Czytaj książkę: «Генерал моего сердца»

Глава 1

В двадцать лет я была уверена, что знаю о жизни все. Сегодня мне исполняется тридцать, и я понимаю, что разбираюсь в ней хуже, чем в пятнадцать…

– Дорогая подруга, здоровье и красота у тебя есть, поэтому желаю богатого мужа и хорошего любовника! – торжественно произносит Стеша. Тянется ко мне и сочно дзинькает своим бокалом о край моего. – От души!

– Стеш, а нельзя, чтобы два в одном? А то, боюсь, не потяну двух таких разноплановых мужиков одновременно, – шучу я в ответ.

– Ни в коем случае! – ужасается подруга. – Поверь моему опыту, смешивать котлеты и макароны – дурацкое занятие. Жевать скучно, наедаешься слишком быстро, в желудке остается тяжесть и никакого изящества на талии!

– А если просто люблю макароны по-флотски? – смеюсь я.

– Согласна! Два в одном – это правильно и порядочно, – поддерживает меня Любаня. – Я лично считаю, что у женщины должен быть только один мужчина. Желательно раз и на всю жизнь!

– Такой, как твой Севочка? – деловито интересуется Стеша, отпивая глоток из бокала и косясь на одухотворенное Любанино лицо.

– Чем тебе не нравится мой Сева?

– Да ничем не ненравится, тебе он подходит, Любань. Ты с ним как за каменной стеной, и в пир, и в мир, и в добрые люди, правда же? Ну вот! Но это не Владкин формат. Она у нас женщина дорогая, ей и мужик нужен соответствующий.

– А я, значит, дешевка? Мне и задрот какой-нибудь сгодится, по-твоему? – оскорбляется Люба и возмущенно отставляет в сторону стакан с лимонадом – алкоголь она уже третий месяц не пьет в предверии планируемой в этом году беременности. У Любани, несмотря на идеалистическое отношение к семье и браку, вполне трезвый и взвешенный подход к жизни.

Мы втроем сидим в ресторане и отмечаем мой день рождения. Уже тридцатый, юбилейный.

Сюда нас привезла Стеша – это ее подарок мне. Место из категории элитных и супердорогих: повар настоящий француз, порции крошечные и до умопомрачения изысканные, цены космические, публика – сплошь серьезные бизнесмены и дамы им под стать. Сама я вряд ли пошла бы сюда. Хотя подруга считает меня «дорогой женщиной», в таких местах я всегда испытываю смущение и желание сделать что-нибудь очень дурацкое. Исключительно, чтобы перестать смущаться.

На мое счастье, по случаю понедельника, или какой-то другой причины, в ресторане почти пусто. Наша компания, да мужчина в простом сером свитере за столом у окна – вот и вся публика в небольшом зале, изыскано оформленном в стиле позднего барокко. А может не позднего, а раннего, или вообще рококо какого-нибудь, я в этом вечно путаюсь. Это Стеша у нас искусствовед по образованию и в таких вещах разбирается. А я риэлтор, мне ближе квадратные метры, этажность и степень удаленности объекта от метро.

– Девочки, давайте выпьем за то, чтобы у каждой из нас был достойный нас мужчина! – решаю остановить намечающуюся ссору.

– Ну нет, пусть Стеша сначала ответит! – не поддается на мою уловку Любаня. – Какой нужен мужик мне, а какой Владе? В чем разница между нами? Может я не такая красивая, или умом обижена? Готовить не умею, плохо одеваюсь, крашусь вульгарно? Что со мной не так?

Стеша протягивает руку с бокалом и примиряюще стукает о краешек Любаниного стакана.

– Любаня, все с тобой так. Просто вы разные. Ты домашняя, хозяйственная, тебе мужик нужен такой, чтобы под бочок закатился и лежал, уютненько обнимая. Чтобы детей минимум трое и на лыжах всей семьей в воскресенье, а летом дружно в Турцию. А Владка у нас деловая женщина, ей и мужик нужен соответствующий: упакованный, умный, с амбициями и налаженным серьезным бизнесом или при должности.

– Такие, как твой Костик? – язвительно уточняет Любаня.

– Костик… – Стеша подпирает щекой руку и вид у нее делается печальный. – Нет больше Костика.

– Как?! Что с ним?! – ахаем мы дружным хором. А Любаня дрожащим голосом уточняет: – Умер? Когда, и почему ты молчала?!

– Да типун тебе на язык! Не умер, а разбежались мы, – машет на нее руками Стеша. – Расстались по обоюдному согласию и теперь я свободна для отношений и новой любви.

В этот момент взгляд Стеши переползает поверх моей макушки, и делается одновременно хищным, томным и оценивающим.

– Так что, Любань, Сева – это твое, а наши с Владкой форматы вон, в дверях стоят, – мурлыкает наша дива и начинает шепотом вопить:

– Только не оглядывайтесь сразу!

Поздно. Любаня уже поворачивается к дверям и на весь зал вопрошает: – Где? Кто? Эти, что ли? – и, не обращая внимания на страшные гримасы Стеши, принимается разглядывать вошедшую в зал компанию мужчин.

Стеша в досаде закатывает глаза, шипит: «Любка, балда деревенская! Владка, хоть ты туда не пялься, не позорь мои седины».

Я торопливо делаю глоток минералки, чтобы подавить рвущийся наружу смех, и ловлю пристальный взгляд мужчины за столом у окна. Вода идет не в то горло, и пока откашливаюсь, борюсь с желанием показать мужчине язык – чтобы не мешал своими взглядами девушке спокойно пить и смеяться.

Вытираю салфеткой выступившие слезы.

– Влада, постучать по спинке? – заботливо спрашивает Любаня.

– Влада?! – эхом раздается за спиной мужской голос. – Надо же, не ожидал тебя здесь встретить. Думал, ты давно сгнила где-нибудь под забором в своем Кукуево.

Глава 2

Нет, такого просто не может быть. Десять лет прошло. Десять! Я изменилась почти до неузнаваемости, сменила фамилию, поменяла место жительства. Он не мог узнать меня вот так, через столько лет, с первого взгляда!

– Простите, мы знакомы? – поднимаю на него взгляд, до хруста сдавив под столом пальцы.

Он тоже изменился… Десять лет прошло, он не мог остаться прежним, стал еще более холеным, вальяжным. Только голос все тот же. И глаза… в них я явственно вижу тот маньячный огонек, который снился мне много месяцев после того, как Олег Шелепов выкинул меня за дверь своей квартиры.

– Простите, вы обознались. Я вижу вас первый раз в жизни, – слова слетают с моих губ тяжело, словно камни.

– Обознался, да, конечно. Приятно повеселиться, девушки, – звучит небрежный ответ, и он отходит.

Я смотрю ему вслед. Дыхание рвется от рвущейся наружу ненависти и тот день снова встает перед глазами…

Десять лет назад…

– Что это? – Олег смотрит на белую полоску с двумя красными линиями.

– Тест на беременность, – протягиваю ему, радостно улыбаясь.

Он отдёргивает руку и брезгливо цедит:

– На него кто-то поссал, а ты хочешь, чтобы я ЭТО взял?!

Из сказанного я воспринимаю только первую часть фразы.

– Почему кто-то? Это мой тест. У нас будет ребёнок, Олежа. Понимаю, что это неожиданно и мы ещё не женаты…

– У нас? – перебивает он. – Давай без этого пиздежа! Я всегда пользовался презиками, когда тебя трахал.

Грубое слово царапает слух и заставляет поёжиться. Ещё и странный взгляд Олега – холодный, с плещущей на дне зрачков злостью – он никогда не смотрел на меня так.

– Ты же помнишь, один раз презерватив порвался, и ты кончил… в меня, – растерянно оправдываюсь, чувствуя, как по плечам бежит холодок.

– После этого я купил тебе нужную таблетку, и ты её выпила. Или обманула меня? – взгляд Олега делается бешеным. Неожиданно он бьёт меня по руке, выбивая из ладони тест. Я в шоке смотрю, как кусок белого пластика летит по дуге и падает на пол возле дивана. Кисть, на которую пришёлся удар, начинает ныть от боли.

Хватаюсь за неё и с ужасом смотрю в глаза любимого мужчины.

– Олег, ты что… Я не обманываю. Просто мы купили «Постинор»… Врач мне потом объяснила, что он не срабатывает, если овуляция уже наступила. А у меня в тот день была вторая половина цикла. Просто я не знала, что нужен другой препарат.

– Не знала?! – Олег вдруг хватает меня за горло. Стискивает пальцы так, что я начинаю задыхаться. От нехватки воздуха, от страха – этот мужчина с бешеным взглядом не может быть тем, кого я люблю. Мой Олежа нежный, ласковый.

– Олег… – хриплю, пытаясь оторвать его пальцы от своей шеи.

– Что «Олег», лживая блядь?! – он встряхивает меня, так что в горле что-то хрустит, и меня топит ужасом.

– Думаешь, я поверю? Гульнула с кем-то у меня за спиной, шалава, и решила подсунуть чужого ребёнка мне. За лоха держишь?

– Нет! – хриплю из последних сил, а Олег вдруг наклоняется к моему лицу.

– А знаешь, сучка, сейчас ты так вкусно пахнешь. Так возбуждающе… – он ведёт носом от моей скулы к виску, шумно втягивает воздух и вдруг с наотмашь бьёт меня по лицу.

Я вскрикиваю от боли и неожиданности, а Олег толкает меня грудью в стену. Вдавливает в неё своим телом, раздвигает коленом мои ноги и задирает юбку. Сдвигает резинку трусов и грубо толкает в меня два пальца. Шепчет на ухо:

– Мокрая. Тоже хочешь меня?

Проталкивает внутрь ещё один палец и начинает резко двигать рукой,

– Мне больно! Что ты делаешь?! – хриплю. Пытаюсь свести ноги, оттолкнуть его, совершенно потерявшись в происходящем.

– Не пизди, больно тебе! Течёшь, как сука. Это твой ёбарь тебя приучил к таким ласкам, да?!

– Это от страха! – я снова пытаюсь вырваться, но Олег делает подсечку, и я лечу на пол. Грубые руки дёргают меня, ставя на колени.

– Прогнись! – звучит команда. – Быстро жопу отклячила!

Я вскрикиваю от острой боли в голове, когда меня с силой дёргают за волосы, а сзади в меня резко толкается член.

– Что ты делаешь! – всхлипываю, пытаясь освободиться. Олег не даёт, хрипло стонет, с силой двигаясь во мне, и на каждое движение бёдер дергает за волосы.

– Надо было всегда так тебя трахать, – почти рычит.

Движения ускоряются, толчки становятся все сильней и яростней. Я скулю от боли и унижения, не в силах что-то сделать.

– Да! Да-а! – он делает ещё несколько одуряюще – болезненных движений и замирает, тяжело дыша.

Я стою, упираясь в пол локтями, и содрогаюсь от рыданий. За что?! Почему он так со мной…

Олег резко выходит из меня, встаёт на ноги. Чиркает молнией джинсов, и, не давая мне подняться, пинает в бок.

– А теперь пошла вон! – хватает за руку и куда-то волочёт.

Я перебираю ногами по полу, скуля от боли, а Олег дотаскивает меня до выхода и выталкивает из квартиры.

Дверь захлопывается, затем снова открывается, и на пол летит моя сумка. Щелчок замка и наступает оглушающая тишина.

Кое-как сажусь, откидываюсь затылком на стену подъезда и долго гляжу в одну точку перед собой. Потом подтягиваю к себе сумку, копаюсь в ней, пока не нахожу серо-чёрную фотографию УЗИ. На ней, среди хаотичных волн и штрихов есть маленькая тёмная клякса.

Я долго сморю на это пятно, потом складываю листок пополам и рву его. Собираю обрывки и снова рву. Потом ещё, и ещё, пока в моих руках не остаётся кучка мятых клочков. Тогда я вытягиваю руку и разжимаю пальцы. Смотрю, как они ссыпаются на бетонный пол. Шепчу:

– Прости, малыш…

Глава 3

– Влада… Владка! – сквозь грохот крови в ушах слышу тревожныйе голоса. – Тебе плохо? Может, хочешь уйти?

Да, я хочу уйти. Убежать и больше никогда не заходить в этот ресторан. Но, нет, мне нужно успокоиться и вести себя как ни в чем небывало. Если я уйду, он поймет, что не обознался. Что я – это та Влада… А этого нельзя допустить, ни в коем случае.

– Все в порядке, девочки, – произношу, растягивая ставшие резиновыми губы в улыбку. – Давайте пить и веселиться, у меня праздник, между прочим!

– Так ты знаешь этого мужика или нет? – не унимается Стеша.

– Первый раз вижу, говорю же, он обознался.

Подруга подается вперед и заговорщицки шепчет:

– Я тоже думаю, что обознался. Ты бы такого красавца стопудово не забыла, если бы когда-нибудь встретила.

Я и не забыла. Никогда не забуду…

Беззаботно соглашаюсь:

– Конечно, такого разве забудешь.

– Значит, мне можно на него поохотиться, Владка? Я ведь теперь свободная женщина, а кольца у красавца на пальце нет, – Стеша наклоняет голову, игриво стреляет глазами в сторону столика, где разместилась компания Олега. – Судя по всему, мальчик не беден.

Он точно не беден. Десять лет назад у него уже был успешный бизнес, наверняка за эти годы он стал еще больше. Конечно, Олег стартовал благодаря капиталу и связям своего отца, известного политика. Но эти первоначальные вводные он использовал на все сто процентов, потому что, действительно не дурак и с амбициями. Как раз мой формат, как говорит Стеша…

– На здоровье, охоться, – киваю, и подзываю официанта. – Девочки, на чем мы остановились, когда нас прервали?

Через полчаса я не выдерживаю. Поднимаюсь, и взяв с соседнего стула свою сумочку, беззаботно произношу:

– Я носик попудрить. Кто со мной?

– Не, я пока не хочу, – отмахивается Стеша. Любаня тоже отрицательно крутит головой, и я, стараясь не спешить, иду в дальний конец холла, где видела дверь с нужными табличками.

В туалете долго стою перед зеркалом, рассматривая свое лицо и пытаясь выровнять дыхание. Даже если Олег понял, что не обознался, это ничего не значит. Мне нечего бояться, нас ничто не связывает. Сегодня мы случайно встретились и больше это не повторится – он ведь живет в другом городе. Я специально выбирала Москву, а не Питер, потому что в северной столице у Олега есть филиалы, а в Москве нет. Поэтому сейчас я спокойно выйду в зал, еще немного посижу с девчонками и поеду домой. Они знают, что надолго я никогда не остаюсь, поэтому не удивятся…

Подкрашиваю губы и повторив про себя: «Это ничего не значит», выхожу из туалетной комнаты.

За дверью меня с силой толкают. Придавливают к стене и над ухом свистит шепот:

– Ты правда думаешь, я тебя не узнал? Влада, Влада, ты, конечно, круто изменилась, но так и не поумнела. А ведь я искал тебя тогда… Весь город обшарил, пока не узнал, что ты убралась в свой Мухосранск.

– Зачем? – хриплю я. – Ты изнасиловал меня беременную и выкинул на улицу.

– Знаешь, я почему-то захотел узнать, с кем ты мне изменяла…

– Отпусти меня! – я пытаюсь оттолкнуть его, но Олег намного крупнее и сильнее. Ладонью сдавливает мне горло, я задыхаюсь, а над ухом снова звучат те слова:

– Ты так вкусно пахнешь, сучка. Так возбуждающе…

– Отпусти девушку, гондон, – сквозь мои хрипы и панику пробивается мужской голос. Не Олега, другой. Спокойный, даже ленивый мужской голос.

Рука с моего горла исчезает, и я без сил сползаю по стене вниз. В отчаянии смотрю на стоящего напротив мужчину – это тот, что сидел за столиком у окна. Не уходи, пожалуйста! Позови кого-нибудь на помощь!

Но мужчина никого не зовет. Лениво повторяет:

– Отошел от девушки, уебок.

Олег начинает материться, набычивается. Делает шаг к мужчине, замахивается, и неожиданно падает. Начинает кататься по полу и громко, визгливо завывать. Я вижу, как к нам со всех сторон бегут люди: официанты, хостес, охранник… Где вы были, когда меня душили почти у вас на глазах?

Поднимается шум, кто-то кричит: «Вызовите полицию. Врача, срочно!» Не обращая ни на кого внимания, мой спаситель присаживается на корточки. Внимательно рассматривает мое лицо. Затем берет за руку и спрашивает:

– Как вы? Потерпите, пока я вызову врачей?

Глава 4

– Не надо врача, я в порядке, – хриплю в ответ.

Мужчина неодобрительно хмурится и перемещает пальцы мне на запястье. Несколько секунд слушает пульс, так и не отрывая взгляда от моего лица.

Я тоже смотрю на него. Он далеко не мальчик, возраст ближе к сорока, наверное. Серые внимательные глаза, несколько седых прядей на висках. Густая седоватая щетина, но не модная трехдневная, а такая, словно ему просто побриться некогда. Тонкий серый свитер совсем не дорогой и вообще не сочетается с этим помпезным рестораном. Зато подчеркивает ширину его плеч.

– Пульс у вас зашкаливает, девушка. Надо врачу показаться. Заодно синяки на шее зафиксировать, – мужчина перестает считать сердечный ритм, но мою руку не отпускает. Под его взглядом я вдруг начинаю теряться. Опускаю глаза и смущенно поправляю задравшееся почти до талии платье. Натягиваю на колени, разглаживаю ладонью мятый подол.

– Вы врач или полицейский? – произношу, просто чтобы что-то сказать.

– Почти угадали, почти полицейский. Меня зовут Вячеслав Говоров.

– Я Влада. Влада Сокольская. Я риэлтор. Вернее, у меня агентство. Небольшое, но активно развивающееся, – лепечу в ответ. Вот зачем я все это говорю?! Какое ему дело до меня и моего агентства!

– Риэлтор – замечательная профессия, – хмыкает мужчина, кажется с насмешкой. – Но осмотр врача даже девушке такой с героической работой не помешает.

– Владка! Владуля, что случилось?! – слышу перепуганные голоса своих подруг и возле нас с Вячеславом чуть не на колени шлепается Стеша. Голубые глаза испуганно шарят по моему лицу, губы трясутся. Любаня придерживает ее за плечи и тоже пытается заглянуть мне в лицо.

– Влада, что с тобой? Ты что, пришибла этого красавчика, который принял тебя за другую? – это уже Любаня спрашивает. Она вообще умничка, сразу выхватывает суть вещей. Со Стешей они хоть и родные сестры, но совершенно разные.

Через силу шучу:

– Это не я, это Вячеслав послал товарища в нокаут.

– Судя по воплям, которые красавчик издает, это был не нокаут, а болевой прием, – возражает Любаня и тоже присаживается передо мной на корточки. – А вам, Вячеслав, ничего не будет за то, что напали на этого типа?

– Вы с ним знакомы? – Вячеслав поворачивается к Любане.

– Первый раз сегодня увидели. Он перепутал нашу Владу с какой-то своей знакомой, которую тоже зовут Влада, – вклинивается в разговор Стеша и проходится по Вячеславу оценивающим взглядом. Ничего особенного, видимо, не находит, потому что сразу отворачивается. А я, наоборот, с трудом заставляю себя не пялиться на него. Старательно отвожу глаза, и потихоньку вытаскиваю руку из его ладони.

– Спасибо вам, Вячеслав, за помощь. Не позволили бедной девушке погибнуть в расцвете лет и красоты от рук сумасшедшего, – шучу и окончательно размыкаю наши руки. Опираясь о пол, начинаю неловко подниматься. – Думаю, нам лучше уйти отсюда. А если у вас будут проблемы с законом, Вячеслав, я готова подтвердить, что вы просто оборонялись. Сейчас я дам вам визитку…

– Не надо визитку, Влада Сокольская. Если у меня будут проблемы, я сам вас разыщу. Чтобы вы подтвердили факт самообороны, – чуть заметно усмехается Вячеслав. Выпрямляется, подхватывает меня за талию и помогает встать на ноги. На несколько секунд мы оказываемся почти прижаты друг к другу и почему-то мне становится жарко.

– Спасибо еще раз, – повторяю и мужские руки исчезают с моей спины. Вячеслав отступает и поворачивается к суетящимся возле Олега людям. К нему тотчас подскакивает мужчина в форме охранника и начинает что-то торопливо говорить. Вячеслав слушает, кивает и не прощаясь с нами уходит вслед за охранником.

– Странный какой-то тип, мутный, – задумчиво произносит Стеша, глядя ему в след.

– А как по мне, он настоящий герой: спас девушку и даже благодарности не попросил, – возражает Любаня.

– Думаю, мы просто мешали ему пройти в туалет, вот и пришлось мужчине вмешаться, – нервно хихикаю я и мы втроем начинает истерично смеяться.

Через сорок минут, после яростных Стешиных разборок с администрацией из-за испорченного вечера, угроз подать на них в суд и требований возместить моральный ущерб, мы усаживаемся в вызванное рестораном такси. Олега, насколько я успела увидеть, еще раньше увезли его приятели.

Стеша, засовывая в салон пакет с собранными нам блюдами, извинением от ресторана, шутит:

– Ну что, Владка, похоже тридцатый год твоей жизни будет богатым на мужиков и приключения. Вон как бурно ты его встретила!

Мы с Любаней смеемся, но как показывают дальнейшие события, каждое Стешино слово оказалось пророческим.

Глава 5

Никогда не думала, что субботнее утро может быть таким же недобрым, как утро понедельника.

Телефон звонит уже третий раз, а я все никак не могу открыть глаза. Внезапно мелодия звонка становится громче, буквально разрывая барабанные перепонки.

– Мать моя пятница, вернись обратно и, клянусь, я проживу тебя как положено хорошей девочке, – хриплю я, пытаясь нашарить надрывающуюся трубку.

С четвертой попытки мне это удается, и я трясущейся рукой дотаскиваю телефон до уха.

– Слушаю.

– Влада Сергеевна Сокольская, – не спрашивает, а утверждает мужской голос.

– Если сами знаете, можно не буду отвечать? – сиплю я. Перекатываюсь на спину, и лежу, гадая, как же я так наклюкалась вчера. Вроде бы пила совсем чуть, чтобы только, как говорит Стеша, «нервы прополоскать». А состояние, словно дня три в запое провела. Хотя, откуда мне знать, как себя чувствуешь после трех дней возлияний, если я никогда в запое не бывала?

– Лейтенант Петров, Главное Управление… – продолжает строгим голосом вещать трубка и я с облегчением выдыхаю.

– А-а, тот самый лейтенант Петров!

– В каком смысле "тот самый"? – настораживается «лейтенант».

– Ну, тот самый лейтенант, который обеспокоен подозрительной активностью на моих банковских картах. Или какая у вас сейчас рабочая схема, Петров?

– Гражданка Сокольская… – начинает строжиться голос в телефоне, но я уже сбрасываю звонок.

– Как же вы достали, мошенники!

Откладываю телефон и утыкаюсь лицом в подушку, пытаясь заставить замолчать барабанную дробь в висках.

Вчера из ресторана мы поехали к Стеше, чтобы продолжить наш неудачно сложившийся банкет. Конечно, сначала я позвонила Марфе, узнать, как у них с Сашкой дела и сказать, что скоро приеду. На что услышала:

– Совесть имей, Влада. Я внука раз в месяц вижу, дай ему хоть до завтра у меня погостить.

– Ты же знаешь, когда он не дома… – начала я, но суровая тетка перебила.

– У тебя сегодня день рождения? А раз так, то иди и празднуй. Завтра приедешь, и не раньше часа дня. Мы как раз пирогов к этому времени напечем, отметим твой праздник. До тринадцати ноль-ноль на порог не пустим! – отрубила и даже с сыном не дала поболтать. Заявила, что в его возрасте пора отрываться от мамкиной юбки.

В действительности, Марфа мне не тетка, и вообще не родня. Но так уж вышло что она мне ближе родной матери, с которой отношения не то, что разладились, их просто никогда не было. Марфа врач-акушер, именно она приняла и выходила девять с половиной лет назад родившегося недоношенным Сашку.

Живем мы неподалеку друг от друга, но из-за Марфиных дежурств видимся, и правда, редко. А она скучает по моему сыну. Любит его, как родного внука, которого у нее нет и уже не будет: принявшая тысячи младенцев, сама Марфа родить не смогла. Видимо, как она говорит, ее жизненная миссия не рожать, а другим помогать в этом деле.

После разговора с Марфой я с чистым сердцем отправилась со Стешей и Любаней догуливать недогулянное. А именно, есть, пить и от души хохотать над всем подряд. Хорошо я провела вчерашний вечер, вот только отчего так болит голова и саднит горло?

Новый звонок телефона врывается в мои тугие, как застывшая смола, мысли, заставляя поморщиться: если это опять «лейтенант Петров», облаю его и даже не покраснею!

– Да! – рявкаю, как генерал на плацу, и застываю, чувству, как к горлу подкатывает тошнота.

– У-у, Влада, как грубо. Так и не избавилась от своих вульгарных провинциальных манер? Ну что же ты! За десять лет в культурной столице могла бы пообтесаться, – звучит из трубки издевательский голос, заставляющий меня похолодеть.

– Что тебе нужно? Как ты узнал мой номер? – теперь я хриплю не от выпитого вчера, а от ненависти к обладателю этого голоса.

– Поговорить хотел. Встретиться, может старое вспомнить…

– Иди к черту, Олег, и с ним старое вспоминай, и новое тоже, – отрубаю. Собираюсь сбросить звонок, но он меня опережает.

– Не вздумай отключиться, Влада Сокольская. Видишь, я и фамилию твою новую знаю. И телефон… Да и адресок у меня уже записан. Так что лучше тебе не злить меня, сучка. А то ведь вчерашний защитничек может не успеть в этот раз прийти на помощь.

– Что тебе нужно? – спрашиваю, стараясь контролировать голос, чтобы он не дрожал.

– Имя и телефон? – жестко отвечает Олег и даже не видя его лица, я знаю, что сейчас он зло щурит глаза.

– Чье имя? – туплю я.

– Мудака, который вчера меня покалечил, – режет мозг голос Олега.

– Он тебя покалечил? – удивляюсь и с трудом успеваю поймать на языке мстительное: «Так тебе и надо!». Нет, не стоит Олегу такое говорить.

После того как он вышвырнул меня из квартиры, из жизни, я много думала. О нас с ним, и о нем самом. Рыдала, конечно, больше, чем думала, но все же… Однажды я вычерпала до дна соленое море своих слез и тогда в голове появилась ясность и способность трезво размышлять.

В памяти стали всплывать разные моменты нашей с ним жизни, на которые в то время я не обращала внимания. Слишком любила его, слишком толстые линзы были у моих розовых очков.

Но когда стекла треснули, у меня начала складываться совсем новая картинка, и совсем другой Олег был на ней. Жесткий, эгоистичный, не брезгующий абсолютно ничем, никакой подлостью, когда хотел добиться желаемого. Способный жестоко наказывать за любую, с его точки зрения, провинность. Не прощающий обид, даже пустяковых. Оказывается, я жила с чудовищем, а думала, что с принцем.

Поэтому сейчас я прикусываю язык и просто жду ответа.