Czytaj książkę: «Бумеранг с автопилотом»

Czcionka:

© Донцова Д.А., 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

Глава первая

– Если женщина похудела, значит, еда перестала быть основной радостью в ее жизни.

Тощая, похожая на засушенного комара молодая женщина, которая произнесла эти слова, уставилась на меня, окинула оценивающим взглядом и продолжила:

– Дорогая, твоя проблема понятна. Я готова помочь. Главное – разлюбить все вкусное.

В ту же секунду чья-то нога под столом наступила на мою ступню. Сомнений в том, кто это сделал, у меня не было. В комнате сейчас находились всего три человека: моя свекровь Ирина Леонидовна, дочь ее подруги Кати Варвара Ришелье и я.

– Готова взять тебя под свое крыло, – продолжала Варя, – через месяц сама себя не узнаешь.

Я, старательно улыбаясь, молча слушала гостью. Как это, я сама себя не узнаю? Спасибо, не надо! Пусть лучше отражение в зеркале остается прежним.

Я не тростинка, покупаю вещи сорок восьмого размера, но у меня высокий рост и нет ожирения. Кроме того, давайте вспомним, что я работаю в объединении «Особые бригады», руковожу одним из подразделений, не сижу постоянно в кабинете. В моей команде несколько человек, но я тоже полевой игрок, который обязан быстро бегать, ловко перелезать через забор, прыгать с крыши на крышу, мгновенно принимать решения, уметь превращаться в беспомощный цветочек и через секунду трансформироваться в акулу. Но самое главное – мне комфортно в этом весе.

Не один год я пыталась похудеть до состояния селедки в обмороке, сидела на разных диетах, жестко ограничивала себя в еде и отчаянно завидовала нашему коту-британцу Альберту Кузьмичу, который может в любой момент подойти к своей миске, слопать весь корм и завалиться спать на диван, совершенно не волнуясь об объеме своей отсутствующей талии. Вот почему представитель семейства кошачьих размером с бронетранспортер вызывает улыбки умиления, а полную даму обзывают жирной свиньей?

Если некая тетушка, встав с кровати в восемь утра, сразу начинала уплетать пельмени, пиццу, свиные отбивные, мороженое, торт, работала зубами больше, чем руками, а ноги совсем не использовала, и теперь весит, как три самосвала, набитые кирпичами, то это плохо для ее здоровья. Но если вы не мастер международного класса по обжорству, несколько раз в неделю посещаете тренажерный зал, обладаете хорошей мышечной массой, при росте метр восемьдесят весите семьдесят пять килограммов, то вы нормальная, здоровая, прекрасная девушка. Мода на засушенных кузнечиков в юбках чуть ниже пупка появилась в конце шестидесятых годов двадцатого века, и тогда в мир прекрасных дам быстро вошла анорексия. Но подобной девице-красавице и двух часов не продержаться на моей работе.

– Таня, ау! Ты меня слышишь? – продолжал ласковый голосок.

Я вздрогнула и кивнула.

– Конечно, Варвара.

– А почему молчишь?

Хороший вопрос. Ответить честно? Потому что не люблю, когда малознакомый человек принимается критиковать мою внешность и раздавать советы, как мне похудеть.

– Не хотела перебивать тебя, – улыбнулась я.

И тут, на мою радость, ожил телефон – прилетело эсэмэс от Димы Коробкова, члена нашей бригады и моего лучшего друга: «Чем занимаешься?» Я быстро напечатала в ответ: «Я поставлю трубку на громкую связь. Позвони мне, вызови срочно в офис».

Через пару секунд телефон принялся истошно вопить. Я живо схватила его и, нажав нужную кнопку, сказала:

– Слушаю!

По столовой полетел голос Коробкова:

– Татьяна, простите за напоминание, но все собрались, ждем вас.

– Еду-еду! – Я встала и улыбнулась Варваре. – Извини, работа.

– Тебе следовало бы отменить все глупости и выслушать совет одного из лучших нутрициологов, – процедила та. – А именно – мой.

– Вечером непременно продолжим беседу, – пообещала я и убежала, тихо хихикая про себя.

Нутрициолог? Ну-ну! За две недели онлайн-обучения профессором не стать. И, помнится, Варя раньше работала флористом, маникюрщицей, грумером, психологом, стилистом…

Димон встретил меня фразой:

– Что-то вид у тебя взъерошенный.

Я села за свой стол.

– Вчера к нам приехала дочь подруги Рины. Мы с ней примерно одного возраста. Она окончила курсы в интернете и сразу начала раздавать советы по правильному образу жизни и питанию.

– Обозвала толстухой, велела даже не нюхать еду? – захихикал Димон.

– Ты верно уловил суть, – рассмеялась и я. – Начала за ужином, решила продолжить во время завтрака.

– Зовут ее Варвара, да? Внешне, наверное, похожа на шпроту, которую месяц держали на горячей батарее, и рыбка теперь – засушенный ужас?

– Ты знаешь ее? – удивилась я.

– Надя вчера мне фото скинула с комментариями.

Я тихо хихикнула. Надежда Михайловна Бровкина, лучшая подруга моей свекрови Ирины Леонидовны, живет вместе с нами, ведет домашнее хозяйство. Характер у нее строгий, Надю даже Иван Никифорович побаивается.

Дверь в кабинет без стука распахнулась, и в офис вошли два парня, брюнет и блондин.

– Здрассти, – сказал один, – Витя.

– Добрый день, – произнес второй, – Петя.

– Мы стажеры.

– Нас к вам отправила Ксения Федоровна.

Димон глянул на меня. Я удивилась появлению парочки, но промолчала. Если заведующая отделом персонала решила поступить подобным образом, значит, она проверила ребят до двадцатого колена. Но очень странно, что меня никто не предупредил.

У Коробкова зазвенел телефон, он взял трубку и через пару секунд произнес:

– Пусть заходит.

Потом он глянул на юношей.

– Сейчас к нам придет человек с какой-то проблемой. Разговор будем вести мы с Татьяной, вы просто послушайте, ясно? Не вмешивайтесь в беседу, сидите и помалкивайте.

– Мы не имеем права выражать собственное мнение? – уточнил Витя.

– Я думал, нас взяли на работу, – вздохнул Петя.

– Все вопросы, которые возникнут во время встречи, зададите после того, как посетитель покинет кабинет, – сказала я.

– Вы кто? – осведомился Виктор.

– Начальник «особой бригады» Татьяна Сергеева, – ответил вместо меня Коробков, – наш главный босс.

– Ага, – отозвался Витя.

– Угу, – протянул Петя.

В дверь постучали.

– Входите! – крикнул Димон, и через пару секунд в комнате появилась девушка в джинсах и полосатой рубашке.

– Здрассти, – тихо начала она.

Я улыбнулась.

– Добрый день! Проходите, садитесь.

– Спасибо! – обрадовалась незнакомка, опускаясь в кресло. – Он исчез. А его не ищут. Вообще не волнуются.

– Кто? – перебил посетительницу Витя.

Мне захотелось сделать ему замечание, громко сказать: «Вас только что предупредили о необходимости хранить молчание». Но подобное поведение в присутствии постороннего человека невозможно, поэтому я сделала вид, что не услышала «выступление» Виктора.

– Давайте познакомимся. Я Татьяна Сергеева. А как к вам обращаться?

– Софья, – прошептала девушка.

– Отчества нет? – опять вмешался в разговор Виктор.

– Есть. Марковна.

– И, – решил тоже примкнуть к беседе Петр, – вам надо…

Димон схватил трубку внутреннего телефона, который и не думал звонить.

– Весь внимание… Да, здесь… Понял. Сейчас прибудут. – Потом он медленно повернул голову и скомандовал: – Петр, Виктор, вас ждут у стойки ресепшен на первом этаже.

– Зачем нам туда? – решил поспорить брюнет.

– Спускайтесь – и все узнаете, – сладким голосом пообещала я.

С самым недовольным видом стажеры ушли. Вслед за ними встал и тоже быстро покинул кабинет Димон, а я продолжила беседу.

– Софья Марковна, что у вас случилось? Можете подробно рассказать, в деталях?

– Попытаюсь, – чуть слышно прошептала девушка.

Дверь открылась, Димон вернулся и сел за свой стол. Софья опустила голову и заговорила.

К сожалению, наша гостья принадлежит к категории людей, которые не способны быстро и четко излагать суть дела. Если вас спросят, любите ли вы цветную капусту, то, скорее всего, вы ответите коротко, «да» или «нет». Возможно, некоторые люди еще прибавят «только если она отварная» или «исключительно обжаренную в сухарях». Но встречаются те, кто начинает доклад: «Когда я был маленьким, мы с бабушкой как-то раз пошли за капустой на рынок. Стоял прекрасный солнечный день, поэтому она взяла меня с собой. Как же я любил бродить со старушкой по базару! Там продавали ягодное мороженое за семь копеек. Но если с нами отправлялась мама, не видать мне лакомства. Она никогда не разрешала…» Пока рассказчик доберется до продавщицы цветной капусты, неделя пройдет. А еще в процессе повествования он способен забыть, по какой причине поет песнь о походе в торговые ряды, и тогда вы вообще не получите ответа на свой вопрос. Более того, гладкая многословная речь оказывает на слушателя такое же действие, как качка корабля. Минут через десять к слушателю придет мигрень под ручку с тошнотой.

Софья говорила и говорила, а я пыталась понять: ну зачем она к нам обратилась? Но в конце концов туман рассеялся, и кое-что стало ясно.

Глава вторая

Софье Марковне до тридцатилетия еще далеко, но девушке пришлось хлебнуть горя в полной мере.

Девочка воспитывалась в приюте, понятия не имеет, кто ее родители. Кулек с младенцем нашли в зале ожидания одного из московских вокзалов. В местное отделение милиции обратилась пенсионерка. Она объяснила, что час назад женщина, которая сидела рядом с ней, сказала: «Можете присмотреть за младенцем? Очень в туалет надо, а не хочется туда доченьку нести». Конечно, пожилая дама согласилась, она сама была с детьми. Чужой младенец тихо спал, не нервничал. Время шло, пролетел час, а матери все не было. Кто же так долго сидит в сортире? Добрая тетушка отправилась в уборную, не нашла там мамашу, поспешила в милицию.

Мать так и не вернулась, ребенка отправили в приют, никаких документов при малышке не было, педиатр определил возраст: примерно два дня. Имя и фамилию брошенке дала заведующая домом малютки, отчество бедняжка получила от врача, который ее осматривал.

Через некоторое время Сонечка подросла, ее перевели в интернат. Крохотных брошенок быстро разбирают пары, у которых не получается родить собственного наследника. Дошкольники тоже имеют шанс обрести родителей. Но когда воспитаннику исполняется девять-десять, количество охотников пригреть его резко уменьшается. А двенадцати-тринадцатилетние подростки почти не имеют шансов стать кому-нибудь дочерью или сыном. Если же кто-то приходит за ребенком этого возраста, то выбирают его тщательно, хотят отличника, да в придачу талантливого, чтобы умел петь, рисовать и танцевать. На тихую Соню Николаеву никто не обращал внимания, ей не удалось обрести семью.

После девятого класса Соня отправилась в медучилище. Почему именно туда? Директриса Елена Петровна откровенно поговорила с воспитанницей, объяснила ей:

– Ты не красавица, не завела себе близких друзей, особых талантов у тебя не вижу. Квартиру тебе как круглой сироте даст государство, а насчет профессии прими мой совет. Хорошая медсестра никогда не останется без работы, и многие из тех, кто в палате лежит, непременно просят: «Будь добра, спустись на первый этаж, возьми у моего сына сумку, он мне фрукты привез. Мальчик на работу опаздывает». Не отказывай никому, всем улыбайся, не груби, и при выписке люди дадут тебе за услужливость денежку. Море из маленьких речек получается. Там рублик, сям рублик – и хватит на новое платье. Будешь устраиваться на работу – просись туда, где лежат мужчины. Рано или поздно встретишь холостого, желательно старше себя, выйдешь замуж, родишь детей, станешь счастливой.

Сонечка послушалась Елену Петровну, и все у нее получилось, как та предсказала. Супруга она, правда, не нашла.

Но, проработав всего пару месяцев, познакомилась с Семеном Михайловичем Зотовым, который лежал в платном отделении с межреберной невралгией. Заболевание не угрожало жизни, оно успешно лечится в домашних условиях, но богатый бизнесмен лег в клинику. Услужливая, старательная девушка ему понравилась, мужчина предложил ей стать горничной и забрал Николаеву в свой особняк. Только не подумайте, что у этого человека возникло желание сделать Соню любовницей. У Зотова есть супруга и нет времени на «неуставные» отношения.

Вероника Львовна, жена Семена, – балерина. Муж ей построил театр, собрал труппу, оркестр, спонсирует балетные и оперные спектакли. Зрительный зал всегда полон. Но Вероника понимает, что танцевать в «Лебедином озере» партию Одетты-Одиллии ей не следует, поэтому на сцене идут «Болеро» Бежара, «Свадебка» Стравинского и «Кармен-сюита» Алонсо. Ника – обладательница стройной фигуры и роскошных волос, не заносчива, она добрая, веселая.

У Зотовых нет детей, но ни муж, ни жена не переживают по этому поводу. Пара любит изысканную еду, у них на кухне царствует повар-француз. Пьер славится своими рыбными блюдами, а Зотовы не едят мясо.

Прислуги в поместье много, но Софья – на особом положении. Хозяева ее очень любят, спустя месяц пребывания на новом месте девушка стала экономкой. У нее в левом крыле особняка своя квартира: три комнаты, ванная, туалет, гардеробная. К сироте относятся, как к родной дочери, ей постоянно делают подарки просто так, без всякого повода.

– Что привело вас к нам? – поинтересовался Коробков, когда посетительница на секунду замолчала.

– Пропал наш управляющий, – сообщила Соня, – Владислав Юрьевич Пшенов. Очень странная история… Простите, долго говорю, а у вас, наверное, плотная запись клиентов. Но если упущу даже крохотную детальку, не сумеете понять, почему я забеспокоилась.

– Мы вас не торопим, – улыбнулась я.

Николаева продолжила:

– Владислав Юрьевич у Зотовых служит ну очень много лет, у него диплом какого-то финансового института. Он занимается всем хозяйством, ведет учет финансов, записывает каждую потраченную копеечку. Его все зовут дядя Владя, даже хозяева. Пшенов начал работать у Семена Михайловича, когда тот открыл свой первый видеосалон. Раньше, до появления интернета, люди брали напрокат видеокассеты. Но чтобы их посмотреть, следовало иметь телевизор и особый проигрыватель.

Сонечка улыбнулась.

– Телеки почти у всех были, а вот видики сначала стоили жуть как дорого. Поэтому появились салоны. Приходишь, платишь не очень много и смотришь все по своему выбору. Зотов одним из первых такой «кинотеатр» открыл, а через пару лет у него уже сеть таких появилась. Семен Михайлович умный, он вперед на много километров глядит. Когда интернет только-только возник, хозяин просек, что за ним будущее. У Зотова приятелей много, но такой друг, чтобы с ним до полуночи в библиотеке сидеть и коньяк потягивать, всего один – Владислав Юрьевич Пшенов. Ой, он замечательный! Я, когда только работать начала, кокнула блюдо. Страшно представить, сколько оно стоило. Я только-только в доме появилась – и такой ущерб причинила. Ну, думаю, все, сейчас выгонят, а я даже вещи свои еще разобрать не успела! Собираю осколки, тихо плачу. Входит в столовую дядя Владя, спрашивает: «Чего сырость разводишь?» Я про блюдо рассказываю, трясусь. А он рассмеялся: «Эка печаль! Вытри мордочку». Через два часа он привез точь-в-точь такое же блюдо, поставил его в буфет и предостерег: «В следующий раз аккуратнее с посудой. Если что, сразу мне скажи. Другим ничего не говори, молчи о том, что натворила». И вот, вчера…

Соня сгорбилась и обхватила себя руками.

– Дядя Владя исчез! Найдите его!

На мгновение мне показалось, что я вижу перед собой девочку лет семи, которая подошла к полицейскому и сказала: «Я потерялась в Москве, отыщите мою маму!»

Коробков кашлянул.

– Почему вы считаете, что с мужчиной случилось нечто плохое? Скорее всего, он уехал отдыхать и наслаждается сейчас мороженым на пляже, глядя на океан.

– Владислав Юрьевич никогда не берет даже одного свободного дня, – тихо объяснила горничная. – Говорит, что не устает.

– Может, он поехал навестить родных, – придумала я новую, очень простую причину отсутствия Пшенова.

– Он сирота, – возразила гостья. – Его родители погибли в авиакатастрофе – лайнер при посадке развалился. Юрий, отец, был пилотом, а Галина, мама, – кем-то типа стюардессы. Самолет был не пассажирский, грузовой. Сыну их тогда исполнилось два года. Они своего малыша всегда оставляли с соседкой, платили ей за присмотр. Хорошая была женщина, но она от старости умерла, когда Владику три исполнилось.

Соня потерла глаза кулачками.

– Когда дядя Владя узнал, что я детдомовская, он сразу воскликнул: «Ага, нас уже двое!» – и рассказал про свое детство. Мальчика отправили в приют. Он рано понял, что ему никто не поможет, поэтому в школе отлично учился, получил аттестат без единой четверки, поступил в институт. Там познакомился с Зотовым, начал с ним работать.

Соня широко распахнула глаза.

– Знаю, вам надо платить за поиски. Скажите сколько! Я не нищая, в банке два миллиона.

– Ничего себе! – рассмеялся Коробков. – Откуда богатство?

Софья пустилась в объяснения:

– Живу на всем готовом. Коммуналку не плачу, питаюсь бесплатно, одежду мне покупают, машину для поездок выдали, бензин – за счет Зотовых. Зарплата хорошая, да тратить ее ни времени, ни желания нет. Вот и накопились денежки.

Глава третья

– Сонечка, – очень ласково продолжил Димон, – откуда мысли о пропаже Пшенова? Он же не брал отпуск, а теперь наверняка решил отдохнуть.

Посетительница вскинула брови.

– Вечером накануне его исчезновения я столкнулась с ним в кухне. Дядя Владя спросил: «Почему не спишь?» Врать ему не надо, сразу поймет, что обманываю. Конечно, не хотелось признаваться, но пришлось ответить честно: «За шоколадками прибежала. Сейчас лягу, буду играть в игру на планшетнике и есть сладости». Он нахмурился: «Лучше книгу хорошую почитай. И сладкое на ночь вредно. Если же проголодалась, выпей кефира».

Софья прижала руки к груди.

– Он живет в доме на участке, а еще у него апартаменты в особняке хозяев. Обычно я утром открываю окна на первом этаже и дверь в большой дом – Вероника Львовна просит всегда после ночи проветривать. Только створки во двор распахну – Пшенов на крыльце появляется, улыбается: «Ну что, коза-егоза, опять подушку давила? Я успел уже поместье обойти! Эдак всю жизнь продрыхнешь!» Только не подумайте, что он меня ругал, нет-нет! Это мы так с ним всегда шутили. Я отвечала: «Хочу, как Спящая царевна, принца найти!» Всегда он меня опережал! Постоянно по утрам только я дверь в дом открою, – а управляющий тут как тут!

Соня опустила руки.

– Вчера входная дверь изнутри была заперта на замок. Я ее отперла, – а дяди Влади нет! Можно ли выйти из дома и при этом запереть дверь изнутри? Занервничала – вдруг Пшенов заболел, побоялся всех заразить, в особняке не ночевал? Пошла к нему в коттедж. Заперто, окна закрыты. А он всегда на ночь в спальне окно распахивает.

– Поместье охраняется? – осведомился Димон.

– Конечно, – улыбнулась домработница. – Я пошла к ребятам, попросила их глянуть видеозапись, соврала, будто слышала, как кто-то всю ночь до утра по саду ходил. Солгала, чтобы Пшенова искать начали, прибавила, что заснуть не могла. Петр Сергеевич, дежурный, рассмеялся: «Поменьше конфет в постели лопай! От какао-бобов бодрость развивается! Тишина у нас». Я ему прямо в лицо: «Похоже, дядя Владя очень рано уехал, а вы и не заметили». Петр Сергеевич рукой махнул: «Никто из дома не выходил, а машина Пшенова – на ТО. И не твое дело, кто на чем куда уехал! Небось, спит дядя Владя. Он человек, а не робот».

Соня опустила голос до шепота.

– И тут только я скумекала: может, Владислав Юрьевич все-таки в особняке? Побежала к нему в апартаменты. Порядок везде! Зашла в ванную. Полотенце сухое, зубная щетка и мыло – тоже. В спальне пижама на постели лежит, я ее так складываю утром, когда кровать застилаю. Подушечки красиво горкой укладываю, занавески аккуратно раздвигаю. Все выглядело так, словно я уже порядок навела. Но я еще не убирала у дяди Влади! Его нельзя назвать неряхой, он всегда кровать прикроет, шторы раздернет, но все без красоты и аккуратности. Ну, как мужчины делают? Дерг, дерг за штору – и готово! А я складочки уложу, покрывало всегда разглажу… Не ночевал дядя Владя дома. Но вчера он весь день в поместье был. После десяти вечера сказал: «Наверное, погода поменяется. Дождь ночью пойдет. Эх, старый я стал! К непогоде кости ломит. Пойду к себе, спать пораньше лягу». Не ошибся он, утром весь двор мокрый был… Пожалуйста, найдите Пшенова! Что-то с ним случилось! Я паспорт принесла.

– Чей? – сделал стойку Коробков.

– Свой, конечно, – заморгала Софья, – не чужой же. Договор составите – пойду в кассу сразу.

– Вы предусмотрительны, – заметил Димон, – но мы не берем вперед оплату.

– Ой, – занервничала гостья, – пожалуйста, не отказывайте! Дам столько денег, сколько захотите! Без торга!

– Постараемся помочь, – подключилась я к беседе. – Договор сейчас составим, а деньги отдадите в кассу после окончания расследования.

Когда гостья ушла, Димон посмотрел на меня.

– Твое мнение о Софье?

– Хорошо воспитанная, скромная девушка с трудной судьбой, – ответила я. – Сирота, которой повезло встретить людей, которые дали ей кров, работу и деньги.

– Интересно, что с квартирой, которую девушка получила от государства? – пробурчал Димон и застучал по клавишам одного из своих ноутбуков.

Я уронила ручку, наклонилась, поняла, что та закатилась под стол, слезла со стула, впихнулась в пространство между тумбами и услышала голос Ксении Федоровны, заведующей отделом кадров. Фамилия у женщины – Нервная. Она ей очень подходит – тетушка всегда найдет повод для крика. Вот и сейчас она заорала:

– Коробков, ты почему выгнал стажеров, отправил их на первый этаж?!

Димон невозмутимо ответил:

– Добрый день.

– Уже здоровались! – сквозь зубы, тем же тоном продолжила Нервная. – Знаешь, кого пинком в кусты запулили?

– У вас неверная информация, – спокойно возразил мой друг, – я никогда никого ногами не бью. И вообще, ни рукоприкладством, ни ногоприкладством не занимаюсь.

– Прекрати идиотничать! – перешла в регистр визга наша главная по персоналу.

Я поняла, что пора вмешаться, но тут Нервная произнесла:

– Этих чрезвычайно талантливых, умных, прекрасно воспитанных юношей велел направить в вашу бригаду лично Иван Никифорович! Они его родные племянники!

Я вынырнула из-под стола.

– Здрассти, Ксения Федоровна. Мой муж – единственный ребенок в семье. У него нет братьев и сестер, ни родных, ни каких-нибудь «юродных». Соответственно, и племянников быть не может.

При виде меня Нервная вмиг стала ласковой.

– Танюша, не ожидала тебя увидеть!

– Если учесть, что этаж, на котором вы сейчас находитесь, принадлежит моей бригаде, то встретить меня тут неудивительно, – заметила я.

– Ты права, дорогая, – дала задний ход Ксения. – Совсем заработалась, вот крыша и едет. Ладно, пора бежать, дел полно.

Но я не собиралась отпускать врунью.

– Подождите, пожалуйста. Вы прислали в мою бригаду Петра и Виктора. Мы с Коробковым доброжелательно относимся к новым сотрудникам, но хорошо бы нас предупреждать о появлении в бригаде стажеров. Им разрешили присутствовать при беседе с клиентом, объяснили, как следует себя вести, но молодые люди проигнорировали нашу просьбу сидеть молча, начали вмешиваться в разговор… И кто вам сказал, что они родственники Ивана Никифоровича?

– Ваш муж лично отдал распоряжение проявить внимательность к юношам, – объявила Ксения, вынула телефон и сунула его мне почти в нос. – Ознакомьтесь.

Коробков подошел ко мне. Я нажала на экран, увидела изображение мужа и услышала его голос.

– Ксения Федоровна, закажите сейчас пропуск Петру и Виктору Некрасовым. Пусть идут к Татьяне Сергеевой. Я сейчас на совещании, сам их встретить не могу. Прошу принять ребят радушно, они мои племянники.

Я не выдержала и расхохоталась.

– Что смешного? – вновь впала в агрессию Нервная.

– Да все смешно, – улыбнулся Димон. – Первое: начальник вчера улетел в командировку. Второе: у него нет такой родни. Третье: вас не смущает, что у Ивана Никифоровича в руке бокал шампанского, а за его спиной висит плакат «С Новым годом!»?

Заведующая отделом кадров уставилась в свой телефон и начала медленно краснеть.

– Четвертое, – продолжал Коробков. – Это видео снимал лично я на корпоративной встрече Деда Мороза. И то, что получили вы, сгенерировал идиот, он просто наложил на изображение другой звук. Сейчас такое проделает даже первоклассник, есть программа, которая сымитирует любой голос. И похоже, созданием этого «шедевра» и впрямь занимался семилетка. Ну как можно было не заметить бокал шампанского, а? И плакат…

– Меня обманули? – сделала вывод Ксения.

– Развели, как котенка, – кивнул Димон и стал куда-то звонить. – Алло! Михаил Петрович, будь другом! На первом этаже должны сейчас находиться два парня, Петр и Виктор. Найди их, скажи: «Вас зовут к Татьяне Сергеевой для оформления на работу»… Нет, именно так им и скажи.

– Ну, я… типа… занята, – буркнула Ксения и убежала.

– Что это было? – рассмеялась я, когда захлопнулась дверь.

– Или они два дурака, которые решили подобным образом устроиться на работу, или журналисты, – пожал плечами Димон, бегая пальцами по клавиатуре. – Желтая пресса. Мы с борзописцами не общаемся, и это делает репортаж изнутри бригады особо ценным. Можно хорошо заработать на материале.

– Вот как у тебя получается говорить и одновременно печатать что-то? – вздохнула я.

– Сам не знаю, – усмехнулся Димон. – Я сейчас ищу кое-какие сведения о Маргарите Николаевне Митиной. Если верить озеру, из которого я вынул ведро информации, она дочь Ильи Андреева.

– Дочь Ильи… – повторила я. – Тебя не удивляет, что имя отца не совпадает с отчеством ребенка? Да и фамилия у них тоже не одна… И кто такая Митина? Зачем она тебе понадобилась?

13,50 zł