Глава 1
Кира осторожно закрыла входную дверь и поставила в уголок потертые серые кроссовки, которые еще неделю назад были идеального белого цвета. Когда она кралась в свою комнату, ей в нос ударил едкий запах алкоголя и сигаретного дыма. Она поморщилась и попыталась отогнать в сторону мрачные мысли. Если не думать о чем-то, оно перестанет существовать – такова была ее волшебная мантра по жизни.
Кира заперла дверь на замок и вытащила из рюкзака сегодняшнюю выручку. Она насчитала несколько тысяч! Вот это улов! Не зря Кира согласилась взять дополнительную смену в субботу. В этот день кафе посещает огромное количество людей. Кроме нее, в нем работают еще два официанта, но они не очень-то рвутся в бой, так что Кира забирает большее число гостей и успевает отнести три заказа, пока ее напарники ползут на кухню со скоростью умирающей черепашки.
Кира бесшумно достала с полки секретную книгу, в которую прятала все сбережения.
Она оказалась пустой.
Ее лицо мгновенно побледнело, а сердце сжалось от леденящей тревоги. Кира изумленно распахнула глаза и выронила рюкзак из рук. Купюры взмыли в воздух и в медленном танце опустились на цветастый ковер. Кира встряхнула головой, приводя мысли в порядок, и осмотрела каждую страничку тайника.
А вдруг это не та книга?
Кира отложила ее в сторону и принялась осматривать другие книги с похожими обложками. Все они были пустыми. Она беспомощно опустилась на пол и закрыла лицо руками.
За год ей удалось накопить немаленькую сумму. Она много месяцев лелеяла мечту вырваться из своего тесного городка и удушающих стен дома и глотнуть свежего воздуха в летнем путешествии.
На смену шоку быстро пришла злость. Кира прорычала и стукнула кулаками о мягкий ковер.
– ЧЕРТ! ОТЕЦ! – взвыла она и гневно уставилась на дверь.
Из другой комнаты доносился громкий храп.
Она вскочила на ноги и чуть не упала, запутавшись в распластавшихся неподалеку лямках рюкзака. Кира гневно оттолкнула рюкзак в сторону. Он отлетел в стену вместе с купюрами.
Как отец нашел ее тайник?! Она же складывала туда деньги, пока он не видел! Кроме того, Кира даже не читала эти скучные книжонки! Зачем отцу понадобилось лезть в то место, к которому никто не притрагивается?!
Кира вихрем влетела в комнату отца и обнаружила его спящим на полу в одних трениках. Мятая футболка лежала на кровати. Кругом валялись пустые бутылки из-под пива и водки. Носки Киры прилипли к полу. Она с отвращением оглядела большущее засохшее пятно, которое блестело в свете слабых утренних солнечных лучей. Удивительно, как за десять лет отец еще ни разу не затопил соседей алкоголем!
– ОТЕЦ! – закричала Кира и потолкала его в плечо.
Он что-то промычал в ответ и перевернулся на бок. Из кармана брюк выпал флакон ее любимых духов. Она подняла его дрожащими от волнения руками и потрясла, внимательно осматривая донышко. Жидкость и распылитель пропали.
– ОТЕЦ! – Кира со всей силы швырнула флакон на кровать. Он подпрыгнул и с грохотом приземлился на пол. Эти духи ей привезла лучшая подруга из самой Франции. Кира использовала их только по праздникам и хвасталась ими перед всеми знакомыми.
– М-эм… н-на ящике, – промямлил отец, выпуская изо рта неприятный запах, заставляющий ужин Киры попроситься наружу.
– НА КАКОМ ЯЩИКЕ?! ГДЕ МОИ ДЕНЬГИ?! – Кира принялась в отчаянии трясти отца. Перед глазами всё расплылось от подступивших слез. Ей хотелось бить подушку и облизывать влажные соленые губы, но надо было добиться от отца вразумительного ответа. Вдруг деньги еще можно спасти? Не потратил же он их все на алкоголь!
Через несколько минут тщетных попыток Кира опустилась на липкий пол и тяжело задышала, сдерживая рвущиеся наружу эмоции. Слезами горю не поможешь. Нужно найти деньги или придумать другой план.
Злость и обида переполнили ее до краев. Она сетовала на судьбу и пыталась понять, почему та обошлась с ней таким жестоким образом. Кира не могла злиться на отца. Она помнила его добродушным, улыбчивым человеком, возвращающимся с работы с мягкой игрушкой из игрового автомата, и старалась цепляться за это воспоминание, вытравляя из памяти всё остальное.
Он не всегда был эгоистом. Таким его сделала болезнь, которую он не хотел признавать. Отец не смог справиться с гибелью мамы и попытался убежать от правды в алкоголь. Кира тоже страдала, но ей пришлось взять себя в руки, чтобы позаботиться об отце и старшем брате. Она ходила в магазин, готовила, убирала, стирала, сталкивала мужчин с кровати, насильно волокла на кухню и болтала без умолку, отвлекая их от переживаний. После окончания школы Глеб сбежал учиться в другой город и больше не вернулся домой. Кира не смогла поступить так же и твердо решила остаться дома и заботиться об отце. Его часто увольняли с работы из-за прогулов, поэтому Кира устроилась в кафе и выплачивала счета. Глеб уговаривал ее проучить отца и не кормить его. В итоге он понял, что с упрямой сестрой бесполезно разговаривать, и тоже начал отсылать ей деньги, хотя дома появлялся очень редко.
Кира тяжело вздохнула и размяла руки, готовясь перетащить отца на кровать. Пусть приходит в себя, а она пока уберет в комнате и подождет, когда он проснется. Кира переделала растрепавшийся хвост и ухватилась за руку отца.
Внезапно он резко перекатился на живот и пронзительно закричал, содрогаясь всем телом. Она подпрыгнула от неожиданности. Когда у него изо рта пошла пена, Кира испугалась не на шутку, однако времени на панику не оставалось. Кира быстро овладела собой, схватила с кровати подушки, бросила их отцу под голову, чтобы он не травмировал себя, и вызвала скорую. На крики прибежала соседка тетя Вера и вызвалась встречать врача, пока Кира присматривала за отцом.
Часы показывали четыре утра, но Кира не пощадила брата и набрала его номер. Трубку взяла Катя – жена Глеба – и растолкала своего мужа.
Глава 2
– Я же говорил, что тебе нужно уехать отсюда куда подальше! – Глеб уже целый час нарезал круги по больничному коридору. Под его глазами залегли синяки от недосыпа, а лицо побледнело как мел.
– Папа мог умереть. – Кира скрестила руки на груди и мрачно уставилась на брата.
– От алкогольной эпилепсии не умирают.
– Откуда такие познания? – Кира приняла из рук Кати стаканчик с кофе. – Хватит уже ходить туда-сюда! Достал!
Глеб застыл в метре от нее. Катя подсунула ему другой стакан.
– В интернете прочитал. – Он сделал глоток горячего напитка, не отрывая глаз от Киры.
– Он мог удариться головой и получить черепно-мозговую травму.
– Он мог получить ее в любой другой момент.
– Но это произошло при мне, и я спасла его.
Глеб простонал и запустил пятерню в волосы – точнее, в гнездо какого-то сумасшедшего грызуна. Как только Катя разбудила его и передала новости, он схватил ключи от машины и прямо в трусах выбежал на улицу. Штаны, правда, потом все-таки надел, но расческу в руки взять не успел.
– Ты просто невыносима! Упрямый баран!
– Глеб, хватит ругать Киру. – Катя нежно погладила его по плечу. – Представляешь, как она испугалась, когда Владимиру Михайловичу стало плохо, а никого рядом больше не было?
– Она-то? – Глеб недоверчиво прищурился. – Этот танк прет напролом и давит всё на своем пути.
– Не говори так. – Катя мягко сжала его плечо. – Любой человек бы растерялся. Это твоя младшая сестра, и ты должен защищать ее.
Кира с благодарностью посмотрела на Катю. Она видела в ней родственную душу. Мама научила Киру, что семья – это самая главная жизненная ценность, поэтому Кира стремилась создавать семейный уют и собирать в нем отца и Глеба, даже если они всеми силами старались расползтись по разным углам – один к припрятанной баночке пива, а другой – в игровую приставку. Когда в жизни Глеба два года назад появилась Катя, она заставляла его приезжать в родительский дом. Пьяный свекор, испачкавший туалет содержимым своего желудка, ее не останавливал. Катя часто звонила Кире, привозила в подарок косметику и одежду и водила ее по разным женским процедурам.
– Я предлагал ей пожить у нас, но она не хочет, – возразил Глеб, но уже более сдержанно. Нежный голос Кати действовал на него расслабляющее и склонял к уступкам. Кира не только была признательна Кате за поддержку, но и восхищалась ее спокойствием и умением тактично изложить свою точку зрения. Кира же совершенно не обладала такими навыками и в лоб говорила людям всё, что о них думает.
Кира открыла рот, намереваясь выдать колкость, однако Катя опередила ее:
– Мы поживем две недели с Владимиром Михайловичем, как и договаривались, а Кира съездит в отпуск. – Она положила руку на грудь мужа. Он невольно накрыл ее пальцы своими и сжал их.
– Поездка отменяется.
– Опять ты за свои глупости… – начал Глеб, но Кира его перебила:
– Отец украл мои деньги.
– Все?! – Глеб изумленно уставился на нее. Кира кивнула. – Только не говори, что хранила их в стихах Есенина?
– Так это был Есенин? – Кира вскинула бровь. За всё это время она даже не удосужилась узнать автора своего тайника. – Стоп. А откуда ты о нем знаешь?!
Глеб цокнул и закатил глаза.
– Кто-то просто слишком беззаботный и невнимательный. А вообще, не стоит прятать деньги в одном и том же месте всю жизнь.
– Их вообще не стоит прятать в собственном доме. Начнем с этого. – Кира вспомнила про кофе и сделала сразу же несколько больших глотков, почти опустошив стаканчик.
Глеб открыл рот, чтобы возразить, но остановился, когда жена сжала его руку. Она подвигала бровями, намекая разобраться в текущей проблеме. Он на некоторое время замолчал, всматриваясь в стену невидящим взглядом, но потом всё же решительно заявил:
– Сколько ты там накопила? Поедешь отдыхать за наш счет. Отказы не принимаются. Спорить бесполезно.
– А я и не собиралась, – фыркнула Кира, облокотившись о холодную белую стену.
***
– Девушка! Подождите! – раздался за спиной Киры встревоженный голос проводника. Она не изменила своей вечной привычке опаздывать и чуть не проспала поезд до Санкт-Петербурга. Пришлось вызывать дорогущее такси до вокзала и нестись сломя голову, расталкивая бедных прохожих, бурчащих ругательства ей вслед.
Кира затормозила и обернулась. Высокий юноша в выглаженном темно-синем костюме и белых перчатках протянул руку и вежливо попросил показать документы. Кира извинилась, жадно глотая ртом воздух, скинула рюкзак на пол и принялась рыться в нем в поисках билета и паспорта. Они куда-то запропастились, так что пришлось вытаскивать все вещи. Проводник с ужасом уставился на упаковку прокладок и целлофановый пакет, набитый перемешавшимися между собой носками и нижним бельем.
– Да ёлки-палки, где же они? – заворчала Кира, не обращая внимания на других пассажиров, вынужденных аккуратно обходить лабиринт из ее вещей. Проводник растерянно оглянулся по сторонам, по всей видимости, жалея, что встал на пути этой сумасбродной особы. – А-а, вот же! – Кира протянула бедному мальчику паспорт с вложенным в него билетом. Обложка была изрядно потрепана, а несколько первых страничек помялись. Проводник бегло проверил документы и пожелал удачного пути.
Кира доковыляла до своего места, подняла голову, чтобы оценить глубину верхней полки для багажа, и случайно толкнула соседа своим пухлым рюкзаком.
– Извините!
Сосед не проронил ни слова, поэтому Кира не стала удерживать в голове этот неловкий эпизод. Она вытащила бутерброды, кинула рюкзак на полку и облегченно опустилась на мягкое кресло. Поезд тронулся с места. Кира быстро написала смс-ку Кате и раскрыла фольгу. По вагону мгновенно распространился запах вареной колбасы и подтаявшего сыра.
– Поеди-и-м, – довольно протянула она и быстро расправилась с двумя бутербродами. Пока Кира заталкивала утром в рюкзак первые попавшиеся на глаза вещи, Катя собрала ей в дорогу завтрак.
После перекуса Кира попыталась уснуть, но сон не шел, поэтому она принялась озираться по сторонам, ища себе какое-то развлечение на время поездки. Вчера вечером она скачала на планшет парочку фильмов в дорогу, но забыла про него, когда утром в панике бегала по квартире. Половина вагона спала, а другая половина уткнулась в гаджеты с безразличным видом. Кира тяжело вздохнула. Она не могла войти в интернет, потому что сеть пропала, как только за окном открылся вид на бесконечные поля и деревеньки.
Кира взяла из кармана переднего сидения дорожный журнал и полистала его. Вид длинных статей про особенности городов Подмосковья ее не впечатлил. Оставалось надеяться на соседа. Вдруг удастся завязать с ним увлекательную беседу? Она развернулась и открыла рот, чтобы заговорить, но застыла, увидев знакомое лицо.
– Женя? – придя в себя, проговорила Кира, не веря своим глазам. Перед ней сидел ее одногруппник. Они проучились вместе три курса на кафедре клинической психологии, но никогда близко не общались. Кира была в компании болтунов и прогульщиков, а он примыкал к ботаникам и даже занимал среди них самое почетное место. Все в группе его уважали, а преподаватели ставили в пример. Он никогда не опаздывал на пары, вовремя сдавал работы, получал только пятерки и брал первые места в научных конференциях и олимпиадах. Кира слушала с отвисшей челюстью его развернутые ответы на семинарах и записывала по ним конспект, чтобы потом использовать его при подготовке к экзаменам.
– Привет, – Женя сдержанно кивнул и тут же поправил сползшие с носа квадратные очки. Он смотрел на нее с некоторой долей растерянности и любопытства. Оправившаяся от потрясения Кира воспользовалась его замешательством и выдала, слегка приблизившись к его лицу:
– Ты любишь сидеть у окна?
Дыхание Киры практически касалось его щеки. Женя едва заметно вздрогнул и чуть шире раскрыл глаза.
– Э-эм, – он открыл рот, намереваясь что-то сказать, но не мог сориентироваться. Напор Киры, очевидно, смутил его. Взгляд Жени заметался из стороны в сторону, как пойманная в клетку птичка. – Нет.
– Тогда поменяемся? – Она чуть ли не соприкасалась носом с его щекой. Кира прекрасно знала, что он чувствует себя смущенно в компании девушек, поэтому успешно пользовалась этой слабостью.
– Э, да, конечно, – он слегка отодвинулся от нее.
Она вскочила на ноги и нависла над ним, намекая освободить место. Женя поднялся, прижимая к груди раскрытую посередине книгу, протиснулся мимо Киры и уселся возле прохода.
– Спасибо! – Кира довольно заулыбалась и поставила ноги на выдвинутую ступеньку. Она не была жестоким и эгоистичным человеком. Если бы Женя действительно не хотел расставаться со своим местом, Кира не стала бы его теснить. Она завела этот диалог, скорее, из скуки и желания чем-то себя увлечь. – А как ты тут оказался? – Кира повернула голову к соседу. Ей до сих пор не верилось, что она будет ехать до Санкт-Петербурга со своим одногруппником. Какое удивительное совпадение! Из всех пятисот мест они случайно купили соседние! Причем Кира, как всегда, всё сделала в последний момент и приобрела билеты неделю назад. Глеб отругал ее и заявлял, будто свободных мест точно не останется, но ей повезло.
– С вертолета спустился, – спокойно отозвался Женя. Было непонятно, шутил ли он или огрызался.
Кира разглядела тень улыбки на его губах и рассмеялась.
– А где же твои черные очки? – она вопросительно приподняла брови и вытянула губы трубочкой, попытавшись придать своему лицу деловой вид.
– В вертолете забыл, – Женя шире улыбнулся и нервно потрепал волосы.
Кира заметила, что он коротко пострижен. Обычно Женя смахивал со лба кудрявую челку и наотрез отказывался пользоваться заколкой, хотя девушки подсовывали ему солидные черные невидимки. Кире давно хотелось намотать на палец его милые русые кудряшки или расчесать их и понаблюдать, как они себя поведут.
После того, как Женя убрал руку от головы, парочка прядей всё же приподнялась и завертелась в забавные рожки. Кира хихикнула. Женя понял причину ее смеха и тут же начал активно приглаживать волосы.
– Ты едешь в Питер? – спросила Кира, чтобы отвлечь Женю от бесполезного занятия.
– Да, – ответил он, смущенно улыбнувшись.
– По путевке?
– Нет, своим ходом.
– Я вот тоже, но теперь как-то жалею. Посмотрела в интернете, куда там можно сходить, и растерялась от обилия предложений.
– Ты отправляешься туда в первый раз? – Женя всё же опустил руку и заинтересованно посмотрел на Киру. Та кивнула. – Понятно. А я был там уже семь раз, поэтому планирую посетить самые интересные места.
– Блин, завидую. Это же такой крутой город! По фотографиям видела, – затараторила она. – Все мои подруги туда уже съездили! Я хотела взять с собой Надю. Ну, нашу Надю. Ты понял, – Кира имела в виду их одногруппницу, с которой она близко сдружилась еще с первого курса. Женя кивнул. – Но она в последний момент отказалась, потому что ее кот заболел. Бедолага. Еще недавно я играла с ним в «веревочку», и он поцарапал мне ногу, – Кира приподняла до колена спортивные штаны и продемонстрировала длинную царапину с тонкой засохшей корочкой, – а теперь лежит в своем домике и тяжело дышит. – Она вернула штанину на место. – Надеюсь, не помрет. Он еще совсем молодой. У меня в детстве тоже был кот – Рыжик, только он сбежал куда-то и не вернулся. Я так плакала тогда. Как ты думаешь, какой у него окрас?
– Рыжий? – неуверенно предположил Женя.
Кира усмехнулась.
– А вот и нет. Я специально назвала его так, чтобы путать окружающих. На самом деле, он был черным. Как уголек. Потом у меня появился хомяк, но он очень быстро сложил лапки, – Женя усмехнулся на этот словесный оборот, – и я решила, что домашние животные не для меня, и научилась вязать игрушки и шить для них одежду. Получалось криво, но тогда это казалось мне шедевром. У меня даже фотка есть, – Кира полезла в телефон и через минуту поисков продемонстрировала Жене фотографию нелепого голубого зайца с оторванным ухом, одним глазом и дырявым животом, из которого торчал синтепон. Женя поддался вперед, чтобы рассмотреть ее. – Потом я плела фенечки, вышивала крестиком, учила брейк-данс и пекла сладости. Один раз сожгла тесто, и соседка даже вызвала пожарных. У-у-ух, как у меня потом попа горела от ремня… – Кира поморщилась, вспоминая грозное лицо мамы и отцовский ремень в ее руках. Она ведь тогда пользовалась плитой без спроса и не на шутку перепугала родителей, когда тем позвонила тетя Вера и сказала, что их квартира горит, а Кира не открывает дверь. Кира же в тот момент слушала музыку в новеньких наушниках и танцевала, не обращая внимания на удушающий запах гари. – Кстати, – Кира на мгновение замедлила темп речи, – а почему ты едешь один?
– Ну-у… – Женя снова потрепал свои маленькие кудряшки, – у меня такая традиция, так скажем.
По грусти, промелькнувшей в глазах Жени, Кира догадалась, что за его словами скрывалась какая-то личная история, и не стала лезть в душу. Следующий час она болтала без остановки, перескакивая с одной темы на другую. Женя лишь периодически кивал и коротко отвечал на сотню бессмысленных вопросов. Если их взгляды надолго пересекались, он фокусировался на ее лбу, губах или волосах.
В конце концов Кира поняла, что слишком долго держала рот открытым, и резко смолкла, уставившись в одну точку.
Как только Женя терпел ее бред?
В университете он всё время сидел в своих скучных, умных книжках и отрывался только, чтобы ответить на чей-то вопрос. Даже иногда забывал сходить на обед. Ему явно было неинтересно слушать историю о том, как у Киры в пятом классе порвались на физкультуре штаны, но она не сразу заметила это. Наверняка постеснялся остановить ее! А Кира ведь и вправду танк, как и говорил Глеб. Если двинется вперед, то никто не сможет ей воспрепятствовать.
Женя около минуты внимательно смотрел на нее, а потом поправил очки и уткнулся в книгу.
Через полчаса Кира не знала, куда себя деть от скуки. Она пролистала все фотографии на телефоне и удалила лишние. Интернет работал нестабильно. Песни всё время прерывались на волнующем моменте. Кира раздраженно вытянула наушники из ушей и спрятала их в карман штанов. Она скосила глаза на Женю. Он не сменил своего положения. Задумчивый взгляд, чуть сгорбленные плечи, поджатые губы и опущенная голова указывали на полную отстраненность от мира.
Кира невольно вгляделась в одногруппника – ведь другие интересные занятия-то отсутствовали! Его лицо было чисто выбрито, хотя частенько он ходил в университет с двухдневной щетиной. Серая футболка смотрелась свежей и выглаженной. Кира даже уловила слабый аромат цветочного кондиционера для белья. Привычные строгие брюки сменили свободные джинсы. Запястье украшали небольшие часы с ярким, золотистым ремешком, не вяжущимся с его блеклым стилем. Так вот как одеваются ботаники вне стен университета! Похож на обычного парня, только нудная книжка и огромные очки выдавали его неземное происхождение.
– Что читаешь? – не выдержала Кира. Ей было всё равно, но потребность поболтать встала над ее интересами.
Женя молчал какое-то время, словно не услышал вопрос, но потом опомнился и произнес:
– «Анну Каренину».
– И что тебе в ней нравится? – Кира начала нервно отстукивать ногой по полу, чувствуя себя необразованной дурочкой, ведь это известное произведение она так и не осилила до конца.
– Глубокое проникновение в проблему нравственности. – Женя положил распахнутую книгу на колени и накрыл страницы руками.
– И какой же аспект нравственности там освещается? – Кира удивилась, что смогла построить такое умное предложение. Видимо, семинары не прошли мимо нее.
В глазах Жени зажегся заинтересованный огонек.
– Анна Каренина противостояла всему обществу ради любви. Она могла скрывать от всех любовника и не потерять лицо, ведь наверняка так делали многие, но вместо этого публично заявила о своих намерениях и пала жертвой общественного осуждения. Да, она поступила неправильно, оставив сына на попечение мужа, но какой исход был бы лучшим для Сереженьки? Наблюдать, как его родители ненавидят друг друга, или жить в отдалении от матери? Об этом можно спорить бесконечно.
– Но она сама выбрала такой брак, – с долей возмущения возразила Кира.
– Да, но в те времена он чаще завязывался вокруг выгодного положения. Толстой как раз показал на контрасте с счастливой парой Левина и Кити, что произойдет с семьей, держащейся на холодном расчете, а не на глубоком чувстве, толкающем жертвовать собой ради любимого человека, – голос Жени стал заметно громче, а на лице отобразилось множество эмоций – от грусти до восхищения. Он выпрямился, подключил жесты и даже не заметил, что книга закрылась.
– То есть, будь у тебя любовница, ты бы без зазрения совести оставил ради нее своего ребенка? – Кира скрестила руки на груди, сбросила кроссовок на пол и закинула одну ногу на кресло. Она увлеклась предметом разговора. Кира не любила читать книги, однако восхищалась способностью Жени находить интерес и глубину там, где она беспомощно барахталась в попытке добраться до берега.
– Если бы Анна рассталась с Вронским, то растила бы Сережу в ненависти к своему мужу. Возможно, она бы даже обвиняла Сережу в том, что лишилась любви всей жизни из-за него, и заставляла бы его соответствовать ее ожиданиям. Вронский был для нее источником счастья, поэтому успехи Сережи никогда бы в полной мере не обрадовали Анну, и она бы продолжала требовать большего, вселяя в него чувство собственной неполноценности.
– А как бы поступил ты в такой ситуации? – Кира сдула челку, выпавшую из наспех собранного пучка.
– Ну…. – Женя отвел взгляд и поправил очки, – я бы изначально построил брак на любви.
– Но ведь не всегда удается хорошо узнать человека до брака. Иногда люди открываются друг другу всю жизнь. Как ты можешь предсказать, чем обернется эта любовь?
– Они просто не стремятся понять другого человека и держатся за удобные им представления о нем.
– А ты бы смог понять?
Кире было непривычно разговаривать с Женей на эту тему. Она совершенно не могла представить его в романтических отношениях. Он был тихим и милым парнем, но не создавал впечатление человека, заинтересованного в любви. Одногруппницы рассказывали, что он встречался с какой-то девушкой на втором курсе. Кира не замечала в нем изменений, случающихся под влиянием окрыляющего чувства влюбленности. Он вел себя как обычно: читал-писал конспекты, читал-писал конспекты с привычным отстраненным выражением лица. Наверняка слухи про девушку были вымышленными. Да и как бы Женя смог завязать с кем-то отношения со своей-то стеснительностью? Стоит ему оказаться одному в окружении девчонок, как он тут же горбится и отводит глаза. В их первую встречу Женя вообще поперхнулся водой так, что она вытекла из его носа. У него и секса-то никогда не было! Хотя кто его знает. Вдруг он собирает в своих трусах купюры в каком-нибудь элитном стриптиз-клубе? Кира хихикнула, развеселившись от своих глупых фантазий.
Женя, видимо, решил, что ее смех направлен в сторону разговора, поэтому слегка покраснел, но всё же ответил:
– Да… По крайней мере, попытался бы. Через диалог можно понять ценности и мировоззрение другого человека.
– Почему же у других не получается вести этот самый продуктивный диалог?
– Потому что они ведут его, чтобы доставить себе удовольствие, а не получше узнать партнера. – Женя смотрел прямо перед собой. Когда речь шла о его любимых книжках, он поддерживал зрительный контакт, но при высказывании собственного мнения терялся.
– Ну хорошо, тогда проведем эксперимент. Если бы ты хотел узнать меня ближе, какие бы вопросы ты задал? – Кира закинула на кресло вторую ногу. Кроссовок закатился под соседнее сиденье.
Она отличалась большой любознательностью, но теряла концентрацию во время чтения книг, поэтому предпочитала получать информацию в сжатом виде во время общения. При этом ей было интересно наблюдать за тем, как собеседник объясняет свою точку зрения. Многие люди слепо цитируют чужие умные мысли, но при подробных расспросах тут же идут на попятную. Продуманное, аргументированное мнение вызывало у Киры уважение. Кроме того, на опыте других она сама училась отстаивать свою позицию.
Женя в очередной раз поправил очки. Он украдкой взглянул на Киру, потом приподнял «Анну Каренину» и какое-то время всматривался в нее, хотя книга была перевернута вверх тормашками. Кира заметила это и с трудом сдержала улыбку.
– Диалог должен проходить в естественных условиях. При постановочном ты скажешь не то, что думаешь, а то, что я хочу услышать, – наконец произнес он, тыкая указательным пальцем очки, которые уже давно встали на нужное место.
– Я понятия не имею, что ты хочешь от меня услышать. Мне просто интересно, какие вопросы можно задать, чтобы понять ценности человека.
Женя чуть взбодрился и повернул голову в сторону Киры.
– Для начала можно изучить, как человек относится к окружающим.
– А как я отношусь к окружающим?
– Во время споров ты отстаиваешь точку зрения меньшинства, – медленно проговорил Женя. Он хотел еще что-то сказать, но Кира его перебила:
– Значит, у меня нет своего мнения?
Их манера речи разительно отличалась: Кира говорила быстро, словно боялась опоздать на поезд и не успеть изложить все свои мысли, а Женя растягивал каждое слово, как будто у него в запасе было всё время мира.
– Нет, оно у тебя есть. Просто ты стараешься всех поддержать, уровнять и объединить, чтобы создать дружный коллектив. При этом тебя не беспокоит, что подумают о тебе окружающие. Когда человек не уверен в себе, он старается отстоять свою позицию через обесценивание чужого мнения. Ты же оставляешь свое при себе, если чувствуешь, что собеседник может обидеться.
– Разве не нужно доказывать свою точку зрения? Молчат только слабаки и всякое такое. – Кира намотала на палец выбившуюся прядку. Она не страдала от заниженной самооценки, но никогда особенно не задумывалась, почему ее не волновало чужое мнение. Может быть, она просто вытесняла неприятные мысли, и они оседали в тайных ящичках подсознания?
– Доказывать надо ради чего-то. Например, чтобы заставить человека сделать так, как ты хочешь.
– Ой, – вмешалась Кира, – я еще тот манипулятор, – она усмехнулась. Не так давно Женя лишился привилегированного места возле окна именно таким способом.
– Манипуляторы действуют исподтишка, а ты прямолинейная. Когда тебе что-то нужно, ты открыто заявляешь об этом.
Проводник прошел мимо и предложил наушники и влажные салфетки. Женя вежливо отказался, а Кира в последний момент выхватила две антисептические салфетки. Вдруг пригодятся в дороге? Кому-нибудь, кроме нее… Ведь никакой страх микробов не помешал Кире съесть бутерброды грязными руками. Ладно, она старалась соприкасаться с ними через целлофановый пакет!
– Так вот, – продолжил Женя, – насчет доказательства. Если мнение человека никому не вредит, нет смысла переубеждать его. Доказательство ради доказательства проистекает из желания укрепить свое Я. Только получив одобрение окружающих, человек чувствует себя полноценным. Твоя полноценность зависит только от тебя самой.
– А ты наблюдательный, – задумчиво проговорила Кира. Ей было приятно услышать о себе такие слова. Она всегда и везде опаздывала, пыталась всё узнать, не пропустить что-то интересное и никогда не успевала остановиться и задуматься, что происходило внутри нее. Переживания входили в ее голову, но тут же выталкивались очередной порцией новых впечатлений.
– Да не то чтобы… – Женя смущенно улыбнулся и провел рукой по вставшим дыбом коротеньким кудряшкам.
Кира преодолела невыносимое желание пригладить их. Ее забавляла или даже, скорее, умиляла стеснительность Жени, но она не хотела доставлять ему неудобства. Вернее, помнила наставления Нади, которая бранила Киру за то, что она специально подходила близко к Жене и чуть ли не касалась лбом его подбородка, вытягивая из него подробности из прочитанных им книг к семинарам. А он от неожиданности дергался и краснел до кончиков ушей.
Практически весь оставшийся путь Кира болтала не переставая. Только под конец она вспомнила о так называемом чувстве такта и позволила Жене продолжить чтение «Анны Карениной». Он с удовольствием нырнул в книгу и больше не издавал ни звука. Сеть наконец-таки появилась, поэтому Кира увлеклась перепиской с Надей и удивила ее новостью о своем неожиданном попутчике.