало способностей и сил – и у меня получится.
– Нужно идти, Дайан.
Тихий голос отца донесся из мира, в котором шла война. Я открыла глаза и повела головой, осматриваясь. Казалось, что часть меня все еще витает над озером, так и не вернувшись. Никогда в жизни мне не было так легко дышать, никогда не видела я так ясно и не чувствовала пространство так полноценно. Никогда не ощущала себя частью мира, не растворялась в воздухе и не слышала мысли воды, камней и деревьев. И спокойствие, ощутимое здесь поселилось в душе навсегда. Я знала, что смогу вспомнить его и это место и ощутить частичку Пьюрена даже если больше никогда сюда не вернусь.
Кивнув отцу, я потянулась к зависшим рядом в небрежном движении сапогам. Отец расправил плащи.
– Не грусти, – ободрил он ласково, поддев меня за нос. – Будет время, побудем здесь подольше.
Накинув мне на плечи плащ, он привычно обнял и сделал шаг. Впервые я ощутила и, кажется, поняла момент образования портала. Не будь этот шаг таким коротким и быстрым, я бы успела понять…
Очень хотелось верить, что это ощущение не отголосок силы Пьюрена, а реальное понимание возможностей. Задохнувшись ледяным воздухом, я обхватила себя за плечи. В зиме было так же безлюдно и белоснежно. Мы вышли на самом краю, дом Кларисс был в полусотне метров. Когда вошли в дверь, Инфор стоял у перил наверху, будто не двинулся с места после нашего ухода.
– Собирайтесь, – скомандовал отец нам обоим.
2
Мы вышли внутри жесткого щита, сплошным куполом накрывающего территорию раскопок. В лицо ударила нависшая над пустыней плотным бездушным навесом жара. Дыхание сперло. Лицо инстинктивно поднялось к небу, ища хоть каплю свежести и прохлады. Север начисто стер воспоминание об удушливых песках. Зацепившись взглядом за спину отца, я молилась, чтобы хоть один из мужчин сообразил стихийный щит. Инфор, вздохнув, накрыл нас прохладой. Я была уверена, что он недовольно качает головой за моей спиной.
Лагерь раскинулся в паре сотен метров. Желтые шатры и палатки волновались в дрожащем воздухе. Вокруг практически никого не было. Еще неделю назад здесь работали сотни человек. Теперь же лагерь и стелящийся справа в необозримом котловане город казались неестественно пустыми. Неторопливо спускаясь по пологому склону, мы полоскали края перекинутых через руку плащей в песке. Через несколько минут из центрального навеса вышли две белокурые женщины. Узнав в них маму и тетю, я побежала к ним.
– Мама!
Обнимая меня, она будто ощупывала, все ли у меня на месте. Не потеряла ли я по пути руку или ногу… Я же напротив перестала бояться некреациновых порталов отца.
– Да все со мной в порядке! Мама, наш дом!
Она грустно кивнула: ничего не поделаешь… А потом ее взгляд стал неузнаваем. Я обернулась к подошедшему отцу и Инфору. Кинув скупое приветствие, маг ушел к центральному навесу. Отец же молчал, напомнив человека, однажды встреченного у Воронки… целую вечность назад.
– Здравствуй, Андрес, – нашлась мама. Голос был обыденным, будто они виделись ежедневно. Почувствовав взгляд тетки, я отошла. Конечно, им было о чем поговорить без свидетелей. Взяв меня под руку, тетя повела под навес.
– Не кусай губы… – побранила, когда мы вошли внутрь.
– Они не виделись?..
– Нет. Ни разу за прошедшие годы.
– С возвращением в пески, Дайан! – крикнул мой бывший руководитель Ферон. Тряхнув головой, я поняла, что мы здесь с теткой не одни. В шатре разместилось с дюжину человек. Несколько лиц были знакомы. Я поздоровалась и помахала Ферону рукой.
– А Нис здесь?
– Нет, она в своей резиденции.
– Нис? – обернулась тетя.
– Мы работали здесь в паре с ней. А вы что делаете?
– Щиты держим, как и почти все, кого ты здесь видишь.
– Что, прямо сейчас держишь?
– Два часа через час. Сейчас перерыв.
Мне хотелось выйти на улицу, посмотреть на маму и отца. Не получалось представить… как они могли оказаться вместе. Но когда я обернулась к выходу, мама уже заходила внутрь.
– Что там? – спросила тетя.
Сделав синхронное движение указательными пальцами, как когда-то Ройс возле хижины Горана, мама недовольно покачала головой. Тетя вскинула одну бровь, обернулась к Ферону. Встретившись взглядом с ней, он пожал плечами. Их немое общение иногда начинало раздражать.
– У нас еще десять минут, – обратилась мама ко мне. – Ты в порядке? Как север? Есть хочешь?
Я засмеялась в голос, снова обнимая ее.
– Я была в Пьюрене, мама. Только что. Это незабываемо! Мне кажется, что там я могу все. Там нет границ!
Она улыбнулась.
– Отец… ушел?
– Ушел, – подтвердила она и кивнула запоздало, будто подтверждая это слово для самой себя. – Через два часа поговорим. Надо работать.
Я проводила их взглядом. Ангелы…
– У тебя есть задания для меня? – крикнула я Ферону, направляясь к его столу у задней стенки шатра.
– Какие у меня могут быть для тебя задания, скажи, пожалуйста? – засмеялся он. – Я с тобой в качестве «подруги» не всегда справлялся. А уж когда ты стала «дочкой» и вовсе не хочется связываться.
– Ты всегда был таким трусливым? – засмеялась я, и сбоку кто-то тихо поддержал мой смех.
– Иди устраивайся. Найду тебе, чем заняться. Ты же опять во дворец полезешь…
– Не сомневайся!
Вот теперь уж меня никто не остановит от спокойного исследование дворца. И еще я ни разу не заглядывала в башню, в которой периодически открывались новые этажи. Внутри она была уже намного выше, чем снаружи.
– Палатка за той, в который вы жили с Нис. Инфор с вами. Не обижайте! – крикнул Ферон вдогонку. Вероятно, последняя реплика должна была рассмешить меня, но я лишь поморщилась, выходя.
Подойдя к нашему новому временному жилищу, я откинула полог. Обернувшись, Инфор остановил на мне свой неизменно острый, почти злой взгляд. В атмосферу жары и песков он вписывался удивительно органично, будто был сыном пустыни. Буравя друг друга взглядами, мы одновременно перевели внимание на вошедшую девушку. Она сглотнула, переводя взгляд с меня на полукровку и обратно. Когда заговорила, голос предательски дрогнул. Стало смешно и грустно одновременно.
– Дайан, координатор просил вернуться под центральный навес, – пролепетала она.
Я вернула взгляд к магу. Почему они не передали просьбу мысленно? Зауважали, что ли? Центральный навес находился в трех жилых палатках и двух рабочих навесах от нашей палатки. Указав на незнакомого полноватого мужчину в возрасте, девушка исчезла. Я подошла.
– Кларисс спрашивает, не можешь ли ты прояснить ситуацию с ее сыном. Возможно, он упомянул, куда направляется? – спросил он скучающим тоном.
Я отрицательно качнула головой. Версию о том, что полукровка исчез из-за меня, говорить вслух было бы неразумным.
– Скажите, что я не знаю.
– То, что из-за тебя – говорить не стоило?
Он рассмеялся на расширившиеся в ужасе глаза.
– Шучу. Передал, что не знаешь. Спасибо.
Кивнув, я пошла обратно. Вот уж подобные шутки совсем некстати…
Инфор сидел на единственном в нашей палатке стуле. Встав у входа, я осмотрелась. Здесь могло разместиться и размещалось раньше десять человек. Теперь часть коек была свалена в углу. Откуда-то взялся столик и невменяемой конструкции табуретка. Развернувшись ко мне, Инфор закрыл ненадежную конструкцию балахоном. Я собиралась переодеться во что-нибудь летнее и поставила сумку с одеждой на одну из свободных коек.
– Дайан, не в моих правилах лгать. Особенно друзьям. Особенно Андресу. На прямой вопрос я дал прямой ответ.
– Не имеет значения. Ты ведь мне даже не друг, – кинула я через плечо.
Когда я достала легкие белые шаровары и тунику, жившие в сумке последние месяцы постоянно, ввиду работы в пустыне, Инфор вышел. Переодевшись, я блаженно вытянулась на жесткой койке. В теле и вокруг, будто невидимым коконом, меня все еще сопровождала энергия Пьюрена. Закрыв глаза, я мысленно вернулась туда.
Через два часа пришли мама с тетей. Мы не говорили о доме и старались не говорить об отце. Не желая вспоминать о грустном, я задала отвлечённый вопрос: почему ангелы? Когда же мама кинула взгляд на сестру, я поняла, что и эта тема не из веселых.
По ходу рассказа я чувствовала, как изумленно раскрываю рот. Мама и тетя – ангелы императора? Разве это возможно? Моя мама – телохранительница императора Сартена?! В это совершенно невозможно было поверить, но тут же вспоминался рассказ отца в далекое и жаркое лето. Потому его взгляд и стал тогда таким грустным. Он знал их, и как оказалось, достаточно близко.
Скрестив ноги на жесткой койке, я переводил взгляд с одной родной женщины на другую. Они же были в самом центре событий, происходящих последние сорок лет! Они знали все! И знали в деталях, о которых историки не могли и мечтать!
Мама смотрела на меня светлым добрым взглядом. Тетя насмешничала, комментируя.
– А почему у отца нет телохранителей? Только Ирон во дворце.
– Того, что он терпеть не может псиоников, не достаточно? – усмехнулась тетя Карел.
– Считает, что не нуждается. Потом, не уверена, что легко найти боевого псионика, способного существовать в темпе работы императора и перемещаться с его скоростью, – добавила мама.
– Это мало имеет значения на ступенях выше второй, – поддержала тетя, – но и Сартен был небоевым магом, и Ранцесс – небоевым псиоником. Андрес же сейчас не только руководит, но и участвует в боевых действиях… Прямо сейчас на южной границе…
– Харенхеш… – пробормотала мама.
Синхронно поднявшись, они пошли на выход. Я тоже поднялась, удивленно наблюдая.
– Что происходит? – спросила у Инфора, сонно пережидавшего жару под щитом, в узкой тени палатки. Мама и тетя быстро шли в направлении главного навеса. – Инфор! – дернула я его за рукав, наклонившись.
– Харены по берегу и на море, – очнулся он.
– Они на Баэндар идут? – отступила я.
– Баэндар второй город по пути. Западнее его есть еще один порт.
– Инфор…
– Даже слушать не хочу, – проговорил он, поднимая взгляд.
Я отошла, чтобы видеть центральный навес, где скрылись мама с тетей. Как можно отсиживаться здесь, когда харены с совершенно понятными намерениями приближаются к Баэндару? Инфор смотрел куда-то в недоступную мне даль. Острый взгляд из-под черных бровей не предвещал ничего доброго для людей, сталкивающихся с его владельцем. Хищный нос и сжатые губы делали его лицо еще более агрессивным. Лишь выпирающий кадык своим движением оповещал о том, что замерший передо мной человек – жив.
Вероятно, недовольный тем, что я его разглядываю, а может и тем, что мысленно ругаю его, Инфор взглянул на меня сквозь упавшие на лицо смольные лохмы. Ты же должен быть там! Это твоя работа. Ты же хочешь туда не меньше меня!
– Моя работа – обеспечение твоей безопасности, – сухо ответил он на мои мысли.
Все же мы с Ройсом ошиблись, предполагая его вежливое игнорирование моего мыслительного процесса. Я вернулась в палатку. Не видя, чем могу здесь заняться, вышла обратно. Инфор наблюдал за мной без эмоций. Когда я направилась к древнему городу, не остановил…
В кольце щита, который поддерживали мои родные, я могла чувствовать себя значительно свободнее, чем в доме Кларисс. Через два дня боевая гильдия Объединенных земель столкнулась с подданными Харенхеша между разоренным портом контрабандистов и Баэндаром. Когда я, с трудом извлекая звуки из сжимающегося от ярости горла, спрашивала, почему не защитили порт, мама лишь молча кусала губы. Тетя ответила, что мы не могли вывести силы с юга основной территории.Только оставшись наедине с собой (и Инфором) я поняла, что на юге отец.
При подсчете взаимных потерь выглядело так, будто Объединенные земли отбились, не уступив ни Баэндар, ни Милоран, на которые были направлены силы Харенхеша и Дозарана. Я же забилась в угол, не понимая, как это взаимное истребление можно назвать «маленькой победой».
Понимая, что лишь захватив принадлежащее Объединенным землям побережье, Харенхеш осмелится сунуться в раскопки, мы были более или мене спокойны. Неоднозначные чувства вызывало понимание, что мы законсервированы под щитом раскопок посреди войны. Когда я спросила, что будет, если Харенхеш решится пробиться к раскопкам, тетя пожала плечами и ответила, что нападающие столкнутся с пятью тысячами сильнейших магов, псиоников и рейнджеров Объединенных земель. Я вспомнила, что уже как полгода все креацинщики страны были переведены на штамп кристаллов… Знал ли мир более многочисленные и мобильные боевые силы, чем боевая Гильдия Объединенных земель? В общей сложности к моменту начала военных действий в ней насчитывалось около шестисот тысяч рейнджеров и столько же магов и псиоников вместе взятых. О неспециалистах я не спрашивала. Важно было то, что и одна из трех поднявшихся против нас сторон не имела подобных сил специалистов. Правда, какие отношения были у Харенхеша с эсхонцами, а у тех с Дозараном я понять не могла. Очевидным было лишь то, что они давно ждали движения на Сиане. И как только Харенхеш развязал войну – выступили, зажав со всех сторон.
Сидя в тени колонны на горячих белых ступенях центрального дворца, я думала о Петире. Где он сейчас? У Баэндара, у Милорана или на востоке? Жив ли еще? Вот уж чья мать не прятала отпрыска за щитом, круглосуточно поддерживаемым сменами в двадцать шесть специалистов. Когда сведения со всех концов будут собраны в единый отчет, мы поймем, что такое война. Беда, с которой не были знакомы три поколения ланитов. Жутко стыдно было размышлять о происходящем, сидя в безопасности. Вместе с угнетающей жарой прямо с неба давило чувство вины и беспомощности. Я ничем, абсолютно ничем не могла помочь тем, кто должен был умереть сегодня или завтра.
Вздохнув, я обернулась к Инфору, подпирающему плечом колонну наверху.
– Ну что?
– Пойдем! – крикнул он в ответ. Без получения полного отчета по содержимому здания маг не пускал меня внутрь.
– Там – Ответчик – иллюзия, высасывающая силы и убивающая. Если хочешь узнать ответ и готов отдать за него жизнь, рекомендую, – я махнула рукой налево, проходя мимо иллюзорной стены. В голове тут же послышался тихий зов сущности. Мы уже стали добрыми знакомыми за время работы здесь. Но силы он вытягивал с присущим постоянством. Благо, жертв больше не было. Инфор не отреагировал на мои саркастические пояснения.
– Там – бассейн. Вполне натуральный, – указала я в противоположную сторону, когда-то вызвавшую во мне страх. Как я ни уговаривала, Нис так и не смогла туда зайти. Инфор поморщился, отворачиваясь. – Что там, расскажешь?
Он покачал головой.
– А предыдущие комнаты ты видишь? Зайти можешь?
– Там карта путей движения всех магических животных планеты, – указал он рукой на предыдущий левый «коридор». – Можно посмотреть где, кто и куда сейчас идет. Какие виды вообще сохранились со времен жизни города.
– Город не умирал. Ответчик существует в настоящем времени. Наверху тоже есть… – я попыталась изобразить жестами трансформирующийся огромный шар на втором этаже. – Появившиеся в наше время… объекты.
– Ну, пошли, если хочешь, – согласился маг безразлично. – Справа пустая комната. То есть, там нет магии. Если есть информация для псиоников, то однозначно выше моей ступени. Вначале слева приемная, судя по всему. А напротив… – Инфор медленно пошел обратно. – Пойдем.
Я удивленно направилась за магом. Остановившись у стены, он прикоснулся ладонью к блестящему белому камню и провел по глади пальцами. Обернувшись, поманил меня.
– Закрой глаза лучше. Бояться можно, сомневаться – нет, – обняв меня сзади и вытянув ладонь вперед, маг сделал шаг вперед. Мы проходили так с Нис. Она доверяла мне безоговорочно, даже когда я сама себе не доверяла. Это не просто подкупало. Через какое-то время я поняла, что мы в равной степени зависим друг от друга. И если что-то случится, от этого доверия может зависеть ее или моя жизнь…
Когда Инфор отошел, я опомнилась и открыла глаза. Тут же взвизгнула, приседая на корточки и вытягивая руку.
Ко мне деловито и бесшумно, с неискренним, напускным сомнением подходила полупрозрачная розово-рубиновая кошка. Или пантера. Нет, скорее все же большая кошка… по колено в холке. Потершись чуть наэлектризованным теплом о мою ладонь, она подошла ближе, почти к лицу. По полосатой шерстке бежали тоненькие волны разрядов.
– Что это, Инфор?!
– То, что видишь, – в голосе слышалась улыбка и я обернулась, чтобы посмотреть на него.
Я не могла вздохнуть от удовольствия и захвативших эмоций.
Обернувшись, существо произнесло внятное ленивое «мяу». Я подняла голову, замечая движение вокруг. Поднялась, отступая. Инфор осматривал помещение.
– Четыре…
– Семь… – поправил маг, не двигаясь с места.
Я обегала взглядом зал. Квадратов двадцать, пара десятков колонн разной высоты по одной из сторон. На трех из них, одна под другой – такие же красно-розовые полосатые создания. По левой стене на полу – белая каменная плита. Возможно, столешница… Это все что сохранилось. Все открытые залы были вычищены давным-давно.
