Он стоял, не двигаясь. Только короткие с проседью волосы развевал ветер. Бремя власти давило на плечи. Власти ли? Или жизни? Герхарт поморщился. Иногда тянущей болью простреливало виски. И тогда он старался отлежаться в своих покоях и не дай Бог кто-то попадётся ему на глаза.

Будет непогода. Шрам через всю левую половину лица сводило болью, как напоминание из прошлого.

Ему хотелось одного уже – передать эту власть кому-то. Тому, кому он будет доверять. Но приемника у него не было. Значит это бремя спадёт с него только со смертью, с его смертью.

Похолодало. Он посильнее закутался в плащ. Потом обернулся и посмотрел на свой дворец, что венчал этот холм. По замыслу зодчего, дворец должен был отражать величие страны и правителя, но что-то пошло не так. И дворец, даже освещённый солнцем, сверкающий в его лучах, мог только пугать. А если и отражать – то мрачность, тьму и безысходность.

Герхарт развернулся и направился во дворец.

Прошёл по мраморным ступеням, миновал портик с резными колоннами и вышел в тронный зал, где на возвышении одиноко темнел трон, старинный, из обветренного камня. Он олицетворял силу и мощь. Тоже должен был. По крайней мере страху нагонял на просителей достаточно.

Тихо, без стука вошёл первый советник.

– Мой государь!

– Что ещё? – Переспросил нетерпеливо. Советник попятился.

– Вам доставили невесту. Разместили, как и приказано в жемчужных покоях.

– Что-ж, замечательно, – кивнул ему Герхарт. – Ты можешь идти.

Советник склонился и вышел.

Невеста. Да… Он устало потёр виски. Надо бы на неё посмотреть.

Герхарт посидел ещё несколько минут, не желая признаваться даже себе в том, что просто устал, а потом всё-таки встал и отправился к невесте. Жемчужные покои пустовали, сколько он себя помнил. И вот сейчас, он так решил, настало их время.

На двери в жемчужные покои, отдельную, женскую, половину дворца, были искусно вырезаны сцены из баллад. Он хотел было просто отворить её, потом вспомнил про невесту и досадно поморщился, но постучал. Дождался едва слышного «Войдите» и вошёл.

Девушка сидела на кровати. Обычная, ничего особенного. Он едва мазнул по ней взглядом и прошёл к окну. Так чтобы стоять вполоборота к ней, так было привычно.

– Добрый день, – сказал, словно отчитался. И задумался. Девушка молчала, не выдавала своих эмоций, не плакала. (Он терпеть не мог слёз!) Далеко не самый плохой вариант для жены. Особенно если учесть, что этим браком отношения между его небольшим государством и соседней Уланией укрепятся. Надо подписать брачный договор как можно скорее. Он долго думал над этим браком, просчитывал выгоды. Всё-таки Улания граничит с Эстарией. И хотя меньше по территориям, но войско там приличное. А ещё это желаемый выход к морю…

От усталости снова захотелось потереть виски. Сколько он уже не спал? Дурная привычка, от которой никак не получалось избавиться.

– Доброго вам дня, – ответила ему невеста, наконец.

– Договор при вас?

– Договор? – Она кажется немного растерялась, но потом всё-таки ответила, – А, да. Конечно. – И достала свиток из кофра.

Герхарт торопливо взял свиток и пробежался по нему глазами. Потом нахмурился.

– Здесь сказано, что свадьба произойдёт не раньше, чем через месяц. – Не сказать, чтобы его это не устраивало. Но договор он намерен был подписать прямо сейчас. А в нём говорилось, что он вступает в силу только после свадьбы. А договор, подписанный на магической бумаге – это вам не шутки.

– Да, – Девушка внезапно подняла голову и посмотрела на него. Какой странный взгляд. – Это единственное наше условие. – Сказала тихо, но твёрдо. Гм. Интересно. Ну, пожалуй, он может позволить себе такое условие. Месяц – это не полгода и не год.

– Хорошо. Я согласен, – Он кивнул головой и уже шагнул к двери, когда случайно обернулся. Его невеста (он ведь даже не спросил её имени) бросила на него удивлённый, он бы даже сказал изумлённый взгляд.

Чего это она? Герхарт усмехнулся и вышел из жемчужных покоев.

Илиана

Она твёрдо знала, с того самого дня, как погиб отец и они с братом остались вдвоём, что ей надлежит делать. И хотя Картес был ненамного старше неё, но на него легло бремя управления страной. Ему и так приходилось тяжело. Она была верной сестрой – поддерживала, как могла, подставляла плечо, вникала во все государственные дела и давала советы. Благо, отец дал ей хорошее образование, а не отговорился скорым замужеством.

Но если у отца и были женихи на примете, она об этом не знала. А после коронации Картеса, ей стало не до того. И тогда же брат намекнул ей, что ей придётся вступить в договорной брак, ради укрепления отношений между странами. Только он пока ещё не знал, с кем.

Илиана приняла это спокойно. Она всегда знала, что это рано или поздно случится. Её воспитывали как принцессу. И когда брат объяснил ей её задачу, она, немного поразмыслив согласилась с ней.

Ведь от неё теперь зависело благополучие родной страны и любимого брата – всё, что осталось у неё от семьи.

Ей предстояло стать невестой энтарха Эстарии и… убить его. Она мало знала о нём. Но то что слышала – не внушало надежды и уважения. Об энтархе говорили всегда шёпотом, понизив голос, словно даже сюда, в соседнюю страну он может дотянуться своими загребущими руками. И рассказывали такое, что никто в здравом уме не согласился бы выйти за него замуж.

Илиана не боялась его до того дня. Просто потому что никогда даже не думала о возможности союза. Где она – принцесса маленького государства, которое то и на карте едва заметно, и где энтарх. К тому же он старше неё больше чем вдвое. И когда брат пришёл к ней с серьёзным разговором, она сначала даже не поверила ему. Но Картес объяснил очень убедительно, чем так опасно сильное государство под боком. И смерть отца уже не казалась случайной.

Они владели доступом к морю, почти граничив с ним (не считая ничейных прибрежных земель) и не удивительно, что энтарх заинтересовался ими. Картес как маленькой объяснил ей, чем это чревато, чем грозит ему самому и их государству интерес энтарха. И почему нельзя решить проблемы мирным путём.

Сейчас все чувства уже улеглись, и она почти смирилась. А тогда она не могла спать. Ей казалось, что чудовище в образе энтарха преследует её и рвёт на части. Так, говорят, поступал сам правитель, когда ему кто-то не нравился. Она не хотела за него замуж, она боялась. Боже, как же ей было страшно! Но брат успокоил её, объяснив, что и не придётся. За этот месяц она просто должна найти способ убить правителя. А потом она как ни в чём не бывало вернётся домой.

Убить убийцу и тирана – это совсем не то же самое, что убить безвинного человека. Тем более перед самым отъездом, брат нашёл бумаги, из которых выходило, что энтарх виновен в смерти отца. И это наполняло её душу ненавистью, большей, чем все слова Картеса.

И всё равно, всю долгую дорогу до столицы Эстарии, Золотого Города, она думала. Наверное, слишком много. Но так уж она привыкла. Правда, хотя бы одно она смогла – не бояться. Теперь, когда решение было принято, страха не было. Кормилица всегда говорила ей: «Что толку бояться, того, что ещё не случилось, бояться неизведанного? Надо жить сегодняшним днём». И Илиана твёрдо следовала её завету. Хотя в дороге столько историй наслушалась про энтарха… И про его грубость и несдержанность и про кровавые расправы над людьми и про развратные пиры в мраморных палатах и про казнь без суда и следствия. И по всему выходило, что избавив мир от него, она только спасёт его и свою страну от такого тирана.

И вот сегодня, когда она наконец, на закате, прибыла во дворец, каким же мрачным он ей показался! Ей выделили отдельные палаты, а та пара служанок, что решилась отправиться с ней, сиротливо жалась друг к другу в углу комнаты.

Изначально брат хотел, чтобы с ней отправился первый советник и у себя соответственно хранил кофр с договором. Но, что-то случилось с советником – то ли заболел, то ли его ранили. И в дорогу она отправилась только со служанками и с отрядом воинов. Самые лучшие из тех, что мог отправить брат.

Брат… Картес… Интересно, дозволят ли ей написать ему?

Мысли невольно вернулись к недавней встрече с энтархом. И изумлению. Она представляла его другим. С безумным взглядом и горящими глазами на красном, отёкшем лице. А ещё почему-то неухоженным, обрюзгшим и неповоротливым. Таким, по лицу которого сразу видно все его пороки, а отвратительная внешность отражает такую же отвратительную душу.

Но энтарх оказался другим. Поджарый, подтянутый, высокий. Он буквально влетел в её покои, хлопнув дверью, и она силой заставила себя усидеть на месте, не забиться в угол. Потому что было в его лице что-то пугающее, давящее. Не открытая маска порока, нет. Обычное лицо, короткие волосы полны седых прядей (это интересно, сколько же ему на самом деле лет?), щетина на щеках, едва заметный шрам через всю левую половину лица и глаза. Вовсе не горящие, но странные, тёмные, пугающие, как и взгляд.

Она даже не сразу ответила на его приветствие, как положено по этикету. Настолько засмотрелась. И про договор сказала спокойно. И даже рука не дрогнула.

Не пристало человеку, идущему на смерть, бояться. Брат сначала хотел приставить к ней телохранителей, но потом сказал, что, как девушка, юная и красивая, она скорее привлечёт внимание энтарха. Ну да, конечно.

Отец воспитывал её в строгости и наравне с братом. Только, пожалуй, оружием не дозволял пользоваться. А так – и охота и прогулки верхом и обучение риторике и географии – всё шло у нее наравне с братом. И с другими девушками она почти не общалась. Разве что нянюшка, да пара служанок. Так что конечно, женские чары и она вещь прямо-таки совместимая. Илиана усмехнулась.

А потом вспомнила, как энтарх согласился подождать месяц. Она ждала всплеска гнева, почти верила, что он категорически откажется, выместит на ней свою злость. Но он только молча согласился, признав справедливость её доводов. И ушёл. Вот так просто. А ведь ей рассказывали про него…

Илиана покачала головой. Энтарх удивлял её. И ей, да, пожалуй, ей этого не хотелось. Но она напоминала себе, что внешность обманчива, а то, что она видит – всего лишь маска. Она ведь только приехала и ничего ещё не успела узнать.

До вечера она маялась от скуки. Никаких распоряжений от правителя не поступало. Про неё словно забыли. Возникло желание послать служанку, чтобы хотя бы узнать про ужин, если здесь вообще кормят. Но, посмотрев, на несчастных, сжавшихся в комок от страха, служанок (они ведь тоже слышали в дороге все эти рассказы про энтарха), решила идти сама. В конце концов, не съест же он её! Ему ведь нужен этот договор. Если бы не был нужен – не написал бы брату сам, первый.

Илиана вздохнула и шагнула за дверь. Дворец энтарха встречал её полутёмными коридорами и тишиной. Даже в их с братом дворце после смерти отца и то было больше жизни и больше движения. А здесь… Она невольно поёжилась. Даже показалось, что она тут одна, а тишина такая, что в ней можно увязнуть.

И коридоры… Столько коридоров, что она уже почти запуталась. Ещё немного, и повернула бы обратно. А главное нигде ни одного человека!

Наконец она буквально наткнулась, вылетев из очередного поворота, на мужчину. Лысый, полноватый с кофром для свитков в руках. Кажется, это он встретил её и проводил в жемчужные палаты. Первый советник?

– Добрый день.

– Добрый день, Ваше Высочество! – Он прижал руки к груди в приветственном жесте. И посмотрел на неё с удивлением. Ну да, принцессы так не ходят и так не выглядят. Принцессам надлежит по этикету поворот, лёгкий наклон головы и плавная медленная походка. Но… Их Улания была настолько мала и незначительна, что отец видимо посчитал, будто ей можно быть немного неправильной принцессой.

– Подскажите пожалуйста, когда будет ужин. Можно ли прислать мне ещё прислугу? Могу ли я выйти на прогулку? Отправить письмо? – Илиана решила все вопросы задать сразу.

Первый советник даже остановился, оторопев. Видимо, не ожидал такого напора. Помолчал немного, потом отмер.

– Ужин ровно в семь. Вам принесут еду в покои. Здесь не принято в обычные дни собираться за общим столом. По поводу прислуги и всего прочего вам лучше обратиться лично к энтарху.

– Хорошо. Я поняла. Тогда проводите меня к энтарху. – До ужина был ещё час. Сидеть взаперти в своих покоях? Целый месяц до свадьбы? Илиана даже вздрогнула, представив это. Наверное, отец позволял ей слишком много свободы, иначе почему её так страшит золотая клетка? А ведь если бы ей пришлось по-настоящему выйти замуж за энтарха, этот дворец стал бы её тюрьмой. Ей стало не по себе от этого. К тому же, чтобы убить (она снова внутренне содрогнулась, как каждый раз, когда даже думала об этом) энтарха, ей надо лучше его узнать.

– Д…да. Хорошо. Но его сейчас лучше не беспокоить, – осторожно проговорил первый советник. Он боится энтарха? Может попробовать привлечь его на свою сторону?

– Почему?

– Ну… Энтарх приказал.

– Хорошо. Но я всё-таки попробую. – Не убьёт же он её в конце концов! Вот и шанс представится наконец увидеть истинное обличье энтарха.

– Да, конечно. Пойдёмте, провожу вас, ваше высочество. – И советник бодро засеменил вперёд. Илиана медленно направилась за ним. Возле большой, окованной железом двери с изображением города на холме, он остановился.

– Вот. Если хотите, я доложу о вас.

– Нет, благодарю вас. – Илиана вежливо кивнула, и первый советник поспешил откланяться.

Она постояла немного, вздохнула, а потом постучала.

– Что такое? – Донеслось из-за двери. И голос звучал вовсе не дружелюбно.

Илиана посчитала это разрешением входить, открыла дверь и шагнула вперёд.

Энтарх сидел в массивном кресле, обитом тканью, спиной к двери. Сама комната выходила на большую террасу с видом на город и вот этим видом он, наверное, и любовался. Рядом на низком столике стоял кубок и пиала, полная фруктов. Ни личной охраны, ни воинов – никого. Если бы она сейчас захотела его убить, то, пожалуй, смогла бы это сделать.

– Так, кого там принесло? Я ведь сказал, чтобы меня не беспокоили!

Он так и не соизволил обернуться. Только сидел, подперев голову рукой. Илиана видела лишь его руку, да затылок.

Такой приём принцессу совсем не обнадёжил. Но она и не боялась. Глупо бояться человека, которого хочешь убить. Ненавидеть можно, но не бояться. И она не нашла ничего лучше, чем ответить (внутренне, содрогнувшись правда):

– Это я, ваша невеста.

Энтарх наконец-то обернулся. И Илианна невольно отметила, как он поморщился и дотронулся пальцами до висков. Болеет?

– Разве вам не сказали, что я приказал не беспокоить себя? – Голос звучал сухо, даже равнодушно, а глаза смотрели пристально и внимательно. И было в них что-то… что-то такое… Что всё, что она хотела спросить, вылетело из головы. Остался только этот взгляд. Изучающий.

– Сказали. Но ваш советник не смог ответить на мои вопросы. И поэтому пришлось всё-таки побеспокоить вас.

Она говорила ровно и спокойно, насколько могла. Пусть и чувствовала себя неуютно под пристальным взглядом энтарха. Наверное, если бы она была обычной принцессой и действительно хотела выйти за него замуж, то вела бы себя по-другому, побоялась бы провоцировать уж точно. Тем более, учитывая то, что говорили о правителе. Но в том то и дело, что у неё совсем другая задача.

– И какие у вас вопросы? – Он снова поморщился. Потом нахмурился, сжал губы.

– Я бы хотела попросить ещё прислугу себе. Хотя бы для того чтобы не путаться в коридорах вашего дворца. А так же узнать, как я могу отправить письмо брату. И спросить позволения выходить на прогулку. – Она закончила и подняла глаза, только сейчас осознав, что всё это время смотрела в пол. Она боялась ответа энтарха. Сегодня только первый день, а она уже второй раз испытывает его терпение.

– Я приставлю к вам слугу, – он внимательно посмотрел на неё и Илианна не смогла отделаться от впечатления, что он видит её насквозь. Какой неприятный, колючий и пронизывающий, у него взгляд! – Письмо брату передадите через него. В саду и по дворцу гуляйте, почему бы нет. – Он пожал плечами и снова едва уловимо поморщился. – Ах, да, вы должны привыкнуть, что здесь – не ваша родина. Я знаю, что сейчас взяли за моду следовать заморскому образцу – фрейлины, парики, слуги, заглядывающие в рот правителю. Здесь, в Эстарии так не принято. Если вас это не устраивает – перед свадьбой можно будет обсудить эти вопросы. У вас есть, что ещё сказать мне?

– Нннет, – протянула Илиана, удивлённо.

– Тогда я думаю, мы закончили. – И он махнул рукой, словно отпуская её.

Илиана вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Энтарх жёсткий, пугающий, но вовсе не безумец. И это почему-то ещё больше её страшило. Если бы ей действительно предстояло выйти за него замуж, то он – худшая кандидатура из возможных. Но ей нужно совсем другое.

Глава 2

Герхарт

Голова раскалывалась. Ныл старый шрам. А ветер уже завывал, пытаясь опрокинуть дворец, построенный так, чтобы словно нарочно быть открытым всем семи ветрам. Взметнулись лёгкие занавеси, заколыхались гобелены над кроватью.

Герхарт встал, поморщившись, и шагнул закрыть дверь, ведущую на террасу. Каждый шаг отдавался болью. Захлопнув дверь, он снова упал в кресло, бездумно наблюдая, как по грозовому небу быстро проносятся темные, словно морские пучины, облака.

С каждом разом голова болела всё сильнее. И никакие лекарские настойки уже не помогали. И ничто не давало облегчения. Болели плечи, словно он держал на них всё государство (а разве это не так?), болела шея. Он превращается в старую развалину.

И всё-таки невольно его мысли возвращались к девушке, которая пришла к нему сегодня. Его невеста. Почему-то от этой мысли было неприятно. Право слово, ему был необходим сильный союзник и укрепление границ, а ещё выход к морю. Он поразмыслил и решил, что это – лучшая кандидатура. Однако, при виде неё стало странно неловко. И он сам не мог сформулировать, чётко, почему.

Однако, она не боялась его, была спокойна, вежлива, не приставала с излишними капризами. Пожалуй, она не доставит много хлопот. А это для него, который не задумывался о женитьбе, самый лучший вариант. Да, он всё сделал правильно! Герхарт отпил из кубка. Специальный настой, призванный уменьшить головную боль, обжигал горло, но пользы от него не было.

А на улице раздались первые раскаты грома и хлынул ливень. Словно стена встала. Герхарт сидел, глядя, на разыгравшуюся непогоду, бездумно крутя в руках кубок.

Илиана

Ужин прошел спокойно, не считая разразившейся грозы. Но Илиана даже любила грозу. В отличие от служанок, что ахали, охали и закрывали уши и глаза, она никогда не боялась разгула стихии. Наоборот, ей казалось, что это так по-королевски красиво, когда тёмное небо вдруг прорезают яркие вспышки молний. Её завораживало это зрелище.

А ещё стало вдруг немного уютнее в этом пустом и темном дворце. Надо, пожалуй, пока совсем не стемнело, сесть и написать письмо Картесу. Пусть брат знает, что у неё все хорошо, и она спокойно добралась до цели своего пути.

Илиана шагнула к окну, взяла бумагу и перо, забралась в кресло с ногами, и начала писать. Дурная привычка, она это знала, но никак не могла от неё отделаться. За окном бушевала гроза. Как раз, когда она закончилась, письмо было дописано. Завтра она отдаст письмо новому слуге и попросит проводить её в сад.

Далия, её горничная, помогла раздеться и лечь в кровать. Как ни странно, но спала Илиана хорошо. И кошмары совсем не снились. Хотя ведь она была уверенна в обратном.

Утром она встала рано, отдохнувшая и посвежевшая. Шагнула босыми ногами на пол и распахнула окно. В комнату ворвался лёгкий свежий ветерок. Ничто не напоминало о вчерашней буре. Разве что необычно яркая зелень за окном. Воздух манил. Хотелось выйти в сад и подышать этим воздухом. А раз так – нечего откладывать!

Надо лишь дождаться слуги и завтрака. Илиана подумала бы, что о ней забыли. Тем более, что энтарху вчера явно было не до неё. Она вспомнила о кубке, что стоял рядом. Но нет. Завтрак принесли ровно минута в минуту. А следом явился и новый слуга. Юркий молодой юноша, почти мальчишка. Наверное, он был не сильно моложе её самой. Да вот беда – после смерти отца, Илиана чувствовала себя намного старше своего возраста.

Позавтракав, она отдала слуге письмо и попросила проводить её в сад. Никого из служанок она с собой не взяла, отговорившись тем, что здесь так не положено. Здесь действительно так не положено, судя по тому, что сказал ей энтарх. А она и рада. Илиана никогда терпеть не могла эту толпу слуг и служанок (благо хоть фрейлин почти всех отец разогнал после смерти матушки), что ходили за ними с Картесом как преданные собачонки. Хотя брату, всё-таки, кажется, нравилось.

Слуга проводил её до калитки в сад, вежливо распахнул её и исчез. Илиана полной грудью вдохнула такой свежий и приятный воздух, и шагнула на тропинку. Сад был похож больше не на сад правителя этих земель, а на какой-нибудь дикий лес. Деревья росли как им вздумается, цветники располагались в хаотичном порядке и Илиана подумала: «А есть ли здесь вообще садовник?»

Хотя ей тут определённо нравилось. Сад располагал к себе, а одиночество после шума и суеты родного дворца, показалось внезапно привлекательным.

Она обогнула дворец кругом и вышла на небольшую поляну. Илиана смотрела только вниз и перед собой. И когда послышался странный шорох, не сразу сообразила, что идёт он сверху. На террасе (той самой, которую она, видимо, видела вчера) сидел энтарх и просматривал какие-то бумаги. Увидев её, он кивнул и снова углубился в изучение.

Илиана пожала плечами и пошла дальше. В паре шагов виднелся какой-то скромный кустик с яркими цветами. Вот к нему она и подошла. Небольшой, весь усыпанный тёмно-синими цветами, он так интересно пах, что невольно захотелось наклониться поближе, чтобы изучить его запах.

Вдруг её отвлёк какой-то звук. Кто-то крикнул. Илиана обернулась к террасе, безошибочно угадав кричавшего. Энтарх встал и что-то пытался сказать ей, но ветер относил слова. К тому же терраса находилась достаточно высоко.

Она показала руками на уши и покачала головой. А потом отвернулась от него и спокойно присела к цветку. Желание потрогать его было просто непреодолимым.

– Стойте! Не трогайте! – Вдруг совсем явственно расслышала она, рядом с собой. Илиана обернулась и отскочила. К ней шёл энтарх. Каким-то невообразимым образом он оказался на земле (спрыгнул?) и спешил к ней. Так она назвала бы его летящую походку.

– Не трогайте этот цветок. – Повторил он уже тише.

– Почему? – Спокойно спросила она.

– Он ядовит. Его пары кружат голову, если ими долго дышать, то может стать нехорошо. А если сок попадёт в кровь, то смерть будет быстрой и безболезненной.

Илиана вздрогнула и зябко обняла себя за плечи. Подумать только!

– А почему настолько ядовитый цветок растёт у вас здесь свободно и ничем не отгороженный? – Судя по всему, это не она выполнит свою миссию, а скорее эта страна покончит с ней.

– Это королевский цветок, – спокойно ответил энтарх. – Его в Эстарии все знают. Его запрещено трогать под страхом смертной казни. Я не думал, что вы можете не знать… – Он всего на секунду смешался. А Илиана едва не засмеялась. Энтарх, и не думал!

– Хорошо. Я поняла. Спасибо, что предостерегли меня. – Илиана вежливо поблагодарила его. По правде говоря, он спас ей сейчас жизнь. Но почему-то думать об этом было неловко. Она то ведь, должна будет у него эту жизнь отнять.

– Если хотите, я покажу вам город. С вершины холма открывается прекрасный вид. – Кажется, энтарху было неловко. Что-то такое чувствовалось в его словах. Илиана с детства ощущала очень многое сердцем и часто там, где не могла выразить словами, за неё говорило сердце.

– Хорошо. Пойдёмте. – Кивнула она. И направилась вслед за энтархом, приноравливаясь к его размашистому шагу. Выправка у него была, скорее, военная. Совсем как у отца. Илиана проглотила печальную улыбку. Каждый раз как думала об отце, на сердце становилось тоскливо. Слишком рано он её покинул. А ещё она вдруг вспомнила, что человек, который стоит рядом с ней, может быть в этом виновен (и даже скорее всего) и сжала губы. Прогулка потеряла для неё всю свою прелесть.

Так они и шли молча. Энтарх куда-то вёл её упорно петляющей между деревьев тропинкой, а она спокойно шла за ним. Он, кажется, тоже чувствовал себя вполне уютно, когда молчал. Вот и замечательно. Илиана так устала от придворной болтовни дома, что сейчас просто молчание и одиночество было для нее благом.

Прошло несколько минут, деревья поредели, а тропинка резко завернула вверх. Пару мгновений- и они оказались на вершине холма. Энтарх остановился так резко, что Илиана едва не врезалась в него, чудом удержавшись в последний момент. Он ничего не сказал по этому поводу. Может, даже и не заметил.

А Илиана глянула вниз и застыла, поражённая увиденным. Город лежал перед ней, как на ладони. Маленький, словно игрушечный, но невозможно красивый и живой. От увиденного захватывало дух.

– Как красиво! – Не удержалась она.

– Красиво! – Кивнул энтарх и снова замолчал.

А Илиана посмотрела на него. Между глаз обозначились морщинки, губы крепко сжаты. Он смотрел на город так, словно это была не столица его государства, а как минимум – поле битвы. И она снова поймала себя на мысли о том, что представляла себе кровавого и жестокого энтарха совсем другим, более бесчеловечным, наверное.

Хотя что есть внешность? И что за ней скрывается?

Илиана вздохнула и с трудом отвернулась от энтарха. Почему-то он интересовал её куда больше всех этих красивых видов.

А он, видимо, услышав её вздох, повернулся к ней.

– Это – мой город! – И снова вместо торжества лишь печаль в голосе, да ещё злость. Но не на неё, нет.

Он утверждал, что это его город так, словно она с ним спорила. Но она и не думала спорить. Несколько минут молчания, а потом энтарх осторожно произнёс:

– Вы можете приходить сюда, когда захотите.

Илиана кивнула, принимая ответ. Интересно, а в город она может выехать тоже когда захочет?

– Я могу посетить город? – Спросила она и осторожно посмотрела на энтарха. Он нахмурился. И стал казаться ещё более пугающим, чем был. Словно вчерашнее грозовое небо, что вот-вот разразится молниями и прольётся дождём.

– Я сам покажу вам столицу. Как будет время. Обязательно. – Сказал осторожно и замолчал. А у Илианы было ощущение, что он хотел произнести совсем другое.

Они молча двинулись в обратном направлении, ко дворцу. Там они распрощались. Энтарх отправился, видимо, к себе, а она осталась стоять на полянке, отойдя, правда, от ядовитого королевского цветка на достаточное расстояние и бездумно глядя в пустоту.

А потом так же медленно побрела во дворец. Если все дни будут такими скучными, то она с трудом переживёт этот месяц.

Герхарт

Он вернулся к себе в кабинет и занялся делами. Но мысли то и дело возвращались к этой девушке, его невесте. Почему? Возможно, просто потому что она новый человек в его окружении. И он пока не мог понять, какой именно человек.

Но совсем скоро он выкинул всю эту глупость из головы. Требовался новый закон. И налоги, при всём его желании, придётся повысить. Временная мера, но всё же… Неурожай в южной провинции, придётся ввозить зерно и виноград из дружеской Литари. А это значит, неизменно чем-то жертвовать.

Это словно партия в ракс. Где на поле кружат фигуры полководцев и воинов, собираясь в легионы, а за крепостными стенами стоят короли. С каждой стороны – свой, отправляя своих полководцев завоёвывать новые и новые земли. Один неверный шаг – и вот уже твоя крепостная стена разрушена, а король просит пощады.

Да… Гер потянулся. Давно он не играл в ракс. Да и не с кем было играть. Первый советник от страха забывает ходы и правила. Иногда, совсем редко, когда уже сил не оставалось, он переодевался в простую одежду, накидывал плащ с капюшоном и тайным ходом убегал в город.

Энтарх Эстарии превращался в простого человека, который любил сыграть партию в ракс в трактире. Да, рисково. Да, если он умрёт, то его государство сразу раздерут на части вроде бы мирные соседи. Но иногда сил терпеть просто не оставалось. И тогда разум отступал. Вряд ли кто-то из тех, кто пропускал с ним партейку в ракс, понимали с кем они играют. И это давало ему иллюзию свободы. Не чувствовать себя рабом, правителем в золотой клетке, из которой нет выхода. Когда казалось бы вся жизнь принадлежит тебе, да вот только ты самому себе уже не принадлежишь.

Гер криво усмехнулся и продолжил разбирать бумаги. Как будто он сам на доске. Шаг влево, шаг вправо и твоё войско разбито, а твой полководец отступает. Ещё шаг – и уже бежит враг. Победа одержана. О да! Победа! Он привык побеждать.

Обед ему принесли прямо в кабинет. Принесли и тут же исчезли. Слуги, незаметные, словно тени. Он почти не чувствовал вкуса еды, не понимал, что и зачем ест. Закусить по-быстрому, и продолжить дальше заниматься тем, что требовал от него долг. Такое всегда было после приступа сильной головной боли и горького настоя. Он на несколько дней переставал чувствовать вкус еды. Ничего страшного. Ко всему можно привыкнуть.

Герхарт просидел над бумагами почти до полуночи, а потом, потирая гудящие виски, встал и направился в спальню. Надо будет завтра отправить гонца в Литари. Договориться о поставках на выгодных обоим условиях.

Илиана

До вечера Илиана успела уже несколько раз осмотреть покои, которые им отвели. Палаты были красивыми, но какими-то нежилыми, хотя и содержали всё, что им могло понадобиться. И мебель вроде на месте, и отдельная комната для слуг и купальня. И всё-таки здесь было как-то слишком пустынно и тихо.

Она ожидала совсем другого. Даже не ожидала, а скорее боялась. Дворца, в котором не смолкают весёлые пиры, а кровь, равно как и вино льются рекой. А здесь… Было ощущение усыпальницы, где всегда тихо и печально, но никак не дворца, в котором живёт правитель здешних земель.

Илиана была растеряна, а ещё умирала от скуки. Хотя вроде бы она могла делать всё, что хочет. Но это была всего лишь иллюзия свободы. Она ни на миг не могла забыть о том, ЧТО ей надлежит сделать и зачем она здесь. Мысли невольно возвращались к энтарху и его поведению. Спас же он её сегодня. И всё же… Она видит его только первый день. А внешность обманчива.

Поужинав, она улеглась спать, отпустив служанок. Пусть рано, но ей надо было подумать обо всём, что она увидела и почувствовала. Она часто так делала. Словно писала перед сном невидимый дневник. И всё странным образом успокаивалось и приходило в порядок.

12 Kolejny