Czytaj książkę: «Академия «505». Крах Ремали. Часть 2»

Обращение от автора

Привет, дорогой читатель! Перед тобой четвертая книга из цикла «Академия «505». Это единая история про одних героев, поэтому читать ее нужно строго по порядку. Третья и четвертая части – полноценная книга, поэтому не удивляйся, что сейчас история начнется с двадцать второй главы.

Пожалуйста, обрати внимание, что в цикле присутствуют графические сцены насилия, убийств, самоубийств, упоминание и описание смерти родителей. Ментальное здоровье важно, поэтому если для тебя подобное является триггером, то лучше отложи эту книгу.

В 2025 году выйдет печатная версия «Академии «505» в формате дилогии от издательства АСТ. Если ты хочешь первым узнавать новости о выходе книг, следить за другими циклами автора и получать развлекательный контент по историям, обязательно подписывайся на мой телеграм-канал: https://t.me/dariaesses

Автор подтверждает, что все названия и тексты песен, упомянутые в этой книге, являются собственностью, права на которую принадлежат их непосредственным владельцам. Все герои вымышлены, а совпадения – случайны.

Приятного чтения!

Посвящается

тем, для кого Исландия стала домом

Плейлист

Joywave – The Inversion

Bob Moses – Ordinary Friend

Conan Gray – Family Line

The Afters, Dan Ostebo, Matt Fuqua, Jordan Mohilowski, joshua havens – Live On Forever

Shannon Jae Prior, Jesse Scott – The Usual

Imagine Dragons – Whatever It Takes

Imagine Dragons – Birds

Цикл 4
Глава 22

Началом революции принято считать двадцать первое августа 2055 года, когда во время международной конференции были убиты бывшие лидеры Карателей. В течение следующих нескольких месяцев решалась судьба всего мира.

«История революции Карателей 2055 года»

Автор: Рейвен Эскарра

Сделав прерывистый вдох, я разлепил потяжелевшие веки и пару раз моргнул, чтобы прогнать затянувшуюся перед глазами пелену. Лучи заходящего солнца подсвечивали танцующие в воздухе пылинки. Сначала я не понял, где нахожусь, но спустя мгновение столкнулся со взглядом мягких зеленых глаз. Они напоминали свежескошенную траву или мшистый лес, навевающий мысли о самых теплых воспоминаниях детства – когда мы вчетвером устраивали прогулки около озера Лагарфльот.

На моих губах появилась улыбка.

Мама.

Она склонилась и ласково поцеловала меня в лоб. Папа поправил пуховое одеяло, подоткнув углы, чтобы мне не было холодно. В комнате пахло свежей выпечкой, а до ушей доносилась птичья трель. Видимо, я заболел, поэтому они так заботились обо мне и оставили дома.

Интересно, я могу не пойти сегодня в школу?

– Мой любимый мальчик… – прошептала мама, погладив меня по кудрявым волосам. Я неосознанно начал ластиться к ее ладони, как новорожденный котенок. Увидь это Ксивер, точно назвала бы меня маменькиным сынком. – Мой защитник. Мой львенок, который так боится выпустить когти и показать миру свою силу. Ты стал таким взрослым, таким красивым…

Ее глаза странно блеснули, будто я умирал.

Я же не умирал, верно?

– Позаботься о своей сестре, Крэйтон. Мы с папой будем наблюдать со стороны и гордиться вашими успехами, а их будет очень и очень много. Мне жаль, что… что мы уходим так рано. Похоже, это единственный шанс закончить затянувшуюся войну. Наше место должно занять новое поколение. Наше место должны занять наши дети.

Я встревоженно нахмурился.

Мне это не нравилось. Всё, что она сейчас говорила.

– Пап? – взглянув на него, протянул я недоуменно. – Что происходит?

Отец лишь слабо улыбнулся, но его губы задрожали. Словно он сдерживал слезы.

Почему все плачут? Где Ксивер?

Мама снова прижалась к моему лбу сухими губами, а папа погладил меня по щеке. Только тогда я оглядел себя и понял, что был не маленьким мальчиком, которому стоило собираться в школу, а взрослым мужчиной.

Я попытался встать с кровати, но что-то меня сдерживало, какая-то необъяснимая сила не давала пошевелиться, пока родители медленно отступали в белый свет, льющийся со всех сторон.

И тогда я понял.

– Нет… – На глаза навернулись жгучие слезы. – Нет-нет-нет, не уходите. Пожалуйста, только не снова…

Я всегда считал своих родителей самыми сильными, добрыми и отважными людьми на свете. Даже когда они ушли от нас. Даже когда я заставил себя вычеркнуть из памяти их имена и лица. В глубине души я мечтал хотя бы на мгновение снова почувствовать, каково это – держать их обоих в своих объятиях. Я видел тот же блеск надежды в глазах у сестры, хоть она и презирала их за содеянные грехи. Либо только делала вид.

Но когда они вернулись, судьба снова забрала их.

На этот раз окончательно.

Я никогда не верил в Бога, но сейчас с моих губ срывалась немецкая молитва, которой нас учили в детстве. Вот до чего могло довести отчаяние – ты был готов поверить во всё, лишь бы прекратить душевные страдания.

Unser Vater in dem Himmel…

Amen.

Amen.

Amen.

Аминь.

Говорят, тьма приносит смерть, только сейчас почему-то именно свет забирал у меня родителей. Он медленно окутывал их тела, скользил по переплетенным рукам, по лицам, покрытым бисеринками слез. Даже в такой момент они не отпускали друг друга. Даже перед лицом смерти верили в любовь – эту чертову любовь!

Если бы я не любил маму, папу, Ксивер или Роксанию, мне было бы намного… легче?

Но я любил.

Так сильно любил.

Мама широко улыбнулась, как делала это всегда, когда нам с Ксивер было грустно, и попросила:

– Верните человечеству человечность.

А затем свет поглотил их.

Навсегда.

***

– Крэй… Крэйтон…

Вздрогнув, я распахнул глаза.

Сердце заколотилось так, словно под кожу ввели адреналин, взгляд забегал по помещению в поисках опасности. Я заметил те же танцующие пылинки, только теперь их окутывал не свет, а обломки разрушенного потолка, погнутые железные перекладины и застоявшаяся пыль. В воздухе витал запах крови, слышались чьи-то мучительные стоны. Никакой кровати и пухового одеяло. Только смерть и отчаяние.

Когда зрение прояснилось, я увидел склонившуюся надо мной Ксивер.

Ее лицо покрывала кровь.

– Черт, ты в порядке? Что-то сломано? – прохрипел сквозь боль в горле.

– Не сейчас. Нужно выбираться отсюда, пока не прибыло подкрепление. У нас есть не больше…

Она не договорила, скривив губы. Я опустил взгляд к ее дрогнувшей руке. Паника просочилась в вены, когда заметил ладонь, которую она прижимала к окровавленному боку. В эту же секунду моя нога начала пульсировать – только тогда я понял, что она сломана.

Конференция. Появление Лиры. Взрыв в зале.

Мама и папа.

Мы всё еще находились в здании Альтинга. Похоже, со взрыва прошло не больше десяти минут. Вот как среагировали столкнувшиеся силы четырех прародителей: чуть не уничтожили мир, в щепки разнеся весь конференц-зал.

– Кси, а их… – Мой голос дрогнул, став тише шепота. – Их забрали?

Синие глаза потускнели.

– Да. Их забрали.

Наверное, именно в этот момент я окончательно осознал их гибель. Не то, что они ушли, а то, что они умерли. Что мы не исполним наш план – не вернемся в спокойную жизнь с документальными фильмами, попкорном и виниловыми пластинками. Не заведем новую собаку, потому что мама сказала, что Бьорн погиб в тот же год, когда им пришлось оставить нас. Не послушаем, как Ксивер вернется к игре на гитаре, не прогуляемся по гавани, не посмеемся над какой-нибудь дурацкой комедией.

Мы будем делать всё это вдвоем с Ксивер.

Без них.

Громкий лязг вытянул меня из мыслей, резко вернув в настоящее. Мы всё еще находились в опасности, пока не покинули правительство.

Я попытался подняться, но ногу прострелила яркая вспышка боли.

– Сломана? Подожди, я тебе помогу…

– Себе помоги, синеглазая. Быстро сваливаем, пока эта сумасшедшая сука нас не заметила!

Очень вовремя.

Феникс подхватил на руки брыкающуюся Ксивер, пока я пытался не вывернуть внутренности наизнанку. В ушах до сих пор шумело, а к горлу подкатывала тошнота.

– Триона вернулась?

– Я говорю не про нее, Крэйтон.

Лира.

Через пару секунд к нам присоединился Джулиан. Пока он помогал мне подняться, я бегло осматривал зал. Это место напоминало настоящее поле боя. Залитые кровью миротворцы и Каратели приходили в себя. Хаос начал охватывать разрушенный зал, и я понял, что если мы не уберемся отсюда в ближайшие минуты, второго столкновения не избежать.

Но волновало меня сейчас другое.

– Где Роксания?

– Успокойся, кэп, они с Астрид и Сиерой приступили к плану Б, – ответил Джулиан. – Спасибо, блядь, что он у нас был.

– Подземный город уничтожен?

– Да.

Я прикрыл глаза.

Чертовски плохо.

Командиры готовились к этому, но я не мог поверить, что нашей штаб-квартиры, которую мы обустраивали несколько месяцев для обучения, больше нет. Дома, в котором жили тысячи отверженных людей, больше нет.

За пару дней до конференции Феникс передал, что начал замечать странную активность во втором секторе, где находился торговый центр, поэтому Ван Дер Берг предложила эвакуировать всех жителей и создать план на случай, если потребуется новое место для размещения армии.

– План Б станет планом В, которого у нас нет, если вы сейчас же не закроете свои…

Феникс прервался, когда над моей головой просвистела пуля. Пригнувшись и задохнувшись от боли в ноге, я увидел двух миротворцев. Меня обдала волна силы, когда молния – нет, это был человек – пронеслась мимо нас и оглушила их прикладом автомата.

Мы со всех ног побежали к выходу, пока Зейден подстраховывал нас с помощью эфира. Каратели медленно отступали, но, ради всего святого, как же здесь было много мертвых тел. Эта картина вновь напомнила мне Падение. История повторялась – только теперь на нас нападали не триады, а люди.

– Кай… – подала голос Кси. – Что с ним? Он в порядке?

Выбравшись в застекленный коридор, мы сами его увидели.

Он отбивал нападение Лиры, пострадавшей так же сильно, как и остальные. По их лицам текла кровь, но глаза Кая умоляюще смотрели на сестру, пока его молнии сталкивались с очередными лентами темной силы.

– Кай!

Ксивер попыталась спрыгнуть с рук Феникса, но он прошипел:

– Твой ненаглядный отвлекает свою сумасшедшую родственницу, чтобы мы успели уйти. Молчи, если тебе дорога твоя жизнь.

– Отпусти меня! Я должна ему помо…

Он перехватил ее поудобнее и, приподняв одну руку, щелкнул пальцами.

Голова Ксивер безвольно повисла на его плече.

– Что ты с ней сделал? – прорычал я.

– Во-первых, не ори на меня, иначе я откушу тебе голову. Во-вторых, вот сюрприз – это мой эфир. Если твоя сестра столкнется с Лирой, нам всем, черт возьми, конец!

В этом мне пришлось с ним согласиться. Если Ксивер и Лира вступят в схватку, одна из них точно не вернется из нее живой. Или обе.

Оглянувшись на вход в конференц-зал, я задержал дыхание от скользкого чувства.

Оно напоминало обреченность.

Командиры и наши бывшие профессора из последних сил отбивали атаки таких же дезориентированных после взрыва миротворцев. Я видел знакомые лица из подземного города, только сейчас их пустые взгляды были устремлены в потолок. Никто и подумать не мог, что конференция закончится так. За пару минут мой мир рухнул. За пару минут судьба решила забрать всё то, что мне удалось обрести.

Мы оставляли поле боя, выйдя из него проигравшими.

Потому что потеряли их. Наших лидеров.

Но хуже этого было другое.

Мы потеряли наших близких.

Глава 23

– Вы можете делать со мной всё, что захотите, но не смейте трогать моего брата. Только прикоснитесь к нему – и я вас уничтожу.

Отрывок аудиозаписи со времен тестирования сыворотки «RML-55».

Скрытая информация, обнаруженная в базе данных Альтинга в 2060 году

– Малыш, послушай меня…

Слегка улыбнувшись, Лира покачала головой. Мое сердце заныло, потому что она всегда так на меня смотрела: приподняв один уголок губ и сощурившись, будто ей в глаза слепило солнце. Будто я – ее солнце, как и она мое.

– Сколько нам с тобой лет, Кай? Десять? Ты всё тот же мальчишка, который прятался от Джонатана и плакал, когда ему давали пощечину?

Это говорит не она. Помни, что это говорит не она.

Я медленно двинулся в ее сторону, но она подняла руку с потрескивающей на ней силой.

– Один шаг – и я подорву всё это здание, а твои новые друзья еще не успели убежать. – Лира криво усмехнулась. – Они как крысы, бегущие с тонущего корабля. Удивительно, что вы так спелись. Я была о тебе лучшего мнения.

– Ревнуешь меня к друзьям?

Я тянул время, чтобы остальные успели покинуть правительство. Но это была не единственная причина остаться с Лирой наедине. Я не собирался уходить отсюда без нее. Всё в ее облике напоминало мне потерянную сестру, однако я понимал, что ее душа заперта на несколько замков тем, что сотворила с ней Триона.

Моя сестра никогда бы не убила невинных людей. Она никогда бы не причинила боль Джульетте и Исайе, зная, как дороги они девушке, которую я люблю.

Я собирался вернуть свою сестру, а не простую оболочку.

Однако то, что она сказала дальше, заставило меня вдребезги разбиться.

– Ты слишком много на себя берешь. Признаюсь, Кай, я хотела избавиться от тебя еще до нашей разлуки. Ты постоянно опекал меня, не давал и шагу без тебя сделать, будто я была твоей собственностью. Но видишь ли, дорогой брат… – Не отводя от меня пристального взгляда, Лира со злостью прошептала: – Ты. Никому. Не. Нужен. Ни собственной матери, которая бросила тебя на улице. Ни родному отцу, имя которого ты даже не знаешь. Ни приемным родителям, ни Джонатану, который видел в тебе лишь расходный материал, а не человека с собственными мечтами и целями. У тебя никогда не будет семьи, потому что ты не знаешь, что это такое. Ты не станешь хорошим отцом для детей твоей обожаемой Ксивер, потому что съешь ее живьем, как было с Джонатаном и моей матерью. Начнешь ты с морального насилия, а продолжишь физическим, после чего она уйдет от тебя или покончит жизнь самоубийством, что должна была сделать несколько лет назад.

У тебя никогда не будет семьи.

Ты не станешь хорошим отцом.

Она уйдет от тебя или покончит жизнь самоубийством.

И снова.

У тебя никогда не будет семьи.

Ты не станешь хорошим отцом.

Она уйдет от тебя или покончит жизнь самоубийством.

И снова, снова, снова…

Если бы в меня вогнали сотню раскаленных кинжалов, мне было бы не так больно, как после ее жестоких слов. Мое сердце, которое должно было уже давным-давно окаменеть и перестать чувствовать, сжалось от боли.

Однако осознание, что она специально давит на мои слабые точки, приносило гораздо больше мучений.

– Чего ты боишься, Кай? – спросила меня Лира много лет назад.

– Стать таким же, как он.

– А о чем мечтаешь?

Я пожал плечами и вздрогнул, когда рана на спине вновь начала кровоточить.

– О семье, наверное.

Ее слова обвили мой разум, как ядовитый плющ. Я смотрел на раненые колени Лиры, на ее кристально-голубые, но безжизненные глаза, на испачканное кровью лицо, желая чувствовать ненависть, но ощущая лишь щемящую тоску. Она сохраняла какую-то холодную спокойность, будто не растоптала мое сердце пару секунд назад.

Но я знал Лиру.

Знал, как до нее достучаться.

Отбросив гнетущие мысли, я сделал крошечный шаг. Мой голос звучал хрипло и, наверное, до смеха глупо, но я начал тихо напевать:

– Í örmum vetrarnætur… Litli bærinn sefur rótt…

Морозной ночью зимней безмятежно малыши спят…

– Unga barnið grætur, en móðir þess það huggar skjótt…

Плачет лишь один, и даже мама не знает, чем его успокоить…

Лира замерла, как статуя из моей старой мастерской, ее глаза на мгновение округлились. Искра надежды вспыхнула в моей груди, и я продолжил напевать исландскую колыбельную, медленно двигаясь в ее сторону, словно к загнанному в клетку зверьку.

Мы пели друг другу эту песню даже в осознанном возрасте, когда мир казался слишком темным и непроглядным. Лира немного изменила в ней слова: после произнесенного мной предложения шел куплет, в котором малыша успокаивал именно брат, когда этого не могла сделать мама. Так же происходило и в нашей жизни – когда родителям, родным или приемным, было плевать, Кай и Лира становились нерушимой силой.

Эта песня была только нашей.

Пока мир вокруг рушился, я смотрел на самого родного человека и слышал лишь биение наших сердец. Никаких криков агонии. Никаких приказов. Лишь мое маленькое солнце, которое начало просыпаться после длинной ночи.

Я чувствовал это.

Ее нижняя губа задрожала, будто она собиралась заплакать, хотя продолжала сжимать кулаки по обе стороны от тела. Внутри нее шла кровавая битва сердца и разума. Триона пыталась стереть ее сознание, но крупица Лиры всегда томилась где-то внутри, ожидая моего возвращения.

Я чувствовал это.

Я чувствовал это.

– Прости меня, малыш. Прости меня за то, что после побега я поставил под угрозу Роксанию и… разочаровал тебя. Прости, что не был достаточно сильным, что поверил в твою смерть, хотя давно мог бы спасти тебя. Прости, что не стал для тебя лучшим братом, каким мог бы стать. Пожалуйста… – Я прерывисто вздохнул. – Прости меня.

Ее глаза блеснули под светом заходящего солнца.

Остановившись перед Лирой, я протянул дрожащую руку к ее окровавленной щеке. Господи, она была такой холодной… При взгляде на спутанные золотистые волосы я вспомнил, как Роксания заплетала ей косы – только в те времена Лира была не настолько опустошенной, словно из нее выкачали все жизненные силы. Она сияла, светилась, дарила миру любовь и доброту, а сейчас… ничего. Пус-то-та.

Это убивало меня.

Я так отчаянно хотел достучаться до нее, что мог лишь молить:

– Вернись, маленькое солнце. Вернись к нам.

Она медленно моргнула.

И ее глаза прояснились.

– К-кай?

Ее голос.

Я почувствовал такое облегчение, что чуть не рухнул на колени.

Это ее голос.

Словно очнувшись ото сна, Лира бросилась в мои объятия и вцепилась пальцами в порванный пиджак. Я тихо засмеялся, зарылся носом во взлохмаченные волосы и вдохнул ее запах. Вот только он не принадлежал моей сестре. Медикаменты, кровь, дым – всё, кроме запаха Лиры.

Но это не главное.

Главное, что она была в моих руках.

– Ты правда вернулся за мной? – прошептала слабым голосом, но в нем было столько надежды.

– Я всегда буду возвращаться за тобой.

Лира никогда не обнимала меня с таким отчаянием, будто я мог исчезнуть в любое мгновение. Она дрожала, всхлипывала мне в грудь, терла ладонями мокрое лицо, пока я шептал слова успокоения и не мог поверить, что она пришла в себя.

– Кай!..

Что она вернулась ко мне.

– Кай, беги!..

Моя душа.

– Она убьет тебя!

Внезапно что-то холодное прижалось к ребрам сквозь ткань рубашки.

Лезвие.

Я распахнул глаза и отшатнулся. Наступил тот самый момент, когда на тебя обрушивается ведро холодной воды. Когда ты не ждешь предательства, но оно случается от самого близкого тебе человека.

Я заглянул в ее глаза.

– Не за что прощать тебя, брат… – прошептала Лира, не отрывая от меня затянутого тьмой взгляда. – Потому что для меня Кай Алькастер умер несколько лет назад.

И острие погрузилось мне под ребра.

Я резко втянул носом воздух. Лира вынула кинжал и вновь остервенело вогнала его в мое тело. Я застыл от неожиданности. Не мог пошевелиться. Боль и кровь на рубашке распускались медленно, как ядовитые цветы. Только через пару секунд я, захрипев, попытался отстраниться. Но Лира слишком крепко вонзила в меня ленты тьмы.

Уходи.

Уходи.

Уходи!

– Отойди от него!

Боль стала еще невыносимее, острее, жарче, когда кинжал покинул ребра и оставил после себя зияющую дыру. Лиру отбросило к стене, а рядом со мной материализовалась…

Я пошатнулся. Перед глазами замелькали черные точки.

– Нет смысла даже пытаться, Кай!

Роксания. Значит, она вернулась за мной. Или мне мерещилось?

– Это точно не твоя сестра. И точно не моя лучшая подруга. Боже, что они с тобой сделали?

Я заставил себя сфокусировать зрение.

Зло засмеявшись, Лира посмотрела на нас сквозь упавшие на глаза волосы.

– Бегите, друзья. В следующий раз от вас останутся только кости.

Как бы мне ни хотелось воспротивиться, пришлось сделать именно это. Из раны хлестала кровь, поэтому Роксания подхватила меня, теряющего сознание, и потащила к выходу.

– Я верну тебя, – прошептал в пустоту, ведь именно там сейчас находилась моя сестра.

Но почему-то с каждым шагом надежда на это всё стремительнее угасала.

***

Когда мы с Астрид и Сиерой покинули здание Альтинга, чтобы приступить к запасному плану, на меня обрушилось такое чувство дереализации, что я застыла на пару мгновений, пытаясь осознать увиденное.

Я никогда не видела Рейкьявик таким.

Его заполонили толпы солдат и простых гражданских, сражающихся друг против друга. У половины на экипировке виднелась механическая птица, у другой – уроборос. Остальные же бежали в укрытия, желая защитить свои жизни от распрей между властями и революционерами.

Я видела тех, кто подвергался опытам Трионы. Видела моих студентов, которых забирали под предлогом ссылки в изгнание. И они совершенно не понимали, что, черт возьми, делали. Их движения были механическими, глаза безжизненно смотрели в никуда, пока город медленно превращался в руины, прямо как во время Падения.

Это произошло. Триона активировала сыворотку, которая подчинила ей часть ремалийцев.

Я гналась за поездом и смотрела то на наручные часы, то на здание Альтинга, оставленное позади. Почти все Каратели покинули его, но я чувствовала, что Кай решил забрать с собой Лиру.

Чертов смертник.

– Я вернусь за ним! Найдите Шарлотту и скажите, чтобы ждала нас здесь!

Ему точно понадобится целитель.

Пока я сломя голову бежала обратно, в меня летели то молнии, то световые сферы, то свистящие пули. Словно услышав звуки бойни, природа обрушила на Исландию жестокий дождь, желая смыть с улиц кровь. Пришлось использовать последние силы, чтобы призвать эфир и хотя бы ненадолго стать невидимой.

Я успела пробраться в здание как раз вовремя: еще минута – и Лира исполосовала бы Кая кинжалом. Когда мы почти благополучно скрылись, встретили целительницу Шарлотту, которая быстро залечила его рану, и запрыгнули в поезд, я пнула этого придурка под задницу, прокричав:

– Скажи мне, мать твою! Ты больной?

– Немножко да, если ты не заметила, – пробурчал Кай.

Я хотела расцарапать ему лицо.

Следующие двадцать минут мы пытались обуздать зашкаливающие эмоции, но я всё равно сорвалась и накричала на него. Господи, мы не виделись со дня рождения Джулиана. Я так сильно переживала за Кая, что не сдержалась и бросилась ему на шею, а по моим щекам потекли слезы.

Я вспомнила Джульетту и Исайю, к которым успела прикипеть за такое короткое время. Именно они дали мне второй шанс после работы на Джонатана. Я представила разбитое сердце Крэйтона и Ксивер, ведь видеть смерть родителей – самое ужасное, что может произойти в жизни. Я рассказала Каю о тяжелых днях подготовки к конференции и сомнениях о том, что будет дальше.

А слезы текли и текли по моим щекам.

– Мы справимся со всем вместе, Рокс. Как будто впервые, – прошептал Кай, задумчиво проводя ладонью по подбородку. – Главное не потерять себя в этой боли. И не дать потеряться им. Сейчас мы нужны им как никогда раньше.

Я шмыгнула носом.

– Я любого убью за него, ты же знаешь?

Он хмыкнул.

– Аналогично.

И вот спустя двадцать минут мы стояли под проливным дождем напротив центрального банка Исландии – точнее, пятьдесят пятого кластера.

Я перезарядила пистолет, не отрывая взгляда от здания необычной формы в графитовом, как я могла судить по атласу, цвете. Эмоции улеглись, а от шмыганья носом не осталось и следа. Я заставила себя стать той Роксанией Нуар, которая не умела чувствовать. Которая шла по головам ради собственной цели и наперебой убивала врагов, даже не моргнув глазом.

Сейчас мне было это нужно.

Кай поднес к губам сигарету и, выдохнув облачко дыма, пробормотал:

– Скажи мне, чья была идея захватить банк и сделать его новой штаб-квартирой Карателей?

Я усмехнулась и украла у него сигарету.

– Моя.

– Ты пересмотрела «Бумажный дом»?

– Откуда ты о нем знаешь, гусь Борис? Ты же только «Балто» смотрел.

Он закатил глаза.

– Ксивер рассказывала. Какой-то гениальный профессор, – Кай оглядел меня с ног до головы, – решил захватить королевский монетный двор Испании, чтобы вынести оттуда два миллиарда. Надеюсь, заложников мы брать не будем?

– Если попадется такой же, как Артурито¹, я сбегу оттуда в первую секунду, – фыркнула я и сделала затяжку.

Во-первых, раньше я курила, но после приезда в академию бросила, хотя раз в пару недель могла побаловать себя тремя затяжками. Во-вторых, захватить банк мне пришло в голову во время планирования конференции. Мы готовились к тому, что подземный город могут рассекретить, поэтому думали над вариантом перебраться в более безопасное место.

Чем вам не безопасное место?

– Мы отрежем все финансовые пути ЦЭСа. Если отряды Феникса и командира Шнайдера захватят другие стратегические точки – заводы, – то у них не будет бронемашин и военной экипировки для ремалийцев. Джульетта и Исайя, – я неловко откашлялась, – они поддержали мой план, когда ты ушел в Альтинг. Если мы не можем убить гидру сразу, то отрежем щупальца за щупальцем, пока она будет корчиться и молить о помощи.

– Рассуждаешь как правитель.

Я неосознанно улыбнулась.

– Возьмешь в Альтинг?

Кай посмотрел на меня и приподнял бровь.

– Хочешь править Францией?

– Упаси Господь.

Его смешок прервался, когда вдалеке вспыхнула искра. Ну, искрой она была не больше секунды, потому что сразу же превратилась в мощный взрыв на последнем этаже банка.

– Феникс, полагаю, уже тут? – поинтересовался Кай.

– А ты как думаешь?

Я выкинула сигарету и удобнее перехватила пистолет. Кая окутали молнии, когда он спросил:

– Дашь мне название какого-то города?²

– Закрой рот и пошли, Токио.