Czytaj książkę: «Беженцы»

Френк Кастекер, Боб Мур

Czcionka:

Серия «Современная история массового насилия»

Refugees from Nazi Germany and the Liberal European States

Edited by

Frank Caestecker and Bob Moore

ISBN 978-5-4461-4318-4 © Перевод на русский язык ООО «Прогресс книга», 2025

Благодарности

Идея этой книги возникла в ходе двух семинаров, организованных Френком Кастекером в Центре изучения и документирования войны и современного общества (Studie en Documentatiecentrum Oorlog en Hedendaagse Maatschappij (CegeSoma)) в Брюсселе 15–17 января 2004 года и 20 января 2005 года. Оба мероприятия стали возможны благодаря щедрым финансовым взносам Института Гёте, Брюссельского столичного региона, Фонда развития науки и искусства – Влаандерен, Национального фонда научных исследований, Федеральной программы по науке и искусству ((POD) Wetenschapsbeleid / Service Public Fédéral de Programmation Politique Scientifique) и Королевской фламандской академии наук и искусств Бельгии. Семинары проходили при поддержке и содействии Хосе Готовича, в то время директора CegeSoma, а также его сотрудников и научного комитета. В частности, мы хотели бы поблагодарить Анну Бернар и Лут ван Дале, двух членов административного персонала CegeSoma, которые оказывали проекту неустанную и неоценимую помощь. Мы также рады отметить помощь профессора Германа Бальтазара (Университет Гента), профессора Элса Витте (Врийский университет Брюсселя) и Маргареты Хаушильд из Института Гёте в Брюсселе, а также гостеприимство профессора Питера Лагру (Университет Либр де Брюссель) и доктора Руди ван Дорслаера (CegeSoma), которые предоставили нам время и место для редактирования этого тома.

Окончательный вариант книги был подготовлен после того, как Френк Кастекер покинул CegeSoma и в 2005 году занял должность на кафедре современной и новейшей истории в Гентском университете. Успех подобного сборника во многом зависит от готовности авторов сотрудничать, и нам посчастливилось собрать прекрасную группу академических коллег, которые отвечали на запросы и вопросы быстро и с неизменным добрым юмором. Материалы книги дают представление о политике в отношении беженцев в определенное время и в определенном месте. В этой книге политика в отношении беженцев рассматривается с разных точек зрения и с учетом различного исторического опыта беженцев, сотрудников иммиграционной службы, политиков, защитников беженцев и общественного мнения. Хотя они не внесли непосредственного вклада в эту книгу, мы в значительной степени обязаны ряду экспертов в этой области, которые поделились с нами своими соображениями, в первую очередь Луизе Лондон, Штефану Махлеру, Хансу Уве Петерсену и Клаусу Фойгту.

Наконец, мы хотели бы поблагодарить д-ра Марион Бергхан из Berghahn Books за то, что она взяла этот проект на себя и довела его до конца, а также читателей издательства за их бесценные предложения.

Введение

Френк Кастекер и Боб Мур

В XX веке Европа пережила ряд массовых миграций: евреи, спасавшиеся от преследований царских режимов; потрясения двух мировых войн; недавние беженцы – жертвы конфликтов в Африке и на Балканах; попытки массовой миграции в Европейский союз и перемещение внутри его расширенных границ. У всех этих процессов были свои комментаторы и аналитики, но именно беженцы из нацистской Германии 1930-х годов удостоились наибольшего внимания историков, социологов и демографов. Причины этого легко объяснимы. Идея о том, что большое количество людей может быть перемещено из государства с высоким уровнем культуры и развития, такого каким была Германия, противоречит современным представлениям о цивилизации и прогрессе. Но, возможно, есть не менее важный момент. Да, в историографии Европы и Второй мировой войны Холокосту было уделено достаточное внимание. При этом проблемы, связанные с бегством людей из нацистской Германии до 1939 года, воспринимаются лишь как важная предыстория, а это является причиной того, что западноевропейским демократиям и США отведена роль сторонних наблюдателей грядущей катастрофы и только.

Первые публикации о беженцах 1930-х годов появились в конце того же десятилетия с выходом в 1939 году книги сэра Джона Хоупа Симпсона The Refugee Problem. Хотя, несомненно, поводом для ее написания послужили проблемы беженцев из нацистской Германии, она охватывала все движения беженцев после Первой мировой войны, включая бегство армян и русских (после революции 1917 г. – Примеч. ред.) – это первые национальности, ставшие объектом международного внимания в рамках Лиги Наций. Симпсон рассказал о том, как создавалась Нансеновская международная организация по делам беженцев для решения проблемы лиц без гражданства и как эта система была отвергнута в качестве решения проблемы беженцев из Германии после 1933 года. Исследователи часто очень подробно объясняли, как та или иная государственная политика применялась на практике, но могли дать лишь ограниченное представление о том, почему такая политика была сформулирована. Книга Симпсона – единственное академическое исследование, появившееся в период до 1939 года, хотя важную информацию добавили другие публикации того времени, в частности специальный выпуск журнала Annals of the American Association for Political and Social Sciences Американской ассоциации политических и социальных наук за май 1939 года, содержавший серию статей, посвященных отдельным аспектам проблемы беженцев. Во время Второй мировой войны предпринимались попытки проанализировать проблемы беженцев, хотя и без доступа к современным европейским источникам. После 1945 года трагедия Холокоста и угроза третьей мировой войны отодвинули на второй план независимый анализ государственной политики в отношении беженцев в 1930-е годы, и основные публикации по этой проблеме в 1950–1960-е годы исходили от тех, кто непосредственно занимался частной работой по оказанию помощи беженцам. Их анализ зачастую сводился к объяснению того, что было и что не было сделано для жертв нацизма до начала войны. Эти немногочисленные публикации редко содержали критику усилий по оказанию помощи, и большинство из них были направлены на укрепление идеи о том, что и государство, и общество «сделали все возможное».

Первые общие истории Холокоста были посвящены трагической судьбе евреев во время немецкой оккупации и почти не затрагивали период до 1940 года, то же самое можно сказать и о появившихся национальных исследованиях. Академический интерес также был невысоким, за исключением Швейцарии, где в 1953 году опубликовали немецкие документы, подтвердившие факт сговора с этой страной о введении Швейцарией штампа «J» в паспортах прибывающих из Германии. Это разоблачение вызвало общественный резонанс и привело к подготовке официального доклада по заказу швейцарского парламента. Историк Карл Людвиг получил полный доступ к швейцарским дипломатическим архивам, и его исследование заложило основу для исторического анализа швейцарской политики в отношении беженцев 1930-х годов. Несмотря на то что в докладе четко указывалось, что Генрих Ротмунд, глава федеральной полиции, все-таки выступал за введение виз для немцев-евреев и считал, что штамп «J» противоречит интересам Швейцарии, его выбрали в качестве козла отпущения и вынудили уйти в отставку. В результате швейцарская политическая элита избежала излишней критики, и дальнейшего расследования политики в отношении беженцев пришлось ждать два десятка лет.

В 1970-х годах беженцы стали объектом немецких исторических исследований. Германская Демократическая Республика заказала исследования о беженцах-коммунистах, которые впоследствии стали активными основателями восточногерманского государства, а назначение канцлером Западной Германии бывшего политического изгнанника Вилли Брандта также помогло вызвать интерес к изучению беженцев у влиятельного Немецкого научно-исследовательского общества (Deutsche Forschungsgemeinschaft). Первым крупным достижением стал Международный биографический словарь центральноевропейских эмигрантов 1933–1945 годов – масштабный труд по сбору научных данных о политической, культурной и научной элите беженцев. К концу 1970-х годов немецкие исследования беженцев потеряли бóльшую часть поддержки, но остались в руках нескольких увлеченных историков, таких как Патрик фон цур Мюлен, Ханс-Уве Петерсен, Урсула Лангкау-Алекс и Клаус Фойгт, которые продолжили работу по выявлению тех, кто продолжал сопротивляться нацистскому режиму в изгнании. В последнее время эти так называемые Exil-Studien («исследования в изгнании») сместились в сторону изучения культурного и литературного наследия изгнанников и их влияния на послевоенный мир. Интерес к «истории простых людей» в 1980-х годах также прослеживается в Exil-Studien. После первоначальной фокусировки на бегстве политических активистов, интеллектуалов и художников они медленно двигались в сторону большего внимания к массам. Эрнст Лёви, Вольфганг Бенц и Эрнст Лоренц начали изучать тех, кого они называли «простыми людьми» среди иммигрантов, и благодаря этому новому интересу сосредоточились не только на рядовых членах политических организаций в эмиграции, но и на еврейских беженцах. Тем не менее их внимание оставалось сосредоточено на Германии, а страны убежища представляли лишь второстепенный интерес.

Анализ бегства эмигрантов и беженцев из нацистской Германии и политики, проводимой по отношению к ним в странах убежища, находился почти исключительно в руках историков, занимающихся национальной историей стран, принимавших переселенцев. Первый пример тому – Нидерланды, где в 1969 году был опубликован первый том The Kingdom of the Netherlands During World War II. Здесь автор Луи де Йонг, имея беспрецедентно высокий уровень доступа к государственным и частным документам, рассмотрел вопрос о беженцах в более широком контексте голландско-германских отношений, но затем подробно изучил различные еврейские и нееврейские усилия по оказанию помощи. Его цель была ясна и четко сформулирована: открытие и представление широкой общественности действующих лиц, которые определяли политику преследования евреев в нацистскую эпоху. Книга заложила прекрасную основу для будущих дискуссий. Изначально она была оформлена в виде двух докторских диссертаций: в то время как Дэн Мичман размышлял о голландской еврейской общине и проблеме еврейских беженцев 1930-х годов, Боб Мур объединил это с анализом факторов, повлиявших на политику в отношении еврейских и политических беженцев. Будучи англо-голландским историком, он был полностью осведомлен о британской историографии миграции и применил эти знания к голландскому кейсу.

С начала 1970-х годов такие вопросы, как иммиграция и антисемитизм, стали широко обсуждаться в британских исторических и социальных науках, а также возрос интерес к опыту и социальной истории иммигрантов. В это десятилетие появились первые публикации о долгосрочных тенденциях иммиграции в Великобританию и о политике, проводимой сменявшими друг друга британскими правительствами. Многие из них были посвящены перемещению неевропейских народов после Второй мировой войны, но неизбежно опирались на развитие иммиграционной политики в конце XIX – начале XX века, которая была направлена в первую очередь против притока евреев из Восточной Европы. Эта комбинация антииностранных и антисемитских тенденций, которая определила британскую иммиграционную политику в 1930-х годах, хорошо описана, в частности, Колином Холмсом, а новаторская работа Гизелы Лебзельтер об антисемитизме в Соединенном Королевстве дополнена другими, более поздними исследованиями. Первым исследованием, специально посвященным британской политике в отношении беженцев, стала работа Арье Шерман Island Refuge: Britain and Refugees from the Third Reich 1933–1939, в которой анализируется развитие британской политики в отношении беженцев в 1930-е годы, хотя автор и не получил доступ ко многим правительственным источникам. Остин Стивенс в работе Dispossessed: German Refugees in Britain больше сосредоточился на опыте самих беженцев, прибывших в Великобританию в 1930-е годы, но и он сделал те же выводы о характере британской политики в отношении иммигрантов, что в более поздних работах подтвердили такие ученые, как Марион Бергхан и Герхард Хиршфельд. Начиная с книги Бернарда Вассерштейна Britain and the Jews of Europe 1939–1945, проблема беженцев стала подаваться в контексте более широкого анализа Британии и Холокоста. Еще одним заметным дополнением к каноническому подходу стала публикация важной работы Тони Кушнера The Holocaust and the Liberal Imagination: A Social and Cultural History. Несмотря на анализ отношения к Холокосту в целом, в ней также представлен анализ политики британского правительства в отношении беженцев в 1930-е годы и их бедственного положения.

Смещение исследовательского интереса в сторону бегства евреев стало очевидным после публикации книги Френка Кастекера Unwanted Guests: Jewish Refugees and Migrants in the Thirties. Несмотря на подзаголовок («Нежелательные гости». – Примеч. ред.), в этой книге речь шла как о еврейских, так и о политических беженцах из нацистской Германии, но еврейские беженцы заняли центральное место. Более того, говоря о евреях как о мигрантах, исследование было основано на отношении к миграции как части исторического опыта континентальной Европы, отраженного в работах Жерара Нуарьеля во Франции, а также Яна Лукассена в Нидерландах и Джеральда и Сильвии Арлеттаз в Швейцарии. Эти историки проанализировали историю миграции в различных западноевропейских странах, а также исследовали сопротивление коренного населения все более мультиэтническим и мультикультурным обществам в результате колониальной и экономической миграции.

«Кризис убежища» в западном мире в 1990-е годы также послужил толчком к исследованиям истоков национальных политик в отношении беженцев и иммигрантов. В центре внимания таких исследований были евреи – беженцы из нацистской Германии. В первую очередь их рассматривали как беженцев, это был идеальный пример того, как различные интересы, включая гуманитарную заботу о людях, нуждающихся в защите, должны формировать иммиграционную политику и политику в отношении беженцев. В Великобритании анализ политики в отношении беженцев, проведенный Ариэлем Шерманом, был дополнен книгой Луизы Лондон Whitehall and the Jews. 1933–1948: British Immigration Policy, Jewish Refugees and the Holocaust. Луизе Лондон удалось в полной мере использовать рассекреченные к тому времени архивные документы британского правительства для глубокого анализа развития политики. Государственно ориентированный подход Лондон дополнила Эми Готлиб, которая сосредоточилась на усилиях англо-еврейской общины по оказанию помощи беженцам-евреям. Также Лоне Рюниц в своем анализе датской политики в отношении еврейских беженцев внесла неизмеримый вклад в датскую историографию, которая до этого времени занималась исключительно политическими беженцами.

До недавнего времени французские исследования, посвященные политике в отношении беженцев, оставались скудными, и лишь несколько публикаций были сосредоточены в основном на политической деятельности беженцев. Ситуация изменилась с появлением публикаций Вики Карон о политике французского правительства, общественном мнении и действиях местных евреев. Ее исследование показывает, как народные настроения влияли на политику и как политика влияла на настроения общества. Она показывает не только отношение французско-еврейской общины к беженцам, прибывшим из нацистской Германии и Восточной Европы, но и отношение всего французского общества. Исторические исследования Карон в том числе направлены на изучение истоков вишистского антисемитизма в межвоенный период, она также указывает на напряженность внутри французской еврейской общины, которая впоследствии повлияет на реакцию евреев на Виши. В рамках миграционных исследований сильная традиция французской социальной истории с ее акцентом на длительный период имела тенденцию игнорировать политическую историю. Французские историки иммиграции в целом и Жерар Нуарьель в частности сосредоточили свой анализ политических аспектов миграции главным образом на том, как административные круги преобразовывали социальную реальность на долгую перспективу. Это привело к тому, что политическая история, анализирующая конкретные политические решения и их административную реализацию, осталась без внимания. В отличие от этого, в нескольких швейцарских исследованиях политика в отношении беженцев в 1930-е годы рассматривалась очень подробно. Если в 1950-х годах исследования Карла Людвига, посвященные политике в отношении беженцев и иммигрантов, были сосредоточены почти исключительно на федеральном уровне, то историки 1990-х годов обратили внимание на повседневную работу с иностранцами. Глубоко изучалась не только иммиграционная политика государственных структур, включая кантональные и местные власти, но и действия общественных организаций, таких как комитеты помощи беженцам, в частности те, чье сопровождение назначалось еврейским беженцам.

В связи с недавним ростом интереса к Холокосту государственные учреждения играют все более важную роль в стимулировании исторических исследований политики в отношении беженцев в 1930-е годы. В Нидерландах Министерство внутренних дел спонсировало публикацию Joodse Vluchtelingen in Nederland, 1938–1940. Documenten betreffende toelating, uitleiding en kampopname, в которой были опубликованы ранее засекреченные документы, имеющие жизненно важное значение для изучения политики центрального правительства Нидерландов в отношении беженцев в течение двух лет до мая 1940 года. Моральный облик Швейцарии во время Второй мировой войны постепенно разрушался из-за того, что швейцарские историки начали представлять более детальный и объективный анализ этого периода. Ученые наглядно продемонстрировали, что швейцарцы больше не могут считать себя ни героическими спасителями в трагедии Холокоста, ни даже невинными свидетелями; этот вывод сильно поколебал швейцарскую национальную идентичность. Ситуация усугубилась в середине 1990-х годов скандалом со «спящими» счетами в швейцарских банках, который запятнал международную репутацию страны и послужил толчком к серьезному историческому анализу политики Швейцарии в отношении нацистской Германии и преследования евреев. В 1996 году швейцарский парламент проголосовал за проведение исторического расследования по проблеме «спящих» счетов и активов без наследников. Использование новых архивных материалов, недоступных ранее, и комплексный подход позволили углубить наши знания о швейцарской политике в отношении беженцев и иммигрантов. В Дании аналогичная, но менее масштабная исследовательская программа была инициирована правительством. Газетная статья Вильхьялмура Орна Вильхьялмссона, посвященная выдаче датскими властями во время оккупации 21 еврея без гражданства, уничтожила мнение датчан о своей стране как о спасительнице евреев. Аналогичным образом исследование Лоне Рюниц вызвало потребность в переоценке давно сложившегося у датчан представления о своем прошлом. Это привело к тому, что правительство Дании заказало исследование о датской политике в отношении беженцев после 1933 года и позволило Рюниц проанализировать 8000 полицейских досье на беженцев, которые въехали или пытались въехать в Данию после 1933 года. На основе этих отдельных примеров в ее последней книге очень подробно показано, как решения законодательных и исполнительных органов власти ежедневно претворялись в жизнь местными властями на границе и в самой стране. Так исследователи-историки неизмеримо расширили наши представления о реальном отношении европейских государств к политическим активистам и евреям, бежавшим из нацистской Германии.

К новому тысячелетию во всей Европе исторические исследования, посвященные политике в отношении иммигрантов, определенно переключили внимание с политических вопросов на еврейских беженцев. Признание Холокоста важнейшим явлением XX века в Европе следует поставить в заслугу этому сдвигу парадигмы. Также движущей силой этого изменения можно считать общий сдвиг в историографии Холокоста и переоценку его значения для нацизма. Большинство европейских обществ были вынуждены задуматься о том, что они отвели себе роль сторонних наблюдателей в преследовании и спасении евреев в эпоху нацизма.