Czytaj książkę: «Сны о будущем», strona 6

– А что, закончить год прыжком с нераскрывшимся парашютом – это будет классный финал.

– Тьфу, тьфу, тьфу. Не шути так, – неожиданно серьёзно отреагировал Лунёв. – По дереву постучи.

«Хорошо хоть так, – Стас удовлетворённо вздохнул, – парень не окончательный негодяй». Договорившись о времени и месте, где Лунёв заберёт будущего парашютиста, они расстались.

***

Следующим утром Эдик опоздал на полчаса. Он сделал это специально, желая подольше подержать Стаса на морозе, и заставить нервничать. Откуда ему было знать, что Бурину известен каждый его шаг. По дороге Лунёв рассказывал анекдоты про парашютистов, которые почему-то всегда строились на неудачах.

Выглянувшее солнце стало прогревать застывшую землю и топить выпавший вчера снег. Теперь он потерял невинную белизну, отдав её небу, которое распорядилось ею по-своему – воздух стал чистым и прозрачным. Температура поднялась, на дороге образовался небольшой слой воды. Эдуарду пришлось снизить скорость, поэтому дорога к аэроклубу заняла целый час.

Подготовка к прыжку началась с инструктажа. Сперва теоретическая часть, а потом Стас, переодевшись в комбинезон, отрабатывал на тренажёре жизненно необходимые движения. На занятия ушло два часа, и всё это время инструктор приводил примеры печальных последствий пренебрежения правилами безопасности. Звучало это настолько трагично, что Стас вынужденно настроился на преподавателя.

«Зачем я всё это рассказываю, – зазвучал в голове голос, – я уже не знаю, что ещё страшного придумать. Нет, одним коньяком Лунёв не обойдётся, как минимум поляна на весь клуб». Собственно говоря, именно это Стас и предполагал. Устав слушать, он погрузился в будущее. За вчерашний вечер, помня о картинке с Валечкой, он научился видеть тех, с кем столкнётся в течение следующего получаса.

За стеной Эдик инструктировал двух спортсменов:

– Саня, ты ждёшь его за углом. Когда он войдёт в комнату, заходи следом за ним и говори Серёге: «Представляешь, Ирку опять поставили парашюты укладывать». Сергей, ты отвечаешь: «Блин, мало, что ли, им несчастных случаев? Я с её парашютом прыгать не буду». Ответ: «А она всего один уложила». Опять вопрос: «Какой»? Ответ: «Прикинь, тринадцатый». Всё! Оба уходите. И запомните – вы новичка не замечаете, на него не смотрите. Понятно?

Всё прошло точно по-запланированному. Парни отбарабанили свой текст и ушли, хохоча. Парашют Стасу вручили под номером тринадцать, в чём он и не сомневался. Спокойно застегнув все пряжки, как только что учил инструктор, Бурин направился к самолёту. Ему стоило огромных усилий сохранять невозмутимое лицо, слушая, как скачут мысли Лунёва, не понимающего, почему не сработал такой замечательный план.

Игривое настроение пропало, когда самолёт поднялся в воздух. Чем выше он поднимался, тем большее беспокойство охватывало Стаса. «Я прыгну, я обязан прыгнуть, я утру нос этому карьеристу», – повторял он про себя. Пришло время, инструктор открыл дверь. Набегающий поток воздуха ворвался в кабину и выдул из Бурина остатки решимости. Он уже хотел отказаться прыгать, но, заметив выжидательный взгляд Лунёва, шагнул к двери.

Первыми прыгали те самые Саня и Серёга, которые разыграли перед Стасом сценку с тринадцатым парашютом. Парни смотрели на новичка и улыбались. Но Бурину показалось, что это ободряющие улыбки. Действительно, перед тем, как шагнуть за борт, один из них прокричал новичку на ухо, перекрывая вой ветра и шум двигателя:

– Не дрейфь, всё будет хорошо!

Перед первым прыжком инструктор что-то спросил у спортсмена. Тот утвердительно кивнул и прокричал ответ. Хлопок по плечу – и первый помчался вниз. Со вторым парашютистом произошло то же самое. Подошла очередь Стаса. На негнущихся ногах он подошёл к срезу фюзеляжа. «Не смотреть вниз, это потом, сейчас не смотреть вниз». Инструктор прокричал Стасу прямо в лицо:

– Готов?

– Готов!

Лёгкий толчок, и опора ушла из-под ног. Через мгновение Стас ощутил, что воздух прекрасно его держит. Это было ощущение полёта. Ликование наполнило парашютиста, он парил над землёй, как птица! Необыкновенное чувство свободы радовало и пьянило. Хотелось петь.

– Молодец, – услышал Стас голос вчерашнего гостя, – сам всё организовал, наше вмешательство будет минимальным. Я уж подумал, что ты забыл пароль. Правда, мне казалось, что ты предпочтёшь материальную форму существования. Но – это твой выбор.

«Ничего я не выбирал!» – хотел крикнуть Стас, но сейчас ему было не до разговоров. Он дёрнул кольцо, как учили его на занятиях, и оторвал его. Хлопка парашюта не последовало. «Если не сработал основной, то на критической высоте автомат раскроет запасной», – вспомнил он слова инструктора. Но автоматика тоже не сработала.

Выбор сделан и изменить его нельзя.

Турист

Просторный зал межгалактического космопорта ЮГ-2 гудел как разгонный блок орбитального челнока на старте. Летающие, ползающие, прыгающие и шагающие туристы со всей вселенной сновали туда-сюда в поисках приспособленных под их вид кресел ожидания. Они натыкались на таблички с пиктограммой «Телепортация запрещена», шипели, багровели, истекали слизью, фонтанировали колючками или вообще распадались на тысячи подобных себе, только маленьких.

Два десятка полицейских, изготовленных в виде шлагбаумов, бесцеремонно хватали прибывших гибкими полосатыми руками, и направляли в нужные очереди, сортируя по размерам. Сотрудники же паспортного контроля, стилизованные под аборигенов, были все средней величины. Поэтому одним приходилось проявлять чудеса ловкости, чтобы не оказаться раздавленными неосторожным движением слишком крупного гостя, а другим максимально увеличивать разрешение своей оптики. Иначе, если турист провалится куда-нибудь за плинтус, и его обработают дезинфицирующим раствором во время уборки – международного скандала не избежать.

ЭфЭликсе сегодня повезло. К её окошку стояли инопланетяне ростом от метра до двух. Что ни говори, а со своим размером работать комфортней. Только настроение у девушки всё равно оставалось плохим. Её муж – таможенный офицер ЭфАльс – демонстративно заигрывал со стюардессами марсианского лайнера. Сегодня за утренней сменой батарей, они поругались, и теперь он всячески старался ей досадить. «Подожди, – думала она, – попробуй только ночью сунуться ко мне с предложением плазмы, спалю тебе блок обмена к чертям собачьим. Посмотрим, как ты будешь после этого флиртовать».

Окончательно испортила настроение ЭльЭнис – холёная блондинка в соседней кабинке. Сегодня той достались соплеменники. Это самая лёгкая работа, которую можно придумать. Да ещё и сезон сейчас низкий. За весь день только один раз мимо окошка бодро промаршировала, не снижая скорости, группа шестиногих и восьмируких сборщиков зондов фон Неймана. Обмен файлами отнял несколько наносекунд, и девица вновь занялась полировкой своей мордочки, не преминув при этом бросить на соседку насмешливый взгляд.

Всё это привело к тому, что ЭфЭликса сорвалась. На клиенте. Получив паспорт, в котором значился возраст инопланетянина – сто пятнадцать тысяч восемьсот тридцать пять лет, она вспылила:

– Что вы мне подсовываете? Совсем обнаглели. Где это, интересно, такая продолжительность жизни?

Подняв глаза на гостя, она в ужасе отшатнулась, как будто увидела питекантропа.

– Э-э-э… вы прошли санитарный контроль? – зачем-то спросила она, хотя без биологической адаптации на планету даже амёба не просочилась бы.

– Да, конечно. В паспорте стоит отметка, что я свободно могу дышать вашим воздухом, не нанося вреда экологии планеты.

– Цель посещения? – всё ещё не придя в себя, ЭфЭликса продолжала задавать нелепые вопросы.

– Туризм, разумеется, – гость оказался опытным путешественником, его выдержке можно было позавидовать. – Разве вас посещают ещё с какими-либо целями.

Действительно, несколько тысяч лет назад планету объявили заповедником, и теперь от туристов не было отбоя. Нигде так хорошо не сохранились следы древних культур и уникальная, почти не испорченная аборигенами природа. Тогда же последние активные жители переселились в более комфортные и современные миры, растворившись в Сообществе Вселенной.

– Откуда я знаю ваши цели, – продолжала нервничать ЭфЭликса, – может, вы решили у нас трудоустроиться. На планете остался небольшой контингент коренных жителей. Они работают гидами или на фабриках выращивания органов. Но… я не могу принять ваш паспорт. Дата рождения мне кажется недостоверной.

– Видите ли, – гость смутился. Он уже не выглядел таким уверенным, – это паспорт моего отца.

Брови девушки поползли вверх, а гость продолжил:

– Когда они с мамой улетали со своей планеты, то не знали о существовании других цивилизаций. Членов Сообщества они встретили гораздо позже. Тогда ему и выдали этот документ. В те времена допускалось иметь общий паспорт на членов одной команды. При всех последующих встречах вопросов не возникало. А потом…

Турист замолчал. Чувствуя его настроение, никто из очереди не стал задавать вопросов. ЭфЭликса тоже терпеливо ждала продолжения.

– Потом я остался один. К тому времени я ещё плохо знал астронавигацию и… В общем, я заблудился. Только недавно мне удалось встретить разумных существ, и они направили меня в эту сторону. По их расчётам, моя планета находится где-то в вашей галактике. Я решил высаживаться на всех подряд. Понимаю, чтобы найти её, мне, скорее всего, не хватит жизни, но другого выхода у меня нет.

Девушка расчувствовалась:

– Так вы не знаете, как называется ваша планета? Ведь в паспорте указан её код.

– Это слишком древний код, и он определён приблизительно, со слов.

– Сочувствую вам. Но возраст! Он указан слишком приблизительно.

– В разных мирах время течёт не одинаково. Кроме того, оно замедляется с ростом скорости. Я много путешествовал с околосветовой, вот и набежало. В действительности мне, конечно, на несколько порядков меньше.

Никогда ещё молодая паспортистка не сталкивалась с такой проблемой. Она в теории знала об этом эффекте, но раньше он проявлял себя не так ярко. «И зачем я отказалась от работы с неуглеродными формами жизни, – укоряла она себя, – сейчас сканировала бы посадочный модуль и горя не знала».

Конечно, она сильно преувеличивала. Туристы с кремниевых или метановых планет посещали заповедник в контейнерах величиной с космический корабль. Это естественно, ведь такую разницу давлений и температуры ни один скафандр не выдержит. Контроль прогулочных контейнеров проводился несколько дней, и только снаружи, без контакта с туристами. Но досматривающим всё равно приходилось облачаться в очень неудобные защитные костюмы.

– Знаете, – оживился питекантроп, – в иных мирах мой паспорт показывал совсем другие цифры, и то, что он так изменился, говорит о многом. Например, о том, что моя планета должна быть где-то недалеко.

– Неужели ваши родители никогда не говорили, где они родились? Ведь должны они были как-то называть свою планету.

– Они говорили «Дом». Может, пару раз они называли её, но я не запомнил. Какое-то очень красивое название. На их языке оно звучало как музыка.

– Даже не знаю, что с вами делать. Мне надо посоветоваться с руководством.

Боковая стена кабинки засветилась и на ней появился ЭксЭрцит – начальник смены.

– Я давно наблюдаю за вами. Как только очередь перестала продвигаться. Наша служба безопасности дополнительно просканировала гостя и нашла, что его геном близок планете. Мне кажется, вреда от посещения не будет. На всякий случай выберите форму присутствия номер три, то есть без защитного костюма, но с индивидуальным дыхательным аппаратом.

– Хорошо, шеф.

Девушка внесла поправку в паспорт и повернулась к туристу:

– Добро пожаловать на Землю, – произнесла она ритуальную фразу на языке аборигенов.

– Как? Как вы назвали планету?

– Так, как она назвалась раньше, когда её обитатели ещё не влились в Сообщество.

– Вы сказали «Земля»?

– Да.

– Я вспомнил. Моя планета называлась «Земля». Это мой Дом, я нашёл его.